Сверху они добавляли плиты поменьше и посыпали их коралловым песком. После этого «проезжую, часть» утрамбовывали ногами, и... отрезок пути готов. Что значит их отрезок? Оказывается, островитяне, строящие дорогу, весь первый участок в тысячу двести метров разбили на отрезки, каждый длиной в полтора метра! «Комитет по строительству дорог» объявил конкурс на соискание права строить эти отдельные отрезки дороги на Сокесе. В течение нескольких дней островитяне разделили между собой все участки, и каждая семья обязалась строительство своего участка довести до конца. Местный «Комитет по строительству дорог» на Понапе должен был возместить строителям расходы. Меня заинтересовало, во сколько же обходится эта стройка. Оказалось, в доллар за стопу дороги. Итак, полутораметровый отрезок пути шириной в четыре с половиной метра ценился примерно в пять долларов! А вся дорога стоила несколько тысяч долларов, в то время как обычно на подобные стройки тратят миллионы. Стопа дороги за один доллар, и контракты на строительство полутораметровых отрезков! Но результат я вижу собственными глазами! многие участки пути уже готовы. Каждый из них обозначен своеобразными тумбами – столбиками, тоже вытесанными из кораллового известняка.
Строительство шло успешно. И, наверное, в недалеком будущем оно будет завершено. Так решится транспортная проблема, которая насчитывает уже около восьми десятилетий. Эта дорога стоила жизни сотням жителей острова и многих отправила в изгнание.
Но кто же эти люди, строящие дорогу, ведь после восстания остров совершенно обезлюдел? Мне ответили:
– Мы из Пингелапа, с атолла Пингелап.
После того как восставшие вынуждены были покинуть свой остров, кайзеровские чиновники разместили на опустевшей земле беженцев с разрушенного тайфуном атолла Пингелап.
Над Пингелапом я пролетал. Это небольшой микронезийский атолл, состоящий из трех островков – самого Пингелапа, Тугулы и Таксия. Территория всех трех островков очень мала. А живет здесь около тысячи микронезийцев. Микроскопический атолл с трудом кормил своих обитателей. Растет на нем лишь мванг – местная разновидность таро, кокосовые орехи и немного папайи. Самая высокая точка – всего два метра двадцать сантиметров над уровнем моря. И во время тайфунов на Пингелапе хозяйничает не только ураганный ветер, но и гигантские волны, которые легко перекатываются через островки.
Тех, кто пережил страшный тайфун и все потерял, германская колониальная администрация переселила на Сокес. Новоселы построили здесь свою деревню – Пингелап виледж, организовали собственное хозяйство. Но на Сокес переехали не только жертвы урагана. Коренные жители Понапе считают, что их остров заполонили «голодранцы» с атоллов Мокил, Нукуоро и многих других. Надо сказать, однако, что даже «коренные» сокесцы – отнюдь не автохтонные жители острова: они пришли на Понапе с островов Гилберта.
Итак, сокесскую дорогу строят пингелапцы, составляющие большую часть населения маленького острова. Выходцы с восточнокаролинского атолла вполне довольны своим новым положением. Причем настолько, что их пример привлекает в сокесскую деревню все новых и новых эмигрантов с Пингелапа.
На этом небольшом атолле возникли серьезные проблемы, связанные с демографическим взрывом. Я знаю о дискуссиях, которые велись по проблеме быстрого роста населения в более чем полумиллиардной Индии. Этот же вопрос тревожит Китай с почти миллиардным населением, Южную Азию и Южную Америку. Но при чем тут атолл, где проживает всего тысяча человек? Оказывается, и здесь рождаются дети, и здесь возникают проблемы, связанные с их питанием.
В Океании протекает двоякий процесс. На Маркизских островах или, если говорить о Микронезии, на атолле Яп, например, число местного населения с приходом белых стало резко уменьшаться. Аборигены гибли от болезней, которые принесли с собой белые люди, от спиртных напитков и других «прелестей» цивилизации.
