Главный приз тогда завоевала Акико Кано. Теперь же Мацуока и Акико Кано загадочно исчезают в одно и то же время.
Не для того ли Мацуока поступает в университет после трехлетнего перерыва, чтобы в качестве организатора иметь непосредственное отношение к конкурсу «Miss Campus Nippon»? Именно для этого ему пришлось самому стать студентом. Разумеется, все расходы, связанные с поступлением в университет, секта взяла на себя.
Выходит, что судьбы Мацуока и Акико Кано пересеклись более чем за десять лет до нынешних событий. И эта давняя связь между организатором конкурса и его победительницей гораздо больше, чем отношения между звездой шоу-бизнеса и ее фанатом.
Любая секта ревностно старается заполучить известных личностей в ряды своих верующих. Они представляют безусловную ценность в качестве орудия рекламы. Но Кэйсукэ Китадзима действовал в обратном порядке. Вместо того чтобы привлекать известных людей в свою секту, он отбирал молодых талантливых юношей и девушек, промывая мозги, заманивал их в ряды своих верующих и делал из них знаменитостей. Мало того, в качестве инструмента для достижения своих целей он использовал студентов, работающих совершенно бесплатно, и университетское сообщество. Эффективность была поразительной.
Сиро казалась вполне правдоподобной цепь событий, которую он сам выстроил. Все они четко указывали одно и то же направление. Картина случившегося становилась очевидной.
В самом начале 80-х годов «Тэнти Коронкай» постепенно приобрела черты настоящей секты. Принципы Тэрутака Кагэяма, отличавшиеся вседозволенностью и всеобъемлющей добротой, сошли на нет, и под руководством Кэйсукэ Китадзима были разработаны строгие каноны, систематизация умело сосуществовала с воспитанием жизненного чутья, внутри секты была сформирована жесткая иерархия.
При таком раскладе неизбежно претерпевало изменения и само учение. Если сказать в двух словах, то Кэйсукэ Китадзима понадобилась концепция четко выраженного врага.
В материнской религии секты, исповедовавшей разнообразие и свободу выбора, не могло быть врагов. В храме секты в Идайра стоявшие бок о бок всевозможные божества дружно сосуществовали друг с другом, а вовсе не были противниками, низвергающими друг друга ради собственного господства. Терпимость и великодушие составляли сущность женского начала в религии, что исключало строгое разделение на своих и чужих.
Однако, когда Китадзима задумал крепче сплотить своих верующих и превратить маленькие ручейки, бегущие в разных направлениях, в один мощный поток, ему во что бы то ни стало понадобилось наличие общего врага, и это стало его первоочередной целью.
Во времена первой ступени роста сектой не провозглашались какие-либо специальные цели и идеалы. Все, о чем молили верующие, — это позволить им жить в радости и счастье, избавив от бедности и тяжелых болезней, а к большему они особо и не стремились. Они принимали реальность такой, как есть, и мечтали только о том, чтобы жизнь завтра была не хуже сегодняшней.
Тем не менее Китадзима знал, что и при таком укладе были люди, которых можно мобилизовать. И тогда Кэйсукэ Китадзима встает на путь отрицания мира, в котором есть бедность и болезни. Он старается придать религии определенную законченность и одновременно с этим выдвигает утопическую концепцию господства бога. В результате становится очевидным, кто враг, а кто друг. Враги — это сила, управляющая нынешним миром, который должен быть отвергнут, а друзья — сила, способствующая созданию мира, в котором господствует их бог. Легко доступная для понимания концепция добра и зла стала основным инструментом агитации, лишний раз продемонстрировав многогранность таланта Кэйсукэ Китадзима.
Сиро хорошо усвоил историю становления секты. Периодически возникали противоречия, но когда он брался их решать, казалось, выводы напрашивались сами собой.
Но вот чего Сиро не мог понять, так это того, каким образом сосуществовали взаимоисключающие идеи Тэрутака Кагэяма и Кэйсукэ Китадзима, выраженные ими в законченных концепциях женского и мужского начала, реальности и идеалов, принятия нынешнего мира и полного его отрицания. Если призадуматься, то кажется неизбежным внутреннее соперничество в секте, но ничего подобного не было описано в источниках. Может, Тэрутака Кагэяма, сложа руки, только молча наблюдал за необузданной прытью Кэйсукэ Китадзима? А может, оба совпадали во взглядах и умели приходить к консенсусу без риска раскола для секты?
