Если хотите знать, замужество для меня хуже смерти. Я всегда надеялась остаться старой девой, но при этом быть хозяйкой своей судьбы! И вы отлично знаете, что я не стремилась выходить за вас!
Ренд разозлился и перестал сдерживаться.
— Вот что, голубушка, — произнес он сквозь стиснутые зубы, — ты, кажется, забыла, что этот брак не нужен не только тебе, но и мне! И если уж на то пошло, ты больше моего виновата в том, что мы стали мужем и женой!
— Что-что?!
— Да то, что ты сама все это устроила! Своими собственными руками! Ни за что, ни за что не пустил бы я тебя в свой холостяцкий дом, если бы не был уверен, что ты — мужчина! Я полагал, что имею дело с Дирком Гордоном!
Кейтлин презрительно фыркнула.
— С каких это пор вы заделались таким пуританином? Во время нашей первой встречи вас окружал добрый десяток женщин!
Ренд почувствовал, что краснеет, и порадовался окутывавшей их темноте.
— То были женщины особого сорта.
Он очень надеялся, что его голос звучит уверенно.
— Следовательно, вы не относите меня к таковым? Какая честь для меня!
— Не знаю, не знаю… Уж слишком долго ты вела двойную жизнь и ходила, если можно так выразиться, по самому краю пропасти. Хорошо еще, что мне и твоему деду удалось убедить всех, что это молодой Дарок сбил тебя с пути истинного. Но, положа руку на сердце, я уверен, что это ты сбила его. Приключения — это скорее твоя стихия.
У Кейтлин от гнева раздулись ноздри.
— Ах вот как?! Значит, вы считаете, что я занялась контрабандой от скуки, от нечего делать?!
Она помолчала, собираясь с мыслями, а потом убежденно проговорила:
— Если бы не вы и не люди, подобные вам, я ни за что не стала бы собирать эту… эту шайку! (Тут она против воли легонько улыбнулась, но Ренд этого не заметил.) Оглядитесь вокруг, милорд! Неужели вы не видите, как тяжело живется простым людям?! Даже в самые урожайные годы их наделы едва позволяли сводить концы с концами. Здесь горы, а не плодородные долины! Здесь нет пастбищ и тучных стад! Но вы отобрали у них даже то малое, что они имели. Вот почему они заделались контрабандистами. Им надо было не умереть с голоду и прокормить своих детей!
Из всего этого горячего монолога Ренд выудил лишь то, что по-настоящему задело его за живое.
— Ага! — воскликнул он. — Так это все ты? Я был прав! Я с самого начала был уверен, что контрабандисты подчиняются именно тебе! Тебе, а не этому глупому Дароку! Полагаю, именно тебя я должен поблагодарить за нападение на мою карету и вообще за все то, что мне пришлось пережить, когда я только появился в Дисайде?
Ее молчание было красноречивее всяких слов.
— Кейтлин, — с упреком сказал он, — ну разве можно быть такой недальновидной? Ведь если бы солдаты схватили кого-нибудь из твоих сообщников, его наверняка отправили бы на каторгу Нового Света!
Кейтлин сказала, запинаясь:
— Но мы же не воры и не убийцы… Мы не собирались причинять вам вред. Подумаешь — намочили несколько сюртуков и испортили старую посудину. Тоже мне, преступление!
— О господи, Кейтлин, да никто бы и слушать не стал твоих оправданий! Разумеется, вы нарушили закон, то есть — совершили преступление. В общем, я отлично понимаю твоего деда, который ловко воспользовался тем, что ты оказалась в моей постели, и поскорее сбыл тебя с рук.
— Я не понимаю вас, милорд! Вы говорите загадками.
— Неужто мои речи так темны?
— Донельзя, милорд.
