От такого подарка судьбы не отказываются. Андо чувствовал, что его встреча с Маи в следующую пятницу – это поворотный момент, независимо от того, удастся ли ему наконец освободиться от затянувшегося кошмара.
– Ну так что у тебя со следующей пятницей? – нетерпеливо спросил Мияшта.
– Извини, конечно, но я не могу в пятницу. Я уже договорился.
– Врешь ведь. Каждый раз одна и та же причина.
...Интересно, и что же это за причина, по которой он каждый раз отказывается от встречи с друзьями?..
– Мияшта, это ты о чем?
– О том, что ты вдруг сделался непьющим. Хотя я-то прекрасно знаю, что ты пьешь как сапожник.
– Причем здесь это?
– Забудь. Ты вовсе не должен пить. Возьми себе чай или сок, просто посиди с нами и все.
– Да я ж сказал, что это здесь ни при чем!
– То есть ты теперь снова пьешь.
– Ну, в общем...
– Значит, ты у нас за кем-то приударил.
Пухлый Мияшта имел на редкость развитую интуицию. Андо помнил об этом и старался разговаривать с Мияштой по возможности откровенно, но в данном случае слово «приударил» показалось ему не совсем уместным. В конце концов, он видел Маи всего лишь два раза. И их первую встречу никак нельзя было назвать романтической. Андо решил отмолчаться.
– Крутая, должно быть, у тебя подружка, раз ты позабыл о проводах Фунакоши. – Андо продолжал хранить молчание. – Поздравляю! Ладно, не бери в голову... Слушай, а может быть, ты вместе с ней придешь? Мы бы вас встретили с распростертыми, так сказать, объятиями...
– Вряд ли. Я с ней только познакомился.
– Перестраховываешься?
– Что-то вроде этого.
– Я же тебя не заставляю...
– Извини.
– Хорош извиняться. Сколько можно? Я все понял и так всем и скажу: «Андо не придет, у него свидание с красоткой». Так что будь готов к расспросам. – И Мияшта радостно засмеялся.
Андо не мог сердиться на Мияшту. После смерти сына, после того как его бросила жена, он страдал в течение стольких долгих дней, пока не обрел наконец некоторое утешение. Этим утешением он был обязан Мияште. Мияшта не стал говорить ему всяких бессмысленных слов типа «выше голову» или там «не падай духом». Он просто сказал: «Прочти-ка вот это», – и протянул ему небольшую книгу. До этого Андо ничего не знал о литературных вкусах своего друга. Как, впрочем, не знал он и о том, что одна-единственная книга может вдохнуть в человека столько сил. Это была так называемая «просветительская» проза, роман о молодом человеке, который пережил несколько серьезный потрясений – как физических, так и психологических. К концу романа молодой человек духовно окреп и сумел преодолеть свое прошлое. На книжной полке Андо эта книга теперь занимала почетное место.
– Кстати, – Андо решил сменить тему, – ты посмотрел результаты анализов Такаямы? Что-нибудь новенькое обнаружилось?
Лабораторные анализы образцов пораженных тканей проводились на кафедре патологии, как раз в той самой лаборатории, где работал Мияшта.
– А, ты про эти анализы, – Мияшта тяжело вздохнул.
– Ты чего вздыхаешь?
– Даже не знаю, что тебе сказать. Я с этим Такаямой замучился уже. Ничего ровным счетом не понимаю. Я, между прочим, хотел тебя спросить, что ты думаешь о профессоре Сэки?
Профессор Сэки преподавал на кафедре патологии и был заведующим лаборатории. Он получил широкую известность благодаря исследованию, посвященному начальному этапу развития раковых клеток.
– А при чем здесь вообще профессор Сэки, и какая разница, что я о нем думаю?
– Ты знаешь, этот старикан иногда говорит очень странные вещи.
– А что он сказал?
– Он говорит, что закупорка артерии – это дело десятое. На его взгляд, проблема совсем в другом. Помнишь поврежденную слизистую глотки у Такаямы?
– Конечно, помню.
Эти повреждения были едва заметными, но Андо прекрасно о них помнил. Он их чуть было не просмотрел во время вскрытия, и только благодаря технику обратил на них внимание и взял пробы.
– Старикан Сэки всего лишь один раз взглянул на твои пробы – между прочим, без всякого микроскопа – и знаешь, что сказал?
– Да говори уже, что ты тянешь?
