Тяжело вздохнув своим мыслям, она отправилась спать.
4
Кейт даже не могла вспомнить, когда еще в своей жизни она так радовалась всему, что ее окружает. На ферме Кейт жила уже больше недели, и Блейк давно перестал спрашивать, не хочет ли она вернуться в город.
Большую часть времени она проводила за уборкой дома, методически наведя порядок от чердака до сырого и невероятно запущенного подвала. Работа была грязной и тяжелой, и к концу дня Кейт страшно уставала. Впрочем, это ее не расхолаживало. Наоборот, она наслаждалась каждой минутой, когда замечала зримые результаты своих усилий. Ее руки возвращали в этот дом чистоту, порядок и комфорт, и это не могло не радовать.
Накануне днем Блейк достал откуда-то банку желтой краски, и она покрасила кухню, преобразив закопченные, унылые стены и сделав их веселыми и яркими. Казалось, что кухню теперь ни на миг не покидали лучи весеннего солнца.
Собираясь спуститься к завтраку, Кейт что-то напевала себе под нос, натянув обрезанные до колен джинсы и простую зеленую рубашку, так подходившую по цвету к ее глазам. Блейк показал ей гардероб матери, и она обнаружила множество старых джинсов и хлопчатобумажных блузок, свидетельствующих о том образе жизни, какой она вела.
Продолжала она напевать и тогда, когда принялась застилать постель. Правда, слуха у нее никогда не было, но ее это нисколько не беспокоило. Даже если Блейк услышит ее пение, он не станет над ней смеяться, а лишь посмотрит ласково со своей обычной ленивой и снисходительной усмешкой, а она улыбнется ему в ответ, вовсе не смущенная своим ужасным пением.
Когда Кейт спустилась вниз, в кухне Блейка не было. Впрочем, в этом доме она никогда не испытывала чувства одиночества, в отличие от ухоженного элегантного родительского дома, где она жила до замужества, а впоследствии от квартиры в Милуоки, на берегу озера Мичиган, в которой они жили со Стивеном. Семейство Стивена занимало этаж в этом же доме, и обе квартиры каждый день убирала приходящая прислуга, чтобы навести порядок в и без того сверкающих чистотой комнатах. Кейт все эти годы никогда не оставляло ощущение того, что вся ее жизнь проходит за какой-то незримой глазу стеной богатства, наглухо отрезавшей ее от нормальных человеческих отношений. Свекор со свекровью, да и прислуга, казались ей смотрителями этой роскошной тюрьмы, охранявшими ее от внешнего мира с его несчастьями и невзгодами и обрекавшими ее на изоляцию.
Здесь же, на этой удаленной от городской суеты старой ферме, она еще ни. разу не затосковала от одиночества. Тут всегда был рядом Блейк, наполнявший ее дни весельем и смехом. Иногда он принимался что-нибудь ремонтировать в доме либо работал где-то неподалеку – красил или возился на заросшем приусадебном участке, пытаясь снова сделать из него ухоженный сад.
Он вкладывал столько сил и времени в эти занятия, что Кейт даже удивлялась, отчего это ферма оказалась такой запущенной. Блейк не производил впечатление праздного человека, и Кейт не понимала, когда это хозяйство успело прийти в упадок. Впрочем, порой у нее шевелилась догадка, что прежде он был несчастлив, а теперь ее присутствие вселило в него новые силы и подвигло на такой упорный труд. В основном же она старалась не думать об их отношениях с Блейком. Они друзья, и этого вполне достаточно.
Она включила кофеварку, обвела взглядом свежеокрашенные стены, любуясь своей вчерашней работой. Замечательно видеть, как в старое жилище возвращается жизнь. Фермерский дом уже начинал приобретать обжитой вид, теперь он все больше и больше походил на место, где обитают заботливые и трудолюбивые хозяева.
Вскоре кухню наполнил аромат свежесва-ренного кофе. Она высунула голову из двери черного хода. Да, верно, Блейк уже трудится: вставляет новое стекло в окошко одного из маленьких амбаров.
– Завтракать! – пронзительно крикнула она.
В свои двадцать пять лет Кейт не помнила, когда еще прежде, до встречи с Блейком, она бы кричала вот так, во весь голос. А теперь ей приходилось кричать очень часто, и голос ее звенел от радости и переполнявшей ее энергии.
