Может быть… Но я об этом не жалею. Он поступил со мной хуже, научив понимать силу зла. Я хорошо сознаю, что все мои дела очень… скверны, но я иначе не могу… Я знаю, что ты думаешь в эту минуту обо мне: «Какой, дескать, это злодей, убийца, обрызганный кровью моего мужа и своего родного отца. Как только земля терпит такое чудовище!» Так ведь? Но ты в моей власти, и ничего не можешь сделать мне… Это-то меня и радует… Да, я и убийца, и злодей, и чудовище, но в этом виноват не я. Дед и отец вложили в меня предрасположение к сумасшествию, а ты… ты дала толчок к его развитию… Значит, на вас всех надает и ответственность за все то, что я делаю дурного… От моей бабки, которая была кафрянкой и знахаркой, перешла ко мне жажда мести, но зато перешли и знания, каких никогда не может быть у белых… Когда тот, тело которого, надеюсь, уже съедено акулами, нанес мне тяжкое оскорбление, мое сумасшествие окончательно прорвалось, и я поклялся… Я сдержал эту клятву: англичанин умер, а ты в моей власти… Ты молчишь, Сусанна? Значит, ты понимаешь, что ничто в мире не заставит меня отказаться от тебя? Ты права: я хитростью и преступлением добыл тебя, – хитростью же и преступлением и удержу у себя. Ты в моей власти, тебе от меня не уйти, и никому тебя не найти здесь: это место известно только немногим из моих кафров, а они никогда не решатся изменить мне, потому что хорошо знают, как я им отплачу за это… Итак, будь моей женой добровольно, и ты найдешь во мне самого нежного и преданного мужа… Огонь страсти, пожирающий мой мозг и мою кровь, угаснет, и я сделаюсь таким же тихим и кротким, каким был до тех пор, пока не увидал тебя и твою любовь к этому англичанину… Слышишь, Сусанна?.. Ты не отвечаешь!.. Хорошо! Я теперь тебя покину, но через час снова явлюсь, и ты тогда должна дать мне ответ, иначе я… Ну да об этом потом, а теперь я пойду принять еще некоторые меры на случай поисков со стороны твоих родственников, хотя и уверен, что они не найдут твоих следов. Ха!.. Теперь даже сама продувная Сигамба ни за что не пронюхает, куда ты девалась, а все-таки известные предосторожности не будут лишними… «Береженого и Бог бережет».
После этих слов негодяй захохотал и вышел из хижины.
– Убийца! – проговорила ему вслед Сузи, и страшное отчаяние появилось на ее лице.
Как только Черный Пит отошел достаточно далеко от хижины, Сигамба спустилась в нее сквозь потолок, как раз в то время, когда Сузи вынула свой кинжал, перерезала веревку на ногах и, опустившись на колени, готовилась произнести предсмертную, быть может, молитву.
Для того, чтобы Сузи не вскрикнула от неожиданности, знахарка, подкравшись сзади, зажала ей рот обеими руками и прошептала:
– Это я, Ласточка, твоя Сигамба, не бойся.
С этими словами она обошла вокруг Сузи так, что та могла убедиться собственными глазами, что перед ней действительно Сигамба. Сузи равнодушно взглянула на знахарку и тихо спросила:
– Зачем ты здесь, Сигамба?
– Чтобы спасти тебя, Ласточка.
– Меня уже никто не может спасти, – тихо прошептала Сузи.
– Я вырву тебя отсюда, и ты опять будешь счастлива.
– На что мне теперь жизнь? Ральфа уже нет…
– Ральф жив. Он был только ранен. Мы нашли его на берегу моря и отправили к твоим родителям, – быстро проговорила Сигамба.
Сузи мигом вскочила на ноги. Личико ее покрылось румянцем радости, и в пустых до того глазах засветился огонь неземного восторга. Но словно боясь поверить невероятному, она спросила Сигамбу, пристально глядя ей в лицо:
– Ты не лжешь?
– Клянусь Великим Духом, что муж Ласточки жив и будет долго еще жить!.. Но время бежит, нужно скорее действовать. Ты очень слаба. Выпей вот молока, подкрепи свои силы, они тебе понадобятся, а я пока займусь своим делом.
На столе стоял кувшин с молоком и лежали маисовые лепешки. Пока Сузи утоляла голод, которого раньше не чувствовала, знахарка подняла веревку, сделала из нее петлю и накинула на вбитый в стену гвоздь.
