Старуха едва удостоила юношу беглым взглядом, а потом долго бормотала себе под нос что-то невразумительное про чужаков, так что он был полностью предоставлен самому себе. Морган выкупался в старой лохани в одной из задних комнат (но вовсе не потому, что Мэтти намекнула ему на это, сказал он себе), согревая воду на плите и ведрами таская ее в комнату, пока не набралось достаточно, чтобы можно было залезть в лохань целиком. Горец позволил себе мыться не торопясь и даже некоторое время понежился в воде, пока она совсем не остыла.
Когда «Свисток» открылся для посетителей, Морган вернулся в зал, чтобы осмотреться. Облокотившись о стойку, он наблюдал, как входят и выходят горожане Варфлита. Толпа посетителей состояла из хорошо одетых мужчин и женщин; по всему было видно, что «Свисток» — таверна не для простого люда. Несколько столиков заняли офицеры Федерации, кое-кто из них прихватил с собой жен и приятелей. Смех и разговоры звучали приглушенно, буйного веселья не было и в помине. Раза два в таверну заглядывал патруль — солдаты Федерации, — но, бросив по сторонам торопливый взгляд, тут же удалялся.
Рослый малый с черными кудрявыми волосами разливал из бочонков эль, а служанка разносила по столам кружки с пенящимся напитком.
Мэтти Ро тоже не покладала рук, хотя Морган так и не понял, что входило в ее прямые обязанности. Иногда она подметала пол, иногда убирала со столов, иногда принимала заказы. Горец довольно долго следил за ней, пока не сообразил, что она на самом деле прислушивается к болтовне посетителей. Девушка незаметно останавливалась, прислушивалась и шла дальше. Неясно, знал ли кто-нибудь о том, что это женщина, или нет, но, во всяком случае, на нее почти не обращали внимания. Через некоторое время Мэтти подошла к стойке с подносом пустых кружек, оказавшись совсем рядом с юношей. Взяв чистую тряпку для протирки столов, она вполголоса сказала ему:
— Ты слишком на виду. Возвращайся на кухню, — и вновь вернулась в зал.
Возмущенный, он все-таки сделал то, что ему велели.
Около полуночи «Свисток» закрылся. Морган помог убрать помещение, старая кухарка и бармен пожелали всем доброй ночи и вышли через черный ход. Мэтти Ро погасила лампы в зале, задвинула щеколды на дверях и вернулась в кухню. Морган ждал ее, сидя за столом. Девушка уселась напротив горца.
— Так что ты узнала сегодня вечером? — полушутя спросил он. — Что-нибудь ценное?
Она смерила его холодным взглядом и заявила:
— Я решила поверить тебе.
Его улыбка погасла.
— И на том спасибо.
— Потому что если ты не тот, за кого себя выдаешь, то ты худший из всех шпионов-федератов, которых я когда-либо видела.
Словно защищаясь, Морган скрестил руки на груди:
— Забудь о моей благодарности. Я беру ее назад.
— Ходят слухи, — продолжала девушка, — что федераты схватили Падишара в Тирзисе.
Морган молчал. Взгляд синих глаз был прикован к нему.
— Это связано с чьим-то побегом из тюрьмы.
Я слышала, как офицеры Федерации толковали об этом. Они говорили, что наконец-то он им попался.
Несколько минут Морган напряженно размышлял.
— Падишар не из тех, кого легко заманить в ловушку. Может, это пустые слухи?
Она кивнула:
— Возможно. Ведь не так давно они утверждали, что убили его на Уступе. Они объявили, что с Движением покончено. — Она помолчала. — В любом случае у Огненного Плеса мы узнаем правду.
— Мы отправляемся туда? — быстро спросил Морган.
— Да. — Девушка поднялась. — Помоги мне собрать еду. У меня найдется два одеяла. Мы проскользнем, пока не рассветет. Лучше, если нас не заметят.
Юноша встал и шагнул к чулану.
— А как же с таверной? — осведомился он. — За ней никто не будет приглядывать?
— Таверна будет закрыта до моего возвращения.
Запихивая в заплечный мешок буханку хлеба, Морган укоризненно посмотрел на Мэтти.
— Так ты лгала мне? Ты хозяйка таверны.
Она бестрепетно встретила и выдержала его взгляд:
— Постарайся не быть таким тупицей, горец.
Я не лгала тебе. Я управляющий, но не владелец. Владелец — Падишар Крил.
