Слишком большая цена за несколько ночей страсти, какой бы пламенной и сладкой она ни была.
А возможно, это и не так, размышляла она, остановившись перед витриной шляпного магазина. Возможно, она пожалеет, если не познает, что такое эта страсть, и от сожалений по неизведанному будет гораздо труднее избавиться, чем от сердечных страданий или сетований на потерю невинности. Однако после поцелуев Тайрона ее едва ли удовлетворят поцелуи другого мужчины. Даже если она найдет подходящего человека и выйдет за него замуж, призрак Тайрона будет присутствовать в супружеской постели, независимо от того, уступит ли она сейчас натиску Тайрона или нет.
Так почему бы просто не насладиться тем, что предлагает ей судьба, подумала она, войдя в магазин и разглядывая самые причудливые шляпки. Ведь есть же шанс, что чувства Тайрона станут глубже и что к тому времени, когда они доберутся до Парадайз, он будет испытывать к ней то же, что и она к нему. Может быть, игра стоит свеч…
Остановившись, чтобы лучше рассмотреть очаровательное кружево ручной работы, Дейдра отдалась размышлениям о том, что же она испытывает к Тайрону Каллахэну и действительно ли стоит ради этого идти на риск. По правде говоря, путешествуя вдвоем с мужчиной и останавливаясь в одной комнате с ним, пусть даже под вымышленным именем, она уже погубила свою репутацию. Ведь даже если отголосок слуха о таком неприличном поведении дойдет до ее родных мест, ее подвергнут остракизму. От нее все отвернутся и будут обращаться с ней, как с падшей, осуждая за то, что она сделала и чего не делала. Не лучше ли действительно согрешить, чтобы было за что отвечать, потому что осуждать будут в любом случае?
— Моя жена сама плетет это кружево, — раздался грубый бас, в котором звучала трогательная нотка гордости.
Дейдра с улыбкой взглянула на лысеющего мужчину, который стоял за прилавком.
— Кружево великолепно. Не хуже, возможно, даже лучше, чем французское, которое я недавно видела. К сожалению, моя мать не смогла научить меня такому мастерству.
Она решила купить немного кружева, потому что Мора любила изящную отделку к своим нарядам. Она поторговалась для виду, не слишком стараясь сбавить цену. Работа была такой тонкой, что она была готова заплатить и не торгуясь. Кружево было настолько хорошим, что Дейдре хотелось, чтобы мастерица получила не меньше, чем ей причиталось за ее искусство. Она добавила к первой покупке лиф и панталоны, отделанные очень милым кружевом, но вот приняла ли она окончательное решение относительно Тайрона, Дейдра так и не была уверена. С другой стороны, зачем бы ей надевать на себя такое изящное белье, если она намерена прятать его под несколькими слоями фланели и шерсти?
Дейдра возвратилась в гостиницу только после полудня. В номере ее ждала нацарапанная наспех записка Тайрона, в которой говорилось, что он отправился перековать вьючную лошадь, потому что ему показалось, что одна из подков подозрительно расшаталась. Дейдра перекусила и приняла ванну. Надев новое нижнее белье и платье, она уселась на краешек кровати, вытирая полотенцем волосы.
«Ах, Мора, — со вздохом прошептала она. — Как бы мне хотелось, чтобы ты была здесь, мне так нужно поговорить с тобой. Я совсем запуталась. Как поступить? Что это — настоящее чувство или всего лишь вожделение, которое я по ошибке принимаю за любовь? А если меня повлекло к этому красивому мужчине только потому, что я бегу от смертельной опасности?»
Дейдра прилегла на спину и закрыла глаза. В голове кружились обрывки мыслей, ей хотелось спать. Неудивительно: серое небо, горячая ванна и вынужденное безделье — все это усыпляло. «Может быть, — подумала она, засыпая, — ответ на трудный вопрос придет во сне?»
— Эта подкова продержалась бы еще несколько миль, — сказал рослый широкоплечий кузнец, снимая подкову с заднего левого копыта лошади.
Опершись локтями о переборку стойла, Тайрон наблюдал, как кузнец чистит лошадиное копыто, готовя его для новой подковы.
— Возможно, но мне предстоит еще много миль езды, и дорога будет нелегкой, так что уж лучше перестраховаться.
— Вы сумасшедший, если пуститесь верхом через всю страну в это время года.
