— Зачем звонить в полицию и сообщать об убийстве, которое ты только что совершила, а потом все отрицать? Зачем оставлять тело жертвы в таком месте, где полицейский может найти его? Зачем говорить ему, что трупа там не было, когда ты пошла спать в десять часов вечера, а потом утверждать, что никто не мог попасть в квартиру, кроме как через балкон на высоте четырех этажей? И еще тысяча вопросов, на которые нет ответов, шериф.Лейверс взвыл от боли, потому что окурок обжег ему пальцы, и швырнул его в пепельницу.— А что с этим? — Его указательный палец с чудовищным презрением уперся в аккуратную стопку фотографий, лежавших на столе перед ним. — Жертва — Голди Бейкер? Она, вероятно, была секс-бомба!— Именно, — подтвердил я.— Что ты еще узнал?— Только то, что она была таким квалифицированным секретарем, что могла бы стать младшим компаньоном в исследовательской фирме «Марко Ресерч». — Я сделал паузу, чтобы прикурить. — И не спрашивайте, какими исследованиями занимается мистер Марко, потому что он не пожелал мне этого сказать.— Тогда чем ты занимался почти весь день? — осведомился шериф.— Дежурный сержант позвонил в 3.05 утра, я повесил трубку в 3.08 и спустил одну ногу с кровати. Потом я решил немедленно написать рапорт об отставке. Мне не нравится, когда меня вытаскивают из постели среди ночи. Но затем я передумал, в основном потому, что не хочу умереть с голода. И примерно в 3.12 утра я спустил вторую ногу…— Заткнись!— Да, сэр! — Я с укором посмотрел на него. — Вы же сами спросили, помните? Лицо Лейверса побагровело.— Если бы сержант Стевенс не угодил в больницу с воспалением легких, я бы уволил тебя прямо сейчас, Уилер!— Вы уже получили донесение о вскрытии?— Убита пулей 32 — го калибра, попавшей в левый желудочек сердца, и все. Время смерти…— Мэрфи мне сказал. Десять часов по крайней мере, может, и больше, но не позднее шести вечера.— Ее убили не в ванной комнате, — добавил Лейверс.— Может быть, Элеонора Долан — сумасшедшая, — предположил я. — На всем этом деле есть какой-то отпечаток безумия.— Что еще? — Его пальцы отбивали такт по столу. — Послушай, Уилер, почему бы тебе не убраться отсюда, пока я окончательно не вышел из себя?— Хорошо. — Я встал. — Только скажите мне одну вещь, шериф. Почему вы всегда орете на меня, когда я у вас в кабинете?— Кто — я? — спросил он тихим, нежным голосом. — Тебе только кажется, Уилер. — Он надолго замолчал. — Может, доктор Мэрфи прав?— В чем?— Он говорит, что у тебя мания преследования. — Лейверс удрученно покачал головой. — Явный признак приближающейся шизофрении, и для собственной безопасности мне следует держать наручники в верхнем ящике моего стола на тот неизбежный случай, когда ты окончательно спятишь.— Мэрфи — паршивый шарлатан!— Почему, лейтенант? — промурлыкал он. Я выскочил в приемную, где Аннабел Джексон деловито бездельничала за пишущей машинкой. Она задумчиво посмотрела на меня своими чистыми голубыми глазами и покачала головой.— Я волнуюсь за шерифа. — Я пожевал свою нижнюю губу в нерешительности. — Док Мэрфи сказал, что это должно остаться между нами, но я просто не знаю. Я понимаю так, что тебе нужно знать это для твоего же блага.— Что знать?— Ладно, ты, наверное, уже заметила, что Лейверс в последнее время всегда кричит?— Только когда ты в его кабинете.— Док Мэрфи говорит, что это мания преследования, верный признак приближающейся шизофрении. — Я медленно покачал головой. — В какой-то день, говорит док, он окончательно спятит!— Ты шутишь!— Тогда спроси его, зачем он держит наручники в верхнем ящике стола?— Зачем он держит — что?— Ты меня слышала. Он и сам чувствует, что рано или поздно это должно случиться, но он не хочет вмешивать кого-то еще. Док Мэрфи говорит, самое ужасное в шизиках — что они не хотят, чтобы им кто-то помогал.Аннабел с подозрением нахмурилась:— Я все еще не верю ни единому твоему слову, но я спрошу шефа об этом.— И я думаю, он даст тебе классический шизоидный ответ, — сказал доверительно. — Что-то вроде того, что он держит наручники для кого-нибудь еще, кто все время его преследует.