Это я тоже понял тогда же. Для этого наш капитан слишком сентиментален. Решение пришло мгновенно – я снял скафандр. Ну а когда я показал класс управления звездолетом, тут уж передо мной открылись все информационные ворота, и уже никто и ничто не могло мне помешать… Вскоре я заметил одну любопытную особенность: стоило наполнить мозг женщины новой информацией, как он тут же начинал делиться старой, до этого момента скрытой. Вот тут мне и пришла в голову озорная мысль: воспользоваться информацией, касающейся Беллы Эриксон, и сделать из незнакомки «знакомку» – жену всеми нами любимого капитана. Эриксон бросил на Сенькова быстрый взгляд.
– Дальше – больше. На каком-то этапе я понял, что происходит коррекция тела. Информация, которую я переносил в мозг Беллы, касалась не только ее ментальности, но и витальности тоже. Эта была точка принятия решения. Здесь еще можно было остановиться. Если бы кто знал, каких трудов мне стоило превратить бездушную плоть в живую, прекрасную женщину. Но я справился с этой задачей, и, как мне кажется, на «отлично». Белла Эриксон вернулась! И против этого факта не пойдешь. Она работает навигатором под моим началом. И я со всей ответственностью заявляю: неплохо работает! И последнее. Прошу совет учесть, что мной двигало не желание отомстить капитану за якобы нанесенные мне обиды, а чувство ответственности за человеческую жизнь. Жизнь! Я закончил.
Как ни странно, раздались аплодисменты, правда жидкие. Слово взял капитан Эриксон.
– Навигатор Сеньков любит запретные плоды. Страсть эта недавняя. Началась она с неудачной попытки захватить капитанское кресло. То, что эта женщина похожа на мою… на Беллу, ничего не значит. Мы не знаем, с какой формой разумной жизни имеем дело. Мы не знаем, как поведет себя сознание… алданианки, перенесенное в чужое тело, пусть даже очень похожее на человеческое. Этические нормы Содружества запрещают нам такие эксперименты… Нечто подобное уже имело место в нашей истории, о чем, я вижу, многие забыли, а зря… Напомню: «панцирники»!
Эриксон сделал эффектную паузу. В зале повисла гробовая тишина. «Панцирниками» назвали гуманоидов, потерпевших тяжелую аварию при посадке на одну из планет Содружества.
Пришельцев спасли только благодаря имплантации донорского сознания. Планета же была переведена на карантинный режим, который длился несколько лет и закончился благополучно. К тому времени пришельцы уже адаптировались и стали полноправными гражданами Содружества. У них появились семьи и дети. Только это были не дети! Это были… куколки «панцирников». В момент рождения они ничем не отличались от обычных детей. Но по мере того, как они росли, спины их покрывались прочным слоеным панцирем, похожим на чешую. Дети пришельцев превращались в полулюдей-полуящеров – в «панцирников». «Панцирники» обладали живучестью гидры, подвижностью десантной капсулы и целями, которые так и остались не понятыми. Они не уничтожали людей, нет. Просто превращали их в себе подобных. «Панцирники» обездвиживали человека и сантиметр за сантиметром, надкусывая кожу, впрыскивали под нее ядовитую слюну. Час с небольшим – и на одного «панцирника» становилось больше. Планету пришлось сжечь со всем, что на ней было. Она стала мрачным памятником человеческой беспечности…
– Надеюсь, совет учтет мое пожелание… Я за то, чтобы женщине… инопланетянке стерли память!
Выступили еще несколько человек. Мнения разделились. Но большинство поддерживало капитана. Все должно было решить тайное голосование.
Результаты подсчитали немедленно.
Председатель комиссии Эва Смит поднялась со своего места.
– Я объявлю решение совета, – тихо сказала она. – Подавляющим количеством голосов чрезвычайный совет постановил…
Какое именно решение было принято, Эва договорить не успела. Одно из оконных стекол в зале заседаний вдребезги разлетелось, и в помещение, задев голову Шумакова, влетел булыжник.
В следующую секунду зазвенело еще одно разбитое стекло, а за ним и остальные. Все, кто находился в зале, мгновенно выхватили личное оружие и рассредоточились.
Эриксон оказался за колонной, возле окна, разбитого первым. Он осторожно выглянул наружу и ужаснулся. Посадочная площадка возле дома кишела человекоподобными существами.
