– Боюсь, что судьба Бертиллы от меня не зависит, – улыбнувшись, проговорил лорд Сэйр, – но мне, конечно, очень жаль девушку.Миссис Хендерсон с некоторым трудом поднялась с кресла, на котором до сих пор сидела.– Возможно, сейчас ее судьба и не зависит от вас, лорд Сэйр, – сказала она, – но если позволите, я бы посоветовала вам принять в ней участие.С этими словами она вышла из комнаты, а лорд Сэйр в полном изумлении уставился ей вслед.Немного погодя он поднялся и налил себе выпить. Глава 5 Лорд Сэйр окинул комнату взглядом, но не увидел Бертиллу.Зато здесь толпилось множество народу – всех этих людей Хендерсоны пригласили познакомиться с приезжими.Некоторые из близких соседей привезли с собой пассажиров с «Коромандела», неожиданно попавших к ним в качестве гостей.Среди них лорд Сэйр увидел немало знакомых лиц; лорда и леди Сэндфорд не было, зато блистала своим присутствием леди Эллентон.Плантаторы Малайи были народ веселый, они то и дело разражались громким и сердечным смехом.Веселья добавил популярный здесь напиток под названием «пунш плантатора».Главной составной его частью был ром, смешанный с небольшим количеством местного бренди, а также с различными фруктовыми соками, в частности, с ананасовым.Многие из гостей танцевали в соседней комнате, крупная и очень шумная женщина аккомпанировала танцам на фортепиано.Время от времени эта женщина принималась петь, остальные подхватывали, и танцы час от часу делались все оживленнее.Лорд Сэйр вышел на веранду и обнаружил там такую же толпу, из которой то и дело слышались восклицания «Бой!», означавшие требование принести еще спиртного.Он предположил, что Бертилла удалилась в сад в поисках уединенного местечка: она и на корабле избегала всякого рода сборищ.Он побродил между клумбами орхидей и деревьями красного жасмина в цвету и в конце концов нашел девушку.Бертилла стояла и любовалась пейзажем, таким светлым и загадочным в лунном сиянии.Она была в новом платье, сшитом, как и обещала миссис Хендерсон, в течение суток; лорд Сэйр уже видел Бертиллу в этом наряде за обедом и нашел, что платье очень ей идет.До сих пор он видел девушку одетой просто и даже бедно. Платье, выбранное миссис Хендерсон, снабжено было даже небольшим, но весьма элегантным турнюром.С обеих сторон турнюр украшали букетики искусственных розовых розочек, такие же цветы прикреплены были к низко вырезанному корсажу.Такое платье с восторгом надела бы любая из лондонских светских дебютанток; когда Бертилла вошла в комнату и посмотрела на лорда Сэйра, он понял, что она безмолвно спрашивает, одобрил ли он ее платье.И вообще он заметил, что со времени их прихода в дом Хендерсонов она постоянно ищет его одобрения ее словам и поступкам.Нет, она не задавала ему неловких вопросов и не ждала комплиментов, как сделала бы любая другая женщина; она просто поднимала на него свои серые глаза и по выражению его глаз узнавала ответ.«Она нуждается в руководстве», – чуть ли не сто раз повторял себе лорд Сэйр.Однако столь же часто он говорил себе, что было бы ошибкой слишком решительно вмешиваться в будущее Бертиллы: ведь он не властен предложить ей вместо жизни у тетки в Сараваке иной вариант.И тем не менее он невольно задумывался, каким образом Бертилла могла бы зарабатывать себе на жизнь в Сингапуре.Но ничего не мог придумать, а привлекать к этому миссис Хендерсон не хотел.Тейдон безошибочно догадывался, что милая дама намерена сыграть в данном случае роль свахи, и это его раздражало: с какой стати, стоит ему подольше поговорить с женщиной, как уже кто-то непременно ожидает звона свадебных колоколов.Но не думать о Бертилле и ее проблемах он не мог; лорд Сэйр замечал, что в счастливой, простосердечной атмосфере дома Хендерсонов девушка начинает расцветать, как цветок в саду.Он пристально наблюдал за тем, как разгораются ясным светом ее глаза, веселеет улыбка, исчезает прежняя неуверенность в себе.«Это все ее чертова мамаша, – рассуждал он сам с собой. – Из-за нее Бертилла так всего боится».Чем-то эта девочка напоминает щенка, готового доверять всем на свете, пока не столкнется с тычками и грубостью вместо доброго отношения.