Тито получает многочисленные ангажементы в различных театрах Италии. Он делает первые записи, а также снимается в кино. В дальнейшем певец сделает более пятидесяти только полных записей опер.
С. Бэлза пишет: "…Тито Гобби от природы был наделен замечательными не только вокальными, но и актерскими данными, темпераментом, удивительным даром перевоплощения, что позволяло ему создавать выразительные и запоминающиеся музыкально-сценические образы. Это делало его особенно привлекательным для кинематографистов, пригласивших певца-актера сняться более чем в двадцати фильмах. Еще в 1937 году он появился на экране в ленте Луи Тренкера «Кондотьеры». А вскоре после окончания войны Марио Коста приступил к съемкам первого полнометражного фильма-оперы с его участием — «Севильский цирюльник».
Гобби вспоминает:
"Недавно я опять посмотрел фильм, снятый по этой опере в 1947 году. Я пою в нем заглавную партию. Я переживал все внове, и понравился фильм мне чуть ли не больше, чем тогда. Он принадлежит другому миру, далекому и утерянному, но, надеюсь, не безвозвратно. Как я наслаждался в юности, когда разучивал «Цирюльника» с его бесподобными сменами ритма, как был буквально очарован богатством и яркостью музыки! Редкая опера была так близка мне по духу.
С 1941 по 1943 год я с маэстро Риччи работал над этой ролью почти ежедневно. И вдруг Римская опера предлагает мне выступить в премьере «Цирюльника»; от этого приглашения я отказаться, конечно, не мог. Но, и я вспоминаю об этом с гордостью, у меня хватило сил на то, чтобы попросить отсрочки. Ведь я знал: для того чтобы подготовиться по-настоящему, почувствовать уверенность в себе, необходимо время. Тогда директора театров еще думали о совершенствовании артиста; премьеру любезно согласились отложить, и я впервые пел «Цирюльника» в феврале 1944 года.
Для меня это был важный шаг вперед. Я добился немалого успеха, меня хвалили за чистоту звука и живость пения".
Позднее Гобби еще раз снимется у Косты — в «Паяцах» по опере Леонкавалло. Тито исполнил сразу три партии: Пролог, Тонио и Сильвио.
В 1947 году Гобби с успехом открывает сезон партией Мефистофеля в сценической редакции «Осуждения Фауста» Г. Берлиоза. Начинаются многочисленные зарубежные гастрольные поездки, упрочившие славу Гобби. В том же году певцу с восторгом аплодируют Стокгольм и Лондон. В 1950 году он в составе оперной труппы «Ла Скала» вновь приезжает в Лондон и выступает на сцене «Ковент-Гардена» в операх «Любовный напиток», а также «Фальстаф», «Сицилийская вечерня» и «Отелло» Верди.
Позднее Марио Дель Монако, перечисляя своих наиболее именитых коллег, называет Гобби «непревзойденным Яго и тончайшим певцом-актером». А в то время за исполнение ведущих партий в трех вердиевских операх Гобби был удостоен специального приза, как один из самых блестящих баритонов, выступавших в ту пору в «Ковент-Гардене».
Середина 50-х годов — период наивысшего творческого подъема певца. Крупнейшие оперные театры мира предлагают ему контракты. Гобби, в частности, поет в Стокгольме, Лиссабоне, Нью-Йорке, Чикаго, Сан-Франциско.
В 1952 году Тито поет на Зальцбургском фестивале; он единодушно признан непревзойденным Дон Жуаном в одноименной опере Моцарта. В 1958 году Гобби участвует в исполнении «Дон Карлоса» в лондонском театре «Ковент-Гарден». Певец, исполнявший партию Родриго, получил наиболее восторженные отзывы критики.
В 1964 году в «Ковент-Гарден» Франко Дзеффирелли поставил «Тоску», пригласив Гобби и Марию Каллас.
