Мортимер Байлисс махнул рукой со щедростью человека, который распоряжается чужими деньгами.
— Давайте же, Роско. Скоренько. Подпишите здесь.
— Чего-чего?
— Подпишите эту бумагу. Узнайте, кто ваш соперник. Тогда, может быть, я смогу уйти и раздобыть что-нибудь съестное.
18
В прославленном гриль-баре Баррибо все чудесно провели время. Лорд Аффенхем превзошел себя. От первого кусочка копченой лососины до последней чашечки кофе он был душой общества и очаровывал слушателей воспоминаниями о громких происшествиях на суше и на море, когда лишь счастливая случайность выручала его со стариной Джеком, Джо или Джимом из опасного переплета.
Впрочем, не всегда выручала, поскольку в лучшей истории рассказывалось, как ночью лодочной гонки 1911 года дерзкий враг взял их со стариной Сэмми в полон, доставил в участок и утром оштрафовал на сорок шиллингов.
Уже темнело, когда веселое трио Аффенхем-Холлистер-Бенедик подкатило на Билловой машине к воротам Лесного Замка. Они поспели как раз к завершению деловой встречи. Когда они вылезали, Кеггс, убравший чек и контракт в ящик письменного стола, провожал гостей к лимузину.
Сытый вид погулявшей у Баррибо троицы как ножом резанул изголодавшегося Байлисса. На ум пришли бифштексы, отбивные и сочные антрекоты. Он резким шепотом принялся убеждать Роско, обменивавшегося любезностями с лордом Аффенхемом, ради всего святого закругляться и ехать. Однако Роско считал иначе.
— Можно с вами поговорить, Холлистер? — сказал он и отвел Билла в сторону.
Джейн и лорд Аффенхем вошли в дом, Мортимер Байлисс скрючился в лимузине, мечтая о венгерском гуляше, а Роско темпераментно заговорил с Биллом. Когда, недолгое время спустя лорд Аффенхем, устроившийся в кресле с «Чудесами птичьего мира», вновь увидел будущего племянника, лицо у того лучилось необычным светом.
— Как вы были правы! — сказал Билл.
Лорд Аффенхем знал, что всегда и во всем прав, однако заинтересовался, о каком именно случае его прозорливости говорит молодой друг.
— В чем на этот раз? — спросил он.
— Когда сказали: что-нибудь да подвернется. Видели, как Роско Бэньян только что держал меня за пуговицу?
— Мда, видел. Жирная рожа, этот Бэньян.
— Не называйте его так.
— Жирная рожа и есть.
— Знаю, но не говорите так о человеке, которого я люблю.
— Он — фесвитянин.
Билл всегда был разумен.
— Согласен, он похож на фесвитянина, — согласился он, — но за фесвитянской внешностью таится золотое сердце. Он только что предложил мне шикарную работу.
На лорда Аффенхема это произвело впечатление.
— Вот как? Значит, в стервеце все-таки что-то есть. Беру назад фесвитянина. — Он задумчиво помолчал. — Но не жирную рожу, — добавил он.
— В каком смысле работу? Какую работу?
— Самую лучшую. Давайте я перескажу все по порядку. Сначала он спросил, не думаю ли я уйти от Гиша.
— И вы ответили?
— Что думаю, но боюсь остаться без трехразового питания, столь необходимого человеку, желающему сохранить румянец. Тогда он сорвал накладные усы и предстал в подлинном обличии моего ангела-хранителя.
Мортимер Байлисс, поведал он, выжил из ума и не справляется с работой. Как бы мне понравилось стать его помощником, а вскорости и хранителем Беньяновского собрания?
— Э?
— Отец Роско, покойный Дж. Дж. Бэньян, собрал, а Роско унаследовал, одну из лучших в мире живописных коллекций. Но это еще не все. Он назвал жалованье — для начала, учтите, только для начала — и у меня захватило дух. Я — богат!
— Лопни кочерыжка!
— Во всяком случае, настолько, чтобы содержать жену, которая умеет готовить. Впрочем, мне надо торопиться. Через несколько дней я отплываю в Америку.
— С Джейн?
— Конечно. Боже правый, неужели вы думаете, что я оставлю ее здесь?!
Как быстро можно пожениться?
— Думаю, в два счета, если раздобыть специальное разрешение.
— Я на всякий случай раздобуду два.
— Правильно, запас не повредит. — Лорд Аффенхем помолчал с минуту. — Знаете ли вы, — сказал он наконец, — что серебристая чайка, когда ухаживает, надувает шею, раскрывает клюв и отрыгивает значительное количество непереваренной пищи?
— Вот как? Однако в свадебный обряд англиканской церкви это не входит?
