Мэри хотела что-то ответить, но неожиданно выражение лица у нее
изменилось. В то же мгновение мой телефон за ухом заговорил голосом
Старика, и я понял, что она тоже прислушивается.
- Срочно ко мне в кабинет, - приказал Старик.
Мы молча встали. В дверях Мэри остановилась и посмотрела мне в глаза.
- Вот именно поэтому говорить сейчас о супружестве просто глупо. У
нас работа не закончена. Пока мы разговаривали, ты постоянно думал о деле,
и я тоже.
- Я не думал.
- Не играй со мной! Сэм... Представь себе, что ты женат и,
проснувшись, вдруг обнаруживаешь одну из тех тварей на плечах у жены.
Представь, что она управляет твоей женой. - В ее глазах промелькнул ужас.
- Или представь, что я увидела на плечах у тебя...
- Готов рискнуть. И я не позволю им подобраться к тебе.
Он прикоснулась к моей щеке.
- Верю.
Когда мы вошли к Старику, он поднял взгляд и сказал:
- Отлично. Поехали.
- Куда? - спросил я. - Или мне не следовало задавать этот вопрос?
- В Белый дом. К Президенту. А теперь заткнись.
Тут мне уже ничего не оставалось.

3
В начале лесного пожара или эпидемии всегда есть возможность
предотвратить беду минимальными усилиями, если действовать четко и
своевременно. И Старик уже решил, что нужно сделать Президенту - объявить
на всей территории страны чрезвычайное положение, окружить Де-Мойн и
окрестности кордонами и стрелять в каждого, кто попытается выбраться
оттуда. А затем начать выпускать жителей по одному, непременно обыскивая,
чтобы найти всех паразитов. Одновременно задействовать радарные службы,
ракетчиков и космические станции на выявление и уничтожение других
неопознанных кораблей.
Предупредить весь мир, попросить о помощи - но не очень-то
церемониться с международными законами, потому что речь идет о выживании
человечества в борьбе против инопланетных захватчиков. И не важно, откуда
они взялись - с Марса, с Венеры, со спутников Юпитера или вообще из другой
звездной системы. Главное - отразить нападение.
Старик обладал уникальным даром: факты удивительные и невероятные он
подчинял логике с такой же легкостью, как и самые обыденные. Вы скажете,
не бог весть какой дар? Но большинство людей, сталкиваясь с чем-то таким,
что противоречит житейской логике, вообще перестают соображать; фраза "Я
просто не могу в это поверить" звучит заклинанием как для интеллектуалов,
так и для недоумков.
А вот для Старика это пустой звук. И к его мнению прислушивается
Президент.

Охрана из секретной службы работает серьезно. Рентгеноскоп сделал
"бип", и мне пришлось сдать лучемет. Мэри оказалась просто ходячим
арсеналом: машина подала сигнал четыре раза, потом еще коротко булькнула,
хотя я готов был поклясться, что ей даже корешок от налоговой квитанции
негде спрятать. Старик отдал трость сам.
Наши аудиокапсулы выявил и рентгеноскоп, и детектор металла, но
хирургические операции - это уже за пределами компетенции охраны. Они
торопливо посовещались, после чего их начальник решил, что предметы,
имплантированные под кожей, оружием можно не считать. У нас взяли
отпечатки пальцев, сфотографировали сетчатку и только тогда провели в
приемную. Но сразу к Президенту пустили только одного Старика.
Спустя какое-то время нам тоже позволили войти. Старик нас
представил, и я смущенно промямлил что-то в ответ. Мэри лишь сдержано
поклонилась. Президент сказал, что рад с нами познакомиться, и "включил"
свою знаменитую улыбку - ту самую, что вы часто видите на экране
телевизора, - отчего мне сразу поверилось, что он действительно рад
встрече. Я вдруг почувствовал себя тепло, спокойно и перестал смущаться.
Первым делом Старик велел доложить обо всем, что я делал, видел и
слышал, выполняя последнее задание. Добравшись до того места в рассказе,
где мне пришлось убить Барнса, я попытался поймать взгляд Старика, но он
смотрел куда-то в пространство, и я не стал упоминать о его приказе
стрелять. Сказал просто, что убил Барнса, защищая второго агента, Мэри,
когда управляющий телестудией потянулся за пистолетом. Старик тут же меня
перебил:
- Полный отчет!
