Кроме того, здесь обитают ангриды. Это их страна, Йотунленд, а они грозные враги. Но лорд Бил говорил о своем желании повести против них сотни рыцарей, а для подобного сражения лучше местности не найдешь. Дайте лорду Билу или герцогу Мардеру пятьсот рыцарей и две тысячи лучников – и произойдет битва, о которой люди будут слагать легенды до скончания времен.
Гильф коротко проворчал.
– Отважные рыцари, хорошо вооруженные, с длинными прочными пиками. Лучники с длинными луками и с сотней стрел на каждого. Здесь раздолье для боевых коней и раздолье для лучников. – При одной мысли о подобном сражении мне страшно захотелось принять в нем участие. – Спустя год со дня битвы ангридов останется так же мало, как сейчас осталось огров. А через сто лет половина жителей Форсетти будет считать рассказы о великанах чистой воды вымыслом.
Гильф вернул меня к действительности:
– Вы гонитесь за ними. Вы так сказали.
– Да. Они напали на людей лорда Била, когда нас с Гарваоном не было в лагере и лорда Била с дочерью тоже. Мы убили четверых, но остальные сбежали с ценными подарками, которые мы везли королю Гиллингу.
– Он их получит в любом случае, – заметил Гильф.
– Возможно, по крайней мере, часть. Но если бы лорд Бил преподнес дары от имени короля Арнтора, было бы совсем другое дело. Поэтому мы разыскиваем налетчиков. Я поехал вперед, а остальные следуют за мной по возможности быстро, хотя очень быстро все равно не получается, поскольку многие теперь идут пешком.
– Могу найти налетчиков. Хотите?
– У тебя же лапы стерты.
Гильф лизнул переднюю лапу, словно проверяя.
– Терпимо.
– Я хочу, чтобы ты остался со мной, – решил я. – Ты долго отсутствовал, пока искал Поука, и я соскучился. Кроме того, ты можешь вкусно поесть.
– Конечно! – Гильф завилял хвостом.
– У меня есть вяленое мясо. – Я вытащил мясо из переметной сумы и дал Гильфу кусок. – Оно соленое. Ты сможешь напиться из ямы? Сейчас, после дождя, вода там вполне сносная.
Энергично работая челюстями, Гильф кивнул.
– Наверное, тебе интересно знать, где Мани.
Гильф помотал головой.
– Он с леди Идн.
Гильф прожевал и проглотил.
– Плохой кот! Плохой!
– Да нет. Мы с ним все обсудили. Он не принес бы особой пользы мне, пока я разыскиваю великанов, но, оставшись с отрядом лорда Била, он может смотреть в оба и в случае чего предупреждать об опасности. Возможно, такой необходимости не возникнет, и я очень на это надеюсь. Но всегда лучше подстраховаться.
На солнце набежало облако, и Гильф пробормотал:
– Эльфы.
– Ты имеешь в виду Ури и Баки?
Принявшись за второй кусок вяленого мяса, Гильф снова кивнул.
– Они разыскивают ангридов, ограбивших нас?
– Нет.
– Ты хочешь сказать, что они нашли и освободили тебя. Я велел им сделать это в первую очередь. Теперь они ищут ангридов.
– Чую запах, – пробормотал Гильф.
Позади меня послышалось хихиканье, и я обернулся.
– А вот и мы, – объявила Ури.
– Будь мы ангридами, мы могли бы наступить на вас, – сказала Баки.
– Вы, эльфы, можете незаметно подкрасться к кому угодно.
– Только к вам, тугоухим и подслеповатым, – замотала головой Баки.
– Все остальные всегда знают, что мы рядом, – добавила Ури.
Я спросил, знают ли ангриды.
– Нет, господин.
Солнце, скрывшееся за облаком, на несколько секунд снова показало свой лик, и Баки (как и Ури) стала прозрачной, когда сказала:
– Они тоже тугоухие и подслеповатые.
– В таком случае вы наверняка нашли их.
– Да, господин. Но…
– Что?
– Они двигаются быстро. Они очень быстро ходят, и мулам приходится почти все время бежать рысью.
– Дальше к северу холмы кончаются и за ними начинается Йотунлендская равнина, – сказала Баки.
– Понятно, – кивнул я.
– Там-то и находится замок короля. Очень большой замок, который называется Утгард. Город тоже носит название Утгард.
Я снова кивнул.
– Мы были в нем, – мрачно сказала Ури. – Он громадный, просто громадный. Как по-вашему, Башня Глас большая?
– Да. Огромная.
– Вам следует увидеть замок Гиллинга. Вы взялись за нешуточное дело, господин.
