Кемп загнал «додж» в подземный гараж. Вчетвером они разместились в «бьюике» — Брайан за рулем, Шевцов рядом, Шерон и Кемп сзади. Вспыхнули фары, заурчал мотор, и автомобиль рванулся вперед.
По дороге Брайан давал инструкции.
— Твоя задача, — втолковывал он Шевцову, — поменьше отсвечивать. Мы с ребятами зайдем к Уоллесу втроем, зарегистрируемся и скажем, что Стенмарк — это ты, подойдет прямо к рейсу, потому что у него кто-то там заболел. Это не редкость, у Стенмарка вечно кто-то болеет, когда он заложит за воротник и не хочет дышать на руководителя полетов. Ты в это время смирно стоишь столбиком в том месте, где я покажу, и не шевелишься. Потом я беру тебя за руку, проталкиваю в одну дверцу— и дело сделано. Джейн таким же манером протаскивает на борт Шерон. А что дальше, я объясню в Париже. Все понял?
— Постой. — Шевцов бросил взгляд в зеркальце. — Видишь ту машину за нами?
— Что такое? — забеспокоился Брайан.
— Они повторяют все твои повороты. Может, случайность, а может…
— Черт! — Брайан нажал на газ. Дистанция между автомобилями резко возросла, а потом медленно сократилась.
— В чем дело, Мик? — осведомился сзади Кемп.
— Да не нравится мне эта железка у нас на хвосте…
— Полиция?
— С каких это пор полиция разъезжает на «ягуарах»?
— Стряхни их, — с тревогой в голосе сказал Шевцов.
Шерон обернулась, но свет фар преследователей слепил глаза, и она даже не разобрала, сколько в машине людей.
За городской чертой Брайан выжал из «бьюика» все, на что тот был способен, и даже немного больше. «Ягуар» без видимых усилий держал прежнее расстояние — метров тридцать. Теперь уже все поняли, что это не совпадение. Подтвердила это прозвучавшая автоматная очередь.
— … Черт! — выругался Брайан и повел машину сумасшедшими зигзагами. Пули рикошетили от бетона трассы.
Грег Брюс, сидевший за рулем «ягуара», не знал о приказе Миста сохранить Шевцову жизнь. Поэтому ехавшие с ним Чарли и Билл вели огонь на поражение, высунувшись на полкорпуса из окон машины.
Они засекли «додж» еще на въезде в Чикаго, быстро выяснив в Грин-Бее, какая машина была у миссис Джексон. Они опросили окрестных фермеров, установили дорогу, которой проехали Шевцов и Шерон. Скоростные качества «ягуара» и старенького «доджа» были несравнимы, и Брюс нагнал беглецов на чикагской окраине. Стрелять в городе преследователи не решились. Они проследили «додж» до дома Кемпа, а потом увязались за «бьюиком» Мика Брайана. И вот теперь на дороге в аэропорт их время настало.
Брайан выкручивал руль то в одну, то в другую сторону.
— Это обойдется тебе в лишние полсотни тысяч, Барни, — процедил он.
Кемп не слышал его. Он лихорадочно соображал, и здесь ему не помогала музыка «Битлз». Шерон вцепилась в его рукав.
— «Шипе Рэт»! — крикнул Кемп.
Мик Брайан напряженно кивнул, не отводя глаз от дороги. Он понял: Кемп имел в виду лодочную станцию, расположенную в полумиле отсюда. Если от убийц не удается оторваться, их можно попробовать перехитрить, и «Шипе Рэт» — это шанс. Но сработать нужно с безукоризненной точностью, иначе они попадут в смертельную ловушку.
Идея Кемпа строилась на особенностях подъездной дороги к станции. Она петляла между деревьями и коротким прямым отрезком выходила на дамбу, куда пришвартовывались катера. У самой дамбы стоял домик сторожа, а сторож этот по настоянию арендаторов экономил электричество и включал только дальние фонари, освещавшие лодки. Дорога же, как правило, оставалась в кромешной тьме.
Брайан так круто свернул к станции, что машина едва не перевернулась, а у Шерон вырвался полувздох-полустон. Брюс на секунду потерял «бьюик» из виду, но тут же заметил его вновь, на серпантине к озеру.
— Приехали… — Он повернул вслед за «бьюиком». — Отсюда им деться некуда…
Из перелеска «бьюик» вскарабкался на дорогу к дамбе. Там Брайан развил предельную для столь небольшой дистанции скорость, у самого въезда на дамбу виртуозно затормозил — машину занесло влево, и дверца вздрогнула в сантиметре от стены домика сторожа. «Ягуар» мчался на всех парах. Преследователи прекратили огонь, рассчитывая прижать «бьюик» к берегу и расстрелять его в упор.
