VadikV
Виктор Точинов
Царь Живых
«Виктор Точинов. Царь живых»: АСТ; М.; 2003
ISBN 5-17-016421-1
Аннотация
Они Ц крутые парни, развлекающ
иеся охотой на людей Ц бомжей,нищих… По однажды они сделали ОЧЕНЬ БОЛЬШ
УЮ глупость Ц выбрали своейжертвой девчонку-бродяжку. Теперь их враги
Ц ВАМПИРЫ, а уж “ночные хищники” умеют отыскивать свои жертвы из ниотку
да…
Один из “охотников” уже укушен и завампирен.
Другой, каждую ночь сражающийся с вампирами, мечтает только ДОЖИТЬ ДО РА
ССВЕТА…
Виктор ТОЧИНОВ
ЦАРЬ ЖИВЫХ
Предуведомление соавтора
Предлагаемая книга написана на основе материалов
, хранившихся на трех дискетах, принадлежавших покойному моему соседу по
даче Ц подполковнику ****ву. Использование информации с дискет по полному
усмотрению автора настоящих строк и отсутствие на титульном листе фами
лии ****ва соответствует последней воле покойного и согласовано с его вдов
ой.
Считаю необходимым сказать несколько слов о своем соавторе.
Подполковник, насколько мне, человеку от армии далекому, известно, Ц зва
ние особое. Приставка “под-”, похоже, порождает у носящих на погонах две з
везды чувство некоей неполноценности, переходящей в жажду как-то самоут
вердиться и самовыразиться. Если же становится ясно, что подполковничья
ушанка никогда не сменится полковничьей папахой на лысеющей голове сво
его владельца, Ц упомянутая жажда может принять самые необычные формы.
Может Ц но обычно не принимает, заливаемая и утоляемая спиртными напитк
ами в труднопредставимых для гражданского человека количествах. Но ****в б
ыл подполковником необычным, можно сказать, уникальным Ц совершенно не
употреблявшим алкоголь и никотин. По-моему, этот странный факт был как-то
связан с происхождением ****ва из семьи,со старообрядческими традициями
Ц семьи, полностью утратившей веру, но сохранившей некоторые привычки (
вернее, в данном случае, Ц отсутствие оных).
И Ц утолять жажду самовыражения подполковнику пришлось за клавиатуро
й раритетного 286-го компьютера. Результатом явилась незаконченная, но неи
моверно раздутая рукопись объемом около тридцати пяти авторских листо
в. Очевидно, весьма далекому от литературы ****ву опус сей представлялся ро
маном. Однако написан он был в форме растянутой до бесконечности лекции,
читаемой неким преподавателем неким “господам кадетам”. (Насколько мне
известно, преподаванием в возрождаемых ныне кадетских корпусах ****в нико
гда не занимался.)
Не имея ничего против людей в погонах, я признаю их необходимость Ц разу
меется, при условии полной открытости военного ведомства и неусыпного к
онтроля над ним демократической общественности. Поэтому безжалостное
урезание мною из не лишенной занимательности истории многочисленных к
азарменных баек и тупых солдафонских шуточек никакой антиармейской на
правленности не несет Ц все эти не имеющие литературной ценности плоды
военной мысли затрудняли восприятие похороненного под ними рассказа п
одполковника ****ва.
Также мною изменена форма примечаний, неизменно начинавшихся словами “
Даю вводную…”, “Довожу…”, “Информирую…”. Удалены чрезмерно перегружающ
ие текст местоимения “я”, обращения “господа кадеты” и постоянные упоми
нания о звучащей трубе. Сокращена примерно в пять раз эротическая сцена
в третьей части, переходящая за грань откровенной порнографии. И Ц убра
н подзаголовок “Поэма о Воинах” Ц явно претенциозный и необоснованно с
тавящий прозаический текст подполковника ****ва на один уровень с бессмер
тной поэмой Гоголя.
В остальном Ц текст подполковника оставлен без изменений и только ****в от
ветственен за все ошибки, неточности и искажения фактов на нижеследующи
х страницах.
Соавтор.
* * *
Алене Ц к которой хочется во
звращаться.
Андрею Ц стоящему в том же строю.
Всем Воинам Ц павшим и нет.
Павшим Ц в первую очередь.
Пролог
При Петрищенке это было, да…
В каком году? Э-э, милай, у нас года все друг на дружку похожие… У нас года-то
ведь как считают? До войны да после войны, при Сухареве да при Петрищенке…
Но не так давно было.
