"Кто такой? Документы!" А ты спокойненько: "Документы? Чичас..." И не спеша лезешь за пазуху...
Володька показал, как его рука лезет под воображаемую рубаху и как, добравшись до пояса, вдруг сжимается, словно выхватывает пистолет.
- Бах! Бах! И все с копыт!
Володька присел и "палил" вовсю из сжатого кулака. Потом распрямился.
Это означало, что все враги повержены. Алеша с восхищением глазел на нового приятеля.
Неожиданно Володька обернулся, брови гневно сошлись у него на переносице.
- Но к белякам пришла подмога. Тогда ты на коня и - ходу! А они за тобой в погоню. А ты - бах! - один слетел с коня, бах! - другой слетел, бах! - третий!..
Володька стрелял из-под руки, пригнувшись, словно скакал на лошади.
- И ты пришпорил коня, твой и след простыл...
- Ни за что им нас не догнать, - похвастался Алеша.
Возбужденные ребята вновь уселись на крыше.
- Как ты считаешь, меня в мореходку примут? - с надеждой спросил Алеша, будто от Володьки зависела его судьба.
- Примут, - уверенно произнес Володька. - Ты только не красней... Держись хладнокровно!
Приунывший на мгновение, Алеша вновь разговорился:
- Вот у моряков жизнь так жизнь! На море шторм в десять баллов, волны высотой в десятиэтажный дом! Корабль бросает из стороны в сторону, как щепку. А ты расставил ноги пошире, стоишь, будто врос в палубу, и не шелохнешься... И ничего на свете тебе не страшно.
- Так уж ничего? - добродушно поддел приятеля Володька. - Чего же ты как угорелый летел на токосъемник?
Алеша все же обиделся.
- Меня милиционер засек. Я побежал и забрался на крышу.
Володька и Алеша поглядели в сторону движения поезда.
Показалась голова в серой милицейской фуражке и исчезла. Милиционер, вероятно, пытался залезть на крышу.
- Вот он, - прошептал Алеша и поглядел на Володю так, словно спрашивал, а что теперь делать.
- Мне такое кино не нравится, - свистнул Володька. - Он нас сцапает...
- И тогда мореходка погорела? - спросил Алеша.
- Тогда все погорело.
Милиционера было видно по пояс. Он вытер платком потное лицо и крикнул что-то ребятам, но из-за стука колес и ветра они не услышали.
Володька молча вскочил, не суетясь, но и не медля понапрасну, надел рубаху, натянул брюки.
- Ты куда? - выдохнул Алеша.
Он догадался, что задумал Володька, но не мог в это поверить.
- Буду приземляться, - коротко ответил Володька, зашнуровывая кеды.
- На ходу?
- Он ждать не будет, пока поезд остановится, - головой Володька показал на милиционера, который, высоко подняв зад, полз осторожно по крыше.
- Прощай, Кострома! - Володька встал и протянул приятелю руку.
- И я с тобой, - опомнился Алеша.
- Ты хоть раз прыгал?
- Ни разу, - честно признался Алеша.
- Тогда сиди и не рыпайся, - Володька взъерошил приятелю волосы. Счастливо оставаться!
Володька стал спускаться вниз. Милиционер крикнул:
- Парень, погоди, послушай, что скажу!..
- Ну, давай, дядя, только покороче, видишь, мне некогда! - Володька наполовину слез.
- Чего ты бегаешь? Все равно поймаем, - у милиционера пот струился по лицу, он задыхался.
- А чего до сих пор не поймали? - хвастливо произнес Володька. - Капкан бы поставили... Р-раз - мне хвост и прищемило...
- Дурачок, ты же человек, хоть и глупый. Да и у милиции есть дела поважнее... Сколько я вашего брата перевидал... И злость берет, и жалею я вас, дурней, - сами себе, своими руками жизнь портите. Ну куда ты прибьешься - к жуликам?..
- Ладно, дядя, пожалей вот малого, - Володька кивком головы показал на Алешу, - а мне пора...
Володька спустился на подножку вагона. Ветер пузырил рубаху. Милиционер крикнул:
- Не смей! Назад! Кому говорят - назад!
Свесившись, Алеша с волнением глядел на приятеля. Володька подмигнул Алеше, отпустил поручень и прыгнул. Кубарем скатился по откосу и исчез в придорожных кустах.
Алеша не сводил глаз с кустов. Володька не появлялся. Подполз милиционер. С него ручьем лил пот. Милиционер и Алеша глядели на удаляющиеся кусты.
- Неужели?.. - Алеша не договорил.
- Типун тебе на язык, - свирепо зашипел милиционер.
ОСЕЧКА ПЕТРА
Вроде бы ничего не произошло, а Петр ощутил неясную тревогу. Он сидел в детской комнате, перебирал дела, а думал все время о Семенкове.
