— Всякое может случиться — листок пролетит и закроет глазок, какое-нибудь животное сдвинет тыкву. Тогда оборотень вырвется на волю и всех нас разорвет в клочки.Отряд заторопился подальше от опасного места. Глаз и тыква остались позади.— А мне мама говорила, что каждое существо владеет только одним волшебным талантом, — глубокомысленно заметила Айви.— Правильно, -. подтвердила Глори, — хотя встречаются и абсолютно бездарные. Гоблины, к примеру.— А как же оборотень? Он и сам оборачиваться умеет и на других колдовать... ослеплять...— Точно! — подхватил сын Хамфри. — Это уже два таланта, а не один.— Кто его знает, может, он врал, что ослепит, — не совсем уверенно предположила Глори.— Нет, он говорил очень уверенно, — возразил Хамфгорг.— Пусть так. Здорово, что ты остановил его, Хамфгорг. Ты проделал все очень умно. У тебя полезнейший талант.Хамфгорг покраснел до ушей. Он не привык к похвалам, а уж к похвалам хорошеньких девиц и подавно.А звуки органных мехов тем временем становились все громче, пока не сделались просто оглушительными. Звуки, низкие и высокие, вьющиеся и кружащиеся, сплетались в единый ковер, странно трогали душу, вызывая смешанное чувство радости, тревоги, вины и чего-то еще — до бесконечности. Удивительная это штука — музыка!— Прямо сердце разрывается, — вздохнула гоблинка.— Как это? — остолбенела Айви.— Ничего, девчушка, это я так, про себя, — махнула рукой Глори, но Айви поняла, что что-то все-таки не так.Наконец они подошли совсем близко, и перед ними открылся источник звуков — ОРГАННЫЕ МЕХА. Они походили на длинную изгородь, состоящую из деревянных труб и натянутых между трубами мехов. Трубы были разной высоты и издавали, соответственно, разные звуки. Самые высокие гудели низкими огрскими голосами, те, что чуть пониже, звучали повыше, самые маленькие пели нежно и по-детски радостно.В небе появилась черная точка. Гарпия! Гарпия каркнула — орган замолчал. Тишина наступила так внезапно, что Айрин едва не упала от неожиданности.Гарпия подлетела поближе и оказалась... ГАРПИЕМ! Такого красивого гарпия Айви в жизни не видала.— Глори! — простер крылья прекрасный гарпий.— Гарди! — устремилась навстречу красавица гоблинка.Гарди снизился, обернул свою возлюбленную крыльями, как плащом, и поцеловал. Он отличался от нее, она — от него, но оба они были так красивы, что только глупец удивился бы их любви.— Кто это с тобой? — спросил Гарди, оторвавшись от губ прекрасной девы и слегка воспарив над землей.— Мои друзья, — объяснила Глори. — Они-то и помогли найти тебя. Айви, Хамфгорг и дракон Стэнли.— Совсем дети, — заметил Гарди, искоса глянув на компанию.— Верно, мы и есть дети, — подтвердил Хамфгорг. Веселее всего на свете живется именно детям.— И дракон какой-то знакомый.— А... — Глори замялась. — Это провальный дракон. Но и он теперь ребенок, — быстро добавила она. — Теперь его зовут Стэнли. Стэнли настроил свой слух и помог найти органные меха.— Ну что ж, тогда все в порядке, — сказал Гарди. — А я все думал, почему в Провале в последнее время так тихо? Но ты-то как здесь оказалась, Глори? Если бы я знал, что ты собираешься ко мне, обязательно полетел бы тебе навстречу. Я так огорчился, когда не нашел тебя на нашем месте, на краю Провала. А вдруг, с ужасом подумал я тогда, ты упала в пропасть. Я спустился на самое дно, стал искать, но ничего не нашел...— А я попросту убежала. Заметила, что дракон исчез, и перебралась на другую сторону Провала, — начала объяснять Глори. — Ведь отец грозился выдать меня замуж, да-а, за какого-нибудь кривоногого гоблинского вождя.— Но ты рисковала жизнью, пробираясь сюда! — вскричал Гарди. — Ведь здесь на каждом шагу опасности — драконы, грифоны, даже оборотень есть...— Мы с ним повстречались.— Какой ужас!— Я должна была отыскать тебя. Без тебя я умерла бы с горя.— А я без тебя, — признался гарпий. — Что ж, друзья, милости прошу ко мне в гости. В благодарность за помощь я награжу вас безделушками, которые добыл недавно из одного драконьего гнезда. А потом настрою орган, и мы послушаем что-нибудь романтическое.Гарди полетел вперед, низко и медленно, остальные отправились следом. От его мощных крыльев веяло крепким, но приятным мужским запахом, так непохожим на вонь, обычно исходящую от гарпий.