Качая головой, янки пробурчал:– Вот вам и объяснение, почему женщинам не следует совать свой нос туда, где идет драка. У них отшибает последние мозги!Конечно, Китти могла бы объяснить этим людям, что для нее значит встреча с Энди, но не стала тратить слов. Ведь обуревавшие ее сейчас чувства принадлежали ей, ей одной, и она не собиралась ни с кем ими делиться. Китти помнила малыша с детства, она частенько лечила его, когда у доктора Масгрейва не оставалось времени. Мальчик являлся как бы живым олицетворением прошлого, особенно драгоценного для нее после всего, что ей пришлось перенести. Вполне возможно, ей вообще не суждено вернуться на родину, повидаться с матерью, отцом… и Натаном. От этой мысли сердце болезненно сжалось. Ведь Энди наверняка сможет рассказать ей про Натана – жив ли он, где сейчас воюет, приезжал ли домой и пытался ли ее разыскать, когда узнал, что они с доком пропали. А вдруг он знает что-то про отца? Не погиб ли он? Или воюет по-прежнему на стороне янки? Да, у Энди могут быть ответы на многие мучительные вопросы.После того как Китти перевязала рану обрывками своей юбки, чтобы унять кровотечение, солдаты погрузили Энди на лошадь. Она погладила влажные рыжие завитки и поцеловала мальчика в лоб:– Энди, не волнуйся, все будет хорошо.Но тот уже провалился в беспамятство, милосердно избавившее его от лишних страданий.Один из солдат протянул ей руку, чтобы посадить на круп коня за собой. Китти шагнула было к нему и замерла, скованная ужасом: в луже крови, где только что лежал Энди, она увидела знамя – поруганное, забытое, никому более не напоминавшее о боевой чести и славе. С трудом различались крылья орла – орла, вышитого когда-то ею на знамени «Уэйнского добровольческого» отряда. Глава 18 Китти повела провожавших ее солдат к той палатке, в которой работала до сих пор.– Ох, леди, все это плохо кончится, – ворчал один из них, помогая снять с лошади безвольно обмякшее тело Энди. – Когда от ран помирает столько наших, не дело тратить время на мятежников.Как раз в эту минуту из палатки появился доктор, только что потерявший сына, и подслеповато уставился на суетившихся солдат.– Доктор, эта сумасшедшая женщина уперлась на своем и заставила приволочь сюда раненого Реба, – хмуро доложил все тот же несговорчивый кавалерист. – Скажите хоть вы ей, что не будете тратить свое время на поганых мятежников. Нас она не слушает. Сунула под нос пистолет, и ни в какую!Фигура доктора поражала своей худобой. Огромные глаза смотрели с отсутствующим выражением.– Юная леди, – негромко проговорил он, – прошлой ночью я был слишком занят, чтобы представиться вам как положено. Я – доктор Гарольд Дэвис, главный хирург в группе Б, Четвертый пехотный полк, Теннесси. Сейчас мы внесем этого мальчика и посмотрим, что можно для него сделать.– Это же врач из мятежников, которого взяли в плен и заставили работать, – прошипел кто-то им в спину. – Чего от него ждать?– Вот именно! – откликнулся другой. – Он запросто бросит наших парней подыхать, а сам будет хлопотать над этим чертовым сепаратистом!Доктор Дэвис собственноручно внес Энди в палатку. Неструганая доска, положенная на два бочонка и служившая операционным столом, давно пропиталась кровью. Китти молча подхватила ведро воды и выплеснула его на доску, как это делали подручные на протяжении прошлой ночи. Алая жижа стекла на земляной пол и пополнила давно стоявшие там лужи. Энди положили на стол.Доктор снял временную повязку и стер влажной губкой кровь. Осторожно, стараясь не разбудить стонавшего в тяжелом забытьи Энди, он прощупал рану и сказал:– Нам повезло. Не думаю, что шашка задела внутренние органы. Прочистим, зашьем и наложим бальзам. А потом будем ждать. С Божьей помощью он должен выкарабкаться.Китти облегченно перевела дух и принялась готовить шовный материал. Когда операция была позади, она позаботилась, чтобы Энди поместили поближе к палатке – она будет наведываться к нему каждую свободную минуту. Когда Китти напоследок укрыла его грязным одеялом, раненый приоткрыл глаза и слабо улыбнулся:– Значит, это правда вы… А я уж думал, что умер и вознесся на небеса… А это были вы…– Энди, я буду тут, поблизости. А ты отдыхай. Ты сильно ослаб, но самое страшное уже позади.