Петр пытался себя успокоить. "Завтра ждите от меня новостей", - бросил на прощанье Семенков. Завтра наступило, а Вася не приходит и никаких новостей не приносит. Ну и что с того? Придет завтра или послезавтра. Петр был уверен, что Вася поможет и ему, и Володьке.
Когда в дверь постучали, Петр крикнул:
- Входите!
Он подбежал к двери, чтобы открыть.
Но это был не Вася. Первым в комнату вошел коренастый плотный мужчина с ярко-желтым портфелем в руках, а следом за ним высокая статная женщина с заплаканными глазами.
- Нас послал к вам начальник отдела, - объяснил причину своего визита мужчина. - Дело в том, что наш сын вчера ночью не вернулся домой, не появился он и сегодня утром.
- Мы обнаружили записку, - сказала женщина и протянула Петру лист бумаги.
Усадив мужчину и женщину, Петр сел сам и развернул записку. Вот что было написано там веселым размашистым почерком:
"Родители! Мне необходимо исчезнуть на пару дней. Надо кое с кем выяснить отношения. Не волнуйтесь, не поднимайте паники! До скорой встречи! Вася".
Уже догадываясь по знакомому насмешливому тону, кто написал эти слова, Петр поднял голову и спросил:
- Простите, а как ваша фамилия?
- Мы - Семенковы, - ответила женщина. - Товарищ инспектор, что вы думаете о записке?
Петр снова уткнулся в записку, словно для того, чтобы разобраться в ее смысле. А на самом деле ему надо было прийти в себя.
"Вот и дождался новостей от Семенкова, - невесело подумал Петр. Спасибо, Вася, удружил. Лучше ты ничего не мог придумать, как удрать из дому? Что это вы, будто сговорились? Сперва один убежал, теперь - другой. А майор даже не предупредил, что нагрянут родители Семенкова. Вообще-то, он прав. Я сам заварил эту кашу, самому мне ее и расхлебывать".
Петр оторвался от записки:
- Может, ваш сын уехал в Чернигов к дяде?
- У нас нет и не было родственников в Чернигове, - исчерпывающе ответил папа.
- Но ведь Вася был осенью в Чернигове, - напомнил Петр и посмотрел на маму.
И папа перевел взгляд на маму.
- Вася мне сказал, что ему надо на несколько дней съездить к другу, невозмутимо начала мама и тут же смутилась. - Я и отпустила...
- А как вы объяснили в школе, когда Вася пропустил целую неделю? - Петр посмотрел в упор на маму.
Та покосилась на папу, опустила голову и тихо ответила:
- Достала справку от врача - катар верхних дыхательных путей...
Папа выразительно крякнул, но промолчал.
"Вот оно как в вашей семье делается", - подумал Петр и снова обратился к папе:
- Есть ли у вашего сына друг по имени Андрей?
Папа повернулся за помощью к маме.
- Нет, - не задумываясь, ответила мама. - Друга по имени Андрей у Васи нет. Может, просто знакомый?
- Понятно, - протянул Петр.
- Что вам понятно? - всхлипнула мама. - Товарищ инспектор, неужели вас не пугают эти слова: "Надо кое с кем выяснить отношения"? С кем? Какие отношения?
- Честно говоря, вам должно быть это лучше известно, чем мне, - не выдержал Петр.
Папа, до сей поры молча и нетерпеливо похлопывающий по портфелю с блестящими застежками, решительно поддержал Петра:
- Товарищ инспектор совершенно прав. Мы обязаны лучше знать, почему наш сын уехал, куда уехал и зачем уехал.
Папа поднялся и твердо сказал маме:
- Пошли.
- Но как же? - мама умоляюще поглядела на Петра. - Екатерина Антоновна, мать Володи Прокопенко, говорила мне, что вы такой чуткий, такой внимательный. Вы найдете Васю? Только бы с ним ничего не случилось! Только бы он был жив!
- Мы сделаем все, зависящее от нас, - сказал Петр. - А вы, пожалуйста, когда Вася найдется...
- Не беспокойтесь, товарищ инспектор, - перебил Петра папа. - Теперь я сам возьмусь за воспитание сына...
Поддерживая под локоть всхлипывающую мать, папа вывел ее из комнаты. Едва за родителями Семенкова захлопнулась дверь, как Петр тут же набрал номер телефона майора.
И когда в трубке послышался хриплый голос Владимира Михайловича, Петр торопливо, словно боясь, что майор перебьет его, рассказал о том, что приходили родители Семенкова, что Вася, наверное, в Чернигове и что надо бы проверить, кто такой Андрей. В двух словах Петр сообщил о своей встрече с Семенковым у двухэтажного деревянного дома.