Ренд поколебался несколько секунд, прежде чем разъяснить свои слова. Не то чтобы ему хотелось подразнить Кейтлин, но их перебранка доставляла ему такое удовольствие, что он быстро решился и сказал:
— Ты только не вздумай обижаться на деда, девочка моя. Он попросту не знал, что с тобой делать, и очень за тебя беспокоился. Ты стремительными шагами приближалась к тому, чтобы и впрямь превратиться в старую деву. Тебе ведь уже двадцать два, правда? Ну вот. Никаких увещеваний ты слушать не желала. И дед решил, что тебя необходимо побыстрее выдать замуж, причем за такого человека, который сумел бы пристру… э-э, который за твоими недостатками сумел бы разглядеть твои достоинства. Но где он мог бы отыскать такого джентльмена? И тут появился я. Разумеется, Гленшил возблагодарил небо за то, что все сложилось так удачно…
Кейтлин была настолько ошеломлена услышанным, что Ренд подумал с удовлетворением: «Ну вот, кажется, мой рассказ пошел ей на пользу». Наконец девушка проговорила неуверенно:
— Неужели мой дед так хитер и ловок, что сумел все подстроить? Неужели наш брак — это его рук дело? А вы говорили, я сама во всем виновата…
— Да нет же, все гораздо сложнее и одновременно проще. Ты действительно сама сплела всю цепочку событий, а твой дед сразу ухватился за нее, потому что понял свою выгоду. Точно так же он мог выдать тебя и за Дарока, но не сделал этого. И я знаю, почему. Дарок не подходит тебе. Он слишком податлив. Ты вылепила бы из него все, что захотела, и вертела бы им, как заблагорассудится. Так что Гленшил сделал правильный выбор.
Глаза Кейтлин сверкнули.
— Вы ничего не понимаете! Дарок не мог бы стать моим мужем ни при каких условиях!
Ренд обдумал ее слова и кивнул.
— Да, ты права. Я тоже заметил, что он слишком уж любит женщин. Зачем тебе неверный муж? Станет изменять налево и направо, а ты будешь огорчаться. М-да, твой дедушка — очень мудрый человек. Он понял, что мои понятия о чести не позволят мне осквернить семейный очаг.
Ренд улыбался, но Кейтлин этого не видела. Она нетерпеливо тряхнула головой, желая, чтобы англичанин поскорее замолчал.
— Да нет же! Какие там измены! Я говорю о кровной вражде. Мой дедушка не отдал бы меня за отпрыска Гордона из Дарока. Ведь этот человек выступал против Стюарта!
Рендал наморщил лоб, припоминая, что именно рассказывал ему отец о давней вражде между Гордонами и Гленшилом. Как же, как же! Отец тогда еще говорил, что Гленшил — человек совершенно необузданный и что нет для него большего удовольствия, чем поссориться с соседями.
— Это было так давно, — сказал он, — что незачем даже и вспоминать о тех днях.
Кейтлин пробормотала что-то, но очень тихо, и Ренд не расслышал ее слова.
— Что ты сказала? — переспросил он.
— Я говорю, что мы с вами не подходим друг другу.
Кейтлин имела в виду унизительность своего положения. «Он не хочет, чтобы я была его женой, — с горечью думала она. — Он ясно дал мне понять, что я ему не пара».
Ренд же, естественно, понял ее слова совершенно иначе.
— О господи, Кейт, — воскликнул он, — ну сколько можно повторять одно и то же? Мы с тобой — не брат и сестра! Я пока не знаю, как доказать тебе это, но я буду очень стараться, обещаю! — Тут Ренд внезапно услышал себя со стороны, и ему стало совестно, что он так возвысил голос. Он придвинулся к Кейтлин почти вплотную, так что коснулся коленями ее юбок, и взял девичьи руки в свои. — Кейт, — мягко сказал он, — я обещаю, что не буду требовать от тебя исполнения супружеского долга. Ты ведь этого боишься? Ты поэтому такая растерянная и цветом лица напоминаешь восковую куклу? Но я же все-таки не дикий зверь, дорогая моя! Пока все не выяснится, я не стану… домогаться тебя, обещаю!
Говоря это, он искренне надеялся, что ему удастся выполнить свое обещание.
— Благодарю вас. Вы сняли камень с моей души.
Ее тон показался Ренду таким сухим и холодным, что он обиделся. Выпустив ее руки, он откинулся на спинку сиденья и пристально посмотрел на Кейтлин. На его скулах играли желваки. Ему очень хотелось ударить эту невежу, но он сдерживался.
Всадники из их свиты пели заунывную любовную балладу, заменяя собой голосистых соловьев. Воздух был прохладен и весьма бодрил. Карета двигалась медленно, толчками, раскачиваясь из стороны в сторону. Иногда до новобрачных долетал мужской смех — это их необыкновенные «лошади» рассказывали друг другу веселые истории. Пока Ренд устраивался на своем сиденье, ему показалось, что Кейтлин подпрыгнула, чтобы сесть, поджав под себя ноги.
— Эй, Кейт, — сурово произнес он, — я сверну тебе шею, если ты станешь самым наглым образом отскакивать от меня!
— Да что вы такое вообразили, милорд! — засмеялась новобрачная. — Просто мне на минуту почудилось, что я опять превратилась в Дирка Гордона. Все-таки штаны удобнее юбки. Нам, женщинам, даже ногу на ногу трудно закинуть.
