– Значит, она проникла в тебя? – повторил он, толкая меня в плечо. – Маленькая Ниив – в сердце молодого старика?– Она забралась глубже. Сердце еще ладно. У меня в сердце находится ледяной клинок, я умею им пользоваться.Все повторяется снова: я открываю свое сознание перед этим нахальным молодым кельтом.– Вот в чем дело! – воскликнул он, потирая руки. – Ну конечно, кости, твои старые кости, резные кости. Она добралась до них?– Да, добралась. И мне непонятно, почему ты так веселишься.– Наверное, потому, что не совсем понимаю. Если честно, я давно хотел тебя спросить. О твоих костях. Насколько я слышал, на твоих костях начертаны заклятия, магия, колдовство и различные рецепты приготовления всей той чепухи, которой похваляются друиды: из коры, плесени, красной охры. Надо признать, что это часто срабатывает…– Да, на моих костях – заклинания…– Заклинания! Ну конечно. Я вот что хотел узнать. Когда ты умрешь и вся эта убогая плоть сгниет, – он похлопал меня по щеке и ущипнул за руку, – эта уродливая, старая плоть будет сожрана крысами и одичавшими собаками, птицами – падальщиками и прочими тварями, которые не слишком привередливы в еде, и останутся лишь кости, только магические кости. Кости бедного старого мертвого Мерлина…– К чему ты клонишь, Урта?– Могут ли они сгодиться кому-нибудь вроде меня? Если я сохраню их себе?Я уставился на него. Он шутит? Или серьезен? Я начал понимать, что для Урты большая часть жизни – игра. Но при этом многое воспринимается серьезно.– Зачем ты меня спрашиваешь? Ты собираешься убить меня? Если да, то лучше хорошенько подумай. Глубоко внутри меня спрятано проклятие.Урте это очень понравилось.– А ты не можешь встроить такое же мне? Вот было бы здорово. Умереть достойно – это одно, а с копьем в спине – другое. Проклятие, преследующее убийцу, – шикарный подарок. Но решать, конечно, тебе.– Почему ты обо всем этом спрашиваешь? – поинтересовался я снова, меня все больше раздражали эти разговоры Урты о мести. – Ты хочешь таким способом меня приободрить? Тогда лучше уходи. Мне нужно подумать о другом. А меньше всего я хочу думать о том, что станется с моими костями, если вдруг в меня попадет стрела.– Я говорю серьезно, – тихо сказал Урта с еле заметной улыбкой и отвернулся, – мне просто стало интересно. Как и тебе, мне есть о чем подумать. Я думал о своих мальчиках и Мунде, о том, что ожидает меня…Он замолчал, приглаживая свои подстриженные бакенбарды. Он думал о Кимоне. Я был уверен, что он думает о том, как все переменилось, ведь его заботы о будущем оказались построенными на лживом сне. Так же, как он сам выдумал будущую ссору между сыновьями, которая могла бы привести к войне и разделу родовых земель. Страх перед этой возможностью привел его на север. Теперь вероятность такого исхода исчезла, потому что один из его сыновей погиб.У Урты может родиться третий сын от другой женщины, или маленький Уриен, разорванный собакой, может восстать из мертвых. Все может случиться. Только само Время даст ответ, какой сон верный, а какой ложный. Мне совсем не хотелось узнавать будущее Урты – слишком дорого это мне обойдется.Кожа моя стала дряблой, в бороде появилась седина, глаза устали, мне самому стало жаль себя. И все из-за улыбчивой ласковой Ниив. Она, как червь, пробралась к моим костям и заглянула в саму сущность магии. Как волчица, она ознаменовала победу громким воем и, как кошка, поняв свою ошибку, внимательно следила за мной своими огромными настороженными глазами. И несмотря на все заботы обо мне, я не был настроен проявить щедрость.А главное, я лишь предполагал, но не знал наверняка.– Зачем ты искал меня?