Остановка отвлекла их, и между ними вновь воцарилось молчание. Для Джудит молчание было лучше этого разговора, который, кроме ссоры, ничем не мог кончиться.
Джудит откинулась на спинку сиденья, чувствуя, что ее покинули силы: запоздалая реакция на неприятную неожиданность – встречу с Ником. Они не виделись десять месяцев, с того дня, когда он разыскал ее в Лонгхоуп и добился от нее объяснений. Они обменялись резкостями, поставили точки над «i», после чего Ник сел в машину и помчал от фермы на такой скорости, что чуть не разбил свой «лотос» на колдобинах ведшей к шоссе проселочной дороги. И вот они снова вместе. Из-за какой-то непогоды.
Джудит украдкой взглянула на знакомый орлиный профиль сидевшего рядом с ней мужчины, потом отвернулась и стала всматриваться в темноту, освещенную редкими фонарями там, где у дороги встречались сбившиеся в кучу домишки. Автобус снова и снова останавливался, выпуская пассажиров, и наконец они с Ником остались одни в салоне.
Она смотрела в окно невидящими глазами. Первая встреча с Ником ожила в ее памяти так ясно, будто только вчера Хью, не предупредив, привел его домой к ужину, будучи уверенным, что Маргарет, как всегда, без затруднений сумеет принять неожиданного гостя. Хью Лонг учился с Ником Кэмпьеном в одной школе. Потом Хью поехал в сельскохозяйственное училище в Сайренсестер, а Ник – в Эдинбургский университет, чтобы получить специальность инженера электронной техники. Фактически Ник занялся маркетингом и исколесил полсвета, продавая различные электронные товары своего семейного предприятия. В тот первый раз за ужином, в просторной, теплой кухне на ее родной ферме, Джудит казалось, что Николас Кэмпьен явился к ним с другой планеты.
Джудит, конечно, видела мельком Ника и раньше – она знала многих друзей Хью. Родители Ника жили всего в нескольких милях от фермы Лонгов в одном из самых прелестных домов района. Джордж Кэмпьен с успехом занимался бизнесом, а его жена, пользовавшаяся большим уважением в округе, – благотворительной деятельностью. Но Ник, как и Хью, был на десять лет старше Джудит, и до того рокового вечера их пути не пересекались. Она только что окончила колледж, получила диплом бухгалтера, нашла более или менее сносное местечко в бюро бухгалтерских услуг в Пеннингтоне – чтобы было с чего начать, пока появится отвечающее ее запросам занятие – и чувствовала себя на седьмом небе.
Джудит в тот вечер не сомневалась, что она хороша. Ее волосы были длиннее, чем сейчас; блестящие, густые, они спадали ей на плечи, а от желтого свитера становились заметнее золотистые искорки в ее карих глазах. Неожиданный гость оценил этот эффект, она сразу заметила. Хью был доволен тем, что его старого друга встретили так тепло. Но только Маргарет уловила электрический ток, через стол связавший обаятельного брюнета Ника Кэмпьена и сияющую, молодую Джудит.
Ник тогда временно обосновался в глостерширском отделении своей фирмы. У Джудит кружилась голова оттого, что она нашла работу, что впервые жила вдали от семьи. Молодой девушке польстило, что Николас Кэмпьен с места в карьер пустился за ней ухаживать, притом с такой решимостью победить, какой она не ожидала. К концу их третьего свидания она была по уши влюблена, и – чудо из чудес – Ник отвечал ей полной взаимностью.
Он жил в то время в небольшом коттедже восемнадцатого века в самом старинном и престижном районе Пеннингтона – города, более двух столетий назад ставшего модным бальнеологическим курортом. На квартире, которую Джудит снимала с двумя подружками, было невозможно уединиться, и у нее скоро вошло в привычку все чаще приходить к Нику. С первого поцелуя оба были потрясены остротой взаимного чувства, но Джудит не поддалась на уговоры Ника переехать к нему.
– Нет, – решительно сказала она. – Я обещала себе, что не сделаю этого, пока… ну, пока не буду уверена, что это навсегда.
– Ты – о браке?..
– Не обязательно о браке… Наверное, дело в твердом уговоре. – С нечеловеческим усилием она вырвалась из его объятий и встала чуть поодаль, трепеща под взглядом его горящих светлых глаз. – Еще рано. Это слишком неожиданно.