Впрочем, теперь уже не те времена, когда на Пингелапе появились первые белые китобои, зараженные сифилисом и пропитавшиеся ромом. Теперь здесь многое изменилось. На атолл приезжают врачи и представители социальных учреждений. Они лечат островитян, заставляют их глотать пенициллин, борются за жизнь каждого новорожденного и пожилого человека. Есть на острове и миссионеры, которые выступают против курения, алкоголизма, абортов.
Многое из того, что сейчас происходит, достойно всяческой похвалы. Так, в результате эффективного медицинского обслуживания население Пингелапа стало бурно расти. Если в конце войны на нем жило около пятисот человек, то всего за десять лет число жителей возросло вдвое. Таким образом, ежегодный прирост составил около пятидесяти промилле! Вероятно, самый высокий в мире.
С приходом белых были запрещены аборты, которые ранее считались обычным явлением. Местных знахарок чаще приглашали делать аборты, чем помогать при родах. До сих пор еще втайне доживает свой век на Мортлоке, в Южной Микронезии, обычай инфантицида – убийства новорожденных. На многих атоллах убивали, как правило, одного из близнецов, потому что их рождение считалось дурным предзнаменованием. Микронезийцы умертвляли и детей-калек или умственно неполноценных. Стариков, иногда даже родителей, морили голодом.
Теперь с жестокими обычаями покончено. Однако последствия демографического взрыва, наступившего после прихода белых, ощущает уже вся Микронезия. В некоторых районах возникают почти не разрешимые проблемы.
Как мы уже говорили, площадь всех трех островков Пингелапского атолла – лишь немногим более одного квадратного километра. Обрабатываемая земля на этом крошечном клочке, суши с конца мировой войны не увеличилась ни на один квадратный сантиметр. Население же возросло более чем вдвое, поэтому жителям атолла приходится делить пашню на все меньшие и меньшие лоскутки таровых полей. Многие, не имея другого выхода, покидают остров, словно над ним вновь пронесся страшный ураган. Они бегут от самих себя. Пока они еще не знают, куда держать путь ведь в деревне строителей дороги на острове Сокес живут их родственники. Они готовы потесниться и принять новых переселенцев. Но куда денутся Новые поколения других перенаселенных восточнокаролинских атоллов? Обитатели Мокила или Жители Нукуоро? Я противник мальтузианства и не понимаю тех профессоров американских университетов, которые поддерживали движение «Нулевой рост» и даже активно участвовали в нем. Сторонники этого движения ратовали за то, чтобы каждая семья производила на свет только одного ребенка, а затем добровольно позволяла себя стерилизовать.
Эта точка зрения, из которой следует, что рост населения угрожает твоему собственному благополучию; бесчеловечна. Но куда же все-таки деваться следующим поколениям пингелапцев со своего заполненного до краев лагуны атолла? Ведь здесь никто еще не вывел фантастического сорта таро, который давал бы десять урожаев в год. Понятно, что десятки тысяч людей на трех этих островках просто не поместятся. В оставшиеся «вольные края» Микронезии (каким, например, был остров Сокес) устремляются все более многолюдные толпы беженцев с переполненных атоллов. Но до каких пор?
Пингелапцы хорошо знали, что значит борьба за жизненное пространство. И поэтому, когда после окончания войны островитяне перестали погибать от голода и болезней, а маленький атолл стал быстро наполняться людьми, большинством голосов решили, что часть жителей покинет родину и переберется на атолл Уджеланг. Однако этого же не менее упорно добивались обитатели атолла Бикини. В конце концов по решению американской администрации на Уджеланг переселились жители Эниветока. А так как, кроме переселенцев, там проживали и аборигены, для пингелапцев не осталось ни одного клочка земли.