Нога Брайана тут же вдавила педаль газа, правая рука молниеносно переключила скорость. «Бьюик» по фантастической дуге обогнул угол дома, прижался к стене и затих — Брайан вырубил двигатель и погасил все огни.
Брюс не верил своим глазам — «бьюик», только что летевший впереди на расстоянии едва ли не вытянутой руки, исчез, растворился в темноте.
Фары «ягуара» освещали пустую дорогу, пока перед радиатором не заблестела водная гладь. Брюс ударил по тормозам. На мгновение ему показалось, что «ягуар» остановится-таки у кромки невысокого искусственного обрыва.
Он опоздал буквально на миг. Машина побалансировала в неустойчивом равновесии над водой и тяжело плюхнулась в озеро, подняв шумные фонтаны брызг.
Брюс рванул ручку дверцы, выскочил из салона. Глубины было всего по грудь, но, пока он выбирался на дамбу, «бьюика» и след простыл. «Ягуар» еще висел над озером, словно размышляя, падать или нет, когда «бьюик» на полном ходу вывернул из-за угла и был таков.
Услышав шум, сторож неохотно включил наружный свет и выглянул.
— Что, не повезло? — сочувственно протянул он.
— Сегодня не мой день, — сказал Брюс. Невидимые сторожу за дамбой Чарли и Билл отходили с оружием в темноту, под прикрытие леса.
— Позвонить в полицию или вы сами? — спросил старик.
— Сам. — Брюс побрел прочь.
— Куда теперь, сэр? — Донельзя разозленный Чарли шмякнул о дерево размокшую пачку сигарет. Брюс ничего не ответил.
27
Мик Брайан поставил машину на служебной стоянке. К ним подбежала симпатичная миниатюрная девушка в такой же, как и у Шерон, форме стюардессы «Транс Уорлд» — Джейн Олафсон.
— Привет, — помахал рукой Брайан. — Все в порядке?
— А ты как думаешь? — Она обозначила поцелуй на щеке командира экипажа. — Стенмарк и Мэри уже улетели.
— Тогда принимай под свою команду мисс Форд. — Брайан наградил Шерон первым именем, пришедшим ему в голову.
— Мисс Форд, привет!
— Саманта, — сказала Шерон.
— Очаровательно! — воскликнула девушка. — Я Джейн. Пошли?
Она взяла Шерон за руку и показала куда-то мимо пассажирского здания аэропорта, похожего на освещенный изнутри гигантский хрустальный стакан.
Барни Кемп стоял около машины, облокотившись на открытую дверцу, отчего «бьюик» просел на левый борт. Шерон попрощалась с ним, запечатлев на его губах долгий поцелуй. Шевцов протянул Кемпу руку, тот крепко пожал ее.
— Я никогда не забуду того, что вы сделали для нас, Барни, — с искренней теплотой произнес космонавт.
— Берегите Шерон, Игор. Теперь это ваша обязанность. Старина Барни Кемп уходит со сцены под аплодисменты… Да, вот еще что. Вы же отдали все ваши деньги… Вот, возьмите сто долларов… Это мелочь, но…
— Спасибо, Барни…
Мик Брайан нетерпеливо похлопал Шевцова по плечу:
— Идем.
Он повел Шевцова какими-то запутанными служебными переходами аэропорта и оставил его в высоком помещении с рядами контейнеров, между которыми сновали одетые в синие комбинезоны рабочие.
— Стой здесь, пока я не приду.
— А если…
— Стой, говорят! — приказал Брайан и скрылся.
Шевцов попытался придать себе непринужденный вид, что получалось плохо, но через минуту он успокоился. Никто не обращал на него ни малейшего внимания. Брайан, очевидно, знает, что делает…
Вскоре Брайан вернулся:
— Идем.
Через узкую дверцу в укрепленной металлическими профилями стене склада они попали на летное поле. Шевцова оглушил рев реактивных двигателей взлетающего «боинга». Словно ночной дракон, сверкающий золотой чешуей освещенных пассажирских иллюминаторов, слепя сверхмощными прожекторами, могучая машина пронеслась по полосе и тяжело взмыла в черное небо.
— А наш вон там, — показал Брайан.
Шерон и Джейн Олафсон уже хлопотали на борту. В крохотной кухоньке Джейн помогла Шерон восстановить подпорченный макияж.
— Тебе почти не придется выходить к пассажирам, — говорила она. — Поможешь мне здесь. Я бы все взяла на себя в салоне, но нельзя, нас должно быть двое. Но мы подождем, пока большинство заснет, тебя особо разглядывать не станут, а в начале и в конце рейса поработаю я.
— Сколько времени будет в Париже, когда мы прилетим? — спросила Шерон.