Он хотел было еще что-то сказать, но силы оставили его, и бедняга снова впал в беспамятство.– Китти, вы мне нужны, – окликнул ее доктор Дэвис.Девушка заспешила обратно в палатку. Больше ее не коробило сознание, что приходится врачевать истекающих кровью янки.Потянулась еще одна бесконечная ночь, и Китти выскакивала проведать Энди всякий раз, когда могла. Однажды она застала его очнувшимся и, поспешив раздобыть чашку горячего кофе с сухарем, заставила мальчика подкрепиться. Ближе к рассвету, когда каждая клеточка ее тела ныла от усталости, доктор Дэвис потребовал в приказном порядке, чтобы она отправилась отдыхать, пока и впрямь не свалилась в обморок. Китти направилась к ближайшему костру, на котором кипел мясной бульон, налила полную чашку для себя и Энди и заставила его выпить столько, сколько сможет. А потом прикорнула, свернувшись калачиком рядом с ним.– Мисс Китти…Она мгновенно проснулась, щурясь от солнечных лучей, пробивавшихся сквозь крону высокого дерева. Где она? Что с ней? Чувство усталости не прошло, словно она вовсе и не отдыхала:– Мисс Китти…Она с трудом повернула затекшую шею – и боль, и усталость как рукой сняло при виде знакомой улыбки Энди, осветившей курносое веснушчатое лицо.– Мисс Китти, как вы себя чувствуете? Мне нынче утром стало намного легче – и все благодаря вам!Она пощупала его лоб. Энди и вправду выглядел намного лучше этим утром. Китти встала. Солнце уже начинало клониться к закату. Значит, она не заметила, как проспала весь день?– Пойду поищу тебе что-нибудь поесть, – заспешила было Китти, но мальчик остановил ее, заверив, что сыт, – раненым раздали пайки.– Я жду не дождусь, когда же вы проснетесь. Каким ветром вас занесло в Теннесси, Китти?Глядя на обращенное к ней осунувшееся детское лицо, она не могла не заметить признаков преждевременной зрелости, порожденной теми ужасами, которые Энди довелось пережить на войне.– Это невеселая история, Энди. – И Китти рассказала все, что с ней случилось за это время, и тут же торопливо добавила с тревогой в голосе: – Но скажи скорее… как там мама? А папа – он так и не вернулся?Энди отвел взгляд, словно был виновен в отсутствии хороших новостей:– Ну, понимаешь, твоя мама… она очень много стала пить. При ней Джекоб. Он говорит, что обещал твоему отцу позаботиться о ней и делает все, что может. А твой отец так ни разу и не появился. И никто о нем ничего не знает. Правда, я не был дома с самого Рождества. Я не мог сидеть сложа руки, когда все только и говорят что о войне. У меня было чувство, будто я должен выполнить свой долг. А тут еще приехал Натан и сказал, что может взять меня с собой, когда вернется в армию после Рождества. Ну я и поехал. Мать все глаза проплакала, но она понимала, что я иначе не могу.Китти больше не в состоянии была внимать смыслу его слов. Ее сердце билось дикими толчками, а перед глазами все плыло. Натан! Одному Богу было известно, как жаждала она хотя бы на миг окунуться в волшебное тепло его объятий…– Энди, а Натан участвовал во вчерашней битве?И снова этот странный взгляд, как будто мальчику ужасно не хотелось отвечать на ее вопрос, но и лгать он не мог.– Натан теперь у нас майор. Понимаешь, теперь «Уэйнский добровольческий» входит в состав войск штата Северная Каролина, которым командует полковник Джордж Андерсон. Говорят, он даже окончил Вест-Пойнт. Ну вот… – Он умолк, чтобы перевести дыхание. Китти понимала, что такие долгие беседы не пойдут на пользу раненому, но она должна была убедиться, что с Натаном все в порядке. – Полковник Андерсон очень любит военную муштру и дисциплину, ну а Натана он произвел в майоры.– Это все прекрасно, Энди, – торопливо кивнула она, – но скажи, он был во вчерашнем бою или нет? Может, мне надо вернуться и поискать… – Ей не хватило духу закончить свою мысль.– Нет, мэм, – с трудом проговорил Энди. – Майор Коллинз давно уже не участвует в боях наравне со своими солдатами. Он отсиживается в тылу, обложившись картами и схемами, – составляет планы действий для артиллерии. Понимаете, ведь кто-то все равно должен этим заниматься… – Он словно бы оправдывался.Но Китти это уже не интересовало. Слишком большой радостью была весть о том, что Натан цел и невредим. Вот только бой был таким жестоким и растянулся вглубь на целые мили… Сможет ли она когда-нибудь его разыскать?