Т и т р ы.
З а т е м н е н и е.
Панорама Ленинграда. Петропавловская крепость в лучах
заходящего солнца. Небо в тучах. При музыкальном сопровожде-
нии - звучит отважная музыка.
З а т е м н е н и е.
Т и т р: ПЕТРОГРАД. НАЧАЛО ВЕКА.
З а т е м н е н и е.
Комната. Утро. Посредине комнаты - круглый матерый стол
с полусдернутой скатертью. На столе и под столом стоят и ле-
жат бутылки, стаканы, грязные тарелки, окурки.
Панорама комнаты. Сундук, шкаф, олеография "Бурлаков"
Репина, оттоманка. На оттоманке под ватником и тряпьем спят
два человека.
Т и т р: УТРО ЗАСТАЛО МАКСИМА И ФЕДОРА В ГОСТЯХ.
Камера наплывает на оттоманку. Федор, сбросив с себя
ватник, встает, тревожно оглядывается, подходит к столу, ты-
чет в тарелки пальцами, отходит. Совершает несколько бес-
цельных кругов по комнате, часто останавливаясь и прислуши-
ваясь к чему-то. По движениям и выражению лица Федора замет-
но, что он очень хочет в туалет, но стесняется искать его в
незнакомой квартире. Подходит к двери, осторожно приоткрыва-
ет ее. Через некоторое время так же осторожно закрывает.
Подходит к оттоманке, садится рядом со спящим Максимом, за-
куривает. Камера долгое время сосредоточена на курящем Федо-
ре и лежащем под тряпьем Максиме. Дым стелется по комнате.
За окном туман. (Своей унылостью кадр напоминает тот эпизод
из фильма Карне "Утро начинается", когда в комнату героя
забрасывают гранату со слезоточивым газом.) Федор встает,
подходит к столу, тычет пальцами в тарелку. Идет к окну, но
останавливается посередине комнаты. Камера находится за его
спиной: видна согбенная фигура Федора и часть комнаты.
Неожиданно крышка подпола, до сих пор незаметная, отк-
рывается, взметая пыль. Спина Федора вздрагивает, из его
штанины вытекает струйка мочи и ползет по полу. Из подпола
динамично выходят человек двадцать подпольщиков, у них сос-
редоточенные твердые лица.
Не обращая внимания на окаменевшего Федора, подпольщики
быстро идут к двери. Они идут такой плотной, слитой массой,
что, кажется, будто от подпола к двери вылезает большое жи-
вотное вроде тюленя. Некоторые подпольщики очень большого
роста, а некоторые такие маленькие, что семенят под полою у
остальных.
После того, как подпольщики выходят, Федор минуты три
стоит неподвижно, затем бросается к окну, приподнимает кру-
жевную занавеску, жадно смотрит.
Вид из окна: группа подпольщиков, сметая прохожих, уда-
ляется по улице.
Федор бросается к оттоманке, толкает и трясет спящего
Максима. Крупным планом необычайно взволнованное лицо Федо-
ра, что-то кричащего.
Т и т р: МАКСИМ! МАКСИМ! ПРОСНИСЬ! ПРОСНИСЬ! РАДИ БОГА!
Я ВИДЕЛ ПОДПОЛЬЩИКОВ! ОНИ БОРОЛИСЬ ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО!
Максим поворачивается, у него нехорошее злое лицо. Чуть

15

подняв голову, он что-то говорит и снова ложится, натягивая
ватник себе на затылок.
Т и т р: ДА ПОШЕЛ ТЫ В ЖОПУ СО СВОИМИ ПОДПОЛЬЩИКАМИ!
З а т е м н е н и е.
Т и т р: КОНЕЦ ФИЛЬМА.
............................

