Веселье тотчас стихло.«Это доктор Уилсон Джордан», — сообщил Пауэл. — «Он специализировался в области физиологии зрения и располагает сведениями, которые мне желательно от него получить. Пусть он почувствует себя метром среди желторотых новичков. Изобретите какие-нибудь несуществующие проблемы и взывайте о помощи. Заставьте его заговорить».Они подходили поодиночке, по двое и целыми группами. Рыжеволосый изобретатель, занятый проблемой транзистора, воспроизводящего телепатемы, смиренно попросил доктора просветить его. Поделились своими затруднениями две хорошенькие девушки, поглощенные головоломным исследованием, — они пытались определить возможность телепатического общения на расстоянии. Группа японцев, изучавших экстрасенсорный узел — центр телепатической восприимчивости, — с вежливым пришепетыванием настойчиво осаждала доктора Джордана.В час дня Пауэл сказал:— Прошу извинения, доктор, но указанный вами срок подошел к концу… вас ждут дела.— Ничего, ничего, неважно, — отмахнулся Джордан. — Так вот, милейший доктор, если вы попробуете разделить оптическую…Через полчаса Пауэл напомнил снова:— Уже половина второго, доктор Джордан. Вы вылетаете в пять. Право же…— У меня еще уйма времени. Уйма… Звездолеты, знаете ли, как женщины. Ни на одном из них свет клином не сошелся. Беда в том, дорогой сэр, что в вашем замечательном исследовании есть существенное упущение. Вы ни разу не попробовали исследовать узел жизни с помощью витальных красителей. Я посоветовал бы вам…В два часа был сервирован ленч, не помешавший пиршеству умов.В два тридцать раскрасневшийся от приятного возбуждения доктор Джордан признался, что ему претит мысль о роскошной жизни на Каллисто. Там нет ученых. Не с кем поговорить.Разве там мыслимо что-либо хоть отдаленно напоминающее этот блистательный коллоквиум?В три часа он без утайки поведал Пауэлу, как ему досталось это проклятое поместье. Сперва им, кажется, владел Крэй де Куртнэ. Старому Ричу (отцу Бена), наверное, каким-то образом удалось оттяпать поместье, и он записал его на имя жены. После ее смерти поместье перешло к сыну. Ворюгу Бена Рича, видно, мучила совесть, коль скоро он передоверил решение дела крючкам-юристам, а те, петляя в дебрях закона, неожиданно обнаружили, что имение принадлежит Уилсону Джордану.— И конечно, это далеко не единственное, что есть на совести у Рича,— сказал Джордан. — Чего я только не нагляделся, когда работал на него! Но финансисты ведь все жулики. Разве не так?— На мой взгляд, вы несправедливы к Бену Ричу, — с благородным беспристрастием возразил Пауэл. — В нем многое достойно восхищения.— О, конечно, конечно, — торопливо согласился Джордан. — Совесть у него все же есть, и это, право, восхитительно. Мне не хотелось бы дать ему повод подумать, будто я…— Разумеется, — Пауэл с заговорщицким видом одарил Джордана пленительной улыбкой. — То, что как ученые мы можем порицать, нам приходится хвалить как светским людям.— Мы друг друга понимаем, — сказал Джордан, с чувством пожимая Пауэлу руку.В четыре часа доктор Джордан уведомил осчастливленного японца, что с радостью передаст самую секретную часть своей работы по зрительному пурпуру этим славным юношам, чтобы помочь им в исследованиях, над которыми они трудятся. Он вручает факел грядущему поколению. Его глаза увлажнились, голос срывался от волнения, и он двадцать минут подробно объяснял принцип ионизатора, разработанного им для «Монарха».В пять часов доктор Джордан прибыл на аэроскутере на космодром. Доктора провожал весь штат сотрудников лаборатории. Они усыпали его каюту цветами и подарками. Они засыпали его самого бурными изъявлениями благодарности, и когда, набирая скорость, звездолет устремился к четвертому спутнику Юпитера, доктор ощущал приятное сознание, что он принес пользу науке и ни единым словом не нанес вреда своему щедрому и благородному патрону, мистеру Бенджамену Ричу.
