Видишь ли, твоего родителя-переродителя просто
нет. Ты не можешь его найти. Ты можешь его только создать.
Сейчас я дам тебе много разных фотографий...
И он принес Агао целый мешок фотографий, на которых были
изображены разные людчи.
- На одной из этих фоторафий изображен тот, кто может быть
твоим переродителем.
Ты должен найти эту фотографию.
И вот Агао заперся в комнате, разложил фотографии на полу
и стал смотреть на них, смотреть... Удивительно, что там
не было ни одного людчи, которого бы он не знал. Там были
его родители, его друзья, его учителя в школе, родители его
друзей во дворе... Там была даже фотография его самого. И
вот он смотрел на эти карточки, изучал их и гадал: кто же
может быть его переродителем?
Так он думал один день, два, три дня... Ну как он мог отгадать?
Конечно, это не могли быть его друзья, и никто из его родителей
тоже не мог стать переродителем.
Он думал, думал, и никак не мог ни до чего додуматься.
На седьмой день к нему в комнату заглянул волшебник. "Ну
как, - спросил он, - ты смог выбрать одну фотографию?"
Агао поднял голову. У него был такой взгляд, как будто он
не узнал волшебника.
Не сразу он ответил:
- Я нашел только одну.
- Покажи мне.
И Агао протянул ему фотографию. А волшебник воскликнул:
- Да! Это он!
И вдруг Агао оказался в пустыне возле гаснущего костра,
там, где он встретил погонщика верблюдов. Он был один. У
него не было того рюкзачка, но в руках он сжимал фотографию.
Это была та самая фотография, которую он выбрал из всех.
И на этой фотографии был изображен поймайчик Агао.
Комментарии и теория


ИВА И РУЧЕЙ
Ива росла у ручья. Ручей и Ива были влюблены друг в друга.
Жаркими днями Ива
опускала в Ручей свои ветки, и они плыли по воде и гладили
ее; а Ручей
расчесывал их как косы и, играя, окутывал Иву завесой мельчайших
брызг.
Когда-то, давным-давно, когда почти никто в мире толком
не знал, кем он станет,
Ива была охотницей, а Ручей - колдуном и знахарем. Она жила
в маленькой хижине,
а у него и дома-то не было, только сундучок с книгами и
пузырьками и волшебный
зонт. На этом зонте, если начинался дождь, колдун улетал
на тучи и там
располагался и сушился. а когда дождь был долгим, он привязывал
себя к открытому
зонту и ложился спать; и если тучи рассеивались, то он мягко
слетал вниз, и зонт
уж сам выбирал полянку посуше. А тогда нелегко было охотиться
на зверей и
собирать травы! В те времена мало кто в мире уже выбрал
себе окончательный вид,
и почти все существа менялись как хотели и как могли; так
что, например, камень
в реке мог вдруг захлопать крыльями и взлететь вороной,
а кошка разлениться до
того, что превращалась в подушку или собственную тень на
песке. Звери и птицы, и
даже дома и дороги еще превращались тогда друг в друга,
и каждый искал, кем ему
быть лучше. Еще и сейчас облака и сны не знают, кем станут,
и часто меняются; а
тогда так делали почти все. Так что можете себе представить,
как трудно было
охотиться или собрать травы! ведь убегающий от вас заяц
мог превратиться в
тополиный пух, а собранные ягоды разлететься божьими коровками!
Но все же Ива охотилась, а Ручей собирал травы и готовил
из них целебные настои.
Они знали друг о друге понаслышке. Ветви плели лесные сплетни,
из рассерженного
ствола вынимал иногда колдун серебряную стрелу, а ночью
кто же не видел хоть раз
летящий в вышине черный зонт? Время шло, а время - самый
могущественный
волшебник на земле. Оно изменяет все. И колдун и охотница
тоже менялись со
временем. Он собирал все меньше растений, а когда лечил
больных, уже не давал им
настойки целебных трав и ягод, а говорил: "Пойди в дубраву,
да найди желтые
цветы, подыши ими на рассвете, а днем не забывай смотреть
на мак, васильки и
березы". Или что-нибудь почище этого: слона, чтобы вылечить
от водянки, он
заставил помочь муравьям построить муравейник; и вы бы видели,
как весело тот
таскал хвоинки и палочки, а про водянку и думать забыл!
И охотница все реже вынимала стрелы из колчана, а иногда
и вовсе вместо стрел
набивала его бутербродами и орехами. Зайцы, которые и раньше
ее не боялись,
теперь просто от нее не отходили. Она играла с ними в прятки
и учила понимать
язык волков. Она все больше пела, вначале подыгрывая себе
на тетиве лука, а
потом вдруг натянула на лук еще несколько струн и сделала
из него лютню. Она все
еще очень любила бегать и стала устраивать в лесу соревнования
- наперегонки с
оленями, зайцами, ласточками.