Вдруг что-то просвистело в воздухе и обрушилось вниз. Сеть! Она накрыла всех! Сеть смяла их в комок — зеленый хвост дракона оказался перед носом у Айви, сама она топтала ногой крыло Гарди, а Глори сидела на голове у Хамфгорга. Сквозь ячейки сети пленники увидели безобразных маленьких человечков. Они наступали со всех сторон, размахивая дубинками.— Вот и поймались! — завопил один.— Отец! — в ужасе вскричала Глори.Стэнли пыхнул своим любимым паром, но от этого пострадал только Гарди — потому что морда дракона была повернута внутрь, а не наружу.Наконец Айви поняла, кто перед ними. Гоблины! Гоблины-мужчины, черные, с огромными головами, с большущими плоскими ступнями, кривоногие, криворукие и злобные. Что они делают здесь, к югу от Провала?— Негодный гарпий в наших руках! — прорычал вождь — это и был сам Горби.— Вождь, все гарпии негодные, — отважился поправить старшего какой-то младший чин.— Да уж, — закаркал Горби. — Крылышки у них до того вонючие...— Подвесим его, а, шеф? — спросил третий гоблин.— Сорвется и улетит, — возразил четвертый. — Мы его лучше ножичком.— В смоле и перьях обвалять!— Натолкать в клюв отравленных ягод!— В пруду утопить!Так они толпились вокруг пленников, наперебой предлагая казни — одна другой страшнее.— Гарди! — заломила руки Глори. — Это мое племя! Сама того не ведая, я привела их за собой!Айви вдруг вспомнила, как Стэнли к чему-то принюхивался, и только теперь поняла, кого он почуял, — гоблины тайком все время шли за их отрядом, с тех самых пор, как они повстречали Глори. Если бы тогда она не оттянула дракона за уши, а позволила ему принюхаться как следует... Что ж, Айви было, в конце концов, всего три года, с людской хитростью она еще не познакомилась. Это первый урок.— Нет, надо сначала его прилюдно осудить, — решил вождь, — а уж потом примерно наказать, чтобы прочим птичкам-вонючкам неповадно было обманывать нас, гоблинов.Гоблины начали вытаскивать пленников из сети. Хамфгорга и Айви связали лозой. Стэнли снова закрутили в сеть — так плотно, что он не мог двинуться. К ногам Гарди привязали веревку, а потом накинули ее на вбитый в землю столбик. Только Глори не тронули. Какая-то гоблинская девчонка, смазливая и беспомощная, опасности, по их мнению, не представляла.— Обтяпаем так, что комар носа не подточит, — потер ручонки Горби. — Устроим суд, вынесем приговорчик, и тогда уж прости-прощай, красавчик. Ну, кто пойдет в присяжные?Гоблины дружно подняли руки. Их было двенадцать, один страшнее другого, один другого злее.— Ладно, вы суд, я судья. Начинаем!— Это нечестно! — крикнула Глори.— Цыц, — пригрозил Горби дочери, но незлобно, и она не стала спорить. У нее не было сил спорить с отцом.— Придумай что-нибудь, Хамфгорг, — шепнула Айви. — Ты умный, ты можешь их спасти.Хамфгоргу было очень страшно. Мальчик лучше Айви понимал, в какую беду они попали. Айви никогда прежде не сталкивалась с жестокостью и поэтому пропустила страшные угрозы гоблинов мимо ушей. Но Хамфгорг все расслышал и все запомнил. Он был все же в два раза старше Айви, опыта имел побольше и не сомневался: беда грозит не только Гарди, но всем им.И все же... раз Айви просит, надо попробовать.— Эй, гоблины! — стараясь не дрожать, крикнул он. — У вас ничего не получится. Мой папа говорит...— А твой папа кто, дракон, что ли? — насмешливо спросил Горби.— Мой папа — добрый волшебник Хамфри, — гордо ответил мальчик.Гоблины призадумались. Имя Хамфри, слава Хамфри дошли и до их косматых ушей. Уходят короли, уходят чудовища, но Хамфри жил, Хамфри жив, Хамфри будет жить.— Ой, врешь, парень, — в конце концов промычал Горби. — Гному уже, наверное, лет сто, а ты совсем сопляк. У него не может быть такого сына. Заткнись и не мешай нам судить. Суд начинается!— И... и суд у вас неправильный, — опять подал голос Хамфгорг. — На суде должны быть... должен быть этот... обвинитель... и еще защитник, и свидетели, а иначе...— Что иначе, щенок? — словно жаба, надулся Горби.Хамфгорг снова оробел, но Айви была рядом, Айви, которая верила, что ее друг, ее рыцарь, не отступит перед врагом и спасет друзей. Невидимая и неслышимая поддержка помогла ему обрести храбрость.— Иначе не считается! — сказал он твердо и уверенно.