- Напиши, когда приедешь, - тихо попросил старик.
В вагоне Володька с любопытством оглядывал купе. Впервые за последние месяцы он ехал с такими удобствами, а главное, с билетом.
Поезд мчался по степи. Всюду, куда ни глядел Володька, стоял в скирдах убранный хлеб.
Вот и лето прошло, пролетело. Честно говоря, он и не заметил. Все время его несло куда-то.
Ничего себе - провел каникулы, отдохнул, набрался сил.
Зато впечатлений - уйма. Порасскажешь ребятам - не поверят. Ухмыльнутся, наплел с три короба Прокопенко. Эх, ребята, хотел бы Володька присочинить, да незачем.
Над головой мальчишки мерно колыхалась сетка с арбузами. Глянет на них Володька и сразу вспомнит Николая Афанасьевича.
Рядом с Володькой сидел Петр и все время чему-то улыбался. Вот чудак!
- Вы братья? - неожиданно спросила попутчица, женщина средних лет с крашеными волосами.
- Братья, - с улыбкой подтвердил Петр.
Володька покосился на инспектора - чего тому взбрело в голову называть его братом? Петр подмигнул мальчишке, мол, не выдавай, брат.
Володька хмыкнул и уставился в окошко.
- У родных гостили, а теперь домой? - не отставала попутчица.
- Так точно, - ответил Петр. - Домой - в Гомель.
Попутчица замолкла. Но видно было, что ее так и распирало от желания поговорить с братьями.
- А вы откуда сами будете? - догадавшись о мучениях попутчицы, поинтересовался Петр и, сам того не желая, выпустил джинна из бутылки.
- Мы из Москвы, - затараторила попутчица и ткнула пальцем в верхнюю полку, где, отвернувшись лицом к стенке, то ли спал, то ли просто лежал ее муж. - Живем в Измайлове. Район, вы знаете, чудесный. Через улицу - лес, самый настоящий, ели там, березки... Правда, от центра далековато. Но рядом метро. И потом скажите на милость, что мне делать каждый день в центре, в этой сутолоке, в этом сумасшедшем доме? Нечего мне там делать...
Попутчица перевела дух, и тогда Володька поднялся:
- Я выйду...
Мальчишка прошел по коридору в тамбур, стал у двери и выглянул в окно. Поезд мчался по мосту через широкую реку.
Деловито прошагала озабоченная проводница и строго предупредила:
- Мальчик, к дверям нельзя прислоняться...
- Знаю, не маленький.
В тамбур шумно вошел Петр. Давясь от смеха, проговорил:
- Насилу вырвался, думал, уже все - погиб во цвете лет...
- А я знаю, чего вы прибежали, - ухмыльнулся Володька. - Боитесь, что я удеру.
- Не боюсь, - ответил Петр. - А если удерешь, дураком будешь...
- Это почему? - нахохлился Володька.
- Потому, что кончается на "у", - отшутился Петр.
- А почему вы ей наплели, что мы братья? - задирался Володька. Побоялись правду сказать, что вы - милиционер и везете опасного преступника?
- Не набивай себе цену, "опасный преступник", - ушел от ответа Петр.
Он понимал, отчего такой ершистый Володька. Скоро, совсем скоро они приедут в Гомель. Как встретят Володьку дома?
- Ты Ветку знаешь? - спросил Петр.
- Знаю, - ответил Володька, и снова вспомнил Николая Афанасьевича.
- Я был в тамошней школе-интернате, - сказал Петр. - И договорился, тебя берут в 7-й класс. Сможешь часто видеться со своими - до Гомеля рукой подать.
- Нет, - покачал головой Володька, - не поеду я в Ветку. Я домой поеду.
- Но почему? - спросил Петр, хотя по тону, каким говорил Володька, понял, что не вчера пришел мальчишка к такому решению.
- Я домой поеду, - упрямо повторил Володька. - Матери одной трудно. Малые ей дают жару, да и батя... Если батя будет так закладывать, сляжет в больницу. А знаете, какой он маляр! Экстра-класса! В общем, надо ехать домой. Кончу восемь классов, пойду на завод. Буду работать и учиться.
- Тебя ребята ждут, - сказал Петр. - И Инесса Сергеевна... Приходили ко мне, спрашивали про тебя...
Володька хмыкнул и ничего не сказал.
- А я вот думаю на следующий год в педагогический поступать, - сказал Петр. - Связался вот с такими, как ты, и забросил свою механику.
- А на рыбалку ездили? - спросил Володька.