— Одиннадцать утра… Никак не могу привыкнуть к этим сдвигам времени… Самолет летит, земля крутится…
После благополучной посадки в Париже шестеро — экипаж Брайана, Шевцов и Шерон — прошли через служебную дверь. Брайан посмотрел на часы.
— Так, зайцы, слушайте меня. Сейчас двигаете вдоль стоянки до того длинного ангара и направо. Там туалеты, около них ждут Стенмарк и Мэри. Переодеваетесь и валите на все четыре стороны.
— Спасибо, Мик, — от души поблагодарил Игорь.
— Если я понадоблюсь, ты только свистни, — рассмеялся Брайан. — Тебя возить — одно удовольствие. Десять раз туда-обратно — и я миллионер. Но хорошо бы вот еще без стрельбы…
— А как Стенмарк узнает нас? — спросила Шерон.
— По форме и описанию… по словесному портрету! С вами на полицейскую терминологию тянет…
Они попрощались. Полчаса спустя Шерон и Шевцов остались совершенно одни в чужой для обоих стране. Шевцов был одет в джинсовый костюм. Шерон выглядела еще привлекательнее, чем раньше, в легком белом платьице и туфельках на высоких каблуках.
— Куда ж нам плыть? — пробормотал Шевцов по-русски, провожая взглядом фигуры удаляющихся в глубь аллеи Стенмарка и Мэри.
— Что?
— Это стихи русского поэта Пушкина, — пояснил Шевцов. — Они означают затруднительное положение.
— Почему затруднительное? Берем такси, поехали на радиостанцию.
Вдруг подумав о чем-то, Шевцов спросил:
— А деньги на такси у тебя есть?
— Мэри передала мне пятьсот долларов от Барни.
Шевцов улыбнулся. Он и не сомневался, что его сто долларов были не единственным даром Кемпа. Надо знать Барни… истратившего почти все, что он имел, на их перелет.
Ладонь девушки лежала на руке Шевцова. Была ли тому причиной близость Шерон или удачный перелет во Францию, но Шевцова переполняла эйфория, он был уверен в том, что самое страшное позади.
Он вряд ли мог ошибаться сильнее.
28
У двойных стеклянных дверей офиса с золочеными буквами «Радио Европа» таксист затормозил. Шерон расплатилась, и они вышли.
— Войдем вместе? — предложила она.
— Нет. Я пойду один. Лучше, если нас не будут видеть вдвоем, хотя бы пока.
— Но я не хочу оставаться одна!
— Придется. — Шевцов погладил ее по руке. — Посиди на той скамеечке в парке.
— Но ты недолго?
— Как получится… Я не сбегу!
Шерон побрела в парк. Шевцов толкнул дверь и вошел в вестибюль. За полированной стойкой светлого дерева восседала крашеная блондинка. Шевцов, избегая ее прямого взгляда, неловко встал вполоборота.
— Я к мсье Хойланду, — составил он самую простую фразу по-французски, какую сумел.
— Подождите, мсье, я сейчас узнаю. — Девушка подняла трубку внутреннего телефона и долго щебетала что-то непонятное Шевцову, а потом повернулась к визитеру:
— Мсье Хойланда сейчас нет. Что ему передать?
— Я… Мне… Тьфу, черт! Вы говорите по-английски?
— Да, мсье.
— Слава богу, — облегченно вздохнул Шевцов. — Передавать ничего не нужно. Я его старый друг и хотел бы сделать ему сюрприз. (В какой-то степени и то и другое было правдой.) Где я могу найти мсье Хойланда?
— Видите ли, — сказала блондинка по-английски, — наши правила запрещают давать домашние адреса и телефоны сотрудников. Было несколько неприятных инцидентов после некоторых передач… — Видя, что Шевцов очень расстроен, она добавила: — Но я могу вызвать шефа мсье Хойланда мсье Сильвэна или мсье Полякова из русского отдела. Может быть, вы договоритесь с ними. Это другое дело, и тут я не нарушу инструкций. Наших людей нет даже в телефонных книгах, как вы понимаете.
Шевцов задумался: он выбирал.
— А кто из них говорит по-английски?
— Думаю, оба. Но если вы хотите выудить адрес мсье Хойланда, обращайтесь к Полякову. Они как будто бы приятели.
— Буду очень вам признателен, — начал Шевцов, но блондинка уже набирала номер.
Вскоре в холл спустился Поляков, разбитной малый из эмигрантов доперестроечной эпохи. Шевцов мог беседовать с ним и по-русски, но предпочел не афишировать свою национальную принадлежность.
— Я Свен Андерсон из Стокгольма, — представился он. Скандинавская версия имела два преимущества: объясняла акцент и сводила к минимуму перспективу общения на якобы родном языке — вряд ли Поляков знает шведский.
