Он закутал шею шарфом и набросил на плечи френч.Он положил в карман все деньги, которые были с ним.Он помолился, чтобы самодельное средство побега не подвело его.Иначе он неминуемо разобьется о землю.Темнота мешала разглядеть все как следует, но графу показалось, что прямо под окном виднеется цветочная клумба.Он надеялся, что не ошибся.Он обернулся, чтобы взглянуть на спальню.В этот миг свеча рядом с кроватью в последний раз отчаянно мигнула слабым мерцающим огоньком и погасла.Мрачная усмешка слегка изогнула губы графа. Он надеялся, что это не станет дурным предзнаменованием.Он еще раз проверил прочность простыни, обвязанной вокруг ножки кровати.Убедившись, что узел достаточно крепок, граф вылез из окна и медленно начал спускаться вниз вдоль стены дома.Отец, по счастью, учил его лазать в горах.Еще мальчиком он лазал но горам Уэльса, когда они гостили у родственников.К своему великому восторгу, он взбирался тогда на самые вершины.Граф мечтал отправиться когда-нибудь в Швейцарию, на склоны Альп.До сих пор он так и не осуществил этой мечты.Но он помнил еще, как пользоваться веревкой, как упираться ногами в кирпичную стену дома.Когда веревка кончилась, ему пришлось прыгнуть с высоты почти двух метров.Он так и сделал — и с облегчением обнаружил, что под окном действительно оказалась цветочная клумба.Он приземлился прямо на нее, и она смягчила падение.Затем, так быстро, как только было возможно, стараясь не производить шума, он поспешил в конюшню.Он застал там лишь одного сонного молодого конюха, охранявшего лошадей.Парень в изумлении уставился на графа, который небрежно произнес:— Сейчас, правда, слишком рано, но поскольку мне что-то не спится, я решил прокатиться на одной из моих лошадей.Парень соскочил с сена, служившего ему постелью.Он последовал за графом к стойлу, где тот увидел при свете фонаря своего жеребца.На нем он намеревался выиграть стипл-чейз.Для побега нужна была именно такая лошадь.Поскольку юнец еще не проснулся как следует, граф помог ему оседлать Юпитера и, подтягивая подпругу, сказал:— Я — граф Келвиндэйл. Скажи моему главному конюшему, когда он проснется, чтобы он немедленно отвез мою коляску обратно домой и взял с собой остальных моих лошадей!Он повторил сказанное, чтобы удостовериться, что парень понял все верно.Затем он дал ему соверен, который тот принял с несказанной радостью.Граф вывел Юпитера в конюшенный двор.Он быстро вскочил в седло, опасаясь, что малейшее промедление даст Имоджен возможность так или иначе воспрепятствовать его отъезду.Она вполне могла послать своих братьев или слуг за ним в погоню.Граф поехал в направлении, где его не могли заметить из дома, радуясь, что ему удалось скрыться от нее.Он понимал, однако, что ему придется преодолеть еще много миль, прежде чем он сможет почувствовать себя действительно в безопасности.Теперь он знал, насколько непоколебима может быть эта красавица в своем стремлении добиться цели.Она не отступится от него так легко.Она решила женить его на себе, и он понимал, что нет ничего, что она сочла бы слишком низким, слишком подлым или недостойным, если только это сможет помочь ей осуществить свой замысел.«Я должен хорошо помнить это», — думал граф, выезжая на равнину и пуская Юпитера во весь опор.Ему предстояло вернуться в свой дом, Келвиндэйлский приорат, преодолев долгий и трудный путь.Келвиндэйлский приорат был одним из самых красивых родовых имений во всей Англии.Поместье это находилось во владении его рода с двенадцатого столетия.Дом был построен в то же самое время, когда впервые члену этого рода был дарован титул графа Келвиндэйла.Граф был чрезвычайно горд как своим поместьем, так и своей родословной.У него никогда и в мыслях не было ввести в этот дом Имоджен на место его умершей матери, сделав ее графиней Келвиндэйл.Граф обожал свою мать, которая умерла, когда он был в Итоне.Он до сих пор горевал, думая об этой потере.Он свято чтил ее память, хотя никогда о ней не говорил.Он не представлял, что место графини Келвиндэйл когда-нибудь займет его будущая жена.Стоило ли добавлять, что особа столь легкомысленная, столь скандальная, как Имоджен, могла стать разве что его любовницей.