— Это ты так думаешь.— Я это точно знаю. Он налопался пиццы, а потом полез в воду. Это его и убило, а не какой-то дурацкий призрак.— Дева — не призрак. Вот и видно, что ты ни черта не знаешь. Призрак не может схватить человека…— И девка, которая сорок лет как мертва, — тоже.— Она может.— Фигня!.— О ЧЕМ ВЫ ГОВОРИТЕ, ЧЕРТ ПОБЕРИ? — рявкнул я.Они повернулись ко мне.— Расскажешь ему? — спросил Коди у Руди.— Сам рассказывай.— Ты первый про это начал.— А ты сказал, что я фигню несу. Так что рассказывай, как сам хочешь, я ни слова больше о ней не скажу.— Хоть кто-нибудь мне расскажет?— Ладно, ладно, — сказал Коди. — Сейчас. Итак, история Девы Затерянного Озера. Наполовину правда, а наполовину выдумки.Руди фыркнул.— Правда в том, что одна девчонка утонула тут как-то ночью около сорока лет назад.— В ночь выпускного бала, — добавил Руди. Он не смог сдержаться и не вставить ни слова, но Коди ему об этом не напомнил.— Да, в ночь выпускного бала. После танцев она со своим парнем приехала сюда. Ну, повалять дурака, понимаешь? Так что они заехали вот сюда на стоянку и приступили к делу. И пошло все очень хорошо. С точки зрения девчонки — даже слишком.— Она была девственницей, — вставил Руди. — Потому-то ее потом и прозвали Девой.— Ага. В общем, это начало заходить слишком далеко, по ее мнению. И она тогда сказала, что надо вылезти и искупаться. Парень, значит, думает, что она имеет в виду обмакнуться, и соглашается.— А вокруг никого, — сказал Руди.— Ну, во всяком случае она так думает, — подхватил Коди. — Значит, они вылезают из машины и раздеваются. Парень снимает с себя все, а она — нет. Настаивает, что оставит на себе белье.— Трусы и лифчик, — объяснил Руди.— Значит, они бросают шмотки в машине и бегут на берег, лезут в озеро. Плавают. Балуются, брызгают друг на друга водой — ну, в общем, резвятся. Ловят друг друга, обнимаются… ну, сам знаешь, опять становится горячее.— А они все еще в воде? — спросил я.— Ага. У берега, где не слишком глубоко.Я подумал, откуда он все это знает.— Ну, и скоро она дает ему расстегнуть на себе лифчик. Это он впервые так далеко забрался.— Пощупал, наконец, ее сиськи, — сказал Руди.— Он думает, что умер и попал в рай. И думает, что наконец откроет счет. Так что пытается стянуть с нее трусы.— Собрался ей вставить прямо в озере, — пояснил Руди.— Ага. Но тут она и говорит ему — стоп. Он не слушает. Продолжает стягивать с нее трусы. Она, значит, начинает сопротивляться. Понимаешь, этот парень уже голый, как столб, и ясно, ножницы уже наготове резать ленточку, так что она точно знает, что будет, если он стянет с нее трусы. А она не хочет, чтобы это было. Она по нему стукает кулаками, царапается, лягается, наконец вырывается и бежит на берег. И тут, когда она уже почти вылезла, ее дружок начинает орать: «Быстрее, парни, а то она удерет!» И вдруг на берег вылетают еще пятеро ребят — и к ней.— Его приятели, — объяснил Руди.— Пачка дебилов, которые даже на бал не пришли. А этот парень, дружок Девы? Он с каждого из них взял но пять баксов и все это подстроил. Они туда поехали пораньше, спрятали машину в лесу и ждали, распивая пиво Когда показался этот тип с Девой, они уже мало чего соображали.— Зато настолько распалились, — добавил Руди, — что готовы были трахнуть дупло в дереве.— Значит, Деве уже некуда было деться, — сказал Коди. — Они ее тут же у берега поймали, положили и держали, пока ее кавалер с бала пробивал дырку.