В гостиной Барбара старательно училась ползать. Ее недавно покормили, и она перемазалась в желтке.— Та-та-та-та-та-та, — говорила она. — Тата.«Мэри! Мэри! Где же ты? Иди скорей сюда. Она говорит!»«Не может быть!» — Мэра вбежала в комнату. — «Что она сказала?»«Она назвала меня „папа“.— Тата, — сказала Барбара. — Та-та-та-та-та-та.Мэри облила его презрением.«Ишь что придумал. Ничего она не говорит, просто лопочет: „Та-та-та“.Мэри направилась в кухню.«Она хотела сказать „папа“. Она ведь еще маленькая, и ей трудно выговаривать слова».Пауэл наклонился к Барбаре:— Скажи «папа», детка. Папа. Папа. Скажи «па-па».— Та-та, — милым детским голоском протяжно отозвалась Барбара.Пауэл капитулировал. Минуя уровень сознания, он, как прежде, обратился к подсознанию:«Здравствуй, Барбара».— Это снова ты?«Ты меня помнишь?»— Не знаю.«Конечно, помнишь. Я тот малый, что без спросу лазит к тебе в душу, чтобы помочь тебе унять ее смятение».— Значит, нас только двое?«Только двое. Ты знаешь, кто ты? Хочешь, я расскажу тебе, как получилось, что ты совсем одна и бесконечно далека от всех?»— Я ничего не знаю. Расскажи.«Слушай, милое мое дитя, когда-то давным-давно все это с тобой уже было — тогда ты тоже просто-напросто существовала. Потом ты родилась. У тебя была мать, был отец. Ты выросла и стала красивой, стройной, грациозной девушкой с белокурыми волосами и темными глазами. Ты прилетела с Марса на Землю вместе с отцом, и вы…»— Неправда. Кроме тебя, нет никого другого. Нас только двое в темноте.«Нет, Барбара, у тебя был отец».— Никого у меня не было. Никого нет.«Прости, милая. Мне очень жаль, но мы опять должны пройти через эту муку. Мне нужно кое-что узнать».— Нет. Нет, прошу тебя. Нас с тобой только двое. Дух, миленький, прошу тебя, не надо.«Мы и будем вдвоем. Иди сюда, моя хорошая. Твой отец в другой комнате… в комнате, похожей ни цветок… и вдруг мы слышим…»Пауэл глубоко вздохнул и крикнул:— Помощь, Барбара! Помощь!И они замерли, напряженно прислушиваясь. Прикосновение постельного белья. Холодный пол под босыми ногами… нескончаемый коридор… а потом, добежав до комнаты, похожей на орхидею, они врываются в дверь, с криком шарахаются прочь от страшного Бена Рича, который что-то прикладывает к губам отца. Что он к ним приложился Задержи этот образ. Сфотографируй. О господи! Как ужасен был этот приглушенный взрыв! Голова проломлена, и тот, который вызывает столько нежности, почтения, любви, неестественно скорчившись, падает на пол, и сердце надрывается от боли, и нужно доползти и выхватить из помертвевших губ этот зловещий стальной цветок…«Встань, Линк! Ты с ума сошел!»Мари Нойес, возмущенная и негодующая, силилась поставить его на ноги.«Идиот! Тебя нельзя оставить даже на минуту».«Я очень долго простоял здесь на коленях, Мэри?»«Не меньше получаса. Вхожу из кухни, и нате вам, любуйтесь!»«Ты знаешь, Мэри, я нашел то, что искал. Это был револьвер. Старинное огнестрельное оружие. Я его очень отчетливо видел. Вот, взгляни…»«М-м-м. Это и есть револьвер?»«Да».«Где Рич мог его достать? В музее?»«Сомневаюсь. Я хочу рискнуть, попробую одним выстрелом убить двух зайцев. Пожалуйста, стань так, чтобы тебя не было видно на экране».Подойдя к видеофону, Пауэл набрал ВД-12,232. Почти тотчас на экране возникло перекошенное лицо Черча.— Привет, Джерри.— Здравствуйте… Пауэл.Черч держался крайне настороженно.— Гас Тэйт покупал у вас какой-то револьвер?— Револьвер?— Да, огнестрельное оружие. Образца двадцатого столетия. Тот самый, что был пущен в ход при убийстве де Куртнэ.