Подобная перспектива ожидает не один микронезийский атолл. Новым поколениям их жителей придется, вероятно, искать иные земли, другие источники пропитания,– а также приобретать новые профессии. В деревне пингелапцев на Сокесе строительство дороги на время решило эту проблему. Ведь и здесь ощущался «избыток рабочих рук», то есть людей проживало больше, чем требовалось для обработки микроскопических полей. Особенно сильно безработица ударяла по молодым людям. Ведь праздность, это сладкое безделье, вовсе не идеал даже для тех, кому его приписывают, – аборигенам островов Южных морей. И раз уж пингелапцы основали компанию по строительству дорог, то это было сделано для того, чтобы предложить томящимся от скуки юношам постройку новой дороги. Этот проект получил название СНК – Сокес – Нетт – Колония.
Молодые пингелапцы, которые «варят» свою гору и волокут на плотах коралловые, плиты, тем самым обретают будущее. Они станут строителями и не только дорог. Здесь уже поговаривают о постройке моста через реку Нанпил и следующего, еще большего – через пролив Нетт. Островитяне мечтают о сооружении дока на атолле Мокил и возведении дамбы, которая соединит два острова восточнокаролинского атолла Капингамаранги, и даже о создании порта на старом Пингелапе, своей первоначальной родине.
Начав с малого (с прокладки полутораметровых отрезков дороги), они превращаются в строителей крупных объектов, в профессиональных рабочих. И я убежден – это один из путей, который приведет островитян к лучшему будущему. Он перспективен и для пингелапцев и для «царства» Сокес.
В МИКРОНЕЗИЙСКОЙ ВЕНЕЦИИ
– Теперь надо сесть, – сказал лодочник.
И мы опустились в лодке на скамейку. Лодочник объяснил нам, что в этой части Микронезии в присутствии посторонних из вежливости необходимо садиться, а не вставать, как это у нас принято. На острове, мимо которого мы проплывали, жил вождь Матоленима. Мы оказались в водах третьего по счету «царства» Понапе (но, без сомнения, первого по той роли, которую оно играет), где я уже побывал ранее.
Если Матоленим по традиции занимает первое место среди «царств» Понапе, то и нанмарки, его правитель, живущий на острове Темуэн, считается первым среди вождей Понапе, потому что в его морских владениях плавает знаменитое «искусственное сердце» Понапе. Трудно в это поверить, но, чтобы понять и объяснить историю «искусственного сердца» Микронезии, нужно углубиться в далекое прошлое страны, закрытое почти непроницаемой завесой времени.
Оказывается, что сердце Понапе действительно искусственное. В лагуне, на скрытом под водой коралловом рифе Темуэна, построены десятки искусственных островков, отделенных друг от друга каналами. Эту микронезийскую Венецию по праву сравнивают с итальянской.
Архипелаг искусственных островков на коралловом рифе Темуэна жители Понапе называют Нан-Мадолом – «Пространством между островками». Пространства эти – улицы Нан-Мадола. Как и в Венеции, они служили главными транспортными артериями искусственного архипелага.
На островках Нан-Мадола неизвестные создатели первого, микронезийского города построили из огромных каменных блоков десятки великолепных зданий, храмы, крепости, малые «дворцы», а также искусственные озера и др. Предназначение многих построек до сих пор окончательно не установлено. Эта загадка – лишь одна из многих тайн непонятного искусственного архипелага, каменного города, подобного которому нет во всей Океании.
Приближаемся к первому островку. Это Темуэн, резиденция вождя Матоленима. Миновав его, мы снимаем первые кадры этого загадочного города.
Интересно, кому же это пришла в голову на первый взгляд сумасшедшая идея класть камень на камень в воды лагуны Понапе до тех пор, пока не возник настоящий, хотя и небольшой архипелаг? Кто вычертил план города? Кто проектировал здания? Кто вел строительство, длившееся десятки, а может, и сотни лет? Кто жил в этих странных постройках? Кто владел землями Понапе? Откуда пришел и куда исчез? Что было потом? На все эти вопросы я искал ответа.
По дороге в Нан-Мадол я отдал дань уважения здешнему нанмарки, которого считают владыкой Нан-Мадола, архипелага, теперь уже мертвого и хранящего свои тайны.