«Как мог я быть таким глупцом, — спрашивал теперь граф сам себя, — чтобы не догадаться, что, будучи вдовой, она уцепится за меня?»У других красавиц, разделявших его амурные похождения, были покладистые мужья, притворявшиеся, что не подозревают о происходящем.Они знали, что граф слывет непревзойденным стрелком, и говорили, что предпочитают больше времени проводить в своих пригородных домах, нежели в Лондоне.Граф вспоминал теперь те многочисленные обмолвки Имоджен, которые могли бы открыть ему глаза на ее планы.Ему оставалось лишь изумляться тому, что он, как какой-то зеленый юнец, позволил заманить себя в ловушку.«Больше такого не случится!»— пообещал он себе.При этом он понимал, что опасность еще не миновала.Юпитер был, безусловно, быстрее любой из лошадей Имоджен.Однако среди ее гостей были двое, думал граф, кто сумел бы настигнуть его.Не считая, конечно, опытных верховых, сопровождающих экипажи.Они могли бы взять лошадей у других гостей, приехавших на скачки.— Я даже подумать не мог, — пробормотал граф, невольно усмехаясь, — что она затеяла не стипл-чейз, а охоту! А мне отвела роль дичи!Одна эта мысль заставила его пришпорить Юпитера.Граф скакал до самого полудня.Он раздумывал, не рискованно ли будет остановиться в местной гостинице или на постоялом дворе?Существовала опасность, что преследователи станут расспрашивать о нем и по описанию нападут на его след.Но он решил, что придется пойти на этот риск.Он остановился в ближайшей деревне.Это была маленькая деревушка из нескольких хижин, крытых соломой, с церковью в норманнском стиле и с черно-белой гостиницей, стоявшей на отшибе на зеленом лугу.Вокруг не было видно ни души.Граф въехал в небольшой двор, где увидел крытую соломой конюшню.Он завел в нее Юпитера и нашел в кормушке немного свежего сена.Стоявшее тут же пустое ведро он наполнил водой.Наконец он вошел в гостиницу и увидел ее хозяина — дряхлого старика.Старик вопросительно глядел на него подслеповатыми глазами.Граф спросил, нет ли чего-нибудь поесть, и старик смог предложить лишь холодную ветчину и лежалый сыр.Он быстро ответил, что больше ничего не надо, заказав только кружку домашнего сидра.С едой и питьем он управился очень быстро.Расплачиваясь, граф расспросил старика, где он находится.Понять путаные объяснения оказалось непросто.Но граф предположил, что взял нужное направление.Он вышел из гостиницы.Оседлав Юпитера, которому явно понравился отдых, граф продолжал путь.Спустя три часа он понял, что заблудился.Надо было спросить дорогу у первого же встречного.Поскольку он ехал полями, избегая больших дорог и лишь пересекая их, ему встречалось очень мало пеших путников.Но если он хотел добраться домой до темноты, ему следовало поспешить.Он ехал по ровному, заросшему травой полю.Вдалеке паслось несколько овечек.Проехав почти половину поля, граф очутился перед высокой живой изгородью.Похоже, надо было перепрыгнуть через нее. Иначе пришлось бы возвращаться назад к единственным воротам в изгороди.Такие преграды не представляли трудности для Юпитера.Граф направился к изгороди, набирая скорость, и в нужный момент обычным уверенным движением послал коня в прыжок.И лишь когда они взлетели высоко над преградой, он с ужасом увидел глубокую яму по другую сторону изгороди.Вокруг ямы были разбросаны большие камни.Юпитер почуял опасность в тот же самый момент.Он вытянулся как струна, но все же зацепился ногой о дальний край канавы.Граф перелетел через его голову.Жеребец выпрямился, слегка пошатываясь, но граф остался неподвижно лежать на земле. Глава 2 Харита услышала громкий голос, доносящийся из холла, и содрогнулась.Она знала, что это возвратился ее отчим, и, как всегда в таких случаях, затрепетала от страха.С тех пор как умерла мать, ее отчим, сэр Мортимер Хэлдон, стал еще более агрессивным, еще более властным, чем был до этого.Она ненавидела его с того самого момента, как он женился на ее матери.И в то же время она понимала, почему ее прелестная, мягкая, нежная, но такая беспомощная мама приняла его предложение.Мери Уэнсли не могла бы жить без человека, который заботился бы о ней.Еще совсем юной она вышла замуж за вскружившего ей голову блестящего красавца.Несмотря на возражения ее семьи, они поженились всего через месяц после того, как встретили друг друга.