– Я понял. Сейчас скажу. Короче, Сэки утверждает, что это очень похоже на симптомы оспы.
– Оспы?! – неожиданно для себя самого Андо взвизгнул от удивления.
Оспа (или черная оспа) исчезла с лица земли несколько десятков лет назад благодаря всемирному проекту вакцинации. В 1977 году в Сомали был зарегистрирован последний случай заражения оспой. С тех самых пор оспой никто не болел. ВОЗ (Всемирная Организация Здравоохранения) в 1979 году выступила с заявлением, что вирус этой болезни окончательно уничтожен. Этот вирус поражает только людей, и поэтому длительное отсутствие больных доказывало исчезновение вируса. В настоящее время в мире осталось всего два образца вируса оспы. Замороженные в жидком азоте, они хранятся: один в Московской лаборатории, а второй в Атланте, штат Джорджия. И если окажется, что где-то в мире вдруг появился вирус оспы, значит, не иначе как произошла утечка в одной из лабораторий. Однако, принимая в расчет работу служб безопасности, такое развитие событий казалось очень и очень маловероятным.
– Что, удивился?
– Да он ошибся, наверное.
– Может, и ошибся, а может, и нет. По крайней мере, сказал он именно это, а старость надо уважать. Так что прислушайся к его словам.
– А когда у тебя будут результаты?
– Ну, через неделю уже точно будут. И, между прочим, если действительно окажется, что это оспа, то считай, тебе крупно повезло! – и Мияшта как-то странно засмеялся.
Похоже, что и он не очень-то верил профессору Сэки. Ему тоже казалось, что старик, скорее всего, ошибся. И это было бы не удивительно, а вполне закономерно, ведь врачи их возраста ни разу не видели больного черной оспой. Андо видел только иллюстрации в учебниках. Особенно ему запомнилась фотография ребенка, покрытого оспенными язвами. Совсем маленький, трогательный малыш, покрытый гнойными нарывами размером с горошину, смотрит бессмысленным взглядом в объектив фотоаппарата... «Язвы являются наружным и самым очевидным симптомом оспы. Пик заболевания приходится на седьмой день после заражения» – это все, что Андо помнил про это заболевание.
– Во-первых, у Рюдзи на коже не было никаких язв, – сказал Андо, вспомнив процедуру вскрытия, то, как матово поблескивала под лампой гладкая кожа Такаямы.
– Послушай. Это так глупо, что я даже не хочу об этом говорить. Ты знал, например, о том, что среди вирусов оспы есть такие, которые вызывают очень серьезные повреждения кровеносных сосудов? Настолько серьезные, что вероятность смертельного исхода сто процентов.
Хотя Мияшта не мог его видеть, Андо покачал головой:
– Нет.
– Так вот, теперь знаешь.
– Только не говори мне, что закупорка у Рюдзи случилась из-за такого вот вируса.
– А я и не говорю. Мне просто интересно, как еще можно объяснить эту опухоль внутри артерии? Ты же ее видел под микроскопом!
Андо промолчал.
– Откуда она там взялась?!
Ответа на этот вопрос у Андо не было.
– Я надеюсь, что ты у нас привит от оспы. – Мияшта опять странно засмеялся. – Будет забавно, если окажется, что старик Сэки прав.
– Ничего забавного. Хватит веселиться. Я тут кое о чем подумал...
– О чем это?
– Оспа это или не оспа, но если опухоль в артерии была вызвана каким-то вирусом, то наверняка должны быть и другие люди с такими же симптомами.
Мияшта на том конце провода фыркнул. Потом помолчал, словно прикидывая вероятность существования людей с такими же симптомами, как у Такаямы, и наконец сказал:
– По крайней мере, это не невозможно.
– Слушай, если у тебя будет время, не мог бы ты поспрашивать у своих знакомых в университетских больницах? У тебя же куча связей, ты в два счета все разузнаешь.
– Ладно. Поищу таких же, как твой Такаяма. Вдруг удастся выделить общую группу симптомов, тогда держись! Если это новый синдром, то...
– Чего ты так разволновался? Ты же никого еще не нашел.
На этом разговор закончился. Они попрощались и одновременно повесили трубки.
Сквозь раскрытое окно в комнату вплывал влажный воздух. Андо подошел к окну, но перед тем как закрыть его, взглянул на улицу. Дождь, похоже, уже прекратился. Улица внизу была освещена фонарями, установленными через равные промежутки. На асфальте отчетливо виднелись следы шин – две сухие параллельные полосы. По городской трассе № 4 текла яркая река светящихся фар. Непрекращающийся гул мегаполиса пропитался дождем, разбух от влаги и вяло клубился в воздухе. Андо закрыл окно, оставив городские шумы на улице.
