- Приказано передать сеньору, - сказал он, вручая с поклоном конверт
Агийэру.
В конверте находилась визитная карточка с золотым обрезом. "Абраам
Иеремия Хэбст-старший", - прочел Агийэр. На обратной стороне небрежным
корявым почерком было приписано: "Хочу побеседовать с вами. Предлагаю
встретиться вечером во время банкета". Ниже дата и время. Агийэр глянул на
часы. Приписка была сделана двадцать минут назад.
- Вы не знаете, кто этот господин? - спросил Агийэр, протягивая
карточку официанту.
Тот приоткрыл в улыбке крупные белые зубы.
- Господин Хэбст? Его все знают. Казино, журналы, газеты, кино,
телевидение. Очень богатый человек. - Официант зажмурился и покачал
головой. - Очень. Отели... Этот тоже и еще кое-что...
- Понятно, - сказал Агийэр, беря чашку с кофе. - Благодарю вас, друг
мой!
Официант исчез, бесшумно притворив дверь. "Интересно, зачем я
понадобился этому Хэбсту, - размышлял Агийэр, потягивая маленькими
глотками душистый горячий кофе. - Захотел узнать подробности? Богачи
должны всполошиться больше тех, кому, кроме жизни, терять нечего...
Подобный разговор едва ли доставит удовольствие. Этого типа даже не
интересует мое согласие. Но, в конце концов, для пользы дела можно
говорить с каждым, кто способен понять человеческий язык"...
Агийэр допил кофе и включил телевизор. Показывали какой-то дурацкий
детектив, в котором все сразу было ясно. Реклама, чередующаяся со
стрельбой и погонями, была так препарирована, что могла отравить козла,
выкормленного битым стеклом и колючей проволокой. Агийэр переключил
программу. Аскетического вида духовный с безумными глазами призывал любить
ближних, каяться и не забывать о нуждах своего прихода. Еще поворот
переключателя. Розовощекий, атлетически сложенный недоросль
распространяется о вкусовых качествах и калорийности кукурузных хлопьев,
поджаренных по методу "Братьев Симеон и Ко". Агийэр покачал головой и
выключил телевизор. Прилег на диван. До начала банкета оставалось полтора
часа.
Ровно в семь Агийэр спустился в банкетный зал. Гостей было еще
немного. Подошел официант с подносом коктейлей. Агийэр выбрал крепкий с
дольками лимона, отпил глоток и огляделся. Возле окна, держа в руках
фужеры, стояли Джон Стоун и Мейзинг. Мейзинг издали кивнул и поманил
пальцем. Приближаясь к ним, Агийэр заметил движение Стоуна; тот хотел
уйти, но Мейзинг придержал его, взяв под руку.
- Ну что, возмутитель спокойствия, - спросил Мейзинг, улыбаясь, - как
самочувствие? Взорвал нам финал конференции.
- Самочувствие именно такое, как вы предполагаете, - без улыбки
ответил Агийэр. - Ничего подобного не мог бы и вообразить.
- Вообразить, пожалуй, можно было, - ядовито заметил Стоун. -
Половина Америки обезумела...
- Лучшая половина, не так ли, Освальдо? - снова улыбнулся Мейзинг.
Агийэр молча пожал плечами.
- Разумеется, - кивнул Стоун, - коллега предпочитает именно ту
половину.
- Я на стороне здравомыслящих, - устало сказал Агийэр. - Об этом и
попытался говорить в докладе.
- Его первая часть превосходна, - объявил Мейзинг, смакуя коктейль. -
Фундаментальный вклад в теорию сверхновых. Поздравляю.
- А второй не следовало касаться, - добавил Стоун, - и все обошлось
бы.
- Нет, - решительно возразил Мейзинг. - Провокация была хорошо
подготовлена. Если бы Освальдо ограничился первой частью, ему пришлось бы
отвечать на множество вопросов. В сложившейся ситуации взрыв был
неизбежен.
- Поймите, - смуглое лицо Агийэра искривила судорога, - я не мог
поступить иначе, зная о гибели Траоре.
- Действительно автомобильная катастрофа? - прищурился Стоун.
- Так написано в газетах, - Агийэр сделал долгую паузу. - А сегодня
днем шериф сказал мне, что это убийство.
- Вы были у шерифа?
- Он... пригласил меня и... посоветовал... как можно скорее вернуться
в Пуэрто-Рико.
- Что за чушь! - воскликнул Мейзинг. - Давать подобные советы отнюдь
не входит в его компетенцию.
- Нет, почему же, - заметил Стоун, сделав глоток коктейля. - Шериф
Джонсон печется о спокойствии в своем штате.
- Ерунда! - Мейзинг протянул пустой фужер проходившему мимо официанту
и взял другой. - Одним сторонником разоружения больше, одним меньше. Дело
ведь не в этом.