Основатель секты Тэрутака Кагэяма скончался год назад. На его место взошла его преемница, Хидэко Кагэяма, которая приходилась ему приемной дочерью. В газетной статье, посвященной смерти Кагэяма, никак не фигурировало имя Кэйсукэ Китадзима. Тот факт, что именно приемная дочь Хидэко унаследовала секту, также указывал на возвращение к прежнему курсу.
«Куда же подевался Кэйсукэ Китадзима?»
У Сиро возник естественный вопрос.
15
Сиро закончил сбор материалов в библиотеке, куда он заскочил после просмотра в телецентре записи последней передачи с участием Акико Кано, и отправился домой.
Вставив магнитную ключ-карту, он открыл дверь своей квартиры. В гэнкане, где его никто не ждал, царила кромешная тьма. Разувшись, Сиро вошел в комнату и зажег повсюду свет. С наступлением осени чувство одиночества в темноте становилось острее.
Сиро заметил за собой, что стал подумывать о женитьбе. Не то чтобы ему этого очень хотелось, но в сознании всплывало лицо Миюки.
В ожидании, пока в ванне наберется вода, Сиро открыл дверь холодильника, чтобы проверить его содержимое. Одновременно с тихим щелчком загоревшейся лампочки наружу вылился холодный воздух. Холодильник отражал быт мужчины, ведущего холостяцкий образ жизни. Возможно, виной тому был неприятный запах прокисших овощей. У Сиро сразу же пропал аппетит. У него даже не возник вопрос, чего бы такого съесть на ужин.
Попивая пиво после ванны и жуя пожаренную наспех китайскую лапшу, Сиро обратил внимание на лежащий неподалеку конверт. Это был один из конвертов, какие обычно лежат у банкоматов. Внутри было триста тысяч иен.
Каким же образом передать их Миюки?
Сиро озадачился.
Даже читая в библиотеке книги о «Тэнти Коронкай», Сиро постоянно представлял лицо Миюки. В воображаемом образе у нее был такой жалостливый вид, словно она вот-вот попросит о чем-то.
Когда после библиотеки Сиро зашел в банк, чтобы снять деньги на повседневные расходы, образ Миюки снова возник перед глазами. Внезапно в голове мелькнул вопрос о том, на какие средства она сейчас существует, одна с маленьким ребенком на руках, оставленная мужем.
Упрекнув себя за то, что до сих пор был к ней недостаточно внимателен, Сиро помимо суммы на повседневные расходы снял в банкомате еще триста тысяч иен.
Однако теперь его сильно мучил вопрос, под каким предлогом он вручит эти деньги Миюки. Может, стоит сказать, что дает эти деньги в долг беспроцентно на неограниченный срок? А может, ничего не говоря, молча протянуть ей конверт? В любом случае все так просто на этом не закончится. Сиро прекрасно понимал, что после того, как он даст Миюки деньги, их будущая жизнь круто изменится.
Если допустить, что они поженятся, их будут разделять разного рода барьеры. В случае если с Мацуока все будет продолжаться по-прежнему и не выяснится, жив он или нет, то по прошествии трех лет для Миюки станет возможным получить развод. А до тех пор она, оставаясь законной супругой Мацуока, для Сиро она будет гражданской женой. И будут они жить в гражданском браке, но в один прекрасный день неожиданно возвратится Мацуока, и как тогда им троим разбираться со своими отношениями? Даже если они поженятся, в душе обоих будет оставаться неприятный осадок до тех пор, пока не выяснится, куда пропал Мацуока и каковы были его истинные намерения.
И проблема состояла не только в женитьбе. Жизнь вместе с женщиной с ребенком представлялась Сиро также нелегкой, и к тому же его беспокоило пугающе угрюмое выражение лица, какое порой бывает у Миюки.
И чем больше Сиро размышлял обо всем этом, тем больше начинал колебаться. Очевидно, что, если между ними возникнут физические отношения, все может зайти слишком далеко. И вернуться назад потом, наверное, будет сложно. Сиро до какой-то степени успел изучить свой характер.
Вот почему он ломал голову над тем, каким образом лучшее передать деньги Миюки. А может, и вовсе не передавать?
