Ей нестерпимо захотелось туда, к людям.
Джоан открыта дверцу и выбралась из автомобиля. Сильно похолодало.
Она наклонилась, чтобы вытащить свое пальто, и вдруг услышала отрывистые
хлопающие звуки. Затем с крыши автомобиля донеслось странное царапанье.
Джоан резко выпрямилась и замерла в ужасе. На крыше, не более чем в
двух дюймах от ее лица, сидел, нахохлившись, огромный черный ворон. Он с
ненавистью уставился на женщину.
Джоан завизжала и, споткнувшись, еле удержалась на ногах. Ворон
пристально следил за ней - таким же пронизывающим был и взгляд Дэмьена
там, в Академии. Женщина замахнулась на ворона своим пальто, но огромная
птица даже не шелохнулась.
Джоан захлопнула дверцу и начала натягивать пальто, не отрывая
взгляда от ворона. Ворон сидел неподвижно, казалось, он пребывал в полной
уверенности, что одним взмахом крыльев настигнет женщину. Джоан пятилась
все дальше и дальше, в сторону "Местечка Нэнси". Вот уже от ворона ее
отделяли добрых сорок ярдов. Она опустила голову и, сцепив руки,
пробормотала еще один отрывок из молитвы. Как заклинание звучали слова
Иисуса Христа из Евангелия от Луки: "А даю вам власть наступать на змей, и
скорпионов, и на всю силу вражию; и ничто не повредит вам". Затем Джоан
еле слышно прошептала: "Слава Тебе, Господи" и взглянула вверх. Ворон
у_л_е_т_е_л_.
Джоан вскрикнула от радости. Значит, то, во что она верила, - правда!
Иисус _о_б_л_а_д_а_л_ силой, он смог изгнать зло!
Но неожиданно ворон атаковал Джоан сзади, с отвратительным карканьем
вцепился ей в волосы, глубоко вонзив свои когти.
Джоан истошно закричала. Она молотила по птице руками и пыталась
оторвать ее от своей головы, но ворон в кровь исклевал ей руки.
Сверкая глазами, в которых все ярче и ярче разгоралось адское пламя,
ворон вцепился своим желтым клювом в залитое слезами лицо Джоан и терзал
его до тех пор, пока лицо не превратилось в страшное кровавое месиво.
Собрав остатки сил, Джоан со стоном подняла голову, обратившись к
небу, но она не могла больше его видеть: на месте глаз зияли изодранные в
кровь пустые глазницы. Женщина умоляла избавить ее от страшной,
нечеловеческой боли.
Внезапно ворон, расправив крылья, взмыл высоко в небо. Клочья волос и
кожи Джоан все еще свисали с его когтей.
Еле живая, Джоан споткнулась и соскользнула с дороги в наполненную
грязью яму. Силы оставили ее, и она затихла.
Вдруг откуда-то послышался звук, похожий на шум мотора. Вниз по реке
двигался грузовик. Он быстро приближался.
Джоан подняла голову. Возможно ли это? Она с трудом поднялась на ноги
и попыталась выбраться на дорогу. Огромный восемнадцатиколесный грузовик
был совсем близко. Джоан крикнула из последних сил, моля о помощи.
Человеческий слух устроен весьма своеобразно. Если звук резко
обрушивается на вас, то практически невозможно определить, откуда он
доносится: спереди или сзади.
У Джоан Харт не было больше глаз. Когда грузовик внезапно вынырнул
из-за поворота, водитель успел заметить жуткую, перепачканную кровью и
грязью женщину. Она стояла посреди дороги, _о_б_р_а_т_и_в_ш_и_с_ь
л_и_ц_о_м_ в _п_р_о_т_и_в_о_п_о_л_о_ж_н_у_ю_ о_т_ г_р_у_з_о_в_и_к_а
с_т_о_р_о_н_у_.
Водитель не успел затормозить.
Грузовик врезался в Джоан Харт, взметнув ее в воздух. Женщина умерла
раньше, чем ее тело упало на асфальт.
Грузовик, проскрежетав тормозами, остановился в сотне ярдов от тела.
Наступившую тишину нарушали лишь глухой рокот мотора и пронзительное
карканье ворона. Круг за кругом, он поднимался все выше до тех пор, пока
не растаял вдали, в темнеющем синем небе.

