Скажем, через две недели в Полдень?
Джек кивнул, вполне удовлетворенный.
— Тем временем вы можете рассказать опекунам о нашем разговоре, познакомить их с документом. Буду ждать встречи с ними, а сейчас всего вам хорошего.
Джек пожал Эверетту руку.
— Останьтесь на ленч, — предложил Эверетт. — У вас будет возможность повидаться с Ники.
— Это мне по душе, — сказал Джек. — И я рад слышать, что он по крайней мере приходит поесть.
— Он соблюдает наши правила. И выполняет свои обязанности, не жалуясь. Хотелось бы мне сказать то же самое о большинстве моих подопечных.
— Он очень славный мальчуган, — поддержал директора Джек. — Есть ли у него какие-то шансы на усыновление?
— Откровенно? Он был бы идеальным кандидатом, если бы не эти его патологические дежурства. Ники красивый, сильный и умный мальчик. Достаточно юный, чтобы приемные родители могли воспитать его как собственного ребенка, но достаточно взрослый, чтобы приносить пользу в доме. Не считая новорожденных, Ники относится к тому типу детей, каких предпочитают выбирать для усыновления.
— Но едва предполагаемый приемный родитель поговорит с ним, он будет обескуражен тем, что вы называете патологическими дежурствами? — Джек покачал головой. — Быть может, я найду способ урезонить его во время ленча.
— Он был бы прекрасным сыном для такого терпеливого человека, как вы.
— Я уже воспитываю двух своих младших сестер и осиротевшую кузину. Это более чем достаточная ответственность для холостяка вроде меня.
— Если вы с мисс Стэндиш поженитесь, то обзаведетесь собственными детьми?
Напомнив себе, что опекуны могут расспрашивать Эверетта о серьезности его намерения жениться на Тринити, Джек ответил с небрежным кивком:
— Она будет прекрасной матерью. Я сужу об этом по тому, как быстро она привязалась к моим маленьким сестренкам. — Он изобразил на своей физиономии доверительную улыбку. — Мне очень жаль, что она не могла присоединиться к нам сегодня. Вы бы сами убедились, насколько она привлекательна. И как твердо намерена сохранить «Шпору» для семьи.
— Вы сделали достойное похвалы дело, обратившись ко мне. И разумеется, к опекунам. Я уверен, что мы достигнем взаимовыгодного и благоприятного соглашения по этому поводу во время следующей встречи с вами. А теперь давайте присоединимся к детям в столовой, хорошо?
— И здесь его нет. Нигде нет, — жаловалась Джейни, растянувшись на дубовых досках пола в кабинете Эйба Стэндиша и глядя вверх на смеющееся лицо Тринити.
— Он должен где-то быть. Я никогда не думала, что дедушка спрячет его здесь. Это слишком просто, без выдумки.
— Тогда зачем мы здесь ищем?
— Тринити не хотела беспокоить Джека, — напомнила сестренке Мэри, вытаскивая с полки очередной толстый том и старательно заглядывая за него: этим она занималась всю вторую половину дня. — Поэтому мы обыскиваем комнату, пока Джек находится в приюте для сирот.
Тринити, простукивая деревянную панель стены позади письменного стола, заметила:
— Совершенно верно. Завтра мы обследуем чердак По-моему, это самое подходящее место, чтобы спрятать ящичек с сокровищами.
— Я хотела бы, чтобы Джек уже вернулся, тогда мы перестанем тут рыться.
— Ты можешь перестать в любую минуту, когда захочешь. Ведь ты обследовала каждую доску в полу на предмет, нет ли под ней пустоты. Верно?
— Некоторые даже по два раза, — подтвердила девочка, вскакивая на ноги и вытягивая руки, прежде чем подбежать к окну и выглянуть во двор.
И тотчас раздался ее восторженный крик:
— Он приехал, он приехал! И привез с собой мальчика!
— Что? — спросила в изумлении Тринити, но Джейни уже вихрем вылетела из комнаты.
— А он не должен был этого делать? — спросила Мэри.
Тринити подошла к окну как раз в ту минуту, когда Джек снимал со спины Плутона какого-то мальчугана.
— Что еще он мог придумать? — пробормотала она.
— Можно я пойду и встречу их? — спросила Мэри.
— Что? О, разумеется. Идем вместе. — Тринити сделала довольно неудачную попытку улыбнуться. — Я убеждена, что должна быть серьезная причина для этого, если он даже не посоветовался насчет своего решения со мной. — Внезапно осознав, что у впечатлительной сестры Джека было нелегкое детство, Тринити поспешила добавить:
— Кажется, Джейни задала им не меньше дюжины вопросов.