Парень тут у нас жил, Санька Сорин. Не сильно молодой, лет тридцать ему был
о, когда это стряслось… Но неженатый. По Машке все сох, дочке бухгалтерско
й, Ц у нас, в Парме, познакомились, на танцульках. У Саньки тетка тут жила, г
остил… А Маша-то девка с разбором, опять же учиться хотела, столиц повидат
ь Ц ей муж с города нужон был, а не мазута с буксира… Но Санька на нее запал
Ц страсть. За сорок верст к ней гонялся, из Усть-Кулома. Ну да ему-то проще
было Ц речник, хоть раз в неделю, да мимо плывет… Тогда поселки-то в верхо
вьях еще живы были, много по Кулому плавали… А сейчас… Но ладно, я про друг
ое рассказать-то хотел.
Началось все, как пароходство на…нулось. Да нет, пароходы не потонули… Пр
и-ва-ти-зи-ро-ва-ли. За ваучеры, … Чубайса … через … и обратно…
Ну и все, отплавались… По Кулому, в смысле… По Печоре-то ничего, там и грузо
в, и людей хватает, а у нас угол медвежий, к верховой какой деревушке горюч
ки-то сожжешь Ц а там один пассажир да сумка с письмами. Невыгодно.
Короче, из тех посудин, что в Усть-Куломе числились, Ц какие на Ижму перег
нали, какие на Ус. А самое старье, рухлядь списанную, Ц распродали по деше
вке. Плавайте сами как знаете. Две “Зари” водометные Ц те хоть на ходу был
и Ц леспромхоз взял, работяг возить на дальние участки. Райкопторг бывш
ий тоже кое-что прибрал, что как-то плавало…
Ну Санька и купил корыто, самое завалящее, на берегу два года ржавевшее… П
одзанял и купил. Катер восьмиместный, “Тайга”. Намаялся с ним Ц страсть…
Старый, дырявый, что можно Ц свинчено… А что нельзя Ц с мясом выдрано.
Долго Санька возился Ц все своими руками, по винтику, по гаечке… Но сдела
л Ц игрушка! Покрасил Ц сверкает, белый с синим, а на бортах буквами боль
шими красными: “МАША”. Название, значит. Раньше-то только номер посудине п
олагался…
И первым делом Ц к нам. То есть к Машке, понятно. Я так думаю, показать Ц чт
о он теперь не футы-нуты… Предприниматель. Капитан. Судовладелец. ИЦ буд
ущее впереди имеет…
Не знаю, до чего они дотолковались тем вечером, врать не буду… Но замуж она
за него не пошла… Может, от ворот поворот дала, может, подождать-подумать
просила… Не знаю. А утром Санька на берег выходит, глядь Ц катер какая-то
падла изгадила. Не то чтоб сильно, но… неприятно очень. Короче, намалевали
на борту, после МАША, черной краской Ц ЦЕЛКА. Такими же буквами здоровенн
ыми. На другом Ц то же самое. С намеком, значит. Дескать, не обломится. И наш
ито парнишки за ней бегали, ну и подстарались ночью…
Ух он вскипел! Да пойди найди… Всем по списку морду не набьешь. Выпросил ск
орей краски белой баночку, замазал. Только вот черные буквы все равно про
ступали, особливо если чуть подальше отойти. Так и отплавал первый рейс н
а “МАШЕ-ЦЕЛКЕ”…
Потом, ясное дело, отскоблил до металла, заново выкрасил Ц но название пр
икипело. Намертво. Так и говорили: “На чем в город-то едешь? Ц “Да на “Целк
е”…”
За глаза, понятно. Так-то Саньку уважали. Да и цены не ломил, как другие… Дум
аю, не получилось бы все равно из него буржуя, не тот человек был…
Но это все присказка, запевка…
Ты давай наливай, не стесняйся. Под рыбку… Рыба-то, она посуху не ходит… И-э
х, хороша… Научились в городе водку делать, раньше-то такой сучок воркути
нского розлива к нам завозили…
А Санька-то? Санька…
На другое лето было… Рыбалили мы с друганами на Синей Курье Ц это верст т
ридцать выше. Место укромное Ц чир, сижок попадается, да и лососка с моря
порой доходит… Ну т-ты сказал… Чир Ц это рыба такая, темнота ты столичная
… Заверну с собой пару малосольных Ц пальчики оближешь.
Ну, короче, поставили сети, сидим на берегу, поглядываем… Рыбнадзор туда р
едко суется, но все же… День сидим, другой, рыбу солим.