Урта поднялся на ноги, стряхнул с брюк прошлогодние листья, велел собакам сидеть тихо и помог мне подняться, крепко взяв за руку. Он посмотрел мне в глаза:– Потому что я нашел кое-что. Я хочу, чтобы ты взглянул. Идем, я покажу.Мы выбрались из моего укрытия. Я взял поводок Геларда, а Урта намотал на руку поводок Маглерда. Мы побежали за собаками через лес. В воздухе витал легкий запах костра, слышался стук топора. Сквозь деревья я увидел аргонавтов, занятых делами, они готовились к длительной погоне за Бренном и его ордой.Собаки вывели нас на крутой берег к Даану, несущему свои серые воды. Солнце стояло высоко, день был прохладным, по воде пробегала рябь. Собаки натягивали поводки и рычали, тревожно поглядывая на запад.– Они чуют смерть издалека, – пояснил Урта.Мы еще немного пробежали вдоль берега и увидели разрытую могилу, в ней лежали два серых трупа в неловких позах, тела были перевернуты лицом вниз. Оружия при них не было. У обоих на спине запеклась кровь. Земля была явно счищена с тел когтистыми лапами, скорее всего собаками Урты, поэтому раны были плохо видны.Урта заговорил:– Вот два очень хороших человека. Они были моими друзьями. Они были моими утэнами. И они меня предали. А Куномагл предал их.Он наклонился и потянул разорванную рубашку одного из мертвецов:– Удар в спину.– Кто они?– Я их знаю, но не скажу тебе имен. – Он швырнул по горсти земли на каждое тело. – Они заслужили, чтобы гнить среди зверья. Хотя я буду их помнить. Мы даже дружили. Я буду помнить их за храбрость в боях и в опасных набегах. Во всем виноват Куномагл. Подозреваю, что он усомнился в их верности. И был прав. Уверен, у них появились большие сомнения в правильности того, что они выбрали. – Урта посмотрел на меня тяжелым взглядом. – Остается девять. Всего девять.– Это немало для поединка.– Я вызову на поединок только одного из них. Собачьего вожака. Если я проиграю – всему конец. А если выиграю? Вот тогда и возникнут трудности. Они будут вызывать меня один за другим. Они будут полны сил и ярости. К шестому я буду уже никакой. Трудно придется.Я дружески сжал его плечо, пряча улыбку:– Зато ты веришь в свои силы, это помогает. Он кивнул, соглашаясь:– Хочу надеяться. Но первый – самый главный.
– Мерлин. Мерлин!В такие минуты я чувствую себя деревом, которое твердо стоит на земле, а вокруг него кружится стая крикливых ворон. Они вьют гнезда, дерутся в моих ветвях, каркают и кормятся. А я ничего не могу сделать, чтобы прогнать их прочь.Ясон, Миеликки, а теперь еще и Ниив. Она стоит возле лагеря, скрестив руки на груди. На бледном лице играет румянец, она сердится и надувает губы, а глаза метают молнии.– Мерлин! Что такого я сделала? Ты не должен избегать меня. Правда, что ты велел Ясону убить меня? Почему?Во мне снова поднялся гнев.– Держись от меня подальше. Лучше займись Тайроном. Он такой же беспринципный, как и ты.– Беспринципный? Что это значит? – В отчаянии она начала кричать: – Я больше не понимаю тебя! Что я такого сделала, чем заслужила такое?– Ты сама прекрасно знаешь! Ты украла у меня мои знания! Ты обессилила меня!– Ничего я не крала, – крикнула она в ответ, грозя мне пальцем, словно я ребенок. – Ты все время был в седле, все время держал поводья. А я… я просто прыгнула к тебе за спину. И держалась за тебя. С тобой мне так спокойно…Она меня умоляла, пыталась тронуть мое сердце. Она думала, что я просто рассердился. Откуда ей было знать, что я ее смертельно боюсь.– Ты меня околдовала, – упрекнул я ее. – И обокрала.– Это неправда. Ты лжец.– Мне незачем лгать, разговаривая с такими хитрыми распутницами, как ты.– Что? Как ты меня назвал? Как ты посмел!