— Хочу присоединиться к компании, — сообщил я, входя в холл. — И снять дом в Хилл-Сайде с глупенькой блондиночкой в придачу.— Следи за манерами, сынок! — сказала она ледяным тоном. — А то быстро узнаешь истинную цену своему шерифу! — И, повернувшись ко мне спиной, пошла по коридору, покачивая клетчатыми ягодицами.Я постучал во вторую дверь слева и не мешкая вошел. Двое мужчин, стоящих в центре комнаты, тут же повернулись в мою сторону.Они были удивительно разные: один — высокий, тощий, элегантный, второй — среднего роста, плотного телосложения, с агрессивно выпирающими мышцами на плечах и шее.— Том Вуд — это я, — уточнил толстяк. — Что вам нужно?Почему-то его серо-стального цвета волосы были растрепаны, как обычно рисуют карикатуристы. Все остальные черты лица, достаточно хорошо мне знакомые по многочисленным газетным фотографиям, были на месте: густые ощетинившиеся брови, квадратный подбородок, широкие, полные губы и глубоко посаженные серые глаза. Он казался честным человеком, сильным и, может быть, очень самонадеянным.— Это касается вашей дочери, — сказал я.— Беллы? — Его голос осекся. — Что с Беллой?— Она попала в аварию.— С ней все в порядке?— Она не пострадала, а вот машина превратилась в груду железа. Ваша дочь была пьяна, выехала на встречную полосу…— Но с ней все в порядке? — Он повторил вопрос, не скрыва беспокойства.— Чувствует себя прекрасно.— А что с другой машиной, кто-нибудь пострадал?— Со мной тоже все в полном порядке. Вуду заметно полегчало.— Ну, вам ведь известно, как это бывает, лейтенант. Дети порой просто неуправляемы. — Он приятно усмехнулся. — Надеюсь, вы не станете возбуждать дело, а то, что ее машина разлетелась вдребезги, только послужит Белле хорошим уроком, научит впредь не делать подобных глупостей!— Это была не ее машина, — пояснил я. — Она принадлежала парню по фамилии Форест.— Очень печально! — отчего-то жизнерадостно произнес он. — А это, полагаю, научит их обоих не заводить ссор во время вечеринки, а, лейтенант?— Но есть другие осложнения, — осторожно добавил я. Его густые брови нахмурились, голос стал грубым:— Осложнения? Черт побери, что вы хотите сказать?— Том, — вмешался в разговор второй мужчина, — может, ты хочешь, чтобы я все уладил?— Заткнись! — выпалил Вуд. — Проклятье! Речь идет о моей дочери, не так ли?— И все же я думаю, что мог бы уладить дело, — терпеливо возразил его приятель.Том Вуд на секунду задумался, потом небрежно передернул плечами:— О'кей, Тино, если ты так считаешь. Лейтенант, познакомьтесь с мистером Мартенсом, моим компаньоном.— Наслышан о мистере Мартенсе, — ответил я.— Прекрасно, лейтенант, — чуть заметно улыбнулся Мартене. — А я о вас никогда не слышал.Должно быть, этот тип начал заниматься мошенничеством со дня своего рождения, сдернув пеленку с зазевавшегося младенца в соседней люльке. Как я уже говорил, он был высокий, тощий, элегантный. Одет в костюм за двести долларов, шелковую рубашку, сшитую на заказ, обут в модные туфли, а на галстуке, в паре дюймов выше пупка, красовалась золотая монограмма. Насколько я осведомлен, такой знак указывает дату появления на свет его владельца. Его волосы заметно поредели, открывая высокий лоб и подчеркивая черты лица с заостренным подбородком. Губы были слишком тонкими, чтобы выражать милосердие, а большие карие глаза имели скорбный вид, как у святого Бернара или человека, который сам очень нуждается в выпивке, но страшно возмутится, если кто-то рядом умрет от желани хлебнуть спиртного.Тино Мартене улыбнулся, выставив напоказ ровные белые зубы, и на какую-то минуту напомнил мне хорошо обученного сторожевого пса.— В настоящее время Тому приходится много работать, лейтенант, — бойко заговорил он. — Вот приехал сюда немного отдохнуть, успокоиться, провести небольшую конференцию, а тут случается нечто, выбивающее почву из-под ног… Уверен, мы уладим с вами этот вопрос, — продолжил Мартене голосом, полным надежды. — Поверьте мне, лейтенант, я понимаю, каково вам сейчас. Авария чертовски действует на нервы. К тому же надо принять во внимание вашу машину. Мы постараемся возместить вам и моральный, и материальный ущерб. А теперь…— Если бы сложность заключалась только в этом, то шериф прислал бы сюда сержанта, — спокойно произнес я.