Я так и сказал неизвестному, но он в ответ назвал мне точное местонахождение той фермы, а ведь мы это тщательно скрывали, назвал имя того человека, который этой землей владел, изложил вкратце последний отчет Хэла. Мне не оставалось ничего другого, как слушать.— Что ж, — заметил я. — Может быть, в этом и заключался план Деккера: он собирался подкармливать вас этими тайнами, пока вы наконец не поверите всему!— Разумеется, этот человек не назвался. Но он заверил меня, будто имеет документальные доказательства того, что Деккер и владелец фермы сговорились привести нашу фирму к банкротству. Он сказал, что если я приеду ночью, куда он укажет, то смогу получить документы за две тысячи долларов. Ждать он не соглашался. Что мне оставалось? — Майер кисло улыбнулся. — Я сказал, что двух тысяч наличными у меня нет, а банки уже закрыты. Он засмеялся и заявил, что вексель ничуть не хуже наличных и что я могу заехать в контору и взять вексель по пути на место встречи. Он назвал и место: перекресток на дороге за городом, сейчас я даже не могу вспомнить. Я должен был приехать туда в половине десятого и терпеливо ждать его он предупредил, что может опоздать. — Губы Майера скривились. — Как же я был глуп! В девять пятнадцать я уже ждал его и прождал до полуночи.Я закурил, наблюдая за выражением разгоравшейся ярости в глазах Майера.— А не подготовить ли нам небольшой сюрприз для Хэла Деккера, когда он придет сегодня в контору? — предложил он.— Нет, — отрезал я. — Ведите себя с ним как обычно. Ведь все это одни предположения. Пока. Я намерен собрать достаточно доказательств, чтобы отдать его под суд, но он не должен догадаться, что мы играем против него.— Да, вы правы. — Майер вздохнул. — Да.— И вот еще что, — добавил я. — Кто, кроме Деккера, мог знать о ферме и обо всем, что с этим связано?— Не понимаю. — Майер тупо уставился на меня. — Только я и Хэл — только мы знали.— А Кент Верной?— Кент Верной… Кент Верной… — Майер задумался. — Думаю, он знал. Кент должен был знать все то, что мне сообщил по телефону неизвестный. Но почему Кент? Какая ему от этого польза, лейтенант?— Пока не знаю, — честно ответил я. — Но одно ясно: Кент Вернон знал достаточно для того, чтобы позвонить вам.— Теперь я, кажется, понимаю, что вы хотите предпринять. — Майер облегченно вздохнул. — И поверьте мне, лейтенант, я буду вести себя так, будто ничего не случилось со дня отъезда Хэла.— Отлично! — ободрил его я. — И еще одно маленькое уточнение: вчера вы сказали, что в этом деле с фермой Верной принял сторону Деккера. Почему? Он объяснил вам?— Нет, он просто повторял аргументы Деккера. Но я догадывался о его действительных мотивах. Деньги! Кент нуждается в деньгах. Он нетерпелив и полагает, что, если мы возьмемся за это рискованное предприятие, оно принесет нам значительную выгоду.— Но почему же он так нуждается? Вы же наверняка платите ему приличное жалованье?— Полагаю, что так. Но Кент привык жить на широкую ногу. Например, за костюм он платит на сто долларов больше, чем я. Он ездит на машине самой лучшей модели года. Я ничего не знаю о его интимной жизни, но пару раз видел его с дамами, которые вполне его стоили. Кроме того, он имеет определенные обязательства. У него есть родной брат, года на два то ли моложе, то ли старше его, он о нем много не распространяется, но ясно, что это какая-то трагедия. Брат его умственно отсталый или что-то в этом роде, сам себе заработать на жизнь не может, Кент — его единственная опора.— Что ж, это вполне достаточные мотивы. Мы будем с вами теперь сотрудничать, мистер Майер. И, не забывайте вести себя со своим компаньоном как обычно.— Конечно! — Он напряженно улыбнулся.— Представьте себе только его выражение, когда он узнает, что это вы играли с ним в кошки-мышки, а вовсе не он с вами.Майер облизнулся, как сытый кот.— Все так и будет, лейтенант, — негромко произнес он. Глава 8 Милая секретарша, так горячо желавшая оказать мне несколько услуг в качестве потрошителя моего туловища, бросила на меня злобный взгляд и заявила, что она не знает, будет ли сегодня Верной.— Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном? — вежливо попросил я.— Пожалуйста, — безжизненно ответила она. — Собираетесь действовать против мистера Майера?