— Так будет надежнее и быстрее.Сказано — сделано. Мы уселись на эти самые точки, и заскользили вниз со все возрастающей скоростью. Насчет быстроты я оказался прав, а вот с надежностью дело обстояло хуже хотя бы потому, что склон был очень холодным.Ветер свистел у меня в ушах, а в голове ворочались мысли.Если заклятие Иня оказалось достаточно сильным, чтобы обратить в плоть гору, что же случится, когда я нарвусь на черное заклятие Яна? Ведь по своей мощи оно равно белому. Надо полагать, в камень обратимся не только мы с Пукой, но и все живое в окрестностях. Уж не знаю, поможет ли в таких обстоятельствах мой талант. Выходит, что коли мне и вправду не избежать встречи с черным камнем, я действительно обречен на погибель. И погубит меня жестокая ложь злого волшебника. Вот и не верь после этого эльфийским старухам.Правда, Ян предлагал мне отказаться от поиска, и такая возможность оставалась у меня до сих пор. После всего случившегося это предложение казалось мне не таким уж плохим. Может, и впрямь стоило выкинуть из головы это задание отправиться восвояси.Однако варвары не напрасно славятся своим упрямством. Несмотря на то, что вся эта затея казалась теперь совершенно безнадежной, я твердо вознамерился двигаться дальше — сам не зная куда. По моему варварскому разумению, данное единожды слово следует держать, чего бы то ни стоило. И почем знать, возможно, когда-нибудь мой талант сможет преодолеть даже чары окаменения. Не исключено, что на это потребуются годы, но тем не менее...Неожиданно мы с Пукой вылетели на твердую, каменистую почву, куда еще не добралось действие заклятия. Пук вскочил на ноги, стряхнул хвостом налипший сзади снег, и, не задерживаясь, поспешил вниз — ему не хотелось, чтобы надежная твердь снова обратилась в дрожащее желе. Я последовал примеру своего друга, хотя и не разделял его опасений, — сколь бы ни было сильно заклятье, у всего есть предел. Не мог же Инь обратить в плоть весь камень Ксанфа.Судя по всему, я оказался прав — расширение зачарованной зоны приостановилось. Каменное основание горы было слишком велико для того, чтобы даже столь могучие чары смогли его... переварить. Пожалуй, это самое подходящее слово.Почувствовав себя в относительной безопасности, мы решили сделать привал — подкрепиться и отдохнуть. Трудное восхождение, беспокойная ночь и головокружительный спуск основательно нас вымотали. К тому же мы изрядно проголодались, особенно Пук, — как выяснилось лошадям требуется очень много корму. Раньше я думал, будто верхом на коне человек может быстро и безостановочно преодолевать огромные расстояния, но теперь понял, что это не совсем так. Впрочем, я уже давно не относился к Пуке как к средству передвижения. Его общество значило для меня куда больше, чем удобство и скорость.Неспешно набивая животы, каждый на свой лад, мы подыскивали подходящее местечко для ночлега. Мы спустились достаточно низко, чтобы не опасаться снеговых змей, но вот как насчет снегирей? Мне вовсе не хотелось, чтобы они опять запудрили мне мозги, рассыпая с крыльев белую пудру.Однако скоро выяснилось, что успокоились мы рановато. Выбравшись за пределы ожившей горы, мы почти позабыли о ее существовании — и совершенно напрасно. Земля задрожала. Поначалу я решил, что начинается землетрясение, но вскоре понял, что дрожь распространяется не снизу, а сверху. Гора плоти содрогалась со все нарастающей яростью, словно пытаясь освободиться.Скорее всего так оно и было. Ты только представь себе огромную массу живой плоти без всяких органов чувств. Ни тебе носа, ни ушей, ни рта. Жуткое дело! Тут поневоле начнешь дергаться. Конвульсии плоти вызвали снежную лавину. Поначалу это не казалось серьезной угрозой, поскольку снега было не так уж много, но сотрясение расшатывало каменную основу горы. Когда вниз покатились валуны, стало ясно, что здесь лучше не задерживаться.— Дружище, кажется, мы выбрали не лучшее место для лагеря, — сказал я Пуке.