VadikV
38
Татьяна Устинова: «Боги
ня прайм-тайма»
Татьяна Устинова
Богиня прайм-тайма
«Татьяна Устинова. Богиня прайм-тайма»:
ЭКСМО; Москва; 2003
ISBN 5-699-04758-1
Аннотация
Афган, дикая страна, странная в
ойна.. Корреспонденты Российского телевидения Ольга Шелестова и Никита
Беляев в тот день выехали снимать передовые позиции. На обратной дороге
Ольга пересела в машину к коллегам-журналистам, чтобы успеть к эфиру, и бе
сследно исчезла вместе с ними. В гостиничном номере царил разгром, значи
т, это не случайное похищение?.. Беляев вернулся в Москву один. Коллеги смо
трели косо: как случилось, что он уцелел? Его шеф и Олъгин муж, директор инф
ормационных программ канала, вынужден довериться Беляеву. Стало извест
но, что недавно тайно сняли на видео неуловимого лидера талибов Акбара. С
ведения пришли из Парижа, а накануне похищения Ольга получила оттуда пос
ылку, где среди еды была и кассета. Потом она пропала. Бахрушин летит в Каб
ул на поиски жены, а Беляев знакомится с новой ведущей новостей красавиц
ей Алиной Храбровой. Он бросается ей на выручку Ц ее грозятся убить, если
она не уберется с канала…
Татьяна УСТИНОВА
БОГИНЯ ПРАЙМ-ТАЙМА
* * *
Ему говорят, что закончен бой
И пора вести учет несбывшимся снам.
Ему говорят, что пора домой.
Дома, по слухам, уже весна.
Максим Леонидов
Во вторник в Кабуле в первый раз пошел дождь.
Низкие тучи, похожие на сгустившийся туман, наползли со стороны гор, и каз
алось, что, если встать на цыпочки, можно потрогать кудлатое серое небо. Из
-за низкой облачности город с утра не бомбили. Тоже первый раз за все врем
я.
Телефоны не работали уже дней десять. Из крана в крохотной ванной лилась
отвратительная желтая вода, нечто среднее по цвету между квасом и знамен
итой “ослиной мочой”, которой следует разбавлять бензин.
Одна канистра оставалась нетронутой, на дне другой болталось пол-литра
“пригодной для питья” воды.
Умываться ею в группе считалось смертным грехом, но Ольга все-таки умыла
сь, чувствуя себя почти преступницей.
Зеркало было размером с ладонь, с растрескавшейся от старости и перепада
температур амальгамой. Ольга посмотрелась в него, но ничего хорошего та
м не увидела.
Я вернусь домой и три дня буду лежать в ванне. В очень полной и чистой ванн
е. Я даже спать буду в ванне, и есть буду в ней, и пить буду из нее Ц столько, с
колько захочу.
Она повязала на голову платок, подумала и перевязала по-другому Ц украс
илась. Кофе не было ни капли.
Зато есть надежда, что сегодня будет связь и Они передадут репортаж в Мос
кву.
Есть бомбежка, нет связи. Нет бомбежки, есть связь.
Может быть, есть.
Она нацепила темные очки и осторожно выглянула в коридор. Там было пусто,
и она проворно заперла свою дверь и постучалась в соседний номер. Произо
шло короткое шевеление, дверь распахнулась, и волосатая рука, схватив ее
за майку, втянула внутрь так стремительно, что она чуть не упала.
Паника поднялась из живота и залила голову и горло. Стало нечем дышать, и с
ердце, кажется, разорвалось.
Ц Ты что? Обезумела? Ц спросил кто-то рядом. Ц Сколько раз тебе говорил,
я сам зайду! Что ты шляешься, черт побери!..
Ольга потерла стиснутое горло, подышала открытым ртом. Паника, как удав, ч
уть расслабила кольца, но совсем не отпустила. Впрочем, они все время жили
, объятые этой паникой со всех сторон. От нее спасала только работа, которо
й, как назло, в последнее время было мало.
Есть бомбежка, нет работы. Нет бомбежки, есть работа. Да и то не всегда.
Ц Ники, Ц сказала Ольга и откашлялась, Ц ты меня напугал.
Ц Иди на фиг, Ц предложил оператор и ушел в крохотную комнатку, точную к
опию ее собственной, сел там на кровать и стал обуваться, вид у него был се
рдитый. Из-за майки вывалился крест и качался на широкой цепочке у него по
д носом. Он сгреб его и закинул обратно. Шнурки на армейских ботинках были
непомерной длины, и Ники пыхтел, старательно и замысловато завязывая.
Он сам придумал себе это идиотское имя, похожее на кличку собаки колли. Ег
о звали Никита Беляев, вполне прозаично и очень по-русски. Свое прозаично
е русское имя он почему-то терпеть не мог, особенно после “выхода на экран
ы” одноименного сериала с белокурой бестией в главной роли, и долго прид
умывал, как бы его изменить на иностранный манер. И придумал.