Вдруг: стрекочет по реке. Снизу. Что за гости? А это “Маша-Целка” против теч
ения идет. Рисковый был парень Санька. И фартовый Ц там чуть ниже по реке
перекат, Оль-гин Крест. Летом Ц непроходимый. Камни как клыки торчат. А ко
торые не торчат Ц те еще хуже. Мы и то дюральки берегом, бечевой протащили
… А то не днище вспорешь, так шпонку с винта срубишь всенепременно… Но Сан
ька Ц проскочил. На “Тайге”! Как? Сам до сих пор удивляюсь…
Ну, пальнули в воздух, машем Ц причаливай, дескать. Саньке завсегда рады
Ц рыбки с собой дать, разузнать, что на реке творится…
Причалил. С ним четверо, городские. Эск-пи-ди-ция. В Усть-Куломе Саньку нан
яли. Да нет, не геологи… Кончились у нас геологи, давно не. шляются… А как эт
и обозва-лись Ц не помню. Что-то мудреное…
Один пожилой, типа профессор. Нет, профессором они его не звали, все по име
ни-отчеству, но глянешь Ц натуральный профессор. Очки, борода, трубка Ц
все как положено. Двое других, мужик с бабой, при нем как бы… и не то чтоб про
сто к нему с уважением Ц поддакивают да в рот заглядывают.
А четвертая… Я сперва подумал, не с ними, не с профессором. Решил, грешным д
елом, что отсох Санька наконец от Машки, порадовался за него было Ц вон ка
кую кралю отхватил… Э-э-эх…
Ан нет, тоже в эск-пи-ди-ции. Сколько прошло, а как живая перед глазами… Мол
одая, лет двадцать… Блондинка… Нет, ты пойми, не белобрысая Ц блондинка! К
ак… ну я не знаю как… Э, не сказать… Видеть надо. И глаза Ц синие. Много я гл
аз у людей видел, всех цветов, и голубых тоже…
Но таких…
Я и тогда не молоденький был, но, знаешь, что-то внутри ворохнулось… А Сань
ка… не знаю… так на нее глядел. Да нет, не влюбленно. А словно… Как будто что
-то видит он в ней, другим незаметное. Видит Ц и понять не может Ц что…
Или поверить…
Даже имя ее я запомнил, остальные-то из головы вылетели. Странное имя, ред
кое Ц Адель…
Знаешь, я только потом понял, что меня так в ней зацепило. Яркая! Ну, как… Вот
если в ящике цвета перекрутить лишку, то люди на экране не совсем как в жи
зни, а… В общем, такая и была… И волосы, и глаза… одежда тоже… Ну хорошо, воло
сы, понимаю, и покрасить можно… А глаза? Окстись, какие, на хрен, линзы… Гово
рю тебе Ц натуральные глаза, синие…
Ну ладно, вылезли они, потолковали с нами… Дело к вечеру, решили дальше не
трогаться, все равно Санек хотел через полчаса место для ночевки прииски
вать…
Как положено Ц костер, уха, водочка. Профессор не крепкий попался Ц разо
млел, понесло… Лапши навешал Ц ларек макаронный открывать можно. Будто
в верховьях Кулома, чуть вдаль от берега, деревня есть нежилая… Старовер
ы жили, кержаки. Сектанты. Не знаю, никогда про такую не слышал… Если и была,
видать, давно слишком все повымерли…
Ну а они туда добираются, чтобы… Не знаю, долго он распинался, но я тогда по
ддавши был, мало что запомнил… Помню, говорил профессор, что секта та была
маленькая, только в той деревушке и жили… И верили они в… черт, во что-то та
кое странное они верили… Не помню, и потом, через неделю, вспомнить не мог…
Как обрезало… Но что-то профессор там найти интересное рассчитывал, что
от кержаков осталось… И для науки своей крайне важное…
А девушка эта, Адель… Сидела, молчала… Улыбалась рассказу профессорском
у… Так улыбалась, что я сразу догадался, в чем тут дело. Тогда считал, что до
гадался…
Э-э, смекаю, брат профессор, знаем мы твою науку… По красным углам решил по
шариться, иконками разжиться… У кержаков-то их много бывает, и старинных,
иные староверы новых, после Петра писанных, и не признают вовсе… Хер ты, а
не профессор, думаю, даром что в очках и с бородою… Пьян я был под конец сил
ьно.
Ну, утром Ц уплыли. Те трое так в каюте и дрыхли, Санька Ц у штурвала… А дев
ушка, Адель, Ц на корме стоит. Волосы ветерок треплет; увидела, что я на бер
ег вышел, Ц махнула мне… Даже не махнула Ц вот так вот рукой сделала… Не
знаешь, что у городских жест такой значит? Вот, и никто не знает… Не то пере
крестила по-странному, не то…. Может, тоже из староверов была?
А я, как дурак, на берегу стою, вслед ей смотрю… В немалых ведь годах уже был
, а как мальчишка тогда одеревенел…
Знать бы, как все повернется… схватил бы карабин Ц и с ними… Э-э-эх…
Что потом-то было? Что было… Отчиняй третью, на трезвую голову не могу я пр
о это…
Дальше… Дальше они уплыли, мы остались… Рыбу ловим.