Это были гоминиды.
Еще один камень полетел в уже разбитое окно. И летел он прямо в лицо Эриксону. Капитан едва успел увернуться.
– Эва! Сообщи в город. Пусть приготовятся на всякий случай к встрече. Нет… Я сам! – Пол связался с дежурным по городу.
Гоминидов было много. У всех черная, длинная, слипшаяся от грязи шерсть, маленькие, красные, злобные глазки, выдающиеся вперед челюсти с желтыми острыми клыками, огромные, сильные руки. Они были бы похожи на обыкновенных обезьян, если бы не явные признаки зачатков разума. Огромный самец с белым пятном на лбу раскатистым рыком и жестами заставлял остальных совершать осмысленные действия.
– Вот они, истинные хозяева планеты, – бросил кто-то.
– Обычный материал для генетических манипуляций, – тихо проговорил стоявший рядом с Эриксоном Назар Серов. Капитан внимательно посмотрел на него. Назар перехватил этот взгляд, криво улыбнулся.
– Это же хорошо спланированная военная операция, начинающаяся с захвата высшего руководства пришельцев, – послышался голос с другого конца зала.
– Этих тварей можно понять. Мы вторглись на их территорию. Ими руководит даже не зачаток разума, а обыкновенный инстинкт самосохранения.
Вожак грозно рыкнул. Гоминиды кинулись с холма вниз по крутому склону на город. Сам белолобый скрылся в лесу, нависшем над «Домом последней надежды».
Через несколько минут внизу послышались характерные шипящие звуки – словно перекличка тысяч змей. И следом – визг смертельно раненных полулюдей-полузверей. В воздух одновременно взмыли сотни десантных капсул. Они закружили над Туату, атакуя непрошеных гостей со всех сторон одновременно. Гоминидам с их клыками ни при каких условиях было не устоять против пучкового оружия, да еще в таком количестве.
«Вот и все, – подумал Эриксон. – Маленькая кровавая бойня за право владеть планетой… и вечный мир».
Капитан уже хотел убрать оружие, но в этот момент из-за деревьев, там, где они почти вплотную подступали к зданию, посыпались гоминиды, словно камни с горы. Их вел белолобый вожак. Эриксону даже не пришлось кричать «огонь». Разом заработали десятки стволов. Несколько человек бросились вниз и оттуда повели прицельную стрельбу. Предсмертные крики гоминидов слились в сплошной гул. Их тела усеяли все свободное пространство перед домом. Но полузвери-полулюди все лезли и лезли. Они ворвались на первый этаж и, смяв сопротивление геян, находившихся там, прорвались на второй. Произошедшее дальше можно было бы назвать бойней. Широкая мраморная лестница почернела от крови и мертвых тел гоминидов. Но, смертельно раненные, они успевали сделать несколько шагов, помогая продвинуться вперед живым.
И наступил такой момент, когда гоминиды и люди сошлись в рукопашной.
У Эриксона сразу же выбили оружие, но он успел выхватить охотничий нож. Одежда Пола насквозь пропиталась кровью, от ее сладковатого запаха кружилась голова.
Люди капитана держались. В ход пошло все, что попадало под руку: стулья, бутылки с водой, вазы с цветами, осколки оконных стекол. Труднее всего приходилось женщинам – среди командиров их было несколько. Гоминиды чувствовали самок, в них просыпался инстинкт, но самки оказывали сопротивление. Это страшно бесило самцов.
В самый разгар рукопашной Эриксон увидел, как один из крупных самцов схватил за руку Эву и потащил вниз. Эва закричала от боли и ужаса. Капитан не мог броситься к ней на помощь: на него наседали, скаля желтые клыки, сразу три гоминида. К счастью, рядом с Эвой оказался Иван Сеньков. Он снес голову нападавшему выстрелом из пучкового оружия, спрятал Эву за свою спину, и уже никто из самцов не мог подобраться к женщине живым.
Пол расправился с очередным противником и вдруг увидел, как на него несется белолобый главарь. Капитан сделал шаг в сторону – вожак пронесся мимо, напоровшись на нож, который выставил человек.
Гоминид взревел, вытащил из тела окровавленный клинок, бросил на пол и пошел на Эриксона. Возня вокруг моментально прекратилась. И люди, и гоминиды, тяжело дыша, внимательно смотрели, чем закончится схватка двух вожаков.