Быть может, строителями Нан-Мадола были предки нынешнего вождя Матоленима? Однако понапские легенды на вопросы о том, кто строил, жил и правил в этом городе, отвечают, что здесь, в Микронезии, «вначале было слово». Мысль о строительстве не одного, а десятков искусственных островков, целого искусственного архипелага, впервые высказали два брата – Олосипа и Олосопа.
Кто бы о Нан-Мадоле ни рассказывал, все называют эти имена, правда, некоторые в несколько иной форме – Сипа и Сопа. На этом сходство всех легенд и источников кончается. Кто они, эти братья, и, главное, откуда пришли? Откуда принесли они идею создания каменного города во времена, когда вся остальная Микронезия жила в хижинах? Одни утверждают – с Сокеса, другие, их большинство, говорят, что братья приплыли на Понапе из далекой страны на огромном корабле.
Братья Олосипа и Олосопа объединили под своим владычеством все поселения и племена Понапе. И они, эти новые, нежданные, самозваные властители острова, умевшие творить множество чудес (они, например, могли одним движением руки успокоить бушующее море), решили построить метрополию, откуда могли бы властвовать над всем островом.
Братья сначала выбрали равнину Пан-Юпал на берегу Сокеса, первого острова к которому причалили. Вскоре оказалось, что это место непригодно для постройки. Тогда они начали осуществлять свой замысел в Нетте, затем – в нынешнем «царстве» У. Однако постройки не могли удовлетворять их требований.
Наконец братья обратили свой взор к побережью Южного Понапе, на коралловый риф, который они назвали Рифом Небесного Солнца. И на фундаменте погруженного в море Небесного Солнца Олосипа и Олосопа осуществили свой фантастический замысел – построили девяносто два искусственных островка. Конечно, они строили не сами, а привлекли множество рабочих. Но какой же властью и силой надо было обладать, чтобы заставить островитян возводить в волнах удивительные для микронезийцев сооружения – искусственные островки рядом с их родным, естественным атоллом? Откуда доставили они на Риф Небесного Солнца рабочих?
Этого, видимо, мы уже никогда не узнаем. Но именно их трудом был поднят из морских глубин один островок за другим. На нелегкую работу ушли десятки лет. Во время строительства на Рифе Небесного Солнца умер Олосипа. Другой брат стал единовластным правителем и объединил весь Понапе под своей властью, а к своему имени Олосопа добавил державный титул. С тех пор вождь всего Понапе стал именовать себя Сауделером – «Властелином Делера» (Делер – традиционное название области, опоясывающей залив Матоленим). Первого Сауделера сменил другой, затем третий, но всегда это были сыновья предшественника.
Островитяне рассказывали мне, что на их острове правили подряд шестнадцать Сауделеров. О некоторых я узнал немало интересных подробностей. О других легенды сохранили лишь имена. Например, о сыне Олосопа – Муоне Муеи. Зато внук Олосопа, Иненеи Муеи – Сауделер III, сыграл в истории острова заметную роль. Он якобы искусственно выделил из своих верноподданных привилегированную группу людей (возможно, это были чужеземцы, прибывшие на остров на загадочном корабле), которые помогали ему править и продолжать строительство островного города.
Правнук Олосопа, Саконэ Муеи – Сауделер IV, подобно русскому царю Ивану Грозному, заслужил прозвище Жестокий. Он ввел смертную казнь. Всех, посмевших лакомиться пищей и в особенности рыбой и морскими животными, предназначенными для Сауделеров, ждала смерть. Сауделер VI – Сараиден Сап распорядился, чтобы все жители Понапе отдавали первые плоды и первую часть любого урожая властителям Нан-Мадола. Раинпуэнлако – Сауделер VII оказался еще более жестоким. Он потребовал от островитян почти весь их улов и плоды первого урожая. Сауделер VII оказался первым среди Сауделеров людоедом. Его выбор падал всегда лишь на толстых сограждан. Горе было тому, кто отличался излишней полнотой. Ничто не могло спасти этого человека от смерти. Сауделер посылал за толстяком своих людей, и те привозили несчастного на главный остров Нан-Мадола – Пан-Кадир. Там росло большое дерево манго. Толстяка привязывали к стволу этого дерева и кормили буквально на убой. Затем его убивали и съедали во время торжественной царской трапезы. Сын Сауделера VII – Китипарелонг тоже вошел в историю, но благодаря странным гастрономическим вкусам его жены. Если Раинпуэнлако любил толстых людей, то супруга его сына испытывала непреодолимое влечение к жареной человеческой печени. Многим семьям островитян пришлось жертвовать кем-нибудь из своих родных, чтобы удовлетворить столь странную страсть первой дамы Понапе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Строительство шло успешно. И, наверное, в недалеком будущем оно будет завершено. Так решится транспортная проблема, которая насчитывает уже около восьми десятилетий. Эта дорога стоила жизни сотням жителей острова и многих отправила в изгнание.