– Это ужасное место, и мы хотим остановить вас.
– Поскольку вы боитесь, что меня убьют?
Обе разом кивнули.
– Что ж, убьют так убьют.
Гильф утробно зарычал.
– Это глупо, господин. Вы…
Я поднял руку и, обнаружив в ней тряпицу, вновь принялся протирать кольчугу.
– Глупо прожить всю жизнь, постоянно страшась смерти.
– Вы просто повторяете слова какого-то рыцаря.
– Ты имеешь в виду сэра Равда. Нет, он не говорил мне такого. Говорил лишь, что рыцарь должен делать то, что велит чувство чести, и вступать в бой, не считая своих противников. Но ты права: это мне действительно сказал один рыцарь. А именно я сам. Люди, которые боятся смерти – лорд Бил боится, мне кажется, – живут не дольше тех, кто не боится, но живут в постоянном страхе. Я предпочитаю оставаться бедным рыцарем, не имеющим никакой собственности, чем жить, как лорд Бил, обладая властью и богатством, которых всегда кажется мало. – Я поднялся на ноги и натянул кольчугу. – Вы боитесь, что ангриды достигнут Утгарда прежде, чем я нагоню их. Вы это хотели сказать мне?
Ури помотала головой:
– Нет, господин. Они недалеко отсюда. Вы сможете нагнать их сегодня же, коли пожелаете.
– Но вы будете один, – добавила Баки, – и вы непременно погибнете. Остальные – этот ваш лорд Бил и прочие древние боги, идущие с ним, – не догонят великанов, как бы ни старались.
– Не догонят, – подтвердила Ури. – Покуда Утгард находится совсем рядом, а не в тысячу раз дальше.
– Значит, нам придется задержать их. – Я скатал одеяло и поднял с земли попону. – Я обещал лорду Билу сделать это, и мне хотелось бы, чтобы это был единственный повод для беспокойства.
– Поук, – пояснил Гильф девушкам.
– Совершенно верно. Нам нужно освободить Поука и Ульфу. Они останутся в рабстве до конца жизни, коли ангриды убьют меня. Ты нашел их, Гильф?
Пес кивнул.
Оседлав жеребца, я надел шлем и пристегнул к поясу Мечедробитель.
– Хорошо, где они?
– В Утгарде.
Глава 63
ЙОТУНЛЕНДСКАЯ РАВНИНА
Уже наступила ночь, когда мы достигли стоянки ангридов; но она располагалась на лесистом берегу ручья, и разведенный великанами костер (сложенный из целых деревьев, порой таких толстых, что обычному мужчине вроде меня пришлось бы орудовать топором больше часа, чтобы повалить одно из них) освещал все вокруг. На вертелах над огнем жарились два мула.
Предварительно сняв шлем и кольчугу, я прокрался довольно близко к костру, чтобы увидеть ангридов своими глазами. Когда я вернулся в лес, где меня ждали Ури, Баки и Гильф, то уже составил план действий.
– Их всего семеро. – Я сел на бревно, которое только что заметил. – Мы спорили насчет количества, но все думали, что оно больше.
– В таком случае вам не понадобится наша помощь, – заявила Ури. – Всего-навсего семеро великанов! Да вы с вашим псом расправитесь с ними еще до завтрака.
– Вы не будете сражаться с ними?
Ури помотала головой.
– Ты и Баки сражались с горцами.
– Против ангридов мы практически бессильны. – Баки избегала смотреть мне в глаза.
– Потому что в прошлом они были вашими богами?
Баки вздохнула – призрачный шелест в темноте под деревьями.
– Нашими богами были вы, господин. Они никогда не были.
– Мы можем появиться у них в костре, – предложила Ури, – если вы считаете, что в этом есть толк.
– Но великаны не боятся нас, – добавила Баки. – Они прикажут нам убраться, и мы должны будем подчиниться.
– Если не сделают чего похуже, господин.
Гильф зарычал.
– Значит, вы не хотите помочь нам? Коли так, вы вполне можете отправляться обратно в Эльфрис.
– Мы отправимся, коли такова ваша воля, господин, – сказала Ури, – но предпочли бы остаться.
Я разозлился.
– Зачем вы нужны мне здесь, скажите на милость?
– Будьте благоразумны, господин. – Ури придвинулась поближе, прижавшись ко мне бедром, мягким и теплым, как у обычной женщины. – Вы и сами не стали бы сражаться с ними, когда бы не хотели вызволить своего слугу…
– И подругу, – вставил Гильф.
– …из Утгарда. Предположим, мы вступим в бой, все четверо. Мы с Баки, от которых не будет никакого толку, и вы с вашим псом. И чем все закончится? Нас убьют – вернее, вас и вашего пса, – а нам с Баки придется бежать в Эльфрис или умереть.
