Кит Рид Перевод Б.Белкина
"Автоматический тигр"

Он купил эту игрушку для своего троюродного брата Рэндольфа.
Рэндольф был настолько богат, что в тринадцать лет мог позволить себе
бегать в коротких штанишках. Бедняк Бенедикт не питал надежд на
наследство дядюшки Джеймса, но все равно не пожалел денег. Последние
несколько раз, гостя в роскошном мрачном доме, но беспомощно
съеживался под пронзительным взглядом водянистых глаз дядюшки и впредь
не собирался ехать туда безоружным. Дорогой подарок Рэндольфу - внуку
старика - обеспечит по крайней мере какую-то долю уважения. Но
Бенедиктом двигало не только это. Какое-то странное, волнующее чувство
овладело им с той самой секунды, как он взглянул на темную витрину
невзрачного магазина игрушек.
Его внимание сразу привлекла расположенная в гордом уединении
коробка с черно-оранжевым рисунком и яркой надписью через всю крышку:
"КОРОЛЕВСКИЙ БЕНГАЛЬСКИЙ ТИГР". В инструкции говорилось, что ребенок
может управлять игрушкой, подавая команды в маленький микрофон. Год
назад нечто подобное показывали по телевидению. "Тот, в чьи руки
попадет игрушка, может ею гордиться!" - уверяла надпись на коробке. В
детстве Эдвард Бенедикт был лишен дорогих игрушек, что объяснялось не
его нежеланием, а исключительно тяжелым положением семьи. А потому он
понятия не имел, что заплатил за тигра в десять раз больше, чем за
любую механическую игрушку. Впрочем, даже если бы он и знал, это бы
его не остановило. Он ни капли не сожалел, что потратил месячный
заработок. Тигр произведет впечатление на мальчика, рассуждал он.
Кроме того, у него натуральный мех. И властно манили зловещие глаза на
коробке.
Больше всего ему хотелось потрогать игрушку. Но продавец смерил
его ледяным взглядом и набросился на коробку с листом плотной бурой
бумаги и шпагатом. Бенедикт не успел даже попросить доставить покупку
на дом и безропотно принял ее в руки, потому что совершенно не выносил
скандалов. Всю дорогу в автобусе он думал о тигре. Как всякий мужчина,
волею случая оказавшийся один на один с игрушкой, он знал, что не
устоит перед искушением.
Его руки дрожали, когда он положил коробку в угол гостинной.
- Только взгляну... - бормотал Бенедикт. - А потом снова запакую
для Рэндольфа...
Он развернул бумагу и поставил коробку так, чтобы картинка с
тигром была у него перед глазами. Не желая торопить события, он
приготовил себе еду, потом убрал грязные тарелки и уселся поодаль. В
сгущающихся сумерках рисунок притягивал его с неумолимой силой, и
Бенедикту казалось, что они тигр - нечто гораздо большее, чем человек
и игрушка, дар и даритель. А пристальный взгляд нарисованного зверя
становился все более властным, и наконец Бенедикт встал и развязал
шпагат.
Коробка раскрылась, и он опустил руки, разочарованно глядя
на невзрачную кучки меха. Ему даже пришла в голову мысль, что на
фабрике при упаковке произошла ошибка., Но когда он тронул мех
кончиком ботинка, раздался щелчок, стальной каркас встал на место и
Бенедикт отпрянул, невольно затаив дыхание.
Перед ним возник тигр в натуральную величину, ничем не
отличающийся от тех исполненных грации хищников, которых Бенедикт
видел в городском зоопарке. Его глаза, искусно освещенные изнутри
маленькими электрическими лампочками, горели янтарным огнем; жесткие
торчащие усы, как в панике заметил Бенедикт, были выполнены из
нейлона. Словно выйдя из джунглей, тигр неподвижно стоял в ожидании
команды и только яростно хлестал длинным, черно-золотым полосатым
хвостом.
Огромный зверь занимал половину комнаты. Бенедикт в страхе
попятился к дивану и сел. Сгущались сумерки. Скоро во мраке комнаты
единственным источником света стались пылающие янтарные глаза. Тигр
стоял в углу, размахивал хвостом и не спускал с Бенедикта свирепого
взора. Глядя на него, Бенедикт непроизвольно сжимал и разжимал пальцы,
а в голове стучала мысль о микрофоне и командах...