С Миюки он не встречался с той ночи, когда они останавливались на источниках Юя. Если он услышит ее голос, возможно, все снова будет как прежде. А может, это только плод его больного воображения и у нее на этот счет есть свое совсем иное мнение.
Да нет, это вряд ли...
Сиро задумался. В ту ночь, что они провели на источниках, они лежали совсем близко друг к другу на соседних футонах, но при этом Миюки так и не проявила трепета своей души. Души обоих тогда трепетали. Но это отличалось от того трепета, что испытывают юноша и девушка, любящие друг друга. И когда амплитуда колебаний их сердец абсолютно совпала, стало совершенно непонятно, оттолкнутся они или притянутся.
Было около восьми вечера. Сиро представил, что как раз в это время Миюки закончила купать малышку Ами.
Сиро подумал, подходящий ли сейчас момент для звонка, и без колебаний набрал номер Миюки.
Трубку подняли буквально в ту же секунду. Даже сигнала идущего вызова не было, словно на том конце провода только и ждали этого звонка.
— Алё, это дом Мацуока. Я вас слушаю.
Удивленный таким скорым ответом, Сиро не сразу нашелся что сказать и какое-то время молчал.
— Алё, говорите, — побудительно прозвучал голос Миюки.
— Э... это Сиро Мураками. Ты так быстро сняла трубку, что я немного опешил.
На этот раз оторопела Миюки.
— Так неожиданно. А я как раз думала вам позвонить.
Несложно представить, как Миюки сидит у телефона, мучаясь в раздумьях, звонить или не звонить. На волосы, влажные после ванны, намотано полотенце. Она то протянет руку к телефону, то снова отдернет ее. В противном случае она вряд ли смогла бы так быстро снять трубку. Сиро с беспокойством ощутил, как трепет в душе сказывается на его движениях. Ему вдруг захотелось сейчас же повесить трубку.
— Что-то случилось за это время?
— Да, много всего. Мне есть о чем рассказать. Работу нашла.
Сиро, прижимая трубку к уху, бросил взгляд на конверт с деньгами.
Возможно, так и не доведется его отдать.
Известие о работе принесло Сиро чувство облегчения, так как можно было на какое-то время повременить с принятием важных решений.
— Это же здорово! А что за работа?
— Это маленькая фирма, называется «Курада Сёдзи». Секретарская работа, но даже мне под силу.
— Рад за тебя. Кстати, может, встретимся как-нибудь на днях?
Наконец-то поступило приглашение со стороны Сиро. Они оба были не против встретиться.
Сиро и Миюки договорились о времени и месте встречи и попрощались.
Сиро повесил трубку, но еще какое-то время в голове продолжала звучать бойкая речь Миюки. Наверное, это из-за того, что она нашла работу и наконец успокоилась. Сиро показалось, что в ее манере говорить было что-то немного странное.
Слегка неуклюжая речь Миюки затихла подобно эху, и Сиро снова пришел в себя.
Он вспомнил, что должен был позвонить еще в одно место.
Стрелки часов уже перевалили за восемь, но когда речь идет о редакторе книжного издательства, то велика вероятность того, что в такое время он еще задерживается на работе. Сиро достал из визитницы карточку Тадацу Иидзима, положил ее на стол и набрал указанный номер.
Ему повезло, трубку снял Иидзима.
Когда Сиро представился, на том конце провода последовал мрачный ответ:
— Да... да...
После краткого приветствия Сиро поинтересовался:
— Как ваши дела? Есть какие-нибудь новости со дня нашей встречи?
Сиро хотел узнать, продвинулось ли что-то в деле исчезновения жены Иидзима.
— Да нет. Никаких особых новостей...
И без ответа по его подавленному голосу можно было догадаться, как обстоят дела.
— Простите, что отвлекаю вас от работы. Во время нашей прошлой встречи я был несколько невнимателен... — Бессмысленно было вести долгий разговор. Сиро хотелось по возможности быстрее перейти к делу. — Признаться, я звоню вам по поводу репортажа вашей жены, посвященного «Тэнти Коронкай». Мне удалось прочитать гранки первой половины, но меня очень волнует продолжение...