Она выжидательно замолчала, но я не проронил ни слова.
– Каков будет результат? Один мертвый великан? Два? Ни одного, поверьте моему слову. Рыцарь и пес на корм воронью. Давайте просто задержим ангридов. Разве не это мы собирались сделать с самого начала?
Двумя минутами позже, пробираясь сквозь высокую траву к группе пасущихся на привязи мулов, я поймал себя на мысли, что сейчас подвергаюсь большей опасности, чем подвергался бы в сражении. При каждом моем движении трава шелестела, и если ангриды меня не слышали, то мулы, привязанные к кривой березе, слышали точно. Я довольно хорошо видел животных в свете костра: приподнятые уши и настороженно вскинутые головы. Они нервно перебирали ногами, и журчание ручья не заглушало глухого стука копыт. Казалось, ангриды не могут не слышать его, а когда я подкрался совсем близко к мулам, вдруг сообразил, что те вообще-то лягаются и кусаются не хуже лошадей, если не лучше. Они чуяли опасность, ожидали нападения – и были отнюдь не беззащитны.
– Инеистые великаны жарят двух из вас сию минуту, – прошептал я.
Мани однажды сказал мне, что некоторые животные понимают человеческую речь; тогда я не поверил ему и не верил сейчас, но все же оставалась слабая надежда, что он говорил правду.
– Вы считаетесь разумными животными. Разве вы не хотите убраться отсюда?
Я продолжал ползти, пока шептал, и теперь наткнулся в темноте на веревку. Вытащив из ножен кинжал, я перерезал привязь и услышал, как получивший свободу мул удовлетворенно фыркнул.
Я подобрался к дереву и решился подняться на ноги, прячась за стволом. Мой кинжал был острым, но веревки – толстыми и крепкими. Я все еще перепиливал следующую привязь, когда мимо меня неторопливо прошел мул. Совершенно отстраненно я задался вопросом, кому он обязан своим спасением – мне, Ури или Баки.
Веревка, которую я перепиливал, лопнула, и я нашарил в темноте следующую.
Со стороны костра донеслись громоподобные сердитые голоса. Один из ангридов встал, другой закричал, а третий зарычал. Я лихорадочно бил кинжалом по толстой веревке.
На расстоянии половины полета стрелы залитую лунным светом лужайку пересек мул, скакавший неуклюжим галопом, но быстро, погоняемый эльфийской девой, которая лежала у него спине подобием красной тени.
Очередная перевязь лопнула под ударом клинка. Едва не выронив кинжал, я пошарил по стволу, но теперь на нем болтались лишь обрывки веревок. К тому времени трое ангридов отошли от костра и направлялись ко мне: двое шагали плечом к плечу, третий держался чуть позади.
– Гильф! – крикнул я. – Гильф!
В ответ послышался яростный лай пса, идущего по следу: спустя несколько долгих секунд он превратился в возбужденное повизгивание пса, увидевшего добычу. Где-то вдали закричал мул – пронзительный крик, исполненный животного ужаса, – и дюжина животных бросилась врассыпную. Первый великан кинулся за одним из мулов (который рядом с ним казался размером с простую козу), но тот проскочил у него между рук. На мгновение ангрид схватил мула за хвост, но тот лягнул огромную руку и скрылся в темноте.
Черный зверь, убивший множество горцев, прыгнул на второго ангрида, норовя вцепиться в горло. Руки, превосходящие толщиной туловище самого рослого мужчины, сомкнулись вокруг него.
– Дизири! – выкрикнул я и бросился в бой. Третий ангрид тяжело шагал по направлению ко мне, когда прямо перед ним пронесся мул с красной тенью на спине, и он споткнулся и упал.
Второй ангрид подкатился ко мне, борясь со зверем, не похожим ни на пса, ни на волка, с огромным зверем, гораздо больше льва. Словно камень, швыряемый мощными волнами, тяжелый клинок Мечедробителя обрушился на голову великана, раз и еще раз. Не успев ни о чем подумать, я вскочил верхом на разъяренного зверя, за жизнь которого дрался, и понесся по холмам быстрее ветра.
Казалось, меня подхватил могучий ураган.
Еще до восхода солнца Гильф уменьшился до своих обычных размеров, и вскоре мы с ним нашли белого жеребца, которого я оставил на привязи накануне вечером. Я не стал садиться верхом, а отвязал и расседлал коня.
– Вы устали, – заметил Гильф. – Вы хотите поспать. Я посторожу.