— Не покупал.— Неправда. Джерри, я уверен, что убийца — Гас Тэйт. Мне казалось, что пистолет приобретен у вас. Я сейчас приеду к вам и покажу, как выглядит тот револьвер, а вы мне скажете, прав я или нет. — Поколебавшись, Пауэл тихо, но веско добавил: — Вы нам очень поможете, Джерри, и я буду чрезвычайно признателен. Чрезвычайно. Ждите меня. Я буду у вас через полчаса.Пауэл отключил видеофон. Взглянул на Мэри. Образ подмигивающего глаза.«За полчаса малютка Гас должен успеть домчаться до ссудной кассы Черча».«Но почему вдруг Гас? Я думала, Бен Рич…» — Мэри перехватила схему, в общих чертах составленную Пауэлом для себя еще в доме Экинсов.«Ага, понятно. Ловушка и для Тэйта, и для Черча сразу. Черч продал Ричу револьвер».«Возможно. Наверняка, конечно, знать нельзя. И все-таки ссудная касса— это почти то же, что музей».«Ну а Тэйт, выходит, помогал Ричу осуществить убийство? Не могу поверить».«В этом почти нет сомнений».«Ты хочешь натравить двух этих щупачей друг на друга?»«И обоих на Рича. В качестве следователей мы потерпели полный крах. Попробую их общупачить».«Но если ты не сможешь натравить этих двоих па Рича? Что, если они сразу вызовут его в ломбард?»«Его нет в городе. Мы его выманили. Запугали Кено Киззарда так, что он кинулся в бега, а Рич пытается его перехватить, пока Кено не проболтался».«Да ты и правда жулик, Линк. Держу пари, что не кто иной, как ты, украл погоду».«Нет», — ответил он, — «не я, а Нечестивый Эйб».Покраснев, он поцеловал Мэри, поцеловал Барбару, снова покраснел и, сконфуженный, вышел из дома.
11 В ссудной кассе было темно. Горела только лампа на прилавке, отбрасывая круг неяркого света. В световом пятне время от времени появлялись лица и руки трех собеседников, то наклонявшихся друг к другу в пылу разговора, то распрямлявшихся и тут же исчезавших в темноте.— Нет, — твердо сказал Пауэл. — Я не намерен вас прощупывать. Мне нужен откровенный разговор. Вам двоим как щупачам может показаться обидным, что я обращаюсь к вам вслух, но я поступаю так в знак доверия. Я не могу одновременно разговаривать и прощупывать.— Ой ли? — сказал Тэйт, и в круге света появилось настороженное личико гнома. — Вы и не на такие фокусы способны.— Только не сейчас. Если угодно, проверьте. И хочу поговорить с вами в открытую. Вы сами знаете, я веду следствие по делу об убийстве. Прощупывание мне здесь не поможет.— Что вам нужно, Пауэл? — вмешался Черч.— Вы продали револьвер Гасу Тэйту?— Ничего подобного, — ответил Тэйт.— Тогда зачем вы здесь?— Вам кажется, я должен был оставить без внимания ваше чудовищное обвинение?— Черч вызвал вас сюда, так как продал вам револьвер и отлично знает, как он был использован.В круге возникло лицо Черча.— Никаких револьверов я не продавал и понятия не имею, кто и как ими пользовался: съели?!— Съел, — ответил, усмехнувшись, Пауэл. — Я сам прекрасно знаю, что вы не продавали револьвера Гасу. Вы его продали Бену Ричу.В световом круге снова появилась физиономия Тэйта:— Тогда почему же вы…— Почему? — Пауэл пристально взглянул ему в глаза. — Мне нужно было вызвать вас сюда для разговора. Но подождите минуту. Я закончу с Джерри. — Он повернулся к Черчу. — В вашей кассе был револьвер. Не могло не быть. Рич пришел сюда за ним. Единственное место, куда он мог прийти. Вы с ним уже обделывали делишки. Я не забыл ваших упражнений на бирже…— Будьте вы прокляты! — выкрикнул Черч.— В результате этих упражнений вы и вылетели вон из Лиги, — продолжал Пауэл. — Рискнули всем и потеряли все только потому, что Рич вас попросил покопаться в мыслях у четырех биржевиков и сообщить ему, что вы узнаете. Он нажил миллион и пальцем не пошевельнув, просто нашел дегенерата щупача, готового к услугам.