Потом подошел к полке и взял с нее медицинскую энциклопедию. Перевернул несколько страниц.
Про оспу он и правда почти ничего не знал. Он всегда считал, что изучать вирусы не имеет смысла, если только ты ими по-настоящему не интересуешься. Оспой назывались вирусы variola major и minor, принадлежавшие к виду orthopoxvirus из семейства poxvirus. Вероятность смертельного исхода при заражении v. major варьировалась между тридцатью и сорока процентами, а в случае v. minor была от пятидесяти процентов и выше. Кроме того, в природе существовали еще обезьяньи, заячьи, коровьи и мышиные РОХ-вирусы, но в Японии практически не было случаев заражения ими. Все немногие зарегистрированные вспышки заболевания среди животных были локальными и непродолжительными.
Андо закрыл энциклопедию.
...Все это очень глупо. Во-первых: профессор Сэки осматривал пробы невооруженным глазом, даже не заглянув в микроскоп. Во-вторых: он не ставил диагноз, а просто заметил, что симптомы, проявившиеся у Такаямы, немного напоминают симптомы оспы. Вот и все...
Андо продолжал убеждать себя в том, что заражение оспой невозможно. Но почему?! Почему он так настойчиво отрицал версию профессора Сэки? Причина была очевидной. Если обнаружится, что Рюдзи заражен вирусом, то это автоматически ставит под угрозу Маи Такано. Все-таки эти двое были в очень близких отношениях, а оспа передается, например, через слизистую оболочку ротовой полости. Если вирус попадает на слизистую, то дальше неизбежно распространяется по всему организму. Так что поцелуй – самый верный способ заразиться... Он на секунду представил себе страстный поцелуй Маи и Рюдзи и в ужасе замотал головой.
Андо плеснул себе виски в стакан и залпом выпил всю порцию. После почти двухлетнего воздержания алкоголь сразу же подействовал на него. Виски обжег ему гортань и сильно ударил в голову. Андо почувствовал, что впадает в полубессознательное состояние. Он опустился на пол, прислонился спиной к кровати, безвольно раскинул руки и ноги в стороны и уставился в потолок. Но какая-то часть его мозга продолжала бодрствовать.
За день до того, как его сын утонул, Андо видел во сне море. Это был вещий сон, и он знал это наверняка. Он знал, что произойдет что-то непоправимое, чего он не в силах предотвратить. Горе сделало Андо еще более чутким к предзнаменованиям.
Он доверял своему предчувствию... Уголок газеты, торчащий между швов из мертвого тела Рюдзи, шесть чисел, слово «RING», которое ему удалось прочесть. Все это не может быть простым стечением обстоятельств. Рюдзи пытался сообщить ему что-то, пусть несколько странным образом, но это было единственное средство, которым он располагал на тот момент. А теперь Рюдзи Такаяма обратился в пепел. Хотя не полностью. Крошечная часть его плоти сохранилась в виде образцов тканей. Андо не покидало чувство, что даже в таком разрозненном состоянии, в виде крошечных кусочков плоти, Рюдзи не перестает общаться с ним. И именно поэтому Андо казалось, что его друг до сих пор жив. Пусть тело Такаямы сожгли, но он все еще незримо присутствовал в этом мире и даже мог посылать какие-то сообщения.
Балансируя на грани между сознательным и бессознательным, Андо занимал себя абсурдными фантазиями. Он и не заметил, как его иллюзии – не будучи до конца ни правдой, ни выдумкой – привели нас, читателей, к завязке новой истории.
...Какой идиотизм...
Но тут произошло нечто, что заставило Андо встрепенуться и отчасти прийти в себя. Пока в полуотключенном состоянии он лежал на полу, ему начало казаться, что он вылетел из собственного тела и наблюдает за ним со стороны. Картина была очень знакомой. Он совсем недавно уже видел что-то похожее. И тут сквозь навалившийся сон Андо вспомнил: поляроидные снимки из комнаты Рюдзи! Такаяма умер в точно такой же позе: полулежа на полу, голова откинута назад на кровать, руки и ноги раскинуты в стороны... Шока от осознания этого факта хватило ровно настолько, чтобы Андо смог подняться с пола, взгромоздиться на кровать и залезть под одеяло. Лежа под одеялом, он продолжал дрожать до тех пор, пока наконец не погрузился в сон.