– Я действительно устал, – признался я. – Но я не хочу спать и не собираюсь. Я хочу поговорить с тобой.
– Я уйду.
– Я не хочу, чтобы ты уходил. Ты мой, хотя бодаханы имеют на тебя законные права, и я очень, очень к тебе привязан и хочу, чтобы ты остался со мной. Но мне нужно знать некоторые вещи.
– Я вас пугаю.
– Ты нагонишь страха на любого. – Не увидев поблизости ни бревна, ни подходящего камня, я уселся на землю в зарослях папоротника на берегу ручья.
– Я уйду.
– Я же сказал, что не хочу, чтобы ты уходил. Я даже не хочу, чтобы ты поймал для нас кролика. Мы находимся слишком близко от инеистых великанов. Я хочу знать, кто ты такой.
– Пес. – Гильф тоже сел.
– Ни один обычный пес не способен на штуки, какие вытворяешь ты. И ни один обычный пес не умеет разговаривать, коли на то пошло.
– Хороший пес.
Я попытался мысленно сформулировать вопрос, ответ на который хоть отчасти удовлетворил бы меня, но не придумал ничего лучшего, чем спросить:
– Почему ты увеличиваешься в размерах, когда сражаешься ночью?
– Потому что умею.
– Когда у нас появился Мани, мне хотелось думать, что ты такой же, как он.
Гильф недовольно зарычал.
– Ладно, мне следовало сказать «он такой же, как ты, только кот». Мне много раз так казалось, но я уверен, что это не так.
Гильф лег, не проронив ни слова.
– Мани сведущ в магии, поскольку долго наблюдал за ведьмой, своей бывшей хозяйкой. Ты ничего не смыслишь в магии, а значит, твои жуткие превращения объясняются другой причиной. Я не знаю, какой именно, но знаю, что мне нужно подумать и найти ответ на свой вопрос. Если только ты сам не скажешь мне.
– Я не знаю.
– Тогда, возможно, Ури знает. Или Баки.
Я позвал девушек, но ни одна не появилась.
– Плохо дело, – сказал я. – Мы должны отправиться в Утгард за Поуком и Ульфой и вернуться прежде, чем сюда прибудет отряд лорда Била. Нам понадобится помощь Ури и Баки, но, возможно, придется обходиться без них.
Гильф поднял голову:
– Думаете, они знают? Могут знать?
– Могут, – ответил я, – и даже могут сказать нам. Эльфы умеют менять обличья. – Я ненадолго задумался. – Только не на солнце. Но в Эльфрисе Сетр превратился в человека по имени Гарсег, а Ури и Баки были превращены в химер. Или сами превратились. Я точно не знаю.
Заметив непонимающий взгляд Гильфа, я добавил:
– Такие летающие чудовища. Только что-то здесь неладно. Не знаю, что именно, но кожей чую.
– Поспите, – предложил Гильф.
– Ты прав. – Я пожал плечами. – Мне надо поспать, и во сне я могу поразмыслить над всем этим. Но только до наступления темноты, хорошо? Разбуди меня, когда начнет смеркаться, коли сам не заснешь.
Растянувшись на прохладных листьях папоротника, я подумал, что здорово рискую. Мы находились всего в нескольких милях от стоянки ангридов; они запросто могут наткнуться на нас, коли прочесывают лес в поисках мулов. Скорее всего, они увидят белого жеребца, поймают его и используют в качестве вьючной лошади. Но если бы я измотал до полусмерти себя, жеребца и даже Гильфа, было бы еще хуже; а в окрестностях Утгарда, насколько я понимал, обитает гораздо больше великанов, чем в этой засушливой холмистой местности.
Медленно погружаясь в сон, я попытался представить одного из ангридов, пашущего землю на быках, как наш фермер пахал бы на игрушечном тракторе. Но не сумел, несмотря на все старания.
Море волновалось вокруг меня, несомого подводным течением. Мимо проплыла стайка рыбешек, похожих на сверкающие рубины, и столкнулась с другой стайкой, сверкающей серебром. На несколько секунд они смешались, потом разошлись в разные стороны. Серебристые рыбки зависли вокруг меня и в следующее мгновение стремительно унеслись прочь.
Я увидел далеко внизу девичье лицо Кулили, похожее на остров с высоты птичьего полета. Огромные губы шевельнулись, но голос прозвучал лишь в моем уме: Я создала их. Как женщина лепит печенье из теста, я вылепила всех их, взяв немного от деревьев, немного от животных, рубивших деревья, и немного от себя самой.
Потом я увидел руки Кулили – руки, словно сотканные из миллионов белых червей, – и Дизири, постепенно обретавшую под ними форму.