– Что это ты делаешь? – спросила заинтересованная молодая женщина.
– А вот увидишь, – ответила знахарка. – Ты кончила закусывать?
– Да, и чувствую, что силы ко мне возвратились.
– Тем лучше. Теперь слушай меня, Ласточка. Перед хижиной стоит на часах кафр, который повесил бы Сигамбу, если б тогда Ласточка не спасла меня. Я ему тогда же предсказала скорую смерть. Теперь его час настал. Я сейчас просуну голову в эту петлю и притворюсь, будто я удавленная. Ты беги к двери и кричи. Когда часовой прибежит в хижину, ты с испугом укажи на меня. Он подумает, что это привидение, которое явилось напомнить ему о моей угрозе, и бросится бежать. Но этот дротик догонит его и не позволит поднять тревогу. Потом мы…
– Зачем же тебе нужно разыгрывать удавленницу и пугать этого несчастного? – недоумевала Сузи.
– Так нужно, Ласточка, – отвечала знахарка. – Делай, пожалуйста, как я говорю, – прибавила она, просовывая голову в петлю и только кончиками пальцев опираясь о земляной пол, точь-в-точь как тогда в лесу.
Сузи бросилась к двери и громко закричала:
– Помогите!.. Помогите!.. Ко мне кто-то забрался!
Часовой поспешно отодвинул наружную задвижку и вошел в хижину. Свет падал на страшно искаженное, с высунутым языком лицо Сигамбы. Взглянув на мнимую удавленницу, суеверный дикарь с ужасом закрыл лицо руками и попятился к двери. В то же время его поразил в сердце дротик, пущенный ловкой, привычной рукой знахарки. Дикарь, не испустив ни звука, упал на пол и тут же умер.
Сигамба сбросила с себя петлю, схватила за руку Сузи и выскочила из хижины. Обе пустились бегом к утесу.
Очутившись по ту сторону утеса, Сигамба испустила крик совы. Зинти, все время не спускавший глаз с тоннеля, уже заметил женщин и догадался, не дожидаясь дальнейших приказаний, подвести к ним лошадей.
– Слава Великому Духу! – прошептала Сигамба, усаживал дрожавшую спутницу на лошадь.
Усевшись затем сама на другую лошадь, она быстро проговорила:
– Зинти, домой, к Ласточке!
– А как же быть с мулом, госпожа? – спросил кафр.
– Отвяжи его и оставь здесь. Он сам найдет дорогу домой, – распорядилась Сигамба.
Кафр поспешил исполнить это приказание, и через минуту беглецы во всю прыть мчались по дороге к нашей ферме. Все шло хорошо, как вдруг из одного ущелья, через которое нужно было проехать, выступил небольшой отряд всадников с Черным Питом во главе.
Беглецы остановились, как по команде.
– Есть другой проход, Зинти? – торопливо спросила Сигамба.
– Нет, госпожа, – ответил кафр. – Но направо есть большая гора, можно переехать через нее.
– Значит, едем к горе, – сказала Сигамба. – Только вот что. Если кому-нибудь придется отстать друг от друга, то тот, кто приедет раньше, должен ожидать других на той стороне горы.
X. КАК СТРЕЛА СПАСЛА СУЗИ И СИГАМБУ. ПРЕДСКАЗАНИЕ О БЕЛОЙ ЛАСТОЧКЕ
Когда беглецы повернули лошадей в сторону, Черный Пит со своими спутниками был от них всего в ста шагах, но беглецов спас лесок, через который лежал их путь. Ван-Воорен не думал, что они решатся покинуть этот лесок, и потому искал их там во всех направлениях, между тем как они, проехав лес, уже мчались по открытой равнине.
Ехали всю ночь и только перед рассветом добрались до небольшого ручья. Теперь до той горы, о которой говорила знахарка, осталось всего миль двадцать. Сузи оглянулась назад и, не заметив более погони, предложила остановиться, чтобы дать возможность измученным лошадям немного отдохнуть и утолить мучившую их жажду.
Удостоверившись в свою очередь, что непосредственной опасности пока нет, Сигамба согласилась на небольшую остановку на берегу ручья.