Я набрал домашний номер Майера, несколько секунд слушал гудки, потом отозвался знакомый голос:— Резиденция Джорджа Майера.— Привет, красавица, — нежно поздоровался я. — Как поживаешь в это чудесное утро?— Ты негодяй, Эл Уилер, — ответила она тихим страстным шепотом. — Ты садист. Зачем ты снова прислал этого Уолнута? Мне надоело убегать от него. Я ненавижу тебя. Чего ты хочешь?— Верной у вас?— Нет, он еще не появлялся.— Если появится, передай Полнику, что я велел привезти его на допрос.— Мне придется информировать его через высокий забор. Его желания мне понятны, но почему он решил, что я считаю его неотразимым!— У него уже сложилось мнение о тебе, милая, — злорадно сказал я. — Ты только изображаешь холодность, но внутри у тебя огонь, и ты только того и ждешь, чтобы запылать жарким пламенем.— Я сойду с ума, — простонала она.— Ну если уж совсем припечет, — я почувствовал слабые угрызения совести, — скажи ему, что, если он не прекратит, ты позвонишь его жене, представишьс продавщицей одного из самых дорогих магазинов и скажешь, что он как раз выбирает подарок жене и ее матери, а ты звонишь специально, чтобы узнать, чего бы им самим хотелось.— Это подло, Эл Уилер! И мне это нравится! — с восторгом воскликнула она.— Это настолько подло, что невозможно не сделать этого, — заверил я. — И не заводи поклонников до нашего следующего свидания.— Не забудь, — она хихикнула, — теперь твоя очередь готовить лазанью и носить черные кружева.Я положил трубку и поблагодарил секретаршу за то, что она позволила мне воспользоваться телефоном.— Вы уже уходите, лейтенант? — вяло спросила она.— Я уже почти ушел, — заверил я.— Если вы где-нибудь услышите о том, что требуется секретарша с расшатанными нервами и к тому же страдающая галлюцинациями, позвоните мне.— Если вы хотите, — у меня явно начался приступ милосердия, — я сейчас вернусь к Майеру и честно скажу ему, что это я вчера все подстроил.— Я ценю ваше предложение, — беспомощно сказала она, — но не думаю, что это что-то изменит. Когда я с криком влетела в его кабинет, в нем что-то сломалось, вы понимаете? И теперь ему безразлично, почему я сделала это, он просто будет всю свою жизнь ненавидеть меня.— Милая, — сказал я, — у вас просто временное помрачение сознания.— Я сошла с ума. Я даже готова выйти замуж.Из конторы я отправился по адресу, который дал мне Майер. Этот дом, конечно, нельзя было сравнить с домом Деккера, но он все же был лучше моего. Квартира Кента Вернона находилась на шестом этаже. Я нажал на кнопку, особо не надеясь на то, что застану Вернона дома. Я думал о том, что, кажется, Верной из тех, кто умеет растворяться в воздухе, когда это нужно. Я даже принялся угрюмо рассуждать, существует ли Верной на самом деле или он просто вымысел моего больного воображения.За дверью что-то щелкнуло, и нетерпеливый голос спросил:— Что вам нужно?Я увидел плод моего воображения стоящим в дверях с выражением явного нетерпения на лице.— Мне нужно задать вам несколько вопросов, мистер Верной. Но найти вас не так-то просто.— Вам лучше войти. — Приглашение прозвучало не очень-то любезно.Гостиная Вернона в отличие от гостиной Деккера несла на себе явный отпечаток личности хозяина или даже чего-то еще, что будет посильнее личности. Мебель была дорогая и со вкусом подобранная. Но что-то смущало меня в этой современной обстановке…Верной остановился у окна и повернулся ко мне спиной, глядя на улицу. Даже в спортивном домашнем костюме он выглядел человеком из высшего общества.— Полагаю, вы не со всеми так невежливы, как со мной, — заметил доброжелательно. — Я вынужден прийти к заключению, что не понравился вам.— Вы совершенно правы, лейтенант, — холодно произнес он. — Но вероятно, вы помните нашу первую, весьма короткую встречу. Тогда я вошел в комнату и увидел, что вы измываетесь над женщиной, которую я чрезвычайно уважаю.— Хотя она и супруга вашего босса? — спокойно спросил я.— Что вы хотите этим сказать? — Он резко повернулся ко мне, глаза его смотрели настороженно.— Я слышал, что вы проводите много времени в доме Майера в его отсутствие. В таком случае уместно будет предполагать, что вы общество его жены предпочитаете его обществу. Вы не согласны?