— Не держи ничего дома, — сказал Гек. — Как мент и как друг тебе советую.
— Да-я-сама-параноик, — ответила Нюка. — Дома-почти-ничего-не-держу. Видишь-даже-мебели-не-держу.
— Во! — Гек наконец понял, почему ему показалась странной обстановка Нюкиной квартиры. — У тебя же ни одной книги в доме я не видел!
— Телефонный-справочник, — сказала Нюка, задумчиво качая ногой. — Справочник-лекарств-Машковского. Словарь-Даля-был-на=антресолях.
— Ты ничего не читаешь? — удивился Гек.
— А-ты-много-читаешь?
— Я... Нет. Журналы иногда покупаю. Газеты. Фильмы смотрю. Но книги-то у меня дома есть! Достоевский. Кастанеду читал. Пелевина. Стивена Кинга полное собрание.
— Прогрессивный-мент, — вздохнула Нюка.
— Перестань называть меня ментом!
— Так-точно-товарищ-следователь... — Нюка хихикнула.
— Ну, значит, вот. А так чтобы ни одной книги...
— Я-на-диете, — перебила Нюка, отколупнула еще один кусок штукатурки и бросила в открытое окно.
— При чем тут диета? — удивился Гек. — Да и зачем тебе диета? Ты же не толстая?
— Интеллектуальная-диета-гораздо-важнее-плотской. Это-ты-жрешь-чего-попало. Журналы-он-читает... А-кто-их-приготовил? Из-каких-продуктов? Вот-я-ограничиваю-себя-в-пище-духовной.
—Зачем?
— Чтобы-разум-не-жирел-от-избытка-информации. Чтобы-все-усваивалось-организмом-равномерно. Тщательное-пережевывание-духовной-пищи-залог-психического-здоровья.
— Чушь какая! — возмутился Гек.
— А-ты-вдумайся. Вдумайся. Люди-так-тщательно-относятся-к-еде. Моют-руки. Боятся-съесть-несвежее. Воду-кипятят.
— Ну это естественно.
— Не-естественно! Ты-слышал-чтобы-кто-нибудь-отравился-водой-из-под-крана?
— В Москве? — уточнил Гек.
— В-Москве. Никто. Но-все-кипятят-воду. Фильтры-ставят.
— Ну там типа вредные соли откладываются... — вспомнил Гек.
— А-вредная-информация-в-мозгу-не-откладывается? А-фильтр-на-телевизор-и-на-газеты-ты-не-ставишь? Ты-телевизор-смотришь?
— А, ну да. У тебя еще и телевизора нет, — вспомнил Гек.
— Конечно-нет. Зачем-мне-этот-информационный-водопровод? Думаешь-это-естественно-кормить-свой-мозг-нефильтрованной-и-некипяченой-информацией. Тебе-мозг-меньше-ценен-чем-кишечник?
— Глупости, — махнул рукой Гек.
— Вот-она-привычка-жрать-что-попало, — сказала Нюка. — Ты-совершенно-разучился-пережевывать-новую-информацию. Ты-сейчас-рукой-на-меня-не-маши. Ты-подумай. Или-просто-запомни-что-я-сказала. А-потом-вспомни-и-прожуй. Завтра. И-сам-реши-права-я-или-нет.
— Телевизор — это я еще могу понять, — сказал Гек. — Но при чем тут книги?
— Зачем-мне-твой-Достоевский? Текст-жидкий. Невкусный. Жевать-трудно. Глотать-тяжело. Соли-мало. А-идеями-Достоевского-вообще-отравиться-можно. И-подавиться-можно-пока-читаешь. Я-его-и-в-школе-не-смогла. Полистала-наугад. Хозяин-внес-в-гостиную-нераспечатанную-игру-карт. Белье-третьего-дня-получилось-все-от-прачки.
— Так говорили в ту эпоху, — возразил Гек.
— Не. Гоголь-и-Пушкин-так-не-говорили. И-дело-не-в-том. Вот-ты-бы-стал-есть-творог...
— Я не ем творог, — перебил Гек.
— Не-творог. Ветчину-десятилетней-давности?
— Я ел сало из стратегического запаса. Были такие в бывшем Союзе. Это сало хранилось с 1947 года в специальных хранилищах на случай войны. А в 1980-м содержимое хранилища заменили, сало разморозили и пустили в продажу. Мать принесла целый килограмм — прекрасно сохранилось, никто не отравился. Даже ребенка кормили. Меня.
