А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Луиза возглавит операцию.
Глава 9
Девушка-призрак
Свидетельство Билла Смита
Рядом с конференц-залом находилась забегаловка со стойками. Мы пошли туда исключительно из-за нехватки времени. Во всех аэропортах, от Лос-Анджелесского до Орли, есть такие забегаловки, и я никогда не мог понять, что заставляет людей стоять там и жевать засохшие булочки с сосисками. Хотя ответ, наверное, прост: им тоже некогда, как и нам.
Прежде чем съесть так называемый ростбиф, я долго колупался, вскрывая пакетики с горчицей, кетчупом и каким-то безымянным белым соусом и выдавливая их содержимое на тарелку в надежде заглушить клейкий привкус мяса. Тому Стэнли выдали булочку с сосиской и соусом "чили" и пластмассовую вилку.
--Ты уже слышал эту историю?-- спросил я его.
--Отчасти. Я догадывался о том, что он скажет.
--И что ты думаешь по этому поводу?
Том ответил не сразу. Я ждал с интересом, поскольку наземное управление полетом-- его специальность, и к тому же Том прекрасно разбирается в электронике, в которой я, надо признаться, не силен. Ну так ведь он изучал компьютерную премудрость в Массачусетском технологическом, в то время как я-представитель последнего поколения, не забывшего, как выглядит логарифмическая линейка. По должности мне приходилось иметь дело с компьютерами, так что полным профаном я не был, но увлечься ими так и не увлекся.
--Такое могло случиться,-- произнес он наконец.
--Могло или случилось?
--Я верю Джансу, если ты об этом. Мы даже можем получить подтверждение от самого компьютера. Правда, придется повозиться.
Я переварил информацию.
--О'кей. Допустим, парень сказал правду. Кого, по-твоему, мы должны повесить в таком случае?
--Тебя интересуют мои предположения?
--Почему бы и нет?
--Сомневаюсь я, чтобы мы могли кого-то повесить. Слишком рано, сам понимаешь. Вот если удастся раскопать еще какие-то факты, тогда...
--Не для протокола, Том.
Он кивнул.
--Хорошо. Не поручусь, что мы вообще сумеем на сей раз найти виновных.
--Слушай, Том. Когда торнадо, как гром среди ясного неба, обрушивается на самолет, я готов согласиться, что ничьей вины в этом нет. Когда на самолет падает метеорит, мы тоже, скорее всего, бессильны. Когда...
--Давай без речей, а?-- сказал он.-- Я их уже слышал. А вдруг окажется, что виноваты мы сами? Ты, да я, да комитет?
--Мне не впервой быть виноватым.
Я не стал продолжать-- Том и без того меня понял. Порой нам так и не удается в точности установить причину аварии, и потом очень трудно бывает отделаться от мысли: может, дело в том, что ты недостаточно настойчиво искал? И, опять-таки, иногда ты находишь причину, пишешь отчет, сообщаешь о ней ребятам, которым положено навести порядок,-- а они не шевелятся. Ты настаиваешь, требуешь, чтобы они сделали что-нибудь, но ты никогда не уверен, что не мог надавить еще сильнее. Действительно ли ты уперся лбом в непрошибаемую стенку? И стоит ли ради этого рисковать своей работой? И так далее. На моей совести пока еще нет крушений, которые произошли потому, что я чего-то недоглядел или попросту схалтурил. Но несколько аварий оставили меня в сомнении: быть может, окажись я понастойчивее...
--Эли говорит, он видал как-то подобный случай,-- сказал Том.
--Он представил рапорт?-- Эли мне, конечно, друг, но всему есть пределы.
--Как будто да. Сам он был очевидцем лишь однажды, но слыхал о двух или трех таких же накладках. Просто тогда на компьютерный сбой никто не обратил особого внимания. Что значит какая-то ошибка по сравнению с проблемой устаревших компьютеров в целом? Но в Вашингтоне есть файл с записями аналогичных сбоев.
--Ты его видел?
--Да. Я даже поковырялся немного, пытаясь найти решение, но это без толку. Нужны новые машины.
--Что же там все-таки стряслось?
--Чистой воды случайность, одна на миллион. Такое может произойти, когда два самолета находятся в одном и том же секторе неба и на одинаковом расстоянии от радарной тарелки. Наземный контроль запрашивает бортовые автоответчики, те отвечают-- и сигналы достигают земли одновременно. То есть действительно одновременно, с разницей не больше тысячной доли секунды. И компьютер порой не справляется, путает сигналы и показывает на экране не те цифры. Это называется "туфту внес-- туфту получил".