– Думаешь, я таких не видел? Ты носишь полуребенка. Ты самая гнусная из ведьм! Неужели ты думаешь, что твоя прародительница Мирга не играла в эти игры? Я спал с ней, а она меня обманула. За это я убил ее.Потрясенная Ниив решительно возразила:– Она умерла в озере, пыталась поговорить с предками. Она не предприняла всех необходимых предосторожностей, и ее забрал Енааки. И с тобой было бы то же, если бы я тебя не предупредила.– Она умерла на озере. В лодке. Голая. С синяками вокруг шеи. Она поплатилась за свое любопытство! Енааки сожрал ее останки. А я съел ее полуребенка. Я забрал его с собой. Отвез на берег.– Лгун! Лгун!– Я знаю, кого ты носишь. У тебя в утробе полуребенок. Не подходи ко мне. Что еще я могу тебе сказать? Что еще могу дать?– Все! Ты можешь дать мне все!Я испытал неожиданное удовольствие, когда долго молча смотрел на нее, а потом холодно сказал:– Оставь меня в покое, Ниив. Я слишком стар, слишком осторожен, чтобы позволить такой северной фее, как ты, такому ничтожеству, жалкой колдунье, еще раз меня одурачить.– Ничтожеству? – повторила она и на время потеряла дар речи, то ли от огорчения, то ли от ярости, трудно сказать. – Если бы я обманула тебя раз, смогла бы сделать это снова. Но я не обманывала тебя. Обещаю, я никогда не буду даже пытаться. Я не верю, что ты убил Миргу. Я не верю, что ты просил Ясона убить меня. Скажи, что это неправда.Как приятно видеть, что такая красавица пляшет передо мной. До чего же она похожа на свою прапрабабку Миргу, но без бабьего эгоизма. Мирга была стервятником в моих руках, правда, я не убивал ее своими руками. Я терпеть не мог этот знакомый ястребиный взгляд, который видел в глазах Ниив.– Верь во что хочешь, – усмехнулся я. – Если Ясон оставит тебя в живых, держись от меня подальше.– Все из-за той женщины, что сошла на берег! Так ведь? Той, что пахнет кровью и горелой листвой.«Кровь и горелая листва?»Теперь пришел мой черед изумляться. Я уже слышал эти слова. Возможно, Ниив приняла мое молчание за недоверие. Она зло добавила:– Та, что гремит ярко-зеленым металлом. У которой глаза как клинки!– Миеликки? – осторожно осведомился я, хотя знал прекрасно, что речь идет не о ней. – Миеликки покинула корабль?– Не она. Другая! – выкрикнула Ниив. – Та, что ушла на берег, когда ты готовился к полету в соколе. Она не знала, что я вижу. Если ты ее ищешь, то ее нет. Все из-за нее, да? Ты ее прячешь и не хочешь, чтобы я знала.Голос Ниив напоминал завывания ветра. Она стояла в центре своей собственной бури, злая, безудержная, безотчетно ревнуя меня к подруге моей молодости. Казалось, что жизнь лагеря, суета вокруг Арго находятся на другом конце света.«Кровь и горелые листья?»Быть того не может!Я спросил Ниив:– Ты пряталась на корабле, когда та женщина, с глазами как клинки, уходила?– Миеликки – моя духовная мать, – напомнила девушка. – Поэтому тебе никогда не удастся меня убить. Я ее дитя. Она не позволит.Она побывала внутри Духа корабля! Миеликки ее защищала! Почему я удивляюсь? У Госпожи Леса и у юной шаманки было одно сердце. Ничего удивительного, что Миеликки прикрывала свою родственницу.Но что же видела Ниив? Расскажет ли она все?– Я не знаю ту женщину, о которой ты говоришь, – крикнул я в ответ. – Ты слышала, как ее зовут?– Я видела ее мельком. Она была как тень. Она – хищница. Опасная. Надеюсь, она меня не заметила. Ты точно ее знаешь. Я уверена.– Возможно, ты права. Но сейчас лучше оставь меня одного!– Нет!Я отвернулся. Она крикнула мне в спину:– Кто же она тогда?Она выкрикнула мое имя, потом сложила руки на груди, опустила голову и начала творить проклятия. Они отскакивали от меня, как желуди от воловьей шкуры.«Что же делать?»