Возражений не последовало. Я уселся верхом, и мы продолжили спуск. Тем временем уже стемнело, и на небе появились звезды, что усугубило опасность. Сотрясение было таким сильным, что задрожал небосвод и некоторые звезды стали выпадать из своих ячеек. Одна, прочертив по небу огненный след, упала совсем неподалеку от нас, отчего загорелся сухой кустарник. Надо же, новая напасть! Гора всколыхнулась еще сильнее, отчего начался настоящий звездопад. На небе тоже не ждали ничего подобного, и никто не позаботился о том, чтобы закрепить звезды как следует. То здесь, то там занималось пламя. Мы продолжали спускаться, но не могли делать это слишком быстро — в темноте недолго и шею свернуть, к тому же нам приходилось остерегаться катящихся камней.Живая гора поднатужилась и... не то рыгнула, не то испустила газы, да так, что закоптила пол неба. Некоторые звезды зашлись в кашле, а одна комета чихнула так сильно, что у нее оторвался хвост. Такого я еще не видывал!Не очень приятно спускаться по крутому склону, когда по обе стороны полыхают пожары, сверху катятся валуны, а живая гора изрыгает зловонные газы. По моим представлениям, у черта в пекле все должно было выглядеть примерно так, но туда я отнюдь не рвался. Поэтому и задерживаться здесь мне не хотелось.Оживление камня само по себе не привело к сильному таянию снега, — видимо плоть была довольно холодной. Но на каменном участке склона пожары растопили снежный покров, и оттуда начала стекать вода. И тут, вдобавок ко всему мы оказались в тупике. Дорогу нам преградил обрыв. Пути вперед не было, а по обе стороны горели кусты. Возвратиться мы не могли, но и оставаться на месте было опасно. Поток воды усиливался, и я понял что нас может попросту смыть с нашего насеста в пропасть.Однако опасность имеет свойство обострять природную варварскую смекалку.— Сворачиваем! — скомандовал я. Пука недоуменно повел ухом, видимо решил, что я с перепугу порастерял остатки того небольшого ума, который у меня имелся. — Сворачиваем — сейчас сам увидишь зачем.Я спешился и направился навстречу огню. Там, где росли кусты, камень покрывал слой почвы, и я принялся торопливо разгребать почву сапогами, чтобы получился небольшой канал. Довольно скоро мне удалось соорудить идущий наискось по склону водоотвод, с нижней стороны которого образовалась невысокая насыпь. Пука пребывал в полнейшем недоумении, однако помогал мне, разрыхляя землю копытом.Естественно, не обошлось без препятствий. Я натолкнулся на едва присыпанный землей валун, слишком большой для того, чтобы его можно было обогнуть или сдвинуть. Но не зря говорят, что запас карман не тянет, тут-то мне и пригодились кое-какие штуковины, прихваченные из замка Ругна. Устраивать настоящий подкоп не было времени, поэтому я острием меча проковырял рядом с валуном ямку и бросил туда бамбуховую вишню. Вам!Бух! Взрыв расширил отверстие. Я кинул туда ананаску и отскочил.Второй взрыв начисто снес верхушку валуна, осыпав горящие кусты каменными обломками. К счастью, ими не засыпало мою канавку, иначе нам пришлось бы туго.Я поспел как раз вовремя. Струйка воды превратилась в настоящий поток и этот поток устремился в прокопанное мною русло. Я метался вдоль водоотвода, то здесь, то там укрепляя насыпь и вылавливая всяческий мусор, грозивший засорить канал. Конечно удавалось не все. Кое-где насыпь размывало, однако поток сам расширял и углублял русло, так что основная масса воды, вместо того, чтобы смыть нас с Пукой в ущелье, обрушилась на горящий кустарник.Огонь и вода — давние недруги. Послышалось злобное шипение, над склоном заклубились облака пара. Некоторое время борьба шла с переменным успехом, но в конце концов вода одолела. Огонь погас, и открылся почерневший обнаженный склон. Вылившаяся из моего канала вода растекалась по нему тонким слоем.А вот и дорога, — сказал я, весьма довольный тем, что моя задумка удалась. — Спускаемся.Я сел на Пуку. Он вошел в канал и осторожно двинулся вперед. Спуск оказался нелегким — попробуй-ка двигаться вниз по крутому склону, покрытому жидкой кашицей из земли и сажи. Однако ближе к рассвету мы достигли подножия, где решили передохнуть. Здесь можно было чувствовать себя в относительной безопасности — мы находились достаточно далеко от живой горы, чтобы больше не опасаться водопадов и камнепадов. Что же до хищников, то поднятый ночью шурум-бурум наверняка распугал их на многие мили окрест.