Закончив паковать припасы и спальные принадлежности, молодые люди забросили мешки за спины и вышли через черный ход в ночную мглу.
Теплый воздух был пропитан запахами города.
Мэтти и Морган торопливо зашагали по безмолвным ночным улицам и аллеям, стараясь не попасться на глаза патрулю. Девушка была молчалива, как бесплотный призрак. Ее тонкая фигурка, как стальной клинок, врезалась в ночной сумрак. Морган обратил внимание, что она прихватила с собой кинжал, хранившийся под стойкой. Узкое лезвие болталось за спиной под остальным снаряжением. «Интересно, не прихватила ли она и свою верную метлу», — не без ехидства подумал горец. Но, по крайней мере, теперь на ней были удобные дорожные башмаки.
Путники миновали предместье и направились на север, к Мермидону. Перейдя реку по отмели, повернули на восток. Путь их лежал вдоль гряды Зубов Дракона, вечером они вновь взяли курс на север и добрались до Рэбба. Они шли до самого заката, остановившись лишь однажды, чтобы поесть и переждать невыносимый полуденный зной.
Это было однообразное путешествие по безжизненной, пыльной и пустой равнине. Девушка говорила мало, а Морган довольствовался тем, что предоставил событиям идти своим чередом.
На закате они разбили лагерь у подножия Зубов Дракона, возле притока Рэбба, расположившись в ясеневой рощице, взбегавшей вверх по склону. Они ужинали, глядя, как исчезает за горами солнце, разливая по равнине туманное, пурпурно-золотое сияние. Потом молча отдыхали, пока свет луны и звезд не посеребрил речные воды.
— Падишар говорил мне, что ты спас ему жизнь, — сказала вдруг девушка.
На протяжении ужина она не произнесла ни слова, поэтому Морган удивленно взглянул на нее.
Она смотрела на него, ее синие глаза потемнели.
— Этим я спасал и свою жизнь, — ответил он, — так что мой поступок был вполне бескорыстным.
Мэтти обхватила плечи руками.
— Он велел ждать тебя и позаботиться о тебе. Сказал, я узнаю тебя, когда увижу.
Выражение ее лица не менялось. Морган помимо своей воли ухмыльнулся:
— Но и ему иной раз случается ошибиться. — Подождал ответа, но его не последовало, поэтому слегка раздраженно добавил:
— Возможно, ты мне не поверишь, но я прекрасно могу и сам о себе позаботиться.
Оглянувшись по сторонам, девушка приняла более удобное положение. Глаза ее мерцали в свете звезд.
— На что похоже то, откуда ты пришел?
Морган пришел в полное замешательство:
— Что ты имеешь в виду?
— Высокогорья, на что они похожи?
Ему показалось, что девушка дразнит его, но через мгновение он понял, что это не так. Глубоко вздохнув, Морган растянулся на траве и углубился в воспоминания:
— Это чудеснейшая страна из всех Четырех Земель, — произнес он и начал красочно описывать родину — холмы, покрытые голубыми, лиловыми и желтыми цветами, ручьи, подергивающиеся на рассвете ледяной коркой, а на закате полыхающие вечерним заревом туманы, предвещающие неизменную ясность утра, леса и луга, чувство покоя и вечности всего сущего. Теперь он снова вспомнил, как много значит для него родной дом, утраченный после вторжения федератов. И все же дом до сих пор принадлежит ему, а не захватчикам, ибо он бережно хранит в памяти впитанные с молоком матери предания и легенды, связанные со старым домом. Федераты никогда не смогут отнять это.
Когда горец завершил свой рассказ, девушка помолчала, а потом призналась:
— Мне нравится, как ты говоришь о своем доме. Мне нравится, что ты чувствуешь. Если бы я жила там, то, наверное, тоже испытывала бы такие же чувства.
— Конечно, — подхватил он, разглядывая ее нежный профиль, — она сидела неподвижно, устремив взор куда-то вдаль. — Но я полагаю, все испытывают к своему дому такие чувства.
— Только не я, — промолвила Мэтти.
Морган выпрямился:
— Почему?
Лицо девушки омрачилось. Она сразу же ушла в себя и отдалилась от собеседника:
— Мне кажется, это оттого, что у меня не сохранилось добрых воспоминаний о доме. Я родилась на маленькой ферме к югу от Варфлита, наша семья, как и все, возделывала землю в долине. Жила я со своими родителями, с братьями и сестрой. Была самой младшей. Мы выращивали молочных коров и сеяли хлеб. Летом поля были золотыми, как солнце. А осенью свежевспаханная земля казалась черной как смоль. — Мэтти поежилась. — Больше я почти ничего не помню. Только болезнь. Казалось, она тянулась многие годы, но я понимаю, что это было не так. Сначала испортилась земля, потом занемог скот и, наконец, люди. Все стало умирать. И все.
