Теперь она могла понять их поведение. Но в то же время Мелинда чувствовала себя до крайней степени униженной. Ей не следовало бы соглашаться играть такую роль, повторяла она себе. Ей пришлось закрыть глаза на то обстоятельство, что приличной девушке не пристало принимать одежду от постороннего мужчины.
Но ведь ни одну приличную девушку и не пороли плеткой, как собаку, не принуждали к бегству, не оставляя ей ничего, кроме нужды и нескольких ворованных золотых.
Мелинда вдруг отчетливо увидела себя со стороны и нашла себя столь незаметной и незначительной, что стало понятно, почему другие могли относиться к ней только как к бессловесной твари, требуя безусловного повиновения.
Дверь открылась, и Мелинда поднялась со стула. Вошел какой-то незнакомый джентльмен.
В руке у него была сигара. Он удивился, увидев в комнате Мелинду.
— О, надеюсь, я вас не побеспокоил, — извинился он. — Я зашел, потому что искал, где бы прикурить.
Мелинда ничего не ответила, и он продолжил:
— Вы кого-нибудь дожидаетесь, или этот вечер вам уже наскучил?
— Я… у меня… разболелась голова, — поспешно ответила Мелинда.
— Ужасно неприятная вещь эта головная боль, — сказал незнакомец. — У меня самого это часто бывает. И причем эти боли начинаются в самое неподходящее время. Как» сказала мне Кегля на прошлой неделе: «Ваши головные боли — чертовская помеха! Чем скорее вы от них избавитесь, тем лучше». Я вновь почувствовал себя школьником, которого суровая воспитательница корит за очередное недомогание.
— Да, головные боли — это сущее наказание, — сказала Мелинда.
— Имейте в виду, что я вовсе не хочу беспокоить вас, — продолжал этот джентльмен. — Садитесь, пожалуйста. Знаете, я, пожалуй, не буду прикуривать свою сигару, от нее вам станет хуже.
— Мне не хотелось бы, чтобы вы испытывали какие-либо неудобства из-за меня, — сказала Мелинда.
— Мне это ничего не стоит, — был ответ. — Ну, теперь мне следовало бы представиться.
Мое имя Хартингтон.
— Маркиз Хартингтон? — спросила Мелинда. — Кажется, я уже слышала ваше имя.
Он ухмыльнулся.
— Большинство людей слышали мое имя. Но лишь потому, что все газеты упоминают меня как большого любителя игры в кегли.
Он откинул голову и расхохотался.
— Вы поняли шутку? И эти писаки могут это проделывать совершенно безнаказанно. Явная клевета, но не могу же я с ними судиться по этому поводу.
— Вы найдете мисс Кеглю в столовой, — сказала Мелинда ледяным тоном.
— О, она уже тут, не так ли? — спросил лорд Хартингтон. — А мне она сказала, что прибудет никак не раньше одиннадцати. С кем она?
— Я не видала ее ни с кем, исключая лорда Чарда, с которым она беседовала как раз в тот момент, когда я покидала столовую, — ответила Мелинда.
Добродушное лицо лорда Хартингтона, казалось, помрачнело от этих слов Мелинды.
— Чард! Ну что за дьявольское наваждение этот парень! Я начинаю думать, что Кегля все-таки увлечена им. Как вы думаете, он увлечен ею?
— Я… я не знаю, — ответила Мелинда.
— Ну, если это так, я перережу ему глотку, — сказал лорд Хартингтон веселым тоном, опровергавшим его кровожадные слова. Затем он вздохнул:
— А вы влюблялись когда-нибудь?
Мелинда отрицательно покачала головой.
— Тогда и не влюбляйтесь, — заявил он. — Любовь — это чертовски хлопотная вещь, вот что я могу вам сказать по этому поводу. Вы и любите, и ненавидите, если, конечно, вы понимаете, что я имею в виду. Вы счастливы и в то же время страшно несчастны. Мой вам совет — бегите от любви, если, конечно, у вас хватит на это сил.
— Я постараюсь — сказала Мелинда.
— И не надейтесь, — продолжал лорд Хартингтон, взглянув на нее, как будто видел в первый раз. — Вы слишком прелестны. Мужчины будут влюбляться в вас, и рано или поздно вы обязательно полюбите одного из них. Мне очень жаль вас, но, к сожалению, это неизбежно.
— Я приложу все свой силы к тому, чтобы не влюбиться, — ответила ему Мелинда.
— А я приложу все свои силы к тому, чтобы разлюбить, — проговорил со смехом лорд Хартингтон. — Тогда дайте мне вашу руку. Заключим договор. Вы согласны?
