Старик маячил впереди неопределенной тенью. Сумерки давно наступили и грозили незаметно перейти в ночь.Неожиданно Малко обогнали двое. Шли быстро, каждый нес в руке какой-то предмет, похожий на длинную бутылку. Малко скользнул в первую попавшуюся дверную нишу и затаился. А те двое приблизились к старику, один толкнул его к стене, другой взмахнул странным предметом и изо всех сил обрушил его на голову несчастного. Старик испустил жалобный стон, поднял обе руки к голове, но тут на него обрушился еще один сокрушительный удар, и жертва безмолвно скользнула вдоль стены и опустилась на землю.Малко уже бежал на место происшествия, выхватив из-за пояса пистолет. На бегу он взвел курок, хотя понимал, что его помощь запоздала. То, что секунду назад было живым человеком, казалось теперь жалкой кучкой тряпья, а двое нападавших продолжали молотить его своими, как теперь стало ясно, палицами.Заслышав топот, один оставил свою жертву и ринулся навстречу Малко. Это был атлет с бритой головой, мясистым тупым лицом и маленькими злобными глазками.Очутившись в трех шагах от Малко, убийца подпрыгнул, занес в прыжке палицу и опустил ее, метя в голову противника. Не отскочи Малко в сторону, лежать бы ему рядом с несчастным торговцем. Туча пыли вместе с обрушившимся добрым куском штукатурки взметнулась в том месте, куда попала палица.Мастодонт уже вновь заносил оружие, а другой, оставив убитого, мчался ему на помощь, не произнося ни звука. Малко размахнулся и изо всех сил ударил нападающего пистолетом в висок. Тот испустил грозное рычание и отступил на шаг. Его лицо заливала густая струйка крови. От такого удара любой другой человек свалился бы замертво, а это чудовище лишь помотало головой и снова пошло в атаку.Прогремело два выстрела, один за другим. Это остановило обоих бандитов. Малко не целился, но дал им возможность услышать свист пуль, а затем навел на них свой черный кольт.— Бросайте палицы! — приказал он на фарси. Удивленные, громилы замерли. Но, несмотря на прогремевшие два выстрела, улица продолжала оставаться пустынной. Люди боялись выходить.— Бросайте свои деревяшки, или я пристрелю вас! — повторил Малко.Они переглянулись и сделали шаг вперед. Малко поднял пистолет. Тогда они одновременно развернулись и бросились наутек. Малко погнался за ними, но через каких-то пятьдесят метров понял, что это бесполезно. Они свернули в темный переулок и пропали из виду.Малко вернулся на место происшествия. Тряпичная кукла неподвижно лежала под глухой глинобитной стеной. Содрогаясь от ужаса, Малко наклонился над стариком. Его пальцы задели кашу из волос и раздробленных костей. Сдерживая тошноту, он обыскал убитого, нашел какие-то бумаги и пачку денег. Грех было грабить мертвого, но у Малко не было иного выхода: он должен был узнать, что это за деньги. Все найденное он сунул себе в карман и быстро зашагал прочь. У него не было ни малейшего желания оказаться замешанным в убийстве.Около получаса, он проблуждал по перепутанным улочкам, пока не очутился на ярко освещенном проспекте. Здесь попадались прохожие, но он не стал расспрашивать дорогу, чтобы не привлекать к себе внимания. Вскоре ему попалось пустое такси, и он попросил отвезти его до перекрестка Шах-Реза и Фирдоуси. Там он вышел, немного прошелся пешком и снова взял такси, доставившее его в отель «Хилтон».Бедный старик! Наверное, он думал, что совершает самую выгодную сделку в своей жизни... Малко боялся даже подумать, что является невольным виновником его смерти. Неужели те, кто все время держался в тени, видели его сегодня в лавочке старика? Засекли, поняли, что старик не выдержит более настойчивых расспросов, и решили не рисковать. Повторилась история с лейтенантом Табризом.Но какая же могла существовать связь между всемогущим генералом Каджаром и несчастным базарным торговцем? И почему столько людей так настойчиво охотится за этим злосчастным зерном? Даже русские вмешались в это дело!Запершись у себя в номере, Малко вытащил из кармана деньги и бумаги старика и разложил все это на кровати. Здесь были грязные замусоленные счета и фактуры, списки должников. Видимо, старик не брезговал ростовщичеством. Денег оказалось совсем немного, была фотография бородатого муллы, мелкие бумажки, не имеющие никакого значения, и еще большой лист плотной бумаги, почти чистый, сложенный вчетверо.