Все сбежались к дверям – встречать. Флер подбежала и схватила его за руку.
– Ну что, как? Дорогой, я так волновалась!
– Ее оставили в больнице до завтра, – ответил Ричард. – Говорят, серьезных повреждений нет. Хотят… – Он прочистил горло. – Хотят назначить ей консультации у психотерапевта.
– А можно ее навестить? – нерешительно спросил Энтони, сидевший рядом с Зарой на ступеньках.
Ричард улыбнулся.
– Завтра она вернется домой. Честное слово, беспокоиться не о чем. Слава богу, пронесло.
– А все-таки зачем она это сделала? – спросил Энтони. – Ну, то есть она сама-то соображала, что творит? Не подумала, что ли, как все перепугаются?
– Сомневаюсь, что она всерьез о чем-то думала, – мягко сказал Ричард. – У нее сейчас голова не очень хорошо работает… А где Ламберт?
– Ушел, – ответила Джиллиан, поджав губы. – Я отправила его на ночь в гостиницу. Он был слишком пьян, чтобы вести машину.
– Умница, Джиллиан. И спасибо тебе. Если бы ты не пошла искать Филиппу…
Джиллиан отвела глаза.
– Да ладно. – Она взглянула на часы – Поздно уже, пора спать. Энтони, Зара – отправляйтесь.
– О'кей, – ответил притихший Энтони. – Всем спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – сказала Зара. Ричард вдруг спохватился:
– Энтони, прости, что не получилось как следует отпраздновать твою победу. Еще обязательно отпразднуем – в другой раз.
– Конечно, пап. Спокойной ночи.
– Я, пожалуй, тоже пойду спать, – объявила Джиллиан. – Ричард, ты не голодный?
– Нет. – Он посмотрел на Флер. – Пожалуй, я пропустил бы стаканчик виски.
Флер улыбнулась.
– Я тебе налью.
Она исчезла в гостиной. Ричард посмотрел на Джиллиан.
– Ты догадывалась, что нечто подобное может случиться? Ты знала, что Филиппа несчастна?
– И думать не думала! – Джиллиан закусила губу. – И все же теперь, задним числом, я удивляюсь, как это мы ничего не замечали.
– Вот именно, – кивнул Ричард. – Я чувствую в точности то же самое.
– Мне кажется, я ее подвела, – сказала Джиллиан.
– Вот это как раз нет! – с неожиданной силой воскликнул Ричард. – Если кто ее и подвел, так лишь ее собственная мать.
– Что? – поразилась Джиллиан.
– Эмили ее подвела! Эмили была…
Он замолчал, тяжело дыша. Джиллиан растерянно смотрела на него. С минуту никто из них не произносил ни слова.
– Я всегда чувствовал, что в Эмили что-то скрыто, – заговорил Ричард. – Мне отчаянно хотелось понять ее лучше. А теперь выясняется, что кроткая невинная Эмили – всего лишь… видимость! Настоящую Эмили я бы и знать не за хотел!
– Ох, Ричард! – В глазах у Джиллиан стояли слезы. – Эмили была не такая уж плохая…
– Я знаю. – Ричард устало потер лицо. – Но я-то считал ее совершенством.
– Совершенных людей на свете нет, – промолвила Джиллиан.
– Я был дураком. Доверчивым дураком.
– Ты не дурак. Иди выпей виски и не думай об Эмили. – Она посмотрела Ричарду прямо в глаза. – Пора забыть о ней и жить дальше.
– Да, – медленно проговорил Ричард. – Пора…
Флер сидела на диване в гостиной. Рядом стояли два стаканчика с виски.
– Бедный, – сказала она вполголоса, когда Ричард вошел в комнату. – Какой ужасный вечер.
– Ты еще не все знаешь. – Ричард осушил свой стакан. – Флер, я порой думаю: неужели в мире совсем не осталось порядочных людей?
– О чем ты? – Флер встала и подлила ему виски. – Что еще случилось?