Большие карие глаза на мгновение застыли, но на губах осталась прежняя улыбка.— Извините, — тихо сказал он. — Я вас слушаю.— Главная сложность находится в багажнике машины, — пояснил я с таким видом, словно ничего не произошло. — Это — тело. Кто-то прострелил парню голову за несколько часов до того, как его обнаружили.Оба внимательно посмотрели на меня, потом переглянулись и снова повернулись в мою сторону.— Тело? — переспросил Вуд хриплым голосом.— Труп, если так яснее, — уточнил я. — Окоченевший труп. А это говорит об одном — об убийстве. Вот какие осложнения — Но вы же не думаете, что Белла имеет к этому отношение?! — возмутился Вуд.— В данный момент я вообще ни о чем не думаю. Шериф требует, чтобы вы явились к нему в офис. Он надеется, что вы установите личность убитого. Ваша дочь этого сделать не смогла.«— Разумеется, — согласился Вуд. — Тино, тебе лучше поехать со мной.— Может, нам нанять Белле адвоката? — предложил Мартене.— Хорошо. — Вуд кивнул. — Я попрошу Перл позвонить Стенсену в Законодательное собрание. За пару часов он все устроит.— В результате аварии одежда вашей дочери порвалась, — добавил я. — Захватите во что ей переодеться.— Я распоряжусь, чтобы Перл что-нибудь подобрала, — буркнул Вуд.— Шериф просит, чтобы в офис явился мистер Форест, поскольку ваша дочь сидела за рулем его машины.— Форест? — переспросил Вуд и задумался. — Что-то последнее врем его не видел, а ты, Тино?— Я тоже, — подтвердил Мартене. — Мне казалось, Тони уехал вместе с Беллой сразу после того, как они поссорились на террасе. Помнишь?— Я справлюсь об этом у Перл. — Вуд направился к двери и, распахнув ее, что было сил крикнул:— Перл!Через несколько секунд на пороге появилась знакомая мне блондинка.— Ты что, на митинге под открытым небом? — холодно спросила она. — Почему бы тебе не попытаться набраться хороших манер наряду с деньгами…— Закрой рот! — приказал Вуд. — У Беллы неприятности. — И быстро, в нескольких фразах, пересказал ей суть дела.Выслушав, блондинка кивнула:— Сейчас подберу для Беллы вещи. Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой?— В этом нет необходимости, — ответил Вуд. — Нам не понадобится много времени, чтобы все уладить. Где Тони Форест?— Разве он не уехал вместе с Беллой? — в свою очередь спросила Перл.— Как он мог с ней уехать, если она была в машине одна, когда случилась авария? — фыркнул он.— Я думала, они отправились вместе, — пояснила Перл. — Его в доме нет, это точно.— Проверь еще раз, — приказал Вуд. — А после свяжись со Стенсеном из Законодательного собрания и попроси его приехать сюда как можно быстрее.— Стенсен? — Ее глаза слегка расширились. — Ты думаешь, это серьезна неприятность, Том?— Будь умницей и делай то, что тебе говорят, беби, — не церемонясь, велел он. — Ты меня знаешь, я не стану волноваться, если в этом нет необходимости.— Конечно, — согласилась она. — Прежде всего, приготовлю одежду дл Беллы. — И быстро удалилась, покачивая клетчатыми ягодицами.Вуд глянул на меня и понял, что я смотрю ей вслед. Вероятно, в другой раз он бы этого так не оставил, но, поймав взгляд Тино, который тоже пялил на Перл глаза, он, ухмыльнувшись, вытащил из верхнего кармана сигару.— Почему бы нам не выпить, пока Перл не вернется? — предложил Мартене. — Как вы на это смотрите, лейтенант?— Лучшее предложение за всю ночь! — искренне обрадовался я, но затем вспомнил Беллу и почувствовал себя лжецом.— Говорите, что будете пить.— Скотч со льдом и немного содовой, — назвал я мое любимое пойло.Мартене подошел к бару и принялся готовить напитки.— А тебе, Том?— Бурбон, — заказал Вуд. — Вы уверены, лейтенант, что с Беллой все в порядке?— Абсолютно уверен, — успокоил я его. — Возможно, успела простудиться, но это самое худшее, что с ней может произойти.Тино уже наполнил бокалы, когда вернулась Перл с плоским кожаным чемоданчиком в руках.— Здесь одежда для Беллы, — пояснила она. — Я обошла весь дом, как ты велел, Том. Фореста нигде нет.— «А вы не имеете представления, куда он мог отправиться? — поинтересовался я. — — И это проверила. Малышка Эллен совсем одна.— Перл, прекрати! — В голосе Тома прозвучали нешуточные нотки предупреждения.