К. Дж. Черри. Евгений
(серия "Русалка", книга 3)
ГЛАВА 1

Белая сова сделала круг и стала снижаться, Ильяна почувствовала
дуновение ветерка, поднятого крыльями птицы. Одновременно потянуло
холодным воздухом и со стороны реки, в направлении леса.
Мальчик же, словно превратившийся в туман, в тень, махнул рукой,
заставляя Сову снова лететь к ней. Вообще-то с этим мальчиком она
познакомилась очень давно, когда была совсем еще маленькой, тогда в
чащобах еще родилось многих леших. Тогда совсем поникший, опечаленный
мальчик сидел на трухлявом стволе упавшего дерева и настороженно смотрел
на приближающуюся Ильяну. Но в глазах его кроме страха сквозило еще и
любопытство, это она поняла сразу. И Ильяна вцепилась в него мертвой
хваткой - ведь играть ей тут было больше не с кем, маленьких детей не
было. К тому же девочка была очень осторожна в подходе к нему - сначала
показала издали гладкие красивые камешки, потом перо сойки, потом старую
змеиную шкурку, которую она выловила из лесного ручья. Ну кто устоит
перед видом таких сокровищ? Тогда он внимательно осмотрел эти богатства,
а после этого девочка похвасталась умением строить кораблики из коры и
листьев. Они выглядели точно также, как и челн отца девочки, только
были намного меньше. И было, пожалуй, еще одно отличие - отец Ильяны
пользовался парусом, и девочка делала кораблики без парусов.
Мальчику очень нравилось ловить уже запущенные в вводу кораблики, чтобы
самому их запускать. Но это было не так-то просто - течение тут было
достаточно быстрым, и кораблики уплывали вниз по реке.
И с того времени он приходил каждый день на это место, чтобы некоторое
время пообщаться с Ильяной. Но как-то он вовсе перестал тут появляться.
Девочка решила, что теперь больше никогда его не увидит, и почувствовала
себя невероятно тоскливо. Но весной он появился опять, а потом, когда
солнце стало пригревать сильнее, исчезал. Так повторялось из года в год,
и Ильяна успела привыкнуть к этому порядку.
Но он никогда с Ильяной не разговаривал! Впрочем, в этом не было ничего
странного - ведь говорить-то он вовсе не умел! Если вдруг ей случалось
задавать какой-то вопрос, то мальчик просто кивал или мотал головой - в
зависимости от ответа. Но это не мешало им отлично понимать друг друга.
И они росли друг у друга на глазах.
До этого дня Ильяна не видела других детей вообще, да и как-то даже не
подозревала, что другие дети существуют, кроме этого, конечно,
мальчишки. Конечно, от отца она слышала, что где-то находится громадный
город Киев, который рисовался в ее воображении каким-то одним сказочным
дворцом, знала она, что дальше по течению реки, где кончается лес,
начинаются деревни и хутора, слышала она и о Войводе, что находилась
тоже за лесом, только по другую сторону. Там, понятно, были дети, много
детей. Но наряду с соблазнами это подразумевало и какие-то опасности, и
потому родители в один голос заверяли девочку, что жить в лесу - это
Божья благодать - тихо, спокойно, можно не беспокоиться за жизнь. и
потому нечего праздно шататься по деревням и городкам. Возможно, это и в
самом деле было так. Ильяна не могла сказать этого наверняка, поскольку
не была ни где, кроме леса.
Но дружба с загадочным мальчиком была ее самой драгоценной тайной,
Ильяна ни разу ни кому о нем не обмолвилась, даже когда была совсем
маленькой, хотя известно, что маленькие дети обычно очень разговорчивы.
Как только наступала весна, девочка отправлялась на условленное место и
ждала его. Конечно, он появлялся. И велико было сожаление Ильяны, когда
приходило лето, и он исчезал - до следующей весны.
Той весной обоим исполнилось по двенадцать лет. Он привел с собою Сову.
Сова посмотрела на Ильяну безумными глазами, в которых был какой-то
странный блеск, и больше не уделяла девочке внимания, разве что смотрела
только мимоходом, искоса.
Минуло три года. Им уже стукнуло по пятнадцать лет. Мальчик по-прежнему
приходил по весне, а Сова все так же чуралась Ильяны. Впрочем, девочку
это не слишком занимало. Она разговаривала со своим давним другом давно
условленным языком жестов, улыбками и подмигиванием. Сова села на ветку
толстого дуба, и мальчик подошел вдруг к Ильяне и прикоснулся к ней. Это
случилось впервые. Пальцы у него были холодные, как лед. Ильяна
заглянула в его глаза, но там отражались только деревья и река.