Я понял, о чем он, но не был уверен в его правоте. Компьютеры, что бы о них ни говорили, вовсе не такие умные. Они просто быстрые. Их можно запрограммировать так, чтобы они действовали по-умному, но умным в таком случае все равно будет программист, а не компьютер. Если дать машине достаточно долгий срок, она, как правило, решит задачу. А поскольку для компьютеров и миллионная доля секунды-- достаточно долгий срок, вот они и кажутся умными.
--О'кей,-- сказал я.-- Значит, информация оказалось туфтой или по крайней мере ошибочной. Компьютер авиационно-диспетчерской службы не должен был проглотить очевидную туфту.
--Но насколько она была очевидной? К тому же, не забывай, он перед этим вырубился из-за перегрузки. Может, у него не осталось вообще никаких исходных данных, и если он начал с нуля, то ему казалось совершенно естественным, что два самолета поменялись местами.
--Он должен был понять, что это туфта.
--Ну,-- вздохнул Том,-- новые модели смогли бы понять, но они, во-первых, и не вырубились бы от перегрузки.
Я смотрел, как Том жует свою булочку с сосиской-- такую черствую, какой даже засохшая булочка не имеет право быть.
--Так ты говоришь, новые компьютеры справились бы?
--О чем речь! Они каждый день это делают-- те, что стоят у нас. Черт возьми, да компьютер семи-восьмилетней давности запросто решил бы подобную задачку!
--Надо было мне надавить на них посильнее.
--Ну и до каких пределов ты можешь давить?
Мы говорили о совещании, состоявшемся полгода назад. Из-за перегрузки компьютера в районе Бостона возникла ситуация, которую разбирали у нас в комитете. Самолеты не столкнулись-они отделались легким испугом, ибо один из пилотов успел-таки рвануть машину вверх. И мы в который уже раз подняли вопрос о замене компьютеров.
Большинство компьютеров Федерального авиационного управления были куплены и установлены в 1968 году. Кого-то осенила казавшаяся по тем временам блестящей идея: не арендовать компьютеры, а купить их. И правительство Соединенных Штатов вскоре приобрело на несколько миллионов долларов целый компьютерный парк и пользовалось им, а также обслуживало своими силами.
Шли годы.
Каждый, кто хоть немного разбирается в компьютерах, знает, что машина десятилетней давности с таким же успехом могла быть выпущена в каменном веке. Пусть она в хорошем состоянии, пусть она отлично исполняет то, на что была рассчитана,-- грош ей цена. Если вам удастся продать ее на металлолом, считайте себя счастливчиком. Кому нужна громоздкая махина, не способная выполнять и половину тех функций, с которыми запросто справляется современный компьютер в сто раз меньших размеров?
Компьютеры ФАУ превратились в хлам. Они работали, но на пределе, а в результате-- сбои да простои. Мы их понемногу заменяли, но стоят они дорого, а бюджет у нас не резиновый. Так что-погодите, ребята, не все сразу.
А чего ждать? С компьютерами вечно одна и та же история: только ты успел его распаковать и воткнуть в сеть, как на рынке уже появились модели вдвое лучше и вполовину дешевле. Вот комитет и тянул волынку-- а вдруг через год появится что-то стоящее, может, имеет смысл повременить немного?
Не имеет смысла, по-моему. Я хотел, чтобы все компьютеры заменили в течение года, и черт с ними, с будущими моделями. Но решил, что ради этого не стоит переть напролом с риском потерять работу.
Если как следует покопаться, виновные всегда найдутся.
Когда мы вернулись в зал, копия пленки РС с "боинга" была уже готова к прослушиванию.
Мы собрались в кучку-- я заметил, что нашего полку прибавилось. Не знаю почему, но люди слетаются на расследование, как мухи на мед. Пленка завертелась, то и дело противно шипя, однако голоса звучали довольно отчетливо.
В кабине 747-го находилось четверо. Все в хорошем настроении, шутят, балагурят, смеются.
Я сразу узнал голос Гила Крейна, командира. Во-первых, я был с ним знаком, а во-вторых, у него ярко выраженный южный выговор. Натуральный, между прочим. Половина пилотов коммерческих авиалиний говорят по радио с протяжным западно-виргинским акцентом, вошедшим в моду в 50-е годы с легкой руки Чака Йигера*. Другие монотонно, со скукой, бубнят себе что-то под нос-- я прозвал их вьетнамскими реактивными жокеями. А бывает, и не поймешь: то ли это летчики разговаривают, то ли шоферюги-дальнобойщики, ведущие колонну тягачей. Но Гил Крейн родился и вырос на земле Дикси**. Скоро его в ней и похоронят.