- Конечно. Шериф имеет в виду идеи коллеги Агийэра. А они - бензин в
костры демонстраций и сало за воротник всем, кто делает бизнес на военных
заказах.
- Что изменится, если коллега Агийэр уедет к себе в Аресибо? Пташка
уже выпорхнула, ее не поймаешь.
- Я решительно против коктейля науки с политикой, - резко сказал
Стоун. - Те, кто идут на такое, - глупцы или... авантюристы.
- А те, кто работает на военно-промышленный комплекс? - вспыхнул
Агийэр.
- В моем представлении - патриоты.
- Даже если результат их научных открытий грозит всеобщим
уничтожением?
- Коллеги, коллеги, - примирительно вмешался Мейзинг, - этот спор не
выведет вас на дорогу истины. Наука будет принимать участие в создании
новых видов оружия, пока оружие существует. "На нынешнем социальном
уровне", как сказал в докладе коллега Агийэр, без оружия, видимо, не
обойтись. Не надо только безудержно наращивать его. Я лично так и
воспринял заключительную часть доклада. И не вижу в ней абсолютно ничего
криминального.
- Шериф Джонсон, по-видимому, считает иначе... Не хотелось бы быть
дурным пророком, но, по-моему, сегодняшний доклад, учитывая нездоровый
интерес к нему средств массовой информации, еще больше накалил обстановку.
От таких демонстраций, как вчера, один шаг до баррикад и вспышки пожаров.
Идеи коллеги Агийэра, при всей их фантастичности, производят впечатление.
Особенно на людей некомпетентных. Если подрывные элементы возьмут их на
вооружение... - Стоун умолк и многозначительно покачал головой.
- Выступите сами с опровержением, - предложил Агийэр, - но
мотивированным, опирающимся на расчеты. Может быть, вам удастся
опровергнуть выводы Траоре и... мои. Шериф Джонсон был бы весьма
признателен, а движение сторонников мира сразу пошло бы на убыль.
- Не имею ни малейшего желания соваться в эту кашу, - фыркнул Стоун.
- Не потому ли, что расчеты Траоре трудно опровергнуть? Кстати, один
из его прогнозов подтвердился. Помните тысяча девятьсот шестидесятый год?
- Не знаю, что вы имеете в виду, - нахмурился Стоун.
- Подземные ядерные испытания в Неваде.
- Ну и что?
- Траоре тогда предупреждал, что запроектированная мощность подземных
взрывов может активизировать природные процессы в геологическом поясе Анд.
Так и случилось... После взрывов в Неваде начались катастрофические
землетрясения в Чили, а затем извержения вулканов в южноамериканских
Андах.
- Фантастика! Это было случайным совпадением.
- Совпадение довольно знаменательное, - задумчиво сказал Мейзинг. -
Помню, об этом много писали газеты. Геологи тогда поделились на два
лагеря... Тем не менее, Государственный департамент счел необходимым
выступить с официальным опровержением. И так как опровергался сам факт
испытаний, а я, например, хорошо знал, что взрывы в Неваде имели место,
опровержение показалось мне довольно неуклюжим трюком.
- Траоре рассказывал, - Агийэр обращался теперь только к Мейзингу, -
что и недавнее извержение вулкана Сент-Хэлен было спровоцировано
подземными ядерными взрывами в Неваде. Он только не успел произвести
расчетов...
- И это вполне возможно, - согласился Мейзинг. - Конечно, мы ведем
себя крайне неосторожно. Ваш призыв, коллега, вполне своевременен. Стоун
раздраженно кашлянул, но промолчал. К ним приблизился молодой человек в
черном смокинге, с голубым эмалевым значком оргсектора конференции. Кивнув
Агийэру, он сделал рукой приглашающий жест: - Господин Хэбст-старший ждет
в гостиной на втором этаже, мистер Агийэр. Я провожу вас.
- Я пока занят, разве не видите, - резко сказал Агийэр.
- Ну-ну, не петушись, иди, - усмехнулся Мейзинг, подталкивая Агийэра
вперед. - Абраам Хэбст не привык долго ждать и никому не простил бы
подобного неуважения к своей персоне...
У входа в гостиную, куда провели Агийэра, скучали два плечистых
субъекта в смокингах с постными лицами и настороженными глазами.
Провожатый сделал им знак рукой. Они молча расступились. Отстранив
тяжелую, вытканную золотом портьеру, Агийэр прошел в гостиную. Здесь царил
полумрак. Пол был устлан мягким ковром.
В глубине возле небольшого стола, покрытого пестрой скатертью, сидел
в кресле кто-то лысый в больших темных очках.
Агийэр огляделся. Больше в гостиной никого не было. Лысый сидел молча
и не шевелился.