– Хотел бы я знать, что будет дальше и со мной, и с тобой, Китти. Кто бы мог подумать, что война так затянется! Уж во всяком случае, не я. Я всерьез надеялся вернуться домой еще до весеннего сева…У Китти внезапно отпала всякая охота разговаривать, в особенности про будущее. Разве кто-то из них мог быть уверен, что его ждет хоть какое-то будущее? Тем более в такой момент. Выпрямившись, она кое-как расправила изорванное, заскорузлое от крови платье.– Энди, я должна вернуться, чтобы помогать доктору Дэвису, но с тебя я глаз не спущу. Человек, который привез меня сюда… капитан Колтрейн… если он останется жив, я поговорю с ним о тебе.– Я хочу драться! – запальчиво воскликнул он. – Лучше сложить голову в бою, чем гнить в вонючей тюрьме у проклятых янки!..– Тише, Энди! Я знаю, какой ты храбрец, и горжусь тобой, однако на войне не место таким маленьким мальчикам, как ты…– Я уже убивал янки. Вчера пристрелил не меньше трех, это точно. И я не боюсь смерти!– Знаю, знаю. А теперь поспи.И Китти вернулась в палатку. Казалось, череде раненых не будет конца. Но вот мало-помалу поток умирающих замедлился, и даже наступил такой момент, когда она сочла возможным выкроить минутку, чтобы проведать тех, кого прооперировала ранее, и, конечно, Энди. Тут-то она и столкнулась с капитаном Тревисом Колтрейном.Сильной рукой он подхватил ее за талию и привлек к себе. Открыв глаза, она увидела мрачную физиономию Тревиса: сердито сжатые губы и пронзительные глаза, прикованные к ее лицу. Не говоря ни слова, он вывел ее из палатки, в сторону от бивуачных костров, в ночную тьму.– Я слышал, вы проделали отличную работу, – произнес он наконец, усаживаясь под деревом и приглашая Китти сесть рядом. Не спеша он достал из кармана сигару и разжег ее от головешки костра.Китти молчала.– Кроме того, я слышал, что вы притащили раненого мятежника и настояли на том, чтобы его здесь лечили.– А что мне прикажете делать? – Она впилась взглядом в его лицо. – Бросить его на верную смерть или пристрелить, чтоб не мучился, как это сделали вы со своим янки?– У вас были особые причины на то, чтобы взять его с собой, – не обращая внимания на ее вспышку, продолжал Тревис. – Какие именно?– Как жаль, что вас не укокошили во время боя, – выпалила она. В этом человеке чувствовалась некая сила, приводившая Китти в состояние душевного смятения. Ей было вовсе не по вкусу сознание его власти над ней.– Ну, как видите, этого не случилось. Зато мне удалось прикончить кое-кого из ваших земляков.– Они были и вашими земляками тоже. Вы ведете себя как изменник.– Не исключено. Все зависит от точки зрения. К примеру, если я не разделяю их образа мыслей, то с какой стати погибать ради их идеалов? Впрочем, принцесса, это совершенно иная история, и я не для того привел вас сюда. У нас будет масса возможностей обсудить превратности войны – ведь нам предстоит провести немало времени вместе.– Если мне суждено оставаться в плену, я бы хотела помогать доктору Дэвису, – насторожилась Китти.– Увы, я только что вышел с совещания у генерала Гранта, где получил новое назначение, а кроме того, разрешение взять вас с собой. Генерал удовлетворил мою просьбу, так как понимал, что мне может понадобиться опытный медик, а женщина возбудит меньше подозрений во время пути.– Подозрений?.. О чем это вы, Колтрейн?– Генерал Грант поручил мне заняться примерно тем же, чем занимался ваш дружок, Люк Тейт, – только с одной целью. Мы не собираемся убивать и мародерствовать. Целью нашего рейда станет информация – мы должны знать заранее, какие шаги намерен предпринять враг. Мы вовсе не хотим, чтобы мятежники снова застали нас врасплох. Итак, мы отправимся в поход, на свой страх и риск, в штатском платье, и будем путешествовать по обе стороны укреплений, где можно будет собрать важную информацию.– Шпионить! Вы собираетесь шпионить! – презрительно бросила она.– Да называйте это как угодно! – расхохотался он. – Вам от этого становится легче, не так ли? Короче, нашей целью является разведка и доставка информации о передвижении войск конфедератов. Неудивительно, если время от времени придется вступать в рукопашный бой – и тогда нам понадобится помощь медика. На этот случай мы берем вас с собой.