- Так им и надо, - спокойно согласился Олег. - Для татей крепкая
веревка - лучшая награда. Правильно их големы истребить пытались.
- Три дня, как один, тати от тварей Чернобоговых бегали, -
невозмутимо продолжал Сварослав. - На четвертый вечер добежали они до
святилища Кулимишевского и хранителю тамошнему с покаянием в ноги
упали. Не поверил волхв, молодой был. Однако же еще до полуночи к
священной роще твари стали сбираться. Округ тына бродили, стучались,
выли громко. Хотя в б само святилище проникнуть не пытались.
Хранитель, страху поддавшись, поутру через тын напротив ворот
перебрался, в деревню убежал, коня взял, да и ко мне примчался.
- Это куда? - с любопытством приподнял голову Олег.
- В град стольный Суздаль.
- Понял, - опять откинулся на шкуру ведун. В Суздаль его судьба
пока не заносила. Ни в этом мире, ни в родном двадцать первом веке.
- Я у князя две полусотни выпросил, богатырей Володимира и Илью,
гридней опытных, да и поскакал...
- Разгромили?
- Всех тварей перебили до единой. Три десятка ратников головы
сложили, да увечных столько же оказалось... - Волхв подтянул к себе
посох, почтительно поцеловал и положил обратно. - Татей мы в город
увезли. Князь Гордей1 приказал их на дыбу в допросной избе повесить и
расспросить все в подробности.
- Они же и так покаялись! - возмутился Середин. - Ладно, просто
повесить - на дыбу-то зачем?
- А я суму походную у татей разобрал, - притворился глухим старик.
- Все добро мне обычным показалось, однако же вот этот свиток я понять
не смог...
Старец запустил левую ладонь в правый рукав своего свободного
балахона, вытянул из него туго скрученный пергамент сантиметров
двадцати в длину, перевязанный алой шелковой ленточкой, и протянул
Олегу.
Воздержавшись от комментариев, Середин сдернул со свитка ленту,
развернул чуть желтоватый, толстый и упругий листок... И замер в
недоумении. То, что он увидел, более всего напоминало смесь
древнеегипетских символов и шумерской клинописи: какие-то ползущие
змеи, лебеди, человечки с задранными руками, перемежающиеся с
волнистыми линиями и странными рисунками, собранными из остроконечных
треугольников. Клинописи было больше всего, и она то собиралась в
солнцеподобные круги, то походила на воздушных змеев, то вдруг
разрывалась отчетливым изображением человечка с крыльями.
- Вот только ангелов мне и не хватает, - вернул папирус ведун. -
Предпочитаю рубить крикс и оборотней.
- Окрест города, едва татей привезли, чудища стали сбираться, -
невозмутимо продолжил волхв. - Поначалу дружина истреблять их
выезжала. Однако же варяги и богатыри другое своих теряли, а тварей
токмо больше окрест становилось. К седьмому дню ратники за ворота
выезжать отказались. А горожане и того ранее. К девятине2 округ
Суздаля чудищ столько собралось - не сосчитать. Все дороги и кусты
кишели. Решились они на штурм идти. На стены лезли, ворота ломали,
каменья кидали в лучников... Да, тяжко пришлось. Но устоял Суздаль. А
мне князь Гордей повелел грамоту сию прочитать. Сказывал я ему: знаки
подобные токмо любомудры Дюн-Хора далекого разумеют. Князь гонца
снарядил. На ладье через Каменку повелел отвезть. Да не ушел далече
вестник, вернулся. Вся нечисть поганая за ним кинулась, через реку
поплыла, тропы перекрыла. Тут и поняли мы с князем: не град стольный
слуги Чернобоговы разорить хотят, грамоту заполучить жаждут. Снарядил
Гордей со мной полусотню ратников русских, отвагой известных, с
дружиной первым из врат Владимирских вырвался, дорогу пробил. А уж мы
с воями дальше помчались. Сюда, в земли печорские, к тайному граду
Дюн-Хору. От чудищ оторвались, шли ходко. Да токмо давеча сам видел -
полегла полусотня княжеская. На тебя да на меня надежда осталась.
Некому более грамоту до святилищ древнейших довезти, до хранителей
мудрости. Ты, ведун, в помощь мне прислан. Такова воля богов. - Да
говорил я уже, - лениво отмахнулся Середин. - Никакие боги меня сюда
не посылали. Просто я услышал в вятских землях, что Баба-Яга где-то
здесь стоит. Вот и решил хоть одним глазком на нее взглянуть.
