Маленькое дополнение Ц это если
надо любой ценой и если это надо тебе. За тебя!
Денис выпил и сел под общий смех и аплодисменты. Юнгеров надулся гордо, бу
дто аплодисменты сорвал он сам:
Ц Во как! Видали?… Я… мне легко вспоминать те годы, ту прошлую жизнь, когда
мы много чего накосорезили… Легко потому, что от крови удержались и наро
д по параднякам не валили. Бог упас от душегубства, хотя вокруг такая резн
я стояла! Трудно было в крови не запачкаться… А вот пронесло. И я очень хор
ошо помню, как еще до посадки собрал всех своих и стал объяснять, что надо
жить мирно и что убивать мы не будем… До тех пор, пока не убьют кого-нибудь
из нас…
В этот момент под сводами зала грянула песня «Каким ты был, таким ты и оста
лся». Денис, улыбаясь, стал подтягивать. К нему присоединились остальные
гости. Юнгеров вздохнул и сказал тихонько Ц не то, чтоб таясь, а просто не
во весь голос:
Ц Я, Дениска, помню, как ты после того моего выступления пришел ко мне и ск
азал: «Спасибо, Александр Сергеевич!» Я: «За что?» А ты: «А за то, что мы вроде
как мирные люди и все такое… Ведь в случае чего валить-то бы мне пришлось.
Спасибо. Но вы не сомневайтесь Ц если надо, я сделаю… если очень надо…» Сп
асибо тебе Дениска… Я тогда и тебе, и себе пообещал: хорош, давайте начинат
ь жить по-людски! Я обещаю тебе, Денис, мы не будем больше ронять стенки. Мы
найдем, купим, воспитаем специалистов, которые нам культурно этак открою
т дверь. А за дверью будет накрытый стол, где нам не будут тыкать в харю наш
им прошлым… Хотя, конечно, сколько волка ни корми, а шакалы все равно найду
тся!
Ц Не! Ц закричал сидевший напротив Евгений Шохин, гендиректор одной оч
ень известной питерской фирмы, некогда носивший псевдоним Женя-Маленьк
ий. Ц Лучше так: сколько волка ни корми, а у медведя все равно толще!
Стол грохнул хохотом, и Юнгеров пошел к Жене, по дороге наваливая всем под
ряд на тарелки всякую снедь горстями и Ц наливая, наливая, наливая… ему б
ыло хорошо, его несло:
Ц На юбилеях принято много слов хороших говорить юбиляру, как о покойни
ке Ц либо хорошее, либо ничего. Но я-то еще жив! И поэтому говорю я сам, и гов
орю правду, и она мне нравится!
Наконец он добрался до Шохина, тот вскочил, чокнулся с Юнгеровым и, перед т
ем как опрокинуть в себя граммов сто (долларов на двести), крикнул:
Ц Гвардия выпивает, но не сопьется!
Стол согласно ухнул в ответ. Александр Сергеевич обнял Шохина:
Ц За тебя, Женя, за мою гвардию! Пару слов, маэстро…
Музыку кто-то притушил, и голос Юнкерса разлетелся по залу:
Ц Женя Ц это отдельная история… Он присоединился к нам в самую лихую го
дину Ц почти все сели… В общем Ц прижали нас к реке и накрыли пулеметами
. Вокруг Антанта, Мурманск сдан, хозяйство трещит и начинает рушиться… Во
т тогда Женя и появился, как черт из табакерки, говорит Ц хочу с вами, вы Ц
правильные, я лучше с умными потеряю… И коллектив свой небольшой привел…
Мы даже сначала, грешным делом, решили, что «прокладка»
Прокладка Ц на бандитско
-милицейском сленге Ц агент, «засланный казачок» и т. д.