– Там есть место, где можно будет укрыться в случае надобности. – ответила Сигамба. – А когда нас перестанут преследовать, мы можем спуститься с той стороны горы и направиться прямо к вам домой через смежную цепь гор. Это будет гораздо безопаснее, чем ехать по открытому месту, где нас можно увидеть за несколько миль.
– А эта гора обитаема? – спросила Сузи.
– Да, Ласточка, там живет могущественный начальник красных кафров, Сигва, который считает своих воинов тысячами. Он мог бы помочь нам; но я слышала, что он отправился к северу на войну с некоторыми из племен свацци, с которыми поссорился.
– А его народ разве не может оказать нам помощь?
– Мог бы. Но я не знаю, кто там остался из начальников… Вот приедем – увидим… Во всяком случае, у красных кафров мы будем в большей безопасности, нежели где-либо, пока не доберемся до дому.
Сузи хотела еще что-то спросить, но вдруг раздалось восклицание Зинти, увидавшего сзади, на расстоянии всего одной мили, нескольких всадников, несшихся во весь опор прямо к ним. Во всаднике, мчавшемся впереди, не трудно было узнать Черного Пита.
– Ага! – проговорила Сигамба, вглядевшись во всадников, – они на свежих лошадях. Должно быть, переменили их в краале, мимо которого мы недавно проехали. Этот крааль тоже принадлежит Черному Питу. Вот почему они отстали от нас…
– Так нам надо скорее ехать! – воскликнула побледневшая Сузи.
– Да, мешкать нечего, тем более, что наши лошади немного отдохнули и напились, – отвечала Сигамба, поспешно подсаживая свою испуганную спутницу на лошадь.
– Скорее! Скорее! – твердила Сузи, со страхом оглядываясь назад.
– Не бойся, Ласточка, – успокаивала ее Сигамба. – Они еще далеко и не настигли нас, да едва ли и настигнут.
Но если в ее тоне и слышалась уверенность, то в душе возникло сильное опасение, потому что она хорошо видела, что их лошади сильно утомлены этой бешеной скачкой и что преследователи легко могут догнать их на своих свежих лошадях. Только лошадь Сузи выглядела еще хорошо – та самая Страт, с помощью которой знахарка уже раз спасла всех нас, когда мы возвращались от ван-Роозена. Стрела была подарена Яном Ральфу» и Сигамба догадалась взять ее вместе с роером нашего зятя, как бы предчувствуя, что она еще раз может принести пользу.
Успокоенная словами своей спасительницы, Сузи села на лошадь, и скачка возобновилась. Однако через некоторое время, когда беглецы очутились в местности, усеянной буераками и изрезанной во всех направлениях глубокими оврагами с густой порослью, Зинти вдруг объявил Сигамбе, что его лошадь не может более поспевать за их лошадьми.
– Спустись вон в тот овраг и посиди там, пока наши преследователи не проедут мимо.
– А потом, госпожа?
– А потом… потом ты сам придумай, как лучше поступить.
Обе женщины поскакали дальше, а кафр, соскочив со своей тяжело дышавшей лошади, поспешно новел ее к оврагу и вскоре исчез из вида. Ван-Воорен со своими спутниками как раз в это время переезжал через пригорок, за которым ему ничего не было видно.
Через час наши беглянки подъехали к реке, по ту сторону которой ясно виднелась громадная гора. Стрела все еще не уменьшала своего бега, хотя бока ее, покрытые мылом, втянулись, а глаза страшно расширились; лошадь же Сигамбы, видимо, слабела, но все еще старалась, напрягая последние силы, не отставать от Стрелы.
– До реки у нее хватит сил, а дальше едва ли, – сказала Сигамба, гладя по шее свою измученную лошадь.
– А потом что же мы будем делать? – с ужасом прошептала Сузи, оглядываясь назад и видя, что расстояние между ними и преследователями значительно уменьшилось.
– А потом мы увидим, – ответила Сигамба, понукая свою выбившуюся из сил лошадь.
Наконец беглянки очутились почти на самом берегу реки, известной у дикарей под названием «Красных Вод». К немалому испугу Сигамбы река страшно поднялась и разлилась благодаря ночному ливню. Выступив из берегов, она с шумом катила свои мутные, покрытые грязной пеной, красноватые волны.
– Неужели нам нужно переправляться через эту реку? – ужасалась Сузи.
– А разве Ласточке приятнее опять попасть в руки к Черному Питу? – заметила Сигамба.