В справочниках, посвященных молодым религиозным течениям, которые Сиро просмотрел в библиотеке, было ничтожно мало статей о Кэйсукэ Китадзима. Чувствовалось, что в каждой из них было использовано недостаточное количество источников. По сравнению с ними репортаж жены Иидзима, хоть и был неоконченным, был полон реалистичности, и персона наставника секты Тэрутака Кагэяма была описана очень правдоподобно. Несомненно, у этого репортажа должно быть продолжение. И если оно есть, велика вероятность того, что в нем упоминается о Кэйсукэ Китадзима.
Сиро хотел как можно более детально изучить личность Китадзима. Ему казалось, что правильнее всего будет положиться на репортаж супруги Иидзима.
Кроме желания заполучить вторую часть гранок у Сиро была еще одна причина позвонить. Почему Мацуока разделил гранки, состоящие из нескольких десятков страниц, на две части и только первую половину вложил в руку статуи Иисуса Христа, покоящейся в подвальном помещении в Идайра?
Если Сиро удастся получить продолжение гранок и он сможет наглядно сравнить две части, возможно, ему станет понятен смысл поступка Мацуока.
Сиро волновал еще один вопрос. Глава, посвященная «Тэнти Коронкай», должна была по идее выйти в периодическом издании под названием «Новые боги современности», но в результате под давлением со стороны компании звукозаписи именно эта глава была вырезана. Какова была причина?
Сиро не давала покоя эта история с давлением со стороны звукозаписывающей компании. Если исходить из той реальности, что Кэйсукэ Китадзима в своей религиозной пропаганде придавал серьезное значение музыке, а знаменитость Акико Кано появилась благодаря конкурсу красоты, то можно предположить явную связь с миром шоу-бизнеса. При таких обстоятельствах вся эта история с давлением со стороны компании звукозаписи представлялась на удивление реалистичной.
— Я прошу прощения, но если у вас есть вторая часть гранок, не могли бы вы прислать мне ее по факсу?
Сиро вежливо объяснил, что ему нужно. Не может быть, чтобы гранки были только в одном экземпляре, несколько экземпляров наверняка хранятся в издательстве.
Однако ответ Иидзима не содержал ничего вразумительного.
— Да-да. Э-э, куда же я их задевал?..
В голосе Иидзима появилась тягостная интонация, словно речь шла о чем-то совершенно для него постороннем.
Не может быть, чтобы по телефонному проводу передавался запах, но до Сиро донесся алкогольный дух. Он почувствовал нетрезвые нотки в голосе Иидзима.
Он выпивает на работе.
Иидзима оказался в довольно сложной ситуации, один без жены с маленьким ребенком на руках. Скорее всего, он оставляет ребенка у своей матери и идет на работу, но с наступлением вечера, по-видимому, алкоголь становится жизненно необходим.
Поняв, что собеседник пьян. Сиро с назойливой настойчивостью повторил все то, что сказал ранее. Ему хотелось скорее заполучить продолжение гранок. Сиро старался вразумить Иидзима, намекая на то, что это может помочь отыскать его жену.
Однако ответом Иидзима было невразумительное мычание пьяного человека. В конце концов Иидзима сказал, что понял, о чем Сиро его просит, а на вопрос, как скоро гранки окажутся у Сиро, размыто ответил, что отправит их на днях.
— Если я вам не помешаю, я бы сам зашел за гранками в удобное для вас время.
Сиро сказал так специально. Дело решилось бы куда быстрее, если бы он сам навестил Иидзима, нежели он будет ждать, уповая на его обещание прислать гранки по факсу.
— Да нет, я думаю, это лишнее.
— Хорошо, я понял. Только прошу вас прислать их по возможности скорее.
Сиро ничего не оставалось, как закончить на этом разговор и повесить трубку.
Это были два звонка подряд женщине и мужчине. Женщине, у которой исчез муж, и мужчине, у которого пропала жена. Исчезновения Мацуока и Акико Кано, несомненно, были связаны с их общим прошлым. Скорее всего, одиннадцать лет тому назад Мацуока и Акико Кано тайно встречались.
Между тем исчезновение жены Иидзима с большой долей вероятности может оказаться просто несчастным случаем. Собирая информацию о деятельности секты «Тэнти Коронкай», она могла случайно сделать какое-то опасное открытие.
Какое?
Возможно, ключ к разгадке кроется во второй части гранок.
«Если завтра не получу факс, пожалуй, сам поеду за ними в издательство».