— Я достаточно долго терпел вашу наглость, лейтенант. Можете убираться из моей квартиры.— Что ж, если вы предпочитаете отвечать на мои вопросы в полицейском управлении.— Хорошо. — Он помолчал минуту. — Я отвечу вам на все вопросы, только покороче. Через полчаса у меня важное свидание.— Тогда сначала выслушайте меня и не прерывайте, пока я не закончу. Потом можете сказать все, что вам захочется.— Спасибо, лейтенант. — Голос его прозвучал достаточно неприятно.В сущности, я использовал одни и те же приемы. Это становилось скучно. Деккеру я доказывал, что Майер мог пытаться обвинить его в убийстве, Май-еру — что Деккер собирается то же самое проделать с ним.Теперь я играл в ту же игру с вариантами. Например, если муж узнает, что его обожаемая жена обманывала его не только с художником, но и с его ближайшим помощником, он может сообразить, что наилучшей местью будет убийство одного из любовников с тем, чтобы другого осудили за это преступление.Почему же Майер мог решить сделать Вернона ответственным за убийство? Самое простое — он внезапно узнал о существовании соперника, то есть одного из соперников, и в припадке ревности убил его. Чтобы доказать вину Вернона, он перечеркнул изображение обнаженной Жанин Майер, которое находилось в мастерской как молчаливое доказательство того, что Хардейкр и миссис Майер были любовниками.Вернону не были свойственны ни хитрость Деккера, ни животный страх Майера. Когда я закончил, он спокойно закурил сигарету и ухмыльнулся.— У вас талант! Вам следовало бы работать на поприще, где этот талант оценят должным образом. Такие творческие способности!С Майером я был во всем уверен, здесь же мне пришлось действовать наугад.— Задержитесь на моем предположении, мистер Верной, — просто сказал я. — Прежде чем кинуться убивать Хардейкра для того, чтобы в убийстве обвинили вас, Майер должен был предпринять один важный шаг.— Неужели? Какой же?— Например, он должен был быть уверен, что у вас нет алиби на, врем убийства.Он сжал губы, неопределенно моргнул, посмотрел на меня и отвел глаза.— Вы придумали все лучше, чем любой убийца. Это было очень интересно. Это все, лейтенант?— Если бы у вас было алиби на время убийства Хардейкра, я бы о нем уже узнал от вас.— Я не могу планировать каждую свою ночь с учетом того, что кто-то может быть убит и меня обвинят в убийстве, — огрызнулся он. — Да, у меня нет алиби. Но я не думаю, что это делает меня виновным в некоей непредусмотрительности.— Это может представить Джорджа Майера еще более виноватым, если кто-то тщательно организовал все так, чтобы вы ночью совершили то, что удержит вас от подтверждения своего алиби. Подумайте об этом, мистер Верной.— В любом случае я больше не желаю отвечать на ваши вопросы.— С этим я, конечно, ничего не могу поделать, — согласился я. — Но ситуация интересная, даже забавная.— Что вы хотите этим сказать, Уилер? — Он со злобой посмотрел на меня.— В сущности, я дал вам возможность повернуть все против Майера, — честно признался я. — Все, что от вас требовалось, — согласие и история о том, как кто-то позвонил вам и послал в необитаемое место в пятидесяти милях отсюда. Но вы не приняли моего предложения.— А вам не приходит в голову заподозрить меня в честности и принципиальности, лейтенант? — холодно спросил он.— Я не понимаю, что это такое: честность и принципиальность. Все, по-моему, зависит от обстоятельств. Но я приписываю вам желание кого-то в этом деле оградить или защитить. Вы сильно напуганы тем, что можете вовлечь кого-то в это дело. И я думаю, вам лучше рассказать мне, что же происходило в ночь убийства. Можете даже допустить, что вы и Жанин были любовниками.— Если вы будете продолжать в таком духе, Уилер, мне придется применить силу.— Хорошо, — дружелюбно согласился я. — Я силу применять не стану. Итак, поговорим о другом. Хэл Деккер вчера рассказал мне, как вы познакомились с Хардейкром. Ваш друг писатель упомянул об этом художнике, который недавно переехал в дом, где он сам жил, и так далее. Деккер все свел к одной фразе, что-то вроде того, что мир тесен. Я уже встречался с Ламбертом Пирсом и полагаю, что Деккер прав и мир действительно тесен.