Но кто же эти люди, строящие дорогу, ведь после восстания остров совершенно обезлюдел? Мне ответили:
– Мы из Пингелапа, с атолла Пингелап.
После того как восставшие вынуждены были покинуть свой остров, кайзеровские чиновники разместили на опустевшей земле беженцев с разрушенного тайфуном атолла Пингелап.
Над Пингелапом я пролетал. Это небольшой микронезийский атолл, состоящий из трех островков – самого Пингелапа, Тугулы и Таксия. Территория всех трех островков очень мала. А живет здесь около тысячи микронезийцев. Микроскопический атолл с трудом кормил своих обитателей. Растет на нем лишь мванг – местная разновидность таро, кокосовые орехи и немного папайи. Самая высокая точка – всего два метра двадцать сантиметров над уровнем моря. И во время тайфунов на Пингелапе хозяйничает не только ураганный ветер, но и гигантские волны, которые легко перекатываются через островки.
Тех, кто пережил страшный тайфун и все потерял, германская колониальная администрация переселила на Сокес. Новоселы построили здесь свою деревню – Пингелап виледж, организовали собственное хозяйство. Но на Сокес переехали не только жертвы урагана. Коренные жители Понапе считают, что их остров заполонили «голодранцы» с атоллов Мокил, Нукуоро и многих других. Надо сказать, однако, что даже «коренные» сокесцы – отнюдь не автохтонные жители острова: они пришли на Понапе с островов Гилберта.
Итак, сокесскую дорогу строят пингелапцы, составляющие большую часть населения маленького острова. Выходцы с восточнокаролинского атолла вполне довольны своим новым положением. Причем настолько, что их пример привлекает в сокесскую деревню все новых и новых эмигрантов с Пингелапа.
На этом небольшом атолле возникли серьезные проблемы, связанные с демографическим взрывом. Я знаю о дискуссиях, которые велись по проблеме быстрого роста населения в более чем полумиллиардной Индии. Этот же вопрос тревожит Китай с почти миллиардным населением, Южную Азию и Южную Америку. Но при чем тут атолл, где проживает всего тысяча человек? Оказывается, и здесь рождаются дети, и здесь возникают проблемы, связанные с их питанием.
В Океании протекает двоякий процесс. На Маркизских островах или, если говорить о Микронезии, на атолле Яп, например, число местного населения с приходом белых стало резко уменьшаться. Аборигены гибли от болезней, которые принесли с собой белые люди, от спиртных напитков и других «прелестей» цивилизации.
Впрочем, теперь уже не те времена, когда на Пингелапе появились первые белые китобои, зараженные сифилисом и пропитавшиеся ромом. Теперь здесь многое изменилось. На атолл приезжают врачи и представители социальных учреждений. Они лечат островитян, заставляют их глотать пенициллин, борются за жизнь каждого новорожденного и пожилого человека. Есть на острове и миссионеры, которые выступают против курения, алкоголизма, абортов.
Многое из того, что сейчас происходит, достойно всяческой похвалы. Так, в результате эффективного медицинского обслуживания население Пингелапа стало бурно расти. Если в конце войны на нем жило около пятисот человек, то всего за десять лет число жителей возросло вдвое. Таким образом, ежегодный прирост составил около пятидесяти промилле! Вероятно, самый высокий в мире.