чья-то… Так ведь не бывает… Ан бывает! Ты выиграл, Женя! Он, кстати, на
стоящий предприниматель, божьей милостью. У него всегда порядок, как в оп
ерационной. Дайте ему и его людям Дрезден в руинах после американской бо
мбежки Ц и он сделает из него место экскурсионного обслуживания! Сердце
воина, ум бухгалтера! Он всегда мне вместе с деньгами приносил отчеты, я з
лился: «Какого черта, если я вам перестану доверять, то все Ц приплыли!» А
он все равно приносил, потому как порядок есть порядок! Обратили внимани
е, какие универсамы в городе стали? Это его заслуга! Я ведь могу только зав
оевывать новое пространство, а его еще нужно осваивать и обживать… Кто-т
о, может, считает, что осваивать и обживать Ц это женская функция… Я вам с
ейчас расскажу про эту «женщину»! Порезали как-то нашего парня… Давно эт
о было… Хочется сказать Ц так давно, что мне это рассказывал мой дед, а ем
у Ц его дед, а тот слышал это от самого Чингиза! Да… Приехал Женя с этой тем
ой к нам в тюрьму, мы сидим, обсуждаем Ц трем… А Женя молчит, молчит… Он и то
гда выглядел, как богатый английский физик. Однажды его даже с принцем Ча
рльзом перепутали… И вот сидит этот «принц» и говорит; «А чего гонять-то,
эти уроды в „Астории“ часто сидят, ну, я захожу в кафе и спрашиваю их старш
его в лоб, берет ли он на себя ответственность за ту резню. Если он отвечае
т, что берет, я бью его в башню железом, а там посмотрим, как оно сложится!» А?!
Каков!! Женя, я целую твое сердце! Я так рад, что ты остался несудимым Ц с тв
оим-то характером!
Над столом дрожал воздух. Кто-то запел «Там вдали за рекой». Подхватили хо
ром Ц и получилось очень душевно, как на студенческих посиделках. Гости
уже ели по-семейному, плюнув на манеры и этикет. Кто-то вкусно облизывал п
альцы, причем не себе, а соседке, кто-то радовался, что горячий бараний жир
стекает с подбородка прямо на итальянский шелковый галстук ручной рабо
ты. При этом Ц странное дело Ц никто не становился похож на загулявшее н
оворусское быдло.
Между тем Юнгеров поймал взгляд симпатичной тридцатипятилетней дамы в
смелом декольте Ц а демонстрировать ей было что. Явно будучи уже навесе
ле, она хулигански провела язычком по верхней губе, глядя Юнкерсу прямо в
глаза. Александр Сергеевич ринулся к ней, схватил рукой за шею, запустил п
ятерню в густые золотистые локоны и поцеловал крепко. В этой крепости, од
нако, было не очень много эротики, скорее больше ощущалась благодарность
к былой страсти Ц уже погасшей. Почти.
Ц А вот Лариса… Она… Когда-то, когда еще на бензоколонках не хватало бен
зина, мы лихо подъехали к заправке, где она работала королевой. И я увидел
в окошечке красивую женщину, которая плакала и от этого была еще красиве
е… Выяснилось, что и до этой бензоколонки, у самого Смольного расположен
ной, бандюги добрались. А мы тогда очень не любили бандитов, потому что сам
и были ими… Денис и его люди сумели уладить вопрос без стрельбы… Помнишь,
Денис, ты ворвался в какой-то офис и ногой пробил «одиннадцатиметровый»
прямо в голову какому-то уроду?
Денис заломил бровь, вспоминая, и неуверенно спросил:
Ц Это, кажется, на Рубинштейна было?