Пришлось добавить про его приказ стрелять. Президент перевел взгляд
на Старика, но больше никак не отреагировал. Я рассказал о паразите и,
поскольку никто меня не останавливал, обо всем, что случилось после.
Затем настала очередь Мэри. Она довольно сбивчиво пыталась объяснить
Президенту, почему рассчитывает на какую-то реакцию со стороны нормальных
мужчин - реакцию, которой не было у молодых Маклэйнов, полицейского и
Барнса, - но тут он сам пришел ей на помощь. Президент улыбнулся и сказал:
- Милая девушка, я вам охотно верю.
Мэри покраснела, Президент дослушал ее до конца уже с серьезным
выражением лица, и на несколько минут задумался. Затем обратился к
Старику:
- Эндрю, твой отдел всегда оказывал мне неоценимую помощь. Случалось,
отчеты, что ты присылал, поворачивали развитие истории...
Старик фыркнул.
- Значит "нет", так?
- Я этого не говорил.
- Но собирался.
Президент пожал плечами.
- Я хотел предложить, чтобы твои молодые люди нас на время оставили.
Ты, конечно, гений, Эндрю, но и гении ошибаются.
- Видишь ли, Том, я предвидел подобную реакцию. И поэтому привез с
собой свидетелей. Это не гипноз и не наркотические галлюцинации. Можешь
вызвать своих психологов - пусть попробуют поймать их на лжи.
- Я не сомневаюсь, что в подобных вещах ты разбираешься даже лучше,
чем любой из моих специалистов. Взять, например, вот этого молодого
человека - чтобы выгородить тебя, он готов пойти на риск быть обвиненным в
убийстве. Ты буквально вдохновляешь на преданность, Эндрю. А что касается
молодой леди - право же, Эндрю, я не могу начать военные действия,
опираясь только на женскую интуицию.
Мэри шагнула вперед.
- Господин Президент, - сказала она убежденно, - я абсолютно уверена
в том, что говорю. Я всегда это чувствую. Не могу объяснить, как именно,
но те люди не имели ничего общего с нормальными мужчинами.
- Да, но вы упускаете из вида вполне очевидное объяснение - возможно,
это и в самом деле, извиняюсь, "евнухи". Такие несчастные, увы,
встречаются. И по законам вероятности вам запросто могли встретиться
четверо за один день.
Мэри умолкла. Зато заговорил Старик:
- Черт побери, Том! - Я даже вздрогнул: ну разве можно так
разговаривать с Президентом? - Я ведь знал тебя еще в те дни, когда ты
работал в сенатской комиссии, а сам я был у тебя главной ищейкой. И ты
прекрасно понимаешь, что я не пришел бы к тебе с подобной сказкой, если бы
мог найти какое-то другое объяснение. Как насчет космического корабля? Что
там внутри? Почему я не мог попасть на место посадки? - Старик вытащил
снимок, сделанный с космической станции "Бета" и сунул его под нос
президенту.
Это, однако, не произвело на него никакого впечатления.
- Ну как же, факты... Мы оба с тобой неравнодушны к фактам. Но кроме
твоего Отдела, у меня есть и другие источники информации. Вот этот снимок,
например. Ты, когда звонил, особо подчеркивал важность фотоснимка. Однако
местоположение фермы Маклэйнов, указанное в земельных книгах округа,
полностью совпадает с координатами объекта на этой фотографии. - Президент
поднял взгляд и посмотрел на Старика в упор. - Я однажды заблудился в
окрестностях собственного загородного дома. А ты, Эндрю, даже не знаешь
тех мест.
- Том...
- Что, Эндрю?
- Ты случайно не сам ездил проверять карты округа?
- Нет, разумеется.
- Слава богу, а то бы у тебя на плечах уже висело фунта три
пульсирующего желе - и тогда Соединенным Штатам конец! Можешь не
сомневаться: и клерк в столице округа, и агент, которого ты послал, уже
таскают на плечах таких паразитов. Да, и шеф полиции Де-Мойна, и редакторы
местных газет, и авиадиспетчеры, и полицейские - короче, все люди на всех
ключевых постах. Том, я не знаю, с чем мы столкнулись, но они-то наверняка
понимают, что из себя представляем мы, и планомерно отсекают нервные
клетки социального организма прежде, чем эти клетки смогут послать
сигналы. Или же взамен истинной, выдают ложную информацию, как в случае с
Барнсом. Так что, господин Президент, вы должны немедленно отдать приказ о
жесточайших карантинных мерах в этом регионе. Другого пути нет!