- Ездил пару раз, больше не удалось. Вот что, - решительно сказал Петр, - как доберемся домой, в тот же день махнем на рыбалку... И не уедем назад, пока не наловим по десятку язей... Договорились?
Володька молча кивнул.
- На этот раз не подведешь? - спросил Петр.
- Не подведу, - пообещал Володька.
В купе они вернулись, когда попутчица, угомонившись, уже спала...
Утром, еще не открыв глаза, Петр лежал на полке и вспоминал все подробности разговора с Володькой. Ничего не скажешь - славный парень.
Петр открыл глаза и посмотрел на часы - семь. Пора вставать.
Петр перевел взгляд на стенку - на привычном месте сетки с арбузами не было. Еще ничего не подозревая, Петр поднялся и увидел, что Володькина верхняя полка пуста. На аккуратно застеленной постели лежала записка.
Петр торопливо схватил ее и прочитал:
"Дядя Петя! Вы за меня не бойтесь! Просто я привык ездить на свои деньги. Встретимся в Гомеле. Не забудьте про уговор. С приветом Прокопенко".
Петр натянул тренировочные брюки и кинулся к проводнице. Та наливала в стаканы чай.
- Мой брат не выходил? - запыхавшись, проговорил Петр.
- Постойте, - наморщила лоб проводница, - он побежал следом за пассажиром из четвертого купе - тот забыл свои арбузы... Вы знаете, огромнейшие арбузы...
Петр прислонился к стенке.
- А что, отстал? - с тревогой спросила проводница.
- Отстал, - выдавил из себя Петр.
- Да вы не беспокойтесь, - принялась утешать Петра проводница. - Через пять минут станция, мы пошлем телеграмму, брата вашего посадят на следующий поезд, и все будет в порядке...
Петр вернулся в купе, бухнулся на постель и в отчаянии проговорил:
- Удрал! Неужели все надо начинать сначала?..
- Кто удрал? Ваш брат? - не подымаясь, сонно произнесла попутчица.
- Какой он брат? - разозлился и на Володьку и на самого себя Петр. - Я его должен был в милицию доставить... Проворонил, проспал...
- В милицию?! - в мгновение ока попутчица оказалась у двери и приоткрыла ее. - А ну, быстро предъявите ваши документы.
Петр протянул ей красную книжечку. Попутчица долго сверяла фотокарточку с расстроенным оригиналом.
- Отдаленное сходство имеется, - процедила попутчица.
- А теперь снимите мои чемоданы...
Петр с трудом стащил тяжеленные чемоданы.
- Вам же не скоро сходить...
- А я и не схожу, - попутчица открыла чемодан и многозначительно произнесла: - Я хочу проверить, все ли на месте...
Петр побледнел, но сдержался. Сгреб мыльницу, полотенце и выскочил из купе.
"Ну и задам я ему при встрече, будет знать, как не слушаться старшего брата, - подумал Петр. - Но встретимся ли мы снова?"
СОСКУЧИЛСЯ ПО ДОЖДИКУ
Не заходя домой, Петр прямо с поезда отправился в детскую комнату. Надо было обдумать, как он объяснит майору, что потерял Володьку.
С первой станции Петр позвонил майору, сообщил, что Володька убежал. Ответ майора был краток - без мальчишки не возвращаться. Как же теперь объяснить?
В глубине души Петр надеялся, что Володька его встретит на перроне. Ведь как раз на сегодня они договорились поехать на рыбалку. Неужели Володька его подведет?
Ключ в замке неожиданно свободно провернулся. Выходит, в комнате кто-то есть?
- Войдите! - послышался за дверью женский голос.
Ничего не понимая, Петр толкнул дверь, вошел и увидел за своим столом женщину в форме лейтенанта милиции. Сперва ему показалось, что перепутал двери, и он повернулся к выходу, пробормотав извинение, но тут же догадался.
- Значит, смена пришла? - широко улыбнулся Петр. - Давайте знакомиться. Моя фамилия - Устинович.
- Карасева Мария Николаевна, - крепко тряхнув руку моряка, представилась женщина. - Прокопенко не нашли?
Петр развел руками:
- Тут он не объявлялся?
- Нет, - Мария Николаевна поправила очки в золотой оправе. - Майор все утро звонил, вас спрашивал. Он очень сердит...
Петр махнул рукой, мол, чему быть, того не миновать, и перевел разговор на другое:
- Как здоровье вашего сына?
- Спасибо, хорошее, - Мария Николаевна вся засветилась от радости.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел майор. Кивком головы он велел Марии Николаевне садиться и уставился на Петра.