— Вроде бы нет. Впрочем, — заметил лорд Аффенхем, — мысль интересная. Поневоле задумаешься, как разнообразен мир.
Тем временем Роско Бэньян и Мортимер Байлисс, отъехав на машине, остановились у «Зеленого Льва» на Розендейл-род и вошли туда, чтобы съесть холодного окорока. Мортимер Байлисс предпочел бы caviar frais, consomme aux pommes d'amour, supreme de foie gras au champagne, timbale de ris de veau Toulousiane и diabolitins, но, подобно лорду Аффенхему, умел справляться с суровостями жизни. Мы не скажем, что остаток пути до Шипли-холла он сиял, как солнечный луч, однако настроение его явно улучшилось. У него было время припомнить, что Роско Бэньян только— только расстался еще с пятью тысячами долларов и письменно обязался выплатить сто.
Еще немного, думал он, и наследник бэньяновских миллионов настолько проникнется духовностью, что общаться с ним станет чистым удовольствием.
Когда они входили в дверь, появился Скидмор.
— Извините, сэр, — сказал он. — Вы желаете поговорить с мистером Пилбемом?
— Пилбемом? — Роско вздрогнул. — Он здесь?
— Нет, сэр. Он позвонил по телефону в ваше отсутствие и оставил свой номер.
— Соедините меня с ним, — пылко потребовал Роско. — Я буду говорить из курительной.
— Иду, сэр.
— И принесите мне сырного омлета, много кофе, горку тостов и пирог с яблоками, который мы вчера не доели, — сказал Мортимер Байлисс. Он сидел в утренней гостиной, ожидая, пока доставят провиант, когда вошел Роско. Глаза его горели, манера была возбужденной.
— Пилбем их раздобыл, — объявил он.
— А? — Мортимер Байлисс не без труда оторвал мысли от приближающейся трапезы. — Кто такой Пилбем и что он раздобыл?
— Я рассказывал. Он руководит сыскным агентством «Аргус». Я нанял его, чтобы вернуть письма.
— Ах, да. От вашей невесты Элали Дин или как ее.
— Элейн Донн.
— Это ее настоящее имя?
— Думаю, да.
— А я не думаю. Готов поспорить, ее зовут Марта Стаббз или что-нибудь в том же роде. Так значит, раздобыл? И теперь, как я понимаю, вы известите бедную девушку, что все кончено?
— Разумеется.
Мортимер Байлисс хохотнул.
— О, юные мечты любви! — сказал он. — Нам, старым холостякам этого не понять. Вы, современные Ромео, умеете включать и выключать свои чувства простым поворотом крантика. Только неделю назад вы взахлеб рассказывали о ней. Что за черт, почему бы вам на ней не жениться?
— И потерять миллион?
— Зачем вам еще миллион? Он вам не нужен.
— Не говорите глупостей, — сказал Роско.
Мортимер Байлисс не стал доказывать свою правоту. Дверь открылась, прибыл сырный омлет.
19
Сыскное агентство «Аргус», чья контора находится в юго-западном почтовом округе, возникло за несколько лет до описываемых событий в итоге давно назревшей нужды — нужды Перси Пилбема, ее основателя, в дополнительных средствах. Он начинал редактором прославленного еженедельника «Светские сплетни», но устал выведывать постыдные тайны за жалованье и пришел к выводу, что при его способностях куда выгоднее выведывать их для себя. Он взял кредит, уволился и теперь процветал. «Аргус» хвастался, что никогда не спит, и все, знавшие его, не удивлялись. Допуская, что у этого агентства есть совесть, с такими мыслями действительно не заснешь.
Нанимая частного сыщика, человек практичный гонится не за внешней красотой, а за ловкостью, и тут руководящему духу «Аргуса» повезло.
Возможно, в Лондоне есть шпики безобразнее Перси Пилбема, но искать их придется долго. Это был худосочный прыщавый человек с близко посаженными глазами, его фланелевые костюмы напоминали мороженное-ассорти, а верхнюю губу уродовали жидкие усики. Короче, зрелище, которое предстало Роско, вошедшего в контору «Аргуса» на следующий день, заставило бы человека чувствительного отвести глаза, однако Роско их не отвел, так радовало его возвращению роковых бумаг. Он бодро схватил конверт.
— Блеск! — вскричал он. — Как вам удалось их раздобыть? Перси Пилбем беспечно почесал ручкой в набриллиантиненных волосах.
— Запросто. Она каждый вечер в театре. Я дождался, пока она уйдет, вошел, порылся, отыскал письма и вышел. Все очень легко. Впрочем, когда я говорю легко, — Пилбем запоздало вспомнил о счете, который намеревался выставить, — это не следует понимать буквально. Я шел на огромный риск. И не забывайте про нервное напряжение.