— Он заплатил мне за услугу! — крикнул Черч.— А я вас просто-напросто прошу ответить на вопрос о револьвере.— Чем вы заплатите?— Не глупите, Джерри. Я вас выставил из Лиги, потому что я ханжа и чистоплюй, ведь так? Стану ли я вступать в сомнительные сделки?— Значит, вы ничего не обещаете?— Ничего. Доверьтесь мне, рискните ответить честно. Только никаких посулов вы от меня не дождетесь.— А от других дождался, — пробормотал Черч.— Вот как? Должно быть, от Бена Рича. Обещать-то он горазд. Вот выполняет не всегда. Ну что ж, решайте, кому довериться — мне или Ричу… Так что вы знаете о револьвере?Черч откинулся назад, и голова его скрылась в тени. Немного погодя из темноты раздался его голос:— Никаких револьверов я не продавал и понятия не имею, кто и как ими пользовался. Вот вам мои честные и беспристрастные показания.— Спасибо, Джерри. — Пауэл с улыбкой пожал плечами и повернулся к Тэйту. — Я хочу задать вам только один вопрос, Гас. Мы не будем говорить о том, что вы сообщник Бена Рича… что по его заданию вы расспрашивали Сэма Экинса о де Куртнэ… не будем говорить о том, что вы отправились вместе с Ричем на вечеринку в Бомон Хауз, где прикрывали его и блокировали, и что такие же услуги вы продолжаете ему оказывать…«Одну минуту…»— Не паникуйте, Гас. Я лишь одно хочу узнать: правильно ли я угадал, чем Рич вас купил. Деньгами вас не подкупишь — вы слишком много зарабатываете. Не подкупишь и положением — вы достигли самых вершин. Власть — вот что он вам предложил. Я не ошибся?Тэйт судорожно его прощупывал и, натыкаясь на спокойную уверенность Пауэла, приходил все в большее и большее волнение. Когда же он убедился, что Пауэл знает о его вине, нимало в ней не сомневается и даже не удивлен, его волнение перешло в панику. Он заразил ею и Черча. Пауэл на это и рассчитывал, чтобы использовать их смятение в нужный момент.— Рич мог предложить вам власть в своем мире, в мире бизнеса, — рассуждал между тем Пауэл, — но это сомнительно. Он вряд ли поступился бы частью своего могущества, да и вам оно ни к чему. Скорее он вам предложил власть в мире эсперов. Может он это осуществить? Он финансирует Союз эспер-патриотов. Наверное, он собирался действовать через Союз… устроить переворот? Сделать вас диктатором Эспер Лиги? Возможно, вы уже состоите в Союзе.«Слушайте, Пауэл…»— Таковы мои предположения, Гас, — сухо сказал Пауэл, — и что-то мне подсказывает, что я сумею их подтвердить. Неужели вы вообразили, что мы позволим вам с Ричем так запросто уничтожить Лигу?«Вам не удастся доказать…»— Что доказать?«Ваши обвинения голословны. Я…»— Вы недоумок. Разве вы никогда не видели, как у нас судят щупачей? Мы не прибегаем к судебной процедуре, состоящей в том, что все клянутся говорить правду, а присяжным нужно выяснить, кто же все-таки врет. У нас это иначе, крошка Гас. Вас будет инспектировать комиссия, а состоит она только из эсперов первой ступени. Вы тоже первый, Гас. Пожалуй, вам удастся блокировать двоих… Возможно, и троих. Но не всех же. Говорю вам, вы погибли.«Погодите, Пауэл, прошу вас… погодите!» — Бесстрастное личико манекена передергивалось от ужаса. — «Лига принимает во внимание, если виновный признает свою вину. Если он добровольно сознается в ней. Я вам все расскажу. Все до последнего слова. Сам не знаю, что на меня нашло. Но сейчас я выздоровел. Скажите это в Лиге. Когда имеешь дело с таким психопатом, как Рич, то невозможно сохранить свою индивидуальность. Вы невольно себя с ним отождествляете. Но сейчас с этим покончено. Так и скажите в Лиге. Читайте, вот вам вся история. Он жаловался на кошмары, в которых ему снился Человек Без Лица. Он…»«Он к вам пришел в качестве пациента?»