Она вскочила на ноги, но Тревис грубо схватил ее за руку и рванул к себе:– Но я еще не кончил беседу, принцесса. Осталась пара пустяков, которые требуют разъяснения.– Но зато я кончила беседу, и к тому же вы зря потратите слова. Одно дело – спасать жизни раненым, и совсем другое – помогать вашим головорезам. Клянусь Богом, что не стану участвовать в этом деле! Так что лучше вам оставить меня здесь, в подручных у доктора Дэвиса. Я и пальцем не шевельну ради вас!– О, напротив, вы очень даже шевельнете своими прелестными пальчиками, принцесса, – возразил он с доводящей до бешенства издевкой. – Более того, я уверен, вы выполните все, что только потребуется!– Да вы не в своем уме! – Китти опять попыталась подняться, и опять он рванул ее назад, еще более грубо, и выпалил прямо в лицо, обдавая горячим дыханием:– Нет, я в своем уме! Заметьте, принцесса, что с нами отправится в путь тот раненый мятежник, которого вы спасли накануне. Один ваш опрометчивый поступок – и этот сопляк умрет!Китти не сомневалась, что капитан выполнит свою угрозу. А она-то думала, что заставит его валяться у себя в ногах, изнемогая от страсти! Она собиралась пустить в ход все известные ей женские уловки и разжечь в нем неистовое желание, чтобы, воспользовавшись этим, сбежать. Увы, судя по всему, этот человек был напрочь лишен слабостей и не способен на чувства, из-за которых мог бы утратить самообладание.Но все же Китти продолжала надеяться, что сумеет найти его слабое место. Как и прочие мужчины, Тревис Колтрейн был крайне самолюбив и тщеславен. И она должна попытаться воспользоваться этим.Высоко в небе из-за туч проглянула луна, ее свет, пробивавшийся сквозь густую крону деревьев, слабо озарил их лица. Колтрейн был невероятно красив. Такой смог бы вскружить голову любой женщине. Однако Китти никогда не относила себя к разряду «любых женщин». И даже несмотря на то что в его присутствии странное тепло разливается по всему ее телу, она не позволит себе забыться.– Почему бы вам не сказать правду? Почему не признаться, что вы таскаете меня за собой повсюду оттого, что хотите овладеть мною?..– Овладеть вами?! – Он изумленно поднял брови, как будто подобная мысль вообще не могла прийти в голову нормальному человеку. Это окончательно вывело из себя Китти.– Да!!! – едва сдерживаясь от желания поколотить его, воскликнула она. – Да, вы хотите меня! И оттого тащите за собой. Вы хотите в любой момент обладать мною. Это ложь, что вам требуется помощь медика, вы думаете только об удовлетворении собственной похоти!– И вы полагаете, что в состоянии меня удовлетворить? – усмехнулся он.Китти все же не удержалась и залепила Тревису пощечину, затем вскочила на ноги и хотела было убежать, но капитан рванул ее за щиколотку и опрокинул наземь. А в следующее мгновение уже навалился на нее всем телом, не позволяя двигаться.Закинув ей за голову руки, он прошипел прямо в лицо Китти:– Позвольте вас заверить, маленькая злючка, что мне нет нужды насиловать женщин. И знаете почему? Потому что со мной им бывает так хорошо, что они готовы сами изнасиловать меня! А знаете ли вы, отчего им со мной хорошо? Так и быть, я сейчас покажу…И он припал к ее губам, не давая вырваться. Сжимая ее запястья одной рукой, другой медленно, возбуждающе провел вдоль выреза платья и, обнажив ее грудь, стал умело ласкать чувствительные соски, затвердевшие под его пальцами.Его язык скользнул между ее зубов. А свободная рука двинулась еще ниже и приподняла подол платья. Под ним на Китти были надеты лишь старые, изношенные панталоны, от которых он избавился одним легким движением, оставив ее совершенно беззащитной перед его ласками.И вот уже уверенные пальцы нашли путь к ее лону, не обращая внимания на плотно сжатые бедра. Их он осторожно раздвинул коленом. О, он отлично знал, как и где нужно ласкать, для того чтобы по всему ее телу пошли волны восторга, а кровь горячо забурлила по жилам.От невиданного прежде наслаждения у Китти начались легкие судороги. Она почувствовала, как все внутри напрягается и трепещет, стремясь утолить странный голод, который сумел разбудить в ее теле этот мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53