Белолобому сразу удалось схватить капитана поперек туловища. Эриксон ударил тяжелым десантным ботинком по коленной чашечке вожака. Тот взревел и ослабил хватку. Капитан тут же высвободился из его объятий: если бы не скользкая кровь на одежде, такой маневр вряд ли бы удался. Гоминид все еще кричал, когда Эриксон схватил его за пасть и стал разрывать ее. Лицо капитана побагровело от напряжения, на глазах выступили слезы. Гоминид хрипел и бестолково колотил в воздухе руками… Вдруг раздался сухой треск переломанных костей, и на мгновение наступила тишина. В этой тишине один раз успела крикнуть лесная птица…
Все гоминиды, как один, подняли жалобный, трусливый вой и тут же бросились к окнам и вниз по лестнице, топча мертвые тела своих сородичей.
Эриксон без сил опустился рядом с тушей белолобого.
Все было кончено.
В результате нападения гоминидов на Туату погибло около тридцати геян и несколько сот было ранено. Эту информацию от дежурного по городу Эриксон получил почти сразу. В той или иной степени пострадали все здания в городе. Ни одного неразоренного дома в Туату не осталось.
– Что-нибудь еще важное есть? – спросил Пол.
– Гоминиды пытались завладеть «Прометеем» и «Геей», – ответил дежурный.
– Что?! Именно «завладеть»?
– Гоминиды, атаковавшие звездолеты, были вооружены излучателями… Мы сравнили номера… На всех, я не могу объяснить почему, один и тот же номер…
Один и тот же номер! В отличие от дежурного, у капитана объяснение этому нашлось сразу. Чаминг умел пользоваться генератором! Он успел закодировать излучатель, но успел вооружить не всех гоминидов, а только часть из них. Ему наверняка помешали чрезвычайные меры по охране «Прометея» и «Геи», которые, как оказалось, были приняты весьма вовремя…
Попытка захватить звездолеты – это понятно… Попытка уничтожить весь командный состав «Геи» понятна тоже… Но зачем было громить город? Понять этого капитан пока не мог…
– Хорошо… Что еще?
– Данные уточняются, – сказал дежурный, сделав долгую паузу, на которую Эриксон не обратил внимания.
Среди тех, кто в момент нападения находился в «Доме последней надежды», тоже было много раненых. Срочно вызванные медики вывезли на десантных капсулах около десятка человек с очень серьезными травмами: оторванные конечности, черепно-мозговые травмы, обширные раны мягких тканей… Командиру резервного модуля гоминид откусил мизинец.
Погиб только один – командир биологов Федор Шумаков.
Эриксон долго стоял над его телом. Мысли капитана были все о том же – о Чаминге. Шерсть гоминидов на дне генератора и нападение гоминидов на Туату – звенья одной цепи. Для Пола это было ясно. И если Шумаков действительно был Чамингом, то независимо от того, что он хотел сделать руками полулюдей-полузверей, он совершил роковую ошибку.
А если Чаминг все еще жив, то он не кто иной, как генетик Серов. Или нет? Опять этот проклятый вопрос: кто? Шумаков или Серов? Даже сейчас… именно сейчас, когда биолога уже не было в живых, Эриксон не мог однозначно сказать, кто из них двоих Чаминг.
У тела погибшего остановился Иван Сеньков. Он постоял над трупом и, не проронив ни слова, развернулся и пошел.
– Иван! – окликнул его Пол.
Цептунианин оглянулся и посмотрел на капитана.
– Спасибо тебе за Эву, – сказал Эриксон. Цептунианин усмехнулся и пошел дальше – к своей десантной капсуле.
Посадочная площадка перед дворцом постепенно пустела. Первым ее покинула капсула командира генетиков Назара Серова. Вскоре на площадке остались только три капсулы. Одна – с номером семнадцать, возле которой стояла Эва Смит, и две другие – Жана Браге и Полонского.
Пол подошел к своей капсуле и хотел занять место пилота, но в этот момент почувствовал невыносимую головную боль.
– Что-нибудь не так, капитан? – тревожно спросила Эва.
– Возьми-ка управление на себя, – с трудом выговаривая слова, сказал Эриксон. – Что-то я сегодня не в форме.