Идем скорей, тогда мы услышим ответы.
Мэри кивнула и выбежала в прихожую. Через несколько секунд Тринити увидела ее на крыльце, а потом на ступеньках лестницы, по которым девочка быстро спустилась вниз и бросилась к брату. Понимая, что ей самой тоже надо быть там, Тринити тем не менее осталась на месте, наблюдая за происходящим.
«Все это так естественно для него, — говорила она себе, глядя на то, как Джек ведет себя с детьми. — Я думаю, ты была бы такой же, если бы росла вместе с родными братьями и сестрами или хотя бы двоюродными. Джек, вероятно, только глянул на славного мальчугана и сразу понял, что он станет замечательным прибавлением к его семье. А ты видишь перед собой странного маленького ребенка, чем-то напуганного».
Тем временем Джек поднял глаза на окна, и зубы его сверкнули в веселой улыбке. Она помахала ему в ответ, надеясь, что выражение лица у нее приветливое. Но она все еще не могла заставить себя присоединиться к оживленной компании. Вместо этого она подошла к книжному шкафу и провела пальцем по корешкам дневников Эйба Стэндиша.
«Что за странную семейную традицию оставил ты мне, дедушка! Ты был единственным ребенком, мой отец тоже… и я. Просто удивительно, как это Стэндиши выжили вообще со столь прохладным отношением к воспроизводству потомства».
— Что-нибудь не так?
Тринити повернулась к Джеку с виноватой улыбкой:
— Нет, все в порядке. Добро пожаловать. Ваша миссия оказалась успешной?
— Она не привела нас к окончательному результату, иначе говоря, у нас впереди еще две недели для «развития интимности», прежде чем мы узнаем с уверенностью, что с нами будет. — Зеленые глаза Джека сияли, пока он шел через комнату к Тринити, чтобы поцеловать ее в щеку. — Как чувствует себя сегодня моя прекрасная невеста?
Тринити почувствовала, что краснеет.
— Я вижу, у вас нынче отличное настроение. Видимо, такое бывает у большинства мужчин, когда они обретают своего первого сына.
— Первого сына? Вы имеете в виду Ники? — Джек поморщился. — Именно это вы подумали? Неудивительно, что вы уставились на меня так, будто я потерял рассудок.
— Вы уехали в приют для сирот и вернулись оттуда с незнакомым маленьким мальчиком. Что еще я могла подумать?
Джек прикрыл глаза и распрямил спину, явно испытывая боль в мышцах после долгой поездки верхом.
— Ничего похожего. Мальчик всего лишь гость на несколько недолгих недель. Мне бы следовало посоветоваться с вами, но…
— Чепуха. Вы можете приглашать сюда любого гостя и усыновлять любого ребенка, если хотите. Идите-ка присядьте на минутку. Вы провели много часов в седле, а перед этим полночи сидели, сгорбившись, над счетными книгами. — Тринити усадила Джека в кресло возле письменного стола и принялась массировать ему шею кончиками пальцев. — Так лучше?
— Определенно, — признал он, повертев головой из стороны в сторону.
— Ели что-нибудь?
— Поел в приюте.
— О Боже! Жидкую овсянку?
Джек засмеялся.
— Они питаются отменно благодаря пожертвованиям Ассоциации скотоводов. — Развернувшись на сиденье, он посмотрел Тринити в глаза. — Вся семья Ники была убита несколько месяцев назад. Совершил убийство его отец. Он застрелил жену и двух дочерей, потом выстрелил в себя.
Тринити задохнулась от ужаса.
— Бедный мальчик! Как это жестоко — отправить его в приют для сирот так скоро. Неужели никто из соседей или друзей семьи не мог принять его к себе хотя бы на время?
— Тут есть свои сложности. — Джек взял Тринити за руки и усадил в кресло напротив себя. — Разум ребенка отказывается принять правду об отце. Ники убежден, что убийство совершил кто-то другой. Он также одержим мыслью, что отец явится и объяснит недоразумение. Как ни печально, однако это заставляет других людей чувствовать себя неуютно в присутствии Ники. Соседи не знали, как относиться к его.., скажем, к его фантазии. Вот и отправили ребенка в «Дельта-Вэлли».
Тронутая, Тринити похлопала Джека по руке.
— Замечательно, просто чудесно с вашей стороны было помочь ему. Вы пристыдили меня, Джек Райерсон.
— Каким образом?