— Не считается? — грозно вопросил Горби. — Кто смеет указывать мне?Хамфгоргу опять понадобилась поддержка — и он ее сразу же получил.— Закон смеет, — храбро ответил Хамфгорг. — Людей, отказывающихся следовать законам земли, в которой они живут, можно называть как угодно — преступниками, мошенниками, убийцами, негодяями и... и гоблинами в том числе.— Чего-о? — прорычал вождь, сжимая черный кулак. — А гарпии что, паиньки? Банда негодяев и негодяек. А тебя, разумничек, я попросту в порошок сотру.— Вот-вот, — словно обрадовался Хамфгорг. — Именно так и поступают все негодяи и низкие люди.И снова Горби вынужден был, что называется, чесать в затылке. Он был не так глуп, чтобы не понимать: если кто-то называет тебя убийцей, не совсем разумно опровергать это утверждение при помощи убийства обвинителя. Хамфгорг мог поздравить себя: он одержал пусть небольшую, но все-таки победу.— Ладно, сморчок, — согласился Горби. — Будет тебе и обвинителишка, и защитничек, и эти, как их, свидетели. — Горби оглядел свой отряд, но гоблинов было только двенадцать, и все они уже ушли в присяжные. — А из кого ж я тебе их понаделаю? Нет у меня больше людей, — развел руками вождь.— Плохи дела, — строго сказал Хамфгорг. — Значит, настоящего суда сейчас быть никак не может.— Нет, суд будет, — не собирался сдаваться Горби. — Ты, умничек, и станешь на нем защитником! Та-а-к... Доченька моя сойдет за обвинителя. Так мы дельце и обтяпаем!— Не... — начала Глори, но Хамфгорг остановил ее.— Будешь обвинителем, — твердо сказал ей Хамфгорг. — Все правильно.— Глупости! — передернула плечиками Глори.— Слушайся Хамфгорга, — шепнула ей Айви. — Он умный и что-то придумал. Девица надулась, но спорить не стала.— Ну, давай, непокорная дщерь, начинай обвинять, — скомандовал Горби, самодовольно улыбаясь.С большой неохотой Глори подошла и встала перед связанным возлюбленным. Айви заметила, что рука гоблинки потянулась к ножу, но у самого пояса вдруг замерла. Хотела освободить Гарди, но передумала? Да, передумала. Гоблины кинутся толпой и растерзают его прежде, чем она успеет сделать первый взмах.— Я хочу... я намереваюсь доказать идиотским присяжным, что тот, кого... я обвиняю, в сто раз красивее, милее, умнее любого мужчины, а уж о кривых, безобразных гоб...— Не по правилам! — прервал ее папаша Горби, то есть судья Горби. — От тебя чего ждут, глупая? Ты должна обвинить это чудо в перьях в порочных наклонностях и в том, что он тайком вынашивал преступный план: соблазнить и похитить достойнейшую гоблинскую девицу. А потом ты должна сказать: достоин, мол, самой жестокой казни...А дракон Стэнли тем временем тихо жевал сеть. Он уже пережевал несколько веревок и трудился над следующими. Если никто не заметит, он вскоре завершит работу и выйдет на свободу. Глори заметила, все поняла и весело улыбнулась.Дракон освободится, гоблины займутся им, а она тем временем перережет путы.Глори чуть переместилась, увлекая за собой взоры гоблинов. Трюк удался красотке без труда. Суд благоговейно ловил малейшее ее движение: как она поправляет волосы, как поднимается и опускается ее грудь.— Обвиню, докажу, сделаю все и даже больше, — вдохновенно начала Глори. — Ни одна подробность не ускользнет. Итак, вызываю первого свидетеля — человеческого детеныша Айви. Кстати, для пользы дела свидетеля Айви следует освободить от пут.— Дудки! — крикнул судья. — Никаких развязываний. Рот у нее свободен.Айви подошла к свидетельскому месту со связанными руками.— Ну, пацанка сопливая, — прорычал Горби, — клянешься ли ты пищать правду, только правду и ничего, кроме правды, а?— Клянусь, — согласилась Айви, которая никогда раньше на суде не была и поэтому с большущим интересом следила за происходящим. — Мама мне всегда говорит: Айви, ты ведь правдивая девочка...— Отвечай, свидетельница, — вступила Глори. — Видела ли ты, как вышеозначенное чудо в перьях, сидя на насесте, совращало невинную гоблинскую девушку?— Не видела, — твердо возразила Айви.— Ух ты какая! — взъярился Горби.— Он ее просто поцеловал, — добавила принцесса. — Папа с мамой все время целуются, когда думают, что я не вижу.— Завле-ек, опу-у-тал, — удовлетворенно загудел суд.