Приняв такое решение, Сиро залпом допил остатки пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Не для того ли Мацуока поступает в университет после трехлетнего перерыва, чтобы в качестве организатора иметь непосредственное отношение к конкурсу «Miss Campus Nippon»? Именно для этого ему пришлось самому стать студентом. Разумеется, все расходы, связанные с поступлением в университет, секта взяла на себя.
Выходит, что судьбы Мацуока и Акико Кано пересеклись более чем за десять лет до нынешних событий. И эта давняя связь между организатором конкурса и его победительницей гораздо больше, чем отношения между звездой шоу-бизнеса и ее фанатом.
Любая секта ревностно старается заполучить известных личностей в ряды своих верующих. Они представляют безусловную ценность в качестве орудия рекламы. Но Кэйсукэ Китадзима действовал в обратном порядке. Вместо того чтобы привлекать известных людей в свою секту, он отбирал молодых талантливых юношей и девушек, промывая мозги, заманивал их в ряды своих верующих и делал из них знаменитостей. Мало того, в качестве инструмента для достижения своих целей он использовал студентов, работающих совершенно бесплатно, и университетское сообщество. Эффективность была поразительной.
Сиро казалась вполне правдоподобной цепь событий, которую он сам выстроил. Все они четко указывали одно и то же направление. Картина случившегося становилась очевидной.
В самом начале 80-х годов «Тэнти Коронкай» постепенно приобрела черты настоящей секты. Принципы Тэрутака Кагэяма, отличавшиеся вседозволенностью и всеобъемлющей добротой, сошли на нет, и под руководством Кэйсукэ Китадзима были разработаны строгие каноны, систематизация умело сосуществовала с воспитанием жизненного чутья, внутри секты была сформирована жесткая иерархия.
При таком раскладе неизбежно претерпевало изменения и само учение. Если сказать в двух словах, то Кэйсукэ Китадзима понадобилась концепция четко выраженного врага.
В материнской религии секты, исповедовавшей разнообразие и свободу выбора, не могло быть врагов. В храме секты в Идайра стоявшие бок о бок всевозможные божества дружно сосуществовали друг с другом, а вовсе не были противниками, низвергающими друг друга ради собственного господства. Терпимость и великодушие составляли сущность женского начала в религии, что исключало строгое разделение на своих и чужих.
Однако, когда Китадзима задумал крепче сплотить своих верующих и превратить маленькие ручейки, бегущие в разных направлениях, в один мощный поток, ему во что бы то ни стало понадобилось наличие общего врага, и это стало его первоочередной целью.
Во времена первой ступени роста сектой не провозглашались какие-либо специальные цели и идеалы. Все, о чем молили верующие, — это позволить им жить в радости и счастье, избавив от бедности и тяжелых болезней, а к большему они особо и не стремились. Они принимали реальность такой, как есть, и мечтали только о том, чтобы жизнь завтра была не хуже сегодняшней.
Тем не менее Китадзима знал, что и при таком укладе были люди, которых можно мобилизовать. И тогда Кэйсукэ Китадзима встает на путь отрицания мира, в котором есть бедность и болезни. Он старается придать религии определенную законченность и одновременно с этим выдвигает утопическую концепцию господства бога. В результате становится очевидным, кто враг, а кто друг. Враги — это сила, управляющая нынешним миром, который должен быть отвергнут, а друзья — сила, способствующая созданию мира, в котором господствует их бог. Легко доступная для понимания концепция добра и зла стала основным инструментом агитации, лишний раз продемонстрировав многогранность таланта Кэйсукэ Китадзима.
Сиро хорошо усвоил историю становления секты. Периодически возникали противоречия, но когда он брался их решать, казалось, выводы напрашивались сами собой.
Но вот чего Сиро не мог понять, так это того, каким образом сосуществовали взаимоисключающие идеи Тэрутака Кагэяма и Кэйсукэ Китадзима, выраженные ими в законченных концепциях женского и мужского начала, реальности и идеалов, принятия нынешнего мира и полного его отрицания. Если призадуматься, то кажется неизбежным внутреннее соперничество в секте, но ничего подобного не было описано в источниках. Может, Тэрутака Кагэяма, сложа руки, только молча наблюдал за необузданной прытью Кэйсукэ Китадзима? А может, оба совпадали во взглядах и умели приходить к консенсусу без риска раскола для секты?