Ники, ужас какой-то!..
Ольга подошла к окну и, чуть раздвинув полоски древних жалюзи, посмотрел
а на улицу. Под козырьком гостиницы стоял БТР, и еще один за желтым углом с
оседнего дома. Бородатые афганцы в платках в точно таких же ботинках и ка
муфляже, как у ее оператора, сидели вокруг БТР на корточках.
Ц Когда же это кончится, твою мать… Ц бормотал у нее за спиной Ники, прил
аживая шнурки.
Ольга отпустила полоски и вытерла о джинсы пыльные пальцы. Пыль была вез
де Ц на мебели, простынях, подоконниках, в ушах, в горле, в волосах. Синий ко
фр “Бетакама” казался серым из-за нее. У Ники в глазах появлялось страдан
ие, когда он смотрел на кофр. Камеру он жалел больше, чем себя, Ц как все вы
сококлассные операторы.
Ц У тебя осталась вода?
Ц Одна канистра и еще чуть-чуть. А кофе есть?
Ники кивнул на тумбочку, и Ольга посмотрела.
Кофе в банке был, даже довольно много, и она чуть-чуть воспрянула духом.
Ц Только света с утра не было, Ц сказал Ники и почесал затылок, а потом жи
вот под майкой. Они все время чесались, как вшивые. Ц Как его кипятить без
электричества?
Ни на что не надеясь, Ольга повернула резиновый тумблер древнего советск
ого выключателя Ц все здесь было советским или американским, даже выклю
чатели, Ц и голая лампочка под потолком засветилась тусклым желтым све
том, нервически задрожала тоненькая проволочка внутри стеклянной колб
ы.
Ц Дали! Ц восхитился Ники. Ц Ну, не иначе сегодня праздник у них большой
. Ты не знаешь, что они сегодня отмечают?
Он поднялся с кровати, потопал ботинками, проверяя, хорошо ли они наделис
ь и надежно ли зашнурованы, Ц иногда от этого зависела жизнь.
Можешь бежать, останешься в живых. Не можешь, останешься лежать на чужой ж
елтой пыльной земле.
Боб Фелтон погиб, потому что не мог бежать так быстро, как надо, Ц у них на
глазах упал лицом вперед, и камера отлетела в сторону, подпрыгнула и пова
лилась набок, как будто тоже подстреленная, и Би-би-си потом долго пытала
сь получить его тело, но так и не получила.
Неизвестно почему афганцы решили его не отдавать, и Боб навсегда остался
здесь Ц в твердой, как камень, растрескавшейся желтой земле. Впрочем, есл
и похоронили в земле, значит, ему крупно повезло.
Боб говорил, что больше всего на свете ему хочется английского пива. Прос
то пива и больше ничего. И еще он говорил про свою лошадь, только Ольга поз
абыла ее имя, какое-то замечательное имя, то ли Изумруд, то ли Кристалл. У не
го был титул Ц герцог, кажется, или граф, Ц и всех это почему-то очень вес
елило, и его самого тоже.
“Британия потеряла одного из своих лучших сыновей”, Ц печально констат
ировал ведущий новостей Би-би-си в программе, посвященной операции “Бур
я в горах”, Ц и все. Жизнь и смерть Боба Фелтона больше никого не интересо
вали.
Ну и что? Погиб при исполнении служебных обязанностей. Это просто такая р
абота.
Ц Я принесу воды, а ты запри за мной дверь, Ц распорядился Ники, перестав
чесаться. Ц Стой и слушай.
Я постучу три раза, тогда откроешь.
Ц У тебя паранойя.
Ц Я жить хочу. Меня Бахрушин на проходной повесит, если с тобой что-нибуд
ь…
Ц Ладно, заткнись, Ц перебила Ольга довольно резко. О Бахрушине думать
было никак нельзя. У нее почти все время получалось не думать и только ино
гда ничего не выходило.
Ц Давай!
Она кинула ему ключи, он поймал, выскочил за дверь и пропал. Ольга задвинул
а хлипкую щеколду Ц как будто это сможет их от чего-то уберечь! Ц и присл
ушалась. В коридоре было тихо. Под окном хохотали давешние афганцы. Пахло
гарью вчерашней бомбежки Ц дождь прибил дым к земле, сегодня трудно буд
ет дышать.
Впрочем, здесь всегда трудно дышать.
Вернулся Ники, стукнул три раза, и она ему открыла.
Ц Давай быстрей, а то свет выключат. Может, мне пока побриться?..
Ольга налила воды из канистры в литровую банку Ц каждому по полторы кру
жки, Ц сунула кипятильник и оценивающе посмотрела на Ники. Он весь зарос
светлой щетиной, белые, сильно выгоревшие, отросшие кудри торчали в разн
ые стороны. В обычной жизни ее оператор был почти наголо брит, может, поэто
му сейчас выглядел как-то особенно дико.