Когда они добрались до Страткерна, слуги высыпали на крыльцо с серебряными посудинами, наполненными пуншем, и первым делом поднесли всем по стаканчику горячительного. Пока Ренд благодарил верховых, пожимая им руки и в очередной раз принимая поздравления, Кейт проскользнула в дверь. Едва она успела снять плащ, как к ней присоединился Ренд.
Он внимательно посмотрел на свою молодую жену, с удовольствием отметил про себя, что она разрумянилась и это подбородок у нее вызывающе вздернут, и мягко сказал:
— Как же ты мне нравишься! Сейчас ты очень походишь на ту девушку, что я давно знаю. Миссис Флеминг покажет тебе твою комнату.
И добавил, желая окончательно успокоить Кейтлин:
— Мы увидимся за завтраком.
После этого он целомудренно поцеловал ее в щечку и ободряюще улыбнулся.
* * *
… Кейтлин сохраняла независимый вид до тех пор, пока не переоделась в ночную рубашку. Когда миссис Флеминг наконец ушла, девушка перестала улыбаться и внимательно огляделась по сторонам. Комната была очень уютная. В камине потрескивали горящие дрова, свечи отбрасывали на потолок забавные и причудливые тени. Она втянула ноздрями запах лаванды и пчелиного воска, которым натирали пол и мебель, и провела рукой по свеженакрахмаленным простыням. Слуги старались угодить ей, и она пообещала себе утром поблагодарить их.
Затем она перевела взгляд на огромную кровать с балдахином, занимавшую чуть ли не половину комнаты. «Одно слово, один намек с моей стороны, — думала девушка, — и Ренд с радостью уложит меня под этот полог. Хорошо, что я сообразила сказать, будто мы с ним брат и сестра. Я нравлюсь ему и знаю это наверняка. Он испытывает ко мне плотское влечение… кажется, так это называется. И, между прочим, не только ко мне».
Кейтлин слышала, что лорд Рендал — «человек не очень-то щепетильный» и что «благовоспитанные девушки должны избегать его», но, во-первых, она сомневалась в том, что ее можно было бы назвать благовоспитанной, а во-вторых, теперь она стала его женой, и он получил над ней права. Как же все запуталось! Нет-нет, сначала она хорошенько обдумает, как себя с ним держать, и только потом… когда-нибудь… признается, что обманула его. Или не признается. Это смотря по обстоятельствам.
Кейтлин, скрестив ноги, уселась на покрывало. Наконец-то она немного успокоилась, и ее ум заработал, ища выход из сложившегося положения.
Отмена только что заключенного брака. Она не знала, как ее добиться, но это было бы просто замечательно. Такая развязка устроила бы не только ее, но, как ей казалось, и Ренда. Ведь их разделяет настоящая пропасть, и преодолеть ее им не под силу. Кейтлин грустно усмехнулась. Она была уверена, что не сможет почувствовать себя своей в светских лондонских гостиных и что повиснет у мужа на шее тяжелым жерновом, от которого он всегда будет мечтать избавиться. Мысль о том, что ей предстоит встреча с его родными, которые станут холодно ей улыбаться и перешептываться у нее за спиной, намекая на странную поспешность, с какой был заключен брак, заставила девушку содрогнуться.
Она знала наверняка, что Ренд никогда не потребует отмены брака, но ей вовсе не хотелось пользоваться этим. Он презирал ее, и поэтому им не суждено быть вместе. О господи, ну почему же он не сделал того, что обещал, и не помог им обоим выпутаться из этой дурацкой истории?!
Кейтлин спрыгнула с высокой кровати и подошла к туалетному столику. В изящной фарфоровой вазочке лежало кольцо, которое весь сегодняшний день она носила на безымянном пальце правой руки… кольцо ее матери.
Кейтлин ни разу не видела, чтобы Мораг Рендал надевала его. Девушке почему-то казалось, что эта вещь имеет отношение к ее отцу.
Воспоминания унесли Кейтлин в тот далекий день, когда она, четырнадцатилетняя девчонка, помогла одному своему приятелю вытащить из воды упрямого тяжелого лосося. Мальчишка поцеловал ее тогда, а мать случайно увидела это и сказала:
— Запомни, что нет такой уловки, к которой не прибегнул бы парень, чтобы улучить удобную минутку и затащить тебя на сеновал. Девушке всегда надо быть начеку, чтобы ее ненароком не совратили.
— О каких это уловках ты говоришь? — спросила Кейтлин, думая о том, что завтра, пожалуй, надо бы тоже порыбачить вместе с Джонни.