— Сказать вам правду? — Она опустила крепко сжатые руки на колени и несколько секунд смотрела на них, о чем-то думая. — Я лишена материнского инстинкта. Полностью. И вот сегодня вы безоглядно принимаете этого ребенка в свое сердце. Как бы мне хотелось стать похожей на вас!
— Если бы вы побывали сегодня там и услышали то, что услышал я, вы поступили бы точно так же. Испытали бы инстинктивную потребность помочь ему.
— Нет, Джек, чего-то во мне недостает.
— Это смешно. Я видел вас с девочками, особенно с Джейни. С вашим материнским инстинктом все в полном порядке.
— Джейни очаровательна, и мне с ней хорошо. Но у меня нет желания стать ей матерью. И вообще стать матерью кому бы то ни было. Я завидую ей, когда вижу, как она возится с поросятами, честное слово. Она совершенно естественно воспринимает все их потребности, а я бы этого не могла. — Джек снова хотел возразить, но Тринити не дала ему заговорить. — Вы думали хоть раз о том, что произошло бы, если бы мы приняли условия завещания и за полгода брака я понесла бы от вас ребенка?
Джек поморщился.
— Поскольку я с самого начала строил планы, как обойти завещание, то не обдумывал подобное развитие событий. Однако это интересный вопрос. Каков ваш взгляд на эту проблему?
— Я позволила бы вам увезти ребенка в Бостон и воспитать его без моего участия. — Тринити уловила вспышку ужаса в его глазах и холодно добавила:
— Вам понятно?
Вас это, естественно, пугает, но я противоестественно лишена материнского инстинкта.
Джек облизнул губы, как бы подыскивая ответ, и наконец заговорил:
— Во время нашего первого разговора вы обмолвились, что намерены выйти замуж после того, как вдоволь попутешествуете. Разумеется, вы найдете себе мужа, склонного к приключениям, но со временем вы скорее всего родите ребенка, как вам кажется?
— Я с этим смирюсь, — признала Тринити. — Большинство мужчин хотят обзавестись хотя бы одним сыном. Но существуют няньки, гувернантки, наемные воспитатели…
— Школы-интернаты?
— Никогда! — Тринити вспыхнула, поняв, что Джек поймал ее на слове. — Ох, ради всего святого!
— Кажется, в вас все же есть некоторые намеки на материнский инстинкт, — заметил Джек с иронией. Он обхватил ее за талию и поставил на ноги, поднявшись с кресла сам. — Идемте, я познакомлю вас с Ники. Прошу вас, не отталкивайте его.
— Я не собираюсь его отталкивать. Я просто испытываю облегчение от того, что вы не ожидаете, будто я стану его воспитывать. — Тринити высвободилась, выражение лица у нее было враждебным, но она тут же справилась с собой и спросила:
— Нет ли хоть какой-то возможности полагать, что Ники прав? Что его отец не убивал свою жену и детей?
— Ни малейшей. И это одна из причин, почему я привез его сюда. Мы с ним должны снова и снова говорить об этом до тех пор, пока он не будет готов принять ужасную правду. Сейчас он вполне искренне признает, что опознал мертвое тело отца. И сразу после этого утверждает, что это не мог быть его отец. Если вы спросите его, почему он так уверен в этом, он ответит: «Потому что па не мог убить мою ма. И он не убил бы себя и не оставил бы меня одного на свете».
— А шериф уверен, что мужчина убил себя?
— Коронер убежден, что сомнений быть не может.
— Они могут ошибаться. Точно так же они твердят, что дедушка упал, а я знаю, что его толкнули.
У Джека потемнело лицо.
— Вы не собираетесь рассказывать об этом Ники? Он меньше всего нуждается в подобных разговорах, Тринити.
Поверьте мне, в этом случае у властей нет никаких оснований для сомнений. Сосед видел, как Грегори Холлоуэй подъезжал к дому в сумерках, и через несколько минут услышал три выстрела. Сосед бросился бегом к дому и обнаружил женщину и двух маленьких девочек убитыми.
В углу комнаты стоял Холлоуэй и все еще сжимал в руках пистолет. Прежде чем сосед успел вмешаться, Холлоуэй выстрелил себе в голову. Коронер подтвердил, что рана нанесена его собственной рукой.
— О, Джек!..
— Одна из девочек была еще жива. Она умерла на руках у соседа и перед смертью сказала: «Папа меня застрелил».
Глаза у Тринити были полны слез.
— Как это ужасно.
— Ники провел несколько дней на соседской ферме.
Его отвезли к владельцу похоронного бюро для опознания тела.
— Как это жестоко!