Ц Побрейся, Ц решила она, Ц только все равно это как-то… неконструктив
но.
Ц Почему неконструктивно? Ц спросил Ники из ванной. В трубах засипело и
затряслось, словно кто-то пытался выдрать их из пазов. Ники негромко выру
гался.
Ц Завтра опять зарастешь, а бриться будет негде.
Ц Да ла-адно! Завтра будет завтра!
Ц Телефон не работает. Ц Ольга смотрела, как крохотные воздушные пузыр
ьки облепляют спираль кипятильника, отрываются и поднимаются наружу.
Ц Подумаешь, бином Ньютона, Ц пробормотал Ники невнятно, наверное, от т
ого, что рассматривал в крохотном зеркальце свою небритую шею. Ц Он уже с
то лет не работает.
Ц Не сто лет, а десять дней.
Десять дней связи не было Ц кроме спутника, который время от времени вых
одил из тени, и тогда им удавалось передать очередной сюжет. В корпункте е
ще до войны обещали специальный спутниковый телефон и надули, конечно. Т
о есть дали, но с этой линией моментально что-то случилось, наверное, так и
было задумано Ц в начале войны с корреспондентскими линиями обязатель
но что-нибудь случается. И цензура, цензура, твою мать!.. Чего только они не
делали, чтобы ее обойти, чтобы снять хоть что-то, отличное от “официальной
точки зрения”, на какие ухищрения ни пускались! Особенно старались сиэн
эновцы, которым “официальная точка” совсем не годилась. Время от времени
их высылали, и появлялись следующие. Ольга удивлялась Ц сколько у них та
м желающих снимать войну!
Пузырьки от спирали кипятильника отрывались все быстрее, всплывали и ло
пались. Ольга наблюдала.
Ц Ну чего? Еще не кипит?
Ники хотелось кофе. Еще ему хотелось яичницы с сосиской и свежим черным х
лебом. Помидора хотелось невыносимо. А еще помыться и спать Ц несколько
суток подряд, и чтобы не бомбили.
Он протиснулся мимо столика, на котором закипала вода, раздвинул полоски
жалюзи, как давеча Ольга, и посмотрел на улицу. Гор не было видно, сплошные
облака. Даже соседнего дома, наполовину снесенного “скатом”, не разгляде
ть.
Дождь, туман, запах гари, арабская речь.
Ему вдруг показалось, что среди удручающе одинаковых бородатых лиц он ув
идел знакомое, которому вовсе не следовало там находиться, и это было стр
анно.
Ц Оль!
Ц Что?..
Ц Подойди! Быстро только!
Она подошла и оказалась у него за плечом. Он слышал, как она дышит, легко и р
едко. Тонкие пальцы взяли его за майку Ц он скосил глаза. Розовые женские
пальцы на его черной пыльной майке в белых разводах от пота.
Будь оно все проклято.
Ц Что, Ники?
Ц Вон справа, видишь, на броне?
Она еще придвинулась.
Ц Вижу. И кто это?
Ц Не Масуд ли, часом?
Ольга сбоку посмотрела на Ники, очень близко, но он выдержал характер и по
ворачиваться не стал Ц не заметил как бы! Ц и она опять глянула на улицу.
Человек в камуфляже, в распущенной пестрой косынке, с “Калашниковым”, бо
лтавшимся на бедре Ц он все время придерживал его рукой, Ц был похож и н
е похож на корреспондента агентства “Аль Джазира”.
Ц Ну чего? Он? Не он?
Ольга пожала плечами:
Ц Черт его знает. Может, и он.
Ники отпустил жалюзи и вытер о штаны пыльные пальцы.
Ц Так мы с ним на север поедем? Ц осведомился он мрачно. Ц И где тогда на
ш “калаш”? Или что? У него есть, а у нас нет? Так нечестно.
Ц Это точно, Ц пробормотала Ольга и посмотрела на банку. Вода в ней кипе
ла белым ключом. Пусть покипит пять минут Ц на всякий случай.
Ц Надо этих найти, из “Рейтера”, которые с нами едут.
Ц Найдем.
Ц А есть чего будем?
Ц Чего-чего!.. Консервы!
Ц Вот они у меня где, эти консервы! Ц злобно сказал Ники и попилил себя по
свежевыбритой шее. Лицо от лба до скул было сильно загорелым, ниже тоже за
горело, но меньше, от этого казалось, что верхняя часть лица у него намного
грязнее нижней. Впрочем, Ники, наверное, не тратил драгоценную воду на умы
вание.
Купить можно было только кока-колу, которой умываться нельзя, да и пить оп
асно.
Ц С какой точки снимаем?
Ц Да ни с какой! Разве они дадут снимать откуда-нибудь!
Ц Значит, опять дворец?