На пятый день со мной неприятность вышла. Конкретная и жизненная. Мои-то к
ореша вдвоем на “Прогрессе” в Парму двинули Ц рыбу свезти, поднакопилос
ь, да продуктов с выпивкой захватить… А я, значит, на хозяйстве остался. Си
жу один, дело привычное. На казанке сети поплыл проверять Ц мужики тольк
о на другой день вернуться должны были… Ну и…
Рыбинспектор новый подкрался, Гнатюк… Не из наших, пришлый. Сволочь та ещ
е… Не знаю уж, за что его из ментовки поперли, но не за лишнюю обходительно
сть с урканами, это точно… К рыбохране притерся… И давай мести по-новому.
Мужик Ц косая сажень, кулаки как арбузы Ц в одиночку в рейды ходил, гнида
несговорчивая…
Про все наши с ним войны рассказывать Ц это еще ящик казенной усидеть на
до. Состоялся у нас разговор в тот день нехороший, нервный. На повышенных т
онах… и не только тонах…
Кончилось чем: сижу я в казанке посередь реки Ц сетей нет, мотора нет, вес
ел нет. Ничего нет. Вдали моторка Гнатюка затихает.
В борту дуршлаг, водичка внутрь как из душа сочится Ц гусиной дробью, гад
, засандалил… Ситуация… Врагу не сдается наш гордый Варяг…
Да нет, потонуть-то лодка не могла, у казанки поплавки пенопластом набиты
е, но… Но несет меня прямиком на Ольгин Крест. На перекат. На камушки. Не то ч
тобы совсем близко Ц но делать что-то надо.
А что делать? Ладошками не отгребешься… А вода сам знаешь какая у нас даже
летом Ц вплавь не сунешься, судорога хватанет Ц и корми рыбешек, отдава
й долг за всех их родственниц съеденных… Дела… Хоть фуфайку снимай и ста
вь вместо паруса…
Слышу: тарахтит! Гнатюк, гад, возвращается? Нет, сверху… Смотрю: “Машка-Цел
ка”! Ну слава Николаю-угоднику, не судьба потонуть нонче… Вовремя Санек п
одоспел, поживу еще…
“Машка” все ближе… Кричу, руками машу Ц ноль внимания. Чешет по прямой с т
ой же скоростью. Уснули, что ли? Да только как чувствую, что не уснули… Нехо
рошо мне, брат, стало… Муторно…
А “Целка” прямо на меня рассекает… Ну, не совсем на меня, чуть в стороне пр
ойти должна, метрах так в пяти… Но мне что пять метров, что пять километров
Ц не подплывешь, не перепрыгнешь… А подбирать меня, похоже, так никто и н
е собирается…
Ладно… Вспомнил, что кошка у меня осталась, какой сети на дне нашаривал… Р
азмотал скорей шнур, бросаю… Зацепил… Потом думал часто Ц зря. Авось не п
отонул бы как-нибудь, уцепился бы уж за лодку разбитую… Зато сны бы эти по
ганые не видел…
Эх, наливай, нет моих сил все это вспоминать трезвому…
Лучше бы там…
Ну ладно… “Машка” плывет, я на буксире. Не кричу больше, понимаешь? Не тяне
т звать их что-то… Подтянул я казанку к катеру, шнуром привязал, запрыгнул
к ним… К ним… На корме Ц никого. В рубку голову сую Ц пусто. Нет Саньки… Ры
чаг газа на фиксаторе стоит, на среднем ходу… А по носу, совсем рядом, бара
шки белые взбухают Ц Крест!
Я скоком за штурвал, удивляться некогда Ц разворачиваю, газ на полный… Е
два успел. Отвел катер подальше от переката Ц в каюту… И, знаешь, уже гото
в был, что там увижу… Разное видывал и знаю, как из-за поллитры глотки режу
т, а уж за иконы старые… Не они первые, бывали тут всякие любители, и бывало
с ними всякое… Думаю: лишь бы не Саньку. А про Адель, странное дело, не вспом
нил… Хоть и зацепила она меня крепенько.
Короче, влез я каюту, ко всему готовый… Думал, что ко всему… Зря думал…
Никого. Совсем никого. Ни живых, ни мертвых. Крови нет, икон не видно… Я наза
д, там напротив рубки отсек крошечный Ц гальюн, значит. Ручку рву Ц запер
то! Изнутри заперто! Мать твою, вот вы где… Как я эту дверцу в один момент го
лыми руками разпиздрячил Ц сам не знаю. И кого я там найти думал Ц тоже н
е знаю, и двоим не вбиться, не то что пятерым… Ополоумел…
Но там и одного не было. И не спрашивай, как он там заперся и куда потом прос
очился Ц в слив, что за борт ведет, едва кулак просунешь…
1 2 3 4 5
Виктор Точинов
Царь Живых
«Виктор Точинов. Царь живых»: АСТ; М.; 2003
ISBN 5-17-016421-1
Аннотация
Они Ц крутые парни, развлекающ
иеся охотой на людей Ц бомжей,нищих… По однажды они сделали ОЧЕНЬ БОЛЬШ
УЮ глупость Ц выбрали своейжертвой девчонку-бродяжку. Теперь их враги
Ц ВАМПИРЫ, а уж “ночные хищники” умеют отыскивать свои жертвы из ниотку
да…
Один из “охотников” уже укушен и завампирен.