— Такое было у них условие, что он будет первым, — пояснил Руди.— Ну а потом они ее каждый в свою очередь.— По два-три раза каждый, — добавил Руди. — Кто-то из них ей и сзади тоже воткнул.— Это… ужасно, — выдавил я из себя.Это действительно было жестоко, и мне стало стыдно, что от этой истории у меня вроде как встал.— Значит, когда они с ней кончили, они ее уже здорово извозили, — сказал Коди. — Но они ее не били. Каждый раз ее держали четверо из пятерых, и не пришлось ее бить кулаками или там вообще. Чтобы у нее был нормальный вид, когда она умоется и оденется, а потом ее дружок отвезет ее домой, будто ничего и не случилось. Они думали, что она не решится их заложить. В те дни, знаешь, если девушку изнасилует шайка, то уже на нее будут смотреть, как на городскую шлюху. Попробуй она им что-нибудь сделать — и ей самой жизни не будет.— Так они ей сказали, чтобы полезла в озеро и помылась, а сами они радуются, как все хорошо вышло, а она пока шлепает в воду, шатаясь, и все дальше и дальше, и тут они видят, что она рвет изо всех сил к острову. Они не знают, то ли она хочет удрать, то ли утопиться, но ни того, ни другого допустить не могут. А потому все бросаются за ней вплавь.— Кроме одного, — заметил Руди.— Один не умел плавать, — объяснил Коди. — Потому он остался на берегу и смотрел. Вышло так, что Дева до острова не доплыла.— Почти доплыла, — сказал Руди.— Оставалось ярдов пятьдесят, и она ушла под воду.— Господи! — выдохнул я.— И тут же парни тоже ушли под воду. Кто-то из них плавал быстрее других, и они сильно растянулись. Который был на берегу, он их всех видел при луне. Они по одному успевали вскрикнуть, секунду-другую барахтались — и исчезали под водой. Последним плыл ее кавалер. Когда он увидел, что делается с его приятелями, он сразу развернулся — и к берегу. Проплыл где-то половину и давай вопить: «Нет! Не надо! Отпусти! Я больше не буду!» И все. Пошел на дно.— Вау! — шепнул я.— Тот, который все это видел, прыгнул в машину и на полной скорости в город. Только он был так пьян и потрясен, что как выехал на шоссе, так во что-то врезался. По дороге в больницу он думал, что умирает, и сознался. Все рассказал.— Через пару часов на озеро приехала поисковая партия. Знаешь, что они нашли?— Этих ребят. Кавалера и его четырех приятелей. Они лежали рядышком на спине вот тут на берегу. Все голые, глаза открыты и смотрят в небо.— Мертвые? — спросил я.— Как камни, — ответил Руди.— Утонули, — сказал Коди.— Ну и ну! — вырвалось у меня. — И считается, что это сделала Дева? Что именно она утопила всех этих парней?— Их уже трудно было назвать парнями, — сказал Коди.Руди ухмыльнулся и несколько, раз щелкнул челюстями.— Она им откусила?..Я не мог заставить себя это сказать.— Никто точно не знает, кто это сделал, — сказал Коди. — Кто-то или что-то. Но я бы сказал, что она тут наиболее вероятный кандидат. А ты как думаешь?— Наверное.— К тому же Деву так и не нашли.— И отсутствующих кусочков тоже.— Говорят, что она утонула по дороге к острову, и ее призрак отомстил этим парням.— Не призрак, — возразил Руди. — Призраки ни хрена сделать не могут. Это она. Она же из этих — «живых мертвых». Вроде зомби.— Чушь, — сказал Коди.— Она околачивается под водой и ждет, пока какой-нибудь парень проплывет мимо. Тут она на него и бросается. Как на Вилли Глиттена и остальных. Хватает их зубами за что надо…Коди толкнул его локтем:— Не делает она этого!