-- уточнила я.
-- Конечно, -- ответила женщина.
Про сына ничего не было в его личном деле, это я помнила точно, и о сыне ничего не говорила Настя. Может быть, и жена у него есть? Я вспомнила, что обратила внимание на то, что он слишком долго учился в аспирантуре и явно не хотел указывать, что он делал, как минимум два года.
-- Если хотите, я вас провожу, -- предложила соседка. -Мы купаемся в одном и том же месте.
Женщина была моложе меня, в последнее время я стала это отмечать, раньше я везде была самая молодая.
-- Будем вам очень признательны, -- сказала я.
Асфальтированная дорожка оказалась довольно узкой. Вдвоем по ней можно было идти, но втроем никак не уместиться, поэтому соседка пошла впереди, а мы сзади. Я не могла не отметить хорошей фигуры женщины. Крепкие ягодицы, едва прикрытые материей, перемещались справа налево и снова направо при каждом шаге, наверное, это было очень эротично, потому что, когда я посмотрела на Игоря, он этого даже не заметил, смотрел на этот танец ягодиц.
-- Когда так смотрят, -- тихо сказала я ему, -- женщины это чувствуют.
-- Это не я смотрю, это мои глаза смотрят, -- ответил Игорь.
-- И твои глаза уже не видят твою жену Марину и твоих дочерей Наташу и Машу?
-- Сейчас сосредоточусь... Нет, не видят, -- вздохнул Игорь.
-- Она сейчас оглянется, -- предупредила я Игоря.
-- Ничего не могу с собой поделать, -- ответил Игорь. -попробуй перекрыть ее, но тогда я буду смотреть на твою попку, когда это так близко, мужчина не может контролировать свое зрение.
-- Пошляк!
-- Это не пошлость, это радость жизни.
Мы прошли мимо лодочной станции, свернули направо и увидели десятка три мужчин и женщин с детьми.
Наша сопровождающая обернулась, показала на купающихся, сбросив полотенце, бросилась в реку и довольно быстро поплыла к противоположному берегу.
Я его увидела сразу. Он стоял по грудь в воде, а рядом плавал мальчик. Мальчик попытался отплыть от него, но он развернул его в сторону берега и шел рядом, пока мальчик не нащупал дно. Теперь я могла определить: мальчику было не больше семи лет. Они вышли на берег. Он растер мальчика полотенцем, они сели на землю, и он открыл банку пива для себя и банку кока-колы для сына.
Мы стояли рядом. Мальчик рассматривал нас, и он тоже не мог не заметить нас, но он не замечал. Тогда я села рядом и сказала мальчику:
-- Здравствуй. Меня зовут тетей Верой.
-- У нас не принято называть взрослых тетями и дядями, -ответил за мальчика он. -- Вера или Вера Ивановна.
-- Лучше Вера, -- сказал мальчик. -- А я Александр.
-- А как тебя зовет папа?
-- Сан Саныч.
-- Тогда и я тебя буду звать Сан Саныч?
-- Что вы хотите -- пива или кока-колы? -- спросил Сан Саныч.
-- Мне пива.
-- Мне кока-колы, -- сказал Игорь.
Сан Саныч достал из пакета банки с пивом и кока-колой.
-- У вас всегда такой большой запас? -- спросила я.
И снова за Сан Саныча ответил он:
-- Всегда. На случай непредвиденных гостей.
-- Извините за вторжение, но пришел факс. Вопрос о тендере будет решаться в понедельник утром. Я приехала спросить: что мне делать?
Он молчал.
-- Пошли. Обсудим, -- наконец сказал он и, положив в пакет полотенца, пошел в сторону лодочной станции.
-- Игорь, объясни ему, что мы успели сделать, -- попросила я.
Игорь догнал его. Я с Сан Санычем пошли за ним.
-- Если судить по поведению отца, у него неприятности. Это так? -- спросил Сан Саныч.
-- А как ты это определяешь? -- спросила я.
-- Когда у него неприятности, он молчит, потом быстро собирается и уезжает. Он уедет?
-- Еще не знаю, -- ответила я.
-- Я могу дать вам совет, -- предложил Сан Саныч.
-- Давай.
-- У нас в садике работает дворник дядя Федя. Он всегда говорит: клин надо выбивать клином. -- Спасибо. Замечательный совет, -- поблагодарила я Сан Саныча.
-- Только я не знаю, что такое клин. А вы знаете?
-- Не очень хорошо, -- ответила я. Мне не очень хотелось объяснять мальчику про клин, к тому же этот самый клин я в жизни никогда не видела.
Когда мы подошли к даче, он сказал Игорю:
-- Постарайтесь найти аналитика. А мы с Верой Ивановной подъедем к указанному времени.
Игорь посмотрел на меня. А что мне оставалось делать? Я хотела остаться с ним.