Они сели плотной группой на космодроме.
Головная боль у капитана уже прошла. Он легко спрыгнул на землю, провел рукой по корке уже засохшей на одежде крови гоминидов.
– Переодеться бы! – сказал Пол. – Ладно, потом. Сначала посмотрим, что стало с хозяйством… Так что там решило подавляющее большинство насчет Беллы?
Эва медлила с ответом.
– Нужно ей имплантировать биком… – продолжил Эриксон. – Без связи – не жизнь! Так что решило большинство, первый помощник? Почему молчим?
Эва опустила глаза.
– Большинство решило… – медленно проговорила она, – считать женщину… Беллой Эриксон.
Когда Эва подняла на капитана глаза, то увидела на его губах улыбку.
Они шли по улицам Туату. Мертвых гоминидов видно уже нигде не было. Геяне – кто вручную, кто с помощью роботов – разгребали завалы, собирали мусор – следы погрома, устроенного непрошеными гостями.
Когда они проходили мимо его дома, капитан вдруг вспомнил про «книгу». «Книга» представляла из себя не что иное, как обычный список всех вещей, закодированных инопланетянами. Эриксон сразу догадался, что это устройство может работать только на «Прометее». То, что «книга» не заработала у командира дисциплинарной службы, объяснялось просто. Была нарушена герметизация звездолета, и концентрация «поля» упала ниже необходимого уровня – устройство просто превратилось в обыкновенную болванку.
Геяне из экипажа «Прометея», у которых «книга» была все это время, решили, что она исчерпала свой ресурс, и без сожаленья отдали ее Петру Мейси по первому требованию.
Пол опробовал «книгу» на борту загерметизированного «Прометея», и результат превзошел все ожидания. Принцип управления устройством оказался таким же, как принцип управления всем, что было на чужаке, с помощью биотоков. Капитан мысленно представил себе экран – и на черном фоне появился экран с объемным изображением треугольного кристалла. Капитан представил себе еще один экран – и ниже первого появился второй экран. Пол повернул кристалл по часовой стрелке – на втором экране появилось изображение какого-то золотого украшения. Поворот кристалла – и новая вещь. Еще поворот – еще вещь… Стоило мысленно нажать на кристалл, женский голос ниоткуда произносил длинную певучую фразу – и вещь появлялась в воздухе, только успевай подставлять ладони… или убирать их, если вещь была слишком массивная…
Очень просто, но слишком медленно. Эриксон сразу понял, что чужаки не могли разработать такой примитивный алгоритм поиска нужной вещи. «Книга» сама – на ходу – разрабатывала алгоритм, ориентируясь на того, у кого она в руках.
Эриксон придумал более быстрый способ поиска, ознакомился с полным перечнем вещей. В основном это были бесчисленные украшения, предметы роскоши, самая разнообразная еда – прямо на золотых блюдах, в золотых сосудах, украшенных драгоценными камнями, одежда – не столько удобная, сколько роскошная… Была там настоящая старинная библиотека – сотни тысяч томов в переплетах из кожи неизвестного Эриксону животного, с причудливым рисунком. Было старинное оружие: ножи, мечи, луки, красиво инкрустированные, – не оружие, а произведения искусства. Чего не было в «книге», так это современного оружия. Не было ни одной вещи, дающей понять, что цивилизация, которой принадлежит «книга», техногенная, имеющая в своем распоряжении трансгалактические звездолеты…
Из-за золота, которое могло свести с ума кого угодно, как оно свело с ума Вуху, независимо от того, был он Чамингом или нет, Пол оставил «книгу» у себя – спрятал ее в доме в надежном месте… Отсюда слухи, что капитан пользуется «книгой» единолично.
– Я сейчас, – сказал Эриксон всем сопровождавшим его и побежал в дом.
Он увидел у себя настоящий разгром. Все, что могло быть разбитым, было разбито. Все, что могло быть сломанным, было сломано. Капитан бросился к тайнику – тайник был пуст. «Книга» исчезла!
«Серов! – мысленно воскликнул Эриксон. – Серов – Чаминг!»
Вот теперь ему стало понятно все. Но… опять слишком поздно.