Любопытно все-таки. - А ты мыслил, ведун, боги присылают своим
избранникам вестника с грамотой и печатями княжескими? - негромко
рассмеялся Сварослав. - Нет, они просто приводят смертного туда, где
он и должен исполнить свое предназначение. И отказываться от этого -
грех. Ибо раз за разом станут боги даровать тебе жизнь и приводить на
место твоего подвига, дабы ты принял верное решение и исполнил его в
точности. - Раз за разом? - закрыл глаза Середин. - Это уже не жизнь,
это квест какой-то получается. Сохраняешься на достигнутом уровне, и
проходишь его раз за разом. - Не гневи богов, ведун, - немедленно
отозвался старик. - Прими их волю, как свою, и душа твоя обретет
счастие и покой. Несмотря на все уговоры старого волхва, счастье и
покой Середин обрел безо всякого участия богов - поскольку высшим
счастьем для него в эти часы был спокойный сон. Он же, наверное,
означал и покой. Олег ухватил край шкуры, откатился чуть в сторону,
заворачиваясь в нее, как сосиска в тесто, сразу ощутил, как по телу
разливается блаженное тепло, и провалился в небытие. Первое, что
услышал Середин, открыв поутру глаза, - так это скрип снега чуть не у
самой головы. Схватившись за саблю, ведун "раскатался" из шкуры и,
оглядываясь, поднялся на колено. А посмотреть было на что. Справа и
слева, спереди и сзади - в общем, везде вокруг отмеченной угольной
пылью линии бродили глиняные чудища. Они отходили в сторону,
разворачивались, топали снова к линии; натыкаясь на невидимую стену,
пытались обойти преграду и снова в нее упирались. Никакой
целенаправленности в действиях големов Олег определить не мог - больше
всего их осада напоминала броуновское движение. Разумеется, ящеры
здесь тоже присутствовали. Пятерка зеленых тварей стояла на льду, за
лощиной, в которой укрылись путники. Они не двигались, только молча
переглядывались между собой. За ними в два ряда выстроились двадцать
великанов с дубинками. - Да, ведун... - Услышав над головой голос
старца, Олег подпрыгнул от неожиданности и даже отскочил метра на
полтора. - Да, и я так мыслю: зеленые уродцы весьма умнее земляных
людей будут. И бьются шустрее, и нападают с толком. Потому земляные
воины их власть над собой и принимают. - Это точно, - кивнул Середин.
- Когда "зеленые" рядом, големы действуют слаженнее, ведут себя
толково. А как ящеров нет - в толпу безмозглую превращаются. В общем,
этих нужно выбивать первыми, как офицеров. - Чем, ведун? Как я вижу,
лука или самострела у тебя нет. - Я это так, теоретически. - Олег
присел у кострища, перевернул тлеющее с вечера толстое бревно, споро
настрогал на угли лучинок, подсунул бересты, раздул. Когда над щепками
заплясали радостные язычки пламени, кинул сверху еще несколько
полешек. - Ты чего затеял, ведун? - не понял старик. - Как чего?
Завтракать! - Мяса вяленого по дороге пожуем. - Не-ет, - замотал
головой Олег, - я так не согласный. Ты что, не видишь - твари
колдовские кругом? - Вижу. И что? - А то, что нас в любой момент убить
могут, - весомо сообщил ведун, доставая половину курицы. -
Представляешь: убьют раз и навсегда. А ты в последнюю минуту жизни
голодный, холодный и с подошвой от ботинка во рту! Никакого
удовольствия. - С подошвой? - Угу, - кивнул Олег, деловито натирая
курицу солью с перцем. - Мясо твое вяленое по вкусу один в один
получается. - Жизнь любишь, ведун... - Волхв опустился на один из
сосновых чурбачков, обнял посох. - Вкусно поесть, вволю поспать. Как
же ты такой с тварями лесными Чернобоговыми сражаться не боишься? -
Боюсь, Сварослав, - признался Середин. - Ох, и боюсь. Но понимаешь,
волхв... Когда на тебя оборотень идет в медвежьем облике, росту в две
сажени, да с когтями железными, клыками каменными - вот тогда ты и
понимаешь по-настоящему, что за прекрасная штука жизнь. И как это
здорово: проспаться всласть на свежем воздухе, перекусить курочкой, в
глине запеченной, да запить все водою чистой, талой, сажей не
замаранной, дустом не присыпанной. В баньке попариться, пивка
попить... А для чего еще жить? - Странное речешь ты, ведун, - покачал