— У Пирса блестящий ум. К нему нельзя испытывать жалость. Такой ум просто выше несчастий.— Да, — медленно произнес я. — Только Пирс похож в некоторых отношениях на многих других людей. За них можно переживать на расстоянии, но стоит к ним приблизиться, и начинаешь испытывать совсем иные чувства.— Что вы имеете в виду? — На лице Вернона отразился неподдельный интерес.— Он больной.— О Боже! — с отвращением произнес он. — Конечно, внешне он не похож на обычных людей, а привычек и комплексов у него в тысячу раз больше, чем у них. И вот вы наклеиваете на него ярлык «больной»и спешите отвязаться от него…— Вы не поняли меня. Я не говорю ни о морали или нравственности, ни о комплексах или привычках, я просто утверждаю, что Пирс болен интеллектуально, понимаете?— Пусть каждый остается при своем мнении, — проворчал он. — Что еще приятного вы можете мне сказать?— Ничего, — признался я.— Тогда, если не возражаете… — Он указал на дверь. Я направился к выходу. Он открыл входную дверь и явно был рад моему уходу.— Вы потратили на меня время, мистер Верной, благодарю вас. Да, кстати, Майер говорил, что вам нужны деньги.— К черту Майера! И вас заодно! Дверь захлопнулась прямо перед моим носом. Я подумал и направился в мастерскую Беллы Бертран.Дверь, как всегда, была не заперта, я свободно вошел.— Привет! — промолвила она таким тоном, что мне сразу стало ясно: ковер гостеприимства мне под ноги не бросят.Пирс был рядом:— О, это наш интеллектуальный лейтенант! — Толстые стекла его очков блеснули.— Как вы, Ламберт? — вежливо спросил я. — Я только что от вашего хорошего друга Кента Вернона.— Старый добрый Верной! — Ламберт на несколько секунд запустил пальцы в чащу волос на макушке. — Человек с его внешностью должен преуспевать, но, кажется, кроме внешности, у него ничего больше нет. Вы согласны со мной, лейтенант?— Я не знаю его так хорошо.— Ты по делу или просто так? — безликим голосом спросила Белла.— Просто так. Я вдруг ощутил потребность куда-то спастись из этих джунглей большого города и вспомнил о твоей квартире, но у меня при этом возникло неприятное предчувствие, что в оазисе новый правитель.Она выглядела ужасно усталой. Кожа на лице натянулась, волосы потеряли свой блеск.— Нет, правитель прежний. — Ее голубые глаза неожиданно блеснули. — Бурбон или кофе, Эл?— Кофе, спасибо.Я с интересом отметил изменения в ее внешнем облике. На ней теперь был короткий свитер с высоким воротом, изумрудно-зеленый в тех местах, где она еще не провела кистью. Но при ходьбе она по-прежнему завлекательно покачивала бедрами. Облегающий свитер делал ее зад еще более соблазнительным.— Вы ищете убежища от утомительной погони во имя правосудия? — неожиданно обратился ко мне Пирс. — Или от жестокой фортуны, посылающей стрелы куда попало?— Если бы мне было позволено сформулировать это иначе, я бы сказал, что мне заливает корму.— Долгая ночь, проведенная в полной риска охоте за преступниками?— Просто длинная ночь. Но что произошло с Беллой? У меня такое ощущение, будто со времени нашей последней встречи прошло пять лет, а не всего одни сутки.— Я подозреваю, лейтенант, что ей, как и вам, заливает корму. Только это происходит у нее в душе, а оно тем более мучительно.— Кажется, всех поразил этот недуг, вот что гнетет меня все утро, Ламберт.— Судьба наступает каждому на пятки. Кто найдет в себе смелость повернуться и встретиться с ней лицом к лицу? Мы все время убегаем. А то, что мы принимаем за приятную беседу, всего лишь пустое хныканье от страха.Я направился к двери.— Уже покидаете нас, лейтенант? — Ламберт радостно рассмеялся. — Вы ведь даже не выпили кофе.— Я пришел сюда лечиться от депрессии, — бросил я через плечо. — Но еще пять минут с вами — и я потенциальный самоубийца.— А вашего убийцу вы еще не поймали? — крикнул он мне вдогонку, когда вышел в прихожую.— Поймал! Но пока отпускаю, он попался не вовремя! Глава 9 Дальше день пошел не лучше. Я позавтракал в аптеке и слишком поздно сообразил, почему так процветает торговля патентованными лекарствами. Когда я вернулся в офис, Полник уже ждал меня с мрачным выражением лица.— Вы сказали, что вернетесь к двенадцати, лейтенант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10