Сначала моя сестра, затем мать, братья и отец.
То же самое происходило с людьми на других фермах. За несколько месяцев умерли все. Одна из уцелевших женщин подобрала меня и увезла с собой в Варфлит. Мы были последними. Мне исполнилось тогда шесть лет. — Девушка говорила об этом как о заурядном событии, да и манера рассказывать была тоже самая обычная.
Закончив рассказ, она снова огляделась по сторонам. — Завтра, кажется, будет дождь, — подытожила она.
Молодые люди уснули и мирно спали до рассвета. Позавтракав хлебом, сыром и фруктами, они вновь двинулись па север. Небо было затянуто тучами, и спустя некоторое время после их переправы через Рэбб стал накрапывать дождь.
Сошлись грозовые тучи, в сумраке засверкали молнии. Когда дождь перешел в ураган, путники укрылись под сенью старого клена с подветренной стороны скал. Стряхнув воду с лиц и одежды, Морган и Мэтти уселись, чтобы переждать бурю. Воздух стал прохладнее, на равнину обрушивались потоки воды.
Молодые люди сидели бок о бок, прислонившись к стволу дерева, вглядываясь в дымку чад долиной и прислушиваясь к шуму дождя.
— Как ты встретилась с Падишаром? — после некоторой паузы спросил девушку Морган.
Она обвила руками колени. Капельки воды жемчугом катились по ее лицу и сверкали в черных волосах.
— Когда я достаточно выросла, чтобы работать, то поступила в учение к Хайресхону. Он научил меня ковать железо и сражаться. Скоро я владела обоими этими искусствами не хуже его самого. Он поведал мне о Движении, там-то я и познакомилась с Падишаром.
В голове Моргана вихрем пронеслись воспоминания о Хайресхоне. Он позволил им на некоторое время задержаться, а затем решительно отогнал в сторону.
— И давно ты приглядываешь за «Свистком»?
— Года два. Это дает возможность узнавать кое-что полезное для свободнорожденных. Подходящее место — пока.
Горец поднял глаза:
— Но не такое, где тебе хотелось бы остаться надолго, ты это имеешь в виду?
Девушка подарила ему кроткую улыбку:
— Оно не для меня.
— А что для тебя?
— Пока не знаю. А ты?
Он обдумывал вопрос.
— Пожалуй, я тоже пока не знаю. Не позволял себе задумываться о чем-нибудь, кроме того, что произошло за последние несколько недель. Я бежал так быстро, что у меня не было времени остановиться и поразмыслить.
Мэтти откинулась назад:
— А я не бежала. Оставалась на одном месте и ждала, когда что-нибудь произойдет.
Горец повернулся к ней:
— Со мной было то же, пока я не отправился на север. Я проводил все свое время в размышлениях о том, как бы отравить жизнь захватчикам, федератам, — всем этим солдатам и офицерам, живущим в доме моих предков. Мне казалось, я что-то делаю, но на самом деле я просто топтался на месте.
Она с любопытством посмотрела на него:
— Теперь вместо этого ты бежишь вперед. Это лучше?
Юноша улыбнулся и пожал плечами:
— По крайней мере, видишь новые земли.
Дождь утих. Небеса начали светлеть, и путники пустились в дорогу. Вскоре Морган обнаружил, что то и дело поглядывает на Мэтти Ро, любуясь выражением ее лица, линиями тела и изящной походкой. Ему казалось, что под сдержанной манерой скрывается натура загадочная и привлекательная. В ней, холодной, рассудительной с виду, таились сильные и глубокие чувства.
Морган верил, что эта девушка способна решительно на все, хотя и не мог объяснить себе, почему ему так кажется.
Около полудня Мэтти повернула к скалам, и молодые люди стали подниматься к Зубам Дракона. Небольшая роща загораживала вид на вершины гор и лежащую внизу равнину. Миновав заросли, путники оказались у самого подножия хребта. Тропинка затерялась среди деревьев, поэтому дальше горцу и девушке пришлось лезть по крутым склонам, пробираясь среди обломков скал. Подозрительный Морган не был уверен в том, что Мэтти Ро знает, куда они идут. Но они все-таки добрались до перевала и, перейдя через него, пролезли в расщелину между камнями, оказавшись в глубокой теснине. Скалы так плотно смыкались над головой, что наверху можно было разглядеть только узкую полоску, по которой плыли облака. При появлении путников птицы покидали насиженные места и взлетали к солнцу. По каньону гулял ветер, издавая заунывные пронзительные звуки.