Съемки разрешались только на фоне разбомбленного президентского дворц
а, очень живописно, если не каждый день.
Ц Опять, Ники. Что ты спрашиваешь, когда сам все знаешь!
Ц Я знаю все, Ц подтвердил оператор и выдернул желтый шнур кипятильник
а. Ц У меня галеты есть. Будешь?
Ц Буду.
Некоторое время они молча пили кофе и хрустели галетами, как две собаки у
лучшенным кормом “Чаппи”.
Ольга стряхнула крошки с колен и заглянула в свою кружку. Кофе удручающе
быстро кончался. Ники наблюдал за ней.
Ц И как это тебя Бахрушин отпустил?.. Ц вдруг задумчиво спросил он и побо
лтал в кружке ложкой. Ц Был бы я Бахрушин, ни за что бы не отпустил.
Ц Вот потому ты Ц не он, Ники!
Ц Это точно.
В дверь загрохотали, так что вздрогнули древние жалюзи на окнах, и паника
приналегла на грудь и горло, сжала пыльные холодные кольца.
Впрочем, те, кто на прошлой неделе увез из гостиницы американскую девушк
у-фотографа, которую с тех пор никто не видел, не стали бы стучать.
Ники преувеличенно осторожно поставил на стол свою кружку, чтобы не расп
лескать ни капли драгоценного кофе, и шагнул к двери, кося напряженным гл
азом. В кулаке у него что-то блеснуло, и Ольга вдруг поняла, что это… нож.
Господи Иисусе!..
Ц Ники!..
Ц Ти-хо! Ц одними губами приказал он, бесшумно прыгнул и прижался спино
й к стене. В дверь опять постучали, правда, немного тише. Ники мотнул голов
ой, что означало Ц открывай! Ц и Ольга отодвинула щеколду.
Все его прыжки и ужимки напоминали боевик под названием “Спецназ” Ц там
тоже так прыгали и гримасничали.
В коридоре произошло какое-то шевеление. Потом осторожный голос сказал
негромко:
Ц Мужики! Вы здесь?!
Оператор молниеносно выбросил руку с ножом, и как давеча Ольгу, схватил п
осетителя за майку и втащил внутрь. Лезвие тускло сверкнуло у самой щеки
незваного гостя.
Ц Твою мать!..
Человек ввалился в комнату головой вперед, сделал несколько торопливых
шагов, чтобы не упасть, и почти уткнулся носом в стол, на котором стояла кр
ужка. Ничуть не обескураженный бесцеремонным обращением, он повел носом
, живо понюхал, схватил кружку и сделал большой глоток.
Ц Поставь на место!
Ц Да ладно!
Ц Поставь, тебе говорят!
Посетитель еще раз торопливо хлебнул, утер губы и сказал насмешливо:
Ц Ники, ты жадина! Вот Оленька не такая! Ведь правда? Я знаю, что ты ничего н
е пожалеешь для друга.
Для своего старого друга! А, Оленька?
Ц Я тоже жадина, Ц буркнула Ольга, забрала со стола кружку и сунула ее Ни
ки. Борейко и без кофе обойдется.
Все знали, что Толя каким-то волшебным образом умел добыть все, что угодно
, даже в осажденном Кабуле. Поговаривали о его связях с контрабандистами
и талибами, с узбеками и пакистанцами Ц впрочем, журналисты всегда скло
нны усложнять, выдумывать, “играть в детектив”. Может, он просто оборотис
тый и ловкий, этот самый Толя Борейко, корреспондент агентства “Интерфак
с”.
Ц А у меня телефон сдох, Ц поделился Толя, покосился на Ники и усмехнулс
я. Оператор даже не хлебал, а словно лакал кофе, торопливо, словно боялся, ч
то у него отнимут драгоценную кружку. Толе совсем не хотелось кофе Ц он м
ог пить его сколько угодно.
Ц У всех телефоны сдохли, Ц пробормотала Ольга.
Афганцы все хохотали под окнами. Они или хохотали, или стреляли, или крича
ли гортанными, как будто раздраженными голосами Ц казалось, что вот-вот
подерутся. Ольга никогда не видела, чтобы они были спокойны.
Ц Так у меня спутниковый! Детям такие в руки не дают.
Ц Дети Ц это мы?
Ц Оленька, что ты там высматриваешь, за окошком? Вот лично я ничего хорош
его там никогда не видал. Посмотрела бы на меня, лапонька.
Ц Нет, спасибо. Толь, я лучше в окошко.
Ц Тебе нравятся бородатые мужчины в платках?
Человек в пестрой косынке, похожий на корреспондента “Аль Джазиры”, куда
-то делся с БТР.
Ц Ники, а что это у тебя с мордой?
Ц В каком смысле?
Ц Грязная вроде.
Ники вытянул шею и уставился на свое отражение в мутной полировке гардер
оба.