6
После второго за сегодняшний день вскрытия Андо выехал из Палаты в университет, поручив технику и ассистенту привести прозекторскую в порядок без него. Мияшта позвонил ему сегодня утром и намекнул, что появились новые подробности, касающиеся смерти Рюдзи. Андо не терпелось поскорее узнать результаты анализов, и на выходе из метро он перепрыгивал через две ступеньки, чтобы поскорее выбраться на поверхность.
Он зашел в университетскую больницу с главного входа, пересек вестибюль и направился в сторону старого крыла. Новое крыло, в которое он попал, войдя через главный вход, было построено около двух лет назад. Современное семиэтажное здание было соединено с невысокими строениями старого больничного комплекса сложной системой переходов и лестниц. Эти переходы напоминали запутанный лабиринт. Любой, кто попадал сюда впервые, обязательно терялся. Стоило выйти из нового крыла и попасть в старое, как все вокруг менялось, становилось другим – запах, краски, ширина коридоров и даже скрип ботинок. Когда Андо остановился у железной двери, которая отделяла новый комплекс от старого, и обернулся назад, перспектива неуловимо изменилась, и у него возникло такое чувство, будто он смотрит из прошлого в будущее.
Дверь в лабораторию патологической физиологии была приоткрыта, и Андо увидел Мияшту, сидящего на крутящейся табуретке спиной к двери. Вместо того чтобы заниматься опытами, как положено работнику исследовательской лаборатории, Мияшта, склонившись над столом, почти уткнувшись носом в книгу, что-то сосредоточенно читал, время от времени переворачивая очередную страницу. Казалось, он полностью поглощен этим занятием. Андо подошел к нему сзади и похлопал его по пухлому плечу.
Мияшта спокойно обернулся, снял очки и положил книгу на стол обложкой вверх. На обложке крупным шрифтом было написано: «Астрология для начинающих». Такого Андо не ожидал.
Крутанувшись на табуретке, Мияшта оказался с ним лицом к лицу и без обиняков спросил:
– Ну-ка, говори дату своего рождения.
Андо, оставив этот вопрос без ответа, взял в руки «Астрологию для начинающих», быстро пролистал ее и кинул обратно на стол.
– Значит, ты у нас гороскопами увлекаешься... н-да-а, словно девочка среднего школьного возраста?
– Ты даже не подозреваешь, как часто эта штука попадает в самую точку. Так что давай говори, когда родился.
– Брось дурачиться. Лучше послушай меня... – с этими словами Андо вытащил из-под стола еще одну крутящуюся табуретку и уселся на нее. Все это он проделал очень неловко и, усаживаясь, задел локтем «Астрологию». Книга упала на пол.
– Эй, успокойся. – Мияшта с видимым усилием нагнулся и поднял книгу с пола. Однако «Астрология для начинающих» интересовала Андо меньше всего.
– Ну как? Ты обнаружил вирус? – довольно резко спросил он. Мияшта покачал головой и задумчиво сказал:
– Слышишь, а я ведь поспрашивал в университетских больницах, в прозекторских насчет трупов с такими же симптомами, как у Рюдзи. Тебе интересно, что я узнал?
– Неужели был кто-то еще?
– Получается, что был. В общей сложности еще шесть человек...
– Еще шесть человек... – Андо никак не мог решить, много это или мало.
– Врачи, все с кем я разговаривал, были в шоке. Каждый думал, что, кроме него, никто ни с чем подобным не сталкивался.
– Хорошо. А что за больницы?
Упершись животом в столешницу, Мияшта потянулся за одной из папок, в беспорядке валявшихся на другом краю стола.
– Двое – в больнице при университете С***, один – в больнице при университете Т*** и еще трое в – в Йокогамском университете. Итого шесть трупов. И совсем не исключено, что их число будет расти.
– Ну-ка дай посмотреть. – Андо взял папку из рук Мияшты.
В ней были аккуратно подшиты копии свидетельств о смерти, которыми Мияшта и его приятели из университетских больниц обменялись сегодня утром по факсу. Там же были подшиты и сопутствующие отчеты дежурных судмедэкспертов. Правда, из-за несколько смазанного шрифта читать было довольно трудно. Андо вынимал листочки из папки один за другим и внимательно их просматривал.
Он начал с отчета из университета Т***.