Малко осторожно развернул его. Весь лист был исписан римскими цифрами, пояснениями на фарси и колонками арабских цифр. Возле колонки от одного до десяти беспорядочно стояли другие, рядом с ними — буквы.Чтобы разобраться, Малко переписал первую строку на чистый лист бумаги с грифом отеля «Хилтон».Получилась запись: 1-12 МЖ 42 в БЗ 20 000 СА 30. Это ни о чем не говорило Малко. Но очевидно, что это был код. Все следующие строки были похожи на первую, только с другими цифрами и буквами. Ключа к этому коду у него не было. Написанное на фарси тоже ничего не объясняло. Это был перевод римских цифр и слова, значения которых он не знал.Малко разорвал все счета, фактуры, бумажки, спустил все это в унитаз, оставив только деньги и странный листок с кодом, быстро привел себя в порядок и спустился вниз к ужину. Из холла он позвонил Дерио. Так было надежнее, на случай, если его телефон в номере прослушивался. Дерио ответил сразу.— Где это вы пропадали? Я уже начал беспокоиться.— Правильно, что беспокоились. Между прочим, у вас нет желания прогуляться на юг страны?— Куда именно?— В Курамшар.— Что вы собираетесь там делать? Там нет ничего интересного. Захудалая деревушка и здание таможни. Туда даже самолеты не летают, а езды двенадцать часов, если без дорожных происшествий.— Я все знаю, но, как мне кажется, разгадка нашего дела находится именно там.Нельзя сказать, чтобы Дерио пришел в восторг от такого предложения, но он согласился.— Ладно. В конце концов командуете вы. Когда надо ехать?— Завтра утром, в шесть. С нами будет еще один пассажир. Тот самый обгоревший клерк, угощавший нас обедом.— Он что, хочет заняться туризмом? Что вы ему наговорили про этот Курамшар? Он думает, что это колыбель «Тысячи и одной ночи»?— Нет, он интересуется тем же, что и я.— Договорились, я буду у вас ровно в шесть.— Если будут спрашивать, отвечайте, что мы едем посмотреть плотину Караж.— Ясно. До завтра.Малко вошел в ресторан и застал там Ван дер Стерна. Его ужин давно остыл.— Где вы пропадали? — спросил клерк раздраженно. — Бегали за местными красотками? Это же несолидно, в конце концов.— Я работал на вас.— Да? И каков результат?— Надеюсь, что иду по верному пути.Ван дер Стерн толкнул его локтем и подмигнул.— Когда с делами будет покончено, поедем на три дня в Бейрут. Я там знаю одно местечко... Одни блондинки!Малко усмехнулся и ничего не ответил. Если бы Ван дер Стерн мог видеть своего посредника, он не прыгал бы столь резво. «Конец дела» обещал быть совсем не таким, как представлялось клерку.Было поздно, ресторан опустел. Подвыпившая жена директора ругалась по-английски, и это несколько оживляло атмосферу. С одной стороны сквозь окна были видны огни Тегерана, с другой — черная масса горы.— Мы уезжаем завтра утром в шесть, — объявил Малко.Ван дер Стерн состроил гримасу.— Почему так рано? Я действительно так нужен вам?— Мы же с вами обо всем уже договорились. Свои деньги вы получите по возвращении.— Мы измотаемся, как черти. Это так далеко.— Знаю. Да, еще хотел спросить. Где именно хранится ваше зерно?— В вагонах. И это больше всего меня беспокоит. При такой страшной жаре... Воображаю, в каком оно виде.— Какое вам до этого дело? Зерно уже продано.— Пока оно продано только на словах.«Вот это верно, — подумал Малко, — честное слово иранцев стоит не слишком дорого, особенно в коммерции. А чего стоит слово мертвого иранца?»— И сколько этих вагонов? — машинально спросил он.— Десять.В голове Малко мелькнула догадка. Десять вагонов. На таинственном листке старика было десять колонок с Цифрами. В какой-то миг ему захотелось рассказать клерку всю правду. Но он передумал. Ван дср Стерн был явно не из храброго десятка. Узнай он все, как есть, его бы пришлось везти в Курамшар силой.— У вас есть документы, подтверждающие, что зерно принадлежит вашей фирме? Без этого нам не позволят открыть вагоны.— О, все до единой бумаги в полном порядке.— Прекрасно. В таком случае идемте спать. Завтра вставать чуть свет, а день будет трудный.