1 2 3 4 5
38
Татьяна Устинова: «Боги
ня прайм-тайма»
Татьяна Устинова
Богиня прайм-тайма
«Татьяна Устинова. Богиня прайм-тайма»:
ЭКСМО; Москва; 2003
ISBN 5-699-04758-1
Аннотация
Афган, дикая страна, странная в
ойна.. Корреспонденты Российского телевидения Ольга Шелестова и Никита
Беляев в тот день выехали снимать передовые позиции. На обратной дороге
Ольга пересела в машину к коллегам-журналистам, чтобы успеть к эфиру, и бе
сследно исчезла вместе с ними. В гостиничном номере царил разгром, значи
т, это не случайное похищение?.. Беляев вернулся в Москву один. Коллеги смо
трели косо: как случилось, что он уцелел? Его шеф и Олъгин муж, директор инф
ормационных программ канала, вынужден довериться Беляеву. Стало извест
но, что недавно тайно сняли на видео неуловимого лидера талибов Акбара. С
ведения пришли из Парижа, а накануне похищения Ольга получила оттуда пос
ылку, где среди еды была и кассета. Потом она пропала. Бахрушин летит в Каб
ул на поиски жены, а Беляев знакомится с новой ведущей новостей красавиц
ей Алиной Храбровой. Он бросается ей на выручку Ц ее грозятся убить, если
она не уберется с канала…
Татьяна УСТИНОВА
БОГИНЯ ПРАЙМ-ТАЙМА
* * *
Ему говорят, что закончен бой
И пора вести учет несбывшимся снам.
Ему говорят, что пора домой.
Дома, по слухам, уже весна.
Максим Леонидов
Во вторник в Кабуле в первый раз пошел дождь.
Низкие тучи, похожие на сгустившийся туман, наползли со стороны гор, и каз
алось, что, если встать на цыпочки, можно потрогать кудлатое серое небо. Из
-за низкой облачности город с утра не бомбили. Тоже первый раз за все врем
я.
Телефоны не работали уже дней десять. Из крана в крохотной ванной лилась
отвратительная желтая вода, нечто среднее по цвету между квасом и знамен
итой “ослиной мочой”, которой следует разбавлять бензин.
Одна канистра оставалась нетронутой, на дне другой болталось пол-литра
“пригодной для питья” воды.
Умываться ею в группе считалось смертным грехом, но Ольга все-таки умыла
сь, чувствуя себя почти преступницей.
Зеркало было размером с ладонь, с растрескавшейся от старости и перепада
температур амальгамой. Ольга посмотрелась в него, но ничего хорошего та
м не увидела.
Я вернусь домой и три дня буду лежать в ванне. В очень полной и чистой ванн
е. Я даже спать буду в ванне, и есть буду в ней, и пить буду из нее Ц столько, с
колько захочу.
Она повязала на голову платок, подумала и перевязала по-другому Ц украс
илась. Кофе не было ни капли.
Зато есть надежда, что сегодня будет связь и Они передадут репортаж в Мос
кву.
Есть бомбежка, нет связи. Нет бомбежки, есть связь.
Может быть, есть.
Она нацепила темные очки и осторожно выглянула в коридор. Там было пусто,
и она проворно заперла свою дверь и постучалась в соседний номер. Произо
шло короткое шевеление, дверь распахнулась, и волосатая рука, схватив ее
за майку, втянула внутрь так стремительно, что она чуть не упала.
Паника поднялась из живота и залила голову и горло. Стало нечем дышать, и с
ердце, кажется, разорвалось.
Ц Ты что? Обезумела? Ц спросил кто-то рядом. Ц Сколько раз тебе говорил,
я сам зайду! Что ты шляешься, черт побери!..
Ольга потерла стиснутое горло, подышала открытым ртом. Паника, как удав, ч
уть расслабила кольца, но совсем не отпустила. Впрочем, они все время жили
, объятые этой паникой со всех сторон. От нее спасала только работа, которо
й, как назло, в последнее время было мало.
Есть бомбежка, нет работы. Нет бомбежки, есть работа. Да и то не всегда.
Ц Ники, Ц сказала Ольга и откашлялась, Ц ты меня напугал.
Ц Иди на фиг, Ц предложил оператор и ушел в крохотную комнатку, точную к
опию ее собственной, сел там на кровать и стал обуваться, вид у него был се
рдитый. Из-за майки вывалился крест и качался на широкой цепочке у него по
д носом. Он сгреб его и закинул обратно. Шнурки на армейских ботинках были
непомерной длины, и Ники пыхтел, старательно и замысловато завязывая.
Он сам придумал себе это идиотское имя, похожее на кличку собаки колли. Ег
о звали Никита Беляев, вполне прозаично и очень по-русски. Свое прозаично
е русское имя он почему-то терпеть не мог, особенно после “выхода на экран
ы” одноименного сериала с белокурой бестией в главной роли, и долго прид
умывал, как бы его изменить на иностранный манер. И придумал.