— Кто такая Эллен? — немедленно задал я новый вопрос.— Эллен Митчелл, моя секретарша. Сегодня вечером Форест с ней заигрывал, из-за этого Белла с ним слегка и повздорила, — ответил Вуд.— Это было больше похоже на приставание, а не на заигрывание, — холодно уточнила Перл. — Малышка Митчелл не так наивна, как тебе кажется. Том. У нее просто зуд, она прямо-таки сгорает от желания, стоит ей увидеть мужчину…— Иногда ты открываешь рот чересчур широко! — рявкнул Вуд. — Ей вполне хватает Барри!— Барри? — не упустил я нового имени.— Джонни Барри, мой компаньон, — на сей раз поторопился пояснить Тино. Я бросил взгляд на Вуда.— А что связывает вас с этим Барри? С минуту он тупо смотрел на меня.— Что?— Я хочу понять. Тино ваш компаньон, а этот Джонни Барри — компаньон Тино. Следовательно, Барри — компаньон вашего компаньона. Так, что ли?Тино поставил пустой бокал на крышку бара, поднял с пола кожаный чемодан и, лучезарно улыбаясь, произнес:— Мы ведь не хотим заставлять шерифа нас долго ждать?Когда мы вчетвером вошли в окружной морг, Чарли Кац, главный хранитель трупов, прямо-таки засиял, увидев Лейверса:— Доброе утро, шериф! — Потом перевел взгляд на меня, и глаза его помрачнели. — Лейтенант!— Привет, Чарли! — кивнул я как ни в чем не бывало. — Что новенького в мире призраков?Его левый глаз задергался в нервном тике.— Лейтенант никогда не теряет чувство юмора? Но на днях вы умрете от смеха, лейтенант, и мне будет приятно позаботиться о вас!— Ну, Чарли, — сказал я примирительно, — относись ко мне правильно, иначе я хорошенько врежу тебе в то место, где тебе не нужно!— Прекратите, Уилер! — рявкнул Лейверс прямо мне в ухо.Но, как говорится, дело было сделано — традиционными любезностями мы с Кацем обменялись.— Последний труп, Чарли, — сказал я уже иным, деловым тоном. — Парень с отверстием в затылке.Кац потер влажные ладони, подошел к одной из холодильных камер, набрал код и вытащил носилки на бесшумных колесиках.— Джентльмены, — отрывисто пригласил Лейверс. Мы все подошли поближе, а Чарли откинул с головы трупа белую простыню. Секунд пять Вуд и Мартене пристально смотрели на безмятежное лицо парня в сером костюме, потом оба выпрямились. Лейверс кивнул Чарли, и тот снова осторожно натянул простыню на лицо и задвинул носилки в камеру, поколдовав над замком.— Мы можем выбраться отсюда? — сиплым голосом спросил Вуд. — От такого зрелища у меня мурашки по всему телу.— Конечно, — разрешил Лейверс. — Кто-нибудь из вас опознал его?Мы вышли из морга на прохладный, чистый предрассветный воздух.Мартене набрал полные легкие воздуха и медленно выдохнул.— Похоже, будет замечательный день!— Великолепный! — согласился Вуд. — Знаешь что, Тино? Когда я выйду в отставку, то поселюсь здесь, в Калифорнии!— Кто-нибудь из вас опознал труп? — терпеливо повторил свой вопрос Лейверс.Вуд раскурил сигару, провозившись с ней довольно долго, потом внимательно посмотрел на Мартенса и тихо произнес:— Какого черта? Рано или поздно они все равно докопаются.— Разумеется, Том, — ответил Тино. — Просто не повезло, вот и все.— Можете повторить свой вопрос! — с горечью в голосе пробормотал Вуд.— Пожалуйста! — Лейверс не скрывал раздражения. — Очевидно, вы узнали его. Кто он, черт возьми?— Его зовут, или звали, Джордж Ко веки, — медленно и четко пояснил Вуд.— Ковски? Черт, это кое о чем говорит. Это о многом говорит! Казначей вашего профсоюза? — спросил Лейверс.— Все верно, — подтвердил Вуд, попыхивая сигарой так, что кончик ее ярко запылал. — Тот самый Ковски.— Парень, которому пришла повестка явиться на заседание Сената и дать показания, касающиеся незаконного присвоения денежных фондов профсоюза?— Тот самый Ковски, — отсутствующим голосом повторил лидер рабочих. — Тихо! — Он схватил Мартенса за руку с такой силой, что тот поморщился. — Тино, нам нужно действовать решительно. Понадобится не только Стенсен. Пусть Бронски немедленно вылетит из Чикаго. И этот газетный агент, черт побери, опять забыл его имя. В общем, он и, может, еще Луис Теззини из Нью-Йорка!— Конечно, конечно, Том! — успокоил его Тино. — Не принимай все близко к сердцу, ладно?