Этот сон затерялся среди многих других задолго до того, как мои веки затрепетали. Но затерялся не полностью.
Я проснулся на заходе солнца и уже через час ехал на север в сопровождении Гильфа, трусившего рядом с жеребцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Гильф коротко проворчал.
– Отважные рыцари, хорошо вооруженные, с длинными прочными пиками. Лучники с длинными луками и с сотней стрел на каждого. Здесь раздолье для боевых коней и раздолье для лучников. – При одной мысли о подобном сражении мне страшно захотелось принять в нем участие. – Спустя год со дня битвы ангридов останется так же мало, как сейчас осталось огров. А через сто лет половина жителей Форсетти будет считать рассказы о великанах чистой воды вымыслом.
Гильф вернул меня к действительности:
– Вы гонитесь за ними. Вы так сказали.
– Да. Они напали на людей лорда Била, когда нас с Гарваоном не было в лагере и лорда Била с дочерью тоже. Мы убили четверых, но остальные сбежали с ценными подарками, которые мы везли королю Гиллингу.
– Он их получит в любом случае, – заметил Гильф.
– Возможно, по крайней мере, часть. Но если бы лорд Бил преподнес дары от имени короля Арнтора, было бы совсем другое дело. Поэтому мы разыскиваем налетчиков. Я поехал вперед, а остальные следуют за мной по возможности быстро, хотя очень быстро все равно не получается, поскольку многие теперь идут пешком.
– Могу найти налетчиков. Хотите?
– У тебя же лапы стерты.
Гильф лизнул переднюю лапу, словно проверяя.
– Терпимо.
– Я хочу, чтобы ты остался со мной, – решил я. – Ты долго отсутствовал, пока искал Поука, и я соскучился. Кроме того, ты можешь вкусно поесть.
– Конечно! – Гильф завилял хвостом.
– У меня есть вяленое мясо. – Я вытащил мясо из переметной сумы и дал Гильфу кусок. – Оно соленое. Ты сможешь напиться из ямы? Сейчас, после дождя, вода там вполне сносная.
Энергично работая челюстями, Гильф кивнул.
– Наверное, тебе интересно знать, где Мани.
Гильф помотал головой.
– Он с леди Идн.
Гильф прожевал и проглотил.
– Плохой кот! Плохой!
– Да нет. Мы с ним все обсудили. Он не принес бы особой пользы мне, пока я разыскиваю великанов, но, оставшись с отрядом лорда Била, он может смотреть в оба и в случае чего предупреждать об опасности. Возможно, такой необходимости не возникнет, и я очень на это надеюсь. Но всегда лучше подстраховаться.
На солнце набежало облако, и Гильф пробормотал:
– Эльфы.
– Ты имеешь в виду Ури и Баки?
Принявшись за второй кусок вяленого мяса, Гильф снова кивнул.
– Они разыскивают ангридов, ограбивших нас?
– Нет.
– Ты хочешь сказать, что они нашли и освободили тебя. Я велел им сделать это в первую очередь. Теперь они ищут ангридов.
– Чую запах, – пробормотал Гильф.
Позади меня послышалось хихиканье, и я обернулся.
– А вот и мы, – объявила Ури.
– Будь мы ангридами, мы могли бы наступить на вас, – сказала Баки.
– Вы, эльфы, можете незаметно подкрасться к кому угодно.
– Только к вам, тугоухим и подслеповатым, – замотала головой Баки.
– Все остальные всегда знают, что мы рядом, – добавила Ури.
Я спросил, знают ли ангриды.
– Нет, господин.
Солнце, скрывшееся за облаком, на несколько секунд снова показало свой лик, и Баки (как и Ури) стала прозрачной, когда сказала:
– Они тоже тугоухие и подслеповатые.
– В таком случае вы наверняка нашли их.
– Да, господин. Но…
– Что?
– Они двигаются быстро. Они очень быстро ходят, и мулам приходится почти все время бежать рысью.
– Дальше к северу холмы кончаются и за ними начинается Йотунлендская равнина, – сказала Баки.
– Понятно, – кивнул я.
– Там-то и находится замок короля. Очень большой замок, который называется Утгард. Город тоже носит название Утгард.
Я снова кивнул.
– Мы были в нем, – мрачно сказала Ури. – Он громадный, просто громадный. Как по-вашему, Башня Глас большая?
– Да. Огромная.
– Вам следует увидеть замок Гиллинга. Вы взялись за нешуточное дело, господин.
– Это ужасное место, и мы хотим остановить вас.
– Поскольку вы боитесь, что меня убьют?
Обе разом кивнули.
– Что ж, убьют так убьют.
Гильф утробно зарычал.