С приходом белых были запрещены аборты, которые ранее считались обычным явлением. Местных знахарок чаще приглашали делать аборты, чем помогать при родах. До сих пор еще втайне доживает свой век на Мортлоке, в Южной Микронезии, обычай инфантицида – убийства новорожденных. На многих атоллах убивали, как правило, одного из близнецов, потому что их рождение считалось дурным предзнаменованием. Микронезийцы умертвляли и детей-калек или умственно неполноценных. Стариков, иногда даже родителей, морили голодом.
Теперь с жестокими обычаями покончено. Однако последствия демографического взрыва, наступившего после прихода белых, ощущает уже вся Микронезия. В некоторых районах возникают почти не разрешимые проблемы.
Как мы уже говорили, площадь всех трех островков Пингелапского атолла – лишь немногим более одного квадратного километра. Обрабатываемая земля на этом крошечном клочке, суши с конца мировой войны не увеличилась ни на один квадратный сантиметр. Население же возросло более чем вдвое, поэтому жителям атолла приходится делить пашню на все меньшие и меньшие лоскутки таровых полей. Многие, не имея другого выхода, покидают остров, словно над ним вновь пронесся страшный ураган. Они бегут от самих себя. Пока они еще не знают, куда держать путь ведь в деревне строителей дороги на острове Сокес живут их родственники. Они готовы потесниться и принять новых переселенцев. Но куда денутся Новые поколения других перенаселенных восточнокаролинских атоллов? Обитатели Мокила или Жители Нукуоро? Я противник мальтузианства и не понимаю тех профессоров американских университетов, которые поддерживали движение «Нулевой рост» и даже активно участвовали в нем. Сторонники этого движения ратовали за то, чтобы каждая семья производила на свет только одного ребенка, а затем добровольно позволяла себя стерилизовать.
Эта точка зрения, из которой следует, что рост населения угрожает твоему собственному благополучию; бесчеловечна. Но куда же все-таки деваться следующим поколениям пингелапцев со своего заполненного до краев лагуны атолла? Ведь здесь никто еще не вывел фантастического сорта таро, который давал бы десять урожаев в год. Понятно, что десятки тысяч людей на трех этих островках просто не поместятся. В оставшиеся «вольные края» Микронезии (каким, например, был остров Сокес) устремляются все более многолюдные толпы беженцев с переполненных атоллов. Но до каких пор?
Пингелапцы хорошо знали, что значит борьба за жизненное пространство. И поэтому, когда после окончания войны островитяне перестали погибать от голода и болезней, а маленький атолл стал быстро наполняться людьми, большинством голосов решили, что часть жителей покинет родину и переберется на атолл Уджеланг. Однако этого же не менее упорно добивались обитатели атолла Бикини. В конце концов по решению американской администрации на Уджеланг переселились жители Эниветока. А так как, кроме переселенцев, там проживали и аборигены, для пингелапцев не осталось ни одного клочка земли.
Подобная перспектива ожидает не один микронезийский атолл. Новым поколениям их жителей придется, вероятно, искать иные земли, другие источники пропитания,– а также приобретать новые профессии. В деревне пингелапцев на Сокесе строительство дороги на время решило эту проблему. Ведь и здесь ощущался «избыток рабочих рук», то есть людей проживало больше, чем требовалось для обработки микроскопических полей. Особенно сильно безработица ударяла по молодым людям. Ведь праздность, это сладкое безделье, вовсе не идеал даже для тех, кому его приписывают, – аборигенам островов Южных морей. И раз уж пингелапцы основали компанию по строительству дорог, то это было сделано для того, чтобы предложить томящимся от скуки юношам постройку новой дороги. Этот проект получил название СНК – Сокес – Нетт – Колония.