Другой, каждую ночь сражающийся с вампирами, мечтает только ДОЖИТЬ ДО РА
ССВЕТА…
Виктор ТОЧИНОВ
ЦАРЬ ЖИВЫХ
Предуведомление соавтора
Предлагаемая книга написана на основе материалов
, хранившихся на трех дискетах, принадлежавших покойному моему соседу по
даче Ц подполковнику ****ву. Использование информации с дискет по полному
усмотрению автора настоящих строк и отсутствие на титульном листе фами
лии ****ва соответствует последней воле покойного и согласовано с его вдов
ой.
Считаю необходимым сказать несколько слов о своем соавторе.
Подполковник, насколько мне, человеку от армии далекому, известно, Ц зва
ние особое. Приставка “под-”, похоже, порождает у носящих на погонах две з
везды чувство некоей неполноценности, переходящей в жажду как-то самоут
вердиться и самовыразиться. Если же становится ясно, что подполковничья
ушанка никогда не сменится полковничьей папахой на лысеющей голове сво
его владельца, Ц упомянутая жажда может принять самые необычные формы.
Может Ц но обычно не принимает, заливаемая и утоляемая спиртными напитк
ами в труднопредставимых для гражданского человека количествах. Но ****в б
ыл подполковником необычным, можно сказать, уникальным Ц совершенно не
употреблявшим алкоголь и никотин. По-моему, этот странный факт был как-то
связан с происхождением ****ва из семьи,со старообрядческими традициями
Ц семьи, полностью утратившей веру, но сохранившей некоторые привычки (
вернее, в данном случае, Ц отсутствие оных).
И Ц утолять жажду самовыражения подполковнику пришлось за клавиатуро
й раритетного 286-го компьютера. Результатом явилась незаконченная, но неи
моверно раздутая рукопись объемом около тридцати пяти авторских листо
в. Очевидно, весьма далекому от литературы ****ву опус сей представлялся ро
маном. Однако написан он был в форме растянутой до бесконечности лекции,
читаемой неким преподавателем неким “господам кадетам”. (Насколько мне
известно, преподаванием в возрождаемых ныне кадетских корпусах ****в нико
гда не занимался.)
Не имея ничего против людей в погонах, я признаю их необходимость Ц разу
меется, при условии полной открытости военного ведомства и неусыпного к
онтроля над ним демократической общественности. Поэтому безжалостное
урезание мною из не лишенной занимательности истории многочисленных к
азарменных баек и тупых солдафонских шуточек никакой антиармейской на
правленности не несет Ц все эти не имеющие литературной ценности плоды
военной мысли затрудняли восприятие похороненного под ними рассказа п
одполковника ****ва.
Также мною изменена форма примечаний, неизменно начинавшихся словами “
Даю вводную…”, “Довожу…”, “Информирую…”. Удалены чрезмерно перегружающ
ие текст местоимения “я”, обращения “господа кадеты” и постоянные упоми
нания о звучащей трубе. Сокращена примерно в пять раз эротическая сцена
в третьей части, переходящая за грань откровенной порнографии. И Ц убра
н подзаголовок “Поэма о Воинах” Ц явно претенциозный и необоснованно с
тавящий прозаический текст подполковника ****ва на один уровень с бессмер
тной поэмой Гоголя.
В остальном Ц текст подполковника оставлен без изменений и только ****в от
ветственен за все ошибки, неточности и искажения фактов на нижеследующи
х страницах.
Соавтор.
* * *
Алене Ц к которой хочется во
звращаться.
Андрею Ц стоящему в том же строю.
Всем Воинам Ц павшим и нет.
Павшим Ц в первую очередь.
Пролог
При Петрищенке это было, да…
В каком году? Э-э, милай, у нас года все друг на дружку похожие… У нас года-то
ведь как считают? До войны да после войны, при Сухареве да при Петрищенке…
Но не так давно было.