Казалось, сам воздух был наэлектизован, как будто там, в углу,
появился мощный заряд энергии... Бенедикт слегка шевельнулся и ногой
притронулся к какому-то предмету. Он поднял его и рассмотрел. Это был
микрофон. Какое-то время Бенедикт сидел неподвижно, наблюдая за
тигром. Наконец, уже глубокой ночью (а может быть, под утро), странно
счастливый, поднес микрофон ко рту и робко выдохнул.
Тигр шевельнулся.
Эдвард Бенедикт медленно поднялся и, призвав на помощь все
самообладание, сумел овладеть своим голосом.
- К ноге, - сказал он.
Гордо, величественно, тигр исполнил команду.
- Сидеть, - выдавил из себя Бенедикт, бессильно привалившись к
двери, все еще не в состоянии поверить.
Тигр сел. Даже сейчас он был ростом с человека, и даже сейчас, в
расслабленной позе,под лоснящейся шкурой чувствовалась стальная
пружинистая мощь.
Бенедикт подал в микрофон команду и восхищенно замер, когда тигр
поднял лапу и прижал ее к своей груди. Он был таким огромным, таким
сильным, таким послушным, что Бенедикт в неожиданном приливе
уверенности сказал: "Пойдем гулять", - и открыл дверь. Минуя лифт, он
прошел к черному ходу в конце коридора и побежал по лестнице,
преисполненный восторга, а сзади по грязным ступенькам бесшумно
скользил тигр.
- Шшш... - приказал Бенедикт, остановившись в подъезде, и тигр
покорно замер.
Бенедикт выглянул на улицу. Все кругом застыло в абсолютной,
нереальной тишине, какаЯ бывает только в ранние предрассветные часы.
- Иди за мной, - прошептал он и ступил во мрак.
Тигр следовал за Бенедиктом по пятам, растворяясь в тени всякий
раз, когда неподалеку раздавался шум машины. Наконец они подошли к
парку, и там, на его асфальтовых аллеях, тигр стал заметно
беспокоиться, потягивая лапами, словно застоявшаяся лошадь. Бенедикт
с внезапной горечью понял, что часть тигра все еще принадлежит
джунглям, что ему надоело лежать в коробке и не терпится размяться.
- Давай, - неохотно разрешил Бенедикт, почти убежденный, что
больше никогда его не увидит.
Зверь прыжком сорвался с места, пулей долетел до маленького
пруда, взвился в воздух и исчез в зарослях на другой стороне.
Оставшись один, Бенедикт опустился на скамейку и стал вертеть в
руках микрофон. Да, больше он ему не понадобиться, это ясно. Он думал
о наступающим уикэнде, когда ему придется убито извиняться ("Я купил
Рэндольфу игрушку, дядя Джеймс, а она убежала..."), о потраченных
впустую деньгах... Но, вспоминая тигра, проведенное вместе время,
колоссальный заряд энергии. хоть раз ожививший его квартиру, он понял,
что деньги потрачены не зря. Тигр... Зачем ему возвращаться теперь,
когда в его распоряжении целый парк, целый мир? И все же,горя желанием
увидеть его снова, Бенедикт не мог удержаться от отчаянной просьбы и
снова приник к микрофону.
- Вернись, - взмолился он шепотом. - Вернись. - И добавил: -
Пожалуйста.
Он напряженно замер, пытаясь уловить како1-нибудь шорох,
какой-нибудь слабый звук, но все было тихо и неподвижно. Неожиданно из
зарослей появилась гигантская тень, низким грациозным прыжком,
приблизилась к скамейке и остановилась у его ног.
- Ты пришел, - прошептал Бенедикт дрогнувшим голосом.
И королевский бенгальский тигр с пылающими как угли глазами
положил лапу ему на колено.
- Ты пришел, - повторил Бенедикт и после долгого молчания робко
опустил руку на голову тигра. - Нам пора, пробормотал он, заметив, что
начало светать. - Идем... - Он запнулся, поймав себя на фамильярности.
- Идем, Бен.
И зашагал домой, почти побежал, испытывая неимоверный восторг от
близости тигра, следующего за ним длинными мягкими прыжками.
- Теперь надо спать, - сказал он тигру уже в квартире. А потом,
когда Бен свернулся калачиком в углу, позвонил на службу и сказался
больным. Счастливый и уставший, он растянулся на диване, впервые в
жизни не боясь запачкать мебель обувью, и заснул.
Когда он проснулся, уже было пора ехать в гости к дядюшке. В углу
все так же лежал тигр, теперь неподвижный, но загадочным образом
живой, изредка помахивающий хвостом.
- Привет, - нежно проговорил Бенедикт, - привет, Бен.