Молодые пингелапцы, которые «варят» свою гору и волокут на плотах коралловые, плиты, тем самым обретают будущее. Они станут строителями и не только дорог. Здесь уже поговаривают о постройке моста через реку Нанпил и следующего, еще большего – через пролив Нетт. Островитяне мечтают о сооружении дока на атолле Мокил и возведении дамбы, которая соединит два острова восточнокаролинского атолла Капингамаранги, и даже о создании порта на старом Пингелапе, своей первоначальной родине.
Начав с малого (с прокладки полутораметровых отрезков дороги), они превращаются в строителей крупных объектов, в профессиональных рабочих. И я убежден – это один из путей, который приведет островитян к лучшему будущему. Он перспективен и для пингелапцев и для «царства» Сокес.
В МИКРОНЕЗИЙСКОЙ ВЕНЕЦИИ
– Теперь надо сесть, – сказал лодочник.
И мы опустились в лодке на скамейку. Лодочник объяснил нам, что в этой части Микронезии в присутствии посторонних из вежливости необходимо садиться, а не вставать, как это у нас принято. На острове, мимо которого мы проплывали, жил вождь Матоленима. Мы оказались в водах третьего по счету «царства» Понапе (но, без сомнения, первого по той роли, которую оно играет), где я уже побывал ранее.
Если Матоленим по традиции занимает первое место среди «царств» Понапе, то и нанмарки, его правитель, живущий на острове Темуэн, считается первым среди вождей Понапе, потому что в его морских владениях плавает знаменитое «искусственное сердце» Понапе. Трудно в это поверить, но, чтобы понять и объяснить историю «искусственного сердца» Микронезии, нужно углубиться в далекое прошлое страны, закрытое почти непроницаемой завесой времени.
Оказывается, что сердце Понапе действительно искусственное. В лагуне, на скрытом под водой коралловом рифе Темуэна, построены десятки искусственных островков, отделенных друг от друга каналами. Эту микронезийскую Венецию по праву сравнивают с итальянской.
Архипелаг искусственных островков на коралловом рифе Темуэна жители Понапе называют Нан-Мадолом – «Пространством между островками». Пространства эти – улицы Нан-Мадола. Как и в Венеции, они служили главными транспортными артериями искусственного архипелага.
На островках Нан-Мадола неизвестные создатели первого, микронезийского города построили из огромных каменных блоков десятки великолепных зданий, храмы, крепости, малые «дворцы», а также искусственные озера и др. Предназначение многих построек до сих пор окончательно не установлено. Эта загадка – лишь одна из многих тайн непонятного искусственного архипелага, каменного города, подобного которому нет во всей Океании.
Приближаемся к первому островку. Это Темуэн, резиденция вождя Матоленима. Миновав его, мы снимаем первые кадры этого загадочного города.
Интересно, кому же это пришла в голову на первый взгляд сумасшедшая идея класть камень на камень в воды лагуны Понапе до тех пор, пока не возник настоящий, хотя и небольшой архипелаг? Кто вычертил план города? Кто проектировал здания? Кто вел строительство, длившееся десятки, а может, и сотни лет? Кто жил в этих странных постройках? Кто владел землями Понапе? Откуда пришел и куда исчез? Что было потом? На все эти вопросы я искал ответа.
По дороге в Нан-Мадол я отдал дань уважения здешнему нанмарки, которого считают владыкой Нан-Мадола, архипелага, теперь уже мертвого и хранящего свои тайны.
Быть может, строителями Нан-Мадола были предки нынешнего вождя Матоленима? Однако понапские легенды на вопросы о том, кто строил, жил и правил в этом городе, отвечают, что здесь, в Микронезии, «вначале было слово». Мысль о строительстве не одного, а десятков искусственных островков, целого искусственного архипелага, впервые высказали два брата – Олосипа и Олосопа.
Кто бы о Нан-Мадоле ни рассказывал, все называют эти имена, правда, некоторые в несколько иной форме – Сипа и Сопа. На этом сходство всех легенд и источников кончается. Кто они, эти братья, и, главное, откуда пришли? Откуда принесли они идею создания каменного города во времена, когда вся остальная Микронезия жила в хижинах? Одни утверждают – с Сокеса, другие, их большинство, говорят, что братья приплыли на Понапе из далекой страны на огромном корабле.