Привалившись спиной к надежному, прочному камню, я принялся размышлять о значении случившегося. Итак, Ян провел меня, как последнего простака. Отвлекая внимание разговорами о безнадежности моей миссии, этот обманщик прямо у меня на глазах поменял чары местами. А я глупец, собственными руками вручил ему суму! Надо полагать, что и все его посулы представляли собой обман — зачем подкупать того, кто обречен на неудачу? Ведь он и на самом деле обрек меня на неудачу. Нет, не зря Ян насмехался над моим невежеством. На сей счет он оказался прав.Самое смешное, что, уверяя, будто убежден в неизбежности моего провала, этот закоренелый обманщик говорил чистую правду. Король и волшебник Инь рассчитывали на честное состязание, но вероломный Ян с самого начала собирался воспользоваться моей глупостью и наивностью. И он добился своего — теперь заклятия Иня были для меня почти столь же опасны, как и черные чары самого Яна.А ведь король, кажется, под конец заподозрил неладное. Хотел же он о чем-то меня предупредить, но я не придал этому значения. Дурак, он, наверное, и в Обыкновении дурак — что ему ни поручи, вечно напортачит. Пожалуй, я проявил слишком большую глупость даже для варвара и имел все основания полагать, что цензура не позволит занести эту историю в анналы.Ладно, а дальше-то что? Как мог я надеяться выполнить задание, если не имел ни малейшего представления куда мне идти и что искать. До подъема на кряж мне было известно хотя бы направление, но теперь я напрочь забыл, чего ради меня вообще понесло в горы. Может искомый объект следовало искать там? Допустим, я поднялся наверх, не увидел ничего, кроме снега, и решил, что поднимался напрасно. Но это еще не факт. Кряж большой, и то, что мне нужно могло оказаться на одном из соседних пиков, Или я собирался обшарить их все по очереди, но забыл об этом под воздействием черного компаса?Увы, я ни в чем не мог быть уверен. Кроме пожалуй, одного: мне не определить верное направление до тех пор, пока заклятие Яна продолжает действовать.Конечно, я понимал, что указатель направления по-прежнему лежит в моей суме, но не мог позволить себе расходовать заклятия наугад. Растратив их я окажусь беспомощным против остальных злых чар, не говоря уже о том, что это могло оказаться просто опасным. Вон сколько бед натворил задействованный не к месту раскаменитель.— Ну что, дубина, — сказал я себе, — ты, кажется думал, что это приключение будет приятной прогулкой? Нет чтобы послушать разумного человека, такого, как Элси. Сидел бы себе спокойненько дома, ел, пил, да по ночам аистов вызывал Это ж каким надо быть олухом, чтобы вообразить себя ровней волшебникам!Но тут мне пришло в голову, что Пука может помнить, в каком направлении мы ехали. В момент вспышки он находился дальше от черного компаса, чем я. Вдруг этот компас подействовал на него не так сильно? Или вообще не подействовал — настроен-то он был вроде на меня Пожалуй стоит довериться его чутью. Волшебник Ян прозорлив, но едва ли он предвидел, что рядом со мной будет надежный и верный друг.Этот проблеск надежды слегка успокоил меня, и я уснул. Глава 8Тараск В середине дня жара вынудила нас проснуться. Пука пощипывал травку во сне, и я невольно позавидовал этому весьма полезному умению. Мне же не удалось обнаружить ничего, кроме корявой, засохшей булочной. Булки на ветках оказались черствыми, но все помогли кое-как утолить голод. Потом мы продолжили путь.Теперь он пролегал по холмистой равнине, и я искренне радовался отсутствию скал, утесов, пиков, кряжей и вообще всего связанного с горами. Какой смысл карабкаться в поднебесье, ежели от злых чар там все едино не убережешься. Лучше уж ехать спокойненько по долине.Пука трусил на северо-запад. Мне казалось, что это наименее правильное направление из всех возможных, но я не спорил, надеялся, что он имеет хотя бы приблизительное представление о направление, в котором следует искать нужный нам объект. У меня хватало ума не мешать ему выбирать дорогу, ведь сам я мог выбрать только неверную. Вероломство Яна сделало мою задачу почти невыполнимой, но варварское упрямство не позволяло мне отступиться. Свалять дурака легко, а вот признаться в этом даже самому себе гораздо труднее.