– Это так противно, что даже не хочется рассказывать.
Она вновь села на диван, вопросительно глядя на Ричарда. Тот вздохнул и сбросил ботинки.
– Сегодня я застал Ламберта у себя в кабинете. Он пытался подделать письмо. У него проблемы с деньгами, и он надеялся, что мое имя успокоит кредиторов. – Ричард отхлебнул еще виски и покачал головой. – Омерзительно.
– А проблемы серьезные?
Ричард нахмурился.
– Боюсь, что да.
– Не рассказывай, если не хочешь, – быстро сказала Флер.
Ричард взял ее руку и вымученно улыбнулся.
– Спасибо тебе за деликатность, но у меня нет от тебя секретов. Да и легче становится, когда выговоришься. У Ламберта… создалось впечатление… что Филиппа должна в скором времени получить большие деньги. Рассчитывая на это, Ламберт стал жить не по средствам.
– Ах, боже мой! – Флер наморщила лоб. – Значит, поэтому Филиппа…
– Нет, Филиппа ничего не знает о деньгах, просто они с Ламбертом поссорились. Филиппа пригрозила, что уйдет от него, и он разъярился. – Ричард посмотрел на Флер. – У вас с ней, кажется, был долгий разговор в Лондоне.
– Не то чтобы очень уж долгий, – нахмурилась Флер.
– Тем не менее, она прислушивается к твоим советам. Филиппа очень хочет тебя увидеть. – Ричард провел рукой по волосам Флер. – По-моему, ты заменила ей мать.
– Ну, вряд ли, – рассмеялась Флер.
– Что касается Ламберта… – Ричард пожал плечами. – Не знаю, помирятся они с Филиппой, или лучше отправить его подальше.
– Отправить подальше! – Флер дернула плечом. – Он гадкий человек.
– И бесчестный. Когда Филиппе исполнится тридцать… – Ричард сделал еще глоток. – Самое смешное, что я как раз сегодня подписал все бумаги.
Флер застыла. Потом спросила небрежным тоном:
– Какие бумаги?
– Сегодня утром я перевел крупную сумму денег на целевые счета для Энтони и Филиппы. – Ричард улыбнулся. – По пять миллионов каждому, если быть точным.
Несколько секунд Флер молча смотрела на него.
– По пять миллионов каждому… Итого, десять.
Она замолчала, словно прислушиваясь к собственным словам.
– Я понимаю, сумма значительная, – кивнул Ричард. – Просто я хотел, чтобы они ни от кого не зависели в финансовом отношении. А у меня еще осталось больше чем достаточно.
– Ты просто взял и отдал такие деньги, – слабым голосом проговорила Флер.
– Дети пока ни о чем не знают. Я ведь могу на тебя положиться – ты им не скажешь?
– Конечно, – пробормотала Флер и одним глотком осушила стакан. – Пожалуйста… налей мне еще виски.
Ричард встал, плеснул в стаканчик янтарной жидкости и протянул ей. Вдруг его рука замерла в воздухе.
– Флер, чего я жду? Я давно уже собираюсь тебя кое о чем спросить. Понимаю, сегодня был нелегкий день, но, может быть, это только лишняя причина сделать то, что я хочу.
Ричард опустился на колени, по-прежнему сжимая в руке стаканчик с виски.
– Флер, – произнес он дрогнувшим голосом, – любимая, ты выйдешь за меня замуж?
18
С утра пораньше перед домом остановился белый джип. Громкий гудок разбудил Ричарда. Протирая глаза, он прошлепал к окну и выглянул.
– Это друзья Энтони, которые едут в Корнуолл, – сказал он Флер. – Рано они собрались.
В дверь постучали, и голос Энтони произнес:
– Пап? Мы уходим!
Ричард открыл дверь. На лестничной площадке стояли Зара и Энтони, одетые совершенно одинаково – джинсы, бейсболки и у каждого по громадной сумке.