— Хозяева фермы плохо знали Холлоуэя. Он привез семью в Стоктон, устроил в небольшом коттедже и немедленно уехал в Мексику ради какого-то выгодного предприятия. В городе узнали и полюбили его семью, но не самого Холлоуэя. Время от времени от него приходили письма, в которых он сообщал, что вскоре будет дома, но предприятие, по-видимому, провалилось. Он, наверное, пытался как-то спасти хоть часть вложенных средств, но безуспешно.
Тринити увидела в глазах у Джека боль и поняла, что он думает, в состоянии ли чем-то помочь ребенку. Коснувшись щеки Джека, она негромко проговорила:
— Вот, значит, как? Шериф пришел к выводу, что мистер Холлоуэй был подавлен неудачей в делах и решил по этой причине уничтожить свою семью?
— Это лишь догадки. Репутация миссис Холлоуэй в общине была безупречной, о муже она говорила с большой любовью и уважением, так что ее поведение не могло быть причиной трагедии. И как вы сами только что сказали, Холлоуэй находился в подавленном состоянии. Слава Богу, что Ники в это время не было дома, иначе он бы тоже погиб.
— Вы поступили прекрасно, что привезли мальчика сюда, Джек Райерсон. Простите, что я повела себя так эгоистично.
— Это всего на пару недель, — улыбнулся Джек. — Вы бы послушали его аргументы. Он убежден, что отец вернется домой из Мексики и сразу поедет за сыном в приют для сирот. Причем Ники хочет выполнять здесь какие-то обязанности. Поскольку на него огромное впечатление произвел Плутон, я подумал, что разрешу мальчику ездить на нем для тренировки каждый день. И он может вместе с Джейни ухаживать за поросятами, это его отвлечет. Если повезет, он мало-помалу осознает, что бессмысленно всю жизнь дожидаться того, чего не может произойти.
— Замечательный план. Если двух недель окажется недостаточно, Ники может оставаться здесь сколько захочет.
А если вы сами решите вернуться в Бостон, то я уверена, что Элена и Клэнси помогут мне заботиться о нем.
— Вы и сами с этим отлично справитесь, но, откровенно говоря, я считаю, что чем скорее он вернется в приют, тем лучше для него. Директор думает, что, как только Ники перестанет жить прошлым, он станет первым кандидатом на скорое усыновление. Именно в этом мальчик больше всего нуждается. — Джек взял Тринити за руку и настойчиво повторил:
— Идемте же, я познакомлю вас с Ники. Уверен, вы его полюбите независимо от того, есть у рас материнский инстинкт или нет.
Тринити позволила ему увести себя в прихожую и дальше на крыльцо, где дети находились в обществе Клэнси и Луизы, только что вернувшихся с пастбища. Луиза особенно тепло отнеслась к Ники. Она обняла его, и мальчик порозовел от чувства благодарности и счастья.
— Вот видите? — шепнула Тринити Джеку. — Луиза будет прекрасной матерью. Она инстинктивно понимает, как себя вести.
— Но вы же не собираетесь кричать на него или тыкать в него палкой, не так ли? — не без насмешки спросил Джек.
— Будьте спокойны.
Джек хихикнул и проговорил громким и веселым голосом:
— Эй, Ник? Ты помнишь, я тебе по дороге рассказывал о красивой хозяйке ранчо? Вот она, мисс Стэндиш.
Подойди и поздоровайся с ней.
Мальчуган улыбнулся Тринити, потом, к полному ее восторгу, подошел и отвесил поклон.
— Я рад познакомиться с вами, мисс Стэндиш. Для меня это большая честь.
— Добро пожаловать в «Сломанную шпору». — Тринити опустилась на одно колено и посмотрела Ники прямо в глаза. — Я рада, что ты приехал нам помогать.
— Я очень сильный, — кивнув, ответил Ники. — Джек говорит, что позволит миг тренировать его коня, но я могу делать и другие вещи.
— Нам всегда нужна помощь по уходу за лошадьми, — сказал Клэнси. — Кстати говоря, мне пора приниматься за работу, а ты попозже приходи в кораль, Ники, и мы с тобой потолкуем в свое удовольствие.
Ники посмотрел вслед Клэнси, удалявшемуся легкой походкой.
— Здесь все такие добрые.
— Мы все рады тебе, — сказала Тринити, — и как помощнику, и как гостю.
— Мне не нужно быть только гостем. Я люблю ухаживать за лошадьми, но не хочу слишком далеко уходить от дома. Скоро приедет папа, и надо, чтобы он сразу меня нашел.
— А я тоже не хочу, чтобы ты уходил слишком далеко от дома, так что вопрос решен, — ответила Тринити.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Джек кивнул, вполне удовлетворенный.