Глядя сейчас на девушку на фоне цветущего жасмина, он вдруг подумал, что слегка опасается, не обидел бы ее кто-нибудь из плантаторов.Во время обеда он заметил, что мужчины помоложе настойчиво ищут ее общества.Такая привлекательная девушка, как Бертилла, непременно столкнется в этой стране и с домогательствами, и с соблазнами: ведь здесь так мало молодых и хорошеньких англичанок.Тейдон прекрасно помнил, с каким страхом в глазах говорила Бертилла о голландце на борту «Коромандела», и дал себе слово, если это будет в его силах, не допустить ничего подобного в дальнейшем.Он почти бесшумно ступал по траве, но Бертилла почувствовала его присутствие, повернула к нему голову раньше, чем он подошел поближе, и при лунном свете Тейдон увидел улыбку у нее на губах.– Я гадал, куда это вы запропастились, – сказал он.– Здесь так красиво, – отозвалась Бертилла. – Что может быть прекраснее?– А там, в доме, многие джентльмены хотели бы потанцевать с вами.– Я предпочла бы побыть здесь, особенно теперь, когда вы…Фраза показалась ей слишком личной, и Бертилла не стала договаривать; немного погодя лорд Сэйр сказал:– Хочу предупредить вас, что завтра я уезжаю с мистером Хендерсоном осматривать его плантацию. Владения у него обширные, и на осмотр у нас уйдет весь день. Хендерсон выращивает немало новых культур, которыми раньше в Малайе никто не занимался. Хочу познакомиться с результатами.Он намеренно рассказал ей подробно о том, что ему предстоит сделать, помня о своем обещании показать ей страну: ему не хотелось, чтобы она огорчилась, что на этот раз не поедет с ним.Поездка предстояла чисто деловая, впечатления от нее он должен был включить в свой отчет по возвращении в Англию.Бертилла промолчала, и немного погодя лорд Сэйр заговорил снова:– Я уверен, что найду день, когда попрошу вас сопровождать меня.Бертилла слегка отвернулась от него и негромко спросила:– Как долго могу я оставаться здесь? Может быть, мне следует ехать в Саравак?– Я ждал этого вопроса, – ответил лорд Сэйр. – Незачем спешить, Бертилла. Миссис Хендерсон не устает твердить, как она рада, что вы у нее гостите.– Она очень добра.– Вы еще узнаете, что люди в Малайе вообще добры и любезны, им нравится, когда у них гостят подолгу. Именно поэтому я и хотел предложить вам, чтобы вы побыли у Хендерсонов несколько недель.– Это возможно?В голосе ее лорд Сэйр услышал неприкрытую радость.– Почему же нет? – сказал он. – Я не собираюсь перебираться и правительственную резиденцию, пока полностью не восстановлю свои гардероб.– Боюсь, что на корабле вы потеряли гораздо больше, чем свой гардероб.Лорд Сэйр подивился тому, что Бертилла с присущей ей тонкостью оценила его невосполнимую потерю: пропали все его заметки, книги и много важных бумаг.Вслух он произнес:– Может, оно и к лучшему, что теперь, разнообразия ради, мне придется положиться на собственную память. Те, кто постоянно имеет дело с бюрократией, рано или поздно становятся рабами написанного слова.– Ваш ум, мне кажется, справится с делом лучше любого меморандума.– Хочется надеяться, что вы правы, хоть сам я в этом сильно сомневаюсь! – улыбнулся лорд Сэйр.– А когда вы переедете в Сингапур, сколько вы там пробудете?Сам удивляясь своей проницательности, лорд Сэйр понял, чем вызван ее вопрос: когда он где-то поблизости, Бертилле есть к кому обратиться в беде, у кого попросить помощи и защиты.И он дал ей тот ответ, которого она ждала:– Достаточно долго, и прежде чем покину эту часть света, я намерен посетить Суматру, Яву, Бали и – кто знает? – возможно, и Саравак.– Это и в самом деле возможно… что вы туда приедете?– Я непременно включу Саравак в свое расписание, – пообещал лорд Сэйр.Он увидел, что его ответ внезапно пробудил в девушке искорку счастья, и снова подумал, насколько же она ранима, насколько страшит ее, такую юную и неопытную, неведомое будущее.Подчиняясь импульсу, лорд Сэйр сказал:– Когда я переберусь в правительственную резиденцию в Сингапуре, то переговорю с губернатором: быть может, удастся устроить так, чтобы вы пожили там у кого-нибудь некоторое время.Бертилла что-то невнятно пробормотала в ответ, а он продолжал:– Я знаю, что вам хотелось бы увидеть, как воплотились в действительность за последние тридцать лет планы и мечты сэра Стамфорда Раффлза.