Да, Чаминг-Серов догадался о назначении генератора чуть раньше Эриксона. Как только «Прометей» сел на Землю, Чаминг начал действовать. Капитан невольно дал ему фору в три дня, слишком увлекшись своими переживаниями, связанными с Беллой.
«Книга», о которой, конечно, слышал и Чаминг, в руки к нему не попала. Она оказалась у капитана. И где капитан ее прятал, Чаминг не знал, но знал наверняка, что она где-то в городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Дальше – больше. На каком-то этапе я понял, что происходит коррекция тела. Информация, которую я переносил в мозг Беллы, касалась не только ее ментальности, но и витальности тоже. Эта была точка принятия решения. Здесь еще можно было остановиться. Если бы кто знал, каких трудов мне стоило превратить бездушную плоть в живую, прекрасную женщину. Но я справился с этой задачей, и, как мне кажется, на «отлично». Белла Эриксон вернулась! И против этого факта не пойдешь. Она работает навигатором под моим началом. И я со всей ответственностью заявляю: неплохо работает! И последнее. Прошу совет учесть, что мной двигало не желание отомстить капитану за якобы нанесенные мне обиды, а чувство ответственности за человеческую жизнь. Жизнь! Я закончил.
Как ни странно, раздались аплодисменты, правда жидкие. Слово взял капитан Эриксон.
– Навигатор Сеньков любит запретные плоды. Страсть эта недавняя. Началась она с неудачной попытки захватить капитанское кресло. То, что эта женщина похожа на мою… на Беллу, ничего не значит. Мы не знаем, с какой формой разумной жизни имеем дело. Мы не знаем, как поведет себя сознание… алданианки, перенесенное в чужое тело, пусть даже очень похожее на человеческое. Этические нормы Содружества запрещают нам такие эксперименты… Нечто подобное уже имело место в нашей истории, о чем, я вижу, многие забыли, а зря… Напомню: «панцирники»!
Эриксон сделал эффектную паузу. В зале повисла гробовая тишина. «Панцирниками» назвали гуманоидов, потерпевших тяжелую аварию при посадке на одну из планет Содружества.
Пришельцев спасли только благодаря имплантации донорского сознания. Планета же была переведена на карантинный режим, который длился несколько лет и закончился благополучно. К тому времени пришельцы уже адаптировались и стали полноправными гражданами Содружества. У них появились семьи и дети. Только это были не дети! Это были… куколки «панцирников». В момент рождения они ничем не отличались от обычных детей. Но по мере того, как они росли, спины их покрывались прочным слоеным панцирем, похожим на чешую. Дети пришельцев превращались в полулюдей-полуящеров – в «панцирников». «Панцирники» обладали живучестью гидры, подвижностью десантной капсулы и целями, которые так и остались не понятыми. Они не уничтожали людей, нет. Просто превращали их в себе подобных. «Панцирники» обездвиживали человека и сантиметр за сантиметром, надкусывая кожу, впрыскивали под нее ядовитую слюну. Час с небольшим – и на одного «панцирника» становилось больше. Планету пришлось сжечь со всем, что на ней было. Она стала мрачным памятником человеческой беспечности…
– Надеюсь, совет учтет мое пожелание… Я за то, чтобы женщине… инопланетянке стерли память!
Выступили еще несколько человек. Мнения разделились. Но большинство поддерживало капитана. Все должно было решить тайное голосование.
Результаты подсчитали немедленно.
Председатель комиссии Эва Смит поднялась со своего места.
– Я объявлю решение совета, – тихо сказала она. – Подавляющим количеством голосов чрезвычайный совет постановил…
Какое именно решение было принято, Эва договорить не успела. Одно из оконных стекол в зале заседаний вдребезги разлетелось, и в помещение, задев голову Шумакова, влетел булыжник.
В следующую секунду зазвенело еще одно разбитое стекло, а за ним и остальные. Все, кто находился в зале, мгновенно выхватили личное оружие и рассредоточились.
Эриксон оказался за колонной, возле окна, разбитого первым. Он осторожно выглянул наружу и ужаснулся. Посадочная площадка возле дома кишела человекоподобными существами.
Это были гоминиды.
Еще один камень полетел в уже разбитое окно. И летел он прямо в лицо Эриксону. Капитан едва успел увернуться.
– Эва! Сообщи в город. Пусть приготовятся на всякий случай к встрече. Нет… Я сам! – Пол связался с дежурным по городу.