- Ну что, доигрался? - сдержанно, хотя чувствовалось, что он весь кипит, начал майор. - Вся милиция три месяца искала одного пацана, с ног сбилась, нашла, наконец, а он упустил... Повез в купейном вагоне, чтобы не травмировать ребенка... Какой ты, к чертям собачьим, милиционер?
Последние слова майор выкрикнул и опустился в кресло.
- Я так на тебя надеялся... Ну, чего молчишь? А, что тебе говорить!
И вправду, что тут объяснять? Столько людей искало мальчишку, нашли, а он снова убежал. Выходит, Петр подвел и этих людей и майора...
Чтобы не глядеть на расстроенного начальника, Петр отвернулся к окну и чуть не ахнул. На тротуаре стоял Володька Прокопенко. Он был в резиновых, выше колен, сапогах, длинном выгоревшем плаще, а за плечами висел рюкзак. В одной руке мальчишка держал ведро, а другой опирался на удочки, перевязанные бечевкой.
Петр зажмурил глаза и помотал головой. Не померещилось ли ему все это?
Но когда Петр открыл глаза, мальчишка не испарился и не исчез.
Володька Прокопенко собственной персоной стоял под окном и делал Петру выразительные знаки, мол, давай поскорее выбирайся отсюда и поедем на рыбалку, а то ждать уже надоело...
- Товарищ майор, - повернулся Петр к начальнику. - Прокопенко сам вернулся домой... Как и обещал мне...
Майор быстро глянул в окно. На тротуаре уже никого не было - Володька предусмотрительно исчез.
- Разрешите идти? - вытянулся Петр.
- Значит, на завод? - спросил майор.
- На завод, - подтвердил Петр. - Ждут меня...
- А если нам добавят единицу? - хитро прищурился майор. - Пойдешь работать? На пару с Марией Николаевной? Согласен?
- С Марией Николаевной - согласен, - улыбнулся Петр.
Женщина улыбнулась в ответ.
Майор отвел Петра в сторону:
- Ты не сердись на меня. Я погорячился...
- Ничего, - ответил Петр.
- Семенков, кажется, пришел в себя, - сказал майор. - Через неделю его можно будет перевезти домой...
- Вот это хорошая новость! - воскликнул Петр. - Спасибо, Владимир Михайлович!
Попрощавшись с Марией Николаевной и майором, Петр выскочил на улицу. Володьки нигде не было. Петр прошел немного и свернул за угол. Привалившись спиной к стене дома, его ждал Володька.
- Дядя Петя, чего вы уговор не выполняете? Я вас с утра жду...
Петр окинул взглядом мальчишку с головы до пят - цел и невредим - и только сейчас почувствовал, сколько он перенес за те дни, когда исчез Володька.
- Вот что, - решительно сказал Петр, - чтобы это было в последний раз.
- Хорошо, - Володька выдержал упорный взгляд Петра.
- Мне минут десять на сборы, - крикнул Петр. - Значит, через полчаса встречаемся на поворотке.
Володька кивнул. Повороткой называлось место, где машины, выбираясь из города, поворачивали на шоссе.
Вскоре Петр и Володька сидели в кузове попутного грузовика. Машину трясло немилосердно, Петра и Володьку подбрасывало в кузове, а они хохотали. Еще бы - вдвоем едут на рыбалку.
На двадцатом километре остановили грузовик и к реке пошли сосновым бором.
Володька как очутился в лесу, так и завертел радостно головой.
- Красноголовики! - кричал Володька и становился на колени перед маленькими подосиновиками в алых шапках.
- На обратном пути наберем, - торопил мальчишку Петр. - Вот-вот темнеть начнет, провороним вечернюю зорьку.
До темноты они успели наловить на уху.
Костер разожгли на косогоре. Володька укрепил на стойках над огнем ведерко с водой. Когда вода закипела, бросил туда окуньков.
Володька не отходил от костра. Кашеварил. Присев на корточки, он зачерпывал ложкой из ведерка, дул, чтобы не обжечься, хлебал, пробуя, причмокивал и поднимал вверх большой палец в знак восхищения.
Чуть поодаль, постлав брезентовый плащ, лежал Петр и не сводил глаз с костра и с мальчишки. Лицо Петра было спокойно, лишь изредка он усмехался, глядя, как колдует над ухой Володька.
Реку в темноте Володька не видел. Но он чувствовал спиной прохладу, которая подымалась снизу, оттуда, где бесшумно текла река, и от того, что она была рядом, Володьке было хорошо.
Он зачерпнул ложкой уху и протянул Петру.
- Попробуйте.