— Некоторые мужчины обещают жениться, а потом нарушают свое слово.
Кейтлин решила, что рыбалка подождет, и принялась размышлять о том, коварен ли Джонни. Потом она рассеянно бросила матери:
— Но я же все равно не могу выйти замуж без твоего согласия.
Мораг неожиданно резко ответила:
— Это вовсе не обязательно, девочка моя. Мы же живем в Шотландии! Мужчина и женщина могут дать друг другу наедине торжественную клятву и считать себя после этого супругами. Но запомни: если мужчина откажется потом от этой клятвы, то женщина ничего не сможет поделать. Вот почему я советую тебе позвать на собственную свадьбу всех прихожан…
Кейтлин внимательно посмотрела на мать и в ужасе прикрыла рот ладонью.
— Так, значит, мой отец обещал на тебе жениться, а потом отказался от своей клятвы?! — прошептала она. — Я угадала, да?
Мать долго молчала и наконец кивнула:
— Да, так все и было. Вот какая неразумная у тебя мать.
И больше они к этому разговору не возвращались.
Кейтлин решила, что ее родители все-таки поженились, но поженились тайно. То есть это был не настоящий брак, а ловушка, подстроенная ее отцом, который захотел соблазнить красавицу Мораг.
Она в который уже раз оглядела кольцо. Гроздь маленьких опалов и рубинов, филигранной работы золотой ободок… Наверное, именно это колечко подарил отец матери в знак своей любви и преданности. Дорогая вещь! Кейтлин изумленно пожала плечами, удивляясь своему внезапному желанию надеть эту драгоценность в день свадьбы, открыла ящик столика и спрятала кольцо. Больше она его носить не будет.
Обручальное кольцо, преподнесенное ей Рендом, сверкало на безымянном пальце ее левой руки. Кейтлин осторожно, почти благоговейно, коснулась его. Она отдавала Ренду должное. Да, он был англичанином и вращался в совершенно чуждом ей круге, но никто не посмел бы обвинить его в том, что он хитростью похитил невинность молодой неопытной девушки. Кейтлин вдруг подумала, что он вполне достоин сочувствия: все-таки женился против желания и притом совершенно для себя неожиданно.
Эта мысль девушке понравилась и заставила ее рассмеяться. Интересно, подумала вдруг она, а засмеется ли Ренд, когда узнает, что никакие они не брат и сестра? Ну нет, он не станет смеяться, он придет в неописуемую ярость. Кейтлин вообразила себе разгневанного Ренда, хихикнула, юркнула под одеяло и задула свечи.
* * *
Наутро Ренд представил Кейтлин всех слуг. Девушка с детства привыкла сама заботиться о себе и своем доме, и потому ее пугала необходимость каждый день отдавать приказания добрым двум десяткам чужих людей, что собрались нынче в главном холле. Жители Дисайда издавна считали большой удачей, если им удавалось пристроить в услужение в дом местного дворянина сына или дочь. Собственно говоря, это была едва ли не единственная возможность для молодых людей устроиться на работу в Хайленде. Некоторых из слуг Кейтлин знала уже много лет и даже когда-то озорничала с ними, но теперь они держались подчеркнуто вежливо и скованно, как если бы их представляли самой королеве. Кейтлин поняла, что надо как-то растопить этот лед, и начала задавать лакеям и горничным вопросы об их родителях и прочих домашних. Вскоре на лицах слуг засияли робкие улыбки, и Кейтлин это порадовало.
Двоих она почти не знала. Это были: Хоббс, камердинер Рендала, невысокий человечек, которого Кейтлин запомнила как отличного танцора, и повар-француз, выглядевший именно так, как и положено было, по ее представлениям, выглядеть французу, да к тому же кулинару. Его имя она не разобрала. Что-то вроде Ладубек. Во всяком случае, местные называли его за спиной — Ладида. Услышав об этом от мужа, Кейтлин рассмеялась. Но хорошее настроение покинуло ее, едва она взглянула в лицо того, кто стоял рядом с поваром.
— Это мистер Серль, мой управляющий, — сказал Ренд.
Джону Серлю было около тридцати пяти лет. Сухощавый и стройный, он всегда держался прямо, как отставной военный. Жил Серль в коттедже, что помещался в парке, и лишь изредка уезжал в Баллатер по делам. Он был чужаком здесь, этот коренной житель долин. Его лицо всегда хранило мрачное выражение, и он привык работать не покладая рук и требовать того же от всех, кто зависел от него. Кейтлин всегда казалось, что этого человека очень раздражают воскресные дни, которые бог повелел проводить в праздности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Ренд разозлился и перестал сдерживаться.