Ники, ужас какой-то!..
Ольга подошла к окну и, чуть раздвинув полоски древних жалюзи, посмотрел
а на улицу. Под козырьком гостиницы стоял БТР, и еще один за желтым углом с
оседнего дома. Бородатые афганцы в платках в точно таких же ботинках и ка
муфляже, как у ее оператора, сидели вокруг БТР на корточках.
Ц Когда же это кончится, твою мать… Ц бормотал у нее за спиной Ники, прил
аживая шнурки.
Ольга отпустила полоски и вытерла о джинсы пыльные пальцы. Пыль была вез
де Ц на мебели, простынях, подоконниках, в ушах, в горле, в волосах. Синий ко
фр “Бетакама” казался серым из-за нее. У Ники в глазах появлялось страдан
ие, когда он смотрел на кофр. Камеру он жалел больше, чем себя, Ц как все вы
сококлассные операторы.
Ц У тебя осталась вода?
Ц Одна канистра и еще чуть-чуть. А кофе есть?
Ники кивнул на тумбочку, и Ольга посмотрела.
Кофе в банке был, даже довольно много, и она чуть-чуть воспрянула духом.
Ц Только света с утра не было, Ц сказал Ники и почесал затылок, а потом жи
вот под майкой. Они все время чесались, как вшивые. Ц Как его кипятить без
электричества?
Ни на что не надеясь, Ольга повернула резиновый тумблер древнего советск
ого выключателя Ц все здесь было советским или американским, даже выклю
чатели, Ц и голая лампочка под потолком засветилась тусклым желтым све
том, нервически задрожала тоненькая проволочка внутри стеклянной колб
ы.
Ц Дали! Ц восхитился Ники. Ц Ну, не иначе сегодня праздник у них большой
. Ты не знаешь, что они сегодня отмечают?
Он поднялся с кровати, потопал ботинками, проверяя, хорошо ли они наделис
ь и надежно ли зашнурованы, Ц иногда от этого зависела жизнь.
Можешь бежать, останешься в живых. Не можешь, останешься лежать на чужой ж
елтой пыльной земле.
Боб Фелтон погиб, потому что не мог бежать так быстро, как надо, Ц у них на
глазах упал лицом вперед, и камера отлетела в сторону, подпрыгнула и пова
лилась набок, как будто тоже подстреленная, и Би-би-си потом долго пытала
сь получить его тело, но так и не получила.
Неизвестно почему афганцы решили его не отдавать, и Боб навсегда остался
здесь Ц в твердой, как камень, растрескавшейся желтой земле. Впрочем, есл
и похоронили в земле, значит, ему крупно повезло.
Боб говорил, что больше всего на свете ему хочется английского пива. Прос
то пива и больше ничего. И еще он говорил про свою лошадь, только Ольга поз
абыла ее имя, какое-то замечательное имя, то ли Изумруд, то ли Кристалл. У не
го был титул Ц герцог, кажется, или граф, Ц и всех это почему-то очень вес
елило, и его самого тоже.
“Британия потеряла одного из своих лучших сыновей”, Ц печально констат
ировал ведущий новостей Би-би-си в программе, посвященной операции “Бур
я в горах”, Ц и все. Жизнь и смерть Боба Фелтона больше никого не интересо
вали.
Ну и что? Погиб при исполнении служебных обязанностей. Это просто такая р
абота.
Ц Я принесу воды, а ты запри за мной дверь, Ц распорядился Ники, перестав
чесаться. Ц Стой и слушай.
Я постучу три раза, тогда откроешь.
Ц У тебя паранойя.
Ц Я жить хочу. Меня Бахрушин на проходной повесит, если с тобой что-нибуд
ь…
Ц Ладно, заткнись, Ц перебила Ольга довольно резко. О Бахрушине думать
было никак нельзя. У нее почти все время получалось не думать и только ино
гда ничего не выходило.
Ц Давай!
Она кинула ему ключи, он поймал, выскочил за дверь и пропал. Ольга задвинул
а хлипкую щеколду Ц как будто это сможет их от чего-то уберечь! Ц и присл
ушалась. В коридоре было тихо. Под окном хохотали давешние афганцы. Пахло
гарью вчерашней бомбежки Ц дождь прибил дым к земле, сегодня трудно буд
ет дышать.
Впрочем, здесь всегда трудно дышать.
Вернулся Ники, стукнул три раза, и она ему открыла.
Ц Давай быстрей, а то свет выключат. Может, мне пока побриться?..
Ольга налила воды из канистры в литровую банку Ц каждому по полторы кру
жки, Ц сунула кипятильник и оценивающе посмотрела на Ники. Он весь зарос
светлой щетиной, белые, сильно выгоревшие, отросшие кудри торчали в разн
ые стороны. В обычной жизни ее оператор был почти наголо брит, может, поэто
му сейчас выглядел как-то особенно дико.