- Да, Барнс... - тихо повторил Президент. - Эндрю, я надеялся, что
мне не придется прибегать к этому... - Он щелкнул тумблером на селекторе.
- Дайте мне станцию стереовещания в Де-Мойне, кабинет управляющего.
Экран на столе засветился почти сразу. Президент нажал еще одну
кнопку, и включился большой настенный экран. Перед нами возник кабинет
управляющего станцией, где мы побывали всего несколько часов назад.
Почти весь экран заслоняла фигура человека - и это был Барнс.
Или его двойник. Если мне случается убивать кого-то, эти люди никогда
не восстают из мертвых. Увиденное меня потрясло, но я все же верю в себя.
И в свой лучемет.
- Вы меня вызывали, господин Президент? - Судя по голосу человек был
несколько ошарашен оказанной ему честью.
- Да, благодарю вас. Мистер Барнс, вы узнаете этих людей?
На лице Барнса появилось удивленное выражение.
- Боюсь, нет. А должен?
Тут вмешался Старик.
- Скажите ему, чтобы пригласил своих секретарей и помощников.
Президент удивился, но просьбу выполнил. В кабинете появились еще
несколько человек - в основном, девушки, - и я сразу узнал секретаршу, что
сидела в приемной Барнса. "Ой, да это же Президент", - пискнула вдруг одна
из девушек.
Нас никто не узнал. В отношении меня и Старика это не удивительно, но
Мэри выглядела так же, как и тогда, и я не сомневаюсь, что у любой
женщины, которая ее видела, образ Мэри врезался в память навсегда.
И еще я заметил: все они сутулились.
После этого Президент нас просто выпроводил. Прощаясь, он положил
руку Старику на плечо и сказал:
- В самом-то деле, Эндрю, республика выстоит. Худо-бедно мы ее
вытянем.
Спустя десять минут мы уже стояли на холодном ветру на платформе
Рок-Крик. Старик словно стал меньше ростом и действительно постарел.
- Что теперь, босс?
- А? Для вас - ничего. Отдыхайте до дальнейших распоряжений.
- Я бы хотел еще раз заглянуть к Барнсу.
- В Айову не суйся. Это приказ.
- М-м-м... А что ты собираешься делать, если не секрет?
- Собираюсь махнуть во Флориду. Лягу на горячий песок и буду ждать,
пока весь мир не полетит к чертям. Если у тебя хватит ума, ты поступишь
так же. Времени осталось совсем немного.
Он расправил плечи и двинулся прочь. Я расправил плечи и двинулся
прочь. Я обернулся, но Мэри уже ушла. На платформе ее не было. Я догнал
Старика и спросил:
- Прошу прощения, босс, а где Мэри?
- А? Отдыхает, надо полагать. Все. Меня не беспокоить.
Я хотел было разыскать Мэри по отдельской системе связи, но вспомнил,
что не знаю ни ее настоящего имени, ни кода, ни идентификационного номера.
А скандалить и требовать, чтобы мне нашли ее по описанию, просто глупо.
Только в "Косметике" знают, как на самом деле выглядит агент, но они
ничего не скажут. Сам я знал только, что она дважды была на задании
рыжеволосой и выглядела - на мой вкус - как объяснение "почему мужчины
дерутся". Попробуйте закодировать такую информацию в телефонный аппарат!
Короче, я просто снял себе комнату.

4
Проснулся я уже в сумерках и от нечего делать просто смотрел в окно,
наблюдая, как оживает с приходом ночи столица. Огибая мемориальный
комплекс, уходила вдаль река. Выше по течению, за границей округа, в воду
добавляли флуоресцин, и от этого река светилась в ночи переливами
розового, янтарного и алого цветов. По ярким полосам сновали туда-сюда
прогулочные катера, до отказа набитые парочками, у которых, без сомнения,
"одно на уме".
На суше, то здесь, то там посреди старых зданий зажигались прозрачные
купола, отчего город становился похож на какую-то сказочную страну огней.
К востоку, где в свое время упала бомба, старых домов не было вообще, и
весь район казался огромной корзиной разукрашенных пасхальных яиц -
вернее, гигантских скорлупок, освещенных изнутри.