Юнкерс пожал плечами, продолжая смотреть Ларисе в глаза:
Ц …Так вот… Бог с ними, с бандитами этими. Я о другом. Когда меня с Лебедева
дернули в лагерь на этап Ц я, сидя на корточках, вдруг увидел, как ты, Ларис
а, стоишь на перроне Ц на грязном, заплеванном перроне Ц плачешь и крест
ишь меня… Крестила, по-моему, наоборот, неправильно, но какая разница, лис
тва все это… И вот ты тогда на перроне Ц а я не ждал, не знал… В общем, и это т
оже дало мне силы выжить. И я рад, что ты есть, что ты здесь, рад всему, что был
о…
У Ларисы, ныне директрисы очень крупного модного магазина, глаза набухли
слезами. Они с Юнгеровым никогда не клялись друг другу в верности и… В общ
ем, отчасти и ее сексуальные похождения за время отсидки Юнкерса (а ему, ко
нечно же, рассказали) решили судьбу бурного некогда романа. Но Ц только о
тчасти. На самом деле Александр Сергеевич ни с одной женщиной вместе дол
го не выдерживал Ц даже с самой-самой. Он эту свою черту знал и, когда она п
роявлялась, чувствовал комплекс вины, раздражался, причем раздражение в
ыплескивалось именно на ту, которая в данный момент находилась рядом…
Лариса хорошо понимала Юнгерова, иллюзий никогда не строила, может быть
поэтому и спала легко с другими мужиками, пока он сидел. Слова, публично пр
оизнесенные Александром Сергеевичем, значили для нее очень много Ц это
было словно прилюдное объяснение в любви, словно возведение ее в некий о
собый статус. Почти что в статус бывшей жены. Кстати, Лариса была замужем
Ц все время знакомства с Юнгеровым. Разводиться она не собиралась, ее му
ж, шофер-дальнобойщик, был хорошим человеком и очень любил сына. Ну и жену,
конечно, тоже. Нет, жену он почти боготворил.
Юнкерс еще раз посмотрел Ларисе в глаза Ц и в этом взгляде было столько в
сего, что сидевшие рядом даже притихли. Александр Сергеевич постарался у
лыбнуться:
Ц Мы, Ларисой, недавно с тобой поругались крепко на одну производственн
ую тему… Подраспустила ты девиц в своем магазине Ц им из-за маникюра уже
некогда клиентами заниматься… И будем ругаться еще… Но… То, что я сказал
до этого Ц главное. Оно перевесит все. Спасибо тебе.
Ц А может, я до сих пор по ночам в подушку плачу? Ц не без вызова, полушутя-
полусерьезно тряхнула волосами Лариса. Заодно и грудями атмосферку вск
олыхнула Ц мужики же вокруг были не слепыми.
Ц Нужен я тебе! Ц попробовал отшутиться Александр Сергеевич. Ц Вокруг
молодые ухажеры… Ты ж в цвету вся!
Ц Дурак ты! А я… я тоже рада всему!
Ц Ну и ладушки, ну и мир… Свои же люди! Да, чтоб ты рожи не корчила, скажу: есл
и б ты тогда на перроне на коленях стояла Ц не поверил бы в искренность.
Ц Это почему?
Ц В восторженность не верю.
Ц Ну и дурак!
Ц Дурак, не дурак… Лариса, ты всегда для меня останешься особенной. Тольк
о с тобой можно было нарушать все заповеди Божьи одним махом! А помнишь, ка
к в мастерской у художника… Ты напилась тогда и, голая, танцевала под «Вол
огду». Я с тех пор эту эротическую песню спокойно слушать не могу! «Девять
с половиной недель» погулять вышли.
Ц Спасибо тебе, Санечка, хороший мой.
Чтобы не заплакать, Ларисе пришлось залпом выпить полфужера крепкой гра
ппы Ц она перебила грусть.