16

П Е С Н Ь О М О Е М М А К С И М Е
эпос в двадцати четырех тирадах

I
В то утро Федор встал пораньше,
Пошел на кухню.
Там стояло
штук пять бутылок с "Жигулевским",
пять с "Мартовским",
а пять с "Адмиралтейским"
и прочих всяких пив немало.
II
Уже светало.
Высветлялся на столе
изящный контур этих всех этих бутылок.
Их силуэт будил сознанье, тешил глаз,
творенье Гауди скрытым ужасом напоминал.
III
Не ведая ни страха, ни упрека,
Федор
схватил бутылку с "Жигулевским" пивом
и шаркнул ею, как мечом, о край стола.
Взметнулась пробка, пиво полилось,
и кот, лежащий под столом,
то пиво стал лакать с протяжным стоном.
IV
Все неподвижно стало.
Федор как горнист стоял.
Кадык катался вверх и вниз по мощной шее.
V
Допив бутылку,
взял другую
Федор
И пробку лихо сковырнул ногтем.
Плеснуло пиво сильно, как фонтан.
Ловил его губами трепетными Федор,
Махал руками и смеялся, как дитя.
VI
Но, не допив, остановился
И долго молча так стоял,
Прислушиваясь в внутреннему чувству.
В окно глядел
Орлиным
Цепким взором.
VII
Там воспаленный обруч плыл
Над бледным городом.
Сквозь гниль и новостроек скуку
Туман струился,
Словно силясь смыть
Убогий труд царей природы.

17

VIII
Туман на диво был силен.
И Федор,
как ни напрягался,
Не разглядел, чего хотел увидеть -
Ларька пивного не увидел он.
IX
Пытлив умом был Федор,
но не мудр.
Не разгадав явления природы,
Решил он,
что ларек снесли за ночь.
X
Однако
скорбь с чела согнав,
Бутылку в длань взял крепко
Федор
И выпил.
И еще открыл, и пил.
И выпил много всяких пив,
как вдруг послышалось: ПАФ! ПИФ!
Упал в испуге Федор,
хотя и был неробкого десятка.
XI
А что случилось?
То Максим,
рукою твердою бутылку открывая,
не рассчитал усилья с похмелюги,
бутылку уронил и сам упал,
и звук, подобный выстрелу, раздался.
XII
Порубанному витязю подобен,
Максим лежал, раскинув гордо руки.
Как павший славной, но безвинной смертью,
был Федор, возлежавший рядом с ним.
Поодаль кот стоял с зловещим видом,
подобно ворону на поле брани.
XIII
Но Федор встал и,
хмуря брови,
случившееся силился постичь.
Максим поднялся,
Федора ругая
и местью лютою
ему грозя за что-то.

18

XIV
Вину свою не понимая, Федор
взял "Мартовское" и пластичным жестом
зубами пробку сковырнул,
но пить не стал -
Максиму предложил галантно пиво.
Максим надменно дар отверг.
Взял сам бутылку
и вскрыл ее ножом столовым,
всего себя изрезав, правда,
и пиво все почти пролив.
XV
Допив, что осталось, Максим взял пачку "Беломора"
и тюкнул ее в донышко.
Так пушкинский Балда мог тюкнуть мужика!
И папироса, вылетев,
упала в лужу пива на полу и вымокла.
XVI
Максим вторично тюкнул,
вынул папиросу
и дунул сильно в ейное нутро.
Могучий муж не поскупился на усилье
и выдул весь табак из ейного нутра.
XVII
Тут Федор, мастерски размяв по папиросе,
Максиму дал с приятною улыбкой прикурить.
XVIII
Паленым потянуло.
С мерзким криком кот
метнулся в лужу пива
и по ней катался:
Попал в кота, бросая спичку, Федор.
XIX
Друзья тому изрядно посмеялись.
В знак примиренья Федор
взял пару "Мартовского",
их сцепил и дернул.
Открылись обе.
Столь был муж искусен!
XX
А между тем туман рассеялся.
Багровое светило
дугой скользнуло так,
как будто обходило стороной убогий край.
XXI
Друзья, допив,
поставили бутылки
и взяли новые,
С "Адмиралтейским" пивом.
Но, не допив,
Максим ушел мочиться.