«Да. Так он заманил меня в ловушку. Принудил стать его сообщником! Но это уже позади. Скажите в Лиге, что я с вами. Я от него отрекаюсь. Я расскажу вам все чистосердечно. Пусть Черч будет свидетелем…»— Не буду я свидетелем! — крикнул Черч. — Трус паршивый! После того, как Бен Рич обещал…— Да заткнитесь вы. По-вашему, я хочу стать на всю жизнь отщепенцем вроде вас? Слуга покорный. Только такой сумасшедший, как вы, мог с ним спутаться. А я пока еще в своем уме.— Вы ничтожество и трус. Надеетесь, что спасете свою шкуру? Надеетесь…— Плевать мне на все! — взвизгнул Тэйт. — Пропадать, так хоть не в одиночку. Я сперва утоплю Рича. Я приду в суд свидетелем и сделаю там все, что сумею, чтобы помочь вам, Пауэл. Скажите это в Лиге, Линк. Скажите им…— Ни в какой суд вы не пойдете! — рявкнул Пауэл.— Как так?— Вас воспитала Лига. Вы пока что состоите в ней. Слыхали вы когда-нибудь, чтобы щупач донес на пациента?— Но у меня ведь все улики!— Ну и что? Пусть и останутся при вас. А я не допущу, чтобы щупач трепался на суде и марал честь своих собратьев.— Но если вы не уличите Рича, вы рискуете своим местом.— Пес с ним. Мне было бы жаль расстаться со своей работой, жаль упустить Рича, но такой ценой я платить не собираюсь. При ясном солнышке легко не сбиться с курса, а в ненастье — гораздо трудней. Вы не устояли против непогоды, Гас. И глядите теперь, до чего докатились!— Но я хочу помочь вам, Пауэл.— Вы мне не можете помочь. Во всяком случае, не такой ценой.— Но я же сообщник убийцы! — крикнул Тэйт. — По-вашему, этично отпускать меня подобру-поздорову? По-вашему…— Смотрите на него, — засмеялся Пауэл. — Ишь как он рвется навстречу Разрушению! Нет, Гас. Мы вас возьмем вместе с Ричем. Но я его разоблачу, не прибегая к вашей помощи. Я сыграю так, чтобы не нарушить Клятву Эспера.Пауэл повернулся и вышел из светового круга, скрывшись в темноте. Приближаясь к входным дверям, он ждал: возьмет ли Черч приманку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
В гостиной Барбара старательно училась ползать. Ее недавно покормили, и она перемазалась в желтке.— Та-та-та-та-та-та, — говорила она. — Тата.«Мэри! Мэри! Где же ты? Иди скорей сюда. Она говорит!»«Не может быть!» — Мэра вбежала в комнату. — «Что она сказала?»«Она назвала меня „папа“.— Тата, — сказала Барбара. — Та-та-та-та-та-та.Мэри облила его презрением.«Ишь что придумал. Ничего она не говорит, просто лопочет: „Та-та-та“.Мэри направилась в кухню.«Она хотела сказать „папа“. Она ведь еще маленькая, и ей трудно выговаривать слова».Пауэл наклонился к Барбаре:— Скажи «папа», детка. Папа. Папа. Скажи «па-па».— Та-та, — милым детским голоском протяжно отозвалась Барбара.Пауэл капитулировал. Минуя уровень сознания, он, как прежде, обратился к подсознанию:«Здравствуй, Барбара».— Это снова ты?«Ты меня помнишь?»— Не знаю.«Конечно, помнишь. Я тот малый, что без спросу лазит к тебе в душу, чтобы помочь тебе унять ее смятение».— Значит, нас только двое?«Только двое. Ты знаешь, кто ты? Хочешь, я расскажу тебе, как получилось, что ты совсем одна и бесконечно далека от всех?»— Я ничего не знаю. Расскажи.«Слушай, милое мое дитя, когда-то давным-давно все это с тобой уже было — тогда ты тоже просто-напросто существовала. Потом ты родилась. У тебя была мать, был отец. Ты выросла и стала красивой, стройной, грациозной девушкой с белокурыми волосами и темными глазами. Ты прилетела с Марса на Землю вместе с отцом, и вы…»— Неправда. Кроме тебя, нет никого другого. Нас только двое в темноте.«Нет, Барбара, у тебя был отец».— Никого у меня не было. Никого нет.«Прости, милая. Мне очень жаль, но мы опять должны пройти через эту муку. Мне нужно кое-что узнать».— Нет. Нет, прошу тебя. Нас с тобой только двое. Дух, миленький, прошу тебя, не надо.