— Не принимать близко к сердцу? О чем ты говоришь? Разве ты не видишь, что они пытаются сделать? Хотят свалить всю вину на меня! Вот что они задумали. Убрали Ковски, а кто, черт возьми, поверит, что я не имею к этому никакого отношения? Кто поверит, что на самом деле у него не было никаких доказательств, которых от него ждали эти вашингтонские ничтожества, а? Кто…— Том! — перебил его Мартене ледяным тоном. — Попридержи язык!В следующую секунду я заметил неподдельный ужас на лице Лейверса.— Шериф, может, мне позвонить в ФБР? — искренне посочувствовал я ему. Глава 3Распрощавшись с компанией около семи часов, я отправился домой, три часа поспал и вернулся в офис около полудня. Мой измученный вид в точности отражал то, что творилось в душе.Аннабел Джексон — гордость Юга, мое наказание и одновременно секретарша шерифа — тепло улыбнулась и, захлебываясь от восторга, произнесла:— Ну разве все это не волнующе, Эл?— Да, — согласился я, — настоящая нервотрепка.— Впервые в жизни чувствую себя в эпицентре чего-то стоящего!— У меня дома такое же чувство тебя ожидает каждую ночь, — не преминул я высказать свое заветное желание. — Стоит тебе только захотеть.— Не зацикливайся, — небрежно отбрила она меня. — Могу поспорить, в глубине души ты тоже заинтригован. Только делаешь вид, что уже всем пресытился.— Поживем — увидим, стоит ли это дело выеденного яйца, — важно заметил я. — Шериф у себя?— Он не уходил домой со вчерашнего вечера! — доложила Аннабел. — Как ты считаешь, Эл, этот ужасный Вуд действительно убийца?— Гадание — самое опасное занятие при расследовании. — Мне захотелось поубавить ее пыл. — Один факт может изменить всю придуманную версию.— Фу, какой ты скучный! — фыркнула она. — Истинный слуга закона и порядка!Я вошел в кабинет шерифа без стука, поскольку считал, что даже лейтенанту положены кое-какие привилегии. О них я неустанно твердил Аннабел Джексон, только она не хотела меня понимать.Под глазами у Лейверса за время моего отсутствия появились черные круги. Он посмотрел на меня сквозь — завесу сигарного дыма и не без сарказма спросил:— Надеюсь, хорошо отдохнул, Уилер? Готов с новыми силами продолжать расследование? А я тут объявил по радио, чтобы все преступления в стране прекратились, пока лейтенант отсыпается.— Надеюсь, ваше сообщение подействовало, — скромно парировал я.— Садись и заткнись! — сердито проворчал шериф. — У меня от теб скоро откроется язва. Хватает неприятностей и без твоих глупых шуток!Я опустился в кресло с отличными пружинами, которое предназначалось для посетителей, и закурил.— Пока так и не удалось найти Тони Фореста, — угрюмо сообщил Лейверс. — Как я понимаю, ночью, когда он покинул дом в Хилл-Сайде, его тут же подобрала летающая тарелка!— А как дела у Беллы Вуд? — поинтересовался я. — Она гостит у нас или за нее кто-нибудь поручился?— Ты ушел в семь, — тяжело произнес он, — а в семь десять Мартене привел Гарри Стенсена. Тебе известно, кто такой Стенсен?— Адвокат.— Спроси, кто такая Руфь Вейб, ты бы ответил — бейсболистка! Да, адвокат, но какой! — хмыкнул Лейверс. — В общем, в семь двадцать они уже ушли, и дочь Вуда вместе с ними.— И какова сумма залога? — полюбопытствовал я.— Залог нужен только в том случае, если человек находится под следствием, Уилер, — назидательно напомнил мне шеф. — Думал, ты уже это знаешь.— Вы хотите сказать…— Да, хочу сказать! Мне что, своих проблем не хватает? Ты же рассказал только, что она была пьяна, превысила скорость и выехала на встречную полосу…— А что же, мой рассказ для вас ничего не значит?— Не значит, потому что сюда явился Стенсен! — откровенно выпалил Лейверс. — С меня достаточно убийства Ковски. Или ты думаешь, я горю желанием увидеть, как со слов Стенсена все газеты страны распишут бестолкового провинциала шерифа, который пытался очернить и терроризировать невинную девушку лишь потому, что она оказалась дочерью лидера рабочего профсоюза?— Шериф, Белла Вуд обещала мне оказать большую услугу, если я сниму ее с крючка. А это, между прочим, о чем-то говорит, несмотря на все ваши добрые намерения.Лицо Лейверса сделалось багровым, задыхаясь от гнева, он заорал:— Ты можешь хотя бы десять секунд не думать о сексе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12