-- Пусть будет так, -- сказала я.
Игорь уехал, и мы остались вдвоем. Вернее, вначале втроем, но он сказал Сан Санычу:
-- Можешь погулять.
-- Мне не хочется, -- ответил Сан Саныч.
-- Тебе хочется.
-- Ты уедешь в Москву сегодня? -- спросил Сан Саныч.
-- Да.
-- Других вариантов нет?
-- Нет. Ты переночуешь у Валерия и Люды, а я завтра приеду.
Сан Саныч посмотрел на часы, кивнул и, не торопясь, вышел. Он шел, как отец, развернув плечи, чуть наклонив голову.
-- Кофе, чай или что-нибудь плотнее? -- предложил он.
-- Чай.
Он приготовил бутерброды, заварил чай. На участке перед домом росли большие ели. Если их посадили в конце тридцатых, им было больше пятидесяти лет. Кроме елей на участке ничего не росло: ни цветов, ни ягодных кустов.
-- Я не знала, что у тебя есть сын.
-- Теперь знаешь.
-- Я еще ничего не знаю.
-- Могу рассказать. О чем?
-- О твоей жене.
-- Моя жена вышла замуж за моего партнера по бизнесу и живет в Гамбурге.
-- И тебе оставила сына?
-- Да.
-- А с кем он живет на даче?
-- С нянькой.
-- А сколько лет няньке?
-- Ты хочешь спросить, сплю ли я с ней? Не сплю.
-- А где сейчас нянька?
-- На субботу и воскресенье она уезжает в Москву.
-- А зимою?
-- Дача зимняя. Сан Саныч здесь живет уже два года. Осенью он пойдет в школу. Но для решения этой проблемы у меня есть еще два месяца.
-- Но ты знаешь, как решить эту проблему?
-- Знаю.
-- А как решить проблему с тендером?
-- Не знаю. Ситуация складывается не в нашу пользу. Виноват в этом и я. Я не предусмотрел, что Шахов может добиться переноса сроков тендера. Нам нужны деньги, чтобы продолжить строительство судов. Эти деньги может дать только государство.
-- Но у нас есть партнер, который вложил тоже деньги. Пусть он добавит, пока ты не поправишь свое финансовое положение.
-- Он не вложит денег. Риск должен быть обоюдным. Он узнает, что мы не кредитоспособны, что мы проиграли тендер, и будет ждать. Если нас перекупит более удачливый конкурент, он будет работать с ним.
-- А почему мы должны проиграть? Ведь мы строим суда. Это новые российские суда, государство должно нас поддерживать.
-- Государство -- это чиновники. Чиновник соблюдает государственный интерес, когда он совпадает с его личным интересом. То, что Шахов перенес сроки тендера, означает, что он купил мнение чиновников.
-- Мы это можем доказать?
-- Нет. У чиновников есть замечательное объяснение, почему не надо поддерживать нашу компанию.
-- Почему?
-- Потому что в последние два года мы больше теряли, чем приобретали. Глава компании женился на "мисс Россия" и вкладывал деньги в модельный бизнес, и тоже не очень успешно. Наконец, пьяный попал в автокатастрофу и практически не дееспособен. Если бы Иван Кириллович въехал бы, даже на коляске, он, может быть, нашел бы аргументы, почему государство должно поддерживать нас, а не Шахова. Шахов нас перехитрил, теперь я это точно понимаю. Твое появление в компании на меня подействовало, как красная тряпка на быка. Мне бы не обижаться...
-- Обижал в основном ты, я защищалась, -- напомнила я.
-- Сейчас это не имеет значения, кто кого обижал.
-- Почему же -- имеет! -- не согласилась я. -- Тебе надо обижаться на Шахова. Он вам с Настей подбросил крючок, и вы его заглотили. Что меня удивляет, Настя ведь гебешница и должна была бы отрабатывать сразу несколько вариантов и версий. Шахову мешал Бурцев здесь, даже в инвалидной коляске. Я иногда думаю, может быть, все это Настя подстроила...
-- Тогда и Гузман, и Малый Иван, и я.
-- Вы -- нет.
-- Почему?
-- Потому что вы дебютанты в этих играх.
-- А ты?
-- Я, как оказалось, тоже не очень крутой.
-- Какие будут последствия, если Шахов выиграет? -спросила я.
-- Твоему отцу придется продать большую часть акций Шахову или людям, которые будут представлять интересы Шахова. Компания будет ликвидирована или сольется с компанией Шахова.
-- Я вернусь работать в школу, а ты перейдешь работать в компанию а.
-- Я не перейду. Он мошенник и бандит. Я дорожу своей репутацией.
-- Если у вас нет другого выхода, нам надо побеждать Шахова, -- сказала я.