Сюити Ивата, девятнадцать лет. Умер пятого сентября в одиннадцать часов вечера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– Ну так что у тебя со следующей пятницей? – нетерпеливо спросил Мияшта.
– Извини, конечно, но я не могу в пятницу. Я уже договорился.
– Врешь ведь. Каждый раз одна и та же причина.
...Интересно, и что же это за причина, по которой он каждый раз отказывается от встречи с друзьями?..
– Мияшта, это ты о чем?
– О том, что ты вдруг сделался непьющим. Хотя я-то прекрасно знаю, что ты пьешь как сапожник.
– Причем здесь это?
– Забудь. Ты вовсе не должен пить. Возьми себе чай или сок, просто посиди с нами и все.
– Да я ж сказал, что это здесь ни при чем!
– То есть ты теперь снова пьешь.
– Ну, в общем...
– Значит, ты у нас за кем-то приударил.
Пухлый Мияшта имел на редкость развитую интуицию. Андо помнил об этом и старался разговаривать с Мияштой по возможности откровенно, но в данном случае слово «приударил» показалось ему не совсем уместным. В конце концов, он видел Маи всего лишь два раза. И их первую встречу никак нельзя было назвать романтической. Андо решил отмолчаться.
– Крутая, должно быть, у тебя подружка, раз ты позабыл о проводах Фунакоши. – Андо продолжал хранить молчание. – Поздравляю! Ладно, не бери в голову... Слушай, а может быть, ты вместе с ней придешь? Мы бы вас встретили с распростертыми, так сказать, объятиями...
– Вряд ли. Я с ней только познакомился.
– Перестраховываешься?
– Что-то вроде этого.
– Я же тебя не заставляю...
– Извини.
– Хорош извиняться. Сколько можно? Я все понял и так всем и скажу: «Андо не придет, у него свидание с красоткой». Так что будь готов к расспросам. – И Мияшта радостно засмеялся.
Андо не мог сердиться на Мияшту. После смерти сына, после того как его бросила жена, он страдал в течение стольких долгих дней, пока не обрел наконец некоторое утешение. Этим утешением он был обязан Мияште. Мияшта не стал говорить ему всяких бессмысленных слов типа «выше голову» или там «не падай духом». Он просто сказал: «Прочти-ка вот это», – и протянул ему небольшую книгу. До этого Андо ничего не знал о литературных вкусах своего друга. Как, впрочем, не знал он и о том, что одна-единственная книга может вдохнуть в человека столько сил. Это была так называемая «просветительская» проза, роман о молодом человеке, который пережил несколько серьезный потрясений – как физических, так и психологических. К концу романа молодой человек духовно окреп и сумел преодолеть свое прошлое. На книжной полке Андо эта книга теперь занимала почетное место.
– Кстати, – Андо решил сменить тему, – ты посмотрел результаты анализов Такаямы? Что-нибудь новенькое обнаружилось?
Лабораторные анализы образцов пораженных тканей проводились на кафедре патологии, как раз в той самой лаборатории, где работал Мияшта.
– А, ты про эти анализы, – Мияшта тяжело вздохнул.
– Ты чего вздыхаешь?
– Даже не знаю, что тебе сказать. Я с этим Такаямой замучился уже. Ничего ровным счетом не понимаю. Я, между прочим, хотел тебя спросить, что ты думаешь о профессоре Сэки?
Профессор Сэки преподавал на кафедре патологии и был заведующим лаборатории. Он получил широкую известность благодаря исследованию, посвященному начальному этапу развития раковых клеток.
– А при чем здесь вообще профессор Сэки, и какая разница, что я о нем думаю?
– Ты знаешь, этот старикан иногда говорит очень странные вещи.
– А что он сказал?
– Он говорит, что закупорка артерии – это дело десятое. На его взгляд, проблема совсем в другом. Помнишь поврежденную слизистую глотки у Такаямы?
– Конечно, помню.
Эти повреждения были едва заметными, но Андо прекрасно о них помнил. Он их чуть было не просмотрел во время вскрытия, и только благодаря технику обратил на них внимание и взял пробы.
– Старикан Сэки всего лишь один раз взглянул на твои пробы – между прочим, без всякого микроскопа – и знаешь, что сказал?
– Да говори уже, что ты тянешь?
– Я понял. Сейчас скажу. Короче, Сэки утверждает, что это очень похоже на симптомы оспы.
– Оспы?! – неожиданно для себя самого Андо взвизгнул от удивления.