– Было бы просто замечательно взглянуть на порт и на все здания, о которых я читала в подаренной вами книге.Бертилла помолчала и добавила:– Я собираюсь остановиться в… недорогом отеле, пока буду ждать парохода, но мне не хотелось бы просить миссис Хендерсон рекомендовать мне такой отель. Она так добра и щедра, что это было бы равносильно просьбе заплатить за меня по счету.– И речи быть не может, чтобы вы жили в отеле одна, – твердым голосом произнес лорд Сэйр. – Я ведь говорил вам, Бертилла, что в этой стране люди чрезвычайно гостеприимны, и я устрою вас у кого-нибудь в городе в качестве гостьи.И вдруг осознал, как неприятна ему сама мысль о том, что Бертилле придется из одного нелегкого положения переходить в другое и полагаться на милость чужих людей.Но и поселить ее одну в гостиничном номере тоже немыслимо.«Только леди Элвинстон могла придумать такой дьявольский план», – мелькнуло у Тейдона в голове, но вслух он сказал:– Предоставьте это мне. Я что-нибудь придумаю, будьте уверены!– Нет таких слов, какими можно было бы описать вашу доброту! – слегка задыхаясь от волнения, проговорила Бертилла. – Вчера вечером я как раз думала, что английский язык плохо приспособлен для того, чтобы выражать чувства.– Пожалуй, это и в самом деле так, – согласился лорд Сэйр, – но вот французы, например, – большие мастера, когда приходится говорить о любви.Он произнес это небрежно – замечание, которое высказал бы почти автоматически, флиртуя с любой из знакомых женщин.Однако Бертилла не ответила ему одной из тех остроумных реплик, которые он привык слышать. Вместо этого она проговорила тихим, убитым голосом:– Любовь – это то, о чем я никогда и ничего… не узнаю в Сараваке.– Почему вы так считаете? – спросил лорд Сэйр.– Потому что в подаренной вами книге сказано, что там очень мало европейцев, а те, кто есть, не интересуются миссионерами.То была неоспоримая правда, и лорду Сэйру нечего было ответить. Но его поразило, насколько верно Бертилла оценивает свое положение.– Может, все сложится лучше, чем вы предполагаете, – сказал он.Девушка повернулась к нему и сказала, глядя прямо в глаза:– Не хочу, чтобы вы думали, будто я жалуюсь. Я с огромной радостью стану вспоминать все это, когда у меня… не останется ничего.Лорда Сэйра глубоко тронула ее искренность.Бертилла продолжала смотреть на него снизу вверх, лунный свет серебрил ее белокурые волосы, а серые глаза казались темными и загадочными, да и вся она выглядела такой красивой и неземной.Она точно существо из другого мира, подумал лорд Сэйр: сам не сознавая, что делает, он протянул руки и привлек девушку к себе.Очарование и прелесть этой ночи, сочувствие и нежность к Бертилле заставили Тейдона забыть об осторожности, благоразумии и привычном самоконтроле.Долгую минуту он смотрел на девушку, потом наклонился и поцеловал ее.Поцеловал нежно и одновременно властно, словно хотел уловить неуловимое и сделать его своим.Ощутив мягкость и невинность ее губ, внезапную экстатическую дрожь ее тела, он прижался к ней губами еще более властно и со страстью.Но в страсти оставалась нежность, словно он прикоснулся к цветку.Бертилле показалось, что небо открылось перед нею, и она там, в обители славы и восторга, невероятных, неописуемых.Она лишь понимала, что к этому стремилась, к этому неосознанно рвалась ее душа.От прикосновения лорда Сэйра все ее существо слилось с ним, она невероятным и чудесным образом сделалась частью его существа.Его губы привели ее в состояние экстаза, который был ей неведом, ее охватило божественное чувство обожания.Это любовь!Это любовь – и даже нечто большее. Это частица Бога, в которого она веровала, и одновременно человеческие и земные радость и восторг.Оба они не представляли, как долго лорд Сэйр держал ее в объятиях.Наконец он поднял голову и заглянул в самую глубину ее глаз, а Бертилла раскрыла губы, и Тейдон услышал ее шепот:– Это самое… чудесное… самое необыкновенное из всего, что было у меня в жизни.Едва голос ее – мягкий, вибрирующий, полный глубокого восхищения – успел умолкнуть, как по всему саду разнесся, пробудив эхо, внезапный, громкий крик:– Сэйр! Где вы там, Сэйр?