А Юнгеров уже ухватил за щеки бывшего своего одноклассника Вадима Колес
ова:
Ц Вадик, дружище Ва-а-дик! Чего притих Ц обожрешься! Вадик Ц наш капитал
ист. Не барыга, не делец Ц капиталист. Ходячий капитал. Если пропустить гр
афики и диаграммы, то увидим его суть. А суть такая: когда меня этапировали
в уральские леса, через пару месяцев на Урал прибыл и Вадик! Он тогда еще т
акими деньжищами, как сейчас, не ворочал, но в пищевой промышленности вес
уже имел солидный. Так вот: приехал Вадик на Урал, ходил по колено в говне и
по горло в проблемах, но… Местные пищевики популярно объяснили местному
ГУЛагу, что будет, если в лагеря, например, перестанут поставлять в долг по
дсолнечное масло и крупу. В итоге меня резко перестали трогать, согласно
каким-то там (а на самом деле я очень хорошо знаю Ц согласно каким) указан
иям. Сначала трогать перестали, потом перестали обращать внимание… Из ух
а в ухо передавали: «Не трожь Юнгерова, а то на Урал снова страшный Вадик п
риедет Ц как комиссар». Милый ты мой, я ведь знаю, я очень хорошо понимаю, к
аких это тебе нервов и сил стоило… Потом, помнишь, у тебя еще документы укр
али, и ты с такими матюками до Питера добирался! Эх! Дорогой ты мой теорети
к капиталистической законности…
Ц Чего уж там, Ц шмыгнул носом в громадную хрустальную пивную кружку по
льщенный Колесов. Ц Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!
Ц Твоя правда, дружище! Мы же с Вадиком двоечниками на одной парте с перв
ого по десятый… А это дорогого стоит… В десятом мы мечтали о сигаретах «А
нтарктида» Ц они были с жутким таким белым фильтром и, ввиду полной непр
иемлемости цены, казались нам верхом шика… Все было: педсоветы, двор, салю
ты и драки на них… Потом Ц вихрь перемен, первые ларьки, ушел госстрах, пр
ишел братаноужас. Мы не думали Ц не успевали, дрались за жизнь и помогали
друг другу, и все понимали, как легко не дожить и поэтому не говорили об эт
ом… И мы дожили. Дожили! Теперь вон там, у окошечка, стоит специальный коро
б, в котором поддерживается определенная температура и влажность. В этом
коробе Ц сигары со всех концов света. Скатанные вручную, между прочим. Пр
облема в том, Вадим, что мы с тобой их не любим и не курим. И «Антарктида»-то
наша Ц она была повкуснее.
Ц Сто пудов! Ц согласился Вадим и тут же вынул из кармана пиджака кожан
ую книжку с золотым обрезом, что-то черканул в ней. Ц Я дам задание Ц найт
и «Антарктиду»… ящик Ц и привезти.
Ц По рукам!
С другого конца стола Денис, краем уха услышавший что-то про Антарктиду, к
рикнул:
Ц Если к пингвинам надумали Ц меня не забудьте!
Ц Тебя забудешь, как же… Себе дороже.
Между тем гости начали уже и местами меняться, и кучковаться по интереса
м Ц Крылов, тот присоседился к Ларисе и завороженно смотрел на ее шею, что
бы не упираться взглядом в грудь, а та в ответ кокетливо поводила плечами
Ц да, мол, между прочим, очень даже и…
А хозяин имения все говорил и говорил. Но говорил складно, грубо, но романт
ично. Его слушали с человеческими улыбками. Он тронул всех: и сотрудника Ф
СБ, который сначала стеснялся больше всех, а потом (через триста граммов) п
ерешел на мат и уже на нем только и изъяснялся, причем никому это слух не р
езало; и директор небольшого магазина, который много лет назад оказал Юн
герову такую услугу, что… черт возьми… и сказал, что за это ему ничего не н
адо; и своего тренера, который когда-то вытащил пацаненка Сашу с набережн
ой и начал учить азам жизни, которого Ц единственного на свете, Александ
р Сергеевич называл ШЕФОМ; и водителя, который всегда молчал, а если уж что
происходило, говорил: «Дела!» Ц что равнялось длинной нобелевской речи (
этот водитель был когда-то танкистом, во время войны в Приднестровье под
бил что-то не то, и его объявили в розыск, как преступника. Юнгеров его прин
ял и спрятал, и верил в него, как в Луну Ц в том смысле, что она никогда нику
да не денется с неба); и еще очень-очень многих…
Отдельные слова Юнгеров захотел сказать о сидевшей очень тихо и скромно
следователе прокуратуры Ольге. Впрочем, тихо и скромно она сидела недолг
о Ц аккурат до тоста Юнгерова:
Ц Прошу тишины!