Одной из причин такой поспешности было то, что Ричард Уэнсли, морской офицер, никогда не знал наверняка, когда его корабль должен будет присоединиться к флоту и суждено ли ему возвратиться из плавания.Ему посчастливилось провести на берегу первые два года своей семейной жизни, работая в Портсмуте.Начальство отметило его умение воспитывать молодых матросов, а также организаторские способности, делавшие его незаменимым в подготовке курсантов на берегу.Но спустя два года война была окончена, и Ричарда вновь отправили в море.Его направили на острова Вест-Индии, и он больше не вернулся домой.Это было страшным несчастьем для его жены.Харита ничем не могла облегчить страдания матери после потери того, кого она так любила.Харита была достаточно умна, чтобы понять: одной из многих причин подобной привязанности матери к отцу была ее полная зависимость от него.Сам он обладал очень сильным характером, который, как надеялась Харита, она хоть в какой-то степени унаследовала от него.Он был настоящим хозяином в своем доме и чувствовал, что его защита и любовь делают его жену счастливой.Лишь через полгода в Англию пришло запоздалое известие о его смерти.Он пал не в битве. Его погубила тропическая лихорадка.Мери Уэнсли так горевала, что чуть не свела себя в могилу.Затем неожиданно, когда они с Харитой еще жили в арендуемом ими домике в Портсмуте, с ними познакомился сэр Мортимер Хэлдон.Харита не могла припомнить впоследствии, где именно они повстречали его.Она лишь помнила, что он внезапно появился в их маленьком домике, словно заполнив его целиком.Поскольку он буквально излучал энергию, Мери Уэнсли словно приняла его за некий целительный эликсир, способный вернуть ее к жизни.Харите было тогда пятнадцать лет.Сэр Мортимер казался ей во всем так непохожим на отца, которого она обожала.Она сторонилась его, и он это чувствовал.Поскольку он женился на ее матери, то задался целью перебороть отношение Хариты к себе.Сначала он пытался завоевать ее привязанность — или по крайней мере ее признательность — льстивыми словами и небольшими подарками.Она видела, что он действительно щедр по отношению к ее матери и готов быть столь же щедрым и к ней.Но интуиция говорила ей, что он не таков, каким притворяется.Что он злой человек.Она не могла бы объяснить своих подозрений, однако это ощущение не покидало ее.Мери Уэнсли не долго колебалась, прежде чем принять предложение сэра Мортимера.Или, скорее, это он принял решение за нее, и все драматически изменилось.Сэр Мортимер перевез их из Портсмута в свой большой уродливый дом в Оксфордшире.Когда они подъезжали к нему, Харита подумала, что дом выглядит таким же неприятным, как и его владелец.Внутри он был обставлен с показной роскошью и вычурностью.Харита же тосковала по маленькому ветхому домику, в котором они жили с отцом.По крайней мере она пыталась радоваться, что ее мама, хотя и не была безумно влюблена в своего второго мужа, все же чувствовала себя довольной.Ее баловали, нежили и окружали всем, чего она только могла пожелать.Ее одаривали платьями, мехами и украшениями.Сэр Мортимер играл роль влюбленного до безумия обожателя, чем вводил в заблуждение всех вокруг.Лишь Харита улавливала хвастливые нотки в его голосе, когда он говорил своим друзьям:— Моя любимая жена — дочь лорда Мэркота и была замужем за капитаном Ричардом Уэнсли, который, к несчастью, потерял жизнь на службе Его Величества.«Для него это все — лишь перо на шляпе!»— презрительно думала Харита.Когда же она встречалась с отчимом глазами, у нее возникало тревожное ощущение, будто он читает ее мысли.Ради матери она пыталась быть вежливой с ним и, конечно, благодарной за все, что он для них делал.Но со временем она поняла: он ожидал, что она чуть ли не на коленях будет благодарить его за каждое новое платье.— Мортимер говорил мне, — замечала ее мать, — что ты не поблагодарила его за меховую муфту. Ты ведь понимаешь, дорогая, какой он добрый?— Да, конечно, мама, я же сказала ему спасибо.— Очевидно, не слишком горячо, дорогая, — говорила мама. — Покажи ему, как ты рада его подаркам.Харита пыталась, но она знала, что за всеми подарками отчима крылось нечто иное.