— А-чего-ж-его-тогда-заменили?
— Ну, срок годности. А вот, например, вино от времени только ценнее становится.
— Не. Через-сто-лет-превращается-в-уксус. А-Достоевский-твой-писал-больше-ста-лет-назад. Очень-несвежая-пища-духовная. Не-боишься-отравиться?
— Как это можно духовно отравиться? — возмутился Гек.
— Можно. И-насмерть. Как-пищей. А-можно-просто-заболеть. Как-от-обычной-пищи. Печень-испортится. Почки. Язва-желудка-может-быть. С-духовной-пищей-тоже.
— Почки отвалятся? — усмехнулся Гек. — Или голова?
— В-голове-от-некачественной-духовной-пищи-логика-портится. Презрение-слабеет. Появляются-камни-в-умозаключениях. Может-развиться-язва-на-окружающих.
— Это как — язва на окружающих?
— Ты-не-видел-людей-у-которых-язва-на-окружающих?
— Видел, — согласился Гек, призадумавшись.
— Еще-бывает-аллергия-на-жизнь. На-семью. На-работу.
— А что такое «камни в умозаключениях»? — поинтересовался Гек.
— Очень-распространенная-болезнь. Это-когда-мысль-движется-движется-умозаключение-течет-течет-затем-раз-и-камень-на-пути. И-мысли-дальше-нет-хода. Мысль-начинает-искать-обход.
— Что за камень такой?
— Да-что-угодно. Бог. Сталин. Гомеопатия. У-меня-соседка-лечится-травками-от-всего. Чуть-не-померла-от-аппендицита-лет-восемь-назад. Сидела-дома-до-последнего-пила-багульник-и-ольховые-шишки. У-нее-такой-камень. Таблетки-вредны-потому-что-химия. А-травки-полезны-потому-что-природа. Сократ-вон-тоже-травку-пил-да-помер. Короче-камень-у-нее-в-голове-у-соседки.
— Бывают идиоты, — вздохнул Гек.
— На-себя-посмотри. У-тебя-свои-камни. Наркотики-плохо. Кофе-хорошо. А-кофе-в-вену-нельзя?
— Прекрати, — нахмурился Гек. — Не хочу об этом.
— А-что-хочешь? Хочешь-яичницу-сделаю? — предложила Нюка и спрыгнула с подоконника. — Или-пельмени. Больше-я-все-равно-ничего-готовить-не-умею.
— Яичницу? Давай. Только мне надо к Никите сходить.
— Зачем?
— Так. Вопросы накопились. — Гек задумчиво накинул куртку и вышел.
Никита открыл дверь сам. Он был хмур и небрит, в руке у него был бутерброд.
— А, привет, Гек, — сказал он. — Как расследование?
— Нормально, — кивнул Гек. — Ситуация нормализована. Остались мелочи. Расскажи, пожалуйста, откуда ты знаешь, что меня зовут Гек?
— А ты разве не так представился?
— Выкладывай, выкладывай, — хмуро сказал Гек, — не хитри.
— В сети нашел досье.
— Покажи!
— Ну пойдем.
Никита провел Гека в комнату и сел за клавиатуру.
— Вот, — сказал он.
Гек присвистнул.
— И что, оно так открыто валяется в сети?
— Закрыто. Но у меня был пароль.
— Пароль от сервера ГУВД и внутренней разведки? — изумился Гек.
— Слушай, что ты ко мне пристал? — обиделся Никита. — Если ты друг, то прекрати задавать вопросы. А если ты мент — вызывай меня к себе на Лубянку и допрашивай, откуда у работника техотдела службы разведки доступ к техническому серверу службы разведки.
— С каких это пор ты работник службы разведки?
— С тех пор, как ты мне удостоверение выписал.
— А, ну да, — вспомнил Гек. — Но пароли-то у тебя были и раньше?
— Вопрос — дерьмо, — сказал Никита.
— Ну, допустим. — Гек оперся рукой о стол. — А ты еще там можешь найти информацию?
— Смотря какую.
— По фирме «Гамма-Бриз».
— Сейчас глянем... — Никита стукнул по клавишам. — А чего ты сам не найдешь из своего информатория?
— Закрытая информация.
— Угу... Действительно закрытая.