- Господин Хэбст? - осведомился Агийэр, сделав шаг вперед.
- Поближе, - последовал ответ. - Я плохо вижу. Агийэр ступил еще пару
шагов.
- Садитесь, - лысый шевельнулся и указал на кресло у стены.
Агийэр сел. Кресло было установлено так, что свет от единственного
включенного, торшера падал прямо в лицо Агийэра. Лицо его собеседника
оставалось в тени, можно было различить только дымчатые очки в золотой
оправе и шишковатый старческий череп с венчиком редких седых волос, Агийэр
подумал, что этому человеку, наверно, не меньше восьмидесяти лет.
- Я достаточно стар, - сказал вдруг человек в очках, словно угадав
мысли Агийэра, - я видел на своем веку множество разных людей, но я
впервые вижу чудака, с такой легкостью предсказывающего конец света.
Голос у него был глуховатый, но резкий, голос человека, привыкшего
распоряжаться. Агийэр промолчал, ожидая, что последует дальше. - Вы
испанец?
- Предки отца были испанцами, мать - пуэрториканка. Я американский
подданный, как и мои родители. - И вероятно, атеист.
- Да.
- Я так и думая. Именно атеизм когда-нибудь сгубит Америку.
- Вы пригласили меня, чтоб сообщить это? - поинтересовался Агийэр.
- Нет. Я - издателе. То есть - издатель тоже. Я хочу приобрести у вас
исключительное право на публикацию всего написанного вами.
- Исключительное право?.. - повторил Агийэр. - Что это значит?
- Это значит, что все ваши публикации, в том числе и текст
сегодняшнего доклада, будут проходить только через мои издательства. И
нигде больше.
- Вы хотите купить это право, чтобы ни одна строка не была
опубликована? Хэбст хрипло рассмеялся:
- Я бизнесмен, молодой человек, а не благотворительное общество. Ваши
измышления не станут дороже, если они полежат в моих сейфах. Нет, я хочу
купить вас, чтобы печатать, и как можно скорее. Полагаю, что на этом можно
хорошо заработать.
- Я должен подумать.
- Нет. Вы должны решить сегодня же, сейчас... Здесь мой адвокат. Он
уже составил проект договора. Вам остается только подписать.
- Но... - Агийэр заколебался. - Что я буду иметь от этого?
- Двести пятьдесят тысяч сегодня же чеками. Дальше - соответствующие
проценты, в зависимости от тиражности. Полагаю, что тиражи будут
достаточно высокими. Оговорено одно дополнительное условие.
- Какое же?
- Вы обязуетесь в течение года не покидать обсерваторию в Аресибо,
куда должны будете возвратиться завтра. Это... исключительно в целях вашей
безопасности и... гарантии моей прибыли на капитал, который вкладываю в
вас.
- Остаются еще права моего покойного соавтора...
- О них не волнуйтесь. У него нет наследников. Мои люди уже навели
справки. Вы единственный распорядитель... вашей общей гипотезы.
- А мои лекции, которые я не смогу дочитать в здешнем университете?
- Это уже урегулировано.
Агийэр на мгновение задумался:
- Пожалуй, я согласен.
- Ступайте подпишите договор.
Самолет, совершавший утренний рейс по маршруту Лос-Анджелес -
Сан-Хуан, взорвался через несколько минут после старта из Нового Орлеана.
Все пассажиры и команда погибли. Тайна этой катастрофы осталась навсегда
погребенной в Мексиканском заливе, потому что ни одна террористическая
организация не взяла на себя ответственность за взрыв...
Говорили, что Абраам Иеремия Хэбст-старший заработал миллионы на
изданиях научно-фантастических романов и научных статей Агийэра.
Феноменальный успех публикаций объяснялся тем, что романы и
соответствующие им по тематике научные статьи издавались совместно в
карманной серии "Современная фантастика".
Борьба за всеобщее разоружение и объявление ядерного оружия вне
закона продолжала нарастать... Во время одного из ее "пиков" наследники
Абраама Хэбста-старшего были привлечены к ответственности за
антиамериканскую деятельность. Гвоздем обвинений явились многократные
крупнотиражные переиздания книг Агийэра...

Прошло много лет, и объединенное Человечество сумело переступить
опасный рубеж, который социологи назвали порогом Траоре - Агийэра. И когда
после звездных экспедиций возник обычай ежегодной траурной церемонии у
памятника Героям Вселенной, первыми в длинном списке сыновей Земли,
отдавших за нее жизнь, стали называть имена Агийэра и Траоре...
Под звуки древнего траурного марша Шопена самый заслуженный из
астролетчиков провозглашал: - Освальдо Агийэр!
И самая прекрасная из молодых девушек отвечала: - Погиб за Землю.
- Гулед Траоре.
- Погиб за Землю...

1 2 3