Ее поразило, до чего легко, без протеста, Ник согласился с ней. Это задело ее самолюбие. Потом в течение одной-двух недель он не пытался добиться большего, чем поцелуи, и только распалял ее ласками до потери сознания. Но он ни разу даже не заикнулся о том, чтобы им жить вместе. Будь Ник менее внимательным, Джудит могла бы подумать, что он выбросил эту мысль из головы. Но он посылал ей на квартиру цветы, ставшие предметом зависти ее соседок, и тонко выбирал подарки – книги, ее любимую грампластинку, фарфоровую безделушку из какой-нибудь антикварной лавки, которыми славился Пеннингтон. Он водил ее в местный театр и дорогие рестораны, даже ездил с ней по воскресеньям в Лонгхоуп обедать в кругу ее семьи, ведь Джудит регулярно ездила на обеды по настоянию Хью и Маргарет.
Как он все ловко подстроил, хмуро вспоминала Джудит, а автобус по-прежнему медленно ехал среди полей сквозь темную ночь и проливной дождь. Ник ее просто припер к стене, однажды вечером объявив, что дальше так нельзя, что оба они совершеннолетние люди и что либо они становятся любовниками, либо между ними все кончено. С какой самонадеянностью он рассчитывал на ее согласие! Не представляя себе, как жить без него, она позволила Нику тут же затащить ее в постель.
Нагие, они легли вместе на его широкую кровать, и пожиравшее обоих пламя страсти было настолько яростным, что Джудит не смогла сообщить Нику кое-что, в тот момент ей казавшееся несущественным. А Ник обнаружил, что он – первый в ее жизни любовник, но, обуреваемый желанием, не остановился… Потом он совершенно недвусмысленно сказал ей, что она должна была его предупредить.
– Зачем? – спросила она, еще дрожа от первого в жизни акта любви. Ощущение было острым, но прервалось слишком скоро, и она теперь нервничала.
Ник приподнялся на локте и посмотрел на нее. Его лицо все еще искажала жажда.
– Затем, глупышка, чтобы предохраняться… Под конец меня захлестнуло, и я как последний дурак забыл, что обязательно надо спросить…
– Мне нельзя принимать таблетки, – выпалила она, – если ты об этом. Когда я уезжала в колледж, Маргарет говорила, что надо бы… Но сколько их на мне ни испытывали – ото всех у меня были мигрени. Да и в школе любили читать лекции о том, как это опасно. – Она остановила на нем долгий, жаркий взгляд. – И я еще не встречала того, ради кого стоило бы рисковать. До сегодняшнего дня.
Тут Ник обнял ее и снова стал целовать с такой страстью, что неизбежно и скоро наступивший оргазм вознес Джудит к немыслимым высотам блаженства, и она была не в состоянии слова произнести, когда Ник, опытный любовник, во второй раз уже овладев ситуацией, наконец кончил.
– Ты что же, так никогда больше и не заговоришь? – лениво спросил он чуть позже.
Джудит посмотрела на него воспаленным взглядом и улыбнулась улыбкой Евы.
– Я думаю, как странно, что я до сих пор никогда этого не делала. Знала бы, чего себя лишаю, давно бы совершила грехопадение!
От ее слов у Ника потемнели глаза, он сдавил ее до синяков и заявил, что впредь в ее жизни нет места другим мужчинам.
Поженились они через месяц, всего через восемь недель после того, как Хью приводил Ника ужинать в Лонгхоуп. Но супружеская жизнь оказалась совсем не счастливым завершением встреч, как это представлялось Джудит. Она панически боялась летать на самолете, к тому же не желала бросать работу и поэтому иногда отказывалась сопровождать Ника в поездках, о чем он поначалу просил ее. Таким образом, ей часто приходилось оставаться одной… даже на обе годовщины их свадьбы. Во второй раз Ник опоздал ровно на день, и когда он вернулся из Японии домой, то обнаружил, что его жена, а также почти все ее личные вещи исчезли.
«Я ухожу, Ник, – писала она в записке, найденной им на тумбочке в прихожей. – Я не хочу быть маленькой женушкой, которая вечно ждет, что ее господин и повелитель наконец придет домой, а тогда уделит ей чуточку времени. Постарайся понять меня. Мне очень хочется быть самой собой, а не только супругой Николаса Кэмпьена. И тут никакого другого мужчины нет. Никогда не было – с минуты нашей первой встречи. Но я больше так не могу. Прости».