Сузи вздрогнула и молча стала подгонять Стрелу.
В двух шагах от воды лошадь Сигамбы вдруг затрепетала, подпрыгнула и, как подстреленная, упала на землю.
– Вперед, Ласточка!.. Смелее! – воскликнула знахарка, ловко спрыгнувшая с седла в момент падения лошади. – Стрела перенесет тебя на тот берег, а там ты…
– А ты, Сигамба? – перебила Сузи. – Неужели ты…
– Я?.. Я останусь здесь, – отвечала мужественная женщина. – Жаль только, что я не догадалась взять у Зинти роер.
– Нет, нет! Я не могу допустить этого! Ты не останешься, если не хочешь, чтобы я бросилась прямо в воду! – вскричала моя благородная дочь.
– Садись скорее ко мне. Места хватит нам обеим, притом ты такая легонькая.
Сигамба молча кивнула головой. Когда Стрела вошла в воду, знахарка последовала за лошадью и, ухватившись за ее густую гриву, поплыла рядом. В это время преследователи тоже подъехали к реке, и ван-Воорен крикнул беглянкам, чтобы они лучше сдались, если не желают погибнуть в реке.
Сигамба чувствовала, как задрожала Сузи, услыхав этот противный голос. Ободрив свою спутницу несколькими словами, знахарка погладила шею лошади и что-то шепнула ей. Умное животное, тряхнув головой, быстро направилось к противоположному берегу, прямо наперерез быстрому течению.
Преследователи испустили крик удивления и досады. Черный Пит тоже хотел перебраться через реку вплавь, но никакие понукания не могли заставить его лошадь последовать примеру Стрелы, и он вынужден был оставить свое намерение. Скрежеща в бессильной ярости зубами, он молча смотрел на ускользавших от него беглянок.
Между тем Стрела, победоносно справившись со стремниной, приближалась к противоположному берегу, а преследователи вынуждены были направиться вдоль берега, чтобы найти брод. Сигамба засмеялась, зная, что на это им понадобится несколько часов.
Через десять минут храброе и преданное животное благополучно доставило обеих женщин на землю и с громким радостным фырканьем стало отряхиваться.
Потрепав по шее свою спасительницу, Сигамба помогла Сузи сойти с седла и весело сказала:
– Ну, теперь нам всем можно немного отдохнуть после такого подвига. Никто не поверит, что мы переплыли через Красные Воды во время разлива на одной лошади, и притом вдвоем. Спасибо тебе, наша храбрая спасительница!
С этими словами она обхватила обеими руками мокрую морду лошади и крепко поцеловала, животное ответило на это тихим ласковым ржанием, точно понимая, что его благодарят. Сузи тоже с благодарностью погладила Стрелу по ее крутой, красивой шее.
Через полчаса обе путницы уселись опять на лошадь и продолжили путь. В нескольких стах шагах от берега начинался подъем на гору.
– Долго нам еще придется ехать? – спросила Сузи.
– Нет, теперь мы скоро доберемся до селения Сигвы, – отвечала Сигамба, зорко посматривая вокруг.
– Слава Богу! – продолжала Сузи. – А то я так устала, что едва держусь в седле.
– Знаю, знаю, Ласточка, – ласково говорила ее телохранительница. – Что же делать, потерпи еще немного.
Подъем на гору продолжался часа полтора. Но вот, завернув за один громадный выступ горы, путницы вдруг очутились на обширном, ровном и открытом пространстве, на котором было разбросано множество хижин. На площадке стояла целая армия черных воинов, распределенная по полкам, как у бледнолицых. От блеска множества металлических наконечников копий и дротиков резало глаза. Немного в стороне стояла группа предводителей.
– Сейчас решится наша участь, – прошептала Сигамба, направляя Стрелу прямо к этой группе.
Все с изумлением смотрели на неожиданное странное явление: на чистокровную, видимо, загнанную лошадь и сидевших на ней прекрасную бледнолицую женщину и маленькую негритянку. Остановившись перед предводителями, Сигамба сошла на землю, а Сузи осталась в седле.
– Кто ты? – спросил Сигамбу стоявший впереди предводитель, высокий статный человек в одежде из леопардовых шкур, пристально глядя на растрепанную и мокрую фигуру маленькой женщины.
– Я – Сигамба Нгенианга, знахарка, о которой вы, быть может, кое-что слыхали, – смело ответила последняя.