Парень тут у нас жил, Санька Сорин. Не сильно молодой, лет тридцать ему был
о, когда это стряслось… Но неженатый. По Машке все сох, дочке бухгалтерско
й, Ц у нас, в Парме, познакомились, на танцульках. У Саньки тетка тут жила, г
остил… А Маша-то девка с разбором, опять же учиться хотела, столиц повидат
ь Ц ей муж с города нужон был, а не мазута с буксира… Но Санька на нее запал
Ц страсть. За сорок верст к ней гонялся, из Усть-Кулома. Ну да ему-то проще
было Ц речник, хоть раз в неделю, да мимо плывет… Тогда поселки-то в верхо
вьях еще живы были, много по Кулому плавали… А сейчас… Но ладно, я про друг
ое рассказать-то хотел.
Началось все, как пароходство на…нулось. Да нет, пароходы не потонули… Пр
и-ва-ти-зи-ро-ва-ли. За ваучеры, … Чубайса … через … и обратно…
Ну и все, отплавались… По Кулому, в смысле… По Печоре-то ничего, там и грузо
в, и людей хватает, а у нас угол медвежий, к верховой какой деревушке горюч
ки-то сожжешь Ц а там один пассажир да сумка с письмами. Невыгодно.
Короче, из тех посудин, что в Усть-Куломе числились, Ц какие на Ижму перег
нали, какие на Ус. А самое старье, рухлядь списанную, Ц распродали по деше
вке. Плавайте сами как знаете. Две “Зари” водометные Ц те хоть на ходу был
и Ц леспромхоз взял, работяг возить на дальние участки. Райкопторг бывш
ий тоже кое-что прибрал, что как-то плавало…
Ну Санька и купил корыто, самое завалящее, на берегу два года ржавевшее… П
одзанял и купил. Катер восьмиместный, “Тайга”. Намаялся с ним Ц страсть…
Старый, дырявый, что можно Ц свинчено… А что нельзя Ц с мясом выдрано.
Долго Санька возился Ц все своими руками, по винтику, по гаечке… Но сдела
л Ц игрушка! Покрасил Ц сверкает, белый с синим, а на бортах буквами боль
шими красными: “МАША”. Название, значит. Раньше-то только номер посудине п
олагался…
И первым делом Ц к нам. То есть к Машке, понятно. Я так думаю, показать Ц чт
о он теперь не футы-нуты… Предприниматель. Капитан. Судовладелец. ИЦ буд
ущее впереди имеет…
Не знаю, до чего они дотолковались тем вечером, врать не буду… Но замуж она
за него не пошла… Может, от ворот поворот дала, может, подождать-подумать
просила… Не знаю. А утром Санька на берег выходит, глядь Ц катер какая-то
падла изгадила. Не то чтоб сильно, но… неприятно очень. Короче, намалевали
на борту, после МАША, черной краской Ц ЦЕЛКА. Такими же буквами здоровенн
ыми. На другом Ц то же самое. С намеком, значит. Дескать, не обломится. И наш
ито парнишки за ней бегали, ну и подстарались ночью…
Ух он вскипел! Да пойди найди… Всем по списку морду не набьешь. Выпросил ск
орей краски белой баночку, замазал. Только вот черные буквы все равно про
ступали, особливо если чуть подальше отойти. Так и отплавал первый рейс н
а “МАШЕ-ЦЕЛКЕ”…
Потом, ясное дело, отскоблил до металла, заново выкрасил Ц но название пр
икипело. Намертво. Так и говорили: “На чем в город-то едешь? Ц “Да на “Целк
е”…”
За глаза, понятно. Так-то Саньку уважали. Да и цены не ломил, как другие… Дум
аю, не получилось бы все равно из него буржуя, не тот человек был…
Но это все присказка, запевка…
Ты давай наливай, не стесняйся. Под рыбку… Рыба-то, она посуху не ходит… И-э
х, хороша… Научились в городе водку делать, раньше-то такой сучок воркути
нского розлива к нам завозили…
А Санька-то? Санька…
На другое лето было… Рыбалили мы с друганами на Синей Курье Ц это верст т
ридцать выше. Место укромное Ц чир, сижок попадается, да и лососка с моря
порой доходит… Ну т-ты сказал… Чир Ц это рыба такая, темнота ты столичная
… Заверну с собой пару малосольных Ц пальчики оближешь.
Ну, короче, поставили сети, сидим на берегу, поглядываем… Рыбнадзор туда р
едко суется, но все же… День сидим, другой, рыбу солим.