— Договор заключен, — улыбнулась Мелинда.
Он взял ее руку и поднес к своим губам. Он был нескладным, почти неуклюжим, но в нем была какая-то искренность, которая не могла не понравиться Мелинде.
Как раз в тот момент, когда лорд Хартингтон целовал руку Мелинде, в комнату вошел лорд Чард.
— Так вот, оказывается, где вы укрылись! — произнес он неприятным голосом. — Сожалею, что этот вечер вам не понравился.
Мелинда отвела взгляд от лорда Хартингтона, чувствуя себя по какой-то непонятной причине виноватой.
— У меня разболелась голова, — попыталась оправдаться она.
— Да, да, я вижу, — ответил лорд Чард. — Добрый вечер, Хартингтон! Кегля ожидает вас в столовой, по крайней мере, так я понял.
— Ожидает меня! — Лицо лорда Хартингтона просияло. — Я немедленно должен отправиться к ней.
Он повернулся к Мелинде:
— До свидания, моя дорогая! Не забывайте о нашем договоре.
— Я запомню, — пообещала Мелинда.
Лорд Хартингтон покинул комнату. С легким стуком дверь закрылась за ним. Мелинда взглянула на лорда Чарда. Ей показалось, что он намеренно избегал смотреть ей в глаза. Он подошел к камину и встал возле него, обратившись лицом к огню.
— Интересно, почему вы ушли из столовой? — спросил лорд Чард.
Сначала она хотела сказать ему всю правду, но затем изменила свое намерение.
— Там было довольно жарко и душно, — сказала Мелинда вместо этого.
— И по счастливой случайности вы наткнулись на лорда Хартингтона, — сказал лорд Чард весьма резко. — Это что, условленное свидание?
— Разумеется, нет, — ответила Мелинда. — Я никогда не встречалась с ним до сегодняшнего вечера. Он зашел в эту комнату в поисках огня, чтобы прикурить сигару, и нашел меня сидящей здесь.
— И именно поэтому, — продолжал свои расспросы маркиз в столь же презрительном тоне, — вы заключили с ним некий договор, не так ли? Не будет ли это слишком нескромным с моей стороны, если я поинтересуюсь условиями вашего договора или его содержанием?
Мелинда почувствовала, как в ней закипает гнев. Как он смеет говорить с ней в таком тоне?
И на каком основании он в чем-то ее подозревает? Назначила свидание, ну надо же! Он, может быть, оплатил ее услуги, но она никогда не продавала ему свое тело и душу!
— Мне кажется, милорд, — сказала Мелинда, стараясь, чтобы ее голос звучал так же холодно и неприятно, как и у маркиза, — что мой договор, как вы его назвали, с лордом Хартингтоном вас не касается никоим образом.
— Рад слышать это, — зло ответил маркиз. — Было бы весьма прискорбно, и это еще очень мягко сказано, если бы вы, не закончив все дела со мной по вашим обязательствам, вступили бы в какое-либо новое соглашение с кем-то другим.
— Надеюсь, милорд, вы не сомневаетесь, что я достаточно осведомлена о том, как вести себя достойно и соблюдать правила приличия, — отреагировала на его упрек Мелинда. — Кроме того, я не имею привычки нарушать обещание, данное любому человеку, кем бы он ни был.
В ее голосе слышался нарастающий гнев, она вызывающе смотрела на маркиза. Их взгляды скрестились, подобно шпагам дуэлянтов, — оба были до предела напряжены и рвались в схватку. На какое-то мгновение их противостояние приобрело характер молчаливого поединка, затем маркиз неожиданно сдался.
— Стоит ли беспокоиться? — сказал он. — Завтра этот дурацкий фарс закончится, и вы будете свободны.
— Мне остается только надеяться, что это произойдет именно завтра, — проговорила Мелинда твердо и снова подумала о том, что крайне недостойно желать смерти бедной маркизе.
— Ну а теперь, пока еще не наступил желанный миг освобождения, как мне развеять вашу тоску? — спросил маркиз. — Не желаете ли съездить к Кримону или Моттсу? А может быть, вы предпочитаете, чтобы вас сопровождал кто-нибудь другой? Полагаю, это можно было бы устроить без особых затруднений.
— Если вы не возражаете, милорд, я бы с большим удовольствием отправилась спать, — ответила Мелинда. — Боюсь, что сейчас нахожусь не в том расположении духа, чтобы разъезжать по званым приемам или по каким-либо увеселительным местам.
— Вы знаете, мне померещилось нечто странное, — продолжал маркиз, но уже совершенно иным тоном. — Когда мы находились в столовой и наблюдали за той женщиной, которая задирала ноги, казалось, это повергло вас в ужас. Это что, еще одна демонстрация ваших восхитительных артистических способностей?
