Мэхелия Айзекс: «Остров ее любви»

Мэхелия Айзекс
Остров ее любви



OCR: Larisa_F; Spellcheck: Larisa_F
«Мэхелия Айзекс «Остров ее любви»»: Панорама; Москва; 2001

ISBN 5-7024-1236-2 Аннотация Казалось, все ополчилось против Сидни Дивер и Айви Паркера – непонимание близких, проблемы с разделом наследства, расовые предрассудки, разница в возрасте… Сумеют ли они преодолеть внешние препятствия и внутренние сомнения? Надежда на это живет в их душах. И она тем более оправданна, что кроме глубокого взаимного чувства у них есть еще один союзник – солнечный остров Ямайка, остров Любви. «Джамайка, Джамайка…» Мэхелия АйзексОстров ее любви Пролог «Дорогой Грег! Уезжаю я очень рано, чтобы добраться до Хитроу к одному из первых рейсов в Вест-Индию, и не хотела прерывать твой утренний сон для прощания. Ведь это формальность, все, что надо было сказать друг другу, мы уже сказали. Добавлю только, что покидаю Лондон не только с неохотой, но и с чувством тревоги. Тревоги за тебя: как-то ты один справишься с управлением нашей пусть маленькой, но живущей весьма энергично, фирмой? Все-таки я ухитрялась освобождать тебя от очень многих хлопот и проблем. Впрочем, виноват в этом ты сам. Я упорно сопротивлялась, но ты настоял на моем отъезде к родичам на Ямайку для поправки здоровья. Вот теперь и будешь, согласно формуле великого моралиста Жан-Жака Руссо, наказан «естественными последствиями своего проступка». Я вызвала такси, так как решила не оставлять на целый месяц свою машину на автостоянке при аэропорте. Если найдутся свободные четверть часа, отгони мой «мини-куп» в гараж Питера Фокса, пусть проверит тормоза. Мне показалось, что они не совсем в порядке. Как только обживусь в «Паркер-Рте», напишу тебе полный отчет о своем житье-бытье. Хотя одно на этот счет могу сказать уже сейчас: я буду очень скучать по Лондону, по нашему с тобой общему делу и, конечно, по тебе. Обнимаю. Твоя верная (или надо было написать «твой верный»?) Сидди-бой»
Оставив письмо на телефонном столике в уютном холле их особняка, где она занимала второй этаж, а Грег – первый, Сидни Дивер поспешно надела пальто, повесила на плечо сумочку, подняла чемодан (тяжелый, черт его побери!) и открыла дверь. Оказалось, торопилась она не зря: шофер такси уже поднялся на крыльцо и протянул было руку к дверному звонку. Еще секунда-другая, и он разбудил бы Грега!Шофер поздоровался, принял у нее чемодан и направился к стоящей перед домом машине. Сидни тихонько прихлопнула дверь и двинулась следом. За ночь сильно похолодало, падающий снег больше не таял, разве только на проезжей части под колесами первых, ранних машин. Ну ничего, скоро она будет там, где солнце светит – и греет – с утра до вечера почти постоянно. 1 За иллюминатором мелькали крупные снежинки и, ложась на землю, покрывали взлетную полосу пушистым белым ковром. Было неясно, в состоянии ли вообще лайнер взлететь в таких условиях. А может быть, ей просто очень хотелось, чтобы погода оказалась нелетной? Тогда у нее появилась бы веская причина остаться дома. Взлетели успешно…Не то чтобы она не любила снег – напротив, такая погода в это время года казалась ей куда более естественной, чем ярко сияющее солнце, зелено-голубое море и сверкающие всеми цветами радуги витрины магазинов, уже готовые к предстоящему сезону отпусков. Хотя, разумеется, с ней согласились бы далеко не все. Большинство людей посчитали бы просто даром Божьим возможность провести четыре недели на Ямайке, особенно в ее обстоятельствах – после Рождества, проведенного на больничной койке.Но я не принадлежу к этому большинству, подумала Сидни, пытаясь найти более удобную позу. Ей вовсе не хотелось лететь на Ямайку, в каком бы состоянии ни находилось ее здоровье, не лежала душа к встрече с так называемым отчимом и его семьей. После смерти матери Сидни почти не поддерживала контактов с Паркерами, и это ее вполне устраивало. Более чем устраивало!Взглянув в иллюминатор, Сидни вздохнула. Вдали виднелась мощная горная гряда, а расстилающаяся под крылом самолета бирюзовая гладь, казалось, издевалась над ее чувствами: хочешь не хочешь, а меньше чем через час они будут на месте. Гигантский лайнер начал постепенно терять высоту, вскоре внизу должен был показаться Монтего-Бей. Впрочем, ее желания и настроения потеряли всякий смысл: ступив на борт авиалайнера, Сидни лишилась возможности выбора.