– Слыхали, слыхали!.. Знаем! Она великая знахарка! – раздалось несколько голосов из рядов войска в ответ на вопросительный взгляд вождя.
– К какому роду и племени ты принадлежишь? – продолжал предводитель в леопардовых шкурах.
– К роду Звида, которого Шака прогнал из земли зулусов. По рождению я начальница племени упомодванов, живущих в горах Упомодвана. Они были детьми Звида, а теперь стали детьми Шака…
– Что же заставило тебя так далеко удалиться от своего дома?
– Когда Звида и его народ были прогнаны Шакой, мой народ, упомодваны, добровольно, вопреки моей воле, подчинился Шаке. Я этого не могла стерпеть, и потому ушла.
– Хотя твое тело мало, но ум и сердце велики, – сказал предводитель.
– То, что рассказывает Сигамба, – верно, – заметил один из стоявших рядом воинов. – Я слышал об этом, когда меня посылали к эндвандцам.
– А кто эта красивая женщина, которая сидит на лошади? – снова продолжал предводитель.
– Это – моя сестра и госпожа, которой я буду служить до самой своей смерти, потому что она спасла мне жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
После этих слов негодяй захохотал и вышел из хижины.
– Убийца! – проговорила ему вслед Сузи, и страшное отчаяние появилось на ее лице.
Как только Черный Пит отошел достаточно далеко от хижины, Сигамба спустилась в нее сквозь потолок, как раз в то время, когда Сузи вынула свой кинжал, перерезала веревку на ногах и, опустившись на колени, готовилась произнести предсмертную, быть может, молитву.
Для того, чтобы Сузи не вскрикнула от неожиданности, знахарка, подкравшись сзади, зажала ей рот обеими руками и прошептала:
– Это я, Ласточка, твоя Сигамба, не бойся.
С этими словами она обошла вокруг Сузи так, что та могла убедиться собственными глазами, что перед ней действительно Сигамба. Сузи равнодушно взглянула на знахарку и тихо спросила:
– Зачем ты здесь, Сигамба?
– Чтобы спасти тебя, Ласточка.
– Меня уже никто не может спасти, – тихо прошептала Сузи.
– Я вырву тебя отсюда, и ты опять будешь счастлива.
– На что мне теперь жизнь? Ральфа уже нет…
– Ральф жив. Он был только ранен. Мы нашли его на берегу моря и отправили к твоим родителям, – быстро проговорила Сигамба.
Сузи мигом вскочила на ноги. Личико ее покрылось румянцем радости, и в пустых до того глазах засветился огонь неземного восторга. Но словно боясь поверить невероятному, она спросила Сигамбу, пристально глядя ей в лицо:
– Ты не лжешь?
– Клянусь Великим Духом, что муж Ласточки жив и будет долго еще жить!.. Но время бежит, нужно скорее действовать. Ты очень слаба. Выпей вот молока, подкрепи свои силы, они тебе понадобятся, а я пока займусь своим делом.
На столе стоял кувшин с молоком и лежали маисовые лепешки. Пока Сузи утоляла голод, которого раньше не чувствовала, знахарка подняла веревку, сделала из нее петлю и накинула на вбитый в стену гвоздь.
– Что это ты делаешь? – спросила заинтересованная молодая женщина.
– А вот увидишь, – ответила знахарка. – Ты кончила закусывать?
– Да, и чувствую, что силы ко мне возвратились.
– Тем лучше. Теперь слушай меня, Ласточка. Перед хижиной стоит на часах кафр, который повесил бы Сигамбу, если б тогда Ласточка не спасла меня. Я ему тогда же предсказала скорую смерть. Теперь его час настал. Я сейчас просуну голову в эту петлю и притворюсь, будто я удавленная. Ты беги к двери и кричи. Когда часовой прибежит в хижину, ты с испугом укажи на меня. Он подумает, что это привидение, которое явилось напомнить ему о моей угрозе, и бросится бежать. Но этот дротик догонит его и не позволит поднять тревогу. Потом мы…
– Зачем же тебе нужно разыгрывать удавленницу и пугать этого несчастного? – недоумевала Сузи.
– Так нужно, Ласточка, – отвечала знахарка. – Делай, пожалуйста, как я говорю, – прибавила она, просовывая голову в петлю и только кончиками пальцев опираясь о земляной пол, точь-в-точь как тогда в лесу.