_____________________________
*Чак Йигер-- американский летчик-испытатель, первым преодолевший сверхзвуковой барьер.
**Неофициальное название юга Соединенных Штатов.
_____________________________
Он много говорил о своих детях. Слушать это, зная, что с ним случится через несколько минут, было тяжко. Помнится, на пленке из Сан-Диего пилоты обсуждали страховку-- даже не предполагая, как сильно она им понадобится в ближайшие мгновения.
Лойд Уайтмор, бортинженер, то и дело посмеивался. У Джона Сианиса, второго пилота, был легкий иностранный акцент, вроде бы ближневосточный, и ясная, четкая дикция.
Четвертый-- Уэйн де Лизл-- числился наблюдающим, а точнее говоря, ехал "зайцем". Один из пилотов "Панам", он пристроился в кабину 747-го на откидное место, поскольку завтра ему предстоял рейс из Сан-Франциско в Гонконг. Сидел он далеко от микрофона, но без устали молол языком, так что я скоро наловчился узнавать его голос среди остальных.
Неприятности начались примерно так же, как и на "десятке". Крейн попытался оспорить приказ Джанса, показавшийся ему бессмысленным, но я знал, что долго упорствовать пилот не будет. Ясное дело, наземному диспетчеру виднее: он глядит на радарный дисплей, а Крейну и глядеть-то некуда-- за окном сплошные облака да туман.
В кабине стало по-деловому тихо.
Крейн сказал: "Хотел бы я знать, что у него на уме?" Потом начал говорить что-то еще-- и умолк. Послышался шум удара. Летчикам, наверное, не удалось даже увидеть другой самолет; по крайней мере, никто о нем не упоминал.
Кто-то что-то крикнул, а затем они занялись делом, пытаясь удержать падающую машину в воздухе.
Мы слушали, а трое летчиков работали. Четко и по инструкции. Крейн проверял состояние "боинга", докладывая о результатах проверок; постепенно в голосе у него прорезались оптимистические нотки. Самолет снижался, но пилоту удалось задрать кверху нос, и он надеялся выровнять машину. Я бы на его месте тоже надеялся, да только мне, в отличие от Крейна, было известно, что руля направления у него уже нет и что впереди по курсу-- горная вершина, от которой он не сможет увернуться. И тут я услышал голос де Лизла.
--А ну-ка, прокрутите немного назад!-- велел я.-- Что он сказал?
--Что-то вроде "посмотрите на пассажиров",-- предположил кто-то из толпы.
С пленки вновь раздался голос Гила, говорящего о руле направления. Я весь напрягся, силясь разобрать следующую реплику де Лизла, как вдруг прямо у меня над ухом прозвучало:
--Хотите чашечку кофе, мистер Смит?
Я повернулся, злой как черт, готовый заорать, чтобы эту идиотку убрали куда подальше... и столкнулся взглядом с моей кинозвездой-стюардессой из ангара. Улыбка у нее была обворожительная и в то же время невинная и безмятежная, словно у ангела,-- что выглядело, мягко говоря, немного странно, если вспомнить, как поспешно она удирала от меня несколько часов назад.
--Что вы делаете здесь, в конференц-зале?..
--Он сказал: "Пойду посмотрю на пассажиров",-- прервал меня сидевший сбоку Джерри.-- Почему он... Билл! Ты меня слушаешь?
Часть меня слушала, но другая была поглощена созерцанием женщины. Я разрывался надвое. Посмотрел на Джерри, потом опять на нее-- но она уже удалялась вместе с подносом.
--Почему он решил уйти из кабины?-- продолжал Джерри.-- Ведь дело принимало плохой оборот.
--Я бы на его месте не стал отстегивать ремни,-- подал голос кто-то из окружающих.
Я наконец сосредоточился.
--Почему он так решил?-- сказал я.-- А не все ли равно? У него не было никаких обязанностей в этом рейсе, так что винить его не в чем. В кабине он был лишним грузом, вот и решил, наверное, помочь стюардессам в салоне.
--Все равно странно. Что-то уж больно быстро он туда намылился,-- сказал Крейг.
--А что тут странного?-- вмешалась Кэрол.-- Посудите сами. Он пилот, но в кабине то него никакого проку. Каждой своей клеточкой он ощущает потребность делать что-нибудь, но все пилотские обязанности выполняют другие люди. Однако он ведь тоже летчик, он чувствует ответственность за пассажиров. Поэтому он покидает кабину, где в его помощи не нуждаются, и уходит в салон, где может кому-нибудь пригодиться.