Когда путники остановились хлебнуть воды из фляги, Морган взглянул на девушку, чтобы проверить, как она выносит утомительное путешествие. На ее смуглом лице выступили бисеринки пота, но дыхание было легким. Мэтти перехватила взгляд горца, и тот поспешно отвернулся.
Углубившись в расщелину, Мэтти Ро повела своего спутника к нагромождению огромных валунов. За ними обнаружился проход, ведущий в глубину стены каньона. Путники вошли туда и начали подъем по крутой вьющейся тропе к открывающейся наружу площадке, примерно на половине пути к вершине. Морган осторожно посмотрел вниз. У ног обрывалась отвесная круча. С того места, где они стояли, вверх вилась узенькая тропинка — невидимая снизу трещина.
Молодые люди взобрались по ней до вершины утеса, а оттуда, обойдя его по краю, дошли до новой расщелины, чуть шире обычной трещины в скале, так что пролезть туда можно было только по очереди. У расщелины Мэтти Ро остановилась.
— Через несколько минут за нами придут, — объявила она, вытаскивая флягу с водой и протягивая горцу.
Он отклонил ее предложение. Если она не испытывает жажды, то уж он тем более.
— Откуда они узнают, что мы здесь? — поинтересовался он.
По лицу ее скользнула улыбка:
— Они наблюдают за нами последние несколько часов. Разве ты не заметил их?
Конечно же, он их не заметил, и Мэтти прекрасно это знала, так что Морган с напускным безразличием пожал плечами и ушел от ответа.
Очень скоро из мрака расщелины показались два суровых бородатых человека, вооруженных длинными луками и ножами. Они небрежно кивнули Мэтти Ро и Моргану и сделали знак следовать за ними. Цепочкой по одному маленький отряд скрылся в щели и проследовал по туннелю, пробитому внутри скального выступа.
Морган поднимался не без некоторого усилия, отметив про себя, что Мэтти Ро, в отличие от него, выглядит так, словно совершает послеобеденную прогулку.
Наконец путники достигли плато, простирающегося на север, юг и запад. Отсюда открывался потрясающий вид на гряду Зубов Дракона и лежащие окрест земли; вряд ли Моргану когда-либо приходилось видеть нечто подобное. Приближался вечер, и по небу, над поволокой тумана, застилавшей горные вершины, разлилось ослепительно пурпурное сияние. «Отсюда и пошло название Огненный Плес», — подумал Морган. С востока плато ограничивала живая стена буйно разросшихся елей и кедров. Там разбили лагерь повстанцы, среди деревьев виднелись крыши их хижин, в выложенном камнями углублении курились костры, на которых они готовили себе пищу. Здесь не было защитных укреплений, подобных оборонной линии Уступа, ибо плато обрывалось отвесно вниз и один человек мог выдержать натиск целой армии. По крайней мере так все выглядело с того места, где стоял Морган, и он полагал, что точно так же плато защищено со всех остальных сторон, хотя оно и раскинулось примерно на четыре мили в ширину. Единственным путем наверх, судя по всему, была приведшая их сюда тропа. Однако Морган хорошо знал Падишара Крила и был уверен, что есть по крайней мере еще один путь.
Он обернулся, когда навстречу им с топотом вылетела знакомая дородная фигура: лицо изборождено шрамами, недостает глаза и уха, во все стороны торчит лохматая черная борода. Кхандос горячо обнял Мэтти Ро, чуть не раздавив ее в крепких объятиях, а потом добрался и до Моргана.
— Горец! — радостно завопил он, мощным пожатием стискивая руку Моргана. — Как здорово, что ты снова с нами!
— Как здорово вернуться к вам, — ответствовал Морган с гримасой боли, освобождая руку. — Как дела, Кхандос?
Гигант покачал головой:
— Неплохо, если учитывать все, что произошло. — В черных глазах вспыхнули скорбь и гнев, челюсти крепко сжались. — Пойдемте со мной, поговорим.