— Обстоятельства заставляют. Слишком много людей не хотят, чтобы я добрался до дома. Вот я и еду верхом в снег и стужу, чтобы им труднее было выследить меня. — Он пожал плечами. — Впрочем, зима нынче теплая.
— Пока теплая, но все может измениться в мгновение ока. А если плохая погода застанет вас в пути?
— Не застанет. Члены моей семьи пользовались этим маршрутом долгие годы. Я знаю, где можно укрыться, если испортится погода. А скажите, не видели вы здесь каких-нибудь незнакомцев? — Он усмехнулся, потому что кузнец, взглянув на него, удивленно поднял брови. — Кроме меня, конечно!
— Нет, в это время года у нас почти нет проезжего народа. Даже почтовые дилижансы приходят нерегулярно.
Тайрон удовлетворенно кивнул. Это подтверждало его собственные наблюдения. Хорошо, что им не придется поспешно покидать гостиницу в снегопад, пусть даже легкий. Следующая гостиница, где они могут остановиться, находится в дне езды, и засветло им туда не добраться. Снежные заносы и понижение температуры к ночи могли оказаться опаснее головорезов Мартинов.
Наблюдая за кузнецом, со знанием дела менявшим подкову, Тайрон мысленно ругал себя за трусость. Подкова могла подождать, и не было никакой необходимости срочно менять ее. Просто он искал предлог, чтобы не возвращаться в гостиницу. Находиться днем и ночью наедине с женщиной, которую он страстно хотел, но не мог заполучить, было настоящей пыткой. А кому охота добровольно подвергать себя пытке? В городе были салун и женщины, готовые удовлетворить его потребности за деньги. Тайрон покачал головой, гоня прочь эту досадную мысль. Его затянувшееся воздержание — слабое оправдание того, что Дейдра вызывает у него столь острое желание. Глупо было думать, что какая-нибудь шлюха из салуна смогла бы дать то, к чему он стремился, даже если бы он преодолел свою брезгливость. Тайрон подозревал, что, даже побывав у шлюхи, он при одном взгляде на Дейдру снова испытал бы жгучую страсть. Так что все обернулось бы пустой тратой времени и денег.
Расплатившись с кузнецом и похвалив его работу, Тайрон отправился в гостиницу. Он разрывался между нежеланием оставаться наедине с Дейдрой, потому что это только усугубляло его терзания, и стремлением поскорее оказаться рядом с ней. Он вынужден был признать, что она ему нравится, что ему приятно общаться с ней, хотя временами она доводила его до отчаяния. В попытке убедить себя, что случай с Дейдрой не уникален, он попытался вспомнить о других женщинах, которые ему нравились, но это были в основном либо родственницы, либо жены близких друзей. Храбрость и упорное стремление Дейдры исполнить волю умирающего отца заслуживали уважения. Тайрон даже не стал пытаться припомнить женщин, которых он уважал, потому что таких было очень мало. Тайрон и сам не мог бы сказать, с каких пор стал цинично относиться к женщинам. Поразмыслив, он решил, что такова жизнь — слишком много развелось неверных жен и распутниц, прикидывающихся порядочными женщинами.
Он вошел в комнату, в которой они поселились вместе с Дейдрой, и едва не бросился наутек. Она лежала на кровати, под ней, словно ковер, рассыпались волосы, цвет которых подчеркивал нежную бледность ее кожи. Соблазнительные изгибы ее миниатюрной фигурки выглядели особенно привлекательно под изящным лифом и панталонами, отделанными красивым кружевом. Панталончики задрались кверху, обнажив стройные ножки. Тайрон торопливо закрыл за собой дверь и даже запер ее на задвижку. Сняв пальто, плащ и шляпу, он бросил их на спинку кресла и, подойдя к кровати, остановился. Ее полные губы были соблазнительно приоткрыты, словно умоляли о поцелуе. Над кружевной отделкой корсажа вздымались и опускались при каждом вздохе полукружия прикрытой лифом груди. Одна изящная рука была закинута за голову, другая опустилась вдоль тела, и расслабленная кисть покоилась на животе.
«Ах ты сукин сын! Какие мысли лезут тебе в голову! — бормотал про себя Тайрон, снимая сапоги, носки и жилет. — Если она просто застрелит тебя, то считай, что тебе повезло».
