Вот будет спектакль! Не хуже, чем представление в Бурлеске.
Сделав еще несколько шагов, мы нашли Адель, но ее выход, к сожалению, все-таки пропустили.
Она лежала на спине. Ее обнаженное, охваченное страстью тело вздрагивало. Быстрые взлеты и падения груди говорили о силе чувств. Над ней в экстазе склонился Херби.
Я покосился на Аубрея. Тот жадно пожирал глазами каждое движение любовника. Мимоходом он взглянул на Адель, мгновенная судорога ревности исказила черты, но он снова уставился на Херби, потом запыхтел и покрылся испариной. Я решил приготовить револьвер на всякий случай. В любой момент Адель могла открыть глаза, или бы Херби поднял вдруг голову. К тому же Аубрей так раздышался от возбуждения, что его вот-вот станет слышно на улице. Красный как рак, он сопел громче и громче.
Вероятно, Аубрей уловил краем глаза движение моей руки, внезапно сопение оборвалось. Я вновь покосился на него. Старина Аубрей не спускал глаз со Смит-Вессона, от ужаса у него перехватило дыхание. Я вспомнил, что нынче мой день, а судя по всему, настал момент и моего выхода.
— Аубрей! — заговорил я с пафосом. — Вы были правы.
Я бы никогда не поверил, если бы вы не привели меня сюда! Как вы и сказали, они давно потеряли человеческий облик!
Херби издал животный крик, вероятно, в подтверждение моих слов. Он схватил затрясшуюся от страха Адель, поднял ее легко и бросил на Аубрея. Я увидел на лице Блейра-младшего лютую ненависть. Я почти услышал его стон, когда Херби рванулся к нему с ножом. Потом увидел, как рука психопата внезапно остановилась — он погрузил лезвие в свою жертву до рукоятки. Затем рывком вытащил нож из тела Аубрея, труп тяжело осел. Адель завопила истошно, почувствовав вес мертвеца.
Нож снова сверкнул, безумствуя и угрожая, и я спохватился, вспомнив, что у меня в руке Смит-Вессон. Я нажал на курок и стрелял до тех пор, пока барабан не опустел.
Пули свалили Херби у стены. Каждый раз, когда они попадали в него, тело подпрыгивало и дергалось. Я видел, что подонок уже мертв, но продолжал стрелять, и у меня были на то причины.
Адель перестала кричать. Ее голова была запрокинута, глаза закрыты, рывками она пыталась освободить ноги, придавленные трупом Аубрея. Я отшвырнул мертвеца, она застонала.
— Прекратите! — рявкнул я. — Вставайте! Быстро!
Казалось, женщина не способна понимать речь, но она медленно подтянула под себя ноги, встала на четвереньки и кое-как наконец выпрямилась.
— У тебя пять минут, чтобы одеться, — грубо сказал я. — Пять минут, поняла? Успеешь — я еще смогу вывести тебя отсюда, а нет — пеняй на себя.
— Пять минут, — сипло прошептала она.
— Собирайся! Быстро!
К ванной она отправилась со скоростью черепахи, но под конец уже чуть не бежала. Я услышал шум воды, и пошел к стене, у которой лежал Херби лицом вниз. Ковер был испорчен окончательно.
Зато лицо Аубрея казалось умиротворенным. Мертвым он выглядел гораздо лучше, чем живым.
Я вытер рукоятку револьвера носовым платком и присел на корточки. Разжав пальцы Аубрея, я вложил в них Смит-Вессон и снова сжал вокруг рукоятки. Револьвер придется потерять, но другого варианта нет. На магнум у меня лицензия, а этот револьвер я подобрал два года назад в Сан-Луисе, когда там случилась заваруха и один парень погиб. Никто не знает, что его оружие у меня. Я выпрямился и еще раз осмотрел комнату. Вроде бы все как надо. Посылая пулю за пулей в психопата Херби, я не просто дал выход своей ненависти. При этом его швыряло по всей комнате, и когда здесь начнут работу эксперты, невозможно будет установить, из какого положения делался каждый выстрел.
Пять минут были на исходе. Адель уже ушла одеваться, я осмотрел ванную внимательно, следов крови нигде не было.
Через несколько секунд миссис Блейр вышла из своей комнаты со свежим слоем косметики на лице в прямом платье. Выглядела она так, будто потеряла близкого родственника.
— Марш вниз, — резко приказал я. — Напротив входа мой автомобиль, жди меня там.
За ней закрылась дверь, я подошел к телефону, обмотал руку носовым платком и поднял трубку.
— Дайте срочно полицию! Срочно! Может случиться непоправимое!