Я пошел домой и подарил себе четыре часа заслуженного сна. В восемь вечера я уже сидел в баре ресторана в своем лучшем костюме; виски с небольшим количеством содовой и льдом постепенно приводило меня в чувство. Спустя четверть часа я подумал, что могу уже сесть за стол, чтобы выпить свою вторую порцию. Еще через двадцать минут я принялся за третью порцию и уже собирался заказать обед на одного, когда она пришла. В длинном кораллово-розовом платье, с декольте почти до талии, соблазнительно обтягивающем живот и бедра, она была подобна видению в полумраке, и почувствовал, как у меня все сжалось в груди, будто я получил удар под ребра. Ее губы приоткрылись в короткой ослепительной улыбке, когда она садилась на стул, который официант пододвинул для нее. Грудь слегка опустилась, и разрез сразу стал еще глубже.— Извините, я опоздала, лейтенант.— Меня зовут Эл, — сказал я ей, — не беспокойся. Я даже не заметил, что ты опоздала на тридцать семь минут и двадцать три секунды.— Эл, — прошептала она. — Да, по крайней мере, на тебе вполне приличный костюм.— Свет слишком ярок, — сказал я. — Я начинаю сходить с ума. Тебе не следовало поступать так со мной… — Я внимательно смотрел, как поднимаетс ее грудь. — Этот красный туман, ты понимаешь, он становится глубже и глубже, и я уже не могу ничего вспомнить.Она мило улыбнулась:— Наверное, это было бы даже интересно. Я любопытна. Это могло бы открыть мне совершенно новый для меня мир.Подошел официант с меню.— Мистер Марко рассказал мне, что произошло с Голди Бейкер, — заявила она, когда мы сделали заказ. — Это ужасно!— Она была твоей подругой? Хелен покачала головой:— Если честно, я едва ее знала. Голди почти никогда не появлялась в конторе.— Настолько была занята исследовательской деятельностью мистера Марко, — предположил я.— Видимо, так. — Она сделала маленький глоток, потом посмотрела на мен поверх стакана. — Прости, Эл, ты потратишь на меня столько денег, — проговорила она, но в ее голосе не прозвучало и тени сожаления. — Как только мистер Марко сказал мне, что Голди Бейкер убили прошлой ночью, я поняла, что ты пригласил меня на обед только для того, чтобы попытаться вызнать что-нибудь полезное. Но беда в том, что я ничего не знаю, ни полезного, ни чего-нибудь другого.— Какими исследованиями занимается мистер Марко?— Кто его знает. — Она слегка передернула плечами. — Я всего лишь секретарша, которая плохо справляется с коммутатором.— Еще кто-нибудь работает в конторе, кроме Марко?— Мистер Кендрик, но появляется почти так же редко, как Голди.— Давай лучше будем обедать, — раздраженно бросил я.— Ты слишком легко сдаешься, тебе не кажется? — укоризненно произнесла она. — Если ты продолжишь задавать вопросы, я уверена, мы найдем такой, на который я смогу ответить.— Отлично, — сказал я. — Как насчет того, чтобы после обеда пойти ко мне? Я покажу тебе свою порноколлекцию, а потом, если ты возбудишься, мы сможем попробовать сами.— Хорошо, — небрежно сказала она. Я вытаращил на нее глаза:— Ты шутишь!— Как и ты. — Она искоса глянула на меня. — Я надеюсь.Официант снова появился в самый неподходящий момент. Мы съели половину моей зарплаты за следующий месяц и наконец перешли к кофе и задушевным беседам.— Как насчет новых вопросов, Эл? — поинтересовалась она.— Что ты думаешь о Марко?— Я предпочитаю не думать, — мягко ответила она. — Эти его космы — все равно что работать с обезьяной. А костюмы! Они даже хуже твоих.— Премного благодарен!— Пожалуйста. Который час? Я посмотрел на часы:— Без пяти десять. А что?— Ты не против того, чтобы попросить счет, если мы еще собираемс вдохновляться твоей порноколлекцией?Полная невинность сверкала в ее глазах цвета сапфира. Я убеждал себя, что это просто уловка и она пропадет в коралловом тумане, едва мы выйдем на улицу. Но одного взгляда на ее декольте и плавную линию груди было довольно, чтобы решить, что глупо упускать такой шанс, и я попросил счет.Через пятнадцать минут мы были в моей квартире, я закрыл дверь и в следующий момент прильнул к ней. Она привстала на цыпочки и обвила мою шею руками, прижавшись ко мне всем телом. Я мог чувствовать ее грудь, а легкое колыхание бедер вызвало щекотку у меня в паху. Я опустил руки на ее твердые ягодицы и мягко сжал их, притягивая ее еще ближе к себе. Мой член сильно надавил на треугольник у нее между ногами, а ее живот и бедра стали двигаться с большой определенностью. Казалось, мы очень долго стояли так, пока ее тонкий язычок исследовал все уголки моего рта. Потом она положила ладони на мою грудь и мягко отстранила меня, так что между нами появилс промежуток в шесть дюймов, и мой поднявшийся член перестал касаться ее.