Он отвел Моргана и Мэтти Ро от края обрыва. Стражи, приведшие гостей, скрылись в том же направлении, откуда появились. Кхандос намеренно держал поодаль от лагеря и остальных повстанцев. Морган вопросительно посмотрел на Мэтти Ро, но лицо девушки было непроницаемым.
Как только они оказались вне пределов слышимости, Мэтти резко обернулась к Кхандосу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Когда «Свисток» открылся для посетителей, Морган вернулся в зал, чтобы осмотреться. Облокотившись о стойку, он наблюдал, как входят и выходят горожане Варфлита. Толпа посетителей состояла из хорошо одетых мужчин и женщин; по всему было видно, что «Свисток» — таверна не для простого люда. Несколько столиков заняли офицеры Федерации, кое-кто из них прихватил с собой жен и приятелей. Смех и разговоры звучали приглушенно, буйного веселья не было и в помине. Раза два в таверну заглядывал патруль — солдаты Федерации, — но, бросив по сторонам торопливый взгляд, тут же удалялся.
Рослый малый с черными кудрявыми волосами разливал из бочонков эль, а служанка разносила по столам кружки с пенящимся напитком.
Мэтти Ро тоже не покладала рук, хотя Морган так и не понял, что входило в ее прямые обязанности. Иногда она подметала пол, иногда убирала со столов, иногда принимала заказы. Горец довольно долго следил за ней, пока не сообразил, что она на самом деле прислушивается к болтовне посетителей. Девушка незаметно останавливалась, прислушивалась и шла дальше. Неясно, знал ли кто-нибудь о том, что это женщина, или нет, но, во всяком случае, на нее почти не обращали внимания. Через некоторое время Мэтти подошла к стойке с подносом пустых кружек, оказавшись совсем рядом с юношей. Взяв чистую тряпку для протирки столов, она вполголоса сказала ему:
— Ты слишком на виду. Возвращайся на кухню, — и вновь вернулась в зал.
Возмущенный, он все-таки сделал то, что ему велели.
Около полуночи «Свисток» закрылся. Морган помог убрать помещение, старая кухарка и бармен пожелали всем доброй ночи и вышли через черный ход. Мэтти Ро погасила лампы в зале, задвинула щеколды на дверях и вернулась в кухню. Морган ждал ее, сидя за столом. Девушка уселась напротив горца.
— Так что ты узнала сегодня вечером? — полушутя спросил он. — Что-нибудь ценное?
Она смерила его холодным взглядом и заявила:
— Я решила поверить тебе.
Его улыбка погасла.
— И на том спасибо.
— Потому что если ты не тот, за кого себя выдаешь, то ты худший из всех шпионов-федератов, которых я когда-либо видела.
Словно защищаясь, Морган скрестил руки на груди:
— Забудь о моей благодарности. Я беру ее назад.
— Ходят слухи, — продолжала девушка, — что федераты схватили Падишара в Тирзисе.
Морган молчал. Взгляд синих глаз был прикован к нему.
— Это связано с чьим-то побегом из тюрьмы.
Я слышала, как офицеры Федерации толковали об этом. Они говорили, что наконец-то он им попался.
Несколько минут Морган напряженно размышлял.
— Падишар не из тех, кого легко заманить в ловушку. Может, это пустые слухи?
Она кивнула:
— Возможно. Ведь не так давно они утверждали, что убили его на Уступе. Они объявили, что с Движением покончено. — Она помолчала. — В любом случае у Огненного Плеса мы узнаем правду.
— Мы отправляемся туда? — быстро спросил Морган.
— Да. — Девушка поднялась. — Помоги мне собрать еду. У меня найдется два одеяла. Мы проскользнем, пока не рассветет. Лучше, если нас не заметят.
Юноша встал и шагнул к чулану.
— А как же с таверной? — осведомился он. — За ней никто не будет приглядывать?
— Таверна будет закрыта до моего возвращения.
Запихивая в заплечный мешок буханку хлеба, Морган укоризненно посмотрел на Мэтти.
— Так ты лгала мне? Ты хозяйка таверны.
Она бестрепетно встретила и выдержала его взгляд:
— Постарайся не быть таким тупицей, горец.
Я не лгала тебе. Я управляющий, но не владелец. Владелец — Падишар Крил.
Закончив паковать припасы и спальные принадлежности, молодые люди забросили мешки за спины и вышли через черный ход в ночную мглу.
Теплый воздух был пропитан запахами города.