Основатель секты Тэрутака Кагэяма скончался год назад. На его место взошла его преемница, Хидэко Кагэяма, которая приходилась ему приемной дочерью. В газетной статье, посвященной смерти Кагэяма, никак не фигурировало имя Кэйсукэ Китадзима. Тот факт, что именно приемная дочь Хидэко унаследовала секту, также указывал на возвращение к прежнему курсу.
«Куда же подевался Кэйсукэ Китадзима?»
У Сиро возник естественный вопрос.
15
Сиро закончил сбор материалов в библиотеке, куда он заскочил после просмотра в телецентре записи последней передачи с участием Акико Кано, и отправился домой.
Вставив магнитную ключ-карту, он открыл дверь своей квартиры. В гэнкане, где его никто не ждал, царила кромешная тьма. Разувшись, Сиро вошел в комнату и зажег повсюду свет. С наступлением осени чувство одиночества в темноте становилось острее.
Сиро заметил за собой, что стал подумывать о женитьбе. Не то чтобы ему этого очень хотелось, но в сознании всплывало лицо Миюки.
В ожидании, пока в ванне наберется вода, Сиро открыл дверь холодильника, чтобы проверить его содержимое. Одновременно с тихим щелчком загоревшейся лампочки наружу вылился холодный воздух. Холодильник отражал быт мужчины, ведущего холостяцкий образ жизни. Возможно, виной тому был неприятный запах прокисших овощей. У Сиро сразу же пропал аппетит. У него даже не возник вопрос, чего бы такого съесть на ужин.
Попивая пиво после ванны и жуя пожаренную наспех китайскую лапшу, Сиро обратил внимание на лежащий неподалеку конверт. Это был один из конвертов, какие обычно лежат у банкоматов. Внутри было триста тысяч иен.
Каким же образом передать их Миюки?
Сиро озадачился.
Даже читая в библиотеке книги о «Тэнти Коронкай», Сиро постоянно представлял лицо Миюки. В воображаемом образе у нее был такой жалостливый вид, словно она вот-вот попросит о чем-то.
Когда после библиотеки Сиро зашел в банк, чтобы снять деньги на повседневные расходы, образ Миюки снова возник перед глазами. Внезапно в голове мелькнул вопрос о том, на какие средства она сейчас существует, одна с маленьким ребенком на руках, оставленная мужем.
Упрекнув себя за то, что до сих пор был к ней недостаточно внимателен, Сиро помимо суммы на повседневные расходы снял в банкомате еще триста тысяч иен.
Однако теперь его сильно мучил вопрос, под каким предлогом он вручит эти деньги Миюки. Может, стоит сказать, что дает эти деньги в долг беспроцентно на неограниченный срок? А может, ничего не говоря, молча протянуть ей конверт? В любом случае все так просто на этом не закончится. Сиро прекрасно понимал, что после того, как он даст Миюки деньги, их будущая жизнь круто изменится.
Если допустить, что они поженятся, их будут разделять разного рода барьеры. В случае если с Мацуока все будет продолжаться по-прежнему и не выяснится, жив он или нет, то по прошествии трех лет для Миюки станет возможным получить развод. А до тех пор она, оставаясь законной супругой Мацуока, для Сиро она будет гражданской женой. И будут они жить в гражданском браке, но в один прекрасный день неожиданно возвратится Мацуока, и как тогда им троим разбираться со своими отношениями? Даже если они поженятся, в душе обоих будет оставаться неприятный осадок до тех пор, пока не выяснится, куда пропал Мацуока и каковы были его истинные намерения.
И проблема состояла не только в женитьбе. Жизнь вместе с женщиной с ребенком представлялась Сиро также нелегкой, и к тому же его беспокоило пугающе угрюмое выражение лица, какое порой бывает у Миюки.
И чем больше Сиро размышлял обо всем этом, тем больше начинал колебаться. Очевидно, что, если между ними возникнут физические отношения, все может зайти слишком далеко. И вернуться назад потом, наверное, будет сложно. Сиро до какой-то степени успел изучить свой характер.
Вот почему он ломал голову над тем, каким образом лучшее передать деньги Миюки. А может, и вовсе не передавать?