Гобби пишет: "Театр «Ковент-Гарден» жил в безумном напряжении и страхе: вдруг Каллас откажется от выступления в последний момент? У Сандера Горлински, ее менеджера, ни на что больше не оставалось времени. Присутствие посторонних лиц на всех репетициях категорически воспрещалось. Газеты ограничивались лаконичными сообщениями, подтверждавшими, что все идет нормально…
21 января 1964 года. Вот описание того незабываемого представления, сделанное моей женой Тильдой в ее дневнике на следующее утро:
«Что за чудный вечер! Прекрасная постановка, хотя впервые в моей жизни ария „Vissi d'arte“ не удостоилась аплодисментов. (Мое мнение таково: публика была настолько очарована зрелищем, что не посмела прерывать действие неуместными овациями. — Тито Гобби.) Второй акт просто невероятен: два исполина оперного искусства кланялись друг другу перед занавесом, подобно учтивым соперникам. После нескончаемой овации сценой завладели зрители Я увидела, как сдержанные англичане буквально сходили с ума: они снимали с себя пиджаки, галстуки, бог знает что еще и отчаянно размахивали ими. Тито был неподражаем, а реакции обоих отличались необыкновенной точностью. Безусловно, Мария основательно перетряхнула привычный образ Тоски, придав ему гораздо большую человечность и открытость. Но на это способна только она. Того, кто отважился бы последовать ее примеру, я предупредила бы: остерегитесь!»
Сенсационный спектакль был повторен потом тем же составом в Париже и Нью-Йорке, после чего божественная примадонна надолго покинула оперную сцену.
Репертуар певца был невероятным. Гобби пел свыше ста разнообразнейших партий всех эпох и стилей. «Ему подвластен весь эмоционально-психологический спектр мирового оперного репертуара», — отмечала критика.
"Особым драматизмом отличалось его исполнение ведущих партий в вердиевских операх, — пишет Л. Ландман, — кроме упомянутых, это Макбет, Симон Бокканегра, Ренато, Риголетто, Жермон, Амонасро. Близки певцу сложные реалистические и брутальные образы пуччиниевских опер: Джанни Скикки, Скарпья, персонажи веристских опер Р. Леонкавалло, П. Масканьи, Ф. Чилеа, искрометный юмор россиниевского Фигаро и благородная значительность «Вильгельма Телля».
Тито Гобби — превосходный ансамблист. Принимая участие в крупнейших оперных постановках века, он неоднократно выступал вместе с такими выдающимися исполнителями современности, как Мария Каллас, Марио Дель Монако, Элизабет Шварцкопф, дирижерами А. Тосканини, В. Фуртвенглером, Г. Караяном. Превосходное знание оперных партий, умение хорошо распределять динамику и чутко слышать партнера позволяли ему достигать редкого единства в ансамблевом пении. С Каллас певец дважды записал на пластинки «Тоску», с Марио Дель Монако — «Отелло». Он принимал участие в многочисленных теле — и кинооперах, экранизациях биографий выдающихся композиторов. Записи Тито Гобби, так же как и фильмы с его участием, пользуются громадным успехом у любителей вокального искусства. На пластинках певец предстает и в концертном амплуа, позволяющем судить о широте его музыкальных интересов. В камерном репертуаре Гобби большое место отведено музыке старых мастеров XVII—XVIII веков Дж. Кариссими, Дж. Каччини, А. Страделлы, Дж. Перголези. Охотно и много он записывает неаполитанские песни".
В начале 60-х годов Гобби обращается к режиссуре. Вместе с тем он продолжает активную концертную деятельность. В 1970 году Гобби вместе с Каллас приехал в Советский Союз в качестве гостя IV Международного конкурса имени П.И. Чайковского.
Много лет выступая с самыми прославленными певцами, встречаясь с видными музыкальными деятелями, Гобби накопил интересный документальный материал. Не удивительно, что большим успехом пользуются книги певца — «Моя жизнь» и «Мир итальянской оперы», в которых он откровенно и ярко описал таинства оперного театра. Умер Тито Гобби 5 марта 1984 года.
МАРИО ДЕЛЬ МОНАКО
(1915—1982)
«Один из выдающихся современных певцов, он обладал редкими вокальными данными, — пишет И. Рябова. — Его голос, обширного диапазона, необычайной силы и насыщенности, с баритональными низами и сверкающими верхними нотами, неповторим по тембру. Блестящее мастерство, тонкое чувство стиля и искусство перевоплощения позволяли артисту исполнять разнохарактерные партии оперного репертуара. Особенно близки Дель Монако героико-драматические и трагические партии в операх Верди, Пуччини, Масканьи, Леонкавалло, Джордано. Крупнейшим достижением артиста является роль Отелло в опере Верди, исполняемая с мужественной страстностью и глубокой психологической правдивостью».