Разумеется, инициатива исходила не от нее, но это мало утешало. Просто сводная сестра позвонила именно в тот момент, когда она лежала в больнице, что, конечно, было чистой случайностью. На звонок ответил Грег, не подозревавший о пропасти, которая разверзлась между нею и Паркерами, и ничтоже сумняшеся сообщил Джоханне о болезни Сидни. Скорее всего по своей склонности к преувеличениям он несколько сгустил краски и, когда Джоханна предложила, чтобы Сидни, в целях поправки здоровья, провела несколько недель у них, посчитал это за большую любезность. Ему даже в голову не пришло, что подобное предложение кому-то может не понравиться.Сомневаться в искренности намерений Джоханны не приходилось, та всегда хорошо относилась к Сидни, хотя и была намного старше, и в других обстоятельствах их дружба могла бы продолжаться. Собственно говоря, если бы не Джоханна и ее сын Айви, Сидни чувствовала бы себя очень одинокой, когда в первый раз приехала в Монтего-Бей, чтобы провести каникулы с матерью и человеком, который должен был стать ее отчимом.И все-таки в нормальных обстоятельствах она никогда бы не приняла этого приглашения, прекрасно понимая, что сводная сестра едва ли решилась бы на такой шаг без ведома отца. Сидни не сомневалась, что Норман Паркер по-прежнему руководит жизнью своей дочери. В общем, если она летит сейчас в Монтего-Бей, значит, это соответствует его желанию.Вся беда в том, что это не соответствует моему желанию! – раздраженно подумала Сидни.Даже теперь, почти добравшись до места назначения, она по-прежнему не понимала, как позволила уговорить себя на эту поездку. Но болезнь и связанная с ней слабость сделала ее более восприимчивой к доводам Грега, который решительно заявил, что Сидни нуждается в отдыхе, а где ей может быть лучше, чем у людей, которым она небезразлична.Только вряд ли это соответствует действительности, мысленно возразила ему Сидни. Во всяком случае, не сейчас, когда она стала взрослой женщиной. Они помнят ее подростком, девочкой, которая была настолько наивной, что полагала, будто родители никогда не расстанутся…Вздохнув, Сидни поправила подушку под головой, чем привлекла внимание бдительной стюардессы.– Вам что-нибудь нужно, мисс Дивер? – спросила та с профессионально заботливой улыбкой, и Сидни, сделав над собой некоторое усилие, ответила ей столь же любезной улыбкой.– Нет, спасибо, – сказала она, сожалея о том, что не может заказать себе добрую порцию виски со льдом. Но лекарства, которые ей до сих пор приходилось принимать, не позволяли употреблять алкоголь, а Сидни слишком беспокоилась за состояние своего желудка, чтобы рисковать.Стюардесса отошла, и она попыталась расслабиться. В конце концов, разве не это является сейчас ее главной целью? Расслабиться, отвлечься от телефонных звонков, телеграмм, прочих бесчисленных дел издательской фирмы, которую они с Грегом Сноу основали восемь лет тому назад. С тех пор работа стала ее жизнью, почти навязчивой идеей. Все остальное казалось неважным – ни вещи, ни люди, ни даже собственное здоровье… Но ирония судьбы проявлялась в том, что Сидни совершенно не представляла, каким образом пребывание на Ямайке может помочь ей достичь этой цели. Напротив, одна мысль о скором приземлении заставляла ее нервничать. Что бы там ни говорила Джоханна, Сидни отнюдь не была убеждена, будто отчим будет рад ее видеть. Норман Паркер никогда не заблуждался относительно того, как она к нему относится. Ведь это из-за него она в свое время вынуждена была отказаться от собственной матери, решив остаться с отцом. И хотя Марк Дивер тоже был уже в могиле, горькие воспоминания о его страданиях не изгладились из ее памяти.Хотя, с другой стороны, Джоханна позвонила, не зная о болезни Сидни. За все прошедшие годы они общались только посредством поздравительных открыток, и этот звонок был совершенно неожиданным. До сих пор Сидни не совсем понимала, что заставило Джоханну позвонить ей. Разве только предположить, что рождественская атмосфера вызвала у ее сводной сестры внезапное желание возобновить старые связи.