— Вот что, голубушка, — произнес он сквозь стиснутые зубы, — ты, кажется, забыла, что этот брак не нужен не только тебе, но и мне! И если уж на то пошло, ты больше моего виновата в том, что мы стали мужем и женой!
— Что-что?!
— Да то, что ты сама все это устроила! Своими собственными руками! Ни за что, ни за что не пустил бы я тебя в свой холостяцкий дом, если бы не был уверен, что ты — мужчина! Я полагал, что имею дело с Дирком Гордоном!
Кейтлин презрительно фыркнула.
— С каких это пор вы заделались таким пуританином? Во время нашей первой встречи вас окружал добрый десяток женщин!
Ренд почувствовал, что краснеет, и порадовался окутывавшей их темноте.
— То были женщины особого сорта.
Он очень надеялся, что его голос звучит уверенно.
— Следовательно, вы не относите меня к таковым? Какая честь для меня!
— Не знаю, не знаю… Уж слишком долго ты вела двойную жизнь и ходила, если можно так выразиться, по самому краю пропасти. Хорошо еще, что мне и твоему деду удалось убедить всех, что это молодой Дарок сбил тебя с пути истинного. Но, положа руку на сердце, я уверен, что это ты сбила его. Приключения — это скорее твоя стихия.
У Кейтлин от гнева раздулись ноздри.
— Ах вот как?! Значит, вы считаете, что я занялась контрабандой от скуки, от нечего делать?!
Она помолчала, собираясь с мыслями, а потом убежденно проговорила:
— Если бы не вы и не люди, подобные вам, я ни за что не стала бы собирать эту… эту шайку! (Тут она против воли легонько улыбнулась, но Ренд этого не заметил.) Оглядитесь вокруг, милорд! Неужели вы не видите, как тяжело живется простым людям?! Даже в самые урожайные годы их наделы едва позволяли сводить концы с концами. Здесь горы, а не плодородные долины! Здесь нет пастбищ и тучных стад! Но вы отобрали у них даже то малое, что они имели. Вот почему они заделались контрабандистами. Им надо было не умереть с голоду и прокормить своих детей!
Из всего этого горячего монолога Ренд выудил лишь то, что по-настоящему задело его за живое.
— Ага! — воскликнул он. — Так это все ты? Я был прав! Я с самого начала был уверен, что контрабандисты подчиняются именно тебе! Тебе, а не этому глупому Дароку! Полагаю, именно тебя я должен поблагодарить за нападение на мою карету и вообще за все то, что мне пришлось пережить, когда я только появился в Дисайде?
Ее молчание было красноречивее всяких слов.
— Кейтлин, — с упреком сказал он, — ну разве можно быть такой недальновидной? Ведь если бы солдаты схватили кого-нибудь из твоих сообщников, его наверняка отправили бы на каторгу Нового Света!
Кейтлин сказала, запинаясь:
— Но мы же не воры и не убийцы… Мы не собирались причинять вам вред. Подумаешь — намочили несколько сюртуков и испортили старую посудину. Тоже мне, преступление!
— О господи, Кейтлин, да никто бы и слушать не стал твоих оправданий! Разумеется, вы нарушили закон, то есть — совершили преступление. В общем, я отлично понимаю твоего деда, который ловко воспользовался тем, что ты оказалась в моей постели, и поскорее сбыл тебя с рук.
— Я не понимаю вас, милорд! Вы говорите загадками.
— Неужто мои речи так темны?
— Донельзя, милорд.
Ренд поколебался несколько секунд, прежде чем разъяснить свои слова. Не то чтобы ему хотелось подразнить Кейтлин, но их перебранка доставляла ему такое удовольствие, что он быстро решился и сказал:
— Ты только не вздумай обижаться на деда, девочка моя. Он попросту не знал, что с тобой делать, и очень за тебя беспокоился. Ты стремительными шагами приближалась к тому, чтобы и впрямь превратиться в старую деву. Тебе ведь уже двадцать два, правда? Ну вот. Никаких увещеваний ты слушать не желала. И дед решил, что тебя необходимо побыстрее выдать замуж, причем за такого человека, который сумел бы пристру… э-э, который за твоими недостатками сумел бы разглядеть твои достоинства. Но где он мог бы отыскать такого джентльмена? И тут появился я. Разумеется, Гленшил возблагодарил небо за то, что все сложилось так удачно…
Кейтлин была настолько ошеломлена услышанным, что Ренд подумал с удовлетворением: «Ну вот, кажется, мой рассказ пошел ей на пользу». Наконец девушка проговорила неуверенно:
— Неужели мой дед так хитер и ловок, что сумел все подстроить? Неужели наш брак — это его рук дело? А вы говорили, я сама во всем виновата…
— Да нет же, все гораздо сложнее и одновременно проще. Ты действительно сама сплела всю цепочку событий, а твой дед сразу ухватился за нее, потому что понял свою выгоду. Точно так же он мог выдать тебя и за Дарока, но не сделал этого. И я знаю, почему. Дарок не подходит тебе. Он слишком податлив. Ты вылепила бы из него все, что захотела, и вертела бы им, как заблагорассудится. Так что Гленшил сделал правильный выбор.