Я кивнул. Звучало вполне правдоподобно. Том, по-видимому, тоже так подумал.
--Похоже на то,-- сказал он.-- Хотя, с другой стороны, он все-таки должен был сидеть и ждать приказа от командира, а не самовольничать.
--Крейну было не до приказов.
Они поспорили на эту тему еще немного, а потом я ее закрыл.
--Крутите вторую сторону.
Вторая сторона показалась мне длиннее первой. И в каком-то смысле хуже. Ясно было, что Гил поверил-таки в удачу. Он зачитал показания альтиметра, и они действительно давали повод для надежды. Машина выравнивалась. Гил обсуждал со вторым пилотом места вынужденной посадки: может быть, им удастся дотянуть до отмелей залива, или реки Сакраменто, или еще чего-нибудь... они говорили о полях, шоссейных дорогах... как вдруг завыла сирена предупреждения о близости земли. И перед ними выросла гора.
Даже с рулем направления обойти ее было бы трудно. Крейн выжал все что мог из своих интерцепторов, элеронов, закрылков, рулей высоты, пытаясь заставить непослушную махину повернуть. Разговор в кабине сделался торопливым, но не беспорядочным: Крейн и его экипаж не сдавались.
Командир решил задрать нос, опустить закрылки, дать обратную тягу двигателям и попробовать затормозить о землю, распластавшись блином на этой горе и надеясь, что машину не занесет слишком далеко. Надежды на удачный исход уже не осталось, Крейн думал теперь лишь о том, как уменьшить потери.
И тут до нас донесся более чем странный звук. В кабине раздался совершенно истошный, истерический вопль.
Мужской голос выкрикивал слова так быстро и бессвязно, что я ни черта не понимал, хотя и вслушивался изо всех сил, напряженно замерев на краешке стула и закрыв глаза. Голос принадлежал де Лизлу. Значит, он вернулся.
Но почему? И что он такое орет?
В этот момент звук резко оборвался и что-то шлепнулось мне на колени. Я дернулся от неожиданности, открыл глаза и ошалело посмотрел вниз. На коленях боком лежала пластмассовая чашечка с кофе, горячая жидкость растекалась по штанам.
--Ох, извините, извините, ради Бога, я сейчас все вытру. Я такая растяпа-- неудивительно, что меня не берут в стюардессы.
Она продолжала сбивчиво извиняться, сидя подле меня на полу и промокая кофе крошечным носовым платочком.
На какое-то мгновение я растерялся. Только что я был поглощен разговором погибших пилотов-- и вдруг она свалилась невесть откуда, как снег на голову... вернее, под ноги. Она сидела совсем рядом, заглядывая мне в глаза снизу вверх с каким-то непонятным выражением, и терла меня по бедру мокрым носовым платком. Я глазел на нее, не в силах оторваться.
--Все о'кей,-- пробормотал я наконец.-- Никто не застрахован от аварий.
--Но случаются они всегда почему-то со мной,-- жалобно проговорила она.
Авария оказалась нешуточной.
Кинозвезда споткнулась о шнур на полу, поэтому магнитофон и вырубился. Поднос с кофе полетел в одну сторону, леди с чашкой в руках-- в другую. Она приземлилась на полу возле меня, а поднос окончил свой полет над магнитофоном.
Я подошел к оператору оценить нанесенный ущерб.
--Придется тащить другой маг,-- сказал оператор.-- Раззява чертова! Эта система стоит пять тысяч баксов, и кофе вовсе не...
--Что с пленкой?
Я похолодел при одной только мысли о том, что могло случиться. Как-то раз я прослушал оригинал пленки РС, прежде чем отослать ее в вашингтонскую лабораторию. Слава Богу, сейчас мы слушали копию. Вряд ли кому-нибудь в комитете понравилось бы, если бы пленку, уцелевшую в крушении, загубили пролитым кофе.
--Все будет о'кей. Я перемотаю ее вручную и высушу.-- Он глянул на часы.-- Дайте мне полчаса.
Я кивнул и повернулся к девушке, но ее уже и след простыл.
Глава 10
Человек, который пришел слишком рано
Свидетельство Луизы Балтимор
У меня было такое ощущение, какое, наверное, недавно испытали члены Совета. Я заявила этой девятке несчастных гениев, что вылазка имеет жизненно важное значение для успеха проекта Ворот, и они купились, как девять салажат. Теперь Шерман сыграл такую же шутку со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22