Ко мне бежал Ясон с мечом в руке, его встревожили наши крики. Илькавар и Конан из Кимбрии тоже двигались в нашу сторону, опасливо поглядывая на девушку в черном, стоящую на склоне надо мной.– В чем дело, Мерлин? Тебе нужна помощь?– Нет, не нужна, – ответил я.Он глянул на Ниив, и меч сверкнул в его руке. Она закричала от злости и возмущения, развернулась и исчезла за крепостным валом.Я посмотрел на Ясона и на его лице прочел любопытство и тревогу. Он ждал, что я скажу, но меня терзали вопросы: куда же она отправилась? Где она прячется? Это не может быть правдой…Я не мог сказать Ясону, что у меня на сердце. Пока не мог.– Не подпускай ко мне эту девицу!Он вежливо поинтересовался:– Никогда?– Нет, не никогда. У нее сильный покровитель на Арго. Глава восемнадцатаяПОЛЫЙ ХОЛМ Я должен найти Пронзительный Взгляд. Я должен увидеть лицо под вуалью. Но где ее искать? Куда она пошла, когда покинула корабль? Как призвать ее? На этот раз я принял меры предосторожности.Наверное, я выглядел по-дурацки в своей грязной меховой куртке, мешковатых шерстяных штанах и с длинными растрепанными волосами. Я побежал к опушке леса, потом вдоль нее, избегая наблюдающих за мной волков. Я пытался отыскать тропинку, проход, дыру или укромное местечко, куда могла спрятаться женщина, сбежав с корабля.Я бродил несколько часов, искал на юге от широкой дороги, которую протоптали Бренн и его армия, и наткнулся на каменный дом с обвалившейся крышей. Дверь кто-то снял, скорее всего на дрова. Дом давно разграбили и бросили, но в углу я обнаружил сложенную мешковину. Я прикрылся ею, присел на корточки и начал вызывать свои способности к путешествию во сне, затем вошел в Мертвый сон.Сначала я летел. Я больше привык летать в теле сокола. Парил и падал вниз, взмывал над землей, видел лес, огромную прогалину с дымящимся костром и укреплениями, блеск реки, гряду холмов на севере, вздымающиеся на юге горы, куда очень скоро направится Ясон. Я вызывал Пронзительный Взгляд, мою девочку у водопада. Я парил в потоке воздуха, звал, ждал…И она ответила на мой призыв. Так неожиданно! Она появилась прямо из солнца, ширококрылая хищница с выпущенными когтями. Она бросилась на меня, визжа от ярости. Я нырнул вниз, и она задела меня только крылом. Горящие глаза пристально смотрели на меня, загнутый клюв приоткрыт, готовый вцепиться мне в горло.Я еще раз нырнул и полетел к лесу. Она некоторое время преследовала меня, потом без малейшего усилия развернулась и унеслась вверх к солнцу. Я снова ее потерял.Теперь я выбрал собаку и по запаху находил путь в лесной чаще. Он вел вдоль холодных, засыпанных листьями ручьев. Я завыл, призывая ее. Она опять услышала меня и явилась в виде собаки. Снова она меня удивила.Она зарычала с высокой скалы. Пока я, подняв голову вверх, разглядывал блеск ее глаз, подрагивающие ноздри, приоткрытую пасть, она прыгнула на меня. Я отскочил назад. Она тяжело приземлилась, поднялась на лапы и подскочила ко мне в два изящных мощных прыжка. Мы дрались, рычали, царапались когтями, клыки наши были в крови, но нам удавалось отрывать друг у друга лишь клочья шкуры, никто не мог добраться до глотки противника.На этот раз она первая прекратила бой и побежала прочь вдоль ручья, она оглянулась лишь один раз и исчезла в гуще леса.Лежа в заброшенном доме под мешковиной, я принялся зализывать раны.Теперь я точно знал одно: где бы она ни находилась, она знала, что я ищу ее. И она отвечала на мои призывы.