Только тут девочка обратила внимание, как он вырос за это время. Мальчик
тоже удивленно смотрел на Ильяну - видимо, он только заметил происшедшие
с нею перемены и сам. Несмотря на то, что у него была Сова, выглядел
мальчик всегда понуро - и Ильяна инстинктивно понимала, что так и должно
быть - ведь он же ненастоящий, а значит, и неживой.
Эта весна была короткой, и Ильяна видела его изредка. Он и вел себя,
словно какой-то дух, привидение - старался не выходить из лесной чащобы.
Ильяна подумала, что он и жил, наверное, тоже где-то неподалеку. Может
быть, он призрак? Призрак умершего давно ребенка? Наверное, подумала
Ильяна, он погиб, упав с лодки в воду. Отец как-то говорил, что раньше
тут проходили даже большие лодки, когда река была глубже и камни-пороги
были под водой. Но спрашивать об этом родителей не хотелось - иначе они
обо всем сразу догадаются, и тогда просто будет неизвестно, как они
отреагируют. А спросить самого паренька Ильяна тоже боялась - он хоть и
отвечал кивками и покачиваниями головы на все ее вопросы, но этим лучше
было не интересоваться. Дядя Ильяны, знаток историй о разных вурдалаках
и призраках, говаривал, что этим существам лучше не говорить, что они
мертвы, поскольку сами себя они все-таки считают живыми. И неосторожно
брошенное слово могло навсегда отдалить мальчика.
И потому сейчас Ильяна боролась с желанием спросить, кто он на самом
деле, и стремлением не потерять друг друга. Но его холодные пальцы
волей-неволей возвращали Ильяну к реальности. И уж совсем девочке стало
не по себе, когда ее друг поцеловал Ильяну прямо в щеку. Губы его были
холодные-холодные. Но она не могла сказать, что ей это было очень уж
неприятно.
И вдруг он поцеловал ее в губы! Ильяна раскрыла широко глаза и в
смятении отступила назад. Неужели это такая шутка? Он поцеловал ее точно
так, как отец все время целовал мать!
Нет, пронеслось в ее голове, никакая это не шутка, ведь взгляд на лице
паренька был вполне серьезным. И вдруг тело ее содрогнулось, в коленях
появилась слабость, руки тоже задрожали. Что это - какая-то болезнь? Или
заклятье? Или... Голова была совершенно пуста, она даже не знала, что и
думать. А это, как сказал бы дядя, очень опасно.
Опасно-то опасно, но девушка была готова поручиться, что друг не желал
ей зла. И поцелуй был даже, пожалуй, каким-то приятным.
И вдруг Ильяна подумала - уж не связано ли это как-то с прилетом Совы?
Ведь и сама Ильяна, становясь старше, по весне чувствовала природу все
глубже и глубже. Замечала она и глухариные тока, и бой оленей, и брачные
игры лосей, и лисий гон.Развитие никогда не стояло на одном месте, и
именно этой весной Ильяна поняла это. В этот раз Ильяна стала приходить
на свидания, вплетя в косы голубые ленты, надевая красивый сарафан.
Впрочем, нужно было признать, что сарафан этот не был самым нарядным в
ее сундуке, но зато он был самым любимым - она сама ведь украсила его
вышивкой, изображавшей сказочные цветы с лазоревыми лепестками. Парнишка
же появился в своей обычной одежде, но ясно можно было видеть
произошедшие и с ним изменения - он стал намного шире в плечах, грудь
его бугрилась. Он осознавал себя уже мужчиной, подобно тому, как Ильяна
стала осознавать себя женщиной. Сколько времени прошло с тех пор, как
они вместе запускали игрушечные кораблики из листьев и коры дуба! И
почему-то Ильяне показался таким приятным этот поцелуй, который
уравнивал ее со взрослыми...
Впрочем, так, наверное, и должно быть. Ведь они столько лет дружили.
Было бы странным, если бы столь продолжительная дружба не переросла в
любовь. Странным было бы, если она и сама не испытывала бы к нему
никаких чувств.
Сердце инстинктивно подсказывало девушке, что тут, возможно, все-таки
таится какая-то опасность. Что бы оба они не думали и не чувствовали, но
их прежней дружбы теперь не будет. Будет что-то другое, или вовсе не
будет, но такого, как раньше - уже никогда. Значит, любовь? Но что это
такое, любовь? Это и в самом деле что-то приятное?
Как узнать это? Узнавать, понятно, рано или поздно придется.