С Миюки он не встречался с той ночи, когда они останавливались на источниках Юя. Если он услышит ее голос, возможно, все снова будет как прежде. А может, это только плод его больного воображения и у нее на этот счет есть свое совсем иное мнение.
Да нет, это вряд ли...
Сиро задумался. В ту ночь, что они провели на источниках, они лежали совсем близко друг к другу на соседних футонах, но при этом Миюки так и не проявила трепета своей души. Души обоих тогда трепетали. Но это отличалось от того трепета, что испытывают юноша и девушка, любящие друг друга. И когда амплитуда колебаний их сердец абсолютно совпала, стало совершенно непонятно, оттолкнутся они или притянутся.
Было около восьми вечера. Сиро представил, что как раз в это время Миюки закончила купать малышку Ами.
Сиро подумал, подходящий ли сейчас момент для звонка, и без колебаний набрал номер Миюки.
Трубку подняли буквально в ту же секунду. Даже сигнала идущего вызова не было, словно на том конце провода только и ждали этого звонка.
— Алё, это дом Мацуока. Я вас слушаю.
Удивленный таким скорым ответом, Сиро не сразу нашелся что сказать и какое-то время молчал.
— Алё, говорите, — побудительно прозвучал голос Миюки.
— Э... это Сиро Мураками. Ты так быстро сняла трубку, что я немного опешил.
На этот раз оторопела Миюки.
— Так неожиданно. А я как раз думала вам позвонить.
Несложно представить, как Миюки сидит у телефона, мучаясь в раздумьях, звонить или не звонить. На волосы, влажные после ванны, намотано полотенце. Она то протянет руку к телефону, то снова отдернет ее. В противном случае она вряд ли смогла бы так быстро снять трубку. Сиро с беспокойством ощутил, как трепет в душе сказывается на его движениях. Ему вдруг захотелось сейчас же повесить трубку.
— Что-то случилось за это время?
— Да, много всего. Мне есть о чем рассказать. Работу нашла.
Сиро, прижимая трубку к уху, бросил взгляд на конверт с деньгами.
Возможно, так и не доведется его отдать.
Известие о работе принесло Сиро чувство облегчения, так как можно было на какое-то время повременить с принятием важных решений.
— Это же здорово! А что за работа?
— Это маленькая фирма, называется «Курада Сёдзи». Секретарская работа, но даже мне под силу.
— Рад за тебя. Кстати, может, встретимся как-нибудь на днях?
Наконец-то поступило приглашение со стороны Сиро. Они оба были не против встретиться.
Сиро и Миюки договорились о времени и месте встречи и попрощались.
Сиро повесил трубку, но еще какое-то время в голове продолжала звучать бойкая речь Миюки. Наверное, это из-за того, что она нашла работу и наконец успокоилась. Сиро показалось, что в ее манере говорить было что-то немного странное.
Слегка неуклюжая речь Миюки затихла подобно эху, и Сиро снова пришел в себя.
Он вспомнил, что должен был позвонить еще в одно место.
Стрелки часов уже перевалили за восемь, но когда речь идет о редакторе книжного издательства, то велика вероятность того, что в такое время он еще задерживается на работе. Сиро достал из визитницы карточку Тадацу Иидзима, положил ее на стол и набрал указанный номер.
Ему повезло, трубку снял Иидзима.
Когда Сиро представился, на том конце провода последовал мрачный ответ:
— Да... да...
После краткого приветствия Сиро поинтересовался:
— Как ваши дела? Есть какие-нибудь новости со дня нашей встречи?
Сиро хотел узнать, продвинулось ли что-то в деле исчезновения жены Иидзима.
— Да нет. Никаких особых новостей...
И без ответа по его подавленному голосу можно было догадаться, как обстоят дела.
— Простите, что отвлекаю вас от работы. Во время нашей прошлой встречи я был несколько невнимателен... — Бессмысленно было вести долгий разговор. Сиро хотелось по возможности быстрее перейти к делу. — Признаться, я звоню вам по поводу репортажа вашей жены, посвященного «Тэнти Коронкай». Мне удалось прочитать гранки первой половины, но меня очень волнует продолжение...