Ц Побрейся, Ц решила она, Ц только все равно это как-то… неконструктив
но.
Ц Почему неконструктивно? Ц спросил Ники из ванной. В трубах засипело и
затряслось, словно кто-то пытался выдрать их из пазов. Ники негромко выру
гался.
Ц Завтра опять зарастешь, а бриться будет негде.
Ц Да ла-адно! Завтра будет завтра!
Ц Телефон не работает. Ц Ольга смотрела, как крохотные воздушные пузыр
ьки облепляют спираль кипятильника, отрываются и поднимаются наружу.
Ц Подумаешь, бином Ньютона, Ц пробормотал Ники невнятно, наверное, от т
ого, что рассматривал в крохотном зеркальце свою небритую шею. Ц Он уже с
то лет не работает.
Ц Не сто лет, а десять дней.
Десять дней связи не было Ц кроме спутника, который время от времени вых
одил из тени, и тогда им удавалось передать очередной сюжет. В корпункте е
ще до войны обещали специальный спутниковый телефон и надули, конечно. Т
о есть дали, но с этой линией моментально что-то случилось, наверное, так и
было задумано Ц в начале войны с корреспондентскими линиями обязатель
но что-нибудь случается. И цензура, цензура, твою мать!.. Чего только они не
делали, чтобы ее обойти, чтобы снять хоть что-то, отличное от “официальной
точки зрения”, на какие ухищрения ни пускались! Особенно старались сиэн
эновцы, которым “официальная точка” совсем не годилась. Время от времени
их высылали, и появлялись следующие. Ольга удивлялась Ц сколько у них та
м желающих снимать войну!
Пузырьки от спирали кипятильника отрывались все быстрее, всплывали и ло
пались. Ольга наблюдала.
Ц Ну чего? Еще не кипит?
Ники хотелось кофе. Еще ему хотелось яичницы с сосиской и свежим черным х
лебом. Помидора хотелось невыносимо. А еще помыться и спать Ц несколько
суток подряд, и чтобы не бомбили.
Он протиснулся мимо столика, на котором закипала вода, раздвинул полоски
жалюзи, как давеча Ольга, и посмотрел на улицу. Гор не было видно, сплошные
облака. Даже соседнего дома, наполовину снесенного “скатом”, не разгляде
ть.
Дождь, туман, запах гари, арабская речь.
Ему вдруг показалось, что среди удручающе одинаковых бородатых лиц он ув
идел знакомое, которому вовсе не следовало там находиться, и это было стр
анно.
Ц Оль!
Ц Что?..
Ц Подойди! Быстро только!
Она подошла и оказалась у него за плечом. Он слышал, как она дышит, легко и р
едко. Тонкие пальцы взяли его за майку Ц он скосил глаза. Розовые женские
пальцы на его черной пыльной майке в белых разводах от пота.
Будь оно все проклято.
Ц Что, Ники?
Ц Вон справа, видишь, на броне?
Она еще придвинулась.
Ц Вижу. И кто это?
Ц Не Масуд ли, часом?
Ольга сбоку посмотрела на Ники, очень близко, но он выдержал характер и по
ворачиваться не стал Ц не заметил как бы! Ц и она опять глянула на улицу.
Человек в камуфляже, в распущенной пестрой косынке, с “Калашниковым”, бо
лтавшимся на бедре Ц он все время придерживал его рукой, Ц был похож и н
е похож на корреспондента агентства “Аль Джазира”.
Ц Ну чего? Он? Не он?
Ольга пожала плечами:
Ц Черт его знает. Может, и он.
Ники отпустил жалюзи и вытер о штаны пыльные пальцы.
Ц Так мы с ним на север поедем? Ц осведомился он мрачно. Ц И где тогда на
ш “калаш”? Или что? У него есть, а у нас нет? Так нечестно.
Ц Это точно, Ц пробормотала Ольга и посмотрела на банку. Вода в ней кипе
ла белым ключом. Пусть покипит пять минут Ц на всякий случай.
Ц Надо этих найти, из “Рейтера”, которые с нами едут.
Ц Найдем.
Ц А есть чего будем?
Ц Чего-чего!.. Консервы!
Ц Вот они у меня где, эти консервы! Ц злобно сказал Ники и попилил себя по
свежевыбритой шее. Лицо от лба до скул было сильно загорелым, ниже тоже за
горело, но меньше, от этого казалось, что верхняя часть лица у него намного
грязнее нижней. Впрочем, Ники, наверное, не тратил драгоценную воду на умы
вание.
Купить можно было только кока-колу, которой умываться нельзя, да и пить оп
асно.
Ц С какой точки снимаем?
Ц Да ни с какой! Разве они дадут снимать откуда-нибудь!
Ц Значит, опять дворец?