-- Конечно, надо сделать все возможное, -- согласился он.
-- И невозможное. Кто от нас будет участвовать в тендере -- ты или Адмирал.
-- Я думаю, лучше Адмирал. Я не умею скандалить. Адмирал может наорать, это иногда в России еще действует.
-- Хорошо, -- согласилась я, -- я пойду вместе с Адмиралом.
-- Этого делать не надо, -- не согласился он. -- Шахов имеет информацию от Бессонова, что ты не дура, находчива, напориста, когда надо, но многого не понимаешь в профессиональной терминологии. Он задаст тебе один-два вопроса и высмеет тебя. А это страшно, когда высмеивают. Он выиграет в первом же раунде.
Солнце зашло за кромку леса. Начало темнеть. Мы сидели на веранде, пили чай и со стороны, наверное, казались молодой и счастливой парой. Сидят себе вдвоем, и никто им не нужен. Я не знаю, о чем он думал, а я вдруг представила, что следующим летом ранним утром я буду сидеть на этой веранде и кормить грудью маленького мальчика, может быть, девочку, нет, все-таки мальчика. Анюта, Сан Саныч и он будут еще спать. Потом я уложу мальчика, поставлю варить овсянку, разбужу всех, и они побегут на речку купаться, а я заварю чай, поджарю хлеб. А трое детей -- совсем не плохо.
-- Нам надо ехать, -- сказал он.
В машине я уснула и проснулась, когда он поворачивал к офису. На стоянке уже стояла "восьмерка" Насти, "Волга" Адмирала и "Мерседес" Игоря. Малого Ивана привезли из Рязани только утром.
Мы трое: я, Настя, и Малый Иван сидели у меня в кабинете, ожидая возвращения Заместителя и Адмирала.
-- Все, -- сказала Настя, посмотрев на часы, -- они закончили уже минут тридцать назад. Если не позвонили, значит, результат отрицательный.
-- Я пойду к себе, -- сказал Малый Иван.
Настя тоже вышла. Я осталась одна. Попыталась читать -- не получилось, не могла сосредоточиться. Откинула спинку кресла, положила ноги на стол, закрыла глаза и тут же уснула. Проснулась от голоса Адмирала в приемной.
-- Настя, -- сказал он, -- дай выпить.
Я успела убрать ноги, поправить волосы. Они вошли, сели. Настя принесла коньяк, нарезанный лимон и рюмки. Адмирал налил себе, выпил, налил еще, и так четыре раза.
-- Шах всех купил, -- наконец сказал он.
-- Расскажите, как шел тендер, -- попросила я.
-- Он все записал, -- Адмирал кивнул на Заместителя.
Заместитель достал небольшой диктофон и включил его. Конкурс проектов шел, как и предполагал Заместитель. Я выслушала речи о легкомыслии отца в ведении дел, о модельном бизнесе, о том, что компания практически частная, и поэтому он назначил исполнять обязанности президента свою дочь, учительницу средней школы.
-- У нее нет среднего образования? -- спросил кто-то, кто не понял или не расслышал.
-- Она учительница в средней школе.
Я узнала голос Шахова.
-- Ее кто-нибудь видел?
-- Я видел на презентации "Гросбанка". Симпатичная женщина. Платьице от Нино Риччи за тысячу долларов, часы "Картье" за тысячу пятьсот, сумочка за восемьсот...
-- Послушайте! Вы обсуждаете не наш проект, а личность президента компании. Вы наш конкурент, и это нарушение деловой этики -- переводить деловое обсуждение в личностное и высказывать субъективное мнение.
Я узнала голос Заместителя. И тут же прозвучало возражение Шахова:
-- То, что она симпатична, конечно, мое субъективное мнение. Но стоимость ее нарядов абсолютно объективна: учительница с зарплатой в четыреста тысяч уже купила себе часики, на которые она должна работать год в школе. Женщина с размахом.
И я вдруг поняла, как буду действовать. План сложился сразу.
-- Спасибо, достаточно, -- сказала я. -- Суть ясна. На досуге я дослушаю кассету. Сейчас я бы хотела услышать ваши предложения в связи с изменившейся ситуацией.
-- Когда мы уходили, к нам подошел Шахов и сказал, что хотел бы предложить условия нашего дальнейшего сотрудничества. Я ответил, что подобного рода переговоры может вести только президент компании, -- сказал Заместитель.
-- И сто же он ответил? -- спросила я.
-- Он ответил, что позвонит вам и договорится о встрече.
-- Его предложения я еще услышу. Сейчас я хочу услышать ваши предложения.
Но все молчали.
-- Предложение может быть единственным. Компании нужен кредит, -- сказал Малый Иван. -- Как можно больший, как можно скорее и на льготный условиях. Конкретно, где его взять, я сегодня предложить не могу.