Но даже если и так, ей все равно придется нелегко. Сидни понятия не имела, о чем говорить с женщиной, с которой толком не общалась более шестнадцати лет. Она даже не знала, есть ли сейчас у Джоханны муж и что стало с ее сыном, Айви…Откинувшись на спинку кресла, Сидни вздохнула. Как-то странно было думать о том, что Айви тоже повзрослел. Сколько ему было, когда она видела его в последний раз? Семь лет? Восемь? Темноволосый мальчик в то лето почти все время бегал в одних плавках и постоянно ее дразнил, потому что Сидни считала себя совсем взрослой и редко соглашалась с ним поиграть. В разговоре с Джоханной Сидни ничего не спросила об Айви и теперь была озабочена тем, что продемонстрировала столь явное отсутствие интереса к делам сводной сестры. Впрочем, судя по всему, это нисколько не смутило ее собеседницу. Очевидно, Джоханна решила, что все это из-за нездоровья сестры, и упорно продолжала настаивать на том, что Сидни должна приехать в Монтего-Бей для восстановления сил. Она сказала даже, что именно этого хотела бы мать Сидни. Возражать против подобных доводов было трудно.Испытывая нарастающее беспокойство, Сидни решила удостовериться в том, что выглядит все-таки не так плохо, как чувствует себя. Она направилась в туалет и, запершись в тесной кабинке, критически осмотрела себя в зеркале. Боже, грустно подумала она, чтобы придать этому лицу хоть некое подобие жизни, одной губной помадой не обойдешься…По правде говоря, в последнее время Сидни пренебрегала своей внешностью. Грег организовал в Штатах отделение фирмы и большую часть времени находился в Нью-Йорке, так что основная часть работы легла на ее плечи. Вообще-то, неплохо было бы побольше передоверять подчиненным. Грег всегда твердил ей это, но она любила чувствовать себя нужной. Наследие детской неприкаянности, вероятно…Сидни наклонилась к зеркалу. Неужели у нее уже появились седые волосы? Ну конечно, среди ореола обрамляющих лицо пшеничных волос виднелась отливающая серебром тонкая полоска! Правда, стоило ей тряхнуть головой, предательская прядь исчезла среди остальных, и все-таки Сидни огорчилась.Не слишком ли строго я одета? – нахмурившись подумала она, проводя ладонями по длинному жакету. Темно-синий брючный костюм в тонкую светло-коричневую полоску выглядел не слишком празднично. Однако в своем теперешнем душевном состоянии Сидни была просто не в силах надеть что-нибудь более легкомысленное и женственное. Этот же костюм, абсолютно нейтральный и даже, пожалуй, безликий, прекрасно соответствовал ее настроению.Ручка двери дернулась, напоминая о том, что она разглядывала себя слишком долго. Сидни поморщилась. В конце концов, какое все это имеет значение? Она ни с кем не собиралась устраивать любовных свиданий – да и вряд ли ей представится для этого случай…В салоне ее встретил вопросительный взгляд стюардессы.– С вами все в порядке, мисс Дивер? – спросила она с преувеличенно бодрой улыбкой, показывающей, что у нее есть на этот счет кое-какие сомнения. – Будьте добры, займите свое место и пристегните ремень. Мы приземляемся через несколько минут.– Прекрасно.Выдавив из себя ответную улыбку, Сидни пошла к своему креслу. Лайнер спускался сейчас более круто, сохранять равновесие было нелегко, она даже почувствовала легкую тошноту – признак воздушной болезни. А впрочем, это ощущение, скорее, было вызвано перспективой встречи с Паркерами. Интересно, встретит ли ее сам отчим? И сможет ли она сказать ему нечто такое, что не будет звучать абсолютно неискренне?Внезапно Сидни ощутила новый приступ тошноты, на сей раз действительно вызванный резкой потерей высоты. Она бросила взгляд в иллюминатор: самолет снижался к идущей вдоль пляжа посадочной полосе.А все-таки здесь было чудесно, неохотно призналась себе Сидни, вспоминая те злосчастные каникулы. Особенно сначала… Но, Боже, как наивна была она в то время! Поэтому-то ее и ударило столь больно, когда правда вышла наружу…Однако сейчас об этом думать не хотелось. Та жизнь навсегда ушла в прошлое – как, впрочем, и сами ее родители. Не имело никакого смысла размышлять о том, что отец, возможно, был бы сейчас жив, если бы тогда мать не предала его. А может быть, и мать не заболела бы непонятной разновидностью лейкемии, если бы продолжала оставаться его женой?..