Меня соединили с дежурным сержантом. Я назвался Аубреем Блейром, выпалил адрес и потребовал прибытия полиции.
— Сейчас сюда придет убийца и садист! — кричал я в трубку с отчаянием. — Я узнал, что он убил Вернона Клайда, ночью мы пили вместе, и этот тип наболтал лишнего. Его зовут Херби, фамилии не знаю. Живет он, кажется, с Флойдом Лембом. Утром я спьяну сказал какую-то глупость, он, кажется, понял, что проговорился. Только что позвонил и пообещал ко мне прийти. У этого головореза всегда с собой нож, если он достанет его… У меня есть револьвер, я не буду ждать, когда меня… — я помолчал немного, а потом панически крикнул, что он уже пришел, и повесил трубку.
Затем я выскочил из квартиры, спустился вниз и бросился к машине. Нужно было отъехать от дома хотя бы на квартал, чтобы свернуть в сторону до появления полицейских машин. Мы уже были за углом, когда завыла сирена. Проехав еще восемь, девять кварталов, я нашел место у тротуара и остановился.
— Выйдешь здесь, Адель, — повернулся я к женщине. — Иди куда хочешь, но в квартире не появляйся до 21 часа. Ты ушла утром, в течение дня домой не возвращалась.
— Поняла, — тихо сказала она.
— Могут спросить, где была весь день. Позаботься об алиби. Постарайся навестить каких-нибудь знакомых и потом скажешь, что с утра ходила по магазинам, а потом была у тех-то и тех. Их тоже опросят и отстанут от тебя.
— Я сделаю, как ты говоришь, — она горько вздохнула. — И чем скорее выйду из автомобиля, тем лучше!
— Конечно, — вежливо кивнул я.
Но Адель и не подумала выйти. С дрожью в голосе она начала обвинительную речь.
— О, злодей! Ты все рассчитал заранее! Утром избил меня, я не знала, чего ты хочешь! Потом Херби! Он рассказал, как ты ворвался в квартиру и поставил его в безвыходное положение. Если бы он не убил Лемба, тот растерзал бы его на части!
— Сочувствую, — ухмыльнулся я. — Заставил красавчика Херби потрудиться? Толстую свинью Лемба не легко зарезать!
— Как ты смеешь смеяться!
— Смею, дорогая. — Я посмотрел ей в глаза. — Ты получаешь свое удовольствие от придурков вроде Херби, а я — когда этих подонков убивают.
— Придет и твой черед, Бойд! — прошипела миссис Блейр.
— Освободите машину, мадам, — я завел мотор.
— Выйду, когда сочту нужным! — фыркнула она.
— Я бью женщин, — пришлось напомнить ей. Ее затрясло от гнева.
— Ты отобрал у меня Херби! Я любила его, любила! А ты… Я осталась одна! — она всхлипнула.
— И надолго, полагаю. Аубрея нет, Никки-бой уйдет к Лоис, тебе остаются лишь воспоминания о Херби, — перегнувшись через нее, я открыл дверцу.
Адель не шевельнулась. Я вытолкал миссис Блейр на тротуар и уехал. Возможно, мое мнение о ней когда-нибудь изменится, но в эти минуты я не хотел ее видеть.

13

— Вы обещали вернуться через три часа! — суровым тоном встретила меня Чарити. — Могли вообще не возвращаться!
— Черт возьми! — удивился. — Эта квартира уже не моя?
— Хоть бы о Николасе подумали! Он, наверное, умер за это время!
— Никки-бой? — я кинулся в спальню.
Там на меня уставились два пруда ненависти. Я нервно хихикнул.
— Никки, вы не поверите, но я забыл о вас!
В мой адрес полетело ругательство. Я поспешно развязал ремни.
— А у меня для вас хорошие новости, — хохотнул я. — Вы свободны!
Блейр растирал руки, морщась от боли.
— Хорошие, говорите? — спокойно переспросил актер. — Прелестно! Я их слушаю весь день. С одиннадцати часов по радио только и твердят, что произошла ужасная ошибка с сумасшедшим Николасом Блейром, который вовсе не псих, из клиники не сбегал и даже не маньяк! Вы представляете, Даниэль?
Я сиял, как начищенная медь. Но Блейр вдруг стал чернее тучи.
— Восемь часов лежал тут, — он ткнул рукой в постель, — руки связаны за спиной, а какие-то идиоты твердили, что я свободный человек! Да-да! Свободный!
— Сейчас уж вы точно свободны, — я все еще хихикал. — И катитесь отсюда, свободный человек, на все четыре стороны! Наверняка у Николаса Блейра есть на примете место получше этого!