— Борис Поляков… Зовите меня Бьорн, если вам так привычнее. Ищете Хойланда? Напрасно. Он у нас вроде приходящей няни-пьяницы: то ли явится, то ли нет… Вы курите? Нет? Ну все равно. Пошли пройдемся, хоть я покурю. Здесь шеф не разрешает дымить…
Они вышли на тротуар. Шевцов скользнул глазами в сторону парка и увидел одинокую фигуру Шерон на скамейке.
— Там есть бистро, — сказал Поляков, беря быка за рога. — Пропустим по рюмочке, а?
— Принимается, — кивнул Шевцов.
Бистро располагалось метрах в двухстах от офиса. Они заняли столик на свежем воздухе, и Поляков заказал выпивку.
— А зачем вам Хойланд? — полюбопытствовал он, сдирая целлофан с пачки «Мальборо».
— Я его старый знакомый…
Шевцов внезапно спохватился. Сейчас Поляков начнет расспрашивать, где и как они познакомились с Хойландом, а ведь Шевцов не знает о журналисте практически ничего!
Но мысль Полякова сработала в другом, тоже не оптимальном для Шевцова направлении.
— Тогда как же получилось, что вам неизвестен его адрес?
— Мы давно не виделись, — неопределенно пояснил
Шевцов.
— Вот как… — Поляков вытряхнул сигарету из пачки. — но знаете, тут дело тонкое. Вам дашь адрес, а вы маньяк какой-нибудь, ха-ха…
— Я не маньяк, — заверил Шевцов. — Хотите двадцать долларов?
— За адрес старого друга? — хмыкнул Поляков. — Недорого же вы его цените. И вообще это подозрительное предложение…
Он приподнялся, но Шевцов крепко ухватил его за запястье и заставил сесть.
— Послушайте! Я друг Хойланд а. Я всего день пробуду в Париже и вечером улечу в Стокгольм. Я хочу повидать его… — Давление пальцев Шевцова усилилось. — И если вы сейчас же не дадите мне адрес, я сломаю вам руку…
Поляков с выпученными глазами судорожно огляделся вокруг, но под тентом бистро они сидели одни.
— Пустите! Вот психованный швед… Да получайте ваш адрес, я пошутил!
Он торопливо назвал адрес, и Шевцов отпустил его руку. Поляков потер покрасневшее запястье:
— Ну вы и псих… Да я же просто хотел поболтать.
— У вас своеобразная манера шутить, Бьорн. Когда-нибудь вас пристрелят.
С этим жутковатым пророчеством Шевцов встал из-за стола и удалился, предоставив незадачливому собеседнику платить за выпивку. Поляков посидел, пока странный швед не скрылся из вида, достал мобильный телефон и позвонил Хойланду домой… Потом на мобильный… Он не дозвонился.
— Да какое мне в конце концов дело, — ворчал он под нос, возвращаясь на радиостанцию. — Пусть Хойланд сам разбирается со своими друзьями… Но кого мне так напоминает этот швед? На кого он похож? Может, на того типа, который в прошлом году ободрал меня как липку в Монте-Карло?
Тут Полякову принесли сводку русской прессы для вечернего обзора. Он углубился в работу и выкинул шведа из головы.
Шевцов сел на скамейку рядом с Шерон. Она прижалась к его плечу — короткая разлука стоила девушке немало нервов.
— Что?
— На радиостанции Хойланда нет, но я раздобыл его домашний адрес.
— Едем?
— Да.
Таксист вез их окольными путями. Они вышли из машины, не доезжая метров сто до указанного Поляковым дома. Таксист развернул машину и умчался прочь.
Шевцов рассматривал престижные особняки справа, многоквартирные дома слева. У подъезда особняка наискосок, почти напротив дома Хойланда, стоял темно-синий «сааб». Шерон осталась ждать на углу. Шевцов поднялся к квартире Хойланда, позвонил. Сердце колотилось, как отбойный молоток.
Тишина. Шевцов еще раз надавил кнопку звонка и держал ее, пока не устал палец. Никто не открывал. Игорь вернулся к Шерон и поведал ей о неудаче.
— Что же делать?
— Подождем, — сказал Шевцов. — Должен же он когда-нибудь прийти домой.
— А если он уехал из города?
— Гм… Будем надеяться, что нет.
— Не можем же мы торчать до вечера посреди улицы!
— Не можем, — согласился Шевцов. — Но вон из того ресторанчика мы увидим, если он появится у подъезда.
Он подхватил Шерон под локоть и повел к ресторану.
— Игор, а ты узнаешь Хойланда издали? Ведь ты не видел его так давно…
— Узнаю, — решительно сказал Шевцов. — Обязательно узнаю. Не могу не узнать.