Он улыбнулся, и тигр поднял голову. Если до тех пор Бенедикт и
думал, как упаковать тигра, то когда величественный зверь вскинул на
него свои лучистые глаза, Бенедикт понял, что Рендольфу придется
довольствоваться чем-нибудь другим. Это был ЕГО тигр. Обласканный
янтарным сиянием, он стал собираться. В чемодан полетели чистые
сорочки, пижама, аккуратно завернутые в бумагу зубная щетка и бритва.
- Мне нужно уехать, Бен, - сказал он, кончив укладываться. - Ты
жди, я вернусь в воскресенье вечером.
Тигр внимательно посмотрел на него. Бенедикту показалось, что в
светлых глазах скользнул печальный укор, и, спеша поправить свою вину,
он добавил:
- Знаешь что, Бен, сделаем так: я возьму микрофон и, если ты мне
понадобишься, я тебя позову. Добираться надо так: сперва до
Манехэттэна, через мост Триборо...
Микрофон удобно лег в нагрудный карман, и по каким-то
необъяснимым причинам Бенедикт почувствовал себя совсем другим
человеком.
- Далась мне эта игрушка для Рэндольфа!.. - В уме н уже готовил
отважное обращение к дядюшке Джеймсу: "У меня дома ТИГР".
В поезде он ловко опередил толпу и занял место у окна. Позже,
вместо того чтобы трястись в автобусе или ловить такси, Бенедикт
неожиданно для самого себя позвонил дядюшке и попросил прислать за ним
машину.
В затемненном кабинете он так энергично пожал дяде руку, что
старик поразился. Рэндольф, сияя исцарапанными розовыми коленками,
выпятил подбородок и воинственно спросил:
- Ты опять мне ничего не привез?
На долю секунды Бенедикт смутился, но потом пряная тяжесть
микрофона напомнила о себе.
- У меня дома ТИГР, - пробормотал он.
- А? Что? - потребовал Рэндольф, забираясь ему в карман. - Ну
давай, чего там у тебя...
С почни неслышным рычанием Бенедикт рукой шлепнул его по уху. С
тех пор поведение Рэндольфа могло служить образцам почтительности.
Бенедикту и в голову не приходило, что это так просто.
В воскресенье при прощании дядюшка Джеймс настоял, чтобы Бенедикт
взял увесистую пачку облигаций.
- Ты славный малый, Эдвард, - сказал старик, качая головой,
словно не в силах этому поверить. - Прекрасный молодой человек...
Широкая улыбка разлилась по лицу Бенедикта.
- Всего доброго, дядя Джеймс. Меня дома ждет тигр.
Едва войдя в свою квартиру, Бенедикт достал микрофон, подозвал
тигра и обнял его большую голову. Потом он отступил назад. Тигр
казался крупнее, еще более лоснящимся; каждый волосок вибрировал от
скрытой энергии. Но изменился не только тигр. Бенедикт долго и
придирчиво рассматривал себя в зеркале изучая искрящееся жизнью лицо и
волевой подбородок.
Когда стемнело, они отправились в парк. Бенедикт сидел на
скамейке и любовался пружинистой грацией зверя. Отлучки Бена стали
короче, и он то и дело возвращался, чтобы положить голову на голени
хозяина.
С первым утренним светом Бен снова убежал, двигаясь легкими
молниеносными скачками. Он неуловимой тенью помчался к пруду и
перемахнул через него с таким изяществом, что Бенедикт от восторга
вскочил.
- Бен!
Тигр сделал еще один великолепный прыжок и направился назад.
Когда от ткнулся в ноги хозяина, Бенедикт сбросил плащ и с громким
ликующим криком припустил по аллее. Он бежал вприпрыжку, упиваясь
счастьем и ночью, и невесомыми скачками за ним следовал тигр. Так они
кружили по парку, и вдруг перед ними возникла маленькая женская
фигурка - руки в ужасе вытянуты вперед, рот открыт в беззвучном вопле.
Женщина выхватила из сумочки какой-то предмет, бросила и помчалась к
выходу. Что-то больно ударило Бена по носу: тигр затряс головой и
попятился. На асфальте лежал кошелек.
- Эй:, вы потеряли... - Бенедикт рванулся за ней, потом вспомнил,
что придется объяснять присутствие тигра, и остановился. Его плечи на
миг поникли, пока Бен не обдал руку жарким дыханием. - Послушай, мы,
кажется, напугали ее...
Бенедикт улыбнулся и расправил плечи.