Скорее всего Блейк ее не слышал, но он догадался, зачем она его зовет, и махнул ей рукой в знак того, что сейчас придет. Кейт смотрела, как он шагает через двор, едва ли сознавая, насколько знакомым стало ей каждое его движение. Внезапно с легким удивлением она обратила внимание на то, что хромота его почти исчезла. Значит, его травма была, вероятно, не слишком серьезной и получил он ее совсем недавно. Ей было интересно узнать, при каких обстоятельствах это произошло, но спросить об этом его самого она не осмеливалась. По молчаливому обоюдному соглашению они держали при себе все то, что касалось их прежней жизни.
Вот Блейк остановился возле одного из шлангов, повернул колесо, и холодная вода хлынула на его шею и плечи. Его кожа уже потеряла прежний нездоровый оттенок. Теперь ее покрывал темный загар, и трудно было даже поверить, что всего десять дней назад она заметила на его высоких скулах какую-то странную бледность.
Он сдернул с гвоздя у двери свою рубашку и накинул ее на влажные плечи.
– Привет! Я слышу бодрящий запах кофе!
Блейк развалился в кресле и с удовлетворением окинул взглядом обновленную кухню.
– Ты славно поработала, Кейти. Кухню просто не узнать, настолько она преобразилась.
Она вспыхнула. Ее ни разу в жизни еще не называли так ласково – Кейти.
– Да я ничего особенного и не сделала, – отозвалась она, благодарная ему за похвалу.
– Стрелка барометра сильно упала. Вероятно, скоро будет гроза.
– Я воспользуюсь этим и не стану пока что приниматься за стирку белья. Кстати, ты знаешь, что сломалась сушилка? – Кейт улыбнулась и протянула Блейку кружку кофе. Он выпил его одним залпом.
– Давай-ка отдохнем сегодня, – предложил он. – Мы это вполне заслужили. Неподалеку от нас есть озеро, где прекрасно ловится рыба. И мы устроим там пикник.
Кейт даже понятия не имела, как ловят рыбу, но вот сама мысль о поездке на пикник показалась ей заманчивой.
– Это что, премия за хорошую работу? – лукаво поинтересовалась она.
– Вроде того, – признал он не менее веселым тоном.
На старом пикапе Блейка они тряслись по разбитой проселочной дороге. Кейт казалось, что на ней больше выбоин, чем асфальта. Вовсе не так представлялась ей романтическая поездка по залитым солнцем летним просторам, и она сжала зубы, решив ни в коем случае не жаловаться.
Довольно долгое время они ехали молча, а потом Кейт заметила, что Блейк тихонько посмеивается.
– В чем дело? – недовольно поинтересовалась она.
– У тебя зубы клацают, Кейти?
– Откуда я знаю, – сухо ответила она. – Меня всю так трясет, что мне уж и не до зубов.
Даже не глядя на него, Кейт поняла по его голосу, что он смеется.
– Ничего, потерпи. Вот приедем на место, и ты убедишься, что мы не зря страдали, – утешил ее Блейк.
Она повернулась к нему, намереваясь сказать что-нибудь язвительное, но слова застряли у нее в горле. Темно-карие глаза глядели на нее с насмешливой теплотой, а жесткие черты лица смягчились от ласковой улыбки. У нее отчего-то перехватило дыхание, и она поскорей отвернулась и уставилась в окно. Она уже привыкла думать о Блейке как о добром друге и не была готова ни к чему другому. Ей хотелось нарушить воцарившееся молчание, но слова не шли ей в голову, и они опять продолжали путь в полной тишине, если не считать пыхтения мотора и дребезжания разболтанных деталей старенького грузовичка. Через какое-то время Блейк нарушил молчание.
– Вот и конец нашим мучениям, – сказал он. – Последнюю сотню ярдов нам придется пройти пешком.
Блейк поставил машину на грунтовую площадку возле того места, где пропали остатки асфальта, и вручил Кейт шерстяное одеяло. Потом повернулся и быстрым и легким движением извлек из задней части машины рыболовные снасти.
– За съестными припасами я еще вернусь, – сообщил он.
Узкая тропинка, многократно пересеченная узловатыми корнями деревьев, вела с каменистой кручи на берег озера. Земля под ногами была сухая, даже вблизи от воды, и Кейт без особого труда спустилась по сланцевому склону, хотя и слегка запыхалась от непривычного упражнения. Блейк же, как отметила она с необъяснимым для нее самой недовольством, дышал так же ровно, как всегда. Он только переложил тяжелые снасти из одной руки в другую.
– Ты что-то не в форме, старушка, – шутливо заметил он, когда они наконец остановились у воды. – У вас в Милуоки разве не слышали ничего о беге трусцой?
– Слышали. Но только мы, горожане, бегаем по ухоженным ровным дорожкам, а не по таким диким тропам.