Оспа (или черная оспа) исчезла с лица земли несколько десятков лет назад благодаря всемирному проекту вакцинации. В 1977 году в Сомали был зарегистрирован последний случай заражения оспой. С тех самых пор оспой никто не болел. ВОЗ (Всемирная Организация Здравоохранения) в 1979 году выступила с заявлением, что вирус этой болезни окончательно уничтожен. Этот вирус поражает только людей, и поэтому длительное отсутствие больных доказывало исчезновение вируса. В настоящее время в мире осталось всего два образца вируса оспы. Замороженные в жидком азоте, они хранятся: один в Московской лаборатории, а второй в Атланте, штат Джорджия. И если окажется, что где-то в мире вдруг появился вирус оспы, значит, не иначе как произошла утечка в одной из лабораторий. Однако, принимая в расчет работу служб безопасности, такое развитие событий казалось очень и очень маловероятным.
– Что, удивился?
– Да он ошибся, наверное.
– Может, и ошибся, а может, и нет. По крайней мере, сказал он именно это, а старость надо уважать. Так что прислушайся к его словам.
– А когда у тебя будут результаты?
– Ну, через неделю уже точно будут. И, между прочим, если действительно окажется, что это оспа, то считай, тебе крупно повезло! – и Мияшта как-то странно засмеялся.
Похоже, что и он не очень-то верил профессору Сэки. Ему тоже казалось, что старик, скорее всего, ошибся. И это было бы не удивительно, а вполне закономерно, ведь врачи их возраста ни разу не видели больного черной оспой. Андо видел только иллюстрации в учебниках. Особенно ему запомнилась фотография ребенка, покрытого оспенными язвами. Совсем маленький, трогательный малыш, покрытый гнойными нарывами размером с горошину, смотрит бессмысленным взглядом в объектив фотоаппарата... «Язвы являются наружным и самым очевидным симптомом оспы. Пик заболевания приходится на седьмой день после заражения» – это все, что Андо помнил про это заболевание.
– Во-первых, у Рюдзи на коже не было никаких язв, – сказал Андо, вспомнив процедуру вскрытия, то, как матово поблескивала под лампой гладкая кожа Такаямы.
– Послушай. Это так глупо, что я даже не хочу об этом говорить. Ты знал, например, о том, что среди вирусов оспы есть такие, которые вызывают очень серьезные повреждения кровеносных сосудов? Настолько серьезные, что вероятность смертельного исхода сто процентов.
Хотя Мияшта не мог его видеть, Андо покачал головой:
– Нет.
– Так вот, теперь знаешь.
– Только не говори мне, что закупорка у Рюдзи случилась из-за такого вот вируса.
– А я и не говорю. Мне просто интересно, как еще можно объяснить эту опухоль внутри артерии? Ты же ее видел под микроскопом!
Андо промолчал.
– Откуда она там взялась?!
Ответа на этот вопрос у Андо не было.
– Я надеюсь, что ты у нас привит от оспы. – Мияшта опять странно засмеялся. – Будет забавно, если окажется, что старик Сэки прав.
– Ничего забавного. Хватит веселиться. Я тут кое о чем подумал...
– О чем это?
– Оспа это или не оспа, но если опухоль в артерии была вызвана каким-то вирусом, то наверняка должны быть и другие люди с такими же симптомами.
Мияшта на том конце провода фыркнул. Потом помолчал, словно прикидывая вероятность существования людей с такими же симптомами, как у Такаямы, и наконец сказал:
– По крайней мере, это не невозможно.
– Слушай, если у тебя будет время, не мог бы ты поспрашивать у своих знакомых в университетских больницах? У тебя же куча связей, ты в два счета все разузнаешь.
– Ладно. Поищу таких же, как твой Такаяма. Вдруг удастся выделить общую группу симптомов, тогда держись! Если это новый синдром, то...
– Чего ты так разволновался? Ты же никого еще не нашел.
На этом разговор закончился. Они попрощались и одновременно повесили трубки.
Сквозь раскрытое окно в комнату вплывал влажный воздух. Андо подошел к окну, но перед тем как закрыть его, взглянул на улицу. Дождь, похоже, уже прекратился. Улица внизу была освещена фонарями, установленными через равные промежутки. На асфальте отчетливо виднелись следы шин – две сухие параллельные полосы. По городской трассе № 4 текла яркая река светящихся фар. Непрекращающийся гул мегаполиса пропитался дождем, разбух от влаги и вяло клубился в воздухе. Андо закрыл окно, оставив городские шумы на улице.