Записка была без подписи. Казалось неуместным заключать: «Любящая Джудит». Теперь она жалела, что не написала этих слов. Она никому никогда не признавалась, думала, что ее затея станет чем-то вроде испытания для него, докажет ему, что она тоже имеет право решать, когда речь идет об их совместной жизни. Она нисколько не сомневалась в том, что стоит ей уйти, как Ник поймет: в их отношениях надо что-то менять. Но Николас Кэмпьен был гордым, и после нескольких неизбежных столкновений гордость не позволила ему бегать за женой, которая его бросила. А спустя некоторое время гордость не позволила Джудит вернуться. Он больше не пытался встретиться с ней после того случая, когда, в бешенстве, уехал из Лонгхоупа. Но Джудит все жила надеждой, что услышит в телефонной трубке его низкий голос, который ни с каким другим она бы не спутала, или увидит Ника у выхода, когда пойдет с работы домой.
Она занимала уже не тот красивый, со вкусом выстроенный коттедж, а жуткую тесную мансарду в другом конце города, которую только и могла себе позволить теперь, когда приходилось жить на одно свое жалованье. Она знала, что ее поступок поразил и Хью, и Маргарет. Хью пытался дознаться, не обращался ли Ник с ней жестоко, а Маргарет сперва спрашивала, не замешана ли тут другая женщина, потом еще – не нашла ли Джудит мужчину, которого предпочла Нику.
Но Джудит не представляла себе, как можно, независимо от обстоятельств, кого-либо предпочесть Нику. Ей удалось убедить и брата, и его жену в том, что вина на ее стороне, что брак с Ником не оправдал ее надежд, что она желает жить самостоятельно, не хочет довольствоваться какой-то полужизнью, подчиненной целям и интересам мужа. А после третьей неудачной попытки Ника разубедить ее она даже сменила квартиру.
– Ник обязательно поинтересуется, где ты. Дать ему твой адрес? – спросил Хью, не понимавший всей этой истории.
– Если ему это нужно… – безразличным тоном ответила она. – Я ведь от него не прячусь.
А будто бы пряталась… Она долго не видела Ника – его словно земля поглотила. Но однажды он промелькнул перед ней – у выхода из магазина, в котором иногда покупал одежду, а еще она не сомневалась, что несколько раз видела его «лотос», проезжавший по ее улице. Но если за рулем и сидел Ник, он не остановился. Один взгляд на него, даже на машину той же марки – и она ясно поняла, какую выбрала жизнь… без Ника она очутилась в голой пустыне. В конце концов прозревшая и погрустневшая Джудит смирилась с тем, что проиграла в борьбе за преобразование своего брака. Со временем и неожиданно для себя Джудит приспособилась к жизни вновь одинокой женщины, но в своем положении соломенной вдовы она не принимала приглашений от мужчин, которые начали ходить за ней косяками, когда стало известно, что она рассталась с Ником. Его мать постоянно сообщала ей о его поездках после их разрыва, ошеломившего и очень расстроившего старших Кэмпьенов. Вначале они не сомневались: виноват их сын. Хотя Джудит и уверяла, что это не так, она сама решила уйти от него, у Лидии Кэмпьен затаилось подозрение: Ник изменял молодой жене. Не вдаваясь в подробности, Джудит наконец убедила его мать, что та заблуждается. Но никому, кроме Ника, считала Джудит, не нужно знать всех причин, побудивших ее разрушить брак, который и друзья, и родственники называли идеальным.
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Какой тяжелый вздох… – сказал Николас Кэмпьен и прикрыл ее руку своей. – Не беспокойся, Джудит, я в конце концов довезу тебя до Лонгхоуп.
– Да, конечно, – беспечным тоном ответила она, убрала свою руку и тут же пожалела об этом: она почувствовала, как он весь напрягся. – Во всяком случае, мы оба умеем плавать.
– Обещаю, что до этого не дойдет. – Ник выпрямился и стал пристально смотреть вперед, на дорогу. – Тормозим. Пойду переговорю с водителем. – Ник вскочил на ноги как раз в тот момент, когда автобус остановился и вошел инспектор дорожной полиции.
Коротко переговорив с обоими, Ник вернулся к Джудит, взял с полки свой портфель и ее дорожную сумку.
– Увы, конечная остановка. Теперь мы предоставлены самим себе.
Джудит философски улыбнулась Нику.
– Возможно, кто-нибудь одолжит нам лодку, – произнесла она, когда полицейский помогал ей сойти.