– Так, значит, отправляетесь… Надеюсь, вы будете хорошо себя вести?
– Конечно, – нетерпеливо ответил Энтони. – И вообще, там же будет мама Занфи.
– Знаю-знаю, – кивнул Ричард. – Я разговаривал с ней вчера и перечислил несколько основных правил.
– Папа! Что ты ей сказал?
– Да ничего особенного, – усмехнулся Ричард. – Всего-навсего, что вы должны каждое утро принимать холодную ванну, затем как минимум час изучать произведения Шекспира…
– Папа!
– Желаю как следует повеселиться! – сжалился Ричард. – Ждем вас в пятницу.
Снаружи снова загудел джип. Энтони посмотрел на Зару.
– Ну, пошли?
– Пожелайте Филиппе, чтобы скорее выздоравливала, – сказала Зара.
– Ага. – Энтони прикусил губу. – Пусть поправляется…
– Не волнуйтесь, у нее все будет хорошо. Давайте бегите, а то Занфи опять включит свою ужасную гуделку.
Ричард смотрел им вслед, пока ребята спускались по лестнице. Зара согнулась чуть ли не вдвое под тяжестью своей сумки. Что она только туда напихала?
Хлопнула наружная дверь, и Ричард вернулся к Флер.
– Это Энтони и Зара, – сказал он, хотя все и так, было ясно. – Поехали в Корнуолл.
– Мм… – Флер сонно повернулась на другой бок, вся замотавшись в одеяло.
Ричард долго смотрел на нее, потом глубоко вздохнул.
– Не знаю, в котором часу ты хотела ехать. Я отвезу тебя на станцию, только скажи когда.
– Хорошо. – Флер открыла глаза. – Ты ведь не против? Прости, Ричард, мне просто нужно немного подумать.
– Конечно. – Ричард заставил себя говорить бодрым голосом. – Я понимаю. Я не буду тебя торопить.
Он сел на край кровати. Флер лежала, закинув руки за голову – тонкие, изящные руки, как у балерины. Глаза вновь закрылись – Флер не спешила расставаться со сладкой утренней дремотой. А вдруг она ему откажет? Эта мысль принесла с собой такую острую боль, что Ричарду стало страшно.
На кухне Джиллиан заваривала чай. Когда вошел Ричард, она оглянулась.
– Я их проводила до машины. За рулем был тот юноша, Мекс. Надеюсь, он достаточно ответственный.
– Наверняка.
Ричард сел за стол и огляделся.
– Как сразу тихо стало в доме… Мне уже не хватает их вечного гомона.
Джиллиан, улыбаясь, поставила перед ним кружку с чаем.
– Что будем делать с Филиппой? Сегодня ее выписывают?
– Да, если за ночь ничего не случилось, – ответил Ричард. – Я поеду за ней.
– Я с тобой! Можно?
– Конечно. Она тебе обрадуется. – Ричард поднес кружку к губам, собираясь с мыслями. – Хочу предупредить: Флер на несколько дней уезжает в Лондон.
– Понимаю. – Она взглянула на бледное напряженное лицо Ричарда и осторожно спросила: – Ты с ней не едешь?
– Нет. Ей нужно немного побыть одной. Что бы… все обдумать.
– Понимаю, – повторила Джиллиан.
– Вернется к субботе.
– Ну, так это совсем ненадолго! – просияла Джиллиан.
Ричард слабо улыбнулся и допил чай. Джиллиан озабоченно спросила:
– Как ты полагаешь, Флер захочет чаю? А то мне надо подняться к себе…
– Нет, Флер не будет пить чай, – вспомнил Ричард, – но она просила принести ей «Таймс».
– «Таймс», – пробормотала Джиллиан, оглядываясь по сторонам. – А, вот она. Давай отнесу.
Она взяла аккуратно сложенную газету.
– Флер обычно не читает газет, – заметила Джиллиан с любопытством. – Интересно, зачем ей сейчас это понадобилось?