Петр сделал глоток. Ароматное варево обожгло горло.
- Мировая уха! - облизнулся Петр.
- Куда тем бычкам! - гордый похвалой, воскликнул Володька.
- И не говори, - поддержал мальчишку Петр.
- А в другой раз и о бычках мечтал, - неожиданно признался Володька.
Да, подумал Петр, туго приходилось мальчишке в эти месяцы.
Но теперь все позади...
Петр молча разлил уху в кружки, разломил буханку хлеба, протянул Володьке.
Хлебали маленькими глотками, покряхтывая и отдуваясь.
Сколько Петр мечтал о такой встрече. Вот поедут с Володькой на рыбалку и уж наговорятся всласть. В мыслях Петр уже о стольком переговорил с Володькой, и за себя, и за него.
И вот, наконец, они встретились, поехали вдвоем на рыбалку, наловили окуньков, закинули донки на ночь, сварили уху, уплетают за обе щеки и молчат. Что ж, выходит, и говорить не о чем? А ведь молчат люди и потому еще, что отлично понимают друг друга.
Володька вспомнил другой берег, другой костер и славных мальчишек Шурика с Гарькой.
- А вот как послать письмо, если адреса не знаешь? - спросил Володька. - Только город и имя.
- Найдем адрес, - пообещал Петр. - Тебя же вот нашли. А кому письмо, друзьям?
- Не знаю - друзьям или не друзьям, но без них я бы совсем пропал, это точно...
Петр потянулся за добавкой.
- Как дома встретили?
- Нормально, - ответил Володька. - Арбузы понравились.
- Ануш написал? - спросил Петр.
- Угу, - кивнул Володька.
- Замечательная девочка, - сказал Петр.
- Чудная, - усмехнулся Володька, вспомнив, как Ануш называла его рыцарем. Смешно, он - и вдруг рыцарь.
- Ты знаешь, - Петр подергал за кончик носа. - Мне очень нравится Инна, твоя классная. Как, одобряешь выбор?
- Красивая, - сказал Володька.
- Это я разглядел. А вообще?
- И вообще - ничего...
Петр не подбрасывал сучьев, и костер потихоньку угасал.
- Васька выздоравливает, - сказал Володька.
- Я знаю, - ответил Петр. - Значит, скоро встретимся...
- Пора на боковую, - зевнул Петр. - В сене ляжем?
- Конечно, а где же еще? - подтвердил Володька.
Он подошел к еле видному в темноте стогу, разгреб лаз и забрался в середину. Покрутился, устраиваясь поудобнее.
Петр упрятал рюкзаки в стог и тоже полез вглубь. Поворочался, готовя себе ложе. Наконец оба угомонились.
- Хорошо, - Петр втянул в себя запах сена. - А там где ночевал?
- На свежем воздухе, - ответил Володька. - Под звездами...
- Итак, с прошлым покончено, - с шутливой торжественностью произнес Петр. - Завтра наступит первый день новой жизни...
- Угу, - пробормотал Володька и провалился в сон.
...Дождь хлынул на рассвете, да не дождь, а настоящий ливень.
Петр с Володькой зашевелились в сене и высунули головы.
- Вот невезуха, - огорчился Петр. - Все лето на рыбалку собирался - и на тебе! Придется сматывать удочки.
Володька глянул на небо. Оно было обложено тучами со всех сторон, и не было никакой надежды, что скоро развиднеет.
- А в дождь же клюет, - Володька вылез из стога и накинул длинный до пят плащ с капюшоном. Потоптался немного, словно проверяя, серьезный дождь или так себе, никудышный, и, убедившись, что дождь не шутит, взял удочки и стал спускаться вниз к реке.
- Ты ведь промокнешь до нитки! - кричал вдогонку мальчишке Петр, не решаясь выбраться на мокрый свет божий.
Володька повернул к Петру улыбающееся лицо, по которому струились потоки воды:
- А я по дождику соскучился...
Вот она, родная земля! Косогор, скошенный луг с темными стогами сена, река, медленно текущая в лес, и этот лес, не видный в дожде...
Сквозь шум дождя долетел гудок тепловоза. Володька замер. Прислушался. Не слыхать. А может, почудилось?
И впервые Володьке стало страшно, что он мог где-нибудь сдуру погибнуть и никогда бы не увидел снова ни этой реки, ни этого леса...
Петр не выдержал, накинул плащ, выскочил из стога прямо под дождь и поспешил за мальчишкой.
Петр догнал Володьку, и они вместе пошли к реке.
А по ним, по реке, по всему свету лихо лупил дождь.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14