— Вам это и в самом деле интересно? — спросила Мелинда. — Вы наняли меня и заплатили деньги за выполнение вполне конкретного поручения. А что я чувствую, выполняя ваше задание, и все остальное не имеет ни малейшего значения.
— Просто мне хотелось знать это, — продолжал упорствовать маркиз. — Скажите, вас это зрелище действительно шокировало?
— Да, это так, — подтвердила Мелинда.
— Но почему?… — начал было он, но замолчал, увидев входящего в комнату капитана Веста.
— Вот вы где, Дрого! — сказал капитан Вест. — А я недоумевал, куда вы оба исчезли. На этой вечеринке становится довольно шумно. Честно говоря, с нашей стороны было ошибкой приехать сюда, где тебя могут видеть в такой момент в подобном обществе.
— На самом деле, — ответил маркиз, — я беспокоюсь не столько о себе, сколько о Мелинде.
— Да, конечно, — быстро сказал капитан Вест таким голосом, что сразу стало ясно, что как раз о ней-то до этого замечания маркиза он и не думал. — Тогда предлагаю отправиться всем домой, или, может быть, вы хотите отправиться в какое-нибудь другое место? Мне кажется, Дрого…
— Ну ладно! Ладно! Хватит читать мне нотации, — прервал его словоизлияния маркиз. — Я согласен, что не следовало приезжать сюда.
Мы отправимся назад и узнаем, как там дела.
Они возвращались в абсолютном молчании.
Эта тишина показалась Мелинде столь гнетущей, что она уже сомневалась, не было ли ее вины в том, что бурное веселье этого вечера прервалось так резко. Но когда они добрались до площади Гросвенор, ее охватило предчувствие, что их ждет печальное известие.
— Ваша светлость, вас спрашивал доктор, — сказал дворецкий. — Ее светлость скончалась около двадцати минут назад. Я уже послал за господином Смизерсом; я думал, что ваша светлость в первую очередь распорядились бы именно об этом.
— Да, разумеется, — сказал маркиз.
Не удостоив взглядом ни капитана Веста, ни Мелинду, он медленно поднялся по лестнице.
— Миледи, я распорядился подать напитки и сандвичи в маленькую гостиную, — сказал дворецкий.
Мелинда вздрогнула, когда услышала такое обращение в свой адрес. Затем с усилием она смогла лишь произнести: «Благодарю», после чего последовала за дворецким, открывшим дверь в другую комнату.
В камине ярко пылал огонь, и инстинктивно Мелинда направилась прямо к нему. Внезапно ее охватил холод и необъяснимый страх. Итак, момент настал! К этому событию все были готовы, хотя оно от этого казалось не менее пугающим. Смерть несла в себе ужасающую завершенность, думала Мелинда. Неужели маркиз способен радоваться в такую минуту — ведь он наконец получил, что хотел?
— Позвольте предложить вам чего-нибудь выпить, — обратился к ней капитан Вест.
Мелинда отрицательно покачала головой:
— Нет, благодарю вас.
— Немного шампанского? — настаивал он. — Вы очень бледны. Сандвич с паштетом улучшит ваше самочувствие.
— Мне ничего не хочется, благодарю вас, — сказала Мелинда. — Я не отказалась бы от бокала лимонада.
— Боюсь, сегодня вечеринка была слишком бурной, — сказал капитан Вест, наполняя бокал. — Терпеть не могу, когда люди начинают все крушить. Думаю, это из-за того, что в моих жилах течет шотландская кровь. Моя мать происходит из одного из шотландских родов, и я ненавижу, когда в моем присутствии портят красивые вещи. Те фарфоровые тарелки стоили, наверное, целое состояние. А вы как к этому относитесь?
До Мелинды дошло, что, должно быть, после того, как она покинула столовую, гости изрядно повеселились. Вместо ответа она сказала:
— Почему Себастьян — так, кажется, зовут хозяина — устраивает вечера подобного рода?
— Полагаю, вы никогда прежде с ним не встречались? — спросил капитан. — Себастьян Хедли сейчас оказался в весьма затруднительном положении. Дело в том, что его жена находится в психиатрической лечебнице. Он не может избавиться от нее, и у него нет ни одного наследника и никаких надежд заиметь его в будущем. Поэтому единственным утешением для него остается лишь устраивать грубые и шумные вечеринки.
— Как печально, — сказала Мелинда.
— Да, печально, — согласился с ней капитан Вест. — Но иногда эти вечеринки проходят у него весьма забавно. Правда, сегодня, мне кажется, веселье зашло слишком далеко.