Марио Дель Монако родился во Флоренции 27 июля 1915 года. Позднее он вспоминал: «Музыку меня научили любить с детства отец и мать, петь я начал с семи-восьми лет. Отец мой не был музыкально образован, но очень хорошо разбирался в вокальном искусстве. Он мечтал о том, чтобы кто-нибудь из его сыновей стал известным певцом. И даже назвал своих детей именами оперных героев: меня — Марио (в честь героя „Тоски“), а младшего брата — Марчелло (в честь Марселя из „Богемы“). Сначала выбор отца пал на Марчелло; он считал, что брат унаследовал от матери голос. Отец как-то сказал ему в моем присутствии: „Ты будешь петь Андре Шенье, у тебя будут красивая куртка и сапожки на высоких каблуках“. Признаться, я тогда очень позавидовал брату».
Мальчику минуло десять лет, когда семья перебралась в Пезаро. Один из местных преподавателей пения, познакомившись с Марио, весьма одобрительно высказался о его вокальных данных. Похвала прибавила энтузиазма, и Марио стал усердно изучать оперные партии.
Уже в тринадцать лет он впервые выступил на открытии театра в Мондольфо, небольшом соседнем городе. По поводу дебюта Марио в главной роли в одноактной опере Массне «Нарцисс» критик писал в местной газете: «Если мальчик сбережет свой голос, есть все основания полагать, что он станет выдающимся певцом».
К шестнадцати годам Дель Монако уже знал много оперных арий. Однако лишь в девятнадцать лет Марио начал серьезно заниматься — в Пезарской консерватории, у маэстро Мелокки.
"Когда мы познакомились, Мелокки было пятьдесят четыре года. В его доме постоянно находились певцы, и среди них очень известные, приезжавшие со всех сторон земли за советами. Помню долгие прогулки сообща по центральным улицам Пезаро; маэстро шествовал в окружении учеников. Щедрый был человек. Денег за свои частные уроки он не брал, лишь изредка соглашаясь на то, чтобы его угостили кофе. Когда какому-нибудь из его учеников удавалось чисто и уверенно взять высокий красивый звук, из глаз маэстро на мгновение исчезала печаль. «Вот! — восклицал он. — Это настоящий кофейный „си-бемоль“!»
Самые дорогие из воспоминаний о жизни в Пезаро связаны у меня с маэстро Мелокки".
Первый успех юноше принесло участие в конкурсе молодых певцов в Риме. В соревновании участвовали 180 певцов со всех концов Италии. Исполнив арии из «Андре Шенье» Джордано, «Арлезианки» Чилеа и знаменитый романс Неморино «Очи ее прелестные» из «Любовного напитка», Дель Монако оказался в числе пяти победителей. Начинающий артист получил стипендию, которая давала ему право заниматься в школе при Римском оперном театре.
Однако эти занятия не принесли Дель Монако пользы. Более того, применяемая его новым педагогом методика привела к тому, что голос начал тускнеть, терять округлость звучания. Лишь через полгода, вернувшись к маэстро Мелокки, он вернул голос.
Вскоре Дель Монако призвали в армию. «Но мне повезло, — вспоминал певец. — На мое счастье, нашим подразделением командовал полковник — большой любитель пения. Он говорил мне: „Дель Монако, ты обязательно будешь петь“. И разрешал отлучаться в город, где я для своих уроков взял напрокат старенькое пианино». Командир части не только разрешал талантливому солдату заниматься пением, но и предоставлял ему возможность выступать. Так, в 1940 году в небольшом городке Кальи близ Пезаро Марио впервые спел партию Туридду в «Сельской чести» П. Масканьи.
Но подлинное начало певческой карьеры артиста относится к 1943 году, когда он с блестящим успехом дебютировал на сцене миланского театра «Ла Скала» в «Богеме» Дж. Пуччини. Вскоре после этого он спел партию Андре Шенье. У. Джордано, присутствовавший на спектакле, подарил певцу свой портрет с надписью: «Моему дорогому Шенье».
После войны Дель Монако приобретает широкую известность. С огромным успехом он выступает в партии Радамеса из «Аиды» Верди на фестивале «Веронская арена». Осенью 1946 года Дель Монако впервые гастролирует за рубежом в составе труппы неаполитанского театра «Сан-Карло». Марио поет на сцене лондонского «Ковент-Гардена» в «Тоске», «Богеме», «Мадам Баттерфляй» Пуччини, «Сельской чести» Масканьи и «Паяцах» Р. Леонкавалло.
