Не хотелось Тарасу вожжаться со скупщиками, но делать нечего. Старуха Акулина, и та ворчит, что денег стали мало приносить домой.
Ввиду таких стесненных обстоятельств Тарас решился поставить хоть новую избу, а то и в самом деле безо всего останешься. Сказано – сделано. Ворота уже есть. Заказал Тарас бревен мужикам, а сам принялся разворачивать свою избушку. Окся по-прежнему работала в забое, а у ворота стояла жена Вахрушки. Тарас, под предлогом постройки, являлся на дудку только поругаться с бабами. Раз, когда он приехал верхом на работу, сноха сидела без всякого дела.
– Ты это што лодырничаешь? – обругался Тарас.
– Да чего мне делать-то, коли Окси нет…
– Как нет?
– Да так… Видно, домой пошла, а я вот и сижу одна.
– Врешь что-нибудь…
Наклонившись к дудке, Тарас крикнул – Окся, куда ты запропастилась?.. Эй, Окся…
Ответа не последовало.
– Спит, видно, подлая… – решил Тарас. – На этих баб только надейся!
Он спустился в дудку, чтобы отлупить Оксю на все корки, но там никого не было, дудка стояла пустая.
– Ну и дура же! – удивлялся Тарас, вылезая на свет божий.
Окси и след простыл, точно она в воду канула. Пока Тарас ее разыскивал, какой-то штегерь успел донести, что дудка уже на девятой сажени и пора ставить компанейские работы. Таким образом Тарас разом лишился всего: ни дудки, ни Окси, ни избушки. Оставался один кабак Пятачка.
– Куда Оксю-то дели, анафемы? – приставал целовальник, не отпускавший теперь в долг ни на грош.
– Отстань…
Но раз Пятачок расщедрился и сам предложил Тарасу стаканчик, – счет шел под новые ворота.
– Поздравить тебя надо, Тарас, – ухмылялся Пятачок.
– С чем это?
– Окся-то закон приняла…
– Н-но-о?..
– Верно тебе говорю… В Карягиной и свадьба была. Форменное приданое себе справила да еще деньгами рублев сорок принесла. Этак-то хошь кто женится… Я бы женился, кабы знал.
– А где она деньги-то взяла, дура?
– А в ноздре, говорит, все из дудки носила… ну, и натаскала. Вот тебе и глупая Окся!..

Примечания

1

Сухарина– засохшее на корню дерево. (Прим. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)

1 2