Неужели это только то, чем занимаются лисы? Только этого ей еще не
хватало? И вообще - Ильяна даже не собиралась заниматься чем-то
подобным. Она только думала. Если ей и суждено кого-то любить, то это
будет только он. Это было само собой разумеющимся. И никого больше.
Никогда.
Ильяна отпрянула назад - так, инстинктивно, на всякий случай.
Он опустил руки.
- Нет, не надо, зачем, - смущенно забормотала она, - мне кажется, нам
лучше не делать этого! Послушай, пойдем походим по лесу, а? Там такие
ландыши...
Ильяна с ужасом подумала, что было бы, если тут их увидела ее мать,
которая никогда не одобряла подобных вольностей. Но, слава Богу, мать ее
не очень любит отходить от двора.
Паренек улыбнулся и рукой показал на берег реки, словно говоря, что
прогуляться можно и там. И тут же Ильяна похвалила его сообразительность
- и вправду, лучше идти по берегу, ведь в лесу их могут заметить, ее дом
не так уж и далеко отсюда. И они пошли к берегу, который порос тут
толстыми деревьями. Уж здесь их точно никто не заметит.
Ильяна посмотрела в его лицо. И как оно тоже здорово изменилось!
- Да, ландыши уже расцвели. Как пахнет! - пробормотала девушка, - да...
А ты, кстати, знаешь, что у нас в амбаре завелись мыши! Мама так
ругается! Сказала, что если наш кот не выловит их, то тогда я должна
отнести его в лес, поскольку нам не нужны дармоеды... А...
Паренек положил руку на плечо Ильяны. И ее тело дернулось - рука была
холодная, как снег. Они остановились и поглядели в глаза друг друга.
- Не надо, - тихо сказала девушка, - не делай этого! Мне как-то не по
себе!
Он убрал руку с ее плеча. Ильяна исподлобья посмотрела на него, даже не
зная, как замять неловкую тишину. Паренек и сам силился что-то сказать,
но чувствовал себя неловко, и потому слова как бы застревали в его
горле.
Лицо его изменилось, возмужало. Только глаза остались прежними - они
знакомо смотрели на Ильяну, словно беспокоясь о том, чтобы их хозяина
поняли правильно. Таким его взгляд был всегда. Мальчик кивнул головой.
Ильяна подумала, что он, скорее всего, извиняется за причиненное
неудобство. Наконец он вздохнул. Уж этот вздох Ильяна знала отлично - он
означал согласие просто так пройтись по берегу.
Наконец-то, подумала она, это уже не столь опасно. За ними летела и
Сова. Временами она снижалась так, что голова Ильяны ощущала ветер,
который образовывали в воздухе крылья птицы. А иногда Сова поднималась
так высоко, что ее вообще не было видно.
Они шли по берегу, замечая цветы и травы, обращая внимание на
выброшенные течением на отмель пустые раковины моллюсков, на норы,
вырытые в крутом берегу. Обычно они раньше как раз больше всего
интересовались подобными вещами. Но сейчас это уже не было главной целью
их прогулки. Ильяна подняла сверкавшую перламутровую ракушку, отряхнула
с нее песок и показала своему спутнику. Тот кивнул, но оба понимали -
что теперь ракушки - это уже частности. А главное... Руки Ильяны
тряслись, она почувствовала, как в горле пересохло.
- Ты... Ты..., - пробормотала она, - ты хочешь... меня?
Паренек опустился на корточки, потом приложил на мгновенье руку к груди.
Затем он стал задумчиво водить пальцем по мокрому песку отмели, чертя
какие-то неведомые знаки. Но мокрый песок тут же сглаживал эти значки.
Возможно, этим парень хотел сказать Ильяне, что он даже при всем желании
не сможет причинить ей вреда, того, чего она больше всего боялась.
Значит, ему не суждено даже прикоснуться к ней.
Но Ильяна знала, что рано или поздно она сама захочет его - может быть,
уже этим летом, может быть, на следующий год. Настанет такой момент,
когда ее мысли и порывы сердца станут едиными.
Ильяна искоса поглядывала на своего друга. Ей казалось, что она
чувствует его мысли. Разговаривать он не умел, но голос его словно
чувствовался в тихом журчании воды, в шелесте листьев. Девушка решила,
что он говорит сейчас что-то о тьме и ожидании. Что бы это значило?
- Я, кажется, слышу тебя! - прошептала она, глядя на своего друга.
ОН поднялся на ноги и посмотрел Ильяне в лицо. Губы его шевельнулись -
он словно хотел что-то сказать. Ильяна тоже заговорила, но голос ее
показался тихим даже ей самой.