Глаза Кейтлин сверкнули.
— Вы ничего не понимаете! Дарок не мог бы стать моим мужем ни при каких условиях!
Ренд обдумал ее слова и кивнул.
— Да, ты права. Я тоже заметил, что он слишком уж любит женщин. Зачем тебе неверный муж? Станет изменять налево и направо, а ты будешь огорчаться. М-да, твой дедушка — очень мудрый человек. Он понял, что мои понятия о чести не позволят мне осквернить семейный очаг.
Ренд улыбался, но Кейтлин этого не видела. Она нетерпеливо тряхнула головой, желая, чтобы англичанин поскорее замолчал.
— Да нет же! Какие там измены! Я говорю о кровной вражде. Мой дедушка не отдал бы меня за отпрыска Гордона из Дарока. Ведь этот человек выступал против Стюарта!
Рендал наморщил лоб, припоминая, что именно рассказывал ему отец о давней вражде между Гордонами и Гленшилом. Как же, как же! Отец тогда еще говорил, что Гленшил — человек совершенно необузданный и что нет для него большего удовольствия, чем поссориться с соседями.
— Это было так давно, — сказал он, — что незачем даже и вспоминать о тех днях.
Кейтлин пробормотала что-то, но очень тихо, и Ренд не расслышал ее слова.
— Что ты сказала? — переспросил он.
— Я говорю, что мы с вами не подходим друг другу.
Кейтлин имела в виду унизительность своего положения. «Он не хочет, чтобы я была его женой, — с горечью думала она. — Он ясно дал мне понять, что я ему не пара».
Ренд же, естественно, понял ее слова совершенно иначе.
— О господи, Кейт, — воскликнул он, — ну сколько можно повторять одно и то же? Мы с тобой — не брат и сестра! Я пока не знаю, как доказать тебе это, но я буду очень стараться, обещаю! — Тут Ренд внезапно услышал себя со стороны, и ему стало совестно, что он так возвысил голос. Он придвинулся к Кейтлин почти вплотную, так что коснулся коленями ее юбок, и взял девичьи руки в свои. — Кейт, — мягко сказал он, — я обещаю, что не буду требовать от тебя исполнения супружеского долга. Ты ведь этого боишься? Ты поэтому такая растерянная и цветом лица напоминаешь восковую куклу? Но я же все-таки не дикий зверь, дорогая моя! Пока все не выяснится, я не стану… домогаться тебя, обещаю!
Говоря это, он искренне надеялся, что ему удастся выполнить свое обещание.
— Благодарю вас. Вы сняли камень с моей души.
Ее тон показался Ренду таким сухим и холодным, что он обиделся. Выпустив ее руки, он откинулся на спинку сиденья и пристально посмотрел на Кейтлин. На его скулах играли желваки. Ему очень хотелось ударить эту невежу, но он сдерживался.
Всадники из их свиты пели заунывную любовную балладу, заменяя собой голосистых соловьев. Воздух был прохладен и весьма бодрил. Карета двигалась медленно, толчками, раскачиваясь из стороны в сторону. Иногда до новобрачных долетал мужской смех — это их необыкновенные «лошади» рассказывали друг другу веселые истории. Пока Ренд устраивался на своем сиденье, ему показалось, что Кейтлин подпрыгнула, чтобы сесть, поджав под себя ноги.
— Эй, Кейт, — сурово произнес он, — я сверну тебе шею, если ты станешь самым наглым образом отскакивать от меня!
— Да что вы такое вообразили, милорд! — засмеялась новобрачная. — Просто мне на минуту почудилось, что я опять превратилась в Дирка Гордона. Все-таки штаны удобнее юбки. Нам, женщинам, даже ногу на ногу трудно закинуть.