И вот однажды...
В глубине леса, на древней Поляне Сходок, где старейшины
леса придумывали законы
и жгли костер для всех, кто заблудился, в глубине леса,
где снег не тает до
июня, где живут звери, о которых никто не говорит, - так
вот, в глубину леса
забрел однажды знахарь и встретился лицом к лицу с прекрасной
охотницей.
Когда это было?
Сколько времени они простояли там, на поляне, лицом к лицу,
и сколько взглядов
родилось и растаяло в вечерних сумерках? Этого мы не знаем;
ясно только, что это
было до Великой Бури.
Говорят (болтали сороки и шептали волны прилива), что Великая
Буря началась от
их третьего взгляда. Но может быть, она началась не от того
и не тогда. Говорят
еще (я слышал от майских жуков и медвежат), что тогда старушка
Время
остановилась, чтобы поглядеть на них, а когда опомнилась,
рванула свою телегу
превращений так резко, что небо не удержалось, и оттого,
будто бы, и началась та
Буря. Но что толку верить тем, кто до Бури были совсем другими?
Потому что Буря
изменила всех. "В Великую Бурю, сынок, - качала малыша медведица,
- с неба
лилось столько огня, сколько шерстинок у папы, и у меня,
и у тебя, и у всех
медведей, и даже, наверное, больше. Небо грохотало так,
что оно бы всех
оглушило, если бы уши не были залиты водой. Ох, и ливень
был! а деревья все
равно горели, молний было больше, чем дождинок. Деревья
переставали держать
землю, и она трескалась!"
Вы спросите: а что же все они тогда, и деревья, и животные,
не превратились в
камни, чтобы было не больно и не страшно? В том-то и беда,
что многие
превратились. Ведь до Бури камней было совсем немного; кому
захочется быть
камнем среди веселого леса? Только после Бури стало так
много камней, как
сейчас. Некоторые птицы так испугались Бури, что вначале
улетели далеко-далеко
от Земли, а потом уже превратились в камни; и до сих пор
некоторые из них
возвращаются обратно. Эти камни падают на землю с неба,
обычно ночью, потому что
им стыдно. Люди зовут их метеоритами.
Многие стали камнями; многие даже песчинками и галькой.
И когда окончилась Буря
- а никто не знает точно, сколько она длилась - три дня
или семь лет, - мало кто
даже заметил это. Ни деревьев, ни трав не было на растресканной
земле.
Испуганные звери рассеялись и попрятались, и многие из них
сами забыли где.
Повисло солнце, высохли лужи. Подул ветер и нанес песка.
И на месте прежнего
леса, там, где прыгали белки и бродили зубры, легла бескрайняя
пустыня, голая
пустыня, пустая пустыня, где царили пески да камни.
Из дальнего далече шел по пустыне домой заяц. Шерстка его
вытерлась, глаза
застилала слезная дымка. Третий день он брел без воды, не
встречая не только
зайцев, но даже стрекоз и ящериц. Иногда он видел миражи:
реки и озера, кусты и
сочную траву, и он бросался к ним, а потом видел: это песок,
песок, да пленка
облаков за горизонтом. Мираж.
Заяц заснул, поев каких-то колючих сухих листьев, и то ли
снилось ему, то ли
нет, что два высоких человека проходили по пустыне. То ли
снилось ему, то ли
нет, что на месте, где они остановились, выросла ива и зажурчал
ручей. То ли
снилось ему, ведь он спал, спал так сладко усталой головой
на лапах, когда за
ухо его тронула зайчиха и сказала: "Маленький, вставай".
И он вскочил, не веря
своим глазам, а на полянке у ручья, где стояла ива, уже
росла трава и
распускались цветы, и пели птицы, и зайцы, и белки прыгали
там, а из-за холмов
бежали все новые и новые, и приходили деревья, копали себе
ямки и пускали корни,
и журчал ручей, и ива шептала ему что-то своими длинными
ветками, а у ее ствола
стоял никем не замеченный сложенный черный зонт.
Комментарии и теория


ДЕД, ВНУЧКА И БОЮСКИ
Однажды дед на внучке женился. Свадьбу сыграли, в родителей
вишневыми косточками
кидали. Стали в большом доме жить. Хороша невеста, да всего
боится. "Боюсь я,
дед, на огород ходить: там червяки в земле ковыряются!"
Лазает дед по огороду,
от землицы борода чернеет. "Боюсь я, милый, коров: у них
хвост да рога
мотаются". Дед и коров доит, молоком в вечеру белеет. "Ох,
и огня, дед, и огня!