Сузи бросилась к двери и громко закричала:
– Помогите!.. Помогите!.. Ко мне кто-то забрался!
Часовой поспешно отодвинул наружную задвижку и вошел в хижину. Свет падал на страшно искаженное, с высунутым языком лицо Сигамбы. Взглянув на мнимую удавленницу, суеверный дикарь с ужасом закрыл лицо руками и попятился к двери. В то же время его поразил в сердце дротик, пущенный ловкой, привычной рукой знахарки. Дикарь, не испустив ни звука, упал на пол и тут же умер.
Сигамба сбросила с себя петлю, схватила за руку Сузи и выскочила из хижины. Обе пустились бегом к утесу.
Очутившись по ту сторону утеса, Сигамба испустила крик совы. Зинти, все время не спускавший глаз с тоннеля, уже заметил женщин и догадался, не дожидаясь дальнейших приказаний, подвести к ним лошадей.
– Слава Великому Духу! – прошептала Сигамба, усаживал дрожавшую спутницу на лошадь.
Усевшись затем сама на другую лошадь, она быстро проговорила:
– Зинти, домой, к Ласточке!
– А как же быть с мулом, госпожа? – спросил кафр.
– Отвяжи его и оставь здесь. Он сам найдет дорогу домой, – распорядилась Сигамба.
Кафр поспешил исполнить это приказание, и через минуту беглецы во всю прыть мчались по дороге к нашей ферме. Все шло хорошо, как вдруг из одного ущелья, через которое нужно было проехать, выступил небольшой отряд всадников с Черным Питом во главе.
Беглецы остановились, как по команде.
– Есть другой проход, Зинти? – торопливо спросила Сигамба.
– Нет, госпожа, – ответил кафр. – Но направо есть большая гора, можно переехать через нее.
– Значит, едем к горе, – сказала Сигамба. – Только вот что. Если кому-нибудь придется отстать друг от друга, то тот, кто приедет раньше, должен ожидать других на той стороне горы.
X. КАК СТРЕЛА СПАСЛА СУЗИ И СИГАМБУ. ПРЕДСКАЗАНИЕ О БЕЛОЙ ЛАСТОЧКЕ
Когда беглецы повернули лошадей в сторону, Черный Пит со своими спутниками был от них всего в ста шагах, но беглецов спас лесок, через который лежал их путь. Ван-Воорен не думал, что они решатся покинуть этот лесок, и потому искал их там во всех направлениях, между тем как они, проехав лес, уже мчались по открытой равнине.
Ехали всю ночь и только перед рассветом добрались до небольшого ручья. Теперь до той горы, о которой говорила знахарка, осталось всего миль двадцать. Сузи оглянулась назад и, не заметив более погони, предложила остановиться, чтобы дать возможность измученным лошадям немного отдохнуть и утолить мучившую их жажду.
Удостоверившись в свою очередь, что непосредственной опасности пока нет, Сигамба согласилась на небольшую остановку на берегу ручья.
– Там есть место, где можно будет укрыться в случае надобности. – ответила Сигамба. – А когда нас перестанут преследовать, мы можем спуститься с той стороны горы и направиться прямо к вам домой через смежную цепь гор. Это будет гораздо безопаснее, чем ехать по открытому месту, где нас можно увидеть за несколько миль.
– А эта гора обитаема? – спросила Сузи.
– Да, Ласточка, там живет могущественный начальник красных кафров, Сигва, который считает своих воинов тысячами. Он мог бы помочь нам; но я слышала, что он отправился к северу на войну с некоторыми из племен свацци, с которыми поссорился.
– А его народ разве не может оказать нам помощь?
– Мог бы. Но я не знаю, кто там остался из начальников… Вот приедем – увидим… Во всяком случае, у красных кафров мы будем в большей безопасности, нежели где-либо, пока не доберемся до дому.
Сузи хотела еще что-то спросить, но вдруг раздалось восклицание Зинти, увидавшего сзади, на расстоянии всего одной мили, нескольких всадников, несшихся во весь опор прямо к ним. Во всаднике, мчавшемся впереди, не трудно было узнать Черного Пита.