"…Следующий, 1947 год стал для меня рекордным. Я выступил 107 раз, спев однажды за 50 дней 22 раза, и проехал от Северной Европы до Южной Америки. После долгих лет нужды и несчастий все это походило на фантастику. Тогда же мне достался потрясающий контракт на гастроли в Бразилии с невероятным по тем временам гонораром — четыреста семьдесят тысяч лир за выступление…
В 1947 году я выступал и в других странах. В бельгийском городе Шарлеруа я пел для итальянских шахтеров. В Стокгольме я исполнял «Тоску» и «Богему» при участии Тито Гобби и Мафальды Фаверо…
Театры уже оспаривали меня. Но я еще не выступал с Тосканини. Возвратившись из Женевы, где пел в «Бале-маскараде», я повстречался в кафе «Биффи-Скала» с маэстро Вотто, и тот сообщил, что намерен предложить мою кандидатуру Тосканини для участия в концерте, посвященном открытию только что восстановленного театра «Ла Скала»…
Впервые я вышел на сцену театра «Ла Скала» в январе 1949 года. Исполнялась «Манон Леско» под руководством Вотто. Спустя несколько месяцев маэстро Де Сабата пригласил меня спеть в оперном спектакле «Андре Шенье» памяти Джордано. Вместе со мной выступала Рената Тебальди, ставшая звездой «Ла Скала» после участия вместе с Тосканини в концерте на повторном открытии театра…"
Год 1950-й принес певцу одну из самых важных в его артистической биографии творческих побед в буэнос-айресском театре «Колон» артист в первый раз выступил в партии Отелло в одноименной опере Верди и покорил публику не только блестящим вокальным исполнением, но и замечательным актерским решением образа. Отзывы критики единодушны: «Роль Отелло в исполнении Марио Дель Монако останется вписанной золотыми буквами в историю театра „Колон“».
Дель Монако позднее вспоминал: «Где бы я ни выступал, всюду обо мне писали как о певце, но никто не сказал, что я артист. Я долго боролся за это звание. И если я его заслужил за исполнение партии Отелло, видимо, я кое-чего все-таки добился».
Вслед за этим Дель Монако отправился в США. Выступление певца в «Аиде» на сцене оперного театра в Сан-Франциско прошло с триумфальным успехом. Нового успеха добился Дель Монако 27 ноября 1950 года, исполнив в «Метрополитен» Де Грие в «Манон Леско». Один из американских рецензентов писал: «У артиста не только прекрасный голос, но и выразительная сценическая внешность, стройная, юношеская фигура, которой может похвастаться далеко не каждый известный тенор. Верхний регистр его голоса совершенно электризовал публику, сразу же признавшую в Дель Монако певца высшего класса. Настоящих высот достиг он в последнем акте, где его исполнение захватило зал трагедийной силой».
"В 50—60-е годы певец часто гастролирует по различным городам Европы и Америки, — пишет И. Рябова. — В течение многих лет он являлся одновременно премьером двух ведущих мировых оперных сцен — миланской «Ла Скала» и нью-йоркской «Метрополитен-опера», неоднократно участвуя в спектаклях, открывающих новые сезоны. По традиции такие спектакли вызывают особый интерес публики. Дель Монако пел во многих спектаклях, ставших для нью-йоркской аудитории памятными. Его партнерами были звезды мирового вокального искусства: Мария Каллас, Джульетта Симионато. А с замечательной певицей Ренатой Тебальди Дель Монако связывали особые творческие узы — совместные выступления двух выдающихся артистов всегда становились событием в музыкальной жизни города. Рецензенты называли их «золотым дуэтом итальянской оперы».
Приезд Марио Дель Монако в Москву летом 1959 года вызвал грандиозный интерес у поклонников вокального искусства. И ожидания москвичей оправдались в полной мере. С одинаковым совершенством исполнил Дель Монако на сцене Большого театра партии Хозе в «Кармен» и Канио в «Паяцах».