Это мистер Хендерсон окликал своего самого важного гостя.Лорд Сэйр инстинктивно выпрямился, а Бертилла, выскользнув из надежного убежища его объятий, скрылась в темноте.Секунду назад она была здесь – и вот исчезла…Лорду Сэйру вовсе не хотелось возвращаться в дом после того, как они с Бертиллой упали с волшебной горы в низину обыденности.Очень медленно он в одиночестве прошел по лужайке к дому.Он шел и представлял себе, как Бертилла скрылась в свою комнату и как ей тоже неприятно выходить сейчас к веселящимся гостям, которые столпились на веранде и в гостиной, где музыка гремела все громче.Он не ошибся в своих предположениях.Бертилла, проследив, как он возвращается к дому, как освещенный золотым светом из окон подходит к хозяину и поднимается вместе с ним на веранду, направилась к своей комнате.– Вас ждет старый друг, – услышала Бертилла голос мистера Хендерсона. – Он приехал сюда из Сингапура повидаться с вами.Больше она не стала слушать.Осторожно, прячась в тени, обошла дом, отворила заднюю дверь и никем не замеченная проникла к себе в спальню.До нее слабо доносились голоса и звуки музыки, однако все это не имело значения в сравнении с тем, что происходило у Бертиллы в душе, озаренной светом происшедшего с ней чуда.Теперь она поняла, что такое любовь, теперь она узнала, что поцелуй может быть счастьем, которое не описать, не выразить словами.– Я люблю его! – шептала она. – Я люблю его! И он меня поцеловал! Он поцеловал меня, и я стала совсем другой, не такой, как раньше!Она твердила себе, что для него это ничего не значит, но для нее – откровение, снизошедшее с небес.В будущем, когда она останется одна, ей только стоит закрыть глаза, чтобы представить себя в его объятиях и почувствовать на своих губах его губы.Победная песнь счастья звучала у нее в сердце: какой бы одинокой, какой бы несчастной она ни стала, происшедшего с ней сегодня у нее уже никому не отнять.Оно принадлежит ей – на все времена; даже если в ее жизни больше не случится ничего подобного, ее бесценное сокровище останется при ней.Бертилла не легла в постель, а сидела в кресле, чувствуя себя так, словно ее со всех сторон окружал солнечный свет; тело ее неописуемо трепетало, как бы наполняясь новой жизненной силой.«Я люблю его! Люблю и буду обожать всю жизнь!» – думала она.Ей ни разу не пришло в голову, что она имеет какие-то права на лорда Сэйра или может, в свою очередь, что-то для него значить.В его жизни было так много женщин, прекрасных, необычайных, похожих, как ей казалось, на ее мать.Эти женщины вращались в том же придворном кругу, что и лорд Сэйр; таким незначительным личностям, как Бертилла, входа в это общество нет.Он был среди этих женщин словно король, и они радостно отдавали ему все, чего бы он ни пожелал, потому что он неотразим.Но Бертилла понимала, что с ней все иначе, по-другому, особенно.Ей нечего было отдать ему, и все же он с такой душевной тонкостью, с такой щедростью подарил ей необыкновенное счастье, когда она меньше всего этого ожидала.Он ее поцеловал!Бертилла лелеяла ощущение счастья, как лелеет ребенка мать; оно принадлежало ей, и в то же время сама она была его частью.Она очень долго сидела, перебирая в памяти случившееся и наслаждаясь им.Когда девушка наконец разделась и легла в постель, в доме стало уже тихо и большинство гостей уехало.Заснула Бертилла уже на рассвете и даже испугалась, когда, пробудившись, увидела, что утро давно наступило.Она знала, что лорд Сэйр уже уехал на плантации с мистером Хендерсоном, но поспешила одеться, чтобы поскорее принести хозяйке дома извинения за то, что опоздала к завтраку.Повернувшись к зеркалу, она ожидала увидеть себя в нем совсем другой, чем прежде, – из-за переполнявшего ее счастья.Ей показалось, что в глазах зажегся новый свет и даже губы улыбаются особенно мягко.Воспоминания обволакивали ее словно золотой дымкой, и Бертилле очень не хотелось выходить из спальни, не хотелось вести обычные разговоры с обыкновенными людьми.Даже солнечный свет сделался золотистее, и цветы в саду сверкали всеми красками ярче, чем прежде.Бертилла вышла из своей спальни и пошла по коридору, куда выходили двери комнат для гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16