— Тем временем вы можете рассказать опекунам о нашем разговоре, познакомить их с документом. Буду ждать встречи с ними, а сейчас всего вам хорошего.
Джек пожал Эверетту руку.
— Останьтесь на ленч, — предложил Эверетт. — У вас будет возможность повидаться с Ники.
— Это мне по душе, — сказал Джек. — И я рад слышать, что он по крайней мере приходит поесть.
— Он соблюдает наши правила. И выполняет свои обязанности, не жалуясь. Хотелось бы мне сказать то же самое о большинстве моих подопечных.
— Он очень славный мальчуган, — поддержал директора Джек. — Есть ли у него какие-то шансы на усыновление?
— Откровенно? Он был бы идеальным кандидатом, если бы не эти его патологические дежурства. Ники красивый, сильный и умный мальчик. Достаточно юный, чтобы приемные родители могли воспитать его как собственного ребенка, но достаточно взрослый, чтобы приносить пользу в доме. Не считая новорожденных, Ники относится к тому типу детей, каких предпочитают выбирать для усыновления.
— Но едва предполагаемый приемный родитель поговорит с ним, он будет обескуражен тем, что вы называете патологическими дежурствами? — Джек покачал головой. — Быть может, я найду способ урезонить его во время ленча.
— Он был бы прекрасным сыном для такого терпеливого человека, как вы.
— Я уже воспитываю двух своих младших сестер и осиротевшую кузину. Это более чем достаточная ответственность для холостяка вроде меня.
— Если вы с мисс Стэндиш поженитесь, то обзаведетесь собственными детьми?
Напомнив себе, что опекуны могут расспрашивать Эверетта о серьезности его намерения жениться на Тринити, Джек ответил с небрежным кивком:
— Она будет прекрасной матерью. Я сужу об этом по тому, как быстро она привязалась к моим маленьким сестренкам. — Он изобразил на своей физиономии доверительную улыбку. — Мне очень жаль, что она не могла присоединиться к нам сегодня. Вы бы сами убедились, насколько она привлекательна. И как твердо намерена сохранить «Шпору» для семьи.
— Вы сделали достойное похвалы дело, обратившись ко мне. И разумеется, к опекунам. Я уверен, что мы достигнем взаимовыгодного и благоприятного соглашения по этому поводу во время следующей встречи с вами. А теперь давайте присоединимся к детям в столовой, хорошо?
— И здесь его нет. Нигде нет, — жаловалась Джейни, растянувшись на дубовых досках пола в кабинете Эйба Стэндиша и глядя вверх на смеющееся лицо Тринити.
— Он должен где-то быть. Я никогда не думала, что дедушка спрячет его здесь. Это слишком просто, без выдумки.
— Тогда зачем мы здесь ищем?
— Тринити не хотела беспокоить Джека, — напомнила сестренке Мэри, вытаскивая с полки очередной толстый том и старательно заглядывая за него: этим она занималась всю вторую половину дня. — Поэтому мы обыскиваем комнату, пока Джек находится в приюте для сирот.
Тринити, простукивая деревянную панель стены позади письменного стола, заметила:
— Совершенно верно. Завтра мы обследуем чердак По-моему, это самое подходящее место, чтобы спрятать ящичек с сокровищами.
— Я хотела бы, чтобы Джек уже вернулся, тогда мы перестанем тут рыться.
— Ты можешь перестать в любую минуту, когда захочешь. Ведь ты обследовала каждую доску в полу на предмет, нет ли под ней пустоты. Верно?
— Некоторые даже по два раза, — подтвердила девочка, вскакивая на ноги и вытягивая руки, прежде чем подбежать к окну и выглянуть во двор.
И тотчас раздался ее восторженный крик:
— Он приехал, он приехал! И привез с собой мальчика!
— Что? — спросила в изумлении Тринити, но Джейни уже вихрем вылетела из комнаты.
— А он не должен был этого делать? — спросила Мэри.
Тринити подошла к окну как раз в ту минуту, когда Джек снимал со спины Плутона какого-то мальчугана.
— Что еще он мог придумать? — пробормотала она.
— Можно я пойду и встречу их? — спросила Мэри.
— Что? О, разумеется. Идем вместе. — Тринити сделала довольно неудачную попытку улыбнуться. — Я убеждена, что должна быть серьезная причина для этого, если он даже не посоветовался насчет своего решения со мной. — Внезапно осознав, что у впечатлительной сестры Джека было нелегкое детство, Тринити поспешила добавить:
— Кажется, Джейни задала им не меньше дюжины вопросов.