Гоминидов было много. У всех черная, длинная, слипшаяся от грязи шерсть, маленькие, красные, злобные глазки, выдающиеся вперед челюсти с желтыми острыми клыками, огромные, сильные руки. Они были бы похожи на обыкновенных обезьян, если бы не явные признаки зачатков разума. Огромный самец с белым пятном на лбу раскатистым рыком и жестами заставлял остальных совершать осмысленные действия.
– Вот они, истинные хозяева планеты, – бросил кто-то.
– Обычный материал для генетических манипуляций, – тихо проговорил стоявший рядом с Эриксоном Назар Серов. Капитан внимательно посмотрел на него. Назар перехватил этот взгляд, криво улыбнулся.
– Это же хорошо спланированная военная операция, начинающаяся с захвата высшего руководства пришельцев, – послышался голос с другого конца зала.
– Этих тварей можно понять. Мы вторглись на их территорию. Ими руководит даже не зачаток разума, а обыкновенный инстинкт самосохранения.
Вожак грозно рыкнул. Гоминиды кинулись с холма вниз по крутому склону на город. Сам белолобый скрылся в лесу, нависшем над «Домом последней надежды».
Через несколько минут внизу послышались характерные шипящие звуки – словно перекличка тысяч змей. И следом – визг смертельно раненных полулюдей-полузверей. В воздух одновременно взмыли сотни десантных капсул. Они закружили над Туату, атакуя непрошеных гостей со всех сторон одновременно. Гоминидам с их клыками ни при каких условиях было не устоять против пучкового оружия, да еще в таком количестве.
«Вот и все, – подумал Эриксон. – Маленькая кровавая бойня за право владеть планетой… и вечный мир».
Капитан уже хотел убрать оружие, но в этот момент из-за деревьев, там, где они почти вплотную подступали к зданию, посыпались гоминиды, словно камни с горы. Их вел белолобый вожак. Эриксону даже не пришлось кричать «огонь». Разом заработали десятки стволов. Несколько человек бросились вниз и оттуда повели прицельную стрельбу. Предсмертные крики гоминидов слились в сплошной гул. Их тела усеяли все свободное пространство перед домом. Но полузвери-полулюди все лезли и лезли. Они ворвались на первый этаж и, смяв сопротивление геян, находившихся там, прорвались на второй. Произошедшее дальше можно было бы назвать бойней. Широкая мраморная лестница почернела от крови и мертвых тел гоминидов. Но, смертельно раненные, они успевали сделать несколько шагов, помогая продвинуться вперед живым.
И наступил такой момент, когда гоминиды и люди сошлись в рукопашной.
У Эриксона сразу же выбили оружие, но он успел выхватить охотничий нож. Одежда Пола насквозь пропиталась кровью, от ее сладковатого запаха кружилась голова.
Люди капитана держались. В ход пошло все, что попадало под руку: стулья, бутылки с водой, вазы с цветами, осколки оконных стекол. Труднее всего приходилось женщинам – среди командиров их было несколько. Гоминиды чувствовали самок, в них просыпался инстинкт, но самки оказывали сопротивление. Это страшно бесило самцов.
В самый разгар рукопашной Эриксон увидел, как один из крупных самцов схватил за руку Эву и потащил вниз. Эва закричала от боли и ужаса. Капитан не мог броситься к ней на помощь: на него наседали, скаля желтые клыки, сразу три гоминида. К счастью, рядом с Эвой оказался Иван Сеньков. Он снес голову нападавшему выстрелом из пучкового оружия, спрятал Эву за свою спину, и уже никто из самцов не мог подобраться к женщине живым.
Пол расправился с очередным противником и вдруг увидел, как на него несется белолобый главарь. Капитан сделал шаг в сторону – вожак пронесся мимо, напоровшись на нож, который выставил человек.
Гоминид взревел, вытащил из тела окровавленный клинок, бросил на пол и пошел на Эриксона. Возня вокруг моментально прекратилась. И люди, и гоминиды, тяжело дыша, внимательно смотрели, чем закончится схватка двух вожаков.