«Мы и будем вдвоем. Иди сюда, моя хорошая. Твой отец в другой комнате… в комнате, похожей ни цветок… и вдруг мы слышим…»Пауэл глубоко вздохнул и крикнул:— Помощь, Барбара! Помощь!И они замерли, напряженно прислушиваясь. Прикосновение постельного белья. Холодный пол под босыми ногами… нескончаемый коридор… а потом, добежав до комнаты, похожей на орхидею, они врываются в дверь, с криком шарахаются прочь от страшного Бена Рича, который что-то прикладывает к губам отца. Что он к ним приложился Задержи этот образ. Сфотографируй. О господи! Как ужасен был этот приглушенный взрыв! Голова проломлена, и тот, который вызывает столько нежности, почтения, любви, неестественно скорчившись, падает на пол, и сердце надрывается от боли, и нужно доползти и выхватить из помертвевших губ этот зловещий стальной цветок…«Встань, Линк! Ты с ума сошел!»Мари Нойес, возмущенная и негодующая, силилась поставить его на ноги.«Идиот! Тебя нельзя оставить даже на минуту».«Я очень долго простоял здесь на коленях, Мэри?»«Не меньше получаса. Вхожу из кухни, и нате вам, любуйтесь!»«Ты знаешь, Мэри, я нашел то, что искал. Это был револьвер. Старинное огнестрельное оружие. Я его очень отчетливо видел. Вот, взгляни…»«М-м-м. Это и есть револьвер?»«Да».«Где Рич мог его достать? В музее?»«Сомневаюсь. Я хочу рискнуть, попробую одним выстрелом убить двух зайцев. Пожалуйста, стань так, чтобы тебя не было видно на экране».Подойдя к видеофону, Пауэл набрал ВД-12,232. Почти тотчас на экране возникло перекошенное лицо Черча.— Привет, Джерри.— Здравствуйте… Пауэл.Черч держался крайне настороженно.— Гас Тэйт покупал у вас какой-то револьвер?— Револьвер?— Да, огнестрельное оружие. Образца двадцатого столетия. Тот самый, что был пущен в ход при убийстве де Куртнэ.— Не покупал.— Неправда. Джерри, я уверен, что убийца — Гас Тэйт. Мне казалось, что пистолет приобретен у вас. Я сейчас приеду к вам и покажу, как выглядит тот револьвер, а вы мне скажете, прав я или нет. — Поколебавшись, Пауэл тихо, но веско добавил: — Вы нам очень поможете, Джерри, и я буду чрезвычайно признателен. Чрезвычайно. Ждите меня. Я буду у вас через полчаса.Пауэл отключил видеофон. Взглянул на Мэри. Образ подмигивающего глаза.«За полчаса малютка Гас должен успеть домчаться до ссудной кассы Черча».«Но почему вдруг Гас? Я думала, Бен Рич…» — Мэри перехватила схему, в общих чертах составленную Пауэлом для себя еще в доме Экинсов.«Ага, понятно. Ловушка и для Тэйта, и для Черча сразу. Черч продал Ричу револьвер».«Возможно. Наверняка, конечно, знать нельзя. И все-таки ссудная касса— это почти то же, что музей».«Ну а Тэйт, выходит, помогал Ричу осуществить убийство? Не могу поверить».«В этом почти нет сомнений».«Ты хочешь натравить двух этих щупачей друг на друга?»«И обоих на Рича. В качестве следователей мы потерпели полный крах. Попробую их общупачить».«Но если ты не сможешь натравить этих двоих па Рича? Что, если они сразу вызовут его в ломбард?»«Его нет в городе. Мы его выманили. Запугали Кено Киззарда так, что он кинулся в бега, а Рич пытается его перехватить, пока Кено не проболтался».«Да ты и правда жулик, Линк. Держу пари, что не кто иной, как ты, украл погоду».«Нет», — ответил он, — «не я, а Нечестивый Эйб».Покраснев, он поцеловал Мэри, поцеловал Барбару, снова покраснел и, сконфуженный, вышел из дома.