– Это глупо, господин. Вы…
Я поднял руку и, обнаружив в ней тряпицу, вновь принялся протирать кольчугу.
– Глупо прожить всю жизнь, постоянно страшась смерти.
– Вы просто повторяете слова какого-то рыцаря.
– Ты имеешь в виду сэра Равда. Нет, он не говорил мне такого. Говорил лишь, что рыцарь должен делать то, что велит чувство чести, и вступать в бой, не считая своих противников. Но ты права: это мне действительно сказал один рыцарь. А именно я сам. Люди, которые боятся смерти – лорд Бил боится, мне кажется, – живут не дольше тех, кто не боится, но живут в постоянном страхе. Я предпочитаю оставаться бедным рыцарем, не имеющим никакой собственности, чем жить, как лорд Бил, обладая властью и богатством, которых всегда кажется мало. – Я поднялся на ноги и натянул кольчугу. – Вы боитесь, что ангриды достигнут Утгарда прежде, чем я нагоню их. Вы это хотели сказать мне?
Ури помотала головой:
– Нет, господин. Они недалеко отсюда. Вы сможете нагнать их сегодня же, коли пожелаете.
– Но вы будете один, – добавила Баки, – и вы непременно погибнете. Остальные – этот ваш лорд Бил и прочие древние боги, идущие с ним, – не догонят великанов, как бы ни старались.
– Не догонят, – подтвердила Ури. – Покуда Утгард находится совсем рядом, а не в тысячу раз дальше.
– Значит, нам придется задержать их. – Я скатал одеяло и поднял с земли попону. – Я обещал лорду Билу сделать это, и мне хотелось бы, чтобы это был единственный повод для беспокойства.
– Поук, – пояснил Гильф девушкам.
– Совершенно верно. Нам нужно освободить Поука и Ульфу. Они останутся в рабстве до конца жизни, коли ангриды убьют меня. Ты нашел их, Гильф?
Пес кивнул.
Оседлав жеребца, я надел шлем и пристегнул к поясу Мечедробитель.
– Хорошо, где они?
– В Утгарде.
Глава 63
ЙОТУНЛЕНДСКАЯ РАВНИНА
Уже наступила ночь, когда мы достигли стоянки ангридов; но она располагалась на лесистом берегу ручья, и разведенный великанами костер (сложенный из целых деревьев, порой таких толстых, что обычному мужчине вроде меня пришлось бы орудовать топором больше часа, чтобы повалить одно из них) освещал все вокруг. На вертелах над огнем жарились два мула.
Предварительно сняв шлем и кольчугу, я прокрался довольно близко к костру, чтобы увидеть ангридов своими глазами. Когда я вернулся в лес, где меня ждали Ури, Баки и Гильф, то уже составил план действий.
– Их всего семеро. – Я сел на бревно, которое только что заметил. – Мы спорили насчет количества, но все думали, что оно больше.
– В таком случае вам не понадобится наша помощь, – заявила Ури. – Всего-навсего семеро великанов! Да вы с вашим псом расправитесь с ними еще до завтрака.
– Вы не будете сражаться с ними?
Ури помотала головой.
– Ты и Баки сражались с горцами.
– Против ангридов мы практически бессильны. – Баки избегала смотреть мне в глаза.
– Потому что в прошлом они были вашими богами?
Баки вздохнула – призрачный шелест в темноте под деревьями.
– Нашими богами были вы, господин. Они никогда не были.
– Мы можем появиться у них в костре, – предложила Ури, – если вы считаете, что в этом есть толк.
– Но великаны не боятся нас, – добавила Баки. – Они прикажут нам убраться, и мы должны будем подчиниться.
– Если не сделают чего похуже, господин.
Гильф зарычал.
– Значит, вы не хотите помочь нам? Коли так, вы вполне можете отправляться обратно в Эльфрис.
– Мы отправимся, коли такова ваша воля, господин, – сказала Ури, – но предпочли бы остаться.
Я разозлился.
– Зачем вы нужны мне здесь, скажите на милость?
– Будьте благоразумны, господин. – Ури придвинулась поближе, прижавшись ко мне бедром, мягким и теплым, как у обычной женщины. – Вы и сами не стали бы сражаться с ними, когда бы не хотели вызволить своего слугу…
– И подругу, – вставил Гильф.
– …из Утгарда. Предположим, мы вступим в бой, все четверо. Мы с Баки, от которых не будет никакого толку, и вы с вашим псом. И чем все закончится? Нас убьют – вернее, вас и вашего пса, – а нам с Баки придется бежать в Эльфрис или умереть.
Она выжидательно замолчала, но я не проронил ни слова.