По экрану ползли строчки с латинскими названиями файлов.
— Нету? — спросил Гек.
— Удалена информация, — ответил Никита. — А раздел засекречен.
— Никак нельзя открыть?
— Открыть-то можно попробовать... — Никита почесал в затылке. — Но опасное это дело. Ваши там тоже не дремлют. Я буду сервер ломать, они же засекут... Могу следы посмотреть.
— Чего посмотреть?
— Следы. Информация, видишь ли, накапливается во всяких углах. Прокси там и прочие мусорные баки... «Гамма-Бриз», говоришь? — Никита склонился над клавиатурой.
— Покоммутируй, пожалуйста, интересно очень.
— Ну вот, смотри. — Никита откинулся на спинку кресла. — Вот в этих документах встречается слово «Гамма-Бриз».
Гек уставился в монитор.
c:\windows\Moи документы\
гриф\!!!SEKRETNO\grelka\apxив\
Патентная_разработка_катализатора.DОС
К_вопросу_о_потенциальной_стратегической_опасности_катализатора.DОС
Стенограмма_совещания_экспертной_комиссии.DОС
Гамма_Бриз.DOC
Доклад_академика_Горчевского.DОС
KATASTROFA.DOC
Докладная_записка_предиденту.DОС
Докладная_записка_предиденту.ТМР
— Это все? — спросил Гек.
— Пока да, — ответил Никита. — Все, что лежит в закрытом архиве.
— А прочитать это можно?
— Не-а. Закрыто.
— А вот же на экране — это что?
— Это список файлов. Я его через кэш открыл.
— Через что открыл?
— Не важно, долго объяснять. Открыл, и все.
— А почему там две докладные записки? — Гек ткнул пальцем в нижнюю строку.
— Не имей привычки тыкать пальцем в экран, отпечатки остаются, — сказал Никита.
— Ну и пусть остаются. Я не скрываюсь, — сказал Гек.
Никита повернулся, внимательно посмотрел на Гека, вздохнул, взял салфетку и бережно протер дисплей.
— Так почему две докладные записки? — повторил Гек.
— Где? — Никита прищурился. — Это потому что ее прямо сейчас редактируют. Записку эту. Видишь, временный файл открыт. Точка ТМР.
Гек ухмыльнулся.
— Слушай, а нас сейчас никто не видит? Что мы читаем это?
— Не, никто. — Никита улыбнулся.
Гек вынул мобильный телефон и набрал номер Гриценко.
— Слушаю, — раздался в трубке знакомый голос.
— Не «предидента», а «президента», — сказал Гек.
— Что? — не понял Гриценко.
— Буква "з", — сказал Гек.
— Что???
— Не надо спешить с докладными записками, — сказал Гек. — Опечаток много.
И положил трубку.
— Какой ты все-таки мелочный и мстительный, — хмыкнул Никита и склонился над клавиатурой.
— А что он от меня все скрывает? — обиженно сказал Гек.
— Ты умный-умный, а дурак, — сказал Никита.
— Вот и Гриценко так говорит, — нахмурился Гек.
— Видишь, значит, не все скрывает. Тебе письмо, кстати, пришло.
— От кого? — вздрогнул Гек.
— Читаю: «Гони его жрать яичницу».
— Ага. Ладно, я пойду.
Гек попрощался и вышел.
Нюка сидела за столом, а перед ней лежала солевая грелка. Нюка думала.
— Где ты это взяла? — спросил Гек.
— Из-твоей-куртки.
— Ты роешься по карманам?
Нюка обиженно подняла голову.
— Никогда-не-роюсь-по-карманам. И-вообще-в-чужих-вещах-не-роюсь. Куртку-со-стула-на-вешалку-перевешивала. Она-выпала.
— А вот я только что рылся в чужих вещах, — вздохнул Гек.
— У-тебя-работа-ментовская. А-ты-где-грелку-взял?
— Да так, в электричке купил парочку.
— А-вторая-где?
— Конфискована начальством.
— Давай-ее-закоммутируем?
— Зачем?
— Очень-интересно-коммутируется. Ты-видел?
— Видел.
— Можно? — Нюка вопросительно протянула руку к грелке.
— Стой, — дернулся Гек. — Это может быть опасно.
— Ты-дерганый-последнее-время, — нахмурилась Нюка. — Чего-вдруг-грелка-опасна?