19

XXII
Вернувшись,
он бутылку вскинул
и к непокорным приложил устам.
Но тотчас, фыркнув,
взад ее поставил.
XXIII
Оказывается,
что пока Максим мочился,
Долил бутылку водкой Федор.
Максим весьма отменной шутке посмеялся,
Признав, что Федор
в чем-то поумнел.
И в знак приязни
С ершом бутылку допил без боязни
До конца.
XXIV
И много что потом произошло.
Но эпос свой на том закончу, право,
Причину написанья исчерпав:
С утра хотел я сильно выпить пива,
Но в творчестве желание изжил.

!!!!!!! !!!!!!! !!!!!!! !!!!!!!
!!!!!!! !!!!!!! !!!!!!!

20

Ф И Н И Т А Л Я Т Р А Г Е Д И Я
трагедия

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.
Поднимается тяжелый желто-зеленый занавес. На сцене -
комната М_а_к_с_и_м_а и Ф_е_д_о_р_а. На низко просевшей рас-
кладушке спит М_а_к_с_и_м. У него нехорошее недоброе лицо.
Над раскладушкой висят репродукции и фотографии, выре-
занные из журналов "Пробуждение" и "Солнце России". Посреди-
не сцены - стол. На столе и под столом - грязные тарелки,
пустые и ополовиненные бутылки, окурки, несколько стаканов.
За столом сидит крепко задумавшийся Ф_е_д_о_р. По сцене бе-
гает кот.
Ф_е_д_о_р наливает себе стакан вина, залпом выпивает.
Опускает голову на грудь, не двигается - видимо, засыпает.
Вся сцена представляет собой тяжелое, пасмурное зрелище.
Неприятна неинтеллигентность движений Ф_е_д_о_р_а, его мане-
ра тянуться к бутылке, роняя стоящую на пути посуду.
Все с начала и дальше, до самого конца, начинает ка-
заться ужасной мурой.
Между тем на сцене ровно ничего не происходит в течении
сорока пяти минут, после чего занавес опускается.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.
Занавес поднимается, на сцене все то же. Проходит сорок
пять минут. Зрители начинают думать, что попали на авангар-
дистский спектакль, и до самого конца будут показывать спя-
щих Максима и Федора; но тут неожиданно освещается второй
план сцены, на котором происходят столь напряженные события,
что публика не успевшая покинуть театр, должна бы почувство-
вать себя вознагражденной.
Это надо видеть.
На втором плане сцены действует множество персонажей, в
том числе и неизвестно как сюда попавших.
Это: Дух МАКСИМА,
Дух ФЕДОРА,
Дух ПЕТРА,
Дух ВАСИЛИЯ,
Духи ЯПОНСКИХ ДРУЗЕЙ,
Духи различных ИЗЯЩНЫХ ДАМ,
в том числе:
Дух ПРОДАВЩИЦЫ В ВИННОМ ОТДЕЛЕ и
Дух ПРОДАВЩИЦЫ В ПИВНОМ ЛАРЬКЕ
(а как вы думали? Что они, хуже?)
Духи СОСЕДЕЙ ПО КВАРТИРЕ,
Духи ПОДПОЛЬЩИКОВ,
Духи ПРОХОЖИХ НА УЛИЦЕ,
Дух И.КОНСТАНТИНОВА,
Дух ХОКУСАЯ,
Дух РАНСЭЦУ,
Дух Д.СУДЗУКИ,
Дух А.ГАУДИ,
Дух А.С.ПУШКИНА
А также множество других ДУХОВ, вплоть до ДУХОВ ЗРИТЕ-