Успех артиста в те дни поистине триумфален. Вот какую оценку дала выступлениям итальянского гостя известная певица Е.К. Катульская. "Выдающиеся вокальные данные Дель Монако сочетаются в его искусстве с поразительным мастерством. Какой бы силы звука ни достигал певец, его голос никогда не теряет своего светлого серебристого звучания, мягкости и красоты тембра, проникновенной выразительности. Столь же красиво его mezzo voce и яркое, легко несущееся в зал piano. Виртуозное владение дыханием, дающее певцу замечательную опору звука, активность каждого звука и слова — таковы основы мастерства Дель Монако, это то, что позволяет ему свободно преодолевать предельные вокальные трудности;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
С. Бэлза пишет: "…Тито Гобби от природы был наделен замечательными не только вокальными, но и актерскими данными, темпераментом, удивительным даром перевоплощения, что позволяло ему создавать выразительные и запоминающиеся музыкально-сценические образы. Это делало его особенно привлекательным для кинематографистов, пригласивших певца-актера сняться более чем в двадцати фильмах. Еще в 1937 году он появился на экране в ленте Луи Тренкера «Кондотьеры». А вскоре после окончания войны Марио Коста приступил к съемкам первого полнометражного фильма-оперы с его участием — «Севильский цирюльник».
Гобби вспоминает:
"Недавно я опять посмотрел фильм, снятый по этой опере в 1947 году. Я пою в нем заглавную партию. Я переживал все внове, и понравился фильм мне чуть ли не больше, чем тогда. Он принадлежит другому миру, далекому и утерянному, но, надеюсь, не безвозвратно. Как я наслаждался в юности, когда разучивал «Цирюльника» с его бесподобными сменами ритма, как был буквально очарован богатством и яркостью музыки! Редкая опера была так близка мне по духу.
С 1941 по 1943 год я с маэстро Риччи работал над этой ролью почти ежедневно. И вдруг Римская опера предлагает мне выступить в премьере «Цирюльника»; от этого приглашения я отказаться, конечно, не мог. Но, и я вспоминаю об этом с гордостью, у меня хватило сил на то, чтобы попросить отсрочки. Ведь я знал: для того чтобы подготовиться по-настоящему, почувствовать уверенность в себе, необходимо время. Тогда директора театров еще думали о совершенствовании артиста; премьеру любезно согласились отложить, и я впервые пел «Цирюльника» в феврале 1944 года.
Для меня это был важный шаг вперед. Я добился немалого успеха, меня хвалили за чистоту звука и живость пения".
Позднее Гобби еще раз снимется у Косты — в «Паяцах» по опере Леонкавалло. Тито исполнил сразу три партии: Пролог, Тонио и Сильвио.
В 1947 году Гобби с успехом открывает сезон партией Мефистофеля в сценической редакции «Осуждения Фауста» Г. Берлиоза. Начинаются многочисленные зарубежные гастрольные поездки, упрочившие славу Гобби. В том же году певцу с восторгом аплодируют Стокгольм и Лондон. В 1950 году он в составе оперной труппы «Ла Скала» вновь приезжает в Лондон и выступает на сцене «Ковент-Гардена» в операх «Любовный напиток», а также «Фальстаф», «Сицилийская вечерня» и «Отелло» Верди.
Позднее Марио Дель Монако, перечисляя своих наиболее именитых коллег, называет Гобби «непревзойденным Яго и тончайшим певцом-актером». А в то время за исполнение ведущих партий в трех вердиевских операх Гобби был удостоен специального приза, как один из самых блестящих баритонов, выступавших в ту пору в «Ковент-Гардене».
Середина 50-х годов — период наивысшего творческого подъема певца. Крупнейшие оперные театры мира предлагают ему контракты. Гобби, в частности, поет в Стокгольме, Лиссабоне, Нью-Йорке, Чикаго, Сан-Франциско.
В 1952 году Тито поет на Зальцбургском фестивале; он единодушно признан непревзойденным Дон Жуаном в одноименной опере Моцарта. В 1958 году Гобби участвует в исполнении «Дон Карлоса» в лондонском театре «Ковент-Гарден». Певец, исполнявший партию Родриго, получил наиболее восторженные отзывы критики.
В 1964 году в «Ковент-Гарден» Франко Дзеффирелли поставил «Тоску», пригласив Гобби и Марию Каллас.