- Знаешь, - сказала она, - мне даже как-то страшно задавать тебе
вопросы! Я ведь запросто могу спросить что-то не то! Знаешь, если я
вдруг спрошу то, что спрашивать не должна, ты не уходи, ладно? Не
обижайся!
Он покачал головой.
- Значит, ты не боишься моих вопросов?
Рука его легла на грудь там, где находится сердце. он выжидающе
посмотрел на Ильяну, словно прося ее продолжать.
И девушке захотелось задать ему просто тьму-тьмущую вопросов.
- Ты не против, если я спрошу, кто ты такой? - прошелестела она еле
слышно.
Он только рассмеялся в ответ. Видимо, решила девушка, вопрос показался
ему слишком глупым. Ну конечно, что спрашивать, если и так понятно, что
он призрак, дух!
- Тогда можно мне спросить, для чего ты приходишь сюда? Ты тоскуешь?
Или?...
И снова он, приложив к груди теперь уже обе руки, посмотрел выразительно
ей в глаза.
Тут Ильяна вспомнила, что ее отец, разговаривая с матерью, иногда вел
себя подобным же образом. И Ильяна решила повести себя так же, как вела
себя в этом случае ее мать. Сдвинув брови, она спросила:
- Но тогда почему сюда? Ведь в лесу много места! Или берег реки чем-то
привлекает тебя?
Рука юноши осторожно прикоснулась к ее подбородку, он что-то
прошелестел, но ответа его разобрать было невозможно.
Паренек положил мизинец на губы девушки, и с этого пальца до самого ее
сердца дошел холод.
- Значит, ты все-таки можешь отвечать не на любой вопрос! - поняла она,
беря его за холодную руку.
Он посмотрел внимательно в ее глаза, и Ильяна сразу вспомнила о его
поцелуе, и ей стало не по себе. Хорошо ли то, что он поцеловал ее? И
почему тогда у нее так дрожали колени?
Тем временем паренек продолжал глядеть в ее глаза. Ильяна спросила:
- Но послушай, я ведь даже имени твоего, и то не знаю - не ведаю!
Губы его задвигались.
- ...твой друг, Ильяна! - послышалось девушке. Впрочем, это было как раз
то, что она хотела услышать. И всем телом она ощутила слабость, руки и
ноги задрожали - нет, не от страха, но от какого-то странного чувства.
Птицы щебетали в ветвях деревьев, как очумелые. И что случилось с ними
сегодня?
Юноша вытянул руку вперед, указывая на кроны деревьев, откуда доносился
гомон птиц.
- Ты только посмотри туда! - уловила Ильяна.
Девушка послушно посмотрела туда, а когда перевела глаза снова на него,
нашла его взгляд опять прикованным к себе. Она подумала, что плодом
этого бешеного чириканья птиц будут гнезда с птенцами. Только вот
интересно, что последует после ее связи с призраком.
И тут Ильяна подумала, а может, это сказал и он - было уже трудно
определить:
- Ильяна, я скорее умру, чем сделаю тебе плохо! Верь мне!
- Но ведь ты и так уже мертв! - вырвалось из ее губ прежде, чем она
успела что-то подумать.
Конечно, если бы это было для него откровением, он бы ушел навсегда и
растворился в лесной чаще. Ильяна сразу прикусила язык, поняв, что
сболтнула лишнее. Что же теперь будет? Но юноша, казалось, не обратил на
эти слова никакого внимания:
- Ильяна! Только ради тебя я и прихожу сюда! До тех пор, пока у меня
есть силы ходить на это место! Но я клянусь тебе, что правил я никогда
не нарушал!
- Каких правил?
Почему-то именно в этот момент девушка подумала о глухой чаще, о
столпившихся тесно вековых дубах, о леших с горящими глазами, которые
там бродят...
- Ильяна, не предавай меня! - вдруг сказал он, - никому ничего не
рассказывай обо мне! И не старайся расспрашивать меня! Ты получила
главное - мое сердце, мою привязанность! Ведь Сова - птица с
характером...
- Ты... ты колдун!
- О да! - голос парня звучал теперь увереннее. Вообще-то Ильяна не была
уверена в этом, но ей показалось, что цвет глаз и волос ее друга
изменился, - я... я был им! А ты и сейчас... колдунья! Ты заколдовала
меня! Именно по твоему желанию я сюда прихожу! А может, это просто мое
желание? Знаешь, я боюсь, что я теперь сам - простое желание... Мое
желание жить, не чувствовать себя одиноким! Ты вот... ты понимаешь
русалок? Ты знаешь? Ильяна, только не беги!
Мысль об этом как раз прокралась в душу девушки.
1 2 3