Братья Олосипа и Олосопа объединили под своим владычеством все поселения и племена Понапе. И они, эти новые, нежданные, самозваные властители острова, умевшие творить множество чудес (они, например, могли одним движением руки успокоить бушующее море), решили построить метрополию, откуда могли бы властвовать над всем островом.
Братья сначала выбрали равнину Пан-Юпал на берегу Сокеса, первого острова к которому причалили. Вскоре оказалось, что это место непригодно для постройки. Тогда они начали осуществлять свой замысел в Нетте, затем – в нынешнем «царстве» У. Однако постройки не могли удовлетворять их требований.
Наконец братья обратили свой взор к побережью Южного Понапе, на коралловый риф, который они назвали Рифом Небесного Солнца. И на фундаменте погруженного в море Небесного Солнца Олосипа и Олосопа осуществили свой фантастический замысел – построили девяносто два искусственных островка. Конечно, они строили не сами, а привлекли множество рабочих. Но какой же властью и силой надо было обладать, чтобы заставить островитян возводить в волнах удивительные для микронезийцев сооружения – искусственные островки рядом с их родным, естественным атоллом? Откуда доставили они на Риф Небесного Солнца рабочих?
Этого, видимо, мы уже никогда не узнаем. Но именно их трудом был поднят из морских глубин один островок за другим. На нелегкую работу ушли десятки лет. Во время строительства на Рифе Небесного Солнца умер Олосипа. Другой брат стал единовластным правителем и объединил весь Понапе под своей властью, а к своему имени Олосопа добавил державный титул. С тех пор вождь всего Понапе стал именовать себя Сауделером – «Властелином Делера» (Делер – традиционное название области, опоясывающей залив Матоленим). Первого Сауделера сменил другой, затем третий, но всегда это были сыновья предшественника.
Островитяне рассказывали мне, что на их острове правили подряд шестнадцать Сауделеров. О некоторых я узнал немало интересных подробностей. О других легенды сохранили лишь имена. Например, о сыне Олосопа – Муоне Муеи. Зато внук Олосопа, Иненеи Муеи – Сауделер III, сыграл в истории острова заметную роль. Он якобы искусственно выделил из своих верноподданных привилегированную группу людей (возможно, это были чужеземцы, прибывшие на остров на загадочном корабле), которые помогали ему править и продолжать строительство островного города.
Правнук Олосопа, Саконэ Муеи – Сауделер IV, подобно русскому царю Ивану Грозному, заслужил прозвище Жестокий. Он ввел смертную казнь. Всех, посмевших лакомиться пищей и в особенности рыбой и морскими животными, предназначенными для Сауделеров, ждала смерть. Сауделер VI – Сараиден Сап распорядился, чтобы все жители Понапе отдавали первые плоды и первую часть любого урожая властителям Нан-Мадола. Раинпуэнлако – Сауделер VII оказался еще более жестоким. Он потребовал от островитян почти весь их улов и плоды первого урожая. Сауделер VII оказался первым среди Сауделеров людоедом. Его выбор падал всегда лишь на толстых сограждан. Горе было тому, кто отличался излишней полнотой. Ничто не могло спасти этого человека от смерти. Сауделер посылал за толстяком своих людей, и те привозили несчастного на главный остров Нан-Мадола – Пан-Кадир. Там росло большое дерево манго. Толстяка привязывали к стволу этого дерева и кормили буквально на убой. Затем его убивали и съедали во время торжественной царской трапезы. Сын Сауделера VII – Китипарелонг тоже вошел в историю, но благодаря странным гастрономическим вкусам его жены. Если Раинпуэнлако любил толстых людей, то супруга его сына испытывала непреодолимое влечение к жареной человеческой печени. Многим семьям островитян пришлось жертвовать кем-нибудь из своих родных, чтобы удовлетворить столь странную страсть первой дамы Понапе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22