Страдая больше от ран, чем от усталости, я вдруг понял, что сильно проголодался, – сколько часов пробыл я здесь? Я потерял счет времени. Тогда я решил попробовать вызвать ее в более привлекательном виде. Я снова стал ребенком, та часть нас, которую я называю «синизало», не исчезает бесследно, а продолжает жить в мужчине или женщине, в которых они вырастают.Я отправил своего призрачного ребенка назад в лес, он бежал, пока не оказался у того ручья, где только что произошла драка двух собак. Ручеек впадал в Даан в том месте, где располагался лагерь Бренна: неподалеку от укрепления, откуда Бренн обращался к командирам. Но я пошел вглубь леса, пока не подошел к тому месту, где ручей огибал небольшой холм. Нагромождение камней скрывало вход в узкую пещеру. Я позвал ее, возможно, она уже поджидает меня.Я увидел, как на другом берегу из-за выступа появилась она. Она была маленькой девочкой в одежде из шкур, с распущенными волосами. У нее была рогатка с гладким овальным камнем. Пока я поднимался на ноги из кустарника, она выпустила в меня камень и убежала. Камень больно ударил меня в плечо. Я бежал за ней некоторое время, она пробегала через поляны, перескакивала ямы, перепрыгивала через камни, пролезала под поваленными деревьями. И всегда была впереди меня. На игру это не было похоже. Никто не смеялся, не подтрунивал, никто не радовался.Через некоторое время я сдался и вернул выпущенного ребенка обратно в свой сон.
Уже наступила ночь, в дверях стоял мужчина и осматривался по сторонам. Я вздрогнул и тем выдал себя, человек повернулся и увидел меня в свете луны. Я откинул мешковину и вытащил свой кинжал, пытаясь встать на ноги.– Вот ты где! – воскликнул Илькавар. – Убери кинжал. Клянусь Скайтахом, найти тебя нелегко. К счастью, ты давно не мылся.Он натянул кожаный поводок, и появился Маглерд, он дважды гавкнул в знак того, что узнал и приветствует меня.Снова меня выследила собака.– Рад тебя видеть, Илькавар. Но зачем ты меня искал?– Потому что я немножко понимаю, кто ты такой и кого ты ищешь. Мне кажется, я нашел то, что тебе пригодится.
Она знала, как сбить меня со следа, но то, что я не смог разглядеть, Илькавар обнаружил благодаря свойственному ибернийцам таланту находить вещи, скрытые от глаз. Правда, он сам признавался, что, отыскав подземный ход, может легко в нем заблудиться.Он нашел узкий проход в выступе на небольшом холме в глубине леса. Действительно, с самого момента нашей высадки здесь он считал, что где-то поблизости должен находиться подземный ход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Мерлин. Мерлин!В такие минуты я чувствую себя деревом, которое твердо стоит на земле, а вокруг него кружится стая крикливых ворон. Они вьют гнезда, дерутся в моих ветвях, каркают и кормятся. А я ничего не могу сделать, чтобы прогнать их прочь.Ясон, Миеликки, а теперь еще и Ниив. Она стоит возле лагеря, скрестив руки на груди. На бледном лице играет румянец, она сердится и надувает губы, а глаза метают молнии.– Мерлин! Что такого я сделала? Ты не должен избегать меня. Правда, что ты велел Ясону убить меня? Почему?Во мне снова поднялся гнев.– Держись от меня подальше. Лучше займись Тайроном. Он такой же беспринципный, как и ты.– Беспринципный? Что это значит? – В отчаянии она начала кричать: – Я больше не понимаю тебя! Что я такого сделала, чем заслужила такое?– Ты сама прекрасно знаешь! Ты украла у меня мои знания! Ты обессилила меня!