- Я прошу, - сказал в самом конце Петр, - чтобы вы направили меня в Чернигов, и я оттуда привезу Семенкова.
Майор долго кашлял в трубку.
- Вы считаете, что я провалю операцию? - срывающимся голосом произнес Петр.
- Нет, я так не считаю, - майор наконец-то откашлялся. - Просто Семенков тебя знает и, увидев, что ты приехал, может натворить глупостей. Мы сообщим о Семенкове нашим коллегам в Чернигов, они все сделают как надо. И про Андрея сейчас выяснят хлопцы... А ты молодец, много узнал... Ну, работай.
Похвала майора не утешила Петра. Ему казалось, что начальник в нем сомневается и серьезного дела не доверит. Будь Петр на месте майора, он бы так поступил. Ведь что получается? Петр еще одного не нашел, как второй убежал. И не без его, Петра, помощи. Зачем он говорил Васе, что теперь его черед помочь Володьке? Вот тот и кинулся "выяснять отношения". Наверное, с тем Андреем. Как бы Вася и вправду не натворил дел...
Когда Петр вернулся домой, мама сразу догадалась, что у сына что-то стряслось. Настолько расстроенная у него была физиономия.
- Петруша, что случилось? Сядь, посиди.
Но Петр не садился, а кружил по комнате. Наконец он остановился прямо перед матерью:
- Мам, ты оказалась права - не вышел из меня инспектор.
- Погоди, сперва сядь, - настойчиво сказала мама. - Вот так. А теперь расскажи толком, что случилось.
И сын поведал матери обо всем, что произошло сегодня.
- Теперь ты понимаешь, что именно я толкнул Семенкова на побег?
- Понимаю, - ответила мама. - А вот родители Семенкова понимают, что их беспечность привела к побегу?
- Кажется, начинают понимать...
- Вот видишь, только начинают понимать, - воскликнула мать. - А ты хочешь, чтобы после двух встреч с тобой Семенков стал другим человеком. У него вполне сложившийся характер. Ему сколько лет?
- Шестнадцать, он девятый класс кончил...
- Ну, вот, - развела руками мама. - И вообще, за месяц работы в милиции ты стал худой как черт...
- Я и был худой как черт, - улыбнулся Петр.
- Ну не скажи, - возразила мать. - И потом, Петруша, нельзя так все близко принимать к сердцу...
- А как можно?
- Если б я знала, - прошептала мать.
- Мам, ты помнишь, - сказал Петр, - как уволили Марью Тихоновну из твоей лаборатории и как ты хлопотала, чтобы ее восстановили?
- Ну! - пылко воскликнула мама. - Это же было совершенно несправедливое дело... Как же я могла молчать?
- Вот именно, - улыбнулся Петр. - Послушай, мам, а я и вправду как черт голодный.
- Ой, заговорил ты меня, - всплеснула мать руками.
Вскоре Петр уплетал за обе щеки борщ, а мать не сводила глаз с сына.
- Как поешь, ляг отдохни, - говорила мать.
- Некогда отдыхать - экзамены на носу, - с шутливым вздохом произнес Петр.
Помедлив немного, мать сказала:
- Ты знаешь, в этом году тебе не стоит поступать. Конечно, жаль - год пропадет. Но слишком большая нагрузка вредна для здоровья. Честно говоря, я не думала, что у тебя будет такая трудная работа...
Петр пошел к себе в комнату, лег на тахту. Полистал свежий журнал и отложил.
Полежал с открытыми глазами. Из соседней комнаты долетала приглушенная музыка. Мама включила телевизор.
Да, он, Петр, тоже не представлял, что будет так тяжело...
ЗУБОСКАЛ ОТ АРХЕОЛОГИИ
На прибрежной гальке подсыхали вылинявшая до белизны майка, пестрая ковбойка с распластанными рукавами, под ней серые брюки и в самом низу сверкающие от чистоты кеды. Ни дать ни взять - человек.
А рядом лежал, раскинув руки, Володька. Закрыв глаза, он дремал.
Внезапно на мальчишку легли тени и послышался веселый голос:
- Прошу у аудитории внимания!
Володька чуть приоткрыл один глаз. Его окружила компания веселых девушек и юношей в плавках и шортах. Студенты, решил Володька. Кто же еще, кроме студентов, умеет так беззаботно жить на свете, словно у них впереди целая вечность? Еще только школьники. Но эти ребята, пожалуй, староваты, для школьников.
Бородатый парень выступил вперед и воздел руки вверх.
- Перед нами скелет неизвестного юноши из захоронений пятого тире шестого веков до нашей эры, - начал парень, подражая кому-то, кого все знали, потому что слова зубоскала покрыл дружный смех.