21

ЛЕЙ В ТЕАТРЕ.
Причудливую картину отношений всех этих духов трудно
описать.
Некоторые духи видят всех или почти всех остальных ду-
хов, некоторые - только часть, некоторые - только себя, а
есть духи, которые и в собственном существовании не уверены.
Забавно, что иные из духов видят у себя, да и у остальных,
пожалуй, только отдельные части тела, например, кулак, кото-
рым и лупцуют по чему ни попадя. Столь же неприятны духи,
которые вообще ничего не видят - они бодро разгуливают по
сцене, пребольно толкая остальных.
Несмотря на сумятицу и гвалт, видно, что в центре вни-
мания многих духов находятся спящие М_а_к_с_и_м и Ф_е_д_о_р.
Кто смотрит на них с презрением, кто - с негодованием, кто -
с жалостью, кто - со смехом, кто - с пониманием, кто - с лю-
бопытством, ну и по-всякому. Д_у_х М_а_к_с_и_м_а и Д_у_х
Ф_е_д_о_р_а смотрят с неопределеным выражением.
Второй план сцены начинает постепенно погружаться в
темноту. Духи по одному исчезают, шум стихает. Последними
исчезают Д_у_х_и М_а_к_с_и_м_а и Ф_е_д_о_р_а. В наступившей
тишине слышны их последние малопонятные реплики:
Д_у_х М_а_к_с_и_м_а: Он просыпается...
Д_у_х Ф_е_д_о_р_а: Но нем...
Второй план в темноте. Федор поднимает голову. Желто--
зеленый занавес опускается, однако прежде чем он совсем
скрыл сцену, видно, как Ф_е_д_о_р тянет руку к бутылке.

# # # # # #
# # # # # #
# # # # # #
# # #

22









Часть вторая



В О З В Р А Щ Е Н И Е

И З

Я П О Н И И

23

B L O W U P

Илья Давидович Кобот с одной стороны не любил соседей -
Максима и Федора, даже писал на них заявления, что Федор по
ночам кричит, что водят собутыльников, писают в коридоре и
на кухне. Но с другой стороны, говорят, что бывают соседи и
похуже этих... Федор, такой горемычный, не нахамит, а Мак-
сим, хоть и строгий будто командир, да все спит больше.
Как-то вечером Кобот сидел у них в гостях, пил чай -
надо же иногда посмотреть, как люди живут. Да вот тоже выб-
рал, на кого смотреть! С самого начала лучше было уйти, с
самого начала ругань у них пошла - то Максим Федора изругал,
зачем вермута купил, когда в магазине портвейн есть, потом
опять изругал, зачем Федор с пивом балуется - у бутылки
крышку открывает и снова пришпандоривает.
Еще в тот вечер Федор во все фразы вставлял какое-то
мерзкое слово, которому его научил ученик Василий, - слово
"пантеизм"; ну например: "Что, нальем еще пантеизму?" - про
вермут, или: "Пантейшно я нынче пивка купил!" Кобот специ-
ально вышел посмотреть - в энциклопедическом словаре этого
слова - нету!
Вот так посидели, молчали в основном, и вдруг дверь от-
крывается - и на пороге стоит милиционер.
Причем кто ему дверь открыл входную? Илья Давидович
очень, конечно, напугался, но все-таки ясно, что не за ним
же пришли, за Федором вернее всего. Максим и так был злой, а
тут аж черный весь стал - тоже на Федора подумал: "Ну, жопа,
доорался по ночам!" Сам Федор как-то не сориентировался:
"Это чего, чего он тута?..."
Милиционер обвел всех мрачным взглядом, особо задержал-
ся на Федоре и спросил:
-- Который тут Кобот?
Сердце у Ильи Давидовича больно застучало, а всего му-
чительнее было стеснение перед Максимом и Федором, которые,
пьянь политурная, еще и смотрят с сочувствием.
-- Я... Кобот...
-- Ну, здраствуй, Кобот, - после паузы сказал милицио-
нер, снимая фуражку.
-- Здрасьте...
Илья встал и вытянул руки по швам. Максим взял со стола
пару бутылок вермута и поставил на пол. Милиционер перевел
испытывающий взгляд с Кобота на Максима:
-- А вы тоже здесь проживаете?
-- Здеся, - спокойно ответил Федор. - Пантейшно.
-- Ну, здравствуйте и вы. Сосед я вам новый буду. Пужа-
тый Александр Степанович.
От внезапности этой сцены и проклятого бушующего сердца
с Кобота лил пот, ноги дрожали. Он дугой пошел к двери, не
замечая удивленного взгляда милиционера.
-- Что он, больной, что ли? - спросил Пужатый.
-- Жопа, - не сразу ответил Максим и выпил полстакана
вермута.