– Ничего я не крала, – крикнула она в ответ, грозя мне пальцем, словно я ребенок. – Ты все время был в седле, все время держал поводья. А я… я просто прыгнула к тебе за спину. И держалась за тебя. С тобой мне так спокойно…Она меня умоляла, пыталась тронуть мое сердце. Она думала, что я просто рассердился. Откуда ей было знать, что я ее смертельно боюсь.– Ты меня околдовала, – упрекнул я ее. – И обокрала.– Это неправда. Ты лжец.– Мне незачем лгать, разговаривая с такими хитрыми распутницами, как ты.– Что? Как ты меня назвал? Как ты посмел!– Думаешь, я таких не видел? Ты носишь полуребенка. Ты самая гнусная из ведьм! Неужели ты думаешь, что твоя прародительница Мирга не играла в эти игры? Я спал с ней, а она меня обманула. За это я убил ее.Потрясенная Ниив решительно возразила:– Она умерла в озере, пыталась поговорить с предками. Она не предприняла всех необходимых предосторожностей, и ее забрал Енааки. И с тобой было бы то же, если бы я тебя не предупредила.– Она умерла на озере. В лодке. Голая. С синяками вокруг шеи. Она поплатилась за свое любопытство! Енааки сожрал ее останки. А я съел ее полуребенка. Я забрал его с собой. Отвез на берег.– Лгун! Лгун!– Я знаю, кого ты носишь. У тебя в утробе полуребенок. Не подходи ко мне. Что еще я могу тебе сказать? Что еще могу дать?– Все! Ты можешь дать мне все!Я испытал неожиданное удовольствие, когда долго молча смотрел на нее, а потом холодно сказал:– Оставь меня в покое, Ниив. Я слишком стар, слишком осторожен, чтобы позволить такой северной фее, как ты, такому ничтожеству, жалкой колдунье, еще раз меня одурачить.– Ничтожеству? – повторила она и на время потеряла дар речи, то ли от огорчения, то ли от ярости, трудно сказать. – Если бы я обманула тебя раз, смогла бы сделать это снова. Но я не обманывала тебя. Обещаю, я никогда не буду даже пытаться. Я не верю, что ты убил Миргу. Я не верю, что ты просил Ясона убить меня. Скажи, что это неправда.Как приятно видеть, что такая красавица пляшет передо мной. До чего же она похожа на свою прапрабабку Миргу, но без бабьего эгоизма. Мирга была стервятником в моих руках, правда, я не убивал ее своими руками. Я терпеть не мог этот знакомый ястребиный взгляд, который видел в глазах Ниив.– Верь во что хочешь, – усмехнулся я. – Если Ясон оставит тебя в живых, держись от меня подальше.– Все из-за той женщины, что сошла на берег! Так ведь? Той, что пахнет кровью и горелой листвой.«Кровь и горелая листва?»Теперь пришел мой черед изумляться. Я уже слышал эти слова. Возможно, Ниив приняла мое молчание за недоверие. Она зло добавила:– Та, что гремит ярко-зеленым металлом. У которой глаза как клинки!– Миеликки? – осторожно осведомился я, хотя знал прекрасно, что речь идет не о ней. – Миеликки покинула корабль?– Не она. Другая! – выкрикнула Ниив. – Та, что ушла на берег, когда ты готовился к полету в соколе. Она не знала, что я вижу. Если ты ее ищешь, то ее нет. Все из-за нее, да? Ты ее прячешь и не хочешь, чтобы я знала.Голос Ниив напоминал завывания ветра. Она стояла в центре своей собственной бури, злая, безудержная, безотчетно ревнуя меня к подруге моей молодости. Казалось, что жизнь лагеря, суета вокруг Арго находятся на другом конце света.«Кровь и горелые листья?»Быть того не может!Я спросил Ниив:– Ты пряталась на корабле, когда та женщина, с глазами как клинки, уходила?