Белолобому сразу удалось схватить капитана поперек туловища. Эриксон ударил тяжелым десантным ботинком по коленной чашечке вожака. Тот взревел и ослабил хватку. Капитан тут же высвободился из его объятий: если бы не скользкая кровь на одежде, такой маневр вряд ли бы удался. Гоминид все еще кричал, когда Эриксон схватил его за пасть и стал разрывать ее. Лицо капитана побагровело от напряжения, на глазах выступили слезы. Гоминид хрипел и бестолково колотил в воздухе руками… Вдруг раздался сухой треск переломанных костей, и на мгновение наступила тишина. В этой тишине один раз успела крикнуть лесная птица…
Все гоминиды, как один, подняли жалобный, трусливый вой и тут же бросились к окнам и вниз по лестнице, топча мертвые тела своих сородичей.
Эриксон без сил опустился рядом с тушей белолобого.
Все было кончено.
В результате нападения гоминидов на Туату погибло около тридцати геян и несколько сот было ранено. Эту информацию от дежурного по городу Эриксон получил почти сразу. В той или иной степени пострадали все здания в городе. Ни одного неразоренного дома в Туату не осталось.
– Что-нибудь еще важное есть? – спросил Пол.
– Гоминиды пытались завладеть «Прометеем» и «Геей», – ответил дежурный.
– Что?! Именно «завладеть»?
– Гоминиды, атаковавшие звездолеты, были вооружены излучателями… Мы сравнили номера… На всех, я не могу объяснить почему, один и тот же номер…
Один и тот же номер! В отличие от дежурного, у капитана объяснение этому нашлось сразу. Чаминг умел пользоваться генератором! Он успел закодировать излучатель, но успел вооружить не всех гоминидов, а только часть из них. Ему наверняка помешали чрезвычайные меры по охране «Прометея» и «Геи», которые, как оказалось, были приняты весьма вовремя…
Попытка захватить звездолеты – это понятно… Попытка уничтожить весь командный состав «Геи» понятна тоже… Но зачем было громить город? Понять этого капитан пока не мог…
– Хорошо… Что еще?
– Данные уточняются, – сказал дежурный, сделав долгую паузу, на которую Эриксон не обратил внимания.
Среди тех, кто в момент нападения находился в «Доме последней надежды», тоже было много раненых. Срочно вызванные медики вывезли на десантных капсулах около десятка человек с очень серьезными травмами: оторванные конечности, черепно-мозговые травмы, обширные раны мягких тканей… Командиру резервного модуля гоминид откусил мизинец.
Погиб только один – командир биологов Федор Шумаков.
Эриксон долго стоял над его телом. Мысли капитана были все о том же – о Чаминге. Шерсть гоминидов на дне генератора и нападение гоминидов на Туату – звенья одной цепи. Для Пола это было ясно. И если Шумаков действительно был Чамингом, то независимо от того, что он хотел сделать руками полулюдей-полузверей, он совершил роковую ошибку.
А если Чаминг все еще жив, то он не кто иной, как генетик Серов. Или нет? Опять этот проклятый вопрос: кто? Шумаков или Серов? Даже сейчас… именно сейчас, когда биолога уже не было в живых, Эриксон не мог однозначно сказать, кто из них двоих Чаминг.
У тела погибшего остановился Иван Сеньков. Он постоял над трупом и, не проронив ни слова, развернулся и пошел.
– Иван! – окликнул его Пол.
Цептунианин оглянулся и посмотрел на капитана.
– Спасибо тебе за Эву, – сказал Эриксон. Цептунианин усмехнулся и пошел дальше – к своей десантной капсуле.
Посадочная площадка перед дворцом постепенно пустела. Первым ее покинула капсула командира генетиков Назара Серова. Вскоре на площадке остались только три капсулы. Одна – с номером семнадцать, возле которой стояла Эва Смит, и две другие – Жана Браге и Полонского.
Пол подошел к своей капсуле и хотел занять место пилота, но в этот момент почувствовал невыносимую головную боль.
– Что-нибудь не так, капитан? – тревожно спросила Эва.
– Возьми-ка управление на себя, – с трудом выговаривая слова, сказал Эриксон. – Что-то я сегодня не в форме.
Они сели плотной группой на космодроме.
Головная боль у капитана уже прошла. Он легко спрыгнул на землю, провел рукой по корке уже засохшей на одежде крови гоминидов.
– Переодеться бы! – сказал Пол. – Ладно, потом. Сначала посмотрим, что стало с хозяйством… Так что там решило подавляющее большинство насчет Беллы?