— Ну, вам это все нипочем, — сказал Роско, тоже думая о гонораре. — При вашем-то опыте!
— И все же… Простите?
— А?
— Вы что-то сказали?
Здесь Перси Пилбем допустил неточность. Роско не сказал. Он заурчал, и заурчал оттого, что мысль, подобно зрелой розе, явилась на его челе. Он не часто испытывал такие озарения, мозги его ворочались туго, но сейчас озарение пришло и потрясло его до подошв.
Даже самым земным натурам не заказано помечтать. С самого визита в Лесной Замок перед Роско маячило видение: вот он раздобывает контракт и рвет в клочки, лишая коварного Кеггса губительной силы. И сейчас он придумал, как это осуществить, причем сразу во всех подробностях. Правда, план требовал мужества, а мужества ему недоставало. Тут нужен союзник, и он вдруг понял, что обретает союзника в лице Пилбема.
— Послушайте, — сказал он, — я хочу предложить вам еще работу.
— В каком духе?
— В таком же.
— Вы написали еще письма?!
Голос Пилбема звучал изумлением и даже благоговейным восторгом. Это будет уже третья стопка компрометирующих писем от одного клиента — рекорд непревзойденный. Даже известные своей распущенностью баронеты ограничивались двумя. Бэньян поспешно развеял заблуждение.
— Нет, нет. На этот раз не письма. Это бумага, документ.
— "Военно-морское соглашение"]? — спросил не лишенный остроумия Пилбем.
— Своего рода договор.
Пилбем начал понимать.
— Вы что-то подписали?
— Да.
— И хотите заполучить?
— Верно. А единственный способ…
— Стащить? Все понятно. Хотите поручить это мне?
— Да.
— Хм.
— Это будет проще простого, — убедительно сказал Роско. — Бумага у такого Кеггса. Он много лет назад был дворецким у моего отца, сейчас на покое и живет в Вэли-Филдз. Там у него недвижимость. Зайдете, скажете, что от меня, ищете дом, нет ли у него подходящего. Он наверняка будет прыгать до потолка — я случайно знаю, один из его жильцов разбогател, скоро съедет. Он вас впустит, а когда пойдет за напитками — он обязательно захочет вас угостить — подлейте ему убойного пойла и готово. Проще, чем с бревна свалиться, — подбодрил Роско, и с мукой взглянул на Пилбема. — Почему, — спросил он, — вы говорите «хм»?
Пилбем без запинки это объяснил.
— Если все так просто, почему вы не стащите сами?
Роско замялся. Ему не хотелось открывать истинную причину перед человеком, которого он хотел бы отправить взамен себя. Во время деловой беседы, завершившейся подписанием контракта, в дверь заглянул злобного вида бульдог, угрожающе кашлянул и вышел, предварительно бросив на Роско столь же угрожающий взгляд. Роско собак боялся, и ни за что не согласился бы на новую встречу. (На самом деле Джордж кашлянул, чтобы привлечь внимание — вдруг у кого есть лишнее печенье; однако шестое чувство подсказало ему, что здесь печенья не дождешься, и он ушел искать щедрую Джейн.)
— Кеггс меня будет опасаться, — вдохновенно соврал он. — Мне и до первой базы не дойти. Другое дело вы.
Это было приемлемое объяснение, и Пилбем с ним согласился, хотя и помотал головой. Намеченный план не оскорблял совесть, которой у него не было, однако представлялся слишком рискованным. Он навсегда запомнил то мгновение в доме прекрасной Элейн, когда внезапно раздался дверной звонок. У него чуть сердце не выскочило, а сейчас — останавливалось при одной мысли, что такое может повториться.
Он сообщил об этом Роско. Тот отмахнулся.
— Господи, тут все будет по-другому! Вам не придется никуда проникать!
Вы просто войдете…
Пилбем продолжал качать головой.
— Очень жаль, — начал он, но Роско его перебил.
— Я готов больше заплатить.
Пилбем перестал качать головой. Он дрогнул. Как и Роско он любил, чтобы денег было побольше.
— Что за соглашение? — спросил он, воздерживаясь пока от окончательного ответа.
— Да так, знаете, — сказал Роско. Природная осторожность подсказывала ему: частный сыщик, узнавший, что спасает клиенту сто тысяч, — это частный сыщик, который заломит цену.
— Как оно выглядит?
— Обычный лист бумаги. Кеггс убрал его в конверт, надписал «соглашение», или «контракт», или там «касательно Р.Бэньяна». Потом запер в письменном столе.
Пилбем задумался. Его упорство слабело.