Мэтти и Морган торопливо зашагали по безмолвным ночным улицам и аллеям, стараясь не попасться на глаза патрулю. Девушка была молчалива, как бесплотный призрак. Ее тонкая фигурка, как стальной клинок, врезалась в ночной сумрак. Морган обратил внимание, что она прихватила с собой кинжал, хранившийся под стойкой. Узкое лезвие болталось за спиной под остальным снаряжением. «Интересно, не прихватила ли она и свою верную метлу», — не без ехидства подумал горец. Но, по крайней мере, теперь на ней были удобные дорожные башмаки.
Путники миновали предместье и направились на север, к Мермидону. Перейдя реку по отмели, повернули на восток. Путь их лежал вдоль гряды Зубов Дракона, вечером они вновь взяли курс на север и добрались до Рэбба. Они шли до самого заката, остановившись лишь однажды, чтобы поесть и переждать невыносимый полуденный зной.
Это было однообразное путешествие по безжизненной, пыльной и пустой равнине. Девушка говорила мало, а Морган довольствовался тем, что предоставил событиям идти своим чередом.
На закате они разбили лагерь у подножия Зубов Дракона, возле притока Рэбба, расположившись в ясеневой рощице, взбегавшей вверх по склону. Они ужинали, глядя, как исчезает за горами солнце, разливая по равнине туманное, пурпурно-золотое сияние. Потом молча отдыхали, пока свет луны и звезд не посеребрил речные воды.
— Падишар говорил мне, что ты спас ему жизнь, — сказала вдруг девушка.
На протяжении ужина она не произнесла ни слова, поэтому Морган удивленно взглянул на нее.
Она смотрела на него, ее синие глаза потемнели.
— Этим я спасал и свою жизнь, — ответил он, — так что мой поступок был вполне бескорыстным.
Мэтти обхватила плечи руками.
— Он велел ждать тебя и позаботиться о тебе. Сказал, я узнаю тебя, когда увижу.
Выражение ее лица не менялось. Морган помимо своей воли ухмыльнулся:
— Но и ему иной раз случается ошибиться. — Подождал ответа, но его не последовало, поэтому слегка раздраженно добавил:
— Возможно, ты мне не поверишь, но я прекрасно могу и сам о себе позаботиться.
Оглянувшись по сторонам, девушка приняла более удобное положение. Глаза ее мерцали в свете звезд.
— На что похоже то, откуда ты пришел?
Морган пришел в полное замешательство:
— Что ты имеешь в виду?
— Высокогорья, на что они похожи?
Ему показалось, что девушка дразнит его, но через мгновение он понял, что это не так. Глубоко вздохнув, Морган растянулся на траве и углубился в воспоминания:
— Это чудеснейшая страна из всех Четырех Земель, — произнес он и начал красочно описывать родину — холмы, покрытые голубыми, лиловыми и желтыми цветами, ручьи, подергивающиеся на рассвете ледяной коркой, а на закате полыхающие вечерним заревом туманы, предвещающие неизменную ясность утра, леса и луга, чувство покоя и вечности всего сущего. Теперь он снова вспомнил, как много значит для него родной дом, утраченный после вторжения федератов. И все же дом до сих пор принадлежит ему, а не захватчикам, ибо он бережно хранит в памяти впитанные с молоком матери предания и легенды, связанные со старым домом. Федераты никогда не смогут отнять это.
Когда горец завершил свой рассказ, девушка помолчала, а потом призналась:
— Мне нравится, как ты говоришь о своем доме. Мне нравится, что ты чувствуешь. Если бы я жила там, то, наверное, тоже испытывала бы такие же чувства.
— Конечно, — подхватил он, разглядывая ее нежный профиль, — она сидела неподвижно, устремив взор куда-то вдаль. — Но я полагаю, все испытывают к своему дому такие чувства.
— Только не я, — промолвила Мэтти.
Морган выпрямился:
— Почему?
Лицо девушки омрачилось. Она сразу же ушла в себя и отдалилась от собеседника:
— Мне кажется, это оттого, что у меня не сохранилось добрых воспоминаний о доме. Я родилась на маленькой ферме к югу от Варфлита, наша семья, как и все, возделывала землю в долине. Жила я со своими родителями, с братьями и сестрой. Была самой младшей. Мы выращивали молочных коров и сеяли хлеб. Летом поля были золотыми, как солнце. А осенью свежевспаханная земля казалась черной как смоль. — Мэтти поежилась. — Больше я почти ничего не помню. Только болезнь. Казалось, она тянулась многие годы, но я понимаю, что это было не так. Сначала испортилась земля, потом занемог скот и, наконец, люди. Все стало умирать. И все.