Гобби пишет: "Театр «Ковент-Гарден» жил в безумном напряжении и страхе: вдруг Каллас откажется от выступления в последний момент? У Сандера Горлински, ее менеджера, ни на что больше не оставалось времени. Присутствие посторонних лиц на всех репетициях категорически воспрещалось. Газеты ограничивались лаконичными сообщениями, подтверждавшими, что все идет нормально…
21 января 1964 года. Вот описание того незабываемого представления, сделанное моей женой Тильдой в ее дневнике на следующее утро:
«Что за чудный вечер! Прекрасная постановка, хотя впервые в моей жизни ария „Vissi d'arte“ не удостоилась аплодисментов. (Мое мнение таково: публика была настолько очарована зрелищем, что не посмела прерывать действие неуместными овациями. — Тито Гобби.) Второй акт просто невероятен: два исполина оперного искусства кланялись друг другу перед занавесом, подобно учтивым соперникам. После нескончаемой овации сценой завладели зрители Я увидела, как сдержанные англичане буквально сходили с ума: они снимали с себя пиджаки, галстуки, бог знает что еще и отчаянно размахивали ими. Тито был неподражаем, а реакции обоих отличались необыкновенной точностью. Безусловно, Мария основательно перетряхнула привычный образ Тоски, придав ему гораздо большую человечность и открытость. Но на это способна только она. Того, кто отважился бы последовать ее примеру, я предупредила бы: остерегитесь!»
Сенсационный спектакль был повторен потом тем же составом в Париже и Нью-Йорке, после чего божественная примадонна надолго покинула оперную сцену.
Репертуар певца был невероятным. Гобби пел свыше ста разнообразнейших партий всех эпох и стилей. «Ему подвластен весь эмоционально-психологический спектр мирового оперного репертуара», — отмечала критика.
"Особым драматизмом отличалось его исполнение ведущих партий в вердиевских операх, — пишет Л. Ландман, — кроме упомянутых, это Макбет, Симон Бокканегра, Ренато, Риголетто, Жермон, Амонасро. Близки певцу сложные реалистические и брутальные образы пуччиниевских опер: Джанни Скикки, Скарпья, персонажи веристских опер Р. Леонкавалло, П. Масканьи, Ф. Чилеа, искрометный юмор россиниевского Фигаро и благородная значительность «Вильгельма Телля».
Тито Гобби — превосходный ансамблист. Принимая участие в крупнейших оперных постановках века, он неоднократно выступал вместе с такими выдающимися исполнителями современности, как Мария Каллас, Марио Дель Монако, Элизабет Шварцкопф, дирижерами А. Тосканини, В. Фуртвенглером, Г. Караяном. Превосходное знание оперных партий, умение хорошо распределять динамику и чутко слышать партнера позволяли ему достигать редкого единства в ансамблевом пении. С Каллас певец дважды записал на пластинки «Тоску», с Марио Дель Монако — «Отелло». Он принимал участие в многочисленных теле — и кинооперах, экранизациях биографий выдающихся композиторов. Записи Тито Гобби, так же как и фильмы с его участием, пользуются громадным успехом у любителей вокального искусства. На пластинках певец предстает и в концертном амплуа, позволяющем судить о широте его музыкальных интересов. В камерном репертуаре Гобби большое место отведено музыке старых мастеров XVII—XVIII веков Дж. Кариссими, Дж. Каччини, А. Страделлы, Дж. Перголези. Охотно и много он записывает неаполитанские песни".
В начале 60-х годов Гобби обращается к режиссуре. Вместе с тем он продолжает активную концертную деятельность. В 1970 году Гобби вместе с Каллас приехал в Советский Союз в качестве гостя IV Международного конкурса имени П.И. Чайковского.
Много лет выступая с самыми прославленными певцами, встречаясь с видными музыкальными деятелями, Гобби накопил интересный документальный материал. Не удивительно, что большим успехом пользуются книги певца — «Моя жизнь» и «Мир итальянской оперы», в которых он откровенно и ярко описал таинства оперного театра. Умер Тито Гобби 5 марта 1984 года.
МАРИО ДЕЛЬ МОНАКО
(1915—1982)
«Один из выдающихся современных певцов, он обладал редкими вокальными данными, — пишет И. Рябова. — Его голос, обширного диапазона, необычайной силы и насыщенности, с баритональными низами и сверкающими верхними нотами, неповторим по тембру. Блестящее мастерство, тонкое чувство стиля и искусство перевоплощения позволяли артисту исполнять разнохарактерные партии оперного репертуара. Особенно близки Дель Монако героико-драматические и трагические партии в операх Верди, Пуччини, Масканьи, Леонкавалло, Джордано. Крупнейшим достижением артиста является роль Отелло в опере Верди, исполняемая с мужественной страстностью и глубокой психологической правдивостью».