Когда они добрались до Страткерна, слуги высыпали на крыльцо с серебряными посудинами, наполненными пуншем, и первым делом поднесли всем по стаканчику горячительного. Пока Ренд благодарил верховых, пожимая им руки и в очередной раз принимая поздравления, Кейт проскользнула в дверь. Едва она успела снять плащ, как к ней присоединился Ренд.
Он внимательно посмотрел на свою молодую жену, с удовольствием отметил про себя, что она разрумянилась и это подбородок у нее вызывающе вздернут, и мягко сказал:
— Как же ты мне нравишься! Сейчас ты очень походишь на ту девушку, что я давно знаю. Миссис Флеминг покажет тебе твою комнату.
И добавил, желая окончательно успокоить Кейтлин:
— Мы увидимся за завтраком.
После этого он целомудренно поцеловал ее в щечку и ободряюще улыбнулся.
* * *
… Кейтлин сохраняла независимый вид до тех пор, пока не переоделась в ночную рубашку. Когда миссис Флеминг наконец ушла, девушка перестала улыбаться и внимательно огляделась по сторонам. Комната была очень уютная. В камине потрескивали горящие дрова, свечи отбрасывали на потолок забавные и причудливые тени. Она втянула ноздрями запах лаванды и пчелиного воска, которым натирали пол и мебель, и провела рукой по свеженакрахмаленным простыням. Слуги старались угодить ей, и она пообещала себе утром поблагодарить их.
Затем она перевела взгляд на огромную кровать с балдахином, занимавшую чуть ли не половину комнаты. «Одно слово, один намек с моей стороны, — думала девушка, — и Ренд с радостью уложит меня под этот полог. Хорошо, что я сообразила сказать, будто мы с ним брат и сестра. Я нравлюсь ему и знаю это наверняка. Он испытывает ко мне плотское влечение… кажется, так это называется. И, между прочим, не только ко мне».
Кейтлин слышала, что лорд Рендал — «человек не очень-то щепетильный» и что «благовоспитанные девушки должны избегать его», но, во-первых, она сомневалась в том, что ее можно было бы назвать благовоспитанной, а во-вторых, теперь она стала его женой, и он получил над ней права. Как же все запуталось! Нет-нет, сначала она хорошенько обдумает, как себя с ним держать, и только потом… когда-нибудь… признается, что обманула его. Или не признается. Это смотря по обстоятельствам.
Кейтлин, скрестив ноги, уселась на покрывало. Наконец-то она немного успокоилась, и ее ум заработал, ища выход из сложившегося положения.
Отмена только что заключенного брака. Она не знала, как ее добиться, но это было бы просто замечательно. Такая развязка устроила бы не только ее, но, как ей казалось, и Ренда. Ведь их разделяет настоящая пропасть, и преодолеть ее им не под силу. Кейтлин грустно усмехнулась. Она была уверена, что не сможет почувствовать себя своей в светских лондонских гостиных и что повиснет у мужа на шее тяжелым жерновом, от которого он всегда будет мечтать избавиться. Мысль о том, что ей предстоит встреча с его родными, которые станут холодно ей улыбаться и перешептываться у нее за спиной, намекая на странную поспешность, с какой был заключен брак, заставила девушку содрогнуться.
Она знала наверняка, что Ренд никогда не потребует отмены брака, но ей вовсе не хотелось пользоваться этим. Он презирал ее, и поэтому им не суждено быть вместе. О господи, ну почему же он не сделал того, что обещал, и не помог им обоим выпутаться из этой дурацкой истории?!
Кейтлин спрыгнула с высокой кровати и подошла к туалетному столику. В изящной фарфоровой вазочке лежало кольцо, которое весь сегодняшний день она носила на безымянном пальце правой руки… кольцо ее матери.
Кейтлин ни разу не видела, чтобы Мораг Рендал надевала его. Девушке почему-то казалось, что эта вещь имеет отношение к ее отцу.
Воспоминания унесли Кейтлин в тот далекий день, когда она, четырнадцатилетняя девчонка, помогла одному своему приятелю вытащить из воды упрямого тяжелого лосося. Мальчишка поцеловал ее тогда, а мать случайно увидела это и сказала:
— Запомни, что нет такой уловки, к которой не прибегнул бы парень, чтобы улучить удобную минутку и затащить тебя на сеновал. Девушке всегда надо быть начеку, чтобы ее ненароком не совратили.
— О каких это уловках ты говоришь? — спросила Кейтлин, думая о том, что завтра, пожалуй, надо бы тоже порыбачить вместе с Джонни.
— Некоторые мужчины обещают жениться, а потом нарушают свое слово.