Потом подошел к полке и взял с нее медицинскую энциклопедию. Перевернул несколько страниц.
Про оспу он и правда почти ничего не знал. Он всегда считал, что изучать вирусы не имеет смысла, если только ты ими по-настоящему не интересуешься. Оспой назывались вирусы variola major и minor, принадлежавшие к виду orthopoxvirus из семейства poxvirus. Вероятность смертельного исхода при заражении v. major варьировалась между тридцатью и сорока процентами, а в случае v. minor была от пятидесяти процентов и выше. Кроме того, в природе существовали еще обезьяньи, заячьи, коровьи и мышиные РОХ-вирусы, но в Японии практически не было случаев заражения ими. Все немногие зарегистрированные вспышки заболевания среди животных были локальными и непродолжительными.
Андо закрыл энциклопедию.
...Все это очень глупо. Во-первых: профессор Сэки осматривал пробы невооруженным глазом, даже не заглянув в микроскоп. Во-вторых: он не ставил диагноз, а просто заметил, что симптомы, проявившиеся у Такаямы, немного напоминают симптомы оспы. Вот и все...
Андо продолжал убеждать себя в том, что заражение оспой невозможно. Но почему?! Почему он так настойчиво отрицал версию профессора Сэки? Причина была очевидной. Если обнаружится, что Рюдзи заражен вирусом, то это автоматически ставит под угрозу Маи Такано. Все-таки эти двое были в очень близких отношениях, а оспа передается, например, через слизистую оболочку ротовой полости. Если вирус попадает на слизистую, то дальше неизбежно распространяется по всему организму. Так что поцелуй – самый верный способ заразиться... Он на секунду представил себе страстный поцелуй Маи и Рюдзи и в ужасе замотал головой.
Андо плеснул себе виски в стакан и залпом выпил всю порцию. После почти двухлетнего воздержания алкоголь сразу же подействовал на него. Виски обжег ему гортань и сильно ударил в голову. Андо почувствовал, что впадает в полубессознательное состояние. Он опустился на пол, прислонился спиной к кровати, безвольно раскинул руки и ноги в стороны и уставился в потолок. Но какая-то часть его мозга продолжала бодрствовать.
За день до того, как его сын утонул, Андо видел во сне море. Это был вещий сон, и он знал это наверняка. Он знал, что произойдет что-то непоправимое, чего он не в силах предотвратить. Горе сделало Андо еще более чутким к предзнаменованиям.
Он доверял своему предчувствию... Уголок газеты, торчащий между швов из мертвого тела Рюдзи, шесть чисел, слово «RING», которое ему удалось прочесть. Все это не может быть простым стечением обстоятельств. Рюдзи пытался сообщить ему что-то, пусть несколько странным образом, но это было единственное средство, которым он располагал на тот момент. А теперь Рюдзи Такаяма обратился в пепел. Хотя не полностью. Крошечная часть его плоти сохранилась в виде образцов тканей. Андо не покидало чувство, что даже в таком разрозненном состоянии, в виде крошечных кусочков плоти, Рюдзи не перестает общаться с ним. И именно поэтому Андо казалось, что его друг до сих пор жив. Пусть тело Такаямы сожгли, но он все еще незримо присутствовал в этом мире и даже мог посылать какие-то сообщения.
Балансируя на грани между сознательным и бессознательным, Андо занимал себя абсурдными фантазиями. Он и не заметил, как его иллюзии – не будучи до конца ни правдой, ни выдумкой – привели нас, читателей, к завязке новой истории.
...Какой идиотизм...
Но тут произошло нечто, что заставило Андо встрепенуться и отчасти прийти в себя. Пока в полуотключенном состоянии он лежал на полу, ему начало казаться, что он вылетел из собственного тела и наблюдает за ним со стороны. Картина была очень знакомой. Он совсем недавно уже видел что-то похожее. И тут сквозь навалившийся сон Андо вспомнил: поляроидные снимки из комнаты Рюдзи! Такаяма умер в точно такой же позе: полулежа на полу, голова откинута назад на кровать, руки и ноги раскинуты в стороны... Шока от осознания этого факта хватило ровно настолько, чтобы Андо смог подняться с пола, взгромоздиться на кровать и залезть под одеяло. Лежа под одеялом, он продолжал дрожать до тех пор, пока наконец не погрузился в сон.