4
Едва ли на всей территории Соединенных Штатов отыщется второй такой
уголок, подобный краю Озер в штате Висконсин; многие знатоки при этом
небезосновательно полагают, что жемчужиной этого края является озеро
Женева. Расположено оно на редкость удачно и достаточно близко к Чикаго,
чтобы стать для его богатых жителей центром зимних развлечений, и в то же
время на определенном расстоянии, которое отпугивало в праздничные и
выходные дни основную массу населения этого города.
Зимний дом Торнов, или, как его еще называли, "озерный уголок", был
построен из дерева. Дом был внешне стилизован под охотничью избу. Но
внутри его имелись такие удобства, которые были по карману лишь очень
обеспеченным людям. Например, внутренняя телевизионная система слежения.
Как и многие богатые люди, Ричард Торн имел все основания остерегаться
кражи детей. В довершение всего рядом с домом была оборудована вертолетная
площадка.
"Озерный уголок" был снабжен также одной из самых сложных частных
телефонных систем, имеющихся в США. Конечно, Торн запросто мог отказаться
от всех звонков, за исключением телефонного вызова от президента или
госсекретаря. Но, как человек, облеченный властью, он предпочитал
оставаться в пределах досягаемости.
На этот раз в доме на озере Женева собралась неизменная компания:
сами Торны, их друзья и деловые знакомые. Предстояло отпраздновать
тринадцатилетие мальчиков. Торнам нравилось устраивать вечеринки, особенно
же они любили отмечать семейные торжества.
Хотя настоящий день рождения Дэмьена был шестого июня, с тех пор, как
он вошел в семью своего дяди, дни рождения мальчиков праздновались в один
и тот же день. Многие знакомые Торнов решили, что подобное совмещение двух
праздников задумано просто удобства ради. И лишь Ричард помнил, что
безумный поступок его брата Роберта каким-то образом связан с днем
рождения Дэмьена.
Накануне торжества вечером Марк и Дэмьен устроились в гостиной. Они
играли. Обычно Дэмьен всегда выигрывал. Но в этот раз Марк, похоже,
обскакал брата. Марк совершенно спокойно относился к своим проигрышам,
если в сражении участвовал только Дэмьен. Однако стоило кому-то из других
сверстников вырвать победу у него или у Дэмьена, Марк моментально
заводился. Когда же дело касалось только братьев, проигрыш не имел для
Марка ни малейшего значения. Возможно, это объяснялось тем, что Марк
всегда подсознательно помнил о трагическом прошлом брата. Он всегда был
невероятно деликатен, даже в младенчестве, теперь же, по-своему заботясь о
Дэмьене, Марк самозабвенно отдавал брату все самое лучшее.
Мальчики расположились перед пылающим кирпичным камином огромных
размеров и бросали игральный кубик. Тишину в зале нарушали только
потрескивание поленьев и стук фишек на игральном столе. Высоко над камином
висело чучело оленьей головы. Ричард застрелил оленя как раз в тот год,
когда был построен этот дом. Еще была жива его первая жена Мэри, и теперь
даже мимолетный взгляд на чучело вызывал в Ричарде грусть. Мэри,
ненавидевшую любое убийство, охватило в ту ночь страшное смятение при виде
туши убитого оленя, которую Ричард тащил от ручья в Лэнд Роувер. Убийство
животного и твердое намерение Ричарда иметь чучело головы оленя над
камином привело к их единственной серьезной ссоре. Мэри была настолько не
в себе, что нарушила неписаное правило: ограничиваться предметом спора.
Она пошла дальше и припомнила мужу чуть ли не все его прегрешения. Всю
неделю потом Ричард побаивался, как бы Мэри не ушла от него, но через свое
упрямство так и не смог переступить: он-таки смастерил чучело и
взгромоздил его над камином.
Когда Анна, впервые заметив голову оленя, спросила о ней мужа, Ричард
ограничился рассказом об охоте, где застрелили этого самца. О ссоре со
своей первой женой Ричард никогда бы не решился заговорить с Анной. Хотя
порой сам себе удивлялся: ведь его вторая жена при всей ее женственности
испытывала почти мужскую страсть к любому "кровавому" виду спорта.
Совершенно очевидно, что Анна разделила бы увлечение Ричарда, заняв в том
давнишнем, беспокоящем его инциденте позицию мужа.
Мальчики так увлеклись игрой, что не заметили, как Анна вошла в
гостиную. Некоторое время она молча наблюдала за ними. "Какие они
замечательные", - подумалось ей. Наконец она нарушила молчание:
- Эй вы, двое, уже поздно. Завтра такой день...