— Значит, долго искать не придется?
— Да вы заполучите его в два счета. Всего и делов, ящик взломать.
— Если меня поймают за взломом ящиков, посадят в тюрьму.
— Говорят, в тюрьмах теперь очень даже неплохо.
— Кто говорит?
— Ну так, вообще. В кино, на концертах, там-сям. И потом, кто вас поймает?
— А кто еще там живет?
— Лорд Аффенхем и его племянница.
— Ну вот мы и приехали.
Роско не пожелал с этим согласиться.
— От них мы избавимся, раз начхать. Договоримся на субботу, я пошлю старичку два билета в театр. Дневной спектакль. От даровых билетов еще никто не отказывался. С минуту Пилбем разглаживал встрепанные усики, потом задал вопрос, которого его собеседник надеялся не услышать.
— Как насчет собак?
Роско замялся, но понял, что надо отвечать начистоту. Все пойдет прахом, если сыщик без предупреждения наткнется на жуткого бульдога.
Бесчестный миллионер судил других по себе: ройся он в ящике в чужом доме и окажись рядом бульдог, бросил бы все и умчался, как кролик. Скрывать бесполезно. Придется говорить.
— Собака есть, — признался он.
— Какая?
— Бульдог.
— М-м.
— Бульдоги дружелюбны.
— Да? Один мой знакомый напоролся на бульдога. Всего семь швов. Второй раз за утро на Роско снизошло вдохновение.
— Я вот что сделаю, — объявил он. — Если вы в субботу отправитесь к Кеггсу, я побываю там в пятницу и скормлю собаке мяса с порошком.
Пилбем нахмурился. Как ни отрицали бы это все, его знающие, но и у него были принципы. Что-то человеческое в нем теплилось.
— Я не хочу травить собаку, — сказал он.
— Зачем же сразу травить? Скормлю что-нибудь такое, чтоб она продрыхла весь следующий день. Спрошу у ветеринара, сколько сыпать.
— Как вы к ней подберетесь?
— Очень просто. Погода отличная, она наверняка будет в саду. По соседству живет мой приятель. Зайду к нему, брошу мясо через забор. — Роско замолчал и умоляюще взглянул на собеседника. — Так вы беретесь?
Пилбем сидел в задумчивости. Роско почти его убедил. Затея с собакой ему понравилась. Без сомнения, это расчистит дорогу, а заказчик — миллионер, может раскошелиться на свои капризы.
— За тысячу фунтов наличными — берусь, — сказал он, и Роско скрутила резкая боль вроде ревматической.
— За тысячу?
— Я невнятно произнес? — холодно сказал Пилбем. Его нежной натуре претил всякий торг.
Роско оставалось снова испить горькую чашу. Надо было соглашаться.
Опять пересчитывал он мелких рыбешек, которыми придется пожертвовать, чтобы вытащишь кита, и количество их его ужасало.
— А за сотню не возьметесь? — спросил он с надеждой.
Пилбем отвечал, что нет.
— Тысяча фунтов — большие деньги.
— Верно, — сказал Пилбем, энергично потирая третий слева прыщ на правой щеке. — Это мне в ней и нравится.
20
Сказав, что никто не откажется от даровых билетов, Роско обнаружил глубокое знание человеческой природы. Билеты на дневной спектакль прибыли по почте в пятницу и вызвали бурное ликование.
Лорд Аффенхем, хоть и не отступал от своего мнения, что даритель — жирная рожа, тем не менее сердечно одобрил широкий жест, и даже племянница его признала, что со времени их совместных купаний в Мидоухемптоне Роско Бэньян изменился к лучшему. Короче, в пятницу радость царила безраздельно.
Однако субботним утром солнце закрыли тучи, ибо дом настигла беда. Лорд Аффенхем, подойдя к собачьей корзинке, чтобы вывести Джорджа на утренний променад, нашел того вялым и безжизненным. Собачий нос потеплел, обрубок хвоста даже не дернулся. Слепой понял бы, что бессловесный друг чувствует себя неважнецки. Виконт без промедления созвал консилиум.
— Дже-эйн!
— А?
— Кеггс!
— Милорд?
— Подите сюда. Что-то с Джорджем. Все трое мрачно склонились над ложем больного, кусая губы и качая головами. «Ах, Джордж, бедненький мой, славный!» — вскричала Джейн, и «В высшей степени необычно», — заметил Кеггс, поскольку до сего дня болящий отличался исключительно крепким здоровьем. О нем шла слава пса, который жрет гвозди по десять пенсов, и хоть бы хны.
Лорд Аффенхем одобрил их озабоченность, но, считая ее недостаточной, взял практический тон.
— Кеггс!
— Милорд?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15