— Делает! И за это самое и утаскивает на дно.И вдруг я расхохотался. Не мог сдержаться. Я уже погрузился в этот рассказ и почти всему поверил — до тех пор, пока Руди не сказал, что Дева обернулась в какого-то отъедающего члены зомби. Может, я иногда и бываю глуповат, но все же не полная дубина.— Тебе это кажется смешным? — спросил Руди.Я перестал смеяться.— Тебе не было бы так смешно, если бы ты знал, сколько ребят потонуло, пытаясь доплыть до острова.— Если кто и утонул, — сказал я, — то уж точно не потому, что его схватила Дева.— Вот это я и говорю, — подхватил Коди. — Я же тебе сказал, что только часть этой истории правда. В том смысле, что я верю, будто здесь изнасиловали девушку и она утопилась. Но все остальное — это уже потом придумали. Я не верю, что эти парни были схвачены, когда плыли за ней. И еще меньше — что она им штуки пооткусывала. Вот это уже полная чушь. Просто такое поэтическое понятие о справедливости.— Можешь верить, во что хочешь, — сказал Руди. — А мой дед здесь был в ту ночь, когда нашли этих парней. Он потом рассказал моему старику, а тот — мне.— Знаю, знаю, — сказал Коди.— И это он рассказал не для того, чтобы меня напугать.— А для чего же еще? Он знает, что ты можешь затащить девку, как эти подонки.— Я в жизни никого не изнасиловал.— Потому что боишься, что тебе откусят висюльки.— Я бы точно туда не поплыл, — сказал Руди, ткнув рукой в сторону озера. — Ни за что. Можешь верить, можешь не верить, но Дева там и ждет.Коди, глядя на меня, покачал головой.— Я верю, что она там. Наверняка. В том смысле, что она той ночью утонула. Но это было сорок лет назад. И от нее мало что уже осталось. И ко всем остальным утопленникам она отношения не имеет. Бывает, что люди тонут. Ногу там сведет или что… — Он пожал плечами. — Но я пойму, если ты решишь туда сегодня ночью не плыть.— Ну, не знаю… — Я посмотрел на озеро. Очень уж широкая полоса воды лежала между мной и темным лесистым берегом. — Если их столько утонуло…— Не так много. Только один в прошлом году. И он перед этим обожрался пиццы.— Это его Дева схватила, — буркнул Руди.— Тело нашли? — спросил я.— Нет, — ответил Коди.— Значит, неизвестно, был ли он… укушен.— Спорить могу, — сказал Руди.Я посмотрел в глаза Коди. Они были в тени, так что их не было видно.— Но ты-то не веришь в эти россказни про Деву, которая… ну, знаешь, ждет в озере, не проплывет ли кто?— Смеешься? В такую чушь верит только деревенщина вроде Руди.— Ну спасибо, друг, — сказал Руди.Я набрал побольше воздуху в грудь и вздохнул. Еще раз посмотрел на остров, увидел только черноту воды.— Знаете, ребята, я лучше не буду, — сказал я.— Видишь, что ты наделал? — ткнул Коди локтем Руди в ребра. — Надо было тебе пасть разевать?— Ты ему все рассказал!— Ты первый начал!— Он имеет право знать! Нельзя же так посылать человека, даже не предупредив! И он еще хотел плыть в джинсах! Единственный шанс — это ее обогнать, и в джинсах тебе этого не сделать.— О'кей, о'кей, — сказал Коди. — Теперь это без разницы. Он не плывет.— И вообще не надо было нам его на это толкать, — буркнул Руди. — Все это с самого начала глупо. Я хочу сказать, эта, ты-знаешь-кто, девка классная, но она не стоит, чтобы за это умереть.