Володька открыл оба глаза и тоже улыбнулся.
- Путем тщательных исследований, основанных на собственном оригинальном методе, - продолжал парень, - я пришел к неопровержимому выводу, что юноша этот был отменно ленив, лекций не посещал и науке предпочитал лежание на солнышке на берегу Понта Эвксинского, то бишь Черного моря. Сообщаю сие название для тех, кто не удосужился прийти на мою прошлую лекцию...
Володька сел, обхватив руками худые колени. Зубоскал подергал себя за бороду, будто не поверил тому, что видели его глаза, и патетично воскликнул, показывая руками на мальчишку:
- То, что произошло на ваших глазах, нельзя назвать иначе, как чудесным оживлением скелета. Вот до чего дошла, так сказать, докатилась наука в наше время... Не без моей помощи, само собой.
Володька улыбался, открыв рот. Студенты уже визжали от хохота. Лишь одна долговязая девушка в широченной шляпе, которая почти закрывала ее лицо, сохраняла серьезность.
- Миша! Ребята! Пошли, а то Аристарх Павлович рассердится, - позвала долговязая девушка.
Миша с ходу продекламировал:
В гневе сидит Аристарх и в печали,
Булку сухую жует, запивая кефиром.
Предводительствуемая Мишей компания побрела вдоль пляжа к невысокому холму. Володька вскочил на ноги и растерянно поглядел вслед студентам. Неожиданно Миша обернулся и помахал ему рукой. И тогда Володька крикнул:
- А вы куда?
Студенты остановились, обернулись. За всех ответила долговязая девушка:
- Мы студенты, на практике. Ведем раскопки.
- А-а, научная экспедиция, - понимающе протянул Володька.
- Что, бывал в экспедициях? - Миша оглядел мальчишку с ног до головы.
- Приходилось, - не вдаваясь в подробности, ответил Володька.
- Хочешь с нами? - предложил Миша.
Володька кивнул и с надеждой посмотрел на веселого парня. Тот подмигнул мальчишке:
- Собирай манатки!
Володька быстро натянул еще влажную рубаху и брюки и потянулся следом за студентами, стараясь держаться поближе к Мише. К нему Володька сразу почувствовал расположение. Веселым людям он доверял, можно сказать, на все сто. Веселые люди, знал Володька, добрые люди.
Студенты подошли к двум высоким колоннам. Это были словно бы ворота в древний город. Этот город таился до поры до времени под землей. А когда сняли верхний слой земли, то люди увидели на удивление прямые улицы, вымощенные камнем, чудом сохранившиеся стены домов...
Там, где некогда была городская площадь, пестрели палатки. Возле одной из них на складном стульчике сидел Аристарх Павлович, злющий-презлющий.
Увидев его, Володька прыснул. Аристарх Павлович, и вправду, жевал булку, запивая ее кефиром. Одет он был, как и студенты, в шорты и клетчатую тенниску. На голове красовалась войлочная шляпа. Одно отличало его от студентов - у Аристарха Павловича не было бороды.
Будто нашкодившие школьники, студенты молча разбрелись по раскопкам, а Миша подтолкнул Володьку к Аристарху Павловичу.
- Аристарх Павлович, обратите внимание, сей юноша проявил страстный интерес к археологии. К тому же - косая сажень в плечах. Короче говоря, приобщим страждущего к науке - таскать носилки с землей он вполне годен.
Бросив оценивающий взгляд на Володьку, Аристарх Павлович буркнул:
- Кожа да кости.
- Вот и отлично, откормится на наших харчах, - у Миши на все был готов ответ.
- Берите, - наконец сдался Аристарх Павлович. - Но только под свою личную ответственность.
- Отвечаю бородой, - торжественно, словно давая клятву, произнес Миша и хлопнул Володьку по спине. Мол, дело сделано.
Аристарх Павлович строго глянул на Володьку.
- Запомните, молодой человек, ни одного черепка руками не трогать...
- Я понимаю, - открыл, наконец, рот Володька.
- Видите, какой сообразительный, - воскликнул Миша, - с полуслова понимает, так сказать, на лету схватывает...
Аристарх Павлович махнул рукой. Мол, делайте, что хотите, только оставьте меня в покое. Наверное, брызжущий весельем Миша ему порядком надоел.
Миша повел Володьку к своему месту работы. Это была широкая и неглубокая яма, от которой шел узкий ход к еще одной яме.
Там сидела долговязая девушка в широченной шляпе и осторожно счищала щеткой землю с какой-то штуковины, напоминавшей кувшин.
Миша сел на краю ямы и свесил вниз ноги.
- Ну, старик, ты в рубашке родился, - сказал он Володьке.
- Аристарха уломать трудно. Мы тут будем еще с неделю копаться. Заработаешь немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14