Печка - она искрами плюется!" Вот и ужин дед кашеварит,
бороду задумчиво
кочергой очесывает. От такого от хозяйства добра не жди;
не успевал дед всего
сделать. Корову продал, лошадь продал, и от огорчения сам
слег. Заболел. Ну,
внучка попробовала поплакать и тихо, и в голос, да все не
в помощь. Решила она
тогда в город на базар сходить, купить лекарств и еды. Денег
у нее, правда, не
было, но она решила: "Продам чего-нибудь". И вот, хоть и
было ей страшно, на
базар далекий она с утречка и отправилась. Деда ведь своего
все же любила!
На базаре - толчея, гомон; она стала в сторонке, чистый
плат расстелила. А что
же дальше? Подходит народ: на сем месте что продается? Мнется
бедная внучка, не
знает, что и сказать. Тянет кого-то за рукав: "Дядь, а что
продавать здесь
можно, чтоб подороже?" Он спрашивает: "А что у тебя есть?"
- "Да ничего нет". "А
что умеешь делать?" Тут она заплакала: "Да ничего не умею,
я всего боюсь!" "Хм,
- говорит дядька, - так ты боюски и продавай". "А возьмут?"
- не верит дивчина.
"А ты попробуй". И вдруг как закричал дядька: "Эй, народ!
Товар исключительного
назначения! Подходи за боюсками!"
Народ стал осторожненько подходить, интересоваться: что
за товар такой? Дядька
говорит: боюски на любой вкус. Для жен, детей, крупного
и малого рогатого скота.
А девчонка говорит: "И курей с петухами". "Что для курей?"
- подлезает бабка. "А
вот бегают твои куры далеко от дома?" - спрашивает посредник.
"Ох, бегают,
проклятые", - соглашается бабка. "А ты купи для них боюску
дальнего
пространства. Есть у нас такая?" - спрашивает у девчонки.
"Еще как, - солидно
говорит она. - Вам на целый птичий двор?" - "Уж пожалуйста",
- говорит бабка.
Вот торговля завертелась не на шутку! Купили боязнь огорода
для гусей и коз,
купили боюски темноты для крыс и тараканов, ну все раскупили
на корню! Один
оригинал купил боязнь рек и моря, чтобы палить в облака
и тучки: хотел, чтобы
они проливались только над сухой землей. И только для малых
ребятишек ни одной
боюски не продали, ни мамкам, ни нянькам. Вот как! На вырученные
деньги купила
внучка лекарства и еду, и для того дядьки, который ей помог,
праздничную
рубашку, и для себя леденец. Целый день провела на базаре.
Только к вечеру
вернулась домой. Там дед ее встретил, своим глазам не поверил.
От радости он и
без лекарств выздоровел. И потекла их жизнь весело и бойко,
и работали они
теперь вместе, и на ярмарку вместе ездили. Найти бы и нам
такое счастье.
Я собрал свои боюски недавно. Старые они были, поломанные
и запачканные. Кто
такие возьмет? Эх, молодость! Плюнул, выбросил мешок с боюсками
за крыльцо. Там
и валяется. Кто интересуется - подходи, выбирай, мне не
жалко. Только чур - не
для малых ребятишек!
Комментарии и теория


СОБАКА ДИКАЯ
Жили-были старик со старухой у самого синего неба. Слугой
у них служил горилла,
славный волосатый парень, волшебник-простак. Что старики
ему ни говорили, все
делал. Жили они тихо-тихо, потому что горилла все понимал
с полуслова и даже с
шепота. А что же в них было сказочного? А вот что: детей
у них не было.
И ведь что за беда? Принес бы горилла им ребенка, ему бы
только сказали. Но
бабка стеснялась, а дед хорохорился. Еще в молодости, бывало,
когда было им без
ребенка невмоготу, они хотели попросить слугу своего. Выйдет
дед на двор и
скажет: "Эх, горка! Хорошо мы живем, черт нас подери! Ничего
не надо! Айда рыбу
ловить, волосатая морда!" А бабка своего настрадается, отзовет
гориллу в сторону
и зашепчет: "Нам маленького бы..." Вмиг появлялся у нее
щенок или портрет в
миниатюре. Они и мечтать о том с годами бросили; видно,
думали, так судьба
распорядилась.
Однажды востроносая судьба заглянула в их дом, разбила кофейник
и похихикала над
их толковостью. Все же она решила сделать старикам что-нибудь
приятное. Для
начала она сломала дверной замок, чтобы можно было потом
протащить что-нибудь
без спроса.
У деда хватило ума замок на место не ставить. И горилле
не позволил.