Сначала моя сестра, затем мать, братья и отец.
То же самое происходило с людьми на других фермах. За несколько месяцев умерли все. Одна из уцелевших женщин подобрала меня и увезла с собой в Варфлит. Мы были последними. Мне исполнилось тогда шесть лет. — Девушка говорила об этом как о заурядном событии, да и манера рассказывать была тоже самая обычная.
Закончив рассказ, она снова огляделась по сторонам. — Завтра, кажется, будет дождь, — подытожила она.
Молодые люди уснули и мирно спали до рассвета. Позавтракав хлебом, сыром и фруктами, они вновь двинулись па север. Небо было затянуто тучами, и спустя некоторое время после их переправы через Рэбб стал накрапывать дождь.
Сошлись грозовые тучи, в сумраке засверкали молнии. Когда дождь перешел в ураган, путники укрылись под сенью старого клена с подветренной стороны скал. Стряхнув воду с лиц и одежды, Морган и Мэтти уселись, чтобы переждать бурю. Воздух стал прохладнее, на равнину обрушивались потоки воды.
Молодые люди сидели бок о бок, прислонившись к стволу дерева, вглядываясь в дымку чад долиной и прислушиваясь к шуму дождя.
— Как ты встретилась с Падишаром? — после некоторой паузы спросил девушку Морган.
Она обвила руками колени. Капельки воды жемчугом катились по ее лицу и сверкали в черных волосах.
— Когда я достаточно выросла, чтобы работать, то поступила в учение к Хайресхону. Он научил меня ковать железо и сражаться. Скоро я владела обоими этими искусствами не хуже его самого. Он поведал мне о Движении, там-то я и познакомилась с Падишаром.
В голове Моргана вихрем пронеслись воспоминания о Хайресхоне. Он позволил им на некоторое время задержаться, а затем решительно отогнал в сторону.
— И давно ты приглядываешь за «Свистком»?
— Года два. Это дает возможность узнавать кое-что полезное для свободнорожденных. Подходящее место — пока.
Горец поднял глаза:
— Но не такое, где тебе хотелось бы остаться надолго, ты это имеешь в виду?
Девушка подарила ему кроткую улыбку:
— Оно не для меня.
— А что для тебя?
— Пока не знаю. А ты?
Он обдумывал вопрос.
— Пожалуй, я тоже пока не знаю. Не позволял себе задумываться о чем-нибудь, кроме того, что произошло за последние несколько недель. Я бежал так быстро, что у меня не было времени остановиться и поразмыслить.
Мэтти откинулась назад:
— А я не бежала. Оставалась на одном месте и ждала, когда что-нибудь произойдет.
Горец повернулся к ней:
— Со мной было то же, пока я не отправился на север. Я проводил все свое время в размышлениях о том, как бы отравить жизнь захватчикам, федератам, — всем этим солдатам и офицерам, живущим в доме моих предков. Мне казалось, я что-то делаю, но на самом деле я просто топтался на месте.
Она с любопытством посмотрела на него:
— Теперь вместо этого ты бежишь вперед. Это лучше?
Юноша улыбнулся и пожал плечами:
— По крайней мере, видишь новые земли.
Дождь утих. Небеса начали светлеть, и путники пустились в дорогу. Вскоре Морган обнаружил, что то и дело поглядывает на Мэтти Ро, любуясь выражением ее лица, линиями тела и изящной походкой. Ему казалось, что под сдержанной манерой скрывается натура загадочная и привлекательная. В ней, холодной, рассудительной с виду, таились сильные и глубокие чувства.
Морган верил, что эта девушка способна решительно на все, хотя и не мог объяснить себе, почему ему так кажется.
Около полудня Мэтти повернула к скалам, и молодые люди стали подниматься к Зубам Дракона. Небольшая роща загораживала вид на вершины гор и лежащую внизу равнину. Миновав заросли, путники оказались у самого подножия хребта. Тропинка затерялась среди деревьев, поэтому дальше горцу и девушке пришлось лезть по крутым склонам, пробираясь среди обломков скал. Подозрительный Морган не был уверен в том, что Мэтти Ро знает, куда они идут. Но они все-таки добрались до перевала и, перейдя через него, пролезли в расщелину между камнями, оказавшись в глубокой теснине. Скалы так плотно смыкались над головой, что наверху можно было разглядеть только узкую полоску, по которой плыли облака. При появлении путников птицы покидали насиженные места и взлетали к солнцу. По каньону гулял ветер, издавая заунывные пронзительные звуки.