Они поднялись в лифте, пожелали друг другу спокойной ночи и расстались. Перед сном Малко добросовестно почистил пистолет, зарядил его и уложил запасные патроны. Кто знает, что с ними может случиться! Глава 6 Едва взошло солнце, навалилась невыносимая жара. Дорога тянулась через пустыню, и не было здесь ничего, кроме пустыни от горизонта до горизонта, только по краям дороги громоздились зеленоватые камни.Изредка попадался груженый до отказа, весь исписанный кабалистическими письменами автобус, еще реже с ревом пролетал рефрижератор. Частных машин почти не было, на пустынных дорогах их заменяли маршрутные такси — любимый вид транспорта на Среднем Востоке.Малко дремал, вытянувшись на заднем сиденье. Дерио вел машину на предельной скорости. Главной его задачей было не уснуть за рулем. Однообразный пейзаж усыплял, голубоватые горы вдали казались поставленными на краю пустыни игрушечными сооружениями.— Если бы можно было хоть чего-нибудь выпить!Ван дер Стерн сидел с высунутым языком, как собака. В их распоряжении было два варианта: закрыть все окна и задохнуться от духоты или открыть их настежь и задохнуться от пыли.Дерио ничего не ответил клерку, но возле следующей деревеньки остановился. Здесь стояли бакалейная и мясная лавки и кафе-забегаловка. Все трое набросились на тепловатое пиво. Им предложили жареное мясо, называемое шиш-кебаб, но они вежливо отказались.Это была подлинная глубинка Ирана. Ни телефона, ни телеграфа, ни железной дороги. В сезон дождей дорога исчезала под водой, поднимающейся иногда на целый метр.«Мерседес» покатил дальше, провожаемый любопытными взглядами оборванных и грязных детей. У многих были заплывшие от трахомы глаза.До Курамшара оставалось еще шестьсот километров. Теперь они ехали по местности, пострадавшей от землетрясения. Изредка попадались совершенно разрушенные и брошенные деревни, что производило довольно мрачное впечатление.Вдруг посреди этого апокалипсиса Дерио заметил на дороге черную точку. Приблизившись, они увидели человека верхом на муле. Любопытства ради Дерио притормозил и остановился. Обрадованный встрече, человек подъехал к ним и заговорил на фарси. Дерио расхохотался.— Вы знаете, кто это такой?— Нет.— Это телеграфист!— Не может быть!— Точно. Он везет телеграмму итальянским геологам куда-то в пустыню. Выехал два дня назад, осталось проехать столько же, а потом вернуться обратно.— Ха! Почта ходит в этой стране на диво быстро, — хохотал Ван дер Стерн. — Вот если бы так было с повестками в суд!Малко промолчал. Он уже был сыт по горло Ираном. Перед отъездом он отвел Дерио в сторонку и рассказал ему про убитого старика и обнаруженные доллары.— Плохо дело, — сказал Дерио, — раз они так беспощадны. Здесь что-то очень серьезное. Что-что, а осведомление работает со скоростью звука. Вы не боитесь, что на месте нас уже будут ждать?Двенадцать часов они, как бешеные, мчались по пустыне. До Курамшара оставался час езды. Солнце клонилось к западу, жара стала еще более мучительной и липкой. Видно, разговоры о том, что летом пустыня накаляется до 60 градусов, имели все основания считаться правдивыми.В седьмом часу вечера они прибыли на место. Их пожелтевший от пыли «мерседес» с трудом пробирался по улицам, забитым велосипедистами, телегами и такси.— Здесь есть отель, где относительно исправно работают кондиционеры. Это в центре, если здесь хоть что-то можно считать центром.И Дерио, немного покружившись по улицам, вскоре подъехал к отелю, походившему скорее на старинный вокзал, чем на гостиницу. Но кондиционеры и вправду работали, источая пахнущий керосином ледяной воздух.Получив номер, Малко моментально повалился на кровать, едва успев сунуть под матрас пистолет и закрыть на задвижку дверь. Что-либо предпринимать было слишком поздно, кроме того, они все совершенно выдохлись.Его разбудил звук сирены. Какой-то танкер, покидая Курамшар, завывал равномерно и плаксиво.Малко быстро оделся и спустился вниз. Дерио и Ван дер Стерн уже сидели за завтраком. Тосты, творог, икра и чай. Клерк пожирал икру большой ложкой. Дерио посмеивался:— Вы испортите себе печень.— Оставьте мою печень в покое, — огрызался тот. — Что мы теперь должны делать?— Вы взяли с собой все необходимые документы? — спросил Малко.