– Миеликки – моя духовная мать, – напомнила девушка. – Поэтому тебе никогда не удастся меня убить. Я ее дитя. Она не позволит.Она побывала внутри Духа корабля! Миеликки ее защищала! Почему я удивляюсь? У Госпожи Леса и у юной шаманки было одно сердце. Ничего удивительного, что Миеликки прикрывала свою родственницу.Но что же видела Ниив? Расскажет ли она все?– Я не знаю ту женщину, о которой ты говоришь, – крикнул я в ответ. – Ты слышала, как ее зовут?– Я видела ее мельком. Она была как тень. Она – хищница. Опасная. Надеюсь, она меня не заметила. Ты точно ее знаешь. Я уверена.– Возможно, ты права. Но сейчас лучше оставь меня одного!– Нет!Я отвернулся. Она крикнула мне в спину:– Кто же она тогда?Она выкрикнула мое имя, потом сложила руки на груди, опустила голову и начала творить проклятия. Они отскакивали от меня, как желуди от воловьей шкуры.«Что же делать?»
Ко мне бежал Ясон с мечом в руке, его встревожили наши крики. Илькавар и Конан из Кимбрии тоже двигались в нашу сторону, опасливо поглядывая на девушку в черном, стоящую на склоне надо мной.– В чем дело, Мерлин? Тебе нужна помощь?– Нет, не нужна, – ответил я.Он глянул на Ниив, и меч сверкнул в его руке. Она закричала от злости и возмущения, развернулась и исчезла за крепостным валом.Я посмотрел на Ясона и на его лице прочел любопытство и тревогу. Он ждал, что я скажу, но меня терзали вопросы: куда же она отправилась? Где она прячется? Это не может быть правдой…Я не мог сказать Ясону, что у меня на сердце. Пока не мог.– Не подпускай ко мне эту девицу!Он вежливо поинтересовался:– Никогда?– Нет, не никогда. У нее сильный покровитель на Арго. Глава восемнадцатаяПОЛЫЙ ХОЛМ Я должен найти Пронзительный Взгляд. Я должен увидеть лицо под вуалью. Но где ее искать? Куда она пошла, когда покинула корабль? Как призвать ее? На этот раз я принял меры предосторожности.Наверное, я выглядел по-дурацки в своей грязной меховой куртке, мешковатых шерстяных штанах и с длинными растрепанными волосами. Я побежал к опушке леса, потом вдоль нее, избегая наблюдающих за мной волков. Я пытался отыскать тропинку, проход, дыру или укромное местечко, куда могла спрятаться женщина, сбежав с корабля.Я бродил несколько часов, искал на юге от широкой дороги, которую протоптали Бренн и его армия, и наткнулся на каменный дом с обвалившейся крышей. Дверь кто-то снял, скорее всего на дрова. Дом давно разграбили и бросили, но в углу я обнаружил сложенную мешковину. Я прикрылся ею, присел на корточки и начал вызывать свои способности к путешествию во сне, затем вошел в Мертвый сон.Сначала я летел. Я больше привык летать в теле сокола. Парил и падал вниз, взмывал над землей, видел лес, огромную прогалину с дымящимся костром и укреплениями, блеск реки, гряду холмов на севере, вздымающиеся на юге горы, куда очень скоро направится Ясон. Я вызывал Пронзительный Взгляд, мою девочку у водопада. Я парил в потоке воздуха, звал, ждал…И она ответила на мой призыв. Так неожиданно! Она появилась прямо из солнца, ширококрылая хищница с выпущенными когтями. Она бросилась на меня, визжа от ярости. Я нырнул вниз, и она задела меня только крылом. Горящие глаза пристально смотрели на меня, загнутый клюв приоткрыт, готовый вцепиться мне в горло.Я еще раз нырнул и полетел к лесу. Она некоторое время преследовала меня, потом без малейшего усилия развернулась и унеслась вверх к солнцу. Я снова ее потерял.