Все делалось с целью обидеть и унизить ее, как и в случае с этой меховой муфтой.Он подарил ее сразу после того, как у Хариты пропала полосатая кошка — ее постоянная спутница с тех пор, как они переехали в Хэлдон-Холл.Она была уверена, что мех муфты был нарочно выбран такого же цвета, что и ее пропавшая кошка.Это можно было бы счесть случайным совпадением, если бы подобное не повторялось вновь и вновь.Выписанное из Лондона платье оказалось зеленым.Это был цвет, к которому она относилась с суеверием.Ее отец тоже считал, что он приносит несчастье.И подобных мелочных уколов было множество.Она говорила себе, что должна быть выше этого, не замечая мелких обид.Но они продолжались.Когда ей было шестнадцать, произошел ужасный случай.Сэр Мортимер потерял терпение и поколотил ее.Это было унижением, о котором она не хотела вспоминать.Она пошла к матери и сказала, что должна немедленно покинуть Хэлдон-Холл.Мать крепко прижала ее к себе, и в этот день она впервые восстала против мужа.— Если ты тронешь Хариту еще раз, — предупредила она его, когда они оказались наедине, — я уйду от тебя.— Что ты хочешь сказать? — резко спросил сэр Мортимер.— Харита — дочь Ричарда, а не твоя. Она может быть капризна, как все девочки в этом возрасте, но я никому не позволю нанести ей физическое оскорбление!Мери впервые противостояла ему.У него хватило ума обнять ее и пообещать, что этого больше никогда не повторится.Все же у Хариты осталось подозрение, что он побил ее не только за то, что она вывела его из себя, но и потому, что ему нравилось поступать так.С этого момента он еще больше старался любыми способами унизить ее.Он издевался над каждым ее словом.Если представлялась возможность высмеять Хариту перед его друзьями в отсутствие ее матери, он делал это.Она всеми силами старалась держаться подальше от него.Она начала подумывать о переезде к кому-нибудь из маминых родственников.Но это было трудно осуществить, поскольку она не виделась ни с кем из них вот уже многие годы.Все они жили вдалеке от Портсмута.Кроме того, когда они порой писали ее матушке, становилось ясно, что они не одобряли ее брак с сэром Мортимером.Однажды, когда он вел себя особенно оскорбительно по отношению к ней, Харита сказала маме:— Не лучше ли было бы, мама, попросить тетушку Элизабет, чтобы я пожила у нее в Йоркшире? Хотя бы до того времени, когда мне потребуются гувернантки и учителя?Мать с ужасом воскликнула:— Ты же знаешь, дорогая, что я не смогу жить без тебя!Она протянула к ней руки и сказала со слезами на глазах:— Ты — все, что у меня осталось от дорогого Ричарда.Когда я гляжу на тебя, я вижу его, как будто он стоит рядом со мной, и мне кажется, что я не совсем потеряла его.Слезы бежали по ее щекам.И Харита отирала эти слезы, обещая, что никогда не оставит ее.Но вот полгода тому назад, совершенно неожиданно, ее мама умерла.Она плохо чувствовала себя всю зиму, простуда постоянно терзала ее.Мери ослабла и утратила свою живость.Ей стоило больших усилий казаться оживленной и внимательной в присутствии сэра Мортимера.Но стоило ему уехать на прогулку или отправиться к друзьям, она теряла напускную веселость.Она все время лежала с закрытыми глазами, без сна, так, как будто в мыслях своих она переносилась в другой мир.Однажды сэр Мортимер объявил, что приглашен на ужин, Ужин этот устраивал лорд-наместник Лорд-наместник — глава судебной и исполнительной власти в графстве.

для наиболее влиятельных землевладельцев графства.— Это только для мужчин, моя дорогая, — сказал он своей жене, — и это означает, что ты, боюсь, не сможешь сопровождать меня.— Я уверена, что все будут рады тебя там видеть, — услышала Харита ответ матушки.Она говорила нежным, полным обожания голосом, каким всегда обращалась к сэру Мортимеру.Она знала, как он любит это.Он, казалось, раздулся от гордости, отвечая:— Я приготовил превосходную речь, включив в нее несколько деловых предложений, которые, несомненно, получат одобрение лорда-наместника.— Я уверена, что он одобрит их! — ответила его жена.Когда он ушел, толстый, помпезный и, по мнению Хариты, перестаравшийся со своим парадным облачением, ее мама почувствовала себя слишком усталой, чтобы подняться с постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12