– Каков будет результат? Один мертвый великан? Два? Ни одного, поверьте моему слову. Рыцарь и пес на корм воронью. Давайте просто задержим ангридов. Разве не это мы собирались сделать с самого начала?
Двумя минутами позже, пробираясь сквозь высокую траву к группе пасущихся на привязи мулов, я поймал себя на мысли, что сейчас подвергаюсь большей опасности, чем подвергался бы в сражении. При каждом моем движении трава шелестела, и если ангриды меня не слышали, то мулы, привязанные к кривой березе, слышали точно. Я довольно хорошо видел животных в свете костра: приподнятые уши и настороженно вскинутые головы. Они нервно перебирали ногами, и журчание ручья не заглушало глухого стука копыт. Казалось, ангриды не могут не слышать его, а когда я подкрался совсем близко к мулам, вдруг сообразил, что те вообще-то лягаются и кусаются не хуже лошадей, если не лучше. Они чуяли опасность, ожидали нападения – и были отнюдь не беззащитны.
– Инеистые великаны жарят двух из вас сию минуту, – прошептал я.
Мани однажды сказал мне, что некоторые животные понимают человеческую речь; тогда я не поверил ему и не верил сейчас, но все же оставалась слабая надежда, что он говорил правду.
– Вы считаетесь разумными животными. Разве вы не хотите убраться отсюда?
Я продолжал ползти, пока шептал, и теперь наткнулся в темноте на веревку. Вытащив из ножен кинжал, я перерезал привязь и услышал, как получивший свободу мул удовлетворенно фыркнул.
Я подобрался к дереву и решился подняться на ноги, прячась за стволом. Мой кинжал был острым, но веревки – толстыми и крепкими. Я все еще перепиливал следующую привязь, когда мимо меня неторопливо прошел мул. Совершенно отстраненно я задался вопросом, кому он обязан своим спасением – мне, Ури или Баки.
Веревка, которую я перепиливал, лопнула, и я нашарил в темноте следующую.
Со стороны костра донеслись громоподобные сердитые голоса. Один из ангридов встал, другой закричал, а третий зарычал. Я лихорадочно бил кинжалом по толстой веревке.
На расстоянии половины полета стрелы залитую лунным светом лужайку пересек мул, скакавший неуклюжим галопом, но быстро, погоняемый эльфийской девой, которая лежала у него спине подобием красной тени.
Очередная перевязь лопнула под ударом клинка. Едва не выронив кинжал, я пошарил по стволу, но теперь на нем болтались лишь обрывки веревок. К тому времени трое ангридов отошли от костра и направлялись ко мне: двое шагали плечом к плечу, третий держался чуть позади.
– Гильф! – крикнул я. – Гильф!
В ответ послышался яростный лай пса, идущего по следу: спустя несколько долгих секунд он превратился в возбужденное повизгивание пса, увидевшего добычу. Где-то вдали закричал мул – пронзительный крик, исполненный животного ужаса, – и дюжина животных бросилась врассыпную. Первый великан кинулся за одним из мулов (который рядом с ним казался размером с простую козу), но тот проскочил у него между рук. На мгновение ангрид схватил мула за хвост, но тот лягнул огромную руку и скрылся в темноте.
Черный зверь, убивший множество горцев, прыгнул на второго ангрида, норовя вцепиться в горло. Руки, превосходящие толщиной туловище самого рослого мужчины, сомкнулись вокруг него.
– Дизири! – выкрикнул я и бросился в бой. Третий ангрид тяжело шагал по направлению ко мне, когда прямо перед ним пронесся мул с красной тенью на спине, и он споткнулся и упал.
Второй ангрид подкатился ко мне, борясь со зверем, не похожим ни на пса, ни на волка, с огромным зверем, гораздо больше льва. Словно камень, швыряемый мощными волнами, тяжелый клинок Мечедробителя обрушился на голову великана, раз и еще раз. Не успев ни о чем подумать, я вскочил верхом на разъяренного зверя, за жизнь которого дрался, и понесся по холмам быстрее ветра.
Казалось, меня подхватил могучий ураган.
Еще до восхода солнца Гильф уменьшился до своих обычных размеров, и вскоре мы с ним нашли белого жеребца, которого я оставил на привязи накануне вечером. Я не стал садиться верхом, а отвязал и расседлал коня.
– Вы устали, – заметил Гильф. – Вы хотите поспать. Я посторожу.
– Я действительно устал, – признался я. – Но я не хочу спать и не собираюсь. Я хочу поговорить с тобой.
– Я уйду.
– Я не хочу, чтобы ты уходил. Ты мой, хотя бодаханы имеют на тебя законные права, и я очень, очень к тебе привязан и хочу, чтобы ты остался со мной. Но мне нужно знать некоторые вещи.