Эва медлила с ответом.
– Нужно ей имплантировать биком… – продолжил Эриксон. – Без связи – не жизнь! Так что решило большинство, первый помощник? Почему молчим?
Эва опустила глаза.
– Большинство решило… – медленно проговорила она, – считать женщину… Беллой Эриксон.
Когда Эва подняла на капитана глаза, то увидела на его губах улыбку.
Они шли по улицам Туату. Мертвых гоминидов видно уже нигде не было. Геяне – кто вручную, кто с помощью роботов – разгребали завалы, собирали мусор – следы погрома, устроенного непрошеными гостями.
Когда они проходили мимо его дома, капитан вдруг вспомнил про «книгу». «Книга» представляла из себя не что иное, как обычный список всех вещей, закодированных инопланетянами. Эриксон сразу догадался, что это устройство может работать только на «Прометее». То, что «книга» не заработала у командира дисциплинарной службы, объяснялось просто. Была нарушена герметизация звездолета, и концентрация «поля» упала ниже необходимого уровня – устройство просто превратилось в обыкновенную болванку.
Геяне из экипажа «Прометея», у которых «книга» была все это время, решили, что она исчерпала свой ресурс, и без сожаленья отдали ее Петру Мейси по первому требованию.
Пол опробовал «книгу» на борту загерметизированного «Прометея», и результат превзошел все ожидания. Принцип управления устройством оказался таким же, как принцип управления всем, что было на чужаке, с помощью биотоков. Капитан мысленно представил себе экран – и на черном фоне появился экран с объемным изображением треугольного кристалла. Капитан представил себе еще один экран – и ниже первого появился второй экран. Пол повернул кристалл по часовой стрелке – на втором экране появилось изображение какого-то золотого украшения. Поворот кристалла – и новая вещь. Еще поворот – еще вещь… Стоило мысленно нажать на кристалл, женский голос ниоткуда произносил длинную певучую фразу – и вещь появлялась в воздухе, только успевай подставлять ладони… или убирать их, если вещь была слишком массивная…
Очень просто, но слишком медленно. Эриксон сразу понял, что чужаки не могли разработать такой примитивный алгоритм поиска нужной вещи. «Книга» сама – на ходу – разрабатывала алгоритм, ориентируясь на того, у кого она в руках.
Эриксон придумал более быстрый способ поиска, ознакомился с полным перечнем вещей. В основном это были бесчисленные украшения, предметы роскоши, самая разнообразная еда – прямо на золотых блюдах, в золотых сосудах, украшенных драгоценными камнями, одежда – не столько удобная, сколько роскошная… Была там настоящая старинная библиотека – сотни тысяч томов в переплетах из кожи неизвестного Эриксону животного, с причудливым рисунком. Было старинное оружие: ножи, мечи, луки, красиво инкрустированные, – не оружие, а произведения искусства. Чего не было в «книге», так это современного оружия. Не было ни одной вещи, дающей понять, что цивилизация, которой принадлежит «книга», техногенная, имеющая в своем распоряжении трансгалактические звездолеты…
Из-за золота, которое могло свести с ума кого угодно, как оно свело с ума Вуху, независимо от того, был он Чамингом или нет, Пол оставил «книгу» у себя – спрятал ее в доме в надежном месте… Отсюда слухи, что капитан пользуется «книгой» единолично.
– Я сейчас, – сказал Эриксон всем сопровождавшим его и побежал в дом.
Он увидел у себя настоящий разгром. Все, что могло быть разбитым, было разбито. Все, что могло быть сломанным, было сломано. Капитан бросился к тайнику – тайник был пуст. «Книга» исчезла!
«Серов! – мысленно воскликнул Эриксон. – Серов – Чаминг!»
Вот теперь ему стало понятно все. Но… опять слишком поздно.
Да, Чаминг-Серов догадался о назначении генератора чуть раньше Эриксона. Как только «Прометей» сел на Землю, Чаминг начал действовать. Капитан невольно дал ему фору в три дня, слишком увлекшись своими переживаниями, связанными с Беллой.
«Книга», о которой, конечно, слышал и Чаминг, в руки к нему не попала. Она оказалась у капитана. И где капитан ее прятал, Чаминг не знал, но знал наверняка, что она где-то в городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45