Вдруг: стрекочет по реке. Снизу. Что за гости? А это “Маша-Целка” против теч
ения идет. Рисковый был парень Санька. И фартовый Ц там чуть ниже по реке
перекат, Оль-гин Крест. Летом Ц непроходимый. Камни как клыки торчат. А ко
торые не торчат Ц те еще хуже. Мы и то дюральки берегом, бечевой протащили
… А то не днище вспорешь, так шпонку с винта срубишь всенепременно… Но Сан
ька Ц проскочил. На “Тайге”! Как? Сам до сих пор удивляюсь…
Ну, пальнули в воздух, машем Ц причаливай, дескать. Саньке завсегда рады
Ц рыбки с собой дать, разузнать, что на реке творится…
Причалил. С ним четверо, городские. Эск-пи-ди-ция. В Усть-Куломе Саньку нан
яли. Да нет, не геологи… Кончились у нас геологи, давно не. шляются… А как эт
и обозва-лись Ц не помню. Что-то мудреное…
Один пожилой, типа профессор. Нет, профессором они его не звали, все по име
ни-отчеству, но глянешь Ц натуральный профессор. Очки, борода, трубка Ц
все как положено. Двое других, мужик с бабой, при нем как бы… и не то чтоб про
сто к нему с уважением Ц поддакивают да в рот заглядывают.
А четвертая… Я сперва подумал, не с ними, не с профессором. Решил, грешным д
елом, что отсох Санька наконец от Машки, порадовался за него было Ц вон ка
кую кралю отхватил… Э-э-эх…
Ан нет, тоже в эск-пи-ди-ции. Сколько прошло, а как живая перед глазами… Мол
одая, лет двадцать… Блондинка… Нет, ты пойми, не белобрысая Ц блондинка! К
ак… ну я не знаю как… Э, не сказать… Видеть надо. И глаза Ц синие. Много я гл
аз у людей видел, всех цветов, и голубых тоже…
Но таких…
Я и тогда не молоденький был, но, знаешь, что-то внутри ворохнулось… А Сань
ка… не знаю… так на нее глядел. Да нет, не влюбленно. А словно… Как будто что
-то видит он в ней, другим незаметное. Видит Ц и понять не может Ц что…
Или поверить…
Даже имя ее я запомнил, остальные-то из головы вылетели. Странное имя, ред
кое Ц Адель…
Знаешь, я только потом понял, что меня так в ней зацепило. Яркая! Ну, как… Вот
если в ящике цвета перекрутить лишку, то люди на экране не совсем как в жи
зни, а… В общем, такая и была… И волосы, и глаза… одежда тоже… Ну хорошо, воло
сы, понимаю, и покрасить можно… А глаза? Окстись, какие, на хрен, линзы… Гово
рю тебе Ц натуральные глаза, синие…
Ну ладно, вылезли они, потолковали с нами… Дело к вечеру, решили дальше не
трогаться, все равно Санек хотел через полчаса место для ночевки прииски
вать…
Как положено Ц костер, уха, водочка. Профессор не крепкий попался Ц разо
млел, понесло… Лапши навешал Ц ларек макаронный открывать можно. Будто
в верховьях Кулома, чуть вдаль от берега, деревня есть нежилая… Старовер
ы жили, кержаки. Сектанты. Не знаю, никогда про такую не слышал… Если и была,
видать, давно слишком все повымерли…
Ну а они туда добираются, чтобы… Не знаю, долго он распинался, но я тогда по
ддавши был, мало что запомнил… Помню, говорил профессор, что секта та была
маленькая, только в той деревушке и жили… И верили они в… черт, во что-то та
кое странное они верили… Не помню, и потом, через неделю, вспомнить не мог…
Как обрезало… Но что-то профессор там найти интересное рассчитывал, что
от кержаков осталось… И для науки своей крайне важное…
А девушка эта, Адель… Сидела, молчала… Улыбалась рассказу профессорском
у… Так улыбалась, что я сразу догадался, в чем тут дело. Тогда считал, что до
гадался…
Э-э, смекаю, брат профессор, знаем мы твою науку… По красным углам решил по
шариться, иконками разжиться… У кержаков-то их много бывает, и старинных,
иные староверы новых, после Петра писанных, и не признают вовсе… Хер ты, а
не профессор, думаю, даром что в очках и с бородою… Пьян я был под конец сил
ьно.
Ну, утром Ц уплыли. Те трое так в каюте и дрыхли, Санька Ц у штурвала… А дев
ушка, Адель, Ц на корме стоит. Волосы ветерок треплет; увидела, что я на бер
ег вышел, Ц махнула мне… Даже не махнула Ц вот так вот рукой сделала… Не
знаешь, что у городских жест такой значит? Вот, и никто не знает… Не то пере
крестила по-странному, не то…. Может, тоже из староверов была?
А я, как дурак, на берегу стою, вслед ей смотрю… В немалых ведь годах уже был
, а как мальчишка тогда одеревенел…
Знать бы, как все повернется… схватил бы карабин Ц и с ними… Э-э-эх…
Что потом-то было? Что было… Отчиняй третью, на трезвую голову не могу я пр
о это…
Дальше… Дальше они уплыли, мы остались… Рыбу ловим.