— Это очень опасная штука, — сказал Гек.
— Я-же-не-буду-из-нее-соль-нюхать!
— Стоп, — сказал Гек. — Там детонатор. Он может взорваться.
— He-коммути-мозги. Этих-грелок-миллион. — Нюка протянула руку и цапнула грелку со стола. — Я-не-слышала-чтобы-хоть-одна-взорвалась. Смотри-смотри! Коммутируется!
Гек подошел поближе. Прозрачная грелка набухала, медленно затягиваясь волной кристаллической соли.
— Нюка, — сказал Гек, — если от тебя постоянно что-то скрывают, тебе не хочется назло всем выяснить, в чем дело?
— Это-комплексы, — сказала Нюка. — Пощупай-какая-горячая!
— Пусть комплексы. — Гек задумчиво взял в руки грелку. — Но я не понимаю, зачем скрывать такие простые вещи?
— Опять-морочишься-своим-расследованием? — Нюка взяла ладонь Гека в свои руки. — Потому-и-скрывают-что-это-очень-простые-вещи. Я-уже-говорила.
— Как можно очень просто сделать бомбу из пускателя грелки?
— Я-не-химик, — сказала Нюка. — Наверно-надо-пускатель-посыпать-не-обычной-солью-а-бертолетовой. Хочешь-позвоню-знакомому-покемончику-с-химфака-прокоммутируешься-с-ним-по-этому-вопросу?
— Не надо. И не рассказывай никому про грелку, ладно?
— Паранойя.
— Пусть паранойя. Но никаких коммутаций по поводу грелки ни с кем! Обещаешь?
— О'кей, — кивнула Нюка.
— Никаких коммутаций! — повторил Гек и подошел к окну. — Кстати, вот же навязчивое слово! Откуда оно взялось?
— Коммутация? Это-я-придумала. Мне-придумалось. Я-разве-не-рассказывала-эту-телегу?
— Нет.
— Я-бахалась-кузей-и...
— С кем трахалась? — не расслышал Гек.
— С-Ноликом-кажется. Или-мы-тогда-с-Пашкой-коммутировались? Не-важно. В-общем-мы-бахнулись-кузей...
— Чем?
— Не-важно. Калипсолом. Какая-разница?
— Наркотик?
— Нет-конечно. Обычный-наркоз-медицинский. Ну-что-ты-пристал? Не-буду-рассказывать-про-коммутацию. — Нюка обиженно свернула губы трубочкой.
— Давай продолжай.
— Ну-вот, — охотно продолжила Нюка. — Проставили-мы-по-кубику-и-пришел-мне-большой-глюк. Я-вдруг-вывалилась-из-этого-мира-и-поняла-как-он-устроен. Все-люди. Деревья. Дома. Кошки. Звезды. Они-не-просто-так. Понимаешь? Они-все-связаны-между-собой. Проводами. Мобильниками. Разговорами-воспоминаниями-прошлым-будущим. Понимаешь? Все-это-накрепко-скоммутировано. Каждое-с-каждым-одновременно. И-все-это-одна-большая-Коммутация. Понимаешь?
— Не очень.
— Это-нельзя-объяснить. — Нюка зажмурилась и затрясла головой. — Это-почувствовать-надо. Вот-я-тогда-почувствовала. Что-я-не-отдельная. Понимаешь? Только-кажется-что-все-предметы-сами-по-себе-раздельные. А-на-самом-деле-Коммутация-не-делится-на-части. Ну-не-знаю-как. Как-фотография. Все-что-на-ней-изображено-кажется-отдельным. А-на-самом-деле-одна-бумажка. Большая-Коммутация. Понимаешь?
— Не совсем.
— Ну-как-бы-тебе... — Нюка нервно цыкнула языком и начала оглядываться по сторонам.
— Да ты не волнуйся так.
— Да-как-не-волноваться! — вспыхнула Нюка. — Ты-не-понимаешь. Ты-этого-не-чувствовал. Весь-мир-вроде-паутины. Неделимый! Понимаешь? Ты-дернул-за-веревочку-в-Москве. А-в-Берлине-цветочный-горшок-с-подоконника-упал. А-в-Днепропетровске-свет-погас. А-в-Канаде-турист-часы-потерял.
— Так не бывает, — сказал Гек. — Нет связи.