Когда путники остановились хлебнуть воды из фляги, Морган взглянул на девушку, чтобы проверить, как она выносит утомительное путешествие. На ее смуглом лице выступили бисеринки пота, но дыхание было легким. Мэтти перехватила взгляд горца, и тот поспешно отвернулся.
Углубившись в расщелину, Мэтти Ро повела своего спутника к нагромождению огромных валунов. За ними обнаружился проход, ведущий в глубину стены каньона. Путники вошли туда и начали подъем по крутой вьющейся тропе к открывающейся наружу площадке, примерно на половине пути к вершине. Морган осторожно посмотрел вниз. У ног обрывалась отвесная круча. С того места, где они стояли, вверх вилась узенькая тропинка — невидимая снизу трещина.
Молодые люди взобрались по ней до вершины утеса, а оттуда, обойдя его по краю, дошли до новой расщелины, чуть шире обычной трещины в скале, так что пролезть туда можно было только по очереди. У расщелины Мэтти Ро остановилась.
— Через несколько минут за нами придут, — объявила она, вытаскивая флягу с водой и протягивая горцу.
Он отклонил ее предложение. Если она не испытывает жажды, то уж он тем более.
— Откуда они узнают, что мы здесь? — поинтересовался он.
По лицу ее скользнула улыбка:
— Они наблюдают за нами последние несколько часов. Разве ты не заметил их?
Конечно же, он их не заметил, и Мэтти прекрасно это знала, так что Морган с напускным безразличием пожал плечами и ушел от ответа.
Очень скоро из мрака расщелины показались два суровых бородатых человека, вооруженных длинными луками и ножами. Они небрежно кивнули Мэтти Ро и Моргану и сделали знак следовать за ними. Цепочкой по одному маленький отряд скрылся в щели и проследовал по туннелю, пробитому внутри скального выступа.
Морган поднимался не без некоторого усилия, отметив про себя, что Мэтти Ро, в отличие от него, выглядит так, словно совершает послеобеденную прогулку.
Наконец путники достигли плато, простирающегося на север, юг и запад. Отсюда открывался потрясающий вид на гряду Зубов Дракона и лежащие окрест земли; вряд ли Моргану когда-либо приходилось видеть нечто подобное. Приближался вечер, и по небу, над поволокой тумана, застилавшей горные вершины, разлилось ослепительно пурпурное сияние. «Отсюда и пошло название Огненный Плес», — подумал Морган. С востока плато ограничивала живая стена буйно разросшихся елей и кедров. Там разбили лагерь повстанцы, среди деревьев виднелись крыши их хижин, в выложенном камнями углублении курились костры, на которых они готовили себе пищу. Здесь не было защитных укреплений, подобных оборонной линии Уступа, ибо плато обрывалось отвесно вниз и один человек мог выдержать натиск целой армии. По крайней мере так все выглядело с того места, где стоял Морган, и он полагал, что точно так же плато защищено со всех остальных сторон, хотя оно и раскинулось примерно на четыре мили в ширину. Единственным путем наверх, судя по всему, была приведшая их сюда тропа. Однако Морган хорошо знал Падишара Крила и был уверен, что есть по крайней мере еще один путь.
Он обернулся, когда навстречу им с топотом вылетела знакомая дородная фигура: лицо изборождено шрамами, недостает глаза и уха, во все стороны торчит лохматая черная борода. Кхандос горячо обнял Мэтти Ро, чуть не раздавив ее в крепких объятиях, а потом добрался и до Моргана.
— Горец! — радостно завопил он, мощным пожатием стискивая руку Моргана. — Как здорово, что ты снова с нами!
— Как здорово вернуться к вам, — ответствовал Морган с гримасой боли, освобождая руку. — Как дела, Кхандос?
Гигант покачал головой:
— Неплохо, если учитывать все, что произошло. — В черных глазах вспыхнули скорбь и гнев, челюсти крепко сжались. — Пойдемте со мной, поговорим.
Он отвел Моргана и Мэтти Ро от края обрыва. Стражи, приведшие гостей, скрылись в том же направлении, откуда появились. Кхандос намеренно держал поодаль от лагеря и остальных повстанцев. Морган вопросительно посмотрел на Мэтти Ро, но лицо девушки было непроницаемым.
Как только они оказались вне пределов слышимости, Мэтти резко обернулась к Кхандосу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52