— Ладно, — заметил Коди. — Ведь это же она и хотела узнать? — Он повернулся ко мне. — Вот почему она выбрала остров. Это должно было быть испытание. Она так сказала: если ты настолько мужчина, что поплывешь, то ты ее заслуживаешь. Она только не учла, что этот шут гороховый начнет распинаться насчет Девы.— Не в этом дело, — сказал я. — Ты ведь не думаешь, что во все это поверил? Но я, знаешь, просто не очень хороший пловец.— Да ладно, — отмахнулся Коди. — Ты не обязан ничего объяснять.— Так что, едем домой? — спросил Руди.— Наверное. — Коди повернулся к озеру, сложил руки рупором и крикнул: — Эшли!— Кретин! — рявкнул Руди. — Ты назвал ее по имени!— Ой, блин!Эшли? Я знал только одну Эшли.— Эшли Брукс? — спросил я.Коди кивнул и пожал плечами:— Это должен был быть сюрприз. И чтобы ты не узнал, если не поплывешь.Сердце заколотилось молотом.Не то чтобы я поверил хоть одному их слову. Вряд ли Эшли Брукс могла ко мне воспылать да еще ждать на острове. Пожалуй, единственная, кроме Лоис, такая же колоссальная девчонка во всей школе. Золотые волосы, глаза как утреннее летнее небо, лицо, о котором только мечтать можно, а тело… такое, что не забудешь. То, что называется — телосложение!Но совсем не такая, как Лоис. Была в ней какая-то мягкость и невинность, как будто она из другого мира. Слишком хорошая, чтобы это было правдой.Мне не верилось, что Эшли вообще знала о моем существовании.О таком даже мечтать было бы слишком.— Не может это быть Эшли Брукс, — сказал я.— Она знала, что ты будешь потрясен, — сказал мне Коди. — Еще одна причина, по которой она просила сохранить тайну. Хотела видеть, как ты удивишься.— Да, конечно.Снова повернувшись к острову, Коди позвал:— Эшли! Можешь показаться! Элмо это не интересует!— Я такого не говорил! — ахнул я.— Эшли! — снова крикнул Коди.Мы ждали.И через полминуты на косе острова из кустов и деревьев появилось белое сияние. Казалось, оно движется, и оно было очень ярким. Наверное, пропановый фонарь, который берут с собой на вылазки с ночевкой.— Разочарована будет девушка, — сказал про себя Коди.Прошло еще несколько секунд, и она вышла на скалистый берег, держа фонарь на отлете, — наверное, чтобы не обжечься.— А ты думал, мы врем, — сказал Руди.— Боже мой! — пробормотал я, не сводя с нее глаз.Она была очень далеко — мало что разглядишь. Золотые волосы, например. Или формы. Ее формы действительно привлекали взгляд. Сначала я подумал, что на ней какое-то облегающее белье, вроде трико. Но тогда оно того же цвета, что и ее лицо. И два темных пятна там, где должны быть соски, и золотистая стрелка, показывающая на…— Мать твою! — присвистнул Руди. — Она же голая!— Нет, я не думаю… — начал Коди.— Да точно голая!Она подняла фонарь повыше, и через озеро донесся ее голос:— Эл-мо! Ты идешь?— Да! — крикнул я.— Я жду, — сказала она, повернулась и пошла вперед.— В самом деле голая, — сказал Коди. — Ну и ну! Поверить не могу.— А я могу, — ответил я. Ее уже не было видно, когда я снял с себя джинсы. Оставил на себе боксерские трусы, закатав их повыше, чтобы не мешали. Обернулся к ребятам: — До скорого!— Ага, — буркнул Коди, думая о чем-то другом. Может, ему хотелось, чтобы это он плыл сейчас к острову.— Плыви быстро, — сказал Руди. — Не попадись Деве.— Ни за что, — ответил я.Шлепая ногами по воде, я все еще видел бледный фонарь Эшли и знал, что она там, в лесу, где ее не видно, голая, и меня ждет.Ночь была бледна от луны из звезд. Теплый ветерок обдувал кожу. А вода у ног была даже теплее ветерка. В свободных боксерских трусах я чувствовал себя голым.