6
После второго за сегодняшний день вскрытия Андо выехал из Палаты в университет, поручив технику и ассистенту привести прозекторскую в порядок без него. Мияшта позвонил ему сегодня утром и намекнул, что появились новые подробности, касающиеся смерти Рюдзи. Андо не терпелось поскорее узнать результаты анализов, и на выходе из метро он перепрыгивал через две ступеньки, чтобы поскорее выбраться на поверхность.
Он зашел в университетскую больницу с главного входа, пересек вестибюль и направился в сторону старого крыла. Новое крыло, в которое он попал, войдя через главный вход, было построено около двух лет назад. Современное семиэтажное здание было соединено с невысокими строениями старого больничного комплекса сложной системой переходов и лестниц. Эти переходы напоминали запутанный лабиринт. Любой, кто попадал сюда впервые, обязательно терялся. Стоило выйти из нового крыла и попасть в старое, как все вокруг менялось, становилось другим – запах, краски, ширина коридоров и даже скрип ботинок. Когда Андо остановился у железной двери, которая отделяла новый комплекс от старого, и обернулся назад, перспектива неуловимо изменилась, и у него возникло такое чувство, будто он смотрит из прошлого в будущее.
Дверь в лабораторию патологической физиологии была приоткрыта, и Андо увидел Мияшту, сидящего на крутящейся табуретке спиной к двери. Вместо того чтобы заниматься опытами, как положено работнику исследовательской лаборатории, Мияшта, склонившись над столом, почти уткнувшись носом в книгу, что-то сосредоточенно читал, время от времени переворачивая очередную страницу. Казалось, он полностью поглощен этим занятием. Андо подошел к нему сзади и похлопал его по пухлому плечу.
Мияшта спокойно обернулся, снял очки и положил книгу на стол обложкой вверх. На обложке крупным шрифтом было написано: «Астрология для начинающих». Такого Андо не ожидал.
Крутанувшись на табуретке, Мияшта оказался с ним лицом к лицу и без обиняков спросил:
– Ну-ка, говори дату своего рождения.
Андо, оставив этот вопрос без ответа, взял в руки «Астрологию для начинающих», быстро пролистал ее и кинул обратно на стол.
– Значит, ты у нас гороскопами увлекаешься... н-да-а, словно девочка среднего школьного возраста?
– Ты даже не подозреваешь, как часто эта штука попадает в самую точку. Так что давай говори, когда родился.
– Брось дурачиться. Лучше послушай меня... – с этими словами Андо вытащил из-под стола еще одну крутящуюся табуретку и уселся на нее. Все это он проделал очень неловко и, усаживаясь, задел локтем «Астрологию». Книга упала на пол.
– Эй, успокойся. – Мияшта с видимым усилием нагнулся и поднял книгу с пола. Однако «Астрология для начинающих» интересовала Андо меньше всего.
– Ну как? Ты обнаружил вирус? – довольно резко спросил он. Мияшта покачал головой и задумчиво сказал:
– Слышишь, а я ведь поспрашивал в университетских больницах, в прозекторских насчет трупов с такими же симптомами, как у Рюдзи. Тебе интересно, что я узнал?
– Неужели был кто-то еще?
– Получается, что был. В общей сложности еще шесть человек...
– Еще шесть человек... – Андо никак не мог решить, много это или мало.
– Врачи, все с кем я разговаривал, были в шоке. Каждый думал, что, кроме него, никто ни с чем подобным не сталкивался.
– Хорошо. А что за больницы?
Упершись животом в столешницу, Мияшта потянулся за одной из папок, в беспорядке валявшихся на другом краю стола.
– Двое – в больнице при университете С***, один – в больнице при университете Т*** и еще трое в – в Йокогамском университете. Итого шесть трупов. И совсем не исключено, что их число будет расти.
– Ну-ка дай посмотреть. – Андо взял папку из рук Мияшты.
В ней были аккуратно подшиты копии свидетельств о смерти, которыми Мияшта и его приятели из университетских больниц обменялись сегодня утром по факсу. Там же были подшиты и сопутствующие отчеты дежурных судмедэкспертов. Правда, из-за несколько смазанного шрифта читать было довольно трудно. Андо вынимал листочки из папки один за другим и внимательно их просматривал.
Он начал с отчета из университета Т***.
Сюити Ивата, девятнадцать лет. Умер пятого сентября в одиннадцать часов вечера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36