Часть третья
СКИТАЛЬЦЫ ВСЕЛЕННОЙ
1
«Бентли» заместителя шефа АНБ Эндрю Берринджера выписывал причудливые коленца на дороге, но отнюдь не потому, что водитель Берринджера был пьян.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
По дороге Брайан давал инструкции.
— Твоя задача, — втолковывал он Шевцову, — поменьше отсвечивать. Мы с ребятами зайдем к Уоллесу втроем, зарегистрируемся и скажем, что Стенмарк — это ты, подойдет прямо к рейсу, потому что у него кто-то там заболел. Это не редкость, у Стенмарка вечно кто-то болеет, когда он заложит за воротник и не хочет дышать на руководителя полетов. Ты в это время смирно стоишь столбиком в том месте, где я покажу, и не шевелишься. Потом я беру тебя за руку, проталкиваю в одну дверцу— и дело сделано. Джейн таким же манером протаскивает на борт Шерон. А что дальше, я объясню в Париже. Все понял?
— Постой. — Шевцов бросил взгляд в зеркальце. — Видишь ту машину за нами?
— Что такое? — забеспокоился Брайан.
— Они повторяют все твои повороты. Может, случайность, а может…
— Черт! — Брайан нажал на газ. Дистанция между автомобилями резко возросла, а потом медленно сократилась.
— В чем дело, Мик? — осведомился сзади Кемп.
— Да не нравится мне эта железка у нас на хвосте…
— Полиция?
— С каких это пор полиция разъезжает на «ягуарах»?
— Стряхни их, — с тревогой в голосе сказал Шевцов.
Шерон обернулась, но свет фар преследователей слепил глаза, и она даже не разобрала, сколько в машине людей.
За городской чертой Брайан выжал из «бьюика» все, на что тот был способен, и даже немного больше. «Ягуар» без видимых усилий держал прежнее расстояние — метров тридцать. Теперь уже все поняли, что это не совпадение. Подтвердила это прозвучавшая автоматная очередь.
— … Черт! — выругался Брайан и повел машину сумасшедшими зигзагами. Пули рикошетили от бетона трассы.
Грег Брюс, сидевший за рулем «ягуара», не знал о приказе Миста сохранить Шевцову жизнь. Поэтому ехавшие с ним Чарли и Билл вели огонь на поражение, высунувшись на полкорпуса из окон машины.
Они засекли «додж» еще на въезде в Чикаго, быстро выяснив в Грин-Бее, какая машина была у миссис Джексон. Они опросили окрестных фермеров, установили дорогу, которой проехали Шевцов и Шерон. Скоростные качества «ягуара» и старенького «доджа» были несравнимы, и Брюс нагнал беглецов на чикагской окраине. Стрелять в городе преследователи не решились. Они проследили «додж» до дома Кемпа, а потом увязались за «бьюиком» Мика Брайана. И вот теперь на дороге в аэропорт их время настало.
Брайан выкручивал руль то в одну, то в другую сторону.
— Это обойдется тебе в лишние полсотни тысяч, Барни, — процедил он.
Кемп не слышал его. Он лихорадочно соображал, и здесь ему не помогала музыка «Битлз». Шерон вцепилась в его рукав.
— «Шипе Рэт»! — крикнул Кемп.
Мик Брайан напряженно кивнул, не отводя глаз от дороги. Он понял: Кемп имел в виду лодочную станцию, расположенную в полумиле отсюда. Если от убийц не удается оторваться, их можно попробовать перехитрить, и «Шипе Рэт» — это шанс. Но сработать нужно с безукоризненной точностью, иначе они попадут в смертельную ловушку.
Идея Кемпа строилась на особенностях подъездной дороги к станции. Она петляла между деревьями и коротким прямым отрезком выходила на дамбу, куда пришвартовывались катера. У самой дамбы стоял домик сторожа, а сторож этот по настоянию арендаторов экономил электричество и включал только дальние фонари, освещавшие лодки. Дорога же, как правило, оставалась в кромешной тьме.
Брайан так круто свернул к станции, что машина едва не перевернулась, а у Шерон вырвался полувздох-полустон. Брюс на секунду потерял «бьюик» из виду, но тут же заметил его вновь, на серпантине к озеру.
— Приехали… — Он повернул вслед за «бьюиком». — Отсюда им деться некуда…
Из перелеска «бьюик» вскарабкался на дорогу к дамбе. Там Брайан развил предельную для столь небольшой дистанции скорость, у самого въезда на дамбу виртуозно затормозил — машину занесло влево, и дверца вздрогнула в сантиметре от стены домика сторожа. «Ягуар» мчался на всех парах. Преследователи прекратили огонь, рассчитывая прижать «бьюик» к берегу и расстрелять его в упор.
Нога Брайана тут же вдавила педаль газа, правая рука молниеносно переключила скорость. «Бьюик» по фантастической дуге обогнул угол дома, прижался к стене и затих — Брайан вырубил двигатель и погасил все огни.