Сонная Дейдра не сразу оттолкнула его. Он это уже заметил и использовал в своих целях. Каждый раз при этом его мучили угрызения совести. Сейчас он тоже чувствовал себя виноватым. Однако, как и прежде, его влечение к Дейдре одержало верх. Полураздетая Дейдра так соблазнительно расположилась на кровати, что ни один мужчина не устоял бы перед искушением, подумал он в свое оправдание, осторожно пристраиваясь рядом с ней. Он прикоснулся губами к раскрасневшейся во сне щечке, надеясь, что на сей раз ее не испугает ее собственное ответное чувство.
Глава 6
Дейдра склонила на бок голову, открывая теплым, мягким губам путь к чувствительному уголку возле уха. Она замурлыкала от удовольствия, проведя рукой по теплой нежной коже. Сон был что-то очень похож на реальность, и она вздрогнула от наслаждения, когда горячий, влажный язык углубился в ее ухо. Сильные руки обняли ее и прижали к большому сильному телу, и она сама, потянувшись, прижалась к нему еще крепче.
Неожиданно ее плеч коснулся холодный воздух, и она нахмурилась. Сон становился куда реальнее, чем все другие ее сны о Тайроне. Большие теплые ладони обхватили ее лицо, и мягкие губы прикоснулись к ее губам. Руки Дейдры скользнули по широкой спине Тайрона, и пальцы погрузились в его густую шевелюру. Уж очень хорош был сон на этот раз.
— Дейдра, — произнес Тайрон, поцеловав ее в кончик носа.
Голос звучал явно не во сне. Дейдре не хотелось выходить из блаженного состояния грез, но строгий внутренний голос упрекнул ее за то, что она пытается плыть по течению сна, притворяясь, что все еще спит. Она попробовала отогнать сомнения. Стоит ей открыть глаза и признать правду, как ей тут же придется принимать решение. Нет, притвориться спящей было проще и приятнее. Она могла просто лежать и, не открывая глаз, позволить страсти затянуть себя так глубоко, что уж станет поздно возвращаться назад. И тогда не придется принимать решение, все решилось бы само собой. «Трусиха!» — насмешливо упрекнул ее внутренний голос.
— Дейдра, открой глаза, — сказал Тайрон, медленно расстегивая ее корсаж. — Я не могу, как последний мерзавец, воспользоваться тем, что ты спишь. Я хочу, чтобы ты проснулась и посмотрела на меня.
— Если я открою глаза, то я, возможно, открою и рот, чтобы очень громко сказать «нет», — ответила она, изгибая тело ему навстречу, когда он запустил руки под полурасстегнутый корсаж и взял в ладонь ее грудь.
— Разве ты можешь сказать «нет»?
Легкое прикосновение к коже струи холодного воздуха подсказало ей, что он до конца расстегнул корсаж, однако дальнейшего прикосновения руки или губ не последовало. Покраснев, Дейдра медленно открыла глаза. Тайрон склонился над ней, не сводя глаз с ее груди. Она ощущала желание в каждом дюйме его напряженного большого тела, в прерывистом дыхании. От этого у нее начинала кружиться голова. И Дейдра поняла, что только что она приняла решение. Тайрон медленно опустился на нее. Ему показалось, что он прочел в ее глазах готовность, но не был полностью уверен в этом. Одного взгляда было мало, ему нужны были слова. Уже пытаясь ее разбудить, Тайрон понял: он хочет, чтобы она отдалась ему, полностью сознавая, что происходит, а не просто поддавшись страсти, контролировать которую еще не умела по своей неопытности. Он не хотел, чтобы потом, когда он удовлетворит свою страсть, были слезы и сожаления. Он не хотел, чтобы волшебное мгновение было испорчено гневом и обвинениями.
— Они прекрасны, — тихо сказал он, целуя верхнюю округлость каждой груди и чувствуя, как Дейдра дрожит от страсти. — Мне безумно хочется взять их в руки. — Он посмотрел на нее. — Но я знаю также, что если я это сделаю, то не остановлюсь на этом. Мало того, я могу заставить и тебя хотеть этого.
Это самоуверенное заявление едва не заставило ее возмутиться из принципа, но она решила, что настал момент истины и надо говорить чистую правду.
— Знаю, что можешь.
К его удивлению, эти три слова глубоко тронули его.
— Я не хочу, чтобы ты, не успев как следует проснуться, с головой окунулась в страсть, не имея возможности сказать «нет», даже если бы захотела. Я не хочу сожалений, не хочу, чтобы ты потом обвиняла меня. Хочу услышать твердое «да», Дейдра, чтобы ты сказала его не в полусне, а в полном сознании.