На пятый день со мной неприятность вышла. Конкретная и жизненная. Мои-то к
ореша вдвоем на “Прогрессе” в Парму двинули Ц рыбу свезти, поднакопилос
ь, да продуктов с выпивкой захватить… А я, значит, на хозяйстве остался. Си
жу один, дело привычное. На казанке сети поплыл проверять Ц мужики тольк
о на другой день вернуться должны были… Ну и…
Рыбинспектор новый подкрался, Гнатюк… Не из наших, пришлый. Сволочь та ещ
е… Не знаю уж, за что его из ментовки поперли, но не за лишнюю обходительно
сть с урканами, это точно… К рыбохране притерся… И давай мести по-новому.
Мужик Ц косая сажень, кулаки как арбузы Ц в одиночку в рейды ходил, гнида
несговорчивая…
Про все наши с ним войны рассказывать Ц это еще ящик казенной усидеть на
до. Состоялся у нас разговор в тот день нехороший, нервный. На повышенных т
онах… и не только тонах…
Кончилось чем: сижу я в казанке посередь реки Ц сетей нет, мотора нет, вес
ел нет. Ничего нет. Вдали моторка Гнатюка затихает.
В борту дуршлаг, водичка внутрь как из душа сочится Ц гусиной дробью, гад
, засандалил… Ситуация… Врагу не сдается наш гордый Варяг…
Да нет, потонуть-то лодка не могла, у казанки поплавки пенопластом набиты
е, но… Но несет меня прямиком на Ольгин Крест. На перекат. На камушки. Не то ч
тобы совсем близко Ц но делать что-то надо.
А что делать? Ладошками не отгребешься… А вода сам знаешь какая у нас даже
летом Ц вплавь не сунешься, судорога хватанет Ц и корми рыбешек, отдава
й долг за всех их родственниц съеденных… Дела… Хоть фуфайку снимай и ста
вь вместо паруса…
Слышу: тарахтит! Гнатюк, гад, возвращается? Нет, сверху… Смотрю: “Машка-Цел
ка”! Ну слава Николаю-угоднику, не судьба потонуть нонче… Вовремя Санек п
одоспел, поживу еще…
“Машка” все ближе… Кричу, руками машу Ц ноль внимания. Чешет по прямой с т
ой же скоростью. Уснули, что ли? Да только как чувствую, что не уснули… Нехо
рошо мне, брат, стало… Муторно…
А “Целка” прямо на меня рассекает… Ну, не совсем на меня, чуть в стороне пр
ойти должна, метрах так в пяти… Но мне что пять метров, что пять километров
Ц не подплывешь, не перепрыгнешь… А подбирать меня, похоже, так никто и н
е собирается…
Ладно… Вспомнил, что кошка у меня осталась, какой сети на дне нашаривал… Р
азмотал скорей шнур, бросаю… Зацепил… Потом думал часто Ц зря. Авось не п
отонул бы как-нибудь, уцепился бы уж за лодку разбитую… Зато сны бы эти по
ганые не видел…
Эх, наливай, нет моих сил все это вспоминать трезвому…
Лучше бы там…
Ну ладно… “Машка” плывет, я на буксире. Не кричу больше, понимаешь? Не тяне
т звать их что-то… Подтянул я казанку к катеру, шнуром привязал, запрыгнул
к ним… К ним… На корме Ц никого. В рубку голову сую Ц пусто. Нет Саньки… Ры
чаг газа на фиксаторе стоит, на среднем ходу… А по носу, совсем рядом, бара
шки белые взбухают Ц Крест!
Я скоком за штурвал, удивляться некогда Ц разворачиваю, газ на полный… Е
два успел. Отвел катер подальше от переката Ц в каюту… И, знаешь, уже гото
в был, что там увижу… Разное видывал и знаю, как из-за поллитры глотки режу
т, а уж за иконы старые… Не они первые, бывали тут всякие любители, и бывало
с ними всякое… Думаю: лишь бы не Саньку. А про Адель, странное дело, не вспом
нил… Хоть и зацепила она меня крепенько.
Короче, влез я каюту, ко всему готовый… Думал, что ко всему… Зря думал…
Никого. Совсем никого. Ни живых, ни мертвых. Крови нет, икон не видно… Я наза
д, там напротив рубки отсек крошечный Ц гальюн, значит. Ручку рву Ц запер
то! Изнутри заперто! Мать твою, вот вы где… Как я эту дверцу в один момент го
лыми руками разпиздрячил Ц сам не знаю. И кого я там найти думал Ц тоже н
е знаю, и двоим не вбиться, не то что пятерым… Ополоумел…
Но там и одного не было. И не спрашивай, как он там заперся и куда потом прос
очился Ц в слив, что за борт ведет, едва кулак просунешь…
1 2 3 4 5