— Есть-связь. Просто-я-объяснить-не-умею. — Нюка развела руками. — Это-почувствовать-надо. Ты-почувствуй! Как-ты-родился. Как-живешь. Как-умрешь. И-как-все-равно-останешься-в-Коммутации. Потому-что-никуда-из-нее-не-деться! Ты-ее-часть!
— И где это я останусь после смерти?
— Здесь!
— В виде трупа?
— В-виде-Коммутации!
— Как?
— Да-как-угодно. Биологически-детей-оставишь. Они-будут-жить. Интеллектуально-идеи-оставишь. Идеи-будут-жить.
— Как это идеи могут жить?
— А-кто-про-Достоевского-говорил? Его-идеи-живут-в-миллионах-человек. Ты-думаешь-все-твои-мысли-это-лично-твои-мысли? И-все-свои-поступки-ты-сам-придумал? Или-это-душа-тех-кто-тебя-воспитывал? Кому-ты-подражал?
— Мои поступки — это мои поступки.
— Ты-уже-полчаса-мешаешь-компот-трубкой-для-коктейля. Сам-придумал-мешать-по-кругу-жидкость-в-чашке? Или-подсмотрел? Кто-тебя-научил-зажигать-свет-выключателем? Возражать-в-спорах-кто-тебя-научил?
Гек задумался.
— Не знаю, — сказал он.
— Значит-тот-кто-это-придумал-живет-в-тебе. Понимаешь? По-всей-Коммутации-идет-его-волна.
— А если я ничего не придумал за свою жизнь? Значит, от меня волна не идет?
— Почему-обязательно-надо-придумать? Можно-сделать. Или-не-сделать. Врач-советовал-матери-Гитлера-аборт-сделать-а-она-не-сделала. И-как-тряхнуло-всю-Коммутацию.
— Ну не Гитлер, так другой такой же родился бы.
— Угу. Не-важно-кто-был-на-гребне-волны-если-волна-назрела.
— Вот! — сказал Гек и поднял указательный палец; — Значит, Коммутация твоя...
— И-твоя.
— И моя. Наша коммутация живет по своим законам?
— По-нашим-законам. Это-люди-волны-гоняют. И-кошки. И-собаки. И-деревья. Все-предметы-гоняют-свои-волны-по-Коммутации. Все-друг-друга-подталкивают. Один-гонит-большие-волны. Другой-незаметные. А-третий-такие-что-вся-Коммутация-трясется.
— И как я, простой человек, могу разогнать большую волну?
— А-тебе-надо?
— Я теоретически.
— Накопи-триллион-долларов-и-построй-город-на-Луне. Открой-лекарство-от-СПИДа. Сконструируй-искусственное-солнце-над-Антарктидой. Придумай-новую-философию. Застрели-Джона-Леннона. Предотврати-покушение-на-президента. Будет-огромная-волна. И-будет-другая-судьба-у-мира.
Гек задумался и почесал в затылке. Последние несколько минут он смотрел на Нюкины коленки, гладко обтянутые черными кожаными штанами.
— Может, хватит церебрального секса? — сказал Гек.
— Да-ну-тебя, — нахмурилась Нюка. — Только-начали-всерьез-говорить.
— Ну извини. Давай еще поговорим?
— Ну-уж-нет-теперь! Хватит! — поднялась Нюка и потянулась.
С утра Нюка оделась и растолкала Гека.
— Мне-пора-на-работу, — сказала она.
— Ты же не работаешь? — удивился Гек.
— Ага-не-работаю! Как-лошадь-пашу, — обиделась Нюка. — У-меня-аккредитация. Фестиваль-идет. Надо-интервью-брать. Работы-пропасть. Потом-к-Мишке-Сычко-съездить-домой-надо. А-вечером-на-репетицию.
— А к Сычко зачем? — спросил Гек.
— Давно-не-виделись. Звал. Соскучилась. Покоммутируемся. Ты-ревнуешь? — Нюка так удивленно посмотрела на него, что Гек замешкался с ответом.
— Немного, — сказал он наконец.
— Ну-уж-извини-и-и. — Нюка почесала обеими руками в рыжей копне волос. — Я-все-равно-вечером-домой-вернусь. Ты-можешь-остаться. Хочешь-ключи-оставлю.
Нюка запустила руку в карман кожаных штанов и вдруг вытащила чулок. Гек усмехнулся.
— Не, не надо ключи.
— Ну-как-хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18