В зале раздались чьи-то шаги. Капитан Вест приоткрыл немного дверь и выглянул из комнаты.
— Прибыл старик Смизерс, — сказал он.
— Кто это? — спросила Мелинда.
— Нотариус, — ответил капитан. — Разве вы не заметили его на церемонии?
— Ах да, разумеется! Это тот человек, который дал маркизе завещание на подпись.
— Да, именно он, — сказал капитан Вест. — Надеюсь, он захватил завещание маркизы с собой. Как только Дрого убедится, что все в порядке, мы все сможем вздохнуть свободно.
Мелинда внезапно встревожилась:
— А не захочет ли он, чтобы я покинула его дом сегодня же вечером?
Капитан Вест улыбнулся ей:
— Ну, разумеется, нет! Дрого не так жесток, как кажется. Вы встретили его в неудачный период — все висело на волоске. Ему самому все эти ухищрения ненавистны: любой порядочный человек осудил бы этот спектакль. Но мы должны были любыми способами сохранить фамильное состояние. Вы, может быть, не поверите мне, но эта безумная женщина могла бы все имущество завещать приютам для кошек.
— Я и не знала, что существуют приюты для кошек, — сказала Мелинда.
— Я тоже о них не слышал, — согласился с ней капитан Вест, — но полагаю, что она обязательно основала бы подобное заведение. Черт побери! За два-три миллиона фунтов за душой можно устроить целую колонию для этих животных.
— Значит, он действовал совершенно правильно, — с облегчением проговорила Мелинда.
— Благодаря вам, — ответил капитан Вест. — Вы были совершенно великолепны. Не знаю, кто бы мог лучше справиться с этой ролью.
— Благодарю вас, — ответила Мелинда. — Это было совсем не трудно. Но я очень боялась подвести вас.
— Ну, этого не произошло, — сказал капитан Вест. — Думаю, Дрого должен быть весьма признателен вам. Это воистину так, даже если он и словом об этом не обмолвился.
— Мне не нужна его благодарность, — сказала Мелинда. — Я хочу уехать, и все. Эту ночь мне придется провести в этом доме, а завтра рано утром я уеду. Не могли бы вы обо всем договориться?
— Разумеется. Не беспокойтесь! Вы, конечно, собираетесь вернуться назад, к Кэт?
Мелинда как раз собиралась поинтересоваться у капитана, кто такая Кэт, когда дверь в комнату открылась. На пороге стоял сам маркиз с таким выражением на лице, что она инстинктивно тут же вскочила со стула. Было ясно, что случилось что-то ужасное.
Маркиз закрыл за собой дверь неестественно спокойно.
— Дрого! Что произошло?
Вопрос капитана Веста эхом прокатился по комнате. Какое-то мгновение маркиз молчал, а затем произнес:
— Она еще не закончила терзать меня! Она дотянулась до меня даже со дна своей могилы и продолжает душить меня, держать в рабском положении, как проделывала это все прошедшие годы!
— Что она сделала? — спрашивал у маркиза капитан. — Ты же получил деньги!
— Да, я получил деньги, — ответил маркиз. — Но есть дополнительное условие!
— Какое условие! Ведь ты должен был получить деньги, если вступишь в брак?
— Да, если женюсь, — как эхо повторил маркиз. — И если моя жена все еще будет жить со мной спустя шесть месяцев после свадьбы.
Глава 7
Все были настолько ошеломлены, что на мгновение воцарилась мертвая тишина. Затем капитан Вест воскликнул:
— Это нечестно! Это несправедливо! Ну кто бы мог предположить, что она способна на такую подлость!
— И как прикажете мне выходить из этого положения? — с горечью воскликнул маркиз.
— Решение очевидно, — ответил капитан. — Живи, как живешь. В конце концов, шесть месяцев не такой уж и долгий срок.
— И ты думаешь, нам удастся сохранить мою женитьбу в тайне? — спросил маркиз.
— Кто знает о ней в данный момент? — спросил капитан Вест. — Только слуги, но они настолько преданы тебе, что вряд ли будут болтать.
Ну, разумеется, еще Смизерс. Но он, несомненно, поймет, что было бы совершенно не в твоих интересах объявлять, что ты тайно вступил в брак именно в день смерти маркизы. Он сам поймет, или ему можно подсказать, что для чести семьи лучше было бы, если объявление о твоей женитьбе пройдет незаметно — например, после того, как закончится траур.
— То есть через шесть месяцев!
— Именно так!
— Что ж, это выход, — согласился маркиз, — хотя я могу найти в этом плане множество недостатков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26