11 В ссудной кассе было темно. Горела только лампа на прилавке, отбрасывая круг неяркого света. В световом пятне время от времени появлялись лица и руки трех собеседников, то наклонявшихся друг к другу в пылу разговора, то распрямлявшихся и тут же исчезавших в темноте.— Нет, — твердо сказал Пауэл. — Я не намерен вас прощупывать. Мне нужен откровенный разговор. Вам двоим как щупачам может показаться обидным, что я обращаюсь к вам вслух, но я поступаю так в знак доверия. Я не могу одновременно разговаривать и прощупывать.— Ой ли? — сказал Тэйт, и в круге света появилось настороженное личико гнома. — Вы и не на такие фокусы способны.— Только не сейчас. Если угодно, проверьте. И хочу поговорить с вами в открытую. Вы сами знаете, я веду следствие по делу об убийстве. Прощупывание мне здесь не поможет.— Что вам нужно, Пауэл? — вмешался Черч.— Вы продали револьвер Гасу Тэйту?— Ничего подобного, — ответил Тэйт.— Тогда зачем вы здесь?— Вам кажется, я должен был оставить без внимания ваше чудовищное обвинение?— Черч вызвал вас сюда, так как продал вам револьвер и отлично знает, как он был использован.В круге возникло лицо Черча.— Никаких револьверов я не продавал и понятия не имею, кто и как ими пользовался: съели?!— Съел, — ответил, усмехнувшись, Пауэл. — Я сам прекрасно знаю, что вы не продавали револьвера Гасу. Вы его продали Бену Ричу.В световом круге снова появилась физиономия Тэйта:— Тогда почему же вы…— Почему? — Пауэл пристально взглянул ему в глаза. — Мне нужно было вызвать вас сюда для разговора. Но подождите минуту. Я закончу с Джерри. — Он повернулся к Черчу. — В вашей кассе был револьвер. Не могло не быть. Рич пришел сюда за ним. Единственное место, куда он мог прийти. Вы с ним уже обделывали делишки. Я не забыл ваших упражнений на бирже…— Будьте вы прокляты! — выкрикнул Черч.— В результате этих упражнений вы и вылетели вон из Лиги, — продолжал Пауэл. — Рискнули всем и потеряли все только потому, что Рич вас попросил покопаться в мыслях у четырех биржевиков и сообщить ему, что вы узнаете. Он нажил миллион и пальцем не пошевельнув, просто нашел дегенерата щупача, готового к услугам.— Он заплатил мне за услугу! — крикнул Черч.— А я вас просто-напросто прошу ответить на вопрос о револьвере.— Чем вы заплатите?— Не глупите, Джерри. Я вас выставил из Лиги, потому что я ханжа и чистоплюй, ведь так? Стану ли я вступать в сомнительные сделки?— Значит, вы ничего не обещаете?— Ничего. Доверьтесь мне, рискните ответить честно. Только никаких посулов вы от меня не дождетесь.— А от других дождался, — пробормотал Черч.— Вот как? Должно быть, от Бена Рича. Обещать-то он горазд. Вот выполняет не всегда. Ну что ж, решайте, кому довериться — мне или Ричу… Так что вы знаете о револьвере?Черч откинулся назад, и голова его скрылась в тени. Немного погодя из темноты раздался его голос:— Никаких револьверов я не продавал и понятия не имею, кто и как ими пользовался. Вот вам мои честные и беспристрастные показания.— Спасибо, Джерри. — Пауэл с улыбкой пожал плечами и повернулся к Тэйту. — Я хочу задать вам только один вопрос, Гас. Мы не будем говорить о том, что вы сообщник Бена Рича… что по его заданию вы расспрашивали Сэма Экинса о де Куртнэ… не будем говорить о том, что вы отправились вместе с Ричем на вечеринку в Бомон Хауз, где прикрывали его и блокировали, и что такие же услуги вы продолжаете ему оказывать…«Одну минуту…»— Не паникуйте, Гас. Я лишь одно хочу узнать: правильно ли я угадал, чем Рич вас купил. Деньгами вас не подкупишь — вы слишком много зарабатываете. Не подкупишь и положением — вы достигли самых вершин. Власть — вот что он вам предложил. Я не ошибся?Тэйт судорожно его прощупывал и, натыкаясь на спокойную уверенность Пауэла, приходил все в большее и большее волнение. Когда же он убедился, что Пауэл знает о его вине, нимало в ней не сомневается и даже не удивлен, его волнение перешло в панику. Он заразил ею и Черча. Пауэл на это и рассчитывал, чтобы использовать их смятение в нужный момент.