Марк, которому впервые за этот вечер пришло везение, поднял глаза и
попросил:
- Мам, мы почти закончили. Еще пару минут, хорошо? Ну, пожалуйста! -
Он обратился к брату за поддержкой. Лукаво прищурившись, Дэмьен возразил:
- Пошли, Марк. Раз мама говорит, что пора спать, значит, так оно и
есть.
Анна улыбнулась. Улыбнулся и Марк.
- У меня идея, - начал он. - Почему бы нам на ночь не оставить доску
здесь, прямо так - не убирая?
Все засмеялись. Поцеловав мальчиков, Анна выключила свет и ушла. А
братья отправились наверх по деревянной лестнице в свои спальни.
- Дэмьен, - заговорил Марк, - я хотел у тебя кое-что спросить.
- Это очень важно? - акцентируя в голосе томную усталость, обронил
Дэмьен. В этот момент он точно спародировал занудливого и брюзжащего
бизнесмена. Марк рассмеялся.
- Конечно, нет.
- Ладно, валяй, - милостиво разрешил Дэмьен.
- Что за дела у вас с Неффом?
Чего угодно ожидал Дэмьен, но только не этого вопроса. Он внимательно
взглянул на брата и холодно спросил:
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, - протянул Марк, остановившись наверху у лестницы, - мне
кажется, он все время за тобой наблюдает. Это как-то странно.
- Да, пожалуй, - согласился Дэмьен. Он прошел по темному коридору к
своей комнате и открыл дверь. Потом повернулся к Марку, наблюдавшему за
ним: - Нефф - сержант. А сержанты все странные. Ты что, не знаешь? - Он
драматически поклонился и вдруг улыбнулся, давая понять, что шутит. Затем
театрально произнес: - Спокойной ночи! - И исчез в своей спальне.
Гости прибыли вечером на следующий день. Здесь были и Бухер, и
Пасариан с Ахертоном, и доктор Уоррен. Даже из Академии несколько ребят
умудрились добраться сюда на торжество.
Посреди просторной и ярко освещенной столовой в окружении друзей и
гостей стояли Марк и Дэмьен. Они зажали глаза ладонями. Приглушили свет. В
столовую доносились изысканнейшие ароматы из великолепной буфетной залы,
где был накрыт длинный узкий стол. Этот стол XVI века долгое время
принадлежал ордену фламандских монахов. Как-то во время визита в монастырь
Святого Симона Ричард Торн обратил внимание на антикварный стол и
мимоходом заметил своему близкому другу из семейства Херстов, что этот
старинный предмет ему очень понравился. Спустя несколько недель стол был
доставлен в Чикаго вместе с запиской следующего содержания: "Как-нибудь
угостишь меня за этим столом". Поначалу Ричард пребывал в некотором
замешательстве от подобной щедрости друга. Но подарок тем не менее принял
и через некоторое время переправил его в Лейксайд.
Теперь же, стоя посреди зала, стол выдерживал немалую тяжесть: здесь
были и копченая индейка, и деревенский окорок, и потрясающий ростбиф, и
куча всяких салатов - словом, все то, что так необходимо двум крепким юным
паренькам, дабы набраться сил и превратиться в мужчин.
Не хватало только десерта, и его вот-вот должны были подать.
- А можно уже посмотреть? - проговорил Марк, все еще зажимая ладонями
глаза.
- Пока нет, - ласково ответила Анна.
Из соседней комнаты донеслись поющие мужские голоса:
- С днем рождения! С днем рождения!
- А теперь? - не унимался Марк.
- С днем рождения, Марк и Дэмьен! - пропели мужчины.
- Можно! - волнуясь, воскликнула Анна, и оба мальчика тут же отняли
руки от лица.
Они увидели торт таких размеров, что им одним можно было, наверное,
накормить досыта всю Дэвидсоновскую Академию. Торт был трехъярусным, а его
верхушка походила на озеро Женева, если на него взглянуть из окна
столовой. По поверхности озера из сахарной ваты катались на коньках
буковки-человечки в длинных пальто и шарфах: женщины в хорошеньких
шляпках, мужчины в цилиндрах. Все эти конькобежцы конца прошлого века
застыли на месте, освещенные, будто фонарями вокруг катка, тринадцатью
свечами. Создатель этого торта обычно оформлял к рождеству витрины самых
фешенебельных чикагских магазинов. Но тут его убедили применить свое
искусство в новой области. И он создал нечто, что несомненно явилось самым
восхитительным и, возможно, наиболее дорогим тортом ко дню рождения из
всех когда-либо существовавших.