Блейк снова засмеялся.
– Как-нибудь я свожу тебя в настоящую глушь. Вот там ты увидишь, что такое дикие тропы. Здесь же все ерунда, детские забавы.
Взяв из ее рук одеяло, он расстелил его на ровной, поросшей травой лужайке, свободной от камней.
– Садись и любуйся природой, а я сейчас принесу коробку с едой. – Он мимолетным жестом дотронулся пальцами до ее щеки. – Я заметил, что ты становишься ворчливой, когда проголодаешься.
И Блейк стал без всяких усилий подниматься вверх по тропе, оставив Кейт в полной растерянности. Она думала о том, что над ней уже очень давно никто не пытался подшучивать. И она совершенно разучилась смеяться над своими недостатками. Ей уже столько времени приходилось играть роль хладнокровной светской дамы, что она и сама начинала в нее верить.
Кейт улеглась на одеяло и подперла кулаками подбородок. Как и обещал Блейк, вид на озеро оказался потрясающим. Ради него стоило столько времени трястись по ухабам и выбоинам.
– Здесь очень красиво, – восхищенно признала она, когда Блейк вернулся с коробкой провизии.
Он кивнул и молча уселся возле нее. И они вместе стали смотреть на переливающееся под солнцем озеро, сверкавшее белыми гребешками там, где озорной ветер гнал по его поверхности маленькие волны. Противоположный берег был виден довольно ясно, однако Кейт не могла разглядеть, есть ли на нем люди – рыболовы или купальщики. Поодаль, в одном из неглубоких заливчиков какой-то одинокий яхтсмен упражнялся в управлении легким суденышком, поворачивая его на разные галсы. Можно было считать, что они с Б лейком находились абсолютно одни.
– Ну что, стоило нам немного поклацать зубами на ухабах? – мягко поинтересовался Блейк.
– Хм-м… Еще спрашиваешь! – Она перевернулась на спину, сорвала травинку, сжала губами белый, сладковатый черенок. – Здесь такая тишина и покой. Неужели никто еще не обнаружил эту красоту?
– Это частная территория, доступ к озеру имеют лишь люди, владеющие участками на его берегах. Их ассоциация изгнала отсюда несколько лет назад все моторные лодки, после чего загрязнение снизилось почти до нуля, а озерная вода сделалась удивительно чистой.
– А мы нарушили запрет? – с тревогой спросила Кейт. Она только что наслаждалась покоем, и ей вовсе не хотелось оказаться лицом к лицу с кем-либо из разгневанных собственников, а ее с детства родители приучили с благоговением относиться к частным владениям. Наступила пауза.
– Нет, – успокоил ее Блейк. – Вообще-то, мне… то есть моим родителям здесь принадлежал кусок земли, и теперь он стал моим. Они собирались выстроить себе здесь дом на старость. А когда отец умер, мать утратила всякий интерес к этой затее.
– Как печально. Здесь такое прекрасное место.
– Да. – Блейк резко переменил тему разговора. – Давай-ка приступим к трапезе, – сказал он. – Что ты нам приготовила интересного?
– Холодный клюквенный сок. Пиво. Ветчина и сыр, к ним несколько рогаликов, которые я нашла в холодильнике. Замороженный фруктовый салат, который нам предстоит сейчас разморозить. Для хозяйки, которая уже больше недели не наведывалась в магазин, думаю, это неплохой набор.
– Замечательный, – кивнул он. – Ты можешь в любое время рассчитывать на то, что я возьму тебя к себе помощницей по хозяйству.
У Кейт дрогнуло сердце в сладком предчувствии чего-то хорошего.
– А что ты мне можешь предложить такого уж заманчивого? Ведь тебе известно, что работа прислуги нынче не в особом почете.
– Что скажешь, если я пообещаю тебе свое искреннее восхищение? Этого тебе мало?
Она постаралась расхохотаться как можно беззаботней.
– Не совсем. Добавь к этому один бриллиант в неделю, и я тогда подумаю над твоим предложением. Вообще-то, я уже привязалась к ферме «Гавань ветров». – И Кейт стала извлекать из коробки одноразовые тарелки и пластиковые стаканчики. – Что, интересно, ты сделал с комарами? Без них и пикник получается какой-то ненастоящий.
– Я издал королевский указ, предписывающий им кусаться и пищать на противоположном от меня берегу, – лениво ответил он. – Как, подходит мой ответ к моему имиджу деспота? Ты ведь считаешь меня именно таким?