Николас хотел что-то ответить, но махнул рукой и убежал. Я закрыл за ним дверь и прошел в гостиную.
— Вы ели? — спросила Чарити.
— Кажется, один раз. А вы, я вижу, пользовались вилкой?
— И ножом, — отрезала она.
— Нет, дорогая, я не могу есть! Мой желудок не в состоянии видеть никаких ножей!
— Чем бы вас накормить?
— А что, у меня есть выбор?
— Пшено или овсянка. Мясо съел Николас.
— Хм, калории ему пригодятся. Лоис Ли энергичная дама. — Я расхохотался. — Даже слишком энергичная!
— Чего же вы желаете, — холодно улыбнулась девушка. — Пшено, овсянку или Лоис Ли?
— Мисс Ли вся из протеина. Надо подумать.
— Забудьте о протеине! Так пшено?
— О! Дорогая, не говорите таких слов!
— Тогда — кофе?
— А почему бы нам не поехать куда-нибудь перекусить?
— Изумительно! — девочка подпрыгнула на месте. — Ну, одеваться.
Я вспомнил, что сегодня должны доставить мебель из ремонта, а меня нет на месте. Но ехать в контору совершенно не хотелось, как-нибудь обойдутся без меня. Если Лоис уплатит обещанные десять тысяч, вообще проблем поубавится.
От таких приятных мыслей я совсем расслабился и уснул прямо в кресле. Потом Чарити разбудила меня, мы поехали в ресторан и всю дорогу я пытался понять, почему она так долго переодевалась. На ней был простой мешок из зеленого шелка с дырками для рук.
После обеда я почувствовал себя значительно лучше и был уверен, что четыре порции мартини — это мне как капля слону. Во всем виноват зеленый шелковый мешок, он все время провоцировал меня. К автомобилю я шел позади Чарити, и платье на каждом шагу обтягивало ее бедра. С этого момента я начал питать к нему теплые чувства.
Дома я приготовил "Смеющуюся вдову", и дальнейшее помню не очень отчетливо. Вроде бы на Чарити была ночная рубашка, и мне казалось, что девушку нужно от нее избавить. Я очень старался, ничего не получалось — сон оказался сильнее меня. Когда проснулся, за окном было светло. Пока я прикидывал, какой сегодня день, вошла Чарити с подносом и поставила его на кровать рядом со мной. Ее ночная рубашка была сработана из ничего, что мне тоже понравилось. Мне предлагалось жареное мясо, яйца, кофе и стакан какого-то напитка.
— В нем 185 разных витаминов! — торжественно заверила девушка.
— Что происходит? Ты готовишь меня к семидневному посту? До субботы?
— Суббота сегодня, — она улыбнулась. — И к твоему сведению, я разговаривала со своим агентом…
— Откуда он узнал, где ты! — возмутился во мне сыщик.
— Я сама позвонила, — хмыкнула она. — Вчера убили мистера Лемба… Знаешь, во всех утренних газетах только про это! Там какой-то жуткий Херби и, оказывается, Аубрей…
— Милая, газеты я посмотрю потом. Что же сообщил тебе агент?
— Что спектакль, само собою, свернулся. Но он нашел мне место в турне на четыре месяца. Турне начинается в Филадельфии во вторник. В понедельник уезжаю.
— Чем дальше, тем хуже, — я скорбно вздохнул.
Она взглянула на меня с затаенным интересом, потом присела на край кровати.
— Может поедим? Я ела один раз за все это жуткое время. А потом 14 часов смотрела, как ты дрыхнешь, Дании Бойд!
— Но я…
— Помолчи! — она приложила ладонь к моим губам. — Я сделала покупки на весь уик-энд, калории, протеин и снова калории! Напитков тоже хватает. Все отлично выспались, таким образом, ничто не мешает провести уик-энд так, чтобы я запомнила на долгих четырех месяца приятного молодого человека и позабыла старого, пока буду на гастролях.
— Согласен, — я поцеловал ее руку.
— Телефон отключен по вашей просьбе, Даниэль Бойд, — заявила она официальным тоном. — Они сомневались, что я — мистер Бойд, но я пообещала, что больше мой голос не будет меняться. Ты не возражаешь?
— Конечно, нет!
— Значит, — она счастливо рассмеялась, — у нас не осталось никаких проблем!
— Отлично! Куда же мы отправимся? — я отбросил простыню и спрыгнул с постели.
Щеки Чарити Адам налились румянцем.
— Дании Бойд! — сказала она строго. — Сейчас же отправляйтесь обратно!



1 2 3 4 5 6 7 8 9