— Да.— В таком случае пойдем искать вагоны с зерном. Хочется взглянуть на них поближе. А там будет видно.Дерио переговорил с хозяином, и тот объяснил, где находится распределительный пункт товарной станции и где формируются все поезда, прибывающие из-за рубежа.Чтобы добраться до нужного места, им понадобилось всего десять минут. Дерио взял на себя все переговоры.Малко и Ван дер Стерн следовали за ним по пятам от одного кабинета к другому. Никто не знал, где находится это зерно, узнать что-либо о его судьбе было совершенно невозможно.Каждому чиновнику Дерио совал бумажку в десять риалов и заново, очень терпеливо рассказывал всю историю. Потом их просили подождать, и всякий раз служака возвращался ни с чем. Он мотал головой и щелкал языком, что по-ирански означало окончательно «нет».Истратив двести риалов, они потеряли всякую надежду, как тут один крохотного росточка старичок победно замахал пачкой бумажек, испещренных подписями и печатями. Это были расписки таможенников на партию зерна. Старичок сообщил, что вагоны с зерном все еще находятся в вагонах в каком-то «парке» для товаров и в скором будущем должны быть отправлены в Тегеран. Дерио расспросил дорогу, щедро одарил старичка и они отправились дальше. Полустертый указатель показал, что они находятся на верном пути.Это было отделение товарной станции, что-то вроде сортировочной, огороженной прямо в пустыне полуразвалившимся забором. Пекло здесь, как в аду.— Воображаю, что стало с зерном! — простонал Ван дер Стерн.У входа стоял часовой, совершенно обалдевший от жары. Он мельком глянул на их бумаги.— Это там, в самом конце. Вы увидите. Там есть еще один забор. Там и спросите.Он надвинул фуражку на нос и погрузился в прерванный сон. Дерио уселся за руль и принялся лавировать среди разъездов, проездов и путей, заставленных вагонами. Нигде не было ни души.Совершенно неожиданно они очутились перед военной сторожевой будкой. Дерио остановился. Постовой опустил винтовку и подошел к ним. Дерио вышел из машины и сунул ему под нос бумаги.— Мы хотим посмотреть, в каком состоянии находится зерно, принадлежащее господину Ван дер Стерну, — заявил он.Солдат покачал головой.— Никто не имеет права входить сюда.— Пойди и приведи своего начальника.— Я не имею права покидать свой пост.— Тогда дай нам пройти.— Не имею права.И он угрожающе поднял винтовку. Раздраженный, истекающий потом, он пребывал явно в плохом настроении. Его оторвали от привычной деревенской жизни, отправили в армию, и он не любил оспаривать приказания свыше. Эти европейцы разозлили его. Он вернулся в будку, не обращая на них внимания.— Давайте войдем! — предложил Ван дер Стерн.— Вы спятили. Хотите, чтобы вас тут же на месте и похоронили? — спросил Дерио. — Этот болван только и знает, что выполняет данный ему приказ. Единственное, что можно сделать, — ждать появления, какого-нибудь офицера... Впрочем, у меня есть идея!Вернувшись к машине, он просунул в окно руку и нажал на клаксон. Сигнал гудел во всю мощь. Солдат выскочил из будки и направил винтовку в сторону машины. Но у него не было приказа, запрещающего людям подавать звуковые сигналы, а шикарная машина производила впечатление. Он с детства усвоил, что правда всегда остается на стороне богатого. Более того, его позабавила мысль, что этот шум прервет дневной отдых лейтенанта. Солдат засмеялся, показав ослепительно белые зубы под черными усами.Дерио разошелся вовсю: гудок надрывался что есть мочи. Бельгиец пробовал вариации: сигнал, несколько коротких, затем снова длинный или наоборот.Какой-то человек выскочил из видневшегося вдали деревянного строения и побежал к ним. Это был офицер с распущенным галстуком, пытавшийся подтянуть его на бегу.Он прибежал к забору с лицом, перекошенным от злости, и набросился на Дерио.— Прекратите это безобразие!— Этот дурак отказался позвать вас, — отозвался тот с невозмутимым видом.— И был совершенно прав.— Но мы же не можем ждать весь день, пока вы проснетесь. Мы приехали из Тегерана, — и указав на Малко, сидевшего на заднем сиденье, добавил: — Мой хозяин — большой человек, он не любит ждать.— Чего он хочет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20