– Не знаю, – ответил Ричард, наливая себе еще чаю. – Я не спрашивал.
В десять часов Флер была готова к отъезду. Ричард отнес ее чемодан в машину.
– Мы высадим тебя у станции, а сами поедем дальше, в больницу. Филиппа расстроится, что мы придем без тебя, – мимоходом добавил Ричард.
– Да, очень жаль, – сказала Флер.
Их взгляды встретились.
– Я никак не могу…
– Конечно, конечно, – заторопился Ричард. – Я зря это сказал.
– Ты такой милый! – Флер погладила Ричарда по руке. – Надеюсь, Филиппа справится.
– У нее все будет в порядке, – сказала, выходя в прихожую, Джиллиан. – Поживет немного у нас, мы за ней приглядим. Когда вы вернетесь, она уже будет как огурчик – Джиллиан оглядела платье Флер. – Какая вы элегантная – вся в черном.
– Очень практичный цвет для Лондона, – пробормотала Флер. – Немаркий.
Джиллиан спросила:
– Вы остановитесь у своего друга Джонни? Если понадобится срочно, мы сможем с вами связаться?
– Нет, я, скорее всего, остановлюсь в другом месте, – ответила Флер. – Вероятно, в гостинице. – Она чуть сдвинула брови. – Я позвоню и продиктую вам телефон, как только устроюсь.
Сойдя с крыльца, Флер окинула дом оценивающим взглядом.
– Приятный у вас дом, правда? – сказала она вдруг. – Приветливый.
– Очень! – с жаром подхватил Ричард – По-моему, в таком доме уютно жить…
Флер посмотрела ему в глаза.
– Да, – сказала она ласково, усаживаясь в машину. – Конечно, Ричард.
Филиппа сидела в постели, опираясь на по душку. Увидев, что в палату вошли Ричард и Джиллиан, она машинально постаралась изобразить жизнерадостную улыбку, но губы не слушались, и щеки как будто одеревенели. Филиппе казалось, что она никогда больше не сможет улыбнуться. Ледяной стыд сковал ее тело, заморозил естественные движения души.
Она совсем по-другому представляла себе последний романтический жест в своей жизни. Думала – очнется, а вокруг собрались родные, глотают слезы, гладят ее по плечу и обещают исправиться. И вдруг вместо всего этого – унизительные медицинские процедуры, равнодушные медсестры, вежливые и презрительные. Когда Филиппа увидела измученное лицо отца, что-то в ней надломилось и захотелось плакать. Только вот плакать она разучилась. Всегда готовый бить ключом источник пересох. Романтические декорации рухнули, остался сухой холодный камень.
Филиппа облизнула губы.
– Привет.
Собственный голос показался ей незнакомым и словно неживым.
– Здравствуй, моя хорошая!
– Привет, Филиппа! – улыбнулась Джиллиан. – Ты как тут?
– Мне гораздо лучше, – ответила Филиппа, старательно выговаривая слова, как будто на чужом языке.
– Тебе уже можно вернуться домой. Все бумаги для выписки готовы.
– Хорошо, – сказала Филиппа.
Откуда-то из далека пришла новая мысль.
– Флер дома?
– Нет, – ответил отец. – Флер на несколько дней уехала в Лондон.
– Ясно…
Слабо вспыхнуло разочарование и сейчас же погасло. Филиппа вежливо спросила:
– Она вернется?
Джиллиан ответила раньше Ричарда:
– Конечно! Обязательно вернется.
В машине они почти не разговаривали. Когда приехали в «Клены», Джиллиан принесла в зимний сад мисочки с бульоном. Ричард сел напротив Филиппы.
– Нам нужно поговорить о Ламберте, – начал он осторожно.
– Да, – тускло ответила Филиппа.
– Ты…
– Я больше не хочу его видеть.
Ричард долго смотрел на Филиппу, потом глянул на Джиллиан.