-- Может ли Иван Кириллович в ближайшее время вернуться в страну? -- спросил Заместитель. -- Профессор Гузман обещал дать ответ сегодня.
-- Не может. Врачи настаивают на том, что ему необходимо провести в клинике еще не меньше двух недель, -- сказала я и подумала, что Заместитель при всей своей уверенности еще не чувствует себя старшим, который берет на себя ответственность принимать решения. Может быть, в его жизни не было таких крутых поворотов, а если и были, то всегда рядом оказывались более опытные. И у меня в жизнь тоже не было таких крупных катастроф, но зато я постоянно имела проблемы: мало денег до зарплаты, еще зимой надо откладывать деньги на лето, каждая покупка выбивает из только что налаженной системы, бунтует класс, на тебя жалуются родители, с тобой не продлевают контракт, и все-таки я обычно решала все проблемы сама.
-- Тогда будем действовать так, -- сказала я. -- Сейчас собираем совет директоров, увольняем Бессонова и объявляем войну Шахову.
-- Не получится войны, -- Адмирал грустно улыбнулся. -- В нашей компании наибольший опыт ведения войны у меня. И я вижу, что не получится войны. У него полный перевес. И я стар, а они слишком молоды, -- Адмирал кивнул в сторону Малого Ивана и Заместителя.
-- Вы забыли про меня, -- напомнила я.
-- А ты -- женщина.
-- Я не женщина, я президент компании в данный момент, а президент -- мужского рода. Настя, собирай совет!
Директора после выходных дней были оживлены, здоровались со мною почти приветливо. Никто из них еще не знал о катастрофе. Когда все расселись, я сказала:
-- Начну с неприятных сообщений.
Директора вдруг сразу притихли. Они смотрели не на меня, а на Заместителя, они уже привыкли, что совет директоров вел он.
-- Мы не выиграли тендер. Победила компания Шахова. Выиграть его помогла информация о деятельности нашей компании, которую ему регулярно сообщал член совета директоров Бессонов.
Бессонов снял очки. Я подумала, что это движение у него было инстинктивным. Очки снимают перед дракой и во время падения самолета, чтобы уберечь глаза.
-- Александр Петрович, -- он повернулся к Заместителю, -может быть, вы объясните Вере Ивановне, что женская интуиция и факты -- две большие разницы, как говорят в Одессе.
-- К сожалению, они на этот раз совпали, -- ответил Заместитель, и я увидела, как у него краснеет шея. Я впервые в жизни видела мужчину, у которого накапливается ярость. Я раньше видела только собак в таком состоянии преддраки: ощеренная пасть и шерсть, вставшая дыбом на загривке.
-- Пошел вон, стукач, -- Заместитель начал приподниматься. -- И не вздумай мне больше попадаться.
-- А если попадусь? -- спросил Бессонов. Он встал и отодвинул стул, на котором сидел. Через стол Заместитель его вряд ли бы достал.
-- Прибью, -- уже спокойно ответил Заместитель. -- Как ты пытался прибить меня.
Бессонов взял свой компьютер и вышел. Директора, не очень понимая, что произошло, молчали.
-- Может быть, вы объясните, что произошло? -- спросил Нехорошев.
-- Вам объяснит наш новый начальник службы безопасности, -- ответил Заместитель.
Я почти не слушала объяснений Игоря. И уже знала, что вряд ли директора найдут нестандартное решение. Им еще все это надо переварить, перенастроиться. Когда от директоров действительно не поступило ни одного конкретного предложения, я свернула Большой совет и оставила Малый совет. Настя вопросительно посмотрела на меня: оставаться ей или уйти в приемную?
-- Конечно, оставайся, -- сказала я.
Настя достала блокнот для стенографирования.
-- Без стенограммы, -- предупредила я и продолжала. -- Мне необходимо полной досье на Шахова: за что его выгнали из ЦК комсомола, за что из министерства.
-- Это все знают, -- заметил Адмирал. -- Этим сейчас никого не удивишь. Теперь любой мошенник проходит как диссидент и борец с коммунизмом.
-- Если мне поможет Адмирал, -- сказал Игорь, досье на Шахова у вас будет завтра.
-- Необходимо, чтобы у меня взяли интервью для программы "Деньги" или "Деловая Россия". И как можно быстрее. Как это делается?
-- За деньги, -- ответила Настя. -- В "Деньгах" две корреспондентки. Одна -- сучонка, готовая хватануть при любой промашке, другая работает под наивную. Какая вам нужна?
-- Сучонка.
-- Сегодня к вечеру я дам ответ.
Малый Иван кивнул, он понял мой замысел. Адмирал и Заместитель молчали, каждый из них просчитывал, наверное, свой вариант, но что-то у них не сходилось, и они ничего не предлагали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23