Зал смолк, взгляды скрестились на уже чуть покачивающемся Юнгерове, кото
рый Ц немыслимое дело Ц вдруг изящно изогнулся и поцеловал руку следов
ателю.
Ц О как! Ц оценил жест сидевший рядом с Ольгой черноволосый парень, в ко
тором гости (некоторые с удивлением) узнали известного питерского журна
листа Андрея Обнорского.
Ц А ты, Андрюха, думал небось, что так только ты умеешь? Ладно, сейчас не о т
ебе, сейчас об Оленьке… Джентльменов не прошу встать только потому, что н
екоторые уже того… подустали… Так вот. Ольга. За этот «праздник» я плачу о
тдельно. Ты, Оленька, не обижайся… Мы познакомились, когда она в свою район
ную прокуратуру решила меня вызвать свидетелем по какому-то там делу. Я, к
онечно, посмеялся и отмахнулся Ц времени нет свидетелем ходить и все та
кое. Но она меня достала. Меня! Дело дошло почти до привода с милицией. Меня!
А вопрос-то какой-то говенненький был Ц знаком ли был я с неким убиенным,
которого я, на самом деле, последний раз видел лет за семь до того, как его, н
еугомонного, к облегчению многих повзрослевших людей, застрелили два ег
о же дольщика. И дело-то раскрыли быстро. Но Ольга Дмитриевна допросила по
лгорода. Всех достала Ц ей исчерпывающая картина нужна была. Это я потом
узнал. А тогда, когда я злющий-презлющий к ней в кабинетик ввалился, решил,
что это меня, так сказать, персонально власть снова повоспитывать решила
. И с порога ей: «Деточка, может, я тебе просто нравлюсь и ты так вот познаком
иться со мной хочешь? Так скажи прямо, я люблю, когда тетеньки в форме…» А о
на мне: «Если вы считаете, что мне нравятся богатые жлобы, то напрасно. Бер
ите стул, садитесь. Фамилия, имя, отчество, год и месяц рождения!» Я аж рот ра
скрыл. Вот так, слово за слово, и подружились. И когда я ее о чем-нибудь прош
у, а прошу частенько, то чую, как Оля встает на лыжню. Она же мастер спорта, л
ыжи, дальние дистанции. Ее можно попросить и забыть. Она до цели дойдет. Я у
же вспоминал «Остров сокровищ», помните, Сильвер жути нагонял: «Все боял
ись Флинта. Все боялись. А Флинт Ц боялся меня». Так вот Ц я боюсь Олю. Как-
то раз она решила, что я Ц не прав. Так вот: ногой была выбита дверь, за кото
рой я лежал в постели с женщиной. Страшно подумать, что бы получил кто угод
но, кроме нее, за подобный фортель. А тут я просто смотрел в потолок, слушал
ее ор и улыбался, радуясь, что жизнь устроена так интересно.
Ц Идиот! Ц фыркнула, все выдержав, в бокал с вином следователь Оля, чем по
лностью подтвердила все вышесказанное.
Ц У-у, вы какая! Ц умильно взглянул на соседку журналист Обнорский, уже х
орошенький от своего любимого джина. Ц А с виду Ц так очень даже скромна
я, тургеневская, я бы сказал, дама… Между прочим, я в журналистике, в основн
ом, криминальное направление осваиваю и… И мне тоже очень нравятся краси
вые тетеньки в форме.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Свой-чужой - 1. Разработка'


1 2 3 4