Наверно, мне приходилось видеть столицу ночью чаще чем большинству
людей, и я никогда об этом не задумывался. Но сегодня у меня возникло
такое чувство, будто это "в последний раз". Только не от красоты
сдавливало горло - от понимания, что там, внизу, под покровом мягкого
света - люди, живые люди, личности, и все заняты обычными своими делами,
любят, ссорятся, как кому нравится - короче, каждый делает, черт побери,
что ему хочется, как говорится, под виноградником своим и под своей
смоковницей, и никто не испытывает страха.
Я думал обо всех этих людях, и мне виделась совсем другая картина:
милые добрые люди, но у каждого - присосавшийся за плечами паразит,
который двигает их ногами и руками, заставляет говорить, что ему нужно, и
идти, куда ему хочется. Подумав об этом, я дал клятву: если победят
паразиты, я лучше погибну, но не позволю такой твари ездить у меня на
спине. Агенту Отдела это не сложно, достаточно откусить ноготь, если руки
связаны или еще что, есть множество других способов. Старик планирует на
все случаи жизни.
Но он планировал подобные штуки совсем для иных целей, и я это знал.
Наше с ним дело - охранять безопасность людей, а вовсе не сбегать, когда
приходится слишком туго.
Но сделать сейчас я все равно ни черта не мог. Я отвернулся от окна и
подумал, что мне, пожалуй, не хватает компании. В комнате оказался
стандартный каталог "эскорт-бюро" и "агентств моделей", какой можно найти
почти в каждом большом отеле; я полистал его и захлопнул. Веселые подруги
меня совсем не интересовали, я хотел видеть только одну-единственную
девушку, ту самую, неприступную. Вот только где ее искать?
Я всегда ношу с собой пузырек с пилюлями "Темпус фугит" [время летит
(лат.)] - встряска для рефлексов, не раз бывало, помогала мне справиться с
трудными ситуациями. И что бы там ни писали всякие паникеры, эти пилюли
вовсе не вырабатывали патологического пристрастия, как, например, гашиш.
Хотя, конечно, какой-нибудь пурист мог бы сказать, что я
пристрастился, потому что я иногда принимал их, чтобы свободные сутки
казались неделей отпуска. И мне нравилось легкое эйфорическое ощущение,
которое они вызывали. Но главное - это свойство растягивать субъективное
время в десять и более раз, дробить его на мельчайшие отрезки, за счет
чего в те же календарные сроки можно прожить гораздо дольше. Да,
разумеется, я знаю эту жуткую историю о человеке, который состарился и
умер за один месяц, потому что принимал пилюли одну за другой, но я
пользуюсь ими лишь изредка.
А может быть, тот человек знал, что делал. Он прожил долгую
счастливую жизнь - не сомневайтесь, счастливую - и в конце концов умер
тоже счастливым. Какая разница, что солнце вставало для него только
тридцать раз? Кто ведет счет счастью и устанавливает правила?
Я сидел, глядя на пузырек с пилюлями, и думал, что там достаточно -
по моему личному времени - года на два. Забраться бы в нору и закрыть
вход...
Я вытряхнул на ладонь две штуки, налил стакан воды. Затем сунул их
обратно в пузырек, нацепил пистолет и аппарат связи, вышел из отеля и
направился в Библиотеку Конгресса.
По дороге остановился в баре и просмотрел последние новости. Из Айовы
ничего не было, но с другой стороны, когда в Айове вообще что-нибудь
случается?
В библиотеке я сразу прошел в справочный отдел и занялся каталогом,
выискивая с помощью "мигалок" нужные темы: от "летающих тарелок" к
"летающим дискам", потом к "проекту "Блюдце", через "огни в небе",
"кометы", "диффузионную теорию возникновения жизни", две дюжины тупиковых
маршрутов и всякую околонаучную муру для чокнутых. Где руда, а где пустая
порода? Только со счетчиком Гейгера и определишь. Тем более, что самая
нужная информация прячется, возможно, под семантическим кодом где-нибудь
между баснями Эзопа и мифами о затерянном континенте.
Однако через час я все-таки подобрал целую стопку селекционных
карточек, вручил их весталке за стойкой, и та принялась скармливать их
машине. Наконец она закончила и произнесла:
1 2 3 4 5