Она понимала, что сильно удивит его. Ведь с момента их первого поцелуя она постоянно твердила «нет», а теперь вдруг не станет возражать. Это значит, что она слишком быстро капитулировала. Он хотел каких-то гарантий, и это понятно. Однако она не станет называть ему причин, заставивших ее изменить свое решение, потому что одна из них, например ощущение угрозы возможно близкой смерти, могла бы показаться ему оскорбительной. А некоторые другие позволили бы ему узнать гораздо больше, чем ей того хотелось бы. Он жаждал только утоления страсти, а она только это и могла предложить ему — пока. Если это приключение закончится для нее разбитым сердцем., то, кроме нее, никто об этом не узнает.
Она игриво распахнула глаза и обвила руками его шею.
— Да.
Он вздрогнул всем телом, однако, словно не поверив своим ушам, переспросил:
— Ты уверена?
— Каллахэн, даже странно, что ты споришь со мной по этому поводу.
Он поцеловал ее в губы и тихонько рассмеялся:
— Мне и самому странно. Наверное, это временное помешательство.
— Все остальное тоже помешательство?
— Сам не знаю, но, видит Бог, это сильно смахивает на помешательство.
Против этого Дейдра ничего не могла возразить, и она полностью отдалась его поцелуям. Он ласкал ее грудь, потирая большими пальцами соски, напрягшиеся до боли, и она подалась навстречу его прикосновениям. Замирая от собственной дерзости, она прикоснулась кончиком языка к его языку. Услышав, как он тихонько застонал, одобряя ее смелость, она все более смелела, становясь равноправным партнером в поцелуе, от которого мутилось сознание и захватывало дух. Даже запротестовала, когда он прервал поцелуй, и тут же буквально замурлыкала от удовольствия, почувствовав, как его губы прикоснулись к ее шее. Когда же губы переместились на грудь и язык принялся ласкать соски, она вцепилась пальцами в его волосы, утратив всякую способность контролировать себя.
Тайрон не мог поверить тому, что происходит с ним, давно уже не юнцом. У него были женщины — более красивые, более пышнотелые, более опытные. Но с ними он всегда был хозяином положения. Теперь же дрожал от нетерпения, словно юноша, которому предстояло впервые переспать с женщиной. Дейдра была девственницей, обращение с ней требовало опыта и нежности. И Тайрон вдруг испугался: ему показалось, что он не сможет дать ей ни того, ни другого.
Тайрон видел, что Дейдра, несмотря на свое твердое «да», тоже испугана. Он понял это по тому, как она вцепилась в него, как раскраснелось ее лицо, как дрожало тело. Он торопливо раздел ее, не отводя взгляда от нежной кожи, от изящных изгибов девичьей фигуры. Вид ярко-рыжих волос на стыке ее стройных бедер поразил его с такой силой, словно он получил удар кулаком в живот. Он даже не сразу заметил, что она замерла, но ее прерывистое дыхание говорило не о том, что она вдруг охладела к нему. Широко раскрытыми глазами она смотрела ему в пах, и взгляд ее отнюдь не выражал восторга, который мог бы польстить его мужскому самолюбию. Он торопливо опустился на нее и, хотя от соприкосновения их тел у него закружилась голова, постарался усилием воли сохранить остатки самообладания.
При виде его обнаженного тела желание, охватившее Дейдру от жарких прикосновений его губ и рук, стало сильнее. Он был великолепен — поджарый, мускулистый, но ее потрясло то, что внезапно возникло среди массы черных волос между его длинных ног. Дейдра представляла себе, как занимаются любовью, но никто никогда не говорил ей, что та часть мужчины, которая должна вторгнуться внутрь ее тела, имеет такие огромные размеры. Холодок страха пробежал по спине, несколько охладив разгоряченную желанием кровь. Как бы ни было восхитительно ощущение его теплого тела, прижатого к ней, ее внимание помимо воли было приковано к тому твердому и длинному, что прижималось к ее паху.
— Не бойся, любовь моя, — пробормотал Тайрон, целуя ее в ухо, — Этим оружием я еще никого не убил.
Она, конечно, догадывалась, что такой красавец, как Тайрон, должен иметь богатый опыт. Но ее возмутило, что он упомянул об этом именно сейчас.
— Надеюсь, тебе не пришло в голову, что я собираюсь попросить тебя представить рекомендации?
Заглянув в ее сердито прищуренные глаза, Тайрон решил, что возмущение все же лучше, чем страх, хотя это и не совсем то чувство, которое он пытался возбудить в ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26