Брюс не верил своим глазам — «бьюик», только что летевший впереди на расстоянии едва ли не вытянутой руки, исчез, растворился в темноте.
Фары «ягуара» освещали пустую дорогу, пока перед радиатором не заблестела водная гладь. Брюс ударил по тормозам. На мгновение ему показалось, что «ягуар» остановится-таки у кромки невысокого искусственного обрыва.
Он опоздал буквально на миг. Машина побалансировала в неустойчивом равновесии над водой и тяжело плюхнулась в озеро, подняв шумные фонтаны брызг.
Брюс рванул ручку дверцы, выскочил из салона. Глубины было всего по грудь, но, пока он выбирался на дамбу, «бьюика» и след простыл. «Ягуар» еще висел над озером, словно размышляя, падать или нет, когда «бьюик» на полном ходу вывернул из-за угла и был таков.
Услышав шум, сторож неохотно включил наружный свет и выглянул.
— Что, не повезло? — сочувственно протянул он.
— Сегодня не мой день, — сказал Брюс. Невидимые сторожу за дамбой Чарли и Билл отходили с оружием в темноту, под прикрытие леса.
— Позвонить в полицию или вы сами? — спросил старик.
— Сам. — Брюс побрел прочь.
— Куда теперь, сэр? — Донельзя разозленный Чарли шмякнул о дерево размокшую пачку сигарет. Брюс ничего не ответил.
27
Мик Брайан поставил машину на служебной стоянке. К ним подбежала симпатичная миниатюрная девушка в такой же, как и у Шерон, форме стюардессы «Транс Уорлд» — Джейн Олафсон.
— Привет, — помахал рукой Брайан. — Все в порядке?
— А ты как думаешь? — Она обозначила поцелуй на щеке командира экипажа. — Стенмарк и Мэри уже улетели.
— Тогда принимай под свою команду мисс Форд. — Брайан наградил Шерон первым именем, пришедшим ему в голову.
— Мисс Форд, привет!
— Саманта, — сказала Шерон.
— Очаровательно! — воскликнула девушка. — Я Джейн. Пошли?
Она взяла Шерон за руку и показала куда-то мимо пассажирского здания аэропорта, похожего на освещенный изнутри гигантский хрустальный стакан.
Барни Кемп стоял около машины, облокотившись на открытую дверцу, отчего «бьюик» просел на левый борт. Шерон попрощалась с ним, запечатлев на его губах долгий поцелуй. Шевцов протянул Кемпу руку, тот крепко пожал ее.
— Я никогда не забуду того, что вы сделали для нас, Барни, — с искренней теплотой произнес космонавт.
— Берегите Шерон, Игор. Теперь это ваша обязанность. Старина Барни Кемп уходит со сцены под аплодисменты… Да, вот еще что. Вы же отдали все ваши деньги… Вот, возьмите сто долларов… Это мелочь, но…
— Спасибо, Барни…
Мик Брайан нетерпеливо похлопал Шевцова по плечу:
— Идем.
Он повел Шевцова какими-то запутанными служебными переходами аэропорта и оставил его в высоком помещении с рядами контейнеров, между которыми сновали одетые в синие комбинезоны рабочие.
— Стой здесь, пока я не приду.
— А если…
— Стой, говорят! — приказал Брайан и скрылся.
Шевцов попытался придать себе непринужденный вид, что получалось плохо, но через минуту он успокоился. Никто не обращал на него ни малейшего внимания. Брайан, очевидно, знает, что делает…
Вскоре Брайан вернулся:
— Идем.
Через узкую дверцу в укрепленной металлическими профилями стене склада они попали на летное поле. Шевцова оглушил рев реактивных двигателей взлетающего «боинга». Словно ночной дракон, сверкающий золотой чешуей освещенных пассажирских иллюминаторов, слепя сверхмощными прожекторами, могучая машина пронеслась по полосе и тяжело взмыла в черное небо.
— А наш вон там, — показал Брайан.
Шерон и Джейн Олафсон уже хлопотали на борту. В крохотной кухоньке Джейн помогла Шерон восстановить подпорченный макияж.
— Тебе почти не придется выходить к пассажирам, — говорила она. — Поможешь мне здесь. Я бы все взяла на себя в салоне, но нельзя, нас должно быть двое. Но мы подождем, пока большинство заснет, тебя особо разглядывать не станут, а в начале и в конце рейса поработаю я.
— Сколько времени будет в Париже, когда мы прилетим? — спросила Шерон.
— Одиннадцать утра… Никак не могу привыкнуть к этим сдвигам времени… Самолет летит, земля крутится…
После благополучной посадки в Париже шестеро — экипаж Брайана, Шевцов и Шерон — прошли через служебную дверь. Брайан посмотрел на часы.