Марио Дель Монако родился во Флоренции 27 июля 1915 года. Позднее он вспоминал: «Музыку меня научили любить с детства отец и мать, петь я начал с семи-восьми лет. Отец мой не был музыкально образован, но очень хорошо разбирался в вокальном искусстве. Он мечтал о том, чтобы кто-нибудь из его сыновей стал известным певцом. И даже назвал своих детей именами оперных героев: меня — Марио (в честь героя „Тоски“), а младшего брата — Марчелло (в честь Марселя из „Богемы“). Сначала выбор отца пал на Марчелло; он считал, что брат унаследовал от матери голос. Отец как-то сказал ему в моем присутствии: „Ты будешь петь Андре Шенье, у тебя будут красивая куртка и сапожки на высоких каблуках“. Признаться, я тогда очень позавидовал брату».
Мальчику минуло десять лет, когда семья перебралась в Пезаро. Один из местных преподавателей пения, познакомившись с Марио, весьма одобрительно высказался о его вокальных данных. Похвала прибавила энтузиазма, и Марио стал усердно изучать оперные партии.
Уже в тринадцать лет он впервые выступил на открытии театра в Мондольфо, небольшом соседнем городе. По поводу дебюта Марио в главной роли в одноактной опере Массне «Нарцисс» критик писал в местной газете: «Если мальчик сбережет свой голос, есть все основания полагать, что он станет выдающимся певцом».
К шестнадцати годам Дель Монако уже знал много оперных арий. Однако лишь в девятнадцать лет Марио начал серьезно заниматься — в Пезарской консерватории, у маэстро Мелокки.
"Когда мы познакомились, Мелокки было пятьдесят четыре года. В его доме постоянно находились певцы, и среди них очень известные, приезжавшие со всех сторон земли за советами. Помню долгие прогулки сообща по центральным улицам Пезаро; маэстро шествовал в окружении учеников. Щедрый был человек. Денег за свои частные уроки он не брал, лишь изредка соглашаясь на то, чтобы его угостили кофе. Когда какому-нибудь из его учеников удавалось чисто и уверенно взять высокий красивый звук, из глаз маэстро на мгновение исчезала печаль. «Вот! — восклицал он. — Это настоящий кофейный „си-бемоль“!»
Самые дорогие из воспоминаний о жизни в Пезаро связаны у меня с маэстро Мелокки".
Первый успех юноше принесло участие в конкурсе молодых певцов в Риме. В соревновании участвовали 180 певцов со всех концов Италии. Исполнив арии из «Андре Шенье» Джордано, «Арлезианки» Чилеа и знаменитый романс Неморино «Очи ее прелестные» из «Любовного напитка», Дель Монако оказался в числе пяти победителей. Начинающий артист получил стипендию, которая давала ему право заниматься в школе при Римском оперном театре.
Однако эти занятия не принесли Дель Монако пользы. Более того, применяемая его новым педагогом методика привела к тому, что голос начал тускнеть, терять округлость звучания. Лишь через полгода, вернувшись к маэстро Мелокки, он вернул голос.
Вскоре Дель Монако призвали в армию. «Но мне повезло, — вспоминал певец. — На мое счастье, нашим подразделением командовал полковник — большой любитель пения. Он говорил мне: „Дель Монако, ты обязательно будешь петь“. И разрешал отлучаться в город, где я для своих уроков взял напрокат старенькое пианино». Командир части не только разрешал талантливому солдату заниматься пением, но и предоставлял ему возможность выступать. Так, в 1940 году в небольшом городке Кальи близ Пезаро Марио впервые спел партию Туридду в «Сельской чести» П. Масканьи.
Но подлинное начало певческой карьеры артиста относится к 1943 году, когда он с блестящим успехом дебютировал на сцене миланского театра «Ла Скала» в «Богеме» Дж. Пуччини. Вскоре после этого он спел партию Андре Шенье. У. Джордано, присутствовавший на спектакле, подарил певцу свой портрет с надписью: «Моему дорогому Шенье».
После войны Дель Монако приобретает широкую известность. С огромным успехом он выступает в партии Радамеса из «Аиды» Верди на фестивале «Веронская арена». Осенью 1946 года Дель Монако впервые гастролирует за рубежом в составе труппы неаполитанского театра «Сан-Карло». Марио поет на сцене лондонского «Ковент-Гардена» в «Тоске», «Богеме», «Мадам Баттерфляй» Пуччини, «Сельской чести» Масканьи и «Паяцах» Р. Леонкавалло.