– Ага! – проговорила Сигамба, вглядевшись во всадников, – они на свежих лошадях. Должно быть, переменили их в краале, мимо которого мы недавно проехали. Этот крааль тоже принадлежит Черному Питу. Вот почему они отстали от нас…
– Так нам надо скорее ехать! – воскликнула побледневшая Сузи.
– Да, мешкать нечего, тем более, что наши лошади немного отдохнули и напились, – отвечала Сигамба, поспешно подсаживая свою испуганную спутницу на лошадь.
– Скорее! Скорее! – твердила Сузи, со страхом оглядываясь назад.
– Не бойся, Ласточка, – успокаивала ее Сигамба. – Они еще далеко и не настигли нас, да едва ли и настигнут.
Но если в ее тоне и слышалась уверенность, то в душе возникло сильное опасение, потому что она хорошо видела, что их лошади сильно утомлены этой бешеной скачкой и что преследователи легко могут догнать их на своих свежих лошадях. Только лошадь Сузи выглядела еще хорошо – та самая Страт, с помощью которой знахарка уже раз спасла всех нас, когда мы возвращались от ван-Роозена. Стрела была подарена Яном Ральфу» и Сигамба догадалась взять ее вместе с роером нашего зятя, как бы предчувствуя, что она еще раз может принести пользу.
Успокоенная словами своей спасительницы, Сузи села на лошадь, и скачка возобновилась. Однако через некоторое время, когда беглецы очутились в местности, усеянной буераками и изрезанной во всех направлениях глубокими оврагами с густой порослью, Зинти вдруг объявил Сигамбе, что его лошадь не может более поспевать за их лошадьми.
– Спустись вон в тот овраг и посиди там, пока наши преследователи не проедут мимо.
– А потом, госпожа?
– А потом… потом ты сам придумай, как лучше поступить.
Обе женщины поскакали дальше, а кафр, соскочив со своей тяжело дышавшей лошади, поспешно новел ее к оврагу и вскоре исчез из вида. Ван-Воорен со своими спутниками как раз в это время переезжал через пригорок, за которым ему ничего не было видно.
Через час наши беглянки подъехали к реке, по ту сторону которой ясно виднелась громадная гора. Стрела все еще не уменьшала своего бега, хотя бока ее, покрытые мылом, втянулись, а глаза страшно расширились; лошадь же Сигамбы, видимо, слабела, но все еще старалась, напрягая последние силы, не отставать от Стрелы.
– До реки у нее хватит сил, а дальше едва ли, – сказала Сигамба, гладя по шее свою измученную лошадь.
– А потом что же мы будем делать? – с ужасом прошептала Сузи, оглядываясь назад и видя, что расстояние между ними и преследователями значительно уменьшилось.
– А потом мы увидим, – ответила Сигамба, понукая свою выбившуюся из сил лошадь.
Наконец беглянки очутились почти на самом берегу реки, известной у дикарей под названием «Красных Вод». К немалому испугу Сигамбы река страшно поднялась и разлилась благодаря ночному ливню. Выступив из берегов, она с шумом катила свои мутные, покрытые грязной пеной, красноватые волны.
– Неужели нам нужно переправляться через эту реку? – ужасалась Сузи.
– А разве Ласточке приятнее опять попасть в руки к Черному Питу? – заметила Сигамба.
Сузи вздрогнула и молча стала подгонять Стрелу.
В двух шагах от воды лошадь Сигамбы вдруг затрепетала, подпрыгнула и, как подстреленная, упала на землю.
– Вперед, Ласточка!.. Смелее! – воскликнула знахарка, ловко спрыгнувшая с седла в момент падения лошади. – Стрела перенесет тебя на тот берег, а там ты…
– А ты, Сигамба? – перебила Сузи. – Неужели ты…
– Я?.. Я останусь здесь, – отвечала мужественная женщина. – Жаль только, что я не догадалась взять у Зинти роер.
– Нет, нет! Я не могу допустить этого! Ты не останешься, если не хочешь, чтобы я бросилась прямо в воду! – вскричала моя благородная дочь.
– Садись скорее ко мне. Места хватит нам обеим, притом ты такая легонькая.
Сигамба молча кивнула головой. Когда Стрела вошла в воду, знахарка последовала за лошадью и, ухватившись за ее густую гриву, поплыла рядом. В это время преследователи тоже подъехали к реке, и ван-Воорен крикнул беглянкам, чтобы они лучше сдались, если не желают погибнуть в реке.