В справочниках, посвященных молодым религиозным течениям, которые Сиро просмотрел в библиотеке, было ничтожно мало статей о Кэйсукэ Китадзима. Чувствовалось, что в каждой из них было использовано недостаточное количество источников. По сравнению с ними репортаж жены Иидзима, хоть и был неоконченным, был полон реалистичности, и персона наставника секты Тэрутака Кагэяма была описана очень правдоподобно. Несомненно, у этого репортажа должно быть продолжение. И если оно есть, велика вероятность того, что в нем упоминается о Кэйсукэ Китадзима.
Сиро хотел как можно более детально изучить личность Китадзима. Ему казалось, что правильнее всего будет положиться на репортаж супруги Иидзима.
Кроме желания заполучить вторую часть гранок у Сиро была еще одна причина позвонить. Почему Мацуока разделил гранки, состоящие из нескольких десятков страниц, на две части и только первую половину вложил в руку статуи Иисуса Христа, покоящейся в подвальном помещении в Идайра?
Если Сиро удастся получить продолжение гранок и он сможет наглядно сравнить две части, возможно, ему станет понятен смысл поступка Мацуока.
Сиро волновал еще один вопрос. Глава, посвященная «Тэнти Коронкай», должна была по идее выйти в периодическом издании под названием «Новые боги современности», но в результате под давлением со стороны компании звукозаписи именно эта глава была вырезана. Какова была причина?
Сиро не давала покоя эта история с давлением со стороны звукозаписывающей компании. Если исходить из той реальности, что Кэйсукэ Китадзима в своей религиозной пропаганде придавал серьезное значение музыке, а знаменитость Акико Кано появилась благодаря конкурсу красоты, то можно предположить явную связь с миром шоу-бизнеса. При таких обстоятельствах вся эта история с давлением со стороны компании звукозаписи представлялась на удивление реалистичной.
— Я прошу прощения, но если у вас есть вторая часть гранок, не могли бы вы прислать мне ее по факсу?
Сиро вежливо объяснил, что ему нужно. Не может быть, чтобы гранки были только в одном экземпляре, несколько экземпляров наверняка хранятся в издательстве.
Однако ответ Иидзима не содержал ничего вразумительного.
— Да-да. Э-э, куда же я их задевал?..
В голосе Иидзима появилась тягостная интонация, словно речь шла о чем-то совершенно для него постороннем.
Не может быть, чтобы по телефонному проводу передавался запах, но до Сиро донесся алкогольный дух. Он почувствовал нетрезвые нотки в голосе Иидзима.
Он выпивает на работе.
Иидзима оказался в довольно сложной ситуации, один без жены с маленьким ребенком на руках. Скорее всего, он оставляет ребенка у своей матери и идет на работу, но с наступлением вечера, по-видимому, алкоголь становится жизненно необходим.
Поняв, что собеседник пьян. Сиро с назойливой настойчивостью повторил все то, что сказал ранее. Ему хотелось скорее заполучить продолжение гранок. Сиро старался вразумить Иидзима, намекая на то, что это может помочь отыскать его жену.
Однако ответом Иидзима было невразумительное мычание пьяного человека. В конце концов Иидзима сказал, что понял, о чем Сиро его просит, а на вопрос, как скоро гранки окажутся у Сиро, размыто ответил, что отправит их на днях.
— Если я вам не помешаю, я бы сам зашел за гранками в удобное для вас время.
Сиро сказал так специально. Дело решилось бы куда быстрее, если бы он сам навестил Иидзима, нежели он будет ждать, уповая на его обещание прислать гранки по факсу.
— Да нет, я думаю, это лишнее.
— Хорошо, я понял. Только прошу вас прислать их по возможности скорее.
Сиро ничего не оставалось, как закончить на этом разговор и повесить трубку.
Это были два звонка подряд женщине и мужчине. Женщине, у которой исчез муж, и мужчине, у которого пропала жена. Исчезновения Мацуока и Акико Кано, несомненно, были связаны с их общим прошлым. Скорее всего, одиннадцать лет тому назад Мацуока и Акико Кано тайно встречались.
Между тем исчезновение жены Иидзима с большой долей вероятности может оказаться просто несчастным случаем. Собирая информацию о деятельности секты «Тэнти Коронкай», она могла случайно сделать какое-то опасное открытие.
Какое?
Возможно, ключ к разгадке кроется во второй части гранок.
«Если завтра не получу факс, пожалуй, сам поеду за ними в издательство».
Приняв такое решение, Сиро залпом допил остатки пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37