"…Следующий, 1947 год стал для меня рекордным. Я выступил 107 раз, спев однажды за 50 дней 22 раза, и проехал от Северной Европы до Южной Америки. После долгих лет нужды и несчастий все это походило на фантастику. Тогда же мне достался потрясающий контракт на гастроли в Бразилии с невероятным по тем временам гонораром — четыреста семьдесят тысяч лир за выступление…
В 1947 году я выступал и в других странах. В бельгийском городе Шарлеруа я пел для итальянских шахтеров. В Стокгольме я исполнял «Тоску» и «Богему» при участии Тито Гобби и Мафальды Фаверо…
Театры уже оспаривали меня. Но я еще не выступал с Тосканини. Возвратившись из Женевы, где пел в «Бале-маскараде», я повстречался в кафе «Биффи-Скала» с маэстро Вотто, и тот сообщил, что намерен предложить мою кандидатуру Тосканини для участия в концерте, посвященном открытию только что восстановленного театра «Ла Скала»…
Впервые я вышел на сцену театра «Ла Скала» в январе 1949 года. Исполнялась «Манон Леско» под руководством Вотто. Спустя несколько месяцев маэстро Де Сабата пригласил меня спеть в оперном спектакле «Андре Шенье» памяти Джордано. Вместе со мной выступала Рената Тебальди, ставшая звездой «Ла Скала» после участия вместе с Тосканини в концерте на повторном открытии театра…"
Год 1950-й принес певцу одну из самых важных в его артистической биографии творческих побед в буэнос-айресском театре «Колон» артист в первый раз выступил в партии Отелло в одноименной опере Верди и покорил публику не только блестящим вокальным исполнением, но и замечательным актерским решением образа. Отзывы критики единодушны: «Роль Отелло в исполнении Марио Дель Монако останется вписанной золотыми буквами в историю театра „Колон“».
Дель Монако позднее вспоминал: «Где бы я ни выступал, всюду обо мне писали как о певце, но никто не сказал, что я артист. Я долго боролся за это звание. И если я его заслужил за исполнение партии Отелло, видимо, я кое-чего все-таки добился».
Вслед за этим Дель Монако отправился в США. Выступление певца в «Аиде» на сцене оперного театра в Сан-Франциско прошло с триумфальным успехом. Нового успеха добился Дель Монако 27 ноября 1950 года, исполнив в «Метрополитен» Де Грие в «Манон Леско». Один из американских рецензентов писал: «У артиста не только прекрасный голос, но и выразительная сценическая внешность, стройная, юношеская фигура, которой может похвастаться далеко не каждый известный тенор. Верхний регистр его голоса совершенно электризовал публику, сразу же признавшую в Дель Монако певца высшего класса. Настоящих высот достиг он в последнем акте, где его исполнение захватило зал трагедийной силой».
"В 50—60-е годы певец часто гастролирует по различным городам Европы и Америки, — пишет И. Рябова. — В течение многих лет он являлся одновременно премьером двух ведущих мировых оперных сцен — миланской «Ла Скала» и нью-йоркской «Метрополитен-опера», неоднократно участвуя в спектаклях, открывающих новые сезоны. По традиции такие спектакли вызывают особый интерес публики. Дель Монако пел во многих спектаклях, ставших для нью-йоркской аудитории памятными. Его партнерами были звезды мирового вокального искусства: Мария Каллас, Джульетта Симионато. А с замечательной певицей Ренатой Тебальди Дель Монако связывали особые творческие узы — совместные выступления двух выдающихся артистов всегда становились событием в музыкальной жизни города. Рецензенты называли их «золотым дуэтом итальянской оперы».
Приезд Марио Дель Монако в Москву летом 1959 года вызвал грандиозный интерес у поклонников вокального искусства. И ожидания москвичей оправдались в полной мере. С одинаковым совершенством исполнил Дель Монако на сцене Большого театра партии Хозе в «Кармен» и Канио в «Паяцах».
Успех артиста в те дни поистине триумфален. Вот какую оценку дала выступлениям итальянского гостя известная певица Е.К. Катульская. "Выдающиеся вокальные данные Дель Монако сочетаются в его искусстве с поразительным мастерством. Какой бы силы звука ни достигал певец, его голос никогда не теряет своего светлого серебристого звучания, мягкости и красоты тембра, проникновенной выразительности. Столь же красиво его mezzo voce и яркое, легко несущееся в зал piano. Виртуозное владение дыханием, дающее певцу замечательную опору звука, активность каждого звука и слова — таковы основы мастерства Дель Монако, это то, что позволяет ему свободно преодолевать предельные вокальные трудности;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67