головой старик. - А как же отчине своей послужить, богам родовым долг
отдать? - А разве обязательно делать это на голодный желудок? -
рассмеялся Середин и пристроил куриную полутушку к огню. Затем
привычно кинул косуху на сумки, щедро сыпанул на нее приправы, растер
туда же холодные вчерашние угли, замешал, негромко нашептывая защитное
заклинание. - Солнце уходит, - недовольно буркнул волхв. Немного
выждал, глядя на хлопоты Олега, покачал головой и добавил: - Упрям ты,
ведун, однако... Он поднялся, взял котелок, кинул в него из котомки
кусочек меда, засыпал все снегом, повесил на веревку. - Ладно. Хоть
горяченького напоследок попьем. К тому времени, когда курица "дошла",
покрывшись румяной корочкой, а местами и чуток почернев, в котелке
тоже закипело. Путники, наблюдая за бродящими вокруг големами,
разделили и уплели мясо, запили сладкой водичкой. Затем, собрав вещи,
заседлали коней. - Так они нас не видят, Сварослав? - уточнил Олег,
подбирая со снега так и не попавший в костер двухметровый кусок
бревна. - Не могут. Слово Сварога им глаза отводит. - Это хорошо. -
Середин глубоко вдохнул морозный воздух, поднялся на гнедую, потрепал
ей гриву: - Ну как, малышка, сегодня дурить не собираешься? Сварослав,
заводных забери. Куда нам теперь? - Слева от лощины, саженей сто,
протока идет. - Ну, тогда погнали... Ведун со всей силы ткнул пятками
в бока лошади, тряхнул поводьями: - Пошла, родная! На огражденном
угольной пылью пятачке лошадь в несколько прыжков разогналась во весь
опор, и когда всадник перемахнул заговоренную черту, остановить его
могла разве что бетонная стена. - По-оберегись!!! Олег перехватил
бревнышко, словно рогатину, направив тупым концом в грудь ближнего
голема. Копье, пронзив глиняного человека, вреда бы ему, может, и не
причинило - но тяжелая тупоконечная лесина глубоко вмяла грудь, отчего
туловище противника расползлось трещинами, а голова слетела с плеч.
Правда, непривычный к конным сшибкам ведун оружия не удержал - отдача
выбила бревнышко у него из рук. Да и хорошо, что выбило - с "копьем",
еле умещающимся под мышкой, много не навоюешь. Середин дернул из
кармана кистень, с ходу опустив его на голову следующего голема,
перекинул налево, ударив в плечо еще одного врага. Все! Из окружения
вырвались! Олег кинул взгляд через плечо - старик мчался следом через
пробитый ведуном сквозь ряды глиняных людей проход. - Поберегись!! -
во всю глотку заорал Середин, направляясь в самый центр темнеющего на
льду строя. Ящеры, как и положено начальникам, торопливо отпрыгнули за
ряды неуклюжих, но могучих подчиненных, големы подняли над головами
дубины. - Счас, разбежались... - тихо хмыкнул ведун, подбирая левый
повод. Маленький отряд с дробным топотом промчался перед вражеским
строем, уходя вдоль самого берега. Возмущенные подобной коварностью
ящеры злобно зашипели, кинулись следом - но путники уже успели
оторваться на добрую сотню метров, и свежие, отдохнувшие кони в
стремительном разбеге увеличивали этот разрыв с каждой минутой. -
Куда?! - оглянулся на старика Олег. - За дубом протока! Вековой дуб со
стволом в три обхвата находился уже слева. Ведун рванул левый повод со
всех сил, и гнедая просто чудом вписалась в поворот, не врезавшись в
густые камыши, что росли у противоположного берега. - Давай, давай,
родная, - прошептал, наклонившись к самым ее ушам, Середин. - Выноси,
милая... Хлебом одним неделю кормить стану, только вынеси! Скорость
тем не менее пришлось сбросить. Речушка петляла среди ивовых и
березовых зарослей, как подползающая к мышонку гадюка, и всадникам
приходилось постоянно направлять лошадей то вправо, то влево, и только
шипастые зимние подковы, выбивающие из толстого зеленоватого льда
крупные осколки, позволяли скакунам удержаться на ногах. Когти ящеров
скользили, продирая во льду длинные царапины, а потому каждый поворот
давал людям еще метров пять выигрыша. "Хорошо, снега нет, - мысленно
отметил Олег. - Сдуло, наверное. Значит, впереди уж точно заносы..."