— Я пошутила, — нежно проворковала она. — Я могу ответить на все вопросы, какие хочешь, даже сказать, кто убил Голди Бейкер!— Черт с ним! — сказал я.Она еще чуть-чуть отодвинулась.— Ты хочешь сказать, что тебе не интересно, кто убийца?— Не сейчас, — откровенно сказал я, — не сегодня. Может быть, завтра утром, за завтраком…— Но я думала, что ты пригласил меня обедать сегодня вечером, чтобы задавать вопросы.— Ты серьезно? — спросил я удивленно.— Спасибо, Эл! — Ее голос оживился. — Любой девушке нужны комплименты.— О, я совсем забыл о порно. — Я ринулся в комнату.— Брось, — сказала она тем же оживленным и теперь — я внезапно понял — совершенно безличным голосом. — Я могу сделать то же самое и без этих штук. Но лучше приготовь нам что-нибудь выпить, и я расскажу тебе об исследованиях Марко.— Видимо, это значит, что ничего другого не будет, — пробормотал я. — Страсть прошла, да?— Да! — Она быстро обернулась. — Но что за печаль, Ромео. Девушка, которая способна отдаться за обед, не стоит этого вообще!— С этим можно поспорить, — заметил я, уже понимая, что проиграл.Я пошел на кухню, приготовил две порции выпивки и принес стаканы в гостиную. Хелен Уолш уютно устроилась на диване, выглядела она как жива реклама греха, и моя кровь свернулась от разочарования. Она взяла стакан из моих рук и твердо покачала головой, когда я собирался сесть на диван рядом с ней.— Нам сейчас не надо возбуждаться, — решительно заявила она. — Ты должен сесть в кресло и попробовать сосредоточиться на том, что я говорю.— Да, мэм! — Я щелкнул каблуками, отдал ей честь и промаршировал в ссылку, местом которой было кресло, стоящее в шести футах от ее дивана.— Одна маленькая любезность, — сказал я. — Ты не возражаешь, если сосредоточусь на твоих ногах, пока ты открываешь мне все страшные тайны вашей фирмы?— Даже для полицейского, — сказала она, — ты невероятно вульгарен!— А для бессловесной секретарши у тебя огромный запас слов, — отпарировал я.— Так и есть, — подтвердила она. — Я кое-что смогла заметить, пока работаю у Марко.— Ну! — восхищенно воскликнул я. — Ты настоящая Мата Хари, да? И только притворяешься секретаршей?Она улыбнулась и глубоко вздохнула, отчего ее потрясающая грудь поднялась и снова опустилась, так что я заметил мимолетный манящий блеск ее розового левого соска.— Мы еще вернемся к этому, Эл. Позволь мне сначала рассказать о Марко?— Например, что он исследует? — с надеждой спросил я.Она кивнула:— Его специализация — секреты других фирм. Если ваши конкуренты вас обставили и вы хотите узнать как — наймите Марко.— Промышленный шпионаж — занятие не новое, но, кажется, здесь он имеет промышленные масштабы, — заключил я.— Есть и другие вещи, — горько сказала она. — Предположим, благополучие вашего конкурента держится на ком-то одном, кто тянет все дело. Вы знаете, что этот человек порядочен и доволен местом работы, так что его нельз переманить. Тогда, если вы доведены до отчаяния или достаточно озлоблены — или и то и другое, — вы нанимаете Марко. Он найдет способ дискредитировать человека в его собственной фирме, пользуясь любыми способами, включа шантаж.— Ты говоришь так, будто знаешь все это на собственном опыте.— Мой брат был вице-президентом одной крупной фирмы, которая называлась «Элайд консептс», и, хотя ему исполнилось всего двадцать семь, там все держалось на нем. Их конкуренты пытались его сманить, и, когда это не удалось, они наняли Марко. Брюс был женат два года, его брак разваливался. Марко выяснил все подробности его личной жизни и послал Голди Бейкер поработать. Это заняло не много времени. Месяц спустя жена Брюса получила по почте пачку фотографий. На следующий день двум членам правления пришли пакеты с такими же, хотя это уже не имело никакого смысла. Все фотографии, кроме одной, были совершенно непристойны, на них были сняты Брюс и Голди Бейкер — во всех позах, какие только можно придумать. Боже! — Она покачала головой и на мгновение умолкла. — На единственной приличной фотографии, — добавила она медленно, — была Голди, входящая в двери офиса конкурирующей фирмы.