– Не берите, даже если вам кто-нибудь ее и предложит, – проговорил озабоченный констебль. – Река Северн вздувается с каждым приливом, и вас унесет до самого Бристольского залива. Там, в устье, Бог знает что может случиться.
– Не беспокойтесь, инспектор, – сказал Ник и, дав чаевые водителю, спрыгнул на землю. – Жена шутит. Она родилась в здешних краях.
– В таком случае все в порядке, – улыбнулся полицейский. – У нас и так хлопот по горло, вызволяем людей из застрявших на дороге машин. Лодок нам еще не хватало… Будьте осторожны. Скоро прилив.
Ник заверил инспектора, что они полиции хлопот не прибавят, повесил на плечо сумку Джудит, потом вынул из портфеля фонарь, которым его спутница и завладела. Она послушно взяла Ника под руку, и они пустились в путь.
– Похоже, – сказал Ник, когда они шли по узкой, в середине дороги, полоске, еще выступавшей над водой, – что ярдов через сто начнется затопленный участок. Констебль говорил, если постараться, то можно пройти вброд до Барнфорда. К счастью, город высоко стоит над рекой, и мы без особых затруднений проберемся главной улицей. Но вот за церковью дорога опять спускается к реке, и, по-видимому, немалый участок снова будет под водой.
Джудит содрогнулась от этой мысли.
– Надо было возвращаться домой на поезде, – с горечью произнесла она. – Ведь ты бы не стал так упорствовать, не настройся я попасть в Лонгхоуп любой ценой?
– Нет, – откровенно признался Ник и остановился: дорога скрылась под водой. – Я бы вернулся в Глостер и переночевал в гостинице.
– То есть ты оказался в дурацком положении только потому, что я решила сегодня вечером непременно быть на ферме у брата? – не веря своим ушам, переспросила она.
– Да, – просто ответил он. – Я понемножку учусь. Раньше я бы настоял на том, чтобы ты возвращалась со мной, отмел бы в сторону любые твои возражения. Но у меня хватило времени пересмотреть отношение к тебе, и сегодня я поступил так, как хотела ты.
– В результате чего до нитки промок и, наверное, умираешь от голода, а крыши над головой, ужина и даже Хью с его трактором нам не видать, если не преодолеем этот потоп. – Она расхохоталась.
– Что тут смешного? – с раздражением спросил Ник и сжал ее руку.
– Да так, ничего, – задохнувшись, выдавила она. – Просто я часто представляла себе, что мы как-нибудь снова встретимся, но мне и не снилась такая веселенькая история.
Он тоже посмеялся с ней, и на мгновение им, стоявшим в темноте под проливным дождем, эта невероятная ситуация показалась абсурдной, а вовсе не таившей угрозу.
Спустя некоторое время Ник посветил фонарем на затопленную дорогу перед ними, потом наклонил голову к Джудит.
– Ну как – вперед? Или возвращаемся к какому-нибудь оставшемуся на суше пабу и поищем, где бы устроиться на ночлег?
– Признать свое поражение? Нет! – храбрясь воскликнула она. – Жаль, конечно, что надела эти, такие красивые новые сапоги!.. Но все равно, я – за то, чтобы идти вперед.
– Отлично. Твое слово – закон.
С крайней осторожностью они пустились вброд сперва мелкой водой, но постепенно заходили все глубже. Глубину они смогли прикинуть, когда нашли кем-то брошенную у дороги машину, но вскоре были только ветер, только хлеставший придорожные деревья дождь, только черная бездна перед ними, и они уже не различали, где дорога, а где река. Тут Ник настоял на том, чтобы ему прокладывать путь.
– Цепляйся за мой пояс, – распорядился он, – но постарайся на меня не наскочить, если я вдруг остановлюсь. Ты намного ниже меня, так что дергай, если для тебя будет слишком глубоко.
Джудит вцепилась мертвой хваткой в его пояс, и они осторожно двинулись дальше, держась вблизи деревьев по правой стороне. Джудит скрежетала зубами, но намеревалась идти сколько сил хватит, несмотря на то что, казалось, было уже слишком глубоко для нее. Ноги у нее онемели, когда ледяная вода поднялась выше ее сапог до колен. Джудит успокаивала себя тем, что этот участок дороги короткий, а судя по расстоянию до размытых бледно-оранжевых пятен света от уличных фонарей, Барнфорд был рядом. А там дорога через город пойдет вверх по крутому склону…
Джудит казалось, что они с мучительной медлительностью продвигаются уже много часов, когда она почувствовала – вода поднялась выше колена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9