Кейтлин решила, что рыбалка подождет, и принялась размышлять о том, коварен ли Джонни. Потом она рассеянно бросила матери:
— Но я же все равно не могу выйти замуж без твоего согласия.
Мораг неожиданно резко ответила:
— Это вовсе не обязательно, девочка моя. Мы же живем в Шотландии! Мужчина и женщина могут дать друг другу наедине торжественную клятву и считать себя после этого супругами. Но запомни: если мужчина откажется потом от этой клятвы, то женщина ничего не сможет поделать. Вот почему я советую тебе позвать на собственную свадьбу всех прихожан…
Кейтлин внимательно посмотрела на мать и в ужасе прикрыла рот ладонью.
— Так, значит, мой отец обещал на тебе жениться, а потом отказался от своей клятвы?! — прошептала она. — Я угадала, да?
Мать долго молчала и наконец кивнула:
— Да, так все и было. Вот какая неразумная у тебя мать.
И больше они к этому разговору не возвращались.
Кейтлин решила, что ее родители все-таки поженились, но поженились тайно. То есть это был не настоящий брак, а ловушка, подстроенная ее отцом, который захотел соблазнить красавицу Мораг.
Она в который уже раз оглядела кольцо. Гроздь маленьких опалов и рубинов, филигранной работы золотой ободок… Наверное, именно это колечко подарил отец матери в знак своей любви и преданности. Дорогая вещь! Кейтлин изумленно пожала плечами, удивляясь своему внезапному желанию надеть эту драгоценность в день свадьбы, открыла ящик столика и спрятала кольцо. Больше она его носить не будет.
Обручальное кольцо, преподнесенное ей Рендом, сверкало на безымянном пальце ее левой руки. Кейтлин осторожно, почти благоговейно, коснулась его. Она отдавала Ренду должное. Да, он был англичанином и вращался в совершенно чуждом ей круге, но никто не посмел бы обвинить его в том, что он хитростью похитил невинность молодой неопытной девушки. Кейтлин вдруг подумала, что он вполне достоин сочувствия: все-таки женился против желания и притом совершенно для себя неожиданно.
Эта мысль девушке понравилась и заставила ее рассмеяться. Интересно, подумала вдруг она, а засмеется ли Ренд, когда узнает, что никакие они не брат и сестра? Ну нет, он не станет смеяться, он придет в неописуемую ярость. Кейтлин вообразила себе разгневанного Ренда, хихикнула, юркнула под одеяло и задула свечи.
* * *
Наутро Ренд представил Кейтлин всех слуг. Девушка с детства привыкла сама заботиться о себе и своем доме, и потому ее пугала необходимость каждый день отдавать приказания добрым двум десяткам чужих людей, что собрались нынче в главном холле. Жители Дисайда издавна считали большой удачей, если им удавалось пристроить в услужение в дом местного дворянина сына или дочь. Собственно говоря, это была едва ли не единственная возможность для молодых людей устроиться на работу в Хайленде. Некоторых из слуг Кейтлин знала уже много лет и даже когда-то озорничала с ними, но теперь они держались подчеркнуто вежливо и скованно, как если бы их представляли самой королеве. Кейтлин поняла, что надо как-то растопить этот лед, и начала задавать лакеям и горничным вопросы об их родителях и прочих домашних. Вскоре на лицах слуг засияли робкие улыбки, и Кейтлин это порадовало.
Двоих она почти не знала. Это были: Хоббс, камердинер Рендала, невысокий человечек, которого Кейтлин запомнила как отличного танцора, и повар-француз, выглядевший именно так, как и положено было, по ее представлениям, выглядеть французу, да к тому же кулинару. Его имя она не разобрала. Что-то вроде Ладубек. Во всяком случае, местные называли его за спиной — Ладида. Услышав об этом от мужа, Кейтлин рассмеялась. Но хорошее настроение покинуло ее, едва она взглянула в лицо того, кто стоял рядом с поваром.
— Это мистер Серль, мой управляющий, — сказал Ренд.
Джону Серлю было около тридцати пяти лет. Сухощавый и стройный, он всегда держался прямо, как отставной военный. Жил Серль в коттедже, что помещался в парке, и лишь изредка уезжал в Баллатер по делам. Он был чужаком здесь, этот коренной житель долин. Его лицо всегда хранило мрачное выражение, и он привык работать не покладая рук и требовать того же от всех, кто зависел от него. Кейтлин всегда казалось, что этого человека очень раздражают воскресные дни, которые бог повелел проводить в праздности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42