— Так, зайцы, слушайте меня. Сейчас двигаете вдоль стоянки до того длинного ангара и направо. Там туалеты, около них ждут Стенмарк и Мэри. Переодеваетесь и валите на все четыре стороны.
— Спасибо, Мик, — от души поблагодарил Игорь.
— Если я понадоблюсь, ты только свистни, — рассмеялся Брайан. — Тебя возить — одно удовольствие. Десять раз туда-обратно — и я миллионер. Но хорошо бы вот еще без стрельбы…
— А как Стенмарк узнает нас? — спросила Шерон.
— По форме и описанию… по словесному портрету! С вами на полицейскую терминологию тянет…
Они попрощались. Полчаса спустя Шерон и Шевцов остались совершенно одни в чужой для обоих стране. Шевцов был одет в джинсовый костюм. Шерон выглядела еще привлекательнее, чем раньше, в легком белом платьице и туфельках на высоких каблуках.
— Куда ж нам плыть? — пробормотал Шевцов по-русски, провожая взглядом фигуры удаляющихся в глубь аллеи Стенмарка и Мэри.
— Что?
— Это стихи русского поэта Пушкина, — пояснил Шевцов. — Они означают затруднительное положение.
— Почему затруднительное? Берем такси, поехали на радиостанцию.
Вдруг подумав о чем-то, Шевцов спросил:
— А деньги на такси у тебя есть?
— Мэри передала мне пятьсот долларов от Барни.
Шевцов улыбнулся. Он и не сомневался, что его сто долларов были не единственным даром Кемпа. Надо знать Барни… истратившего почти все, что он имел, на их перелет.
Ладонь девушки лежала на руке Шевцова. Была ли тому причиной близость Шерон или удачный перелет во Францию, но Шевцова переполняла эйфория, он был уверен в том, что самое страшное позади.
Он вряд ли мог ошибаться сильнее.
28
У двойных стеклянных дверей офиса с золочеными буквами «Радио Европа» таксист затормозил. Шерон расплатилась, и они вышли.
— Войдем вместе? — предложила она.
— Нет. Я пойду один. Лучше, если нас не будут видеть вдвоем, хотя бы пока.
— Но я не хочу оставаться одна!
— Придется. — Шевцов погладил ее по руке. — Посиди на той скамеечке в парке.
— Но ты недолго?
— Как получится… Я не сбегу!
Шерон побрела в парк. Шевцов толкнул дверь и вошел в вестибюль. За полированной стойкой светлого дерева восседала крашеная блондинка. Шевцов, избегая ее прямого взгляда, неловко встал вполоборота.
— Я к мсье Хойланду, — составил он самую простую фразу по-французски, какую сумел.
— Подождите, мсье, я сейчас узнаю. — Девушка подняла трубку внутреннего телефона и долго щебетала что-то непонятное Шевцову, а потом повернулась к визитеру:
— Мсье Хойланда сейчас нет. Что ему передать?
— Я… Мне… Тьфу, черт! Вы говорите по-английски?
— Да, мсье.
— Слава богу, — облегченно вздохнул Шевцов. — Передавать ничего не нужно. Я его старый друг и хотел бы сделать ему сюрприз. (В какой-то степени и то и другое было правдой.) Где я могу найти мсье Хойланда?
— Видите ли, — сказала блондинка по-английски, — наши правила запрещают давать домашние адреса и телефоны сотрудников. Было несколько неприятных инцидентов после некоторых передач… — Видя, что Шевцов очень расстроен, она добавила: — Но я могу вызвать шефа мсье Хойланда мсье Сильвэна или мсье Полякова из русского отдела. Может быть, вы договоритесь с ними. Это другое дело, и тут я не нарушу инструкций. Наших людей нет даже в телефонных книгах, как вы понимаете.
Шевцов задумался: он выбирал.
— А кто из них говорит по-английски?
— Думаю, оба. Но если вы хотите выудить адрес мсье Хойланда, обращайтесь к Полякову. Они как будто бы приятели.
— Буду очень вам признателен, — начал Шевцов, но блондинка уже набирала номер.
Вскоре в холл спустился Поляков, разбитной малый из эмигрантов доперестроечной эпохи. Шевцов мог беседовать с ним и по-русски, но предпочел не афишировать свою национальную принадлежность.
— Я Свен Андерсон из Стокгольма, — представился он. Скандинавская версия имела два преимущества: объясняла акцент и сводила к минимуму перспективу общения на якобы родном языке — вряд ли Поляков знает шведский.