— Рич мог предложить вам власть в своем мире, в мире бизнеса, — рассуждал между тем Пауэл, — но это сомнительно. Он вряд ли поступился бы частью своего могущества, да и вам оно ни к чему. Скорее он вам предложил власть в мире эсперов. Может он это осуществить? Он финансирует Союз эспер-патриотов. Наверное, он собирался действовать через Союз… устроить переворот? Сделать вас диктатором Эспер Лиги? Возможно, вы уже состоите в Союзе.«Слушайте, Пауэл…»— Таковы мои предположения, Гас, — сухо сказал Пауэл, — и что-то мне подсказывает, что я сумею их подтвердить. Неужели вы вообразили, что мы позволим вам с Ричем так запросто уничтожить Лигу?«Вам не удастся доказать…»— Что доказать?«Ваши обвинения голословны. Я…»— Вы недоумок. Разве вы никогда не видели, как у нас судят щупачей? Мы не прибегаем к судебной процедуре, состоящей в том, что все клянутся говорить правду, а присяжным нужно выяснить, кто же все-таки врет. У нас это иначе, крошка Гас. Вас будет инспектировать комиссия, а состоит она только из эсперов первой ступени. Вы тоже первый, Гас. Пожалуй, вам удастся блокировать двоих… Возможно, и троих. Но не всех же. Говорю вам, вы погибли.«Погодите, Пауэл, прошу вас… погодите!» — Бесстрастное личико манекена передергивалось от ужаса. — «Лига принимает во внимание, если виновный признает свою вину. Если он добровольно сознается в ней. Я вам все расскажу. Все до последнего слова. Сам не знаю, что на меня нашло. Но сейчас я выздоровел. Скажите это в Лиге. Когда имеешь дело с таким психопатом, как Рич, то невозможно сохранить свою индивидуальность. Вы невольно себя с ним отождествляете. Но сейчас с этим покончено. Так и скажите в Лиге. Читайте, вот вам вся история. Он жаловался на кошмары, в которых ему снился Человек Без Лица. Он…»«Он к вам пришел в качестве пациента?»«Да. Так он заманил меня в ловушку. Принудил стать его сообщником! Но это уже позади. Скажите в Лиге, что я с вами. Я от него отрекаюсь. Я расскажу вам все чистосердечно. Пусть Черч будет свидетелем…»— Не буду я свидетелем! — крикнул Черч. — Трус паршивый! После того, как Бен Рич обещал…— Да заткнитесь вы. По-вашему, я хочу стать на всю жизнь отщепенцем вроде вас? Слуга покорный. Только такой сумасшедший, как вы, мог с ним спутаться. А я пока еще в своем уме.— Вы ничтожество и трус. Надеетесь, что спасете свою шкуру? Надеетесь…— Плевать мне на все! — взвизгнул Тэйт. — Пропадать, так хоть не в одиночку. Я сперва утоплю Рича. Я приду в суд свидетелем и сделаю там все, что сумею, чтобы помочь вам, Пауэл. Скажите это в Лиге, Линк. Скажите им…— Ни в какой суд вы не пойдете! — рявкнул Пауэл.— Как так?— Вас воспитала Лига. Вы пока что состоите в ней. Слыхали вы когда-нибудь, чтобы щупач донес на пациента?— Но у меня ведь все улики!— Ну и что? Пусть и останутся при вас. А я не допущу, чтобы щупач трепался на суде и марал честь своих собратьев.— Но если вы не уличите Рича, вы рискуете своим местом.— Пес с ним. Мне было бы жаль расстаться со своей работой, жаль упустить Рича, но такой ценой я платить не собираюсь. При ясном солнышке легко не сбиться с курса, а в ненастье — гораздо трудней. Вы не устояли против непогоды, Гас. И глядите теперь, до чего докатились!— Но я хочу помочь вам, Пауэл.— Вы мне не можете помочь. Во всяком случае, не такой ценой.— Но я же сообщник убийцы! — крикнул Тэйт. — По-вашему, этично отпускать меня подобру-поздорову? По-вашему…— Смотрите на него, — засмеялся Пауэл. — Ишь как он рвется навстречу Разрушению! Нет, Гас. Мы вас возьмем вместе с Ричем. Но я его разоблачу, не прибегая к вашей помощи. Я сыграю так, чтобы не нарушить Клятву Эспера.Пауэл повернулся и вышел из светового круга, скрывшись в темноте. Приближаясь к входным дверям, он ждал: возьмет ли Черч приманку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25