Словно откликнувшись на его размышления, за очередной излучиной
обнаружилась стена снега высотой метра в полтора, тянущаяся с крутого
берега вниз, к камышам на узком мысе. - Ква,- только и успел сказать
Середин, для которого все предыдущие прыжки заканчивались неизбежным
падением. Гнедая все сделала сама - поймала момент, взметнулась в
воздух. Олег отпустил поводья, наклонился вперед, вцепившись обеими
руками в луку седла. Гладкая кожа чиркнула по ногам, ушла вниз. Между
ног пробежал невнятный холодок - то ли ветер поддул, то ли страх
отметился... И тут же в задницу со всей силы ударило седло -
удержался! Олег ухватил поводья и легонько тряхнул ими, намекая
лошади, что не мешало бы и прибавить ходу. По берегам теперь
возвышались тронутые инеем сосны, под которыми изредка виднелись кусты
шиповника с ярко-красными, чуть сморщенными ягодами. "В чай их полезно
класть. Аскорбинки много", - не к месту вспомнилось Олегу. Порой
старые стволы кренились низко к протоке, и ведун не без страха думал о
том, что, упади такое деревце поперек дороги - они не меньше получаса
потеряют, пока переберутся Но пока великий Сварог, прародитель всех
славян, да Метелица-Зима и многочисленные лесные духи благоволили
путникам. Новый занос - гнедая рванула вверх, пошла вниз... и Оле!
вдруг понял, что после прыжка лошадь опускается значительно быстрее,
нежели он. - Электрическая сила! - безнадежно выругался он, отпуская
бесполезные поводья. - Ну, почему так всегда? Задняя лука седла
предательски пихнула в бедро. Он кувыркнулся на бок, пытаясь
сгруппироваться, и в такой позе ухнулся о твердый, как танковая броня,
лед, чуть подлетел, ударился снова и, промчавшись по глянцевой
поверхности метров двадцать, лихо врезался в прибрежный сугроб,
зарывшись в него с головой. Противная холодная масса мгновенно
наполнила уши, валенки, набилась за ворот и даже попала под джинсы - и
тут же принялась таять. - Тридцать ква в одном флаконе! - ругаясь и
отплевываясь, Олег выбрался на лед, услышал насмешливое ржание гнедой
и погрозил ей кулаком. - Ты цел, ведун? - озабоченно поинтересовался
Сварослав, придерживая коней. - Все в порядке, волхв, - кивнул Олег,
горстями выгребая снег из-за шиворота - Это я специально... Он побежал
к заносу, на ходу расстегивая поясную сумку, набрал целую горсть
заговоренной угольной крошки, рассыпал вдоль снежной стены, на всякий
случай повторяя заклинание. - Вот так. После прыжка ящеров ждет
сюрприз. - И Середин бодрым шагом направился к лошади, левой рукой
придерживая болтающуюся на боку саблю. - Скачи, я догоню! Вторую
похожую ловушку ведун поставил примерно через полкилометра, насыпав
заговоренную линию от густого, по грудь ему заваленного снегом,
рябинника, через который и пеший не особо продерется, к высокому
обрыву. Пусть ящеры обход ищут, коли погоню продолжать хотят. После
этого Олег немного успокоился и перешел на рысь, давая отдых тяжело
дышащим скакунам: - Далеко нам еще, Сварослав? - Верст полтораста, -
не очень уверенно пожал плечами волхв. - Пять ден обыкновенно отсюда
идем. - Угу... - кивнул Олег - Понятно. Верста в здешней Руси была
понятием сильно относительным и колебалась в пределах от одного
километра до двух с нехилым гаком. Получалось, чго идти им оставалось
либо сто пятьдесят, либо все триста километров. Хорошенькая разница!
Кони, если гнать их нещадно и переседлываться каждые четыре-пять часов
на заводных, за день могут пройти километров сто. Учитывая
обстоятельства - можно отказаться от ночной стоянки и к утру выйти к
жилью, отдохнуть там. Но вот триста километров за раз одолеть
невозможно - лошади просто сдохнут. - Однако и останавливаться
тоскливо, - вслух продолжал Середин. - Опять за ночь всякие твари
наберутся. Кто знает, удастся ли прорваться так легко еще раз?
Сварослав промолчал. Олег попытался вновь прикинуть: пять переходов.
До этого дня волхв путешествовал с санями, не торопясь.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'AUTHOR: Прозоров Александр'


1 2 3 4 5 6