И дрожал, будто замерз, но на самом деле мне холодно не было. Я дрожал чисто от возбуждения.Такого не может быть, говорил я себе. С такими, как я, такого просто быть не может. Слишком хорошо.Но ведь было же!Я видел ее своими, глазами.Когда теплая вода охватила мои бедра, я представил себе, как Эшли выглядит вблизи, и почувствовал, что он встал и высунулся из прорехи трусов.Никто не видит, сказал я себе. Темно, а к ребятам я спиной.Еще два шага, и я оказался в воде по грудь. Теплое, скользящее тепло. Я задрожал от удовольствия.— Пошевеливайся! — крикнул Руди. — Дева уже плывет к тебе!Я оглянулся с сердитой мордой, злясь, что он перебил настроение. Они с Коди стояли у берега бок о бок.— Мог бы уже бросить меня пугать, — сказал я. — Ты просто хочешь, чтобы я сдрейфил?— Она слишком для тебя хороша, мешок жира!— Ха! Кажется, она думает по-другому!Вода уже доходила мне до плеч, а потому я оттолкнулся и поплыл. Как я уже сказал, я не чемпион мира. И кроль у меня такой, что лучше не смотреть. Зато в брассе толчок нормальный. Это не так быстро, как кролем, но можешь доплыть, куда хочешь. И при этом не выдохнуться. А еще видно, куда плывешь, когда голову поднимаешь.А больше всего мне нравилось ощущение скользящей по тебе воды. Теплая жидкость облизывает тебя во всех местах.То есть это когда на тебе ничего не надето.Даже боксерские трусы. Они облегали мне бедра, стискивая, стесняя движения. Даже не позволяли достаточно развести ноги в хорошем толчке.Подумал я было их снять, но не решился.Как бы там ни было, а нельзя сказать, что они сковывали меня полностью. Из ширинки торчал, и мне так нравилось, что он снаружи и вода его гладит.А еще больше это заводило меня из-за Девы.Из-за риска.Показать ей приманку.Дразнить ее приманкой.Не потому, что я хоть на минуту поверил в эту чушь насчет Девы, которая топит мужиков и отгрызает у них довески. Коди точно сказал: фигня. Но сама мысль об этом меня заводила.Понимаете?Я в нее не верил, но мог бы ее нарисовать. Перед моим мысленным взором она висела во тьме футах в десяти подо мной, и голова ее была мне примерно на уровне пояса. Она была голая и красивая. Вроде Эшли или Лоис. И она была здесь, дрейфовала на спине; она не плыла, но не отставала от меня.Темнота — ерунда; мы друг друга видели. Кожа у нее была такая бледная, что светилась. И она улыбалась мне снизу вверх.И медленно начала всплывать. Плыть к приманке. Я видел, как она скользит ко мне. И я знал, что она не собирается кусать. Ребята не так поняли. Она будет сосать.Я плыл брассом, представляя себе, как Дева всплывает и присасывается ко мне. Ребята мне рассказали эту историю, чтобы напугать. И таки да, напугали. Но разум — интересная штука. Он может все перевернуть. Ментальный фокус, ловкость рук — и отгрызающий штыри зомби превращается в соблазнительную наяду.Но я велел себе перестать о ней думать. Все остальное — сексуальная история с ночью выпускного бала, голая Эшли, ощущение теплой воды — так меня завело, что меньше всего мне нужно было представлять себе в воде под собой Деву, обнаженную и готовую сосать.Надо подумать о чем-нибудь другом.Что я скажу Эшли?Я на секунду испугался, но тотчас же понял, что ничего говорить вообще не надо будет. По крайней мере сразу. Если ты плывешь на остров на свидание с голой девчонкой, меньше всего от тебя нужны будут речи.
1 2 3