— Борис Поляков… Зовите меня Бьорн, если вам так привычнее. Ищете Хойланда? Напрасно. Он у нас вроде приходящей няни-пьяницы: то ли явится, то ли нет… Вы курите? Нет? Ну все равно. Пошли пройдемся, хоть я покурю. Здесь шеф не разрешает дымить…
Они вышли на тротуар. Шевцов скользнул глазами в сторону парка и увидел одинокую фигуру Шерон на скамейке.
— Там есть бистро, — сказал Поляков, беря быка за рога. — Пропустим по рюмочке, а?
— Принимается, — кивнул Шевцов.
Бистро располагалось метрах в двухстах от офиса. Они заняли столик на свежем воздухе, и Поляков заказал выпивку.
— А зачем вам Хойланд? — полюбопытствовал он, сдирая целлофан с пачки «Мальборо».
— Я его старый знакомый…
Шевцов внезапно спохватился. Сейчас Поляков начнет расспрашивать, где и как они познакомились с Хойландом, а ведь Шевцов не знает о журналисте практически ничего!
Но мысль Полякова сработала в другом, тоже не оптимальном для Шевцова направлении.
— Тогда как же получилось, что вам неизвестен его адрес?
— Мы давно не виделись, — неопределенно пояснил
Шевцов.
— Вот как… — Поляков вытряхнул сигарету из пачки. — но знаете, тут дело тонкое. Вам дашь адрес, а вы маньяк какой-нибудь, ха-ха…
— Я не маньяк, — заверил Шевцов. — Хотите двадцать долларов?
— За адрес старого друга? — хмыкнул Поляков. — Недорого же вы его цените. И вообще это подозрительное предложение…
Он приподнялся, но Шевцов крепко ухватил его за запястье и заставил сесть.
— Послушайте! Я друг Хойланд а. Я всего день пробуду в Париже и вечером улечу в Стокгольм. Я хочу повидать его… — Давление пальцев Шевцова усилилось. — И если вы сейчас же не дадите мне адрес, я сломаю вам руку…
Поляков с выпученными глазами судорожно огляделся вокруг, но под тентом бистро они сидели одни.
— Пустите! Вот психованный швед… Да получайте ваш адрес, я пошутил!
Он торопливо назвал адрес, и Шевцов отпустил его руку. Поляков потер покрасневшее запястье:
— Ну вы и псих… Да я же просто хотел поболтать.
— У вас своеобразная манера шутить, Бьорн. Когда-нибудь вас пристрелят.
С этим жутковатым пророчеством Шевцов встал из-за стола и удалился, предоставив незадачливому собеседнику платить за выпивку. Поляков посидел, пока странный швед не скрылся из вида, достал мобильный телефон и позвонил Хойланду домой… Потом на мобильный… Он не дозвонился.
— Да какое мне в конце концов дело, — ворчал он под нос, возвращаясь на радиостанцию. — Пусть Хойланд сам разбирается со своими друзьями… Но кого мне так напоминает этот швед? На кого он похож? Может, на того типа, который в прошлом году ободрал меня как липку в Монте-Карло?
Тут Полякову принесли сводку русской прессы для вечернего обзора. Он углубился в работу и выкинул шведа из головы.
Шевцов сел на скамейку рядом с Шерон. Она прижалась к его плечу — короткая разлука стоила девушке немало нервов.
— Что?
— На радиостанции Хойланда нет, но я раздобыл его домашний адрес.
— Едем?
— Да.
Таксист вез их окольными путями. Они вышли из машины, не доезжая метров сто до указанного Поляковым дома. Таксист развернул машину и умчался прочь.
Шевцов рассматривал престижные особняки справа, многоквартирные дома слева. У подъезда особняка наискосок, почти напротив дома Хойланда, стоял темно-синий «сааб». Шерон осталась ждать на углу. Шевцов поднялся к квартире Хойланда, позвонил. Сердце колотилось, как отбойный молоток.
Тишина. Шевцов еще раз надавил кнопку звонка и держал ее, пока не устал палец. Никто не открывал. Игорь вернулся к Шерон и поведал ей о неудаче.
— Что же делать?
— Подождем, — сказал Шевцов. — Должен же он когда-нибудь прийти домой.
— А если он уехал из города?
— Гм… Будем надеяться, что нет.
— Не можем же мы торчать до вечера посреди улицы!
— Не можем, — согласился Шевцов. — Но вон из того ресторанчика мы увидим, если он появится у подъезда.
Он подхватил Шерон под локоть и повел к ресторану.
— Игор, а ты узнаешь Хойланда издали? Ведь ты не видел его так давно…
— Узнаю, — решительно сказал Шевцов. — Обязательно узнаю. Не могу не узнать.
Часть третья
СКИТАЛЬЦЫ ВСЕЛЕННОЙ
1
«Бентли» заместителя шефа АНБ Эндрю Берринджера выписывал причудливые коленца на дороге, но отнюдь не потому, что водитель Берринджера был пьян.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38