– Я вас пугаю.
– Ты нагонишь страха на любого. – Не увидев поблизости ни бревна, ни подходящего камня, я уселся на землю в зарослях папоротника на берегу ручья.
– Я уйду.
– Я же сказал, что не хочу, чтобы ты уходил. Я даже не хочу, чтобы ты поймал для нас кролика. Мы находимся слишком близко от инеистых великанов. Я хочу знать, кто ты такой.
– Пес. – Гильф тоже сел.
– Ни один обычный пес не способен на штуки, какие вытворяешь ты. И ни один обычный пес не умеет разговаривать, коли на то пошло.
– Хороший пес.
Я попытался мысленно сформулировать вопрос, ответ на который хоть отчасти удовлетворил бы меня, но не придумал ничего лучшего, чем спросить:
– Почему ты увеличиваешься в размерах, когда сражаешься ночью?
– Потому что умею.
– Когда у нас появился Мани, мне хотелось думать, что ты такой же, как он.
Гильф недовольно зарычал.
– Ладно, мне следовало сказать «он такой же, как ты, только кот». Мне много раз так казалось, но я уверен, что это не так.
Гильф лег, не проронив ни слова.
– Мани сведущ в магии, поскольку долго наблюдал за ведьмой, своей бывшей хозяйкой. Ты ничего не смыслишь в магии, а значит, твои жуткие превращения объясняются другой причиной. Я не знаю, какой именно, но знаю, что мне нужно подумать и найти ответ на свой вопрос. Если только ты сам не скажешь мне.
– Я не знаю.
– Тогда, возможно, Ури знает. Или Баки.
Я позвал девушек, но ни одна не появилась.
– Плохо дело, – сказал я. – Мы должны отправиться в Утгард за Поуком и Ульфой и вернуться прежде, чем сюда прибудет отряд лорда Била. Нам понадобится помощь Ури и Баки, но, возможно, придется обходиться без них.
Гильф поднял голову:
– Думаете, они знают? Могут знать?
– Могут, – ответил я, – и даже могут сказать нам. Эльфы умеют менять обличья. – Я ненадолго задумался. – Только не на солнце. Но в Эльфрисе Сетр превратился в человека по имени Гарсег, а Ури и Баки были превращены в химер. Или сами превратились. Я точно не знаю.
Заметив непонимающий взгляд Гильфа, я добавил:
– Такие летающие чудовища. Только что-то здесь неладно. Не знаю, что именно, но кожей чую.
– Поспите, – предложил Гильф.
– Ты прав. – Я пожал плечами. – Мне надо поспать, и во сне я могу поразмыслить над всем этим. Но только до наступления темноты, хорошо? Разбуди меня, когда начнет смеркаться, коли сам не заснешь.
Растянувшись на прохладных листьях папоротника, я подумал, что здорово рискую. Мы находились всего в нескольких милях от стоянки ангридов; они запросто могут наткнуться на нас, коли прочесывают лес в поисках мулов. Скорее всего, они увидят белого жеребца, поймают его и используют в качестве вьючной лошади. Но если бы я измотал до полусмерти себя, жеребца и даже Гильфа, было бы еще хуже; а в окрестностях Утгарда, насколько я понимал, обитает гораздо больше великанов, чем в этой засушливой холмистой местности.
Медленно погружаясь в сон, я попытался представить одного из ангридов, пашущего землю на быках, как наш фермер пахал бы на игрушечном тракторе. Но не сумел, несмотря на все старания.
Море волновалось вокруг меня, несомого подводным течением. Мимо проплыла стайка рыбешек, похожих на сверкающие рубины, и столкнулась с другой стайкой, сверкающей серебром. На несколько секунд они смешались, потом разошлись в разные стороны. Серебристые рыбки зависли вокруг меня и в следующее мгновение стремительно унеслись прочь.
Я увидел далеко внизу девичье лицо Кулили, похожее на остров с высоты птичьего полета. Огромные губы шевельнулись, но голос прозвучал лишь в моем уме: Я создала их. Как женщина лепит печенье из теста, я вылепила всех их, взяв немного от деревьев, немного от животных, рубивших деревья, и немного от себя самой.
Потом я увидел руки Кулили – руки, словно сотканные из миллионов белых червей, – и Дизири, постепенно обретавшую под ними форму.
Этот сон затерялся среди многих других задолго до того, как мои веки затрепетали. Но затерялся не полностью.
Я проснулся на заходе солнца и уже через час ехал на север в сопровождении Гильфа, трусившего рядом с жеребцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54