Сигамба чувствовала, как задрожала Сузи, услыхав этот противный голос. Ободрив свою спутницу несколькими словами, знахарка погладила шею лошади и что-то шепнула ей. Умное животное, тряхнув головой, быстро направилось к противоположному берегу, прямо наперерез быстрому течению.
Преследователи испустили крик удивления и досады. Черный Пит тоже хотел перебраться через реку вплавь, но никакие понукания не могли заставить его лошадь последовать примеру Стрелы, и он вынужден был оставить свое намерение. Скрежеща в бессильной ярости зубами, он молча смотрел на ускользавших от него беглянок.
Между тем Стрела, победоносно справившись со стремниной, приближалась к противоположному берегу, а преследователи вынуждены были направиться вдоль берега, чтобы найти брод. Сигамба засмеялась, зная, что на это им понадобится несколько часов.
Через десять минут храброе и преданное животное благополучно доставило обеих женщин на землю и с громким радостным фырканьем стало отряхиваться.
Потрепав по шее свою спасительницу, Сигамба помогла Сузи сойти с седла и весело сказала:
– Ну, теперь нам всем можно немного отдохнуть после такого подвига. Никто не поверит, что мы переплыли через Красные Воды во время разлива на одной лошади, и притом вдвоем. Спасибо тебе, наша храбрая спасительница!
С этими словами она обхватила обеими руками мокрую морду лошади и крепко поцеловала, животное ответило на это тихим ласковым ржанием, точно понимая, что его благодарят. Сузи тоже с благодарностью погладила Стрелу по ее крутой, красивой шее.
Через полчаса обе путницы уселись опять на лошадь и продолжили путь. В нескольких стах шагах от берега начинался подъем на гору.
– Долго нам еще придется ехать? – спросила Сузи.
– Нет, теперь мы скоро доберемся до селения Сигвы, – отвечала Сигамба, зорко посматривая вокруг.
– Слава Богу! – продолжала Сузи. – А то я так устала, что едва держусь в седле.
– Знаю, знаю, Ласточка, – ласково говорила ее телохранительница. – Что же делать, потерпи еще немного.
Подъем на гору продолжался часа полтора. Но вот, завернув за один громадный выступ горы, путницы вдруг очутились на обширном, ровном и открытом пространстве, на котором было разбросано множество хижин. На площадке стояла целая армия черных воинов, распределенная по полкам, как у бледнолицых. От блеска множества металлических наконечников копий и дротиков резало глаза. Немного в стороне стояла группа предводителей.
– Сейчас решится наша участь, – прошептала Сигамба, направляя Стрелу прямо к этой группе.
Все с изумлением смотрели на неожиданное странное явление: на чистокровную, видимо, загнанную лошадь и сидевших на ней прекрасную бледнолицую женщину и маленькую негритянку. Остановившись перед предводителями, Сигамба сошла на землю, а Сузи осталась в седле.
– Кто ты? – спросил Сигамбу стоявший впереди предводитель, высокий статный человек в одежде из леопардовых шкур, пристально глядя на растрепанную и мокрую фигуру маленькой женщины.
– Я – Сигамба Нгенианга, знахарка, о которой вы, быть может, кое-что слыхали, – смело ответила последняя.
– Слыхали, слыхали!.. Знаем! Она великая знахарка! – раздалось несколько голосов из рядов войска в ответ на вопросительный взгляд вождя.
– К какому роду и племени ты принадлежишь? – продолжал предводитель в леопардовых шкурах.
– К роду Звида, которого Шака прогнал из земли зулусов. По рождению я начальница племени упомодванов, живущих в горах Упомодвана. Они были детьми Звида, а теперь стали детьми Шака…
– Что же заставило тебя так далеко удалиться от своего дома?
– Когда Звида и его народ были прогнаны Шакой, мой народ, упомодваны, добровольно, вопреки моей воле, подчинился Шаке. Я этого не могла стерпеть, и потому ушла.
– Хотя твое тело мало, но ум и сердце велики, – сказал предводитель.
– То, что рассказывает Сигамба, – верно, – заметил один из стоявших рядом воинов. – Я слышал об этом, когда меня посылали к эндвандцам.
– А кто эта красивая женщина, которая сидит на лошади? – снова продолжал предводитель.
– Это – моя сестра и госпожа, которой я буду служить до самой своей смерти, потому что она спасла мне жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17