- Обожди, - сказал он. - Новый гость лучше старого.
Поздней ночью притащила судьба в их дом мешок, оставила
его на кухне и
испарилась. С утра содержимое мешка диким образом залаяло:
Гав! Гав! Рау! В доме
у них такого шума отродясь не бывало! Выскочил дед из спаленки
и опешил:
- Вот те раз! Собака дикая!
Появилось у подарка судьбы имя, появилась и работа. Только
она и делала, что
моталась по дому и непрестанно лаяла. И вы думаете, это
все? Ха! Больше всех она
лаяла на гориллу. А теперь сами посудите: что делал горилла
в доме? Он слушал
стариковские шамканья и пришепоты, чтобы их потом исполнять.
А тут он не слышал
ничего! Вилась, скакала вокруг проклятая собака и заливала
все песней-лаем.
Горилла стал все реже в дом заходить; а старики стали помаленьку
и сами
работать. И вот наступил грозный день: пришел к ним горилла
в последний раз.
Напустилась на него собака пуще прежнего. Кричит он своим
хозяевам: "Ухожу я! По
такой жизни я вам больше не слуга! Загадывайте мне последнее
желание!"
Теперь представьте себе: стоит домик у самого синего неба.
В домике стоят старик
со старухой, глаза вытаращили, перед ними - волосатый горилла,
а вокруг него
скачет и надрывается диким лаем собака, судьбиный подарок.
Представили? А пока
представляли, они все на двор вышли, чтоб хоть чуточку послышнее
стало.
- Милый гориллушка, - начала бабка, - спасибо тебе за великие
твои труды!
- Чего, - кричит горилла, - сотворить пруды?
- Нет, дай я, - говорит дед, - горилл, лучше тебя нет слуги.
..
- С грибами пироги?
- Да нет, - уже горланит дед, а сам бабку локтем в бок.
- Чего просить будем?
- Я сама, - торопится бабка. - Горильчик, нам бы прибыточку!
- А, денег? - дошло наконец до балбеса.
- Нет, милый, продолжение в семью надо!
- Свинью в стадо?
- Нет! Что ж тут непонятно: малютку в колыбель!
- Голубятню и голубей?
Ну что ты тут будешь делать? А собака - заливается! Дед
орет, бабка орет
наперебой:
- Наследника!
- Передника?
- Крошку!
- Кошку?
- Младенца!
- Полотенце?
Кончилось тут у стариков терпение, они в один голос заголосили:

- Сына! Сына!! Сына!!! СЫНА!!!
От крика их небо разорвалось (ведь было оно у самого дома)
и гром раскатился!
Тут понял горилла, улыбнулся, щелкнул пальцами и исчез.
А уже побежали с неба
капли ливня и зашуршали кругом молнии. Побежали старики
в дом, хлопнули дверью,
видят: стоит на столе люлька, в ней - ребенок, их сын! Пока
кормили его и
обхаживали, гроза кончилась. Ну дела! А где собака? Ясно
где! А горилла? Пришел
через три дня, свежевымытый и подстриженный.
И стали они жить-поживать, ребенка в люльке качать. А вы
чего тут все вокруг
люльки собрались? Ну-ка, расходитесь, братцы, дайте парню
сил набраться. Сон
свят, все спят...
Комментарии и теория


СОН ПРО МУЖИКОВ
Иду я как-то по лесу. А я там дрова рубил. Смотрю: стоит
мужик, топором машет.
"Эй, - кричу, - давай помогу!" "Ну, - говорю, - помоги,
коль не шутишь". Взял я
топор, рядом пристроился. А тут я мимо прохожу. Смотрю -
два мужика дрова рубят.
"Эй, - кричу, - болезные, что ж вы все топорами? Хотите,
пилу притащу?" "Пилу, -
я говорю, - это что ж, это дело, давай, тащи". Ну, побежал
я в деревню, пилу
искать. Вижу свет в одном окошке. А там как раз я сидел,
чай пил. Я стучу в
окно, спрашиваю: "У вас пила есть?" "Черта тебе, - думаю,
- пила? Нет покоя на
этом свете!" А мужик по окну колотит, кричит: "Есть пила?"
"Да нету, - говорю, -
чай есть, пилы нету". "Ах ты, - думаю, - зануда, чай он
пьет!" Но нашел пилу,
прибежал в лес, а там уж все перерубили. Я смотрю - этот
чокнутый бежит, пилой
размахивает. Махнул рукой и домой пошел. А я как раз дома
чай пил. Вдруг стучат.
Выхожу я с бутербродом и говорю: "Чего надо?" Я аж задохнулся
от хамства: что за
хмырь в моем доме? "Ты кто такой?
1 2 3 4 5