- Ну, как тебе это нравится?.. - Затем с вновь обретенной
смелостью он открыл кошелек, выбрал несколько банкнот и положил
кошелек на видное место, решив про себя непременно вернуть деньги
женщине. - Сделаем вид, что это ограбление. Тогда полиция не поверит в
тигра... Идем, пора домой.
Бенедикт чувствовал себя таким уставшим, что проспал до полудня,
положив голову на атласную спину зверя. Бен стерег его сон, устремив
взгляд немигающих глаз вдаль и только негромкими взмахами хвоста
нарушая безмолвие.
Бенедикт проснулся в испуге, что опоздал на работу. Затем поймал
взгляд янтарных глаз и рассмеялся. У МЕНЯ ЕСТЬ ТИГР. Бенедикт зевнул,
блаженно потянулся и неспешно приготовил завтрак. Одеваясь, он
обнаружил на туалетном столике пачку облигаций, которую сунул ему
дядюшка Джеймс, и подсчитал, что они составляют весьма внушительную
сумму.
Следующие несколько недель он вел праздный образ жизни: днем
смотрел новые кинофильмы, а вечера проводил в ресторанах и барах. Он
даже побывал на скачках. Все остальное время Бенедикт сидел с тигром.
Он посещал все более дорогие и респектабельные рестораны и с
удивлением обнаруживал, что метрдотели почтительно ему кланяются, а
светские дамы смотрят на него с интересом, - безусловно, оттого, что у
него дома тигр. Затем настал день, когда Бенедикт пресытился
уверенностью, когда ему надоело повелевать официантами. Он как раз
истратил остатки средств от продажи облигаций и (не без угрызений
совести) деньги из кошелька женщины. Бенедикт начал внимательно читать
деловой раздел "Таймс" и однажды выписал некий адрес.
- Пожелай мне удачи, Бен, - прошептал он в микрофон и ушел.
Он вернулся через час, все еще ошеломленно покачивая головой.
- Бен, если б ты только видел... Управляющий умолял, чтобы я
согласился, хотя понятия не имел, кто я такой... я загнул его в
угол... я был как тигр... - Бенедикт смущенно улыбнулся - Перед тобой
- второй вице-президент "Петтигрю Уоркс".
Глаза тигра сверкали.
В пятницу Бенедикт принес домой первую получку, и в ту же ночь
именно он бежал впереди в парке. Он летел вместе с тигром, пока его
глаза не заслезились от ветра. и на следующий день побежал, и на
следующий... И каждая утренняя прогулка придавала ему сил, бодрости,
решительности. "У МЕНЯ ДОМА ТИГР", - говорил он себе в трудные минуты
и с удесятеренной энергией добивался цели. А в нагрудном кармане лежал
микрофон - талисман, залог помощи тигра... Вскоре Бенедикт стал первым
вице-президентом.
Но, несмотря на продвижение, несмотря на то что он стал занятым,
важным человеком, Бенедикт никогда не забывал об утренней прогулке.
Ему случалась незаметно ускользать из шумных компаний в переполненных
ночных барах, чтобы повести тигра в парк и бежать рядом с ним - в
смокинге, сверкая в темноте белоснежной манишкой. Бенедикт становился
уверенней в себе, сильнее, влиятельней, но хранил верность.
До дня самой крупной сделки. Ему поручили продать Куинси,
основному заказчику фирмы, шестнадцать гроссов.
- Куинси, - заявил за обедом в фешенебельном ресторане Бенедикт,
вам нужно двадцать двадцать гроссов.
Месяц назад он дрожал бы от одного вида Куинси - огромного
желчного самодура.
- Смелое утверждение! - прогромыхал Куинси. - А с чего вы взяли,
что я хочу двадцать гроссов?
На миг Бенедикт растерялся и оробел. Потом в нем зашевелился
тигр, и он ринулся вперед.
- Разумеется, нельзя сказать, что вы хотите двадцать гроссов...
Они вам просто необходимы!
Куинси взял тридцать гроссов. Бенедикт был назначен генеральным
управляющим.
Купаясь в лучах нового титула, Бенедикт решил дать себе отдых и,
окрыленный, устремился к двери, когда был остановлен неожиданным
шуршанием шелка.
К нему подошла секретарша - темноволосая, с атласной кожей,
неприступная. Губы ее призывно раскрылись.
Движимый внезапным порывом, он сказал:
- О Меделейн, сегодня вечером мы поужинаем вместе.
Ее голос был мягче бархата:
- у меня встреча, Эдди, - приехал богатый дядюшка из Кембриджа.
1 2