Съемки разрешались только на фоне разбомбленного президентского дворц
а, очень живописно, если не каждый день.
Ц Опять, Ники. Что ты спрашиваешь, когда сам все знаешь!
Ц Я знаю все, Ц подтвердил оператор и выдернул желтый шнур кипятильник
а. Ц У меня галеты есть. Будешь?
Ц Буду.
Некоторое время они молча пили кофе и хрустели галетами, как две собаки у
лучшенным кормом “Чаппи”.
Ольга стряхнула крошки с колен и заглянула в свою кружку. Кофе удручающе
быстро кончался. Ники наблюдал за ней.
Ц И как это тебя Бахрушин отпустил?.. Ц вдруг задумчиво спросил он и побо
лтал в кружке ложкой. Ц Был бы я Бахрушин, ни за что бы не отпустил.
Ц Вот потому ты Ц не он, Ники!
Ц Это точно.
В дверь загрохотали, так что вздрогнули древние жалюзи на окнах, и паника
приналегла на грудь и горло, сжала пыльные холодные кольца.
Впрочем, те, кто на прошлой неделе увез из гостиницы американскую девушк
у-фотографа, которую с тех пор никто не видел, не стали бы стучать.
Ники преувеличенно осторожно поставил на стол свою кружку, чтобы не расп
лескать ни капли драгоценного кофе, и шагнул к двери, кося напряженным гл
азом. В кулаке у него что-то блеснуло, и Ольга вдруг поняла, что это… нож.
Господи Иисусе!..
Ц Ники!..
Ц Ти-хо! Ц одними губами приказал он, бесшумно прыгнул и прижался спино
й к стене. В дверь опять постучали, правда, немного тише. Ники мотнул голов
ой, что означало Ц открывай! Ц и Ольга отодвинула щеколду.
Все его прыжки и ужимки напоминали боевик под названием “Спецназ” Ц там
тоже так прыгали и гримасничали.
В коридоре произошло какое-то шевеление. Потом осторожный голос сказал
негромко:
Ц Мужики! Вы здесь?!
Оператор молниеносно выбросил руку с ножом, и как давеча Ольгу, схватил п
осетителя за майку и втащил внутрь. Лезвие тускло сверкнуло у самой щеки
незваного гостя.
Ц Твою мать!..
Человек ввалился в комнату головой вперед, сделал несколько торопливых
шагов, чтобы не упасть, и почти уткнулся носом в стол, на котором стояла кр
ужка. Ничуть не обескураженный бесцеремонным обращением, он повел носом
, живо понюхал, схватил кружку и сделал большой глоток.
Ц Поставь на место!
Ц Да ладно!
Ц Поставь, тебе говорят!
Посетитель еще раз торопливо хлебнул, утер губы и сказал насмешливо:
Ц Ники, ты жадина! Вот Оленька не такая! Ведь правда? Я знаю, что ты ничего н
е пожалеешь для друга.
Для своего старого друга! А, Оленька?
Ц Я тоже жадина, Ц буркнула Ольга, забрала со стола кружку и сунула ее Ни
ки. Борейко и без кофе обойдется.
Все знали, что Толя каким-то волшебным образом умел добыть все, что угодно
, даже в осажденном Кабуле. Поговаривали о его связях с контрабандистами
и талибами, с узбеками и пакистанцами Ц впрочем, журналисты всегда скло
нны усложнять, выдумывать, “играть в детектив”. Может, он просто оборотис
тый и ловкий, этот самый Толя Борейко, корреспондент агентства “Интерфак
с”.
Ц А у меня телефон сдох, Ц поделился Толя, покосился на Ники и усмехнулс
я. Оператор даже не хлебал, а словно лакал кофе, торопливо, словно боялся, ч
то у него отнимут драгоценную кружку. Толе совсем не хотелось кофе Ц он м
ог пить его сколько угодно.
Ц У всех телефоны сдохли, Ц пробормотала Ольга.
Афганцы все хохотали под окнами. Они или хохотали, или стреляли, или крича
ли гортанными, как будто раздраженными голосами Ц казалось, что вот-вот
подерутся. Ольга никогда не видела, чтобы они были спокойны.
Ц Так у меня спутниковый! Детям такие в руки не дают.
Ц Дети Ц это мы?
Ц Оленька, что ты там высматриваешь, за окошком? Вот лично я ничего хорош
его там никогда не видал. Посмотрела бы на меня, лапонька.
Ц Нет, спасибо. Толь, я лучше в окошко.
Ц Тебе нравятся бородатые мужчины в платках?
Человек в пестрой косынке, похожий на корреспондента “Аль Джазиры”, куда
-то делся с БТР.
Ц Ники, а что это у тебя с мордой?
Ц В каком смысле?
Ц Грязная вроде.
Ники вытянул шею и уставился на свое отражение в мутной полировке гардер
оба.
1 2 3 4 5