Новый жилец быстро почувствовал себя в квартире по-с-
войски, точнее, в первый же день. На утро, когда Кобот ста-
вил чайник, в коридоре послышался задорный свист, и на кухню
в одной майке вышел Пужатый.

24

-- Здорово! - громко сказал он.
-- Доброе утро, - ответил Илья Давидович. Эту фразу он
заранее приготовил, чтобы сказать милиционеру - знал, что
очень растерялся после вчерашнего, не сразу сообразит, что
сказать.
-- Ты чего вчера отвалил-то? Испугался, что ли?
Кобот покраснел, не зная, как ответить.
-- Чего ты все время мнешься?
Илья молча мыкался с газом, но зажечь никак не получа-
лось. Пужатый зажег газ на своей конфорке, поставил чайник
и, сев на табурет, стал следить за Коботом.
-- Ты где работаешь?
-- В Механобре работаю... - подумав, ответил Илья.
-- Как, как? Что такое?
-- Так называется...
Последовала тягостная пауза. Кобот, с такой натугой
включивший газ, выключил его и пошел к себе в комнату. Вой-
дя, он, так же как и вчера, долго и быстро ходил туда-сюда,
ни о чем не думая.

Вечером, возвращаясь с работы и уже подойдя к дому,
Илья Давидович увидел в дверях Пужатого, безотчетно, неосоз-
нанно повернулся и, сВежившись, прошел мимо дома.
-- Эй, Кобот! - окликнул его Пужатый.
Кобот, пометавшись на месте, подошел.
-- Ты чего это от меня шарахаешься?
-- Да нет, я... Мне надо было...
-- Темнишь все? Я же видел - ты к дверям шел.
Было уже темно, и это придавало сцене зловещий оттенок.
-- Ну, шел, да вот в магазин решил зайти, - с надрывом
сказал Кобот.
Пужатый молчал. Лицо его было в тени. На пуговицах об-
мундирования светились колючие звезды. Илья немного помолчал
за компанию и отошел за дом, где и промыкался с полчаса для
отвода глаз.

Вечером перед сном Илья Давидович, чуть заглянув на
кухню, отшатнулся и замер за дверью. Красный распаренный Пу-
жатый со стаканом в руке шептал Федору:
-- Этот Кобот, я смотрю, тот еще корефан. Еще утром за-
метил: что за ядрен батон морду воротит! Боится чего-то.
Сейчас вот в магазин за вермутом иду, гляжу мать честная!
Кобот! Увидел меня - и шмыг в сторону, воротником прикрыва-
ется. Ну ладно, думаю, видать, за тобой водится. Да еще и
спрашиваю: "Ты где работаешь-то?" А он мне говорит: "В Хре-
нобре"! Ну ладно, думаю, гусь ты хорош...
-- В Механобре! В Механобре я работаю! - забывшись,
пролепетал Илья за дверью.
Это был сильный и неожиданный эффект. Даже Федор с ис-
пугом глянул на дверь, а Пужатый вскочил и, выбежав с кухни,
наткнулся на вытаращившего глаза Илью Давидовича.
1 2 3 4 5 6 7 8