Идем скорей, тогда мы услышим ответы.
Мэри кивнула и выбежала в прихожую. Через несколько секунд Тринити увидела ее на крыльце, а потом на ступеньках лестницы, по которым девочка быстро спустилась вниз и бросилась к брату. Понимая, что ей самой тоже надо быть там, Тринити тем не менее осталась на месте, наблюдая за происходящим.
«Все это так естественно для него, — говорила она себе, глядя на то, как Джек ведет себя с детьми. — Я думаю, ты была бы такой же, если бы росла вместе с родными братьями и сестрами или хотя бы двоюродными. Джек, вероятно, только глянул на славного мальчугана и сразу понял, что он станет замечательным прибавлением к его семье. А ты видишь перед собой странного маленького ребенка, чем-то напуганного».
Тем временем Джек поднял глаза на окна, и зубы его сверкнули в веселой улыбке. Она помахала ему в ответ, надеясь, что выражение лица у нее приветливое. Но она все еще не могла заставить себя присоединиться к оживленной компании. Вместо этого она подошла к книжному шкафу и провела пальцем по корешкам дневников Эйба Стэндиша.
«Что за странную семейную традицию оставил ты мне, дедушка! Ты был единственным ребенком, мой отец тоже… и я. Просто удивительно, как это Стэндиши выжили вообще со столь прохладным отношением к воспроизводству потомства».
— Что-нибудь не так?
Тринити повернулась к Джеку с виноватой улыбкой:
— Нет, все в порядке. Добро пожаловать. Ваша миссия оказалась успешной?
— Она не привела нас к окончательному результату, иначе говоря, у нас впереди еще две недели для «развития интимности», прежде чем мы узнаем с уверенностью, что с нами будет. — Зеленые глаза Джека сияли, пока он шел через комнату к Тринити, чтобы поцеловать ее в щеку. — Как чувствует себя сегодня моя прекрасная невеста?
Тринити почувствовала, что краснеет.
— Я вижу, у вас нынче отличное настроение. Видимо, такое бывает у большинства мужчин, когда они обретают своего первого сына.
— Первого сына? Вы имеете в виду Ники? — Джек поморщился. — Именно это вы подумали? Неудивительно, что вы уставились на меня так, будто я потерял рассудок.
— Вы уехали в приют для сирот и вернулись оттуда с незнакомым маленьким мальчиком. Что еще я могла подумать?
Джек прикрыл глаза и распрямил спину, явно испытывая боль в мышцах после долгой поездки верхом.
— Ничего похожего. Мальчик всего лишь гость на несколько недолгих недель. Мне бы следовало посоветоваться с вами, но…
— Чепуха. Вы можете приглашать сюда любого гостя и усыновлять любого ребенка, если хотите. Идите-ка присядьте на минутку. Вы провели много часов в седле, а перед этим полночи сидели, сгорбившись, над счетными книгами. — Тринити усадила Джека в кресло возле письменного стола и принялась массировать ему шею кончиками пальцев. — Так лучше?
— Определенно, — признал он, повертев головой из стороны в сторону.
— Ели что-нибудь?
— Поел в приюте.
— О Боже! Жидкую овсянку?
Джек засмеялся.
— Они питаются отменно благодаря пожертвованиям Ассоциации скотоводов. — Развернувшись на сиденье, он посмотрел Тринити в глаза. — Вся семья Ники была убита несколько месяцев назад. Совершил убийство его отец. Он застрелил жену и двух дочерей, потом выстрелил в себя.
Тринити задохнулась от ужаса.
— Бедный мальчик! Как это жестоко — отправить его в приют для сирот так скоро. Неужели никто из соседей или друзей семьи не мог принять его к себе хотя бы на время?
— Тут есть свои сложности. — Джек взял Тринити за руки и усадил в кресло напротив себя. — Разум ребенка отказывается принять правду об отце. Ники убежден, что убийство совершил кто-то другой. Он также одержим мыслью, что отец явится и объяснит недоразумение. Как ни печально, однако это заставляет других людей чувствовать себя неуютно в присутствии Ники. Соседи не знали, как относиться к его.., скажем, к его фантазии. Вот и отправили ребенка в «Дельта-Вэлли».
Тронутая, Тринити похлопала Джека по руке.
— Замечательно, просто чудесно с вашей стороны было помочь ему. Вы пристыдили меня, Джек Райерсон.
— Каким образом?