– Вроде того. Но сейчас я рада, что комары приняли так близко к сердцу твои распоряжения.
Они с жадностью набросились на еду и быстро расправились с ней. Удовлетворенный Блейк удобно прислонился к валуну и уставился на одинокое облачко, лениво скользившее по небу.
– Вот так всегда! Синоптики попали пальцем в небо, – сказал он. – Никаких признаков обещанной грозы. Так что о рыбалке можно забыть. Придется просто лежать на одеяле и любоваться окрестностями.
– Здесь слишком жестко, – быстро возразила Кейт, не вполне понимая, почему она почувствовала неловкость от его слов.
– Мое плечо может служить прекрасной подушкой.
– Какая подружка тебе это сказала?
– А тебе не все равно? – мягко поинтересовался Блейк. Когда Кейт не ответила, он осторожно потянул ее за рукав. – Хочешь убедиться?
– Нет, благодарю.
С наигранной бодростью она вскочила на ноги.
– А я-то мечтала, что поймаю большую рыбу. Окуня или форель.
Блейк вздохнул.
– Боюсь, что в этом озере форель не водится, да и окуня сейчас едва ли удастся поймать. – Взглянув на приунывшую Кейт, он уступил. – Ладно. Убирай все, что осталось, в коробку, а я разберусь со снастями.
Кейт послушно принялась собирать тарелки и стаканчики, пытаясь подавить в себе странный восторг, наполнивший ее тело при мысли о том, что она положит голову Блейку на плечо. «Ты просто сошла с ума, – сказала она себе, глядя, как Блейк устанавливает снасти у воды. – Снова ищешь себе приключений? Мало настрадалась со Стивеном?» Бросив пластиковую посуду и коричневый бумажный мешок с объедками в коробку, она пошла к озеру, чтобы сполоснуть руки в чистой воде. Здесь, у берега, вода оказалась на удивление прозрачной, так что можно было разглядеть на дне каждый камешек.
Она встрепенулась, внезапно почувствовав дыхание Блейка, щекочущее ее шею.
– А ты умеешь ловить рыбу? – поинтересовался он.
Вложив ей в руку удочку, Блейк дотронулся до талии Кейт, и все ее тело напряглось от этого легкого прикосновения.
– Да, – солгала она. – Умею.
Блейк ей поверил и, отойдя чуть дальше, забросил снасть далеко в озеро. Потом уселся на камень и больше не глядел в ее сторону.
Кейт же лихорадочно попыталась вспомнить что-нибудь из того, что она вообще знала о рыбной ловле. Однажды ей довелось провести лето в Канаде, и в памяти кое-что все-таки осталось. К примеру, то, что можно ловить рыбу на крючок с наживкой, а можно на спиннинг. У нее на крючке уже извивался червяк, и, чтобы избавиться от неприятного зрелища, она поскорей забросила удочку и поморщилась, услышав, как наживка шлепнулась о воду. Едва она успела перехватить покрепче удилище, как поняла, что леска резко натянулась.
– Блейк! – громким шепотом позвала она, не веря своей удаче. – Помоги! У меня на крючке рыбина! Что мне теперь делать?
– Подтягивай леску, – сухо отозвался он.
– Я не могу. Не умею.
Быстро укрепив свою удочку, Блейк подошел к ней и стал помогать вытягивать непокорную леску. Кейт невольно вскрикнула от отвращения, когда Блейк крепко схватил судорожно бьющуюся рыбу и стал вынимать из ее губы застрявший там крючок. Потом бросил бьющуюся добычу к ногам Кейт. Чешуя рыбы была тусклого серого цвета с какими-то противными пятнами, а плавники щетинились колючками.
– Я чт-то, д-должна ее убить? – сморщившись от брезгливости, спросила Кейт. – Это ведь не окунь, верно?
– Нет, это хотя и окунь, но только не обычный, а солнечный; еще его называют ушастым. Я предлагаю бросить его назад. Они не слишком вкусные и очень костлявые, а просто так перерезать ему глотку, думаю, тебе не захочется.
– Я брошу его в воду, – поспешно сказала она.
Нагнувшись, Кейт схватила трепыхавшуюся рыбу, подавив свое отвращение к этому мокрому и скользкому существу. Ей было неприятно смотреть, как оно яростно бьется и судорожно разевает рот, задыхаясь без кислорода. Кинув рыбу в воду, она с облегчением увидела, как та стремительно метнулась на глубину.
– Как ты думаешь, она выживет? – спросила Кейт.
– Вероятно. – Казалось, Блейк забавлялся ситуацией, хотя смотрел на Кейт серьезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20