— А почему ты сказала, что было поздно?— Потому что Брюс выстрелил себе в голову в комнате мотеля в ту ночь, когда его жена получила пакет, — еле пробормотала она. — Никто не знал причину самоубийства, но я думаю, Марко это не волновало, он получил свои кровавые деньги.— Как ты попала к Марко?— Я могу быть очень настойчивой, когда у меня есть цель! Вдова Брюса — вот первая большая ошибка, которую совершил мой брат. Я убедила ее отдать мне пакет с фотографиями, а на следующее утро взяла его с собой в кабинет президента конкурирующей фирмы и бросила снимки ему на стол. Я предоставила ему выбор: или он скажет, кто эта девица, или вся история — и фотографии — попадут в газету. Президент не знал, кто она, но предположил, что это сотрудница человека, которого они наняли. Конечно, если бы они только знали, какие он использует безнравственные методы и так далее и тому подобное. — Хелен коротко улыбнулась. — У меня родилась сумасшедшая идея, что если он использует девушек подобным образом, то, возможно, ему требуется некий штат для такого рода услуг. Я пошла к нему в контору и сказала, что ищу работу, а он сразу предложил мне место — эту проклятую секретарскую должность. Я там работаю уже три недели и пока не раскопала ничего важного. У него просто дар выходить сухим из воды да еще содержать все документы в полном порядке. Вот и все, что у меня есть на сегодняшний день, Эл.— Неужели Марко не связал твою фамилию с фамилией брата?— Все очень просто, — пояснила она. — Брата звали Брюс Вильяме. Я была Хеленой Вильяме, пока не вышла замуж за идиота по фамилии Уолш, — это недоразумение длилось полгода. Бракоразводный процесс закончился два месяца назад. Но для Марка я — Хелен Уолш.— Ты хотела собрать доказательства преступной деятельности Марко, достаточные для передачи дела в суд, и отомстить за самоубийство брата?— Правильно. — Она кивнула. — Но я не продвинулась ни на шаг. Исключа то, что теперь, кажется, еще у кого-то возникла подобная идея и он сделал первый ход, убив Голди Бейкер!— Как зовут парня, который возглавляет конкурирующую фирму?— Ричард Креспин, — ответила она быстро. — А название компании — «Харрис консалтинг».— Пакет с фотографиями все еще у тебя? Она поморщилась:— Я обещала вдове Брюса уничтожить их в двадцать четыре часа.— Это значит, что они все еще у тебя?— Да! — Ее губы дрожали. — Но я не ношу их с собой.— В таком платье их просто некуда спрятать, — согласился я. — Я только хотел убедиться, что они под рукой, если вдруг нам понадобятся.— Они под рукой, — подтвердила она. — И надежно спрятаны.— Ты когда-нибудь слышала о девушке по имени Элеонора Долан?— Как? — Она немного наклонилась вперед, словно у нее вдруг стало плохо со слухом.— Элеонора Долан, — повторил я.— Вроде бы нет, а что, она имеет какое-то отношение к делам Марко?— Две недели назад она переехала в старую квартиру Голди Бейкер. Тело Голди обнаружили в ее ванной прошлой ночью. Она утверждает, что понятия не имеет, как оно попало туда.— Может, и так. — Хелен нетерпеливо пожала плечами. — Кто знает.— А что тебе известно о помощнике Марко, которого ты упоминала, — о Кендрике?— Наверное, он кто-то вроде компаньона, — с сомнением проговорила Хелен. — В конторе он появляется редко, за что я ему очень признательна. Марко просто омерзителен, а Кендрика я почему-то ужасно боюсь! У меня такое чувство, что, если кто-нибудь встанет на его пути, он его раздавит как клопа.— Замечательная компания — и Голди была в ней третьей. — С минуту обдумывал ситуацию, но это мне ничего не дало. — Сколько у Марко сейчас клиентов, записанных в книгах?— Никого. По-моему, Марко слишком осторожен, чтобы вести какие-то записи о своих нынешних клиентах. Он только подводит итоги, когда дело окончено.— Хелен, я думаю, ты заслужила еще один стакан. — Я ухмыльнулся. — Большая редкость для полицейского — найти кого-нибудь, кто на его стороне.— Нам нужно немного музыки. — Взгляд ее сапфировых глаз был кристально чистым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11