— Сказать вам правду? — Она опустила крепко сжатые руки на колени и несколько секунд смотрела на них, о чем-то думая. — Я лишена материнского инстинкта. Полностью. И вот сегодня вы безоглядно принимаете этого ребенка в свое сердце. Как бы мне хотелось стать похожей на вас!
— Если бы вы побывали сегодня там и услышали то, что услышал я, вы поступили бы точно так же. Испытали бы инстинктивную потребность помочь ему.
— Нет, Джек, чего-то во мне недостает.
— Это смешно. Я видел вас с девочками, особенно с Джейни. С вашим материнским инстинктом все в полном порядке.
— Джейни очаровательна, и мне с ней хорошо. Но у меня нет желания стать ей матерью. И вообще стать матерью кому бы то ни было. Я завидую ей, когда вижу, как она возится с поросятами, честное слово. Она совершенно естественно воспринимает все их потребности, а я бы этого не могла. — Джек снова хотел возразить, но Тринити не дала ему заговорить. — Вы думали хоть раз о том, что произошло бы, если бы мы приняли условия завещания и за полгода брака я понесла бы от вас ребенка?
Джек поморщился.
— Поскольку я с самого начала строил планы, как обойти завещание, то не обдумывал подобное развитие событий. Однако это интересный вопрос. Каков ваш взгляд на эту проблему?
— Я позволила бы вам увезти ребенка в Бостон и воспитать его без моего участия. — Тринити уловила вспышку ужаса в его глазах и холодно добавила:
— Вам понятно?
Вас это, естественно, пугает, но я противоестественно лишена материнского инстинкта.
Джек облизнул губы, как бы подыскивая ответ, и наконец заговорил:
— Во время нашего первого разговора вы обмолвились, что намерены выйти замуж после того, как вдоволь попутешествуете. Разумеется, вы найдете себе мужа, склонного к приключениям, но со временем вы скорее всего родите ребенка, как вам кажется?
— Я с этим смирюсь, — признала Тринити. — Большинство мужчин хотят обзавестись хотя бы одним сыном. Но существуют няньки, гувернантки, наемные воспитатели…
— Школы-интернаты?
— Никогда! — Тринити вспыхнула, поняв, что Джек поймал ее на слове. — Ох, ради всего святого!
— Кажется, в вас все же есть некоторые намеки на материнский инстинкт, — заметил Джек с иронией. Он обхватил ее за талию и поставил на ноги, поднявшись с кресла сам. — Идемте, я познакомлю вас с Ники. Прошу вас, не отталкивайте его.
— Я не собираюсь его отталкивать. Я просто испытываю облегчение от того, что вы не ожидаете, будто я стану его воспитывать. — Тринити высвободилась, выражение лица у нее было враждебным, но она тут же справилась с собой и спросила:
— Нет ли хоть какой-то возможности полагать, что Ники прав? Что его отец не убивал свою жену и детей?
— Ни малейшей. И это одна из причин, почему я привез его сюда. Мы с ним должны снова и снова говорить об этом до тех пор, пока он не будет готов принять ужасную правду. Сейчас он вполне искренне признает, что опознал мертвое тело отца. И сразу после этого утверждает, что это не мог быть его отец. Если вы спросите его, почему он так уверен в этом, он ответит: «Потому что па не мог убить мою ма. И он не убил бы себя и не оставил бы меня одного на свете».
— А шериф уверен, что мужчина убил себя?
— Коронер убежден, что сомнений быть не может.
— Они могут ошибаться. Точно так же они твердят, что дедушка упал, а я знаю, что его толкнули.
У Джека потемнело лицо.
— Вы не собираетесь рассказывать об этом Ники? Он меньше всего нуждается в подобных разговорах, Тринити.
Поверьте мне, в этом случае у властей нет никаких оснований для сомнений. Сосед видел, как Грегори Холлоуэй подъезжал к дому в сумерках, и через несколько минут услышал три выстрела. Сосед бросился бегом к дому и обнаружил женщину и двух маленьких девочек убитыми.
В углу комнаты стоял Холлоуэй и все еще сжимал в руках пистолет. Прежде чем сосед успел вмешаться, Холлоуэй выстрелил себе в голову. Коронер подтвердил, что рана нанесена его собственной рукой.
— О, Джек!..
— Одна из девочек была еще жива. Она умерла на руках у соседа и перед смертью сказала: «Папа меня застрелил».
Глаза у Тринити были полны слез.
— Как это ужасно.
— Ники провел несколько дней на соседской ферме.
Его отвезли к владельцу похоронного бюро для опознания тела.
— Как это жестоко!