Лайнер приземлился без всяких приключений и неторопливо вырулил к аэровокзалу. Не успев еще ступить на трап, Сидни осознала все несоответствие своего костюма местному климату и вздохнула с облегчением, лишь оказавшись в кондиционированной атмосфере аэровокзала.Пройдя стойку паспортного контроля, Сидни, к своему неудовольствию, увидела, что ее чемоданы уже сгрузили с карусели. Вот когда пришлось пожалеть о том, что она летела первым классом: Сидни не чувствовала себя готовой к предстоящей встрече и предпочла бы получить свой багаж попозже. Но оттягивать неизбежное не имело смысла, и она, снова вздохнув, пошла забирать свой багаж.Однако выйдя из пешеходного тоннеля, Сидни не увидела ни Нормана, ни Джоханну, и теперь уже не знала, радоваться ей или огорчаться. Нанятый ею носильщик доставил багаж к стоянке такси, но Сидни никак не думала, что придется добираться самой, и не знала, что ей предпринять. Жара стояла невыносимая. Даже под навесом стоянки такси воздух был таким горячим и влажным, что отнимал последние силы. В довершение ко всему носильщик начал проявлять нетерпение: очевидно, он сожалел об упущенных возможностях заработать.– Сидни! – внезапно услышала она.Голос был незнакомым, и Сидни, обернувшись, окинула подошедшего мужчину удивленным взглядом. Похоже, теперь Норман Паркер завел себе шофера, подумала она. Одетый в потертые джинсы и плотно обтягивающую торс легкую рубашку, с золотой серьгой в мочке левого уха, этот человек особого доверия не внушал.– Вы это мне? – спросила Сидни несколько нервно.Может быть, это просто один из пляжных ловеласов, пришедший в аэропорт с целью завести интрижку с ищущей удовольствий туристкой? Но откуда, в таком случае, ему известно ее имя? Она бросила взгляд на тележку носильщика, но на прикрепленных к чемоданам бирках значилось только «Мисс Дивер».– Вас ведь зовут Сидни, не так ли? – спросил незнакомец.В его светло-карих глазах таился смех. Поняв, что он не собирается уходить, а, напротив, рассматривает ее с явным интересом, Сидни внезапно пожалела об отсутствии Нормана Паркера.– Предположим, ну и что? – ответила она, беспокойно оглядываясь вокруг. Боже мой, где же Джоханна? Не могла же она перепутать рейс!– А то, что я приехал встретить вас, – холодно сказал мужчина и, протянув носильщику пару банкнот, взял с тележки ее чемоданы. – Пойдемте, машина припаркована рядом.– Подождите минутку. – Сидни понимала, что ее осторожность, вероятно, выглядит смешной, но нельзя же было идти куда-то с незнакомым человеком, даже не выяснив его имени. – Я хочу сказать… я ведь не знаю, кто вы такой, – неуверенно добавила она, нервно облизнув губы. – Вас послал мистер Паркер? Я думала, что Джоханна приедет сама.Мужчина вздохнул. Он по-прежнему держал ее чемоданы, а Сидни знала, что они очень тяжелые. Однако, по всей видимости, его это мало беспокоило. Плечи и руки мужчины были мускулистыми под медово-золотистой кожей.– Можно сказать и так, – наконец согласился он. – Меня действительно послали за вами.На мгновение тонкие черты его лица и буйная черная шевелюра показались Сидни смутно знакомыми, но она все равно предпочла бы, чтобы ее оставили в покое. Мужчина двинулся по тротуару, и ей волей-неволей пришлось последовать за ним. Не оставлять же ему мои чемоданы! – подумала она, смиряясь. Кроме того, хотя было уже больше четырех часов дня, жара не собиралась спадать, и ей не терпелось сменить костюм.Когда они подошли к машине, Сидни была уже вся мокрая. Однако вид этой длинной низкой машины с закрытыми окнами обнадеживал: в такой наверняка есть кондиционер.– Залезайте внутрь, – предложил он, бросив на нее быстрый взгляд, и открыл багажник. – Я сейчас. Мама решила, что вы предпочтете «вольво», а не джип.Сидни недоуменно моргнула.– Мама? – повторила она, недоверчиво глядя на него, и спутник улыбнулся ей несколько виноватой улыбкой. – Так вы… Айви?! – вырвался у нее удивленный возглас. – Боже мой! Извини, я бы тебя ни за что не узнала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15