– Хорошо. Если ты уверена…
– Я хочу развестись. Между мной и Ламбертом все кончено. – Филиппа зачерпнула ложку бульона. – Вкусно.
– Натуральный куриный бульончик! – отозвалась Джиллиан. – Не то, что эти ваши готовые обеды в картонных коробочках!
– Ты точно не передумаешь? – спросил Ричард.
– Совершенно точно, – спокойно ответила Филиппа. – Не передумаю.
Ее вдруг охватило чувство свободы – как будто она стряхнула с себя груду ненужного хлама. В голове стало легко и чисто. Она свободна – можно начинать жить заново.
Немного позже к дому подъехал на такси Ламберт с букетом розовых гвоздик. Ричард встретил его у двери и провел в гостиную.
– Филиппа наверху, отдыхает. Она не хочет тебя видеть.
– Жаль, – сказал Ламберт. – А я вот цветочков принес…
Он положил цветы на журнальный столик, сел на диван и принялся полировать свои часы о рукав.
– Я так понимаю, она все еще немного расстроена.
– Более чем расстроена, – ответил Ричард, стараясь совладать с голосом. – Учти, Филиппа намерена подать на развод.
– Развод? – Ламберт пригладил волосы, не поднимая глаз. – Это шутка такая?
– Я не шучу, – сказал Ричард. – Развод – не тема для шуток.
Ламберт взглянул на него и испугался. Губы Ричарда были плотно сжаты, смотрел он враждебно.
Ну что, Ламберт, свалял дурака? Интересно, что ты будешь делать теперь?
Он подумал немного и встал.
– Ричард, я хочу извиниться. Сам не знаю, что на меня вчера нашло. Перепил, должно быть.
– Ламберт… – устало начал Ричард.
– Филиппа – девочка чувствительная, – продолжал тот. – У нас и раньше бывали размолвки, однако скоро забывались. Я уверен, так будет и сейчас, если только ты дашь нам шанс…
– У тебя был шанс! – загремел Ричард. – Ты получил свой шанс, когда стоял рядом с ней перед алтарем и клялся любить и оберегать мою девочку! Ты любил ее? Ты заботился о ней? Или она всегда была для тебя всего лишь средством разбогатеть?
Он замолчал, тяжело дыша. Ламберт смотрел на него в страхе, прикидывая, что сказать в ответ. Поверит ли Ричард, если он станет уверять, что безгранично любит Филиппу?
– Будем откровенны, Ричард: я не святой. Не хлебом единым жив человек.
– Как ты смеешь цитировать Библию? – прорычал Ричард. – Как ты смеешь эксплуатировать мою дочь?
– Я ее не эксплуатировал! – оправдывался Ламберт. – У нас был счастливый брак!
– Ты использовал ее, унижал, оскорблял. Ты сделал все, чтобы превратить веселую, жизнерадостную девушку в эмоциональную развалину!
– Черт побери, она всегда такой была! – заорал в ответ Ламберт, почувствовав себя несправедливо обиженным. – Ей сломали психику задолго до того, как мы познакомились! Хоть это на меня не вешай!
Ричард на мгновение онемел, потом отвернулся и тихо сказал:
– Я не желаю больше тебя видеть. Ты уволен за нарушение условий контракта.
– Какие еще нарушения?
– Грубейшие, – спокойно ответил Ричард. – Злоупотребление доверием и подлог.
– Я буду оспаривать твое решение в суде!
– И наверняка проиграешь дело. Впрочем, поступай, как хочешь. По поводу развода, – продолжил Ричард, – к тебе обратится адвокат Филиппы. Что касается денег…
Наступила тишина. Ламберт подался вперед, преисполнившись надежды.
– Я возмещу твой долг в размере двухсот пятидесяти фунтов стерлингов. Не более. А ты в письменной форме обязуешься не предпринимать попыток увидеться с Филиппой. Все контакты – только через адвоката. На этом мы в расчете.
– Двести пятьдесят?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25