Теперь я выбрал собаку и по запаху находил путь в лесной чаще. Он вел вдоль холодных, засыпанных листьями ручьев. Я завыл, призывая ее. Она опять услышала меня и явилась в виде собаки. Снова она меня удивила.Она зарычала с высокой скалы. Пока я, подняв голову вверх, разглядывал блеск ее глаз, подрагивающие ноздри, приоткрытую пасть, она прыгнула на меня. Я отскочил назад. Она тяжело приземлилась, поднялась на лапы и подскочила ко мне в два изящных мощных прыжка. Мы дрались, рычали, царапались когтями, клыки наши были в крови, но нам удавалось отрывать друг у друга лишь клочья шкуры, никто не мог добраться до глотки противника.На этот раз она первая прекратила бой и побежала прочь вдоль ручья, она оглянулась лишь один раз и исчезла в гуще леса.Лежа в заброшенном доме под мешковиной, я принялся зализывать раны.Теперь я точно знал одно: где бы она ни находилась, она знала, что я ищу ее. И она отвечала на мои призывы.Страдая больше от ран, чем от усталости, я вдруг понял, что сильно проголодался, – сколько часов пробыл я здесь? Я потерял счет времени. Тогда я решил попробовать вызвать ее в более привлекательном виде. Я снова стал ребенком, та часть нас, которую я называю «синизало», не исчезает бесследно, а продолжает жить в мужчине или женщине, в которых они вырастают.Я отправил своего призрачного ребенка назад в лес, он бежал, пока не оказался у того ручья, где только что произошла драка двух собак. Ручеек впадал в Даан в том месте, где располагался лагерь Бренна: неподалеку от укрепления, откуда Бренн обращался к командирам. Но я пошел вглубь леса, пока не подошел к тому месту, где ручей огибал небольшой холм. Нагромождение камней скрывало вход в узкую пещеру. Я позвал ее, возможно, она уже поджидает меня.Я увидел, как на другом берегу из-за выступа появилась она. Она была маленькой девочкой в одежде из шкур, с распущенными волосами. У нее была рогатка с гладким овальным камнем. Пока я поднимался на ноги из кустарника, она выпустила в меня камень и убежала. Камень больно ударил меня в плечо. Я бежал за ней некоторое время, она пробегала через поляны, перескакивала ямы, перепрыгивала через камни, пролезала под поваленными деревьями. И всегда была впереди меня. На игру это не было похоже. Никто не смеялся, не подтрунивал, никто не радовался.Через некоторое время я сдался и вернул выпущенного ребенка обратно в свой сон.
Уже наступила ночь, в дверях стоял мужчина и осматривался по сторонам. Я вздрогнул и тем выдал себя, человек повернулся и увидел меня в свете луны. Я откинул мешковину и вытащил свой кинжал, пытаясь встать на ноги.– Вот ты где! – воскликнул Илькавар. – Убери кинжал. Клянусь Скайтахом, найти тебя нелегко. К счастью, ты давно не мылся.Он натянул кожаный поводок, и появился Маглерд, он дважды гавкнул в знак того, что узнал и приветствует меня.Снова меня выследила собака.– Рад тебя видеть, Илькавар. Но зачем ты меня искал?– Потому что я немножко понимаю, кто ты такой и кого ты ищешь. Мне кажется, я нашел то, что тебе пригодится.
Она знала, как сбить меня со следа, но то, что я не смог разглядеть, Илькавар обнаружил благодаря свойственному ибернийцам таланту находить вещи, скрытые от глаз. Правда, он сам признавался, что, отыскав подземный ход, может легко в нем заблудиться.Он нашел узкий проход в выступе на небольшом холме в глубине леса. Действительно, с самого момента нашей высадки здесь он считал, что где-то поблизости должен находиться подземный ход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37