Уже смеркалось, когда мы приметили изрытый пещерами холм и решили остановиться в одной из них на ночлег. Варвары недалеко ушли от пещерных людей, пещера для нас что дом родной. Однако стоило сунуться внутрь, как из глубины донеслось металлическое клацанье и к нам, тускло поблескивая клешнями, устремилась туча крохотных существ. Пещера кишела полушками.Эти злобные твари уступали своим ближайшим родственникам двушкам размерами, но вдвое превосходили их по части свирепости. Каждый представлял собой кругляш с десятью маленькими ножками и серебристыми клешнями, способными выдавливать из плоти зазубренные кружки. Твердый копыта Пуки были им не по зубам, но стоило полушкам забраться выше, и они обглодали бы его ноги до самых костей. Пришлось искать другое место для ночлега.Неподалеку оказался небольшой пруд с островком посередине. Пука легко перемахнул полоску воды, и мы вздохнули с облегчением. Как и все мелкаши-денъжатники, полушки плавать не умеют, и любая водная преграда для них непреодолима. Я знал, что под покровом ночи они вылезут из темных пещер и отправятся на охоту. Как правило, деньжатники очень грязны, но стесняются этого и предпочитают обделывать свои делишки во мраке. Иногда их ловят и отмывают, но такое случается нечасто. Говорят, для отмывания денег требуется особо сильная магия. А коль скоро вокруг нашего пруда всю ночь будут шастать мириады крохотных, но свирепых и алчных хищников, ни одно живое существо не рискнет к нам приблизиться. Наконец-то нам удалось найти по-настоящему безопасное убежище.Едва я спешился, как из воды высунулась рыба с толстой, самодовольной мордой.— Тут у нас есть рыба-ангел, — сообщила толстуха. — Если хотите, она для нас станцует. Вообще-то от ангелов толку мало, но с виду они довольно милы.Рыбы, пожалуй, самые говорливые существа в Ксанфе, не считая разве что болтуньяков. Недаром существует поговорка: болтлив, как рыба.— Пусть пляшет, — согласился я, не ожидая никакого подвоха. Цивилизованные люди думают, будто в дебрях нет и не может быть ничего по-настоящему привлекательного, но варварам известно, что это отнюдь не так. Да и опасности, подстерегающие человека в лесу, не так велики, как принято считать. Конечно, там следует остерегаться хищников, зато можно не опасаться лжи и коварства. Злые волшебники вроде Яна в лесах не живут.Рыба-ангел приподнялась над водой на хвосте, взмахнула похожими на крылышки плавниками и сделала пируэт. Затем она запрыгала, закружилась и заплескалась по поверхности пруда. Благодаря окружавшему ее голову светящемуся нимбу, в воде мелькало ее отражение. Создавалось впечатление, будто две рыбы — одна под водой, а другая на поверхности — совершают удивительно выверенные, синхронные движения. Поистине ангельское зрелище.Но тут на поверхность вынырнула другая рыба. Крыльев у нее не имелось, зато красноватая чешуя поблескивала, как пламя, на голове торчали маленькие рожки, а загибавшийся назад хвост был усеян колючками.— Это рыба-черт, — пояснила наша толстомордая собеседница. — Толку от нее еще меньше, чем от ангела. Вечно норовит все испортить.Так оно и вышло. Испуганно булькнув, рыба-ангел пустилась наутек, а рыба-черт, алчно раздувая жабры, устремилась в погоню. Но озерцо было маленьким, выхода из него не было, так что двум рыбинам только и оставалось, что носиться кругами вокруг нашего островка.Наблюдая за всем этим, я подошел к самой воде, и тут что-то больно полоснуло меня по ноге. Забыл сказать: спешившись, я снял сапоги, чтобы проветрить ноги. Не знаю, как цивилизованным людям, а варварам требуется время от времени разуваться, иначе запах становится слишком сильным. Скажем, перед тем как идти на охоту, варвар непременно проветрит ноги, а то добыча издалека учует его приближение. Так вот, я наклонился и увидел подобравшуюся к моей ноге рыбу-нож с острыми, отточенными плавниками.— А ну, брысь! — крикнул я, замахиваясь сапогом.Рыба-нож тут же нырнула, а мой сапог угодил по воде — и прилип. Странно. Конечно, мои сапоги были довольно грязными — но чтобы прилипать к воде? До сих пор такого со мной не случалось. Я потянул сильнее и вместе с сапогом вытянул наружу какую-то тварь, вцепившуюся в него здоровенными тупыми клешнями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39