Марк восторженно захлопал в ладоши, Дэмьен заулыбался. Грянули
аплодисменты.
- Фантастика! - воскликнул Марк.
- С днем рождения, мои дорогие мальчики! - Анна обняла Марка и
Дэмьена и расцеловала их.
Марк не мог больше сдерживать свое любопытство, он вырвался из
объятий Анны и бросился к торту, который как раз водрузили на стол. Следом
за ним кинулся к столу и Дэмьен.
В зал вошел Бухер, пропустивший церемонию поздравлений. Его одолела
мучительная мигрень, и он пытался избавиться от нее, отлежавшись в одной
из комнат.
Анна первая заметила Бухера и сочувственно улыбнулась.
- Ну как, получше, Поль? - поинтересовалась она.
- Да, намного, спасибо, - ответил Бухер. Но сведенное болью лицо
выдавало его состояние. - Последние дни я был страшно занят, - признался
он и поглядел в другой угол на Ахертона, стоявшего рядом с мальчиками.
Марк восхищенно разглядывал маленькие фигурки на торте, а Дэмьен тем
временем успел засунуть в сахарный лед палец и весь вымазался.
- Мам! Мистер Бухер! Подите сюда, посмотрите же! - крикнул Марк, с
трудом отрывая взгляд от этого произведения искусства.
Анна улыбнулась и подошла к Марку, а Бухер направился в сторону
Дэмьена, который стоял, прислонившись плечом к стене. Мальчик заметил
приближение Бухера, улыбнулся и вежливо кивнул, надеясь, что тот пройдет
мимо. Дэмьена не устраивала перспектива заниматься болтовней со взрослыми,
ведь поблизости находился такой роскошный торт!
- Как к вам относятся в Академии, Дэмьен? - спросил Бухер.
Дэмьен вздрогнул.
- Хорошо, мистер Бухер.
- А сержант Нефф? Он как? - продолжал спрашивать Бухер. Дэмьен
заинтересовался.
- Вы его знаете? - удивился мальчик. Растерянность была написана на
его лице.
Бухер рассмеялся и положил руку на плечо Дэмьену.
- Я спросил о нем только потому, что наблюдаю за вами, - улыбаясь,
пояснил Бухер. Дэмьен не знал, что и ответить. Он смутился и снова
уставился на торт. От Бухера, похоже, было трудно отделаться. - Скажите,
пожалуйста, Дэмьен, - опять начал тот, - а знаете ли вы, чем я занимаюсь в
"Торн Индастриз"?
Дэмьен взглянул на него и отрицательно покачал головой:
- Не совсем, сэр. - Мальчику казалось, что его глаза достаточно
красноречиво выражают скуку, но деликатность не позволяла резко оборвать
разговор. Между тем Бухер продолжал:
- А вам следует знать о "Торн Индастриз" абсолютно все. В конце
концов ведь однажды компания станет вашей.
- И Марка, - поправил его Дэмьен.
- "Вашей" - я имел в виду вас обоих, - уточнил Бухер. "Этот мальчик -
не дурак, - подумалось ему. - Такту и дипломатии обучен прекрасно". - А
почему бы вам не зайти как-нибудь на завод? Поглядеть на все своими
глазами?
Предложение показалось Дэмьену заманчивым.
- А можно я приду с друзьями? - спросил он. И тут же представил себе,
как они под видом экскурсии на целый день отделаются от занятий в
Академии.
- Конечно, конечно, - тут же согласился Бухер, делая при этом широкий
жест политика, только что удачно завершившего дело чрезвычайной важности.
В это время Ричард Торн постучал серебряной ложечкой по хрустальному
бокалу; этот звук заставил всех разом замолчать. Гости расселись за
столом, и Ричард поднял свой бокал:
- Именно в такие моменты хочется поднять бокал за нашу удачу и
поблагодарить судьбу за все, что мы имеем. Потому что мы действительно
имеем очень многое. Торны - особая семья. И очень важно, что мы используем
свое привилегированное положение, как мне кажется, правильно и мудро. Мы
ни на минуту не должны забывать: так было всегда, но все это может
оборваться, если мы не будем много и упорно трудиться, дабы быть
достойными того, что нам оставлено. Это все, что я хотел сказать. Марк,
ты, конечно, будешь рад услышать, что я не собираюсь тут выступать с
речью.
- Но ведь ты как раз только что с ней выступил, папа, - возразил
Марк, и все рассмеялись. Ричард жестом призвал гостей к молчанию.
- Хотя мне действительно надо сказать еще кое о чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17