— Хозяева фермы плохо знали Холлоуэя. Он привез семью в Стоктон, устроил в небольшом коттедже и немедленно уехал в Мексику ради какого-то выгодного предприятия. В городе узнали и полюбили его семью, но не самого Холлоуэя. Время от времени от него приходили письма, в которых он сообщал, что вскоре будет дома, но предприятие, по-видимому, провалилось. Он, наверное, пытался как-то спасти хоть часть вложенных средств, но безуспешно.
Тринити увидела в глазах у Джека боль и поняла, что он думает, в состоянии ли чем-то помочь ребенку. Коснувшись щеки Джека, она негромко проговорила:
— Вот, значит, как? Шериф пришел к выводу, что мистер Холлоуэй был подавлен неудачей в делах и решил по этой причине уничтожить свою семью?
— Это лишь догадки. Репутация миссис Холлоуэй в общине была безупречной, о муже она говорила с большой любовью и уважением, так что ее поведение не могло быть причиной трагедии. И как вы сами только что сказали, Холлоуэй находился в подавленном состоянии. Слава Богу, что Ники в это время не было дома, иначе он бы тоже погиб.
— Вы поступили прекрасно, что привезли мальчика сюда, Джек Райерсон. Простите, что я повела себя так эгоистично.
— Это всего на пару недель, — улыбнулся Джек. — Вы бы послушали его аргументы. Он убежден, что отец вернется домой из Мексики и сразу поедет за сыном в приют для сирот. Причем Ники хочет выполнять здесь какие-то обязанности. Поскольку на него огромное впечатление произвел Плутон, я подумал, что разрешу мальчику ездить на нем для тренировки каждый день. И он может вместе с Джейни ухаживать за поросятами, это его отвлечет. Если повезет, он мало-помалу осознает, что бессмысленно всю жизнь дожидаться того, чего не может произойти.
— Замечательный план. Если двух недель окажется недостаточно, Ники может оставаться здесь сколько захочет.
А если вы сами решите вернуться в Бостон, то я уверена, что Элена и Клэнси помогут мне заботиться о нем.
— Вы и сами с этим отлично справитесь, но, откровенно говоря, я считаю, что чем скорее он вернется в приют, тем лучше для него. Директор думает, что, как только Ники перестанет жить прошлым, он станет первым кандидатом на скорое усыновление. Именно в этом мальчик больше всего нуждается. — Джек взял Тринити за руку и настойчиво повторил:
— Идемте же, я познакомлю вас с Ники. Уверен, вы его полюбите независимо от того, есть у рас материнский инстинкт или нет.
Тринити позволила ему увести себя в прихожую и дальше на крыльцо, где дети находились в обществе Клэнси и Луизы, только что вернувшихся с пастбища. Луиза особенно тепло отнеслась к Ники. Она обняла его, и мальчик порозовел от чувства благодарности и счастья.
— Вот видите? — шепнула Тринити Джеку. — Луиза будет прекрасной матерью. Она инстинктивно понимает, как себя вести.
— Но вы же не собираетесь кричать на него или тыкать в него палкой, не так ли? — не без насмешки спросил Джек.
— Будьте спокойны.
Джек хихикнул и проговорил громким и веселым голосом:
— Эй, Ник? Ты помнишь, я тебе по дороге рассказывал о красивой хозяйке ранчо? Вот она, мисс Стэндиш.
Подойди и поздоровайся с ней.
Мальчуган улыбнулся Тринити, потом, к полному ее восторгу, подошел и отвесил поклон.
— Я рад познакомиться с вами, мисс Стэндиш. Для меня это большая честь.
— Добро пожаловать в «Сломанную шпору». — Тринити опустилась на одно колено и посмотрела Ники прямо в глаза. — Я рада, что ты приехал нам помогать.
— Я очень сильный, — кивнув, ответил Ники. — Джек говорит, что позволит миг тренировать его коня, но я могу делать и другие вещи.
— Нам всегда нужна помощь по уходу за лошадьми, — сказал Клэнси. — Кстати говоря, мне пора приниматься за работу, а ты попозже приходи в кораль, Ники, и мы с тобой потолкуем в свое удовольствие.
Ники посмотрел вслед Клэнси, удалявшемуся легкой походкой.
— Здесь все такие добрые.
— Мы все рады тебе, — сказала Тринити, — и как помощнику, и как гостю.
— Мне не нужно быть только гостем. Я люблю ухаживать за лошадьми, но не хочу слишком далеко уходить от дома. Скоро приедет папа, и надо, чтобы он сразу меня нашел.
— А я тоже не хочу, чтобы ты уходил слишком далеко от дома, так что вопрос решен, — ответила Тринити.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28