— Никого он не опутывал, — возразила Айви. — Он же птица, а не путана.— А ТЕПЕРЬ ПУСТЬ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ САМ ОБВИНЯЕМЫЙ, — провозгласила Глори.— Это не по правилам! — взревел папа Горби. — Не дам надругаться над законом. Да он просто не может...— Неужели, обвиняемый? — усмехнулась Глори. — Неужели ты не способен ругаться?И тут Гарди выдал такую руладу, что ближайшие растения мгновенно завяли и земля вокруг задымилась.— Вот о-отец, — покраснев до ушей и слегка заикаясь, повернулась Глори к судье. — Разве это не ругань?Горби, который и сам прослушал коленце с какой-то зачарованной улыбкой, пробурчал: — Ну что ж, ругаться гарпии действительно мастаки, не отнимешь.— Судья берет назад утверждение, что обвиняемый не умеет ругаться, — весело объявила Глори. — А раз так, я, со своей стороны, имею право обратиться к обвиняемому. Обвиняемый, целовал ли ты когда-нибудь гоблинских девушек?— Одну целовал, — признался Гарди.— Раскололся, преступник! — возликовали гоблины. — Ну, теперь приготовим веревочку...— А с какой целью ты, обвиняемый, целовал вышеозначенную девицу? Дальше-то что намеревался с ней сделать? — отнюдь не собиралась сдаваться Глори.— Я намеревался на ней жениться и увезти к себе, чтобы дать ей более счастливую жизнь.— Наглец! — взъярился Горби. — Казнить тебя мало! Надо бы что-нибудь похуже!— Вспомни, папа, — невинным голоском заявила Глори, — ты всегда говорил, что хуже смерти только одно — семейная жизнь.В толпе присяжных сдавленно захихикали. Горби единым взглядом утихомирил весельчаков.— Суд продолжается! — рявкнул он.— Думаю, мне больше нечего сказать, — промолвила Глори. — Уступаю место защитнику.Хамфгорг выступил вперед со связанными за спиной руками — а дракон тем временем грыз и грыз и достиг уже немалых успехов.Айви не сомневалась — Хамфгорг найдет выход из самого трудного положения. Ее уверенность передалась мальчику, и он сделался величественным и уверенным, несмотря на связанные руки. Шепоток сомнения пробежал среди присяжных. Мальчишка, щенок, ничего страшного... Они и представить не могли, что их ждет.— Скажите мне, господа присяжные, и ты, господин судья, есть ли в своде законов закон, запрещающий браки между гарпиями и гоблинами? — спросил Хамфгорг. Спросил, конечно, так, для красного словца. Войдя в роль знаменитого адвоката, мальчишка обрел и прославленное адвокатское красноречие. Айви одобрительно кивала. Она знала толк в разговорах, хотя, если бы ее сейчас спросили, почему красноречие, а не желто... или, допустим, сыне... она вряд ли бы ответила.При слове «закон» гоблины схватились за животы от смеха. Они просто плакали от гогота и ржания.— Воистину неприличный взрыв веселья, с которым был встречен мой вопрос, наводит на мысль, что никакого закона нет, — учтиво заметил Хамфгорг. Рыцарь обязан быть учтивым, и грубый смех невеж и невежд для него все равно что шум ветра. — История знает множество подобных браков, — продолжал он. — Каждый из вас, господа присяжные, может взять в жены гарпию, если, конечно, пожелает.Смех грохнул с новой силой. Взять в жены гарпию! Ой, не могу! Ой, уморил! Даже петушки шарахаются от этих старых мочалок!— А девушка из племени гоблинов может, если пожелает, стать женой гарпия, — блестяще завершил Хамфгорг. — Состава преступления, а тем более повода для казни здесь нет и быть не может. Поэтому суд должен быть отменен, а обвиняемый оправдан и освобожден. — Гоблины сразу помрачнели.— Бред собачий! — прорычал Горби. — Жениться на гарпии? А на зомби часом нельзя жениться?— Нет закона, запрещающего... — настаивал Хамфгорг. — Поэтому Гарди не может быть наказан...— А вот и может! — кричал Горби. — Наказан за похищение и совращение моей невинной дочурки. — Гоблины захлопали в ладоши.Айви понимала, что дело плохо, но продолжала, твердо продолжала поддерживать Хамфгорга. Все получится, молча уверяла она его. После самой темной темноты, после ночи, наступает рассвет, самая светлая светлота. И Стэнли уже наполовину освободился. Скоро совсем освободится и такого тут напустит дыма и пара, такого жара задаст противным гоблинам.— Я ВЫЗЫВАЮ ОБВИНЯЕМОГО В КАЧЕСТВЕ СВИДЕТЕЛЯ, — объявил Хамфгорг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33