— Но когда мы впервые встретились, ты же сказала, что ты рабыня, — напомнил он.
— Я была рабыней в Лодидхапуре, — объяснила она, — но в Пном Дхеке я не рабыня. Я должна вернуться в отчий дом. Это мой долг. Когда король узнает, какой ты великий воин, он возьмет тебя в свою гвардию. И тогда ты сможешь жениться, и быть может, мой отец возражать не будет.
— А если будет?
— Давай не будем думать об этом.
К утру начал моросить дождик, предвестник сезона дождей. Кинг поддерживал огонь, и его тепло согревало их, пока они сидели и говорили о будущем и о счастье, что посетило их жизнь.
На рассвете дождик кончился, небо очистилось, и солнце осветило джунгли. В воздухе разнеслись незнакомые запахи, прибитые было к земле дождем.
Кинг встал и потянулся. Посмотрев на тушу сраженного им тигра, он пожалел, что придется оставить такой трофей любителям падали или просто гнить.
Из туши торчал оперенный конец стрелы. Кинг был поражен. Он потянул стрелу и вытащил. Это было очень грубое приспособление, гораздо грубее стрел работы Че. Здесь крылась какая-то тайна, объяснения которой он найти не мог. Самое лучшее, что он мог придумать — что тигр таскал ее несколько дней. Потом на время он вообще забыл о стреле, о чем позже вспоминал с горечью.
На другой стороне ущелья страшилище встряхнулось. Он спокойно проспал под дождем, и лежбище под ним оставалось сухим. Физический дискомфорт для него был неважен, он привык к нему. Дикарь встал и потянулся, точно так же, как Кинг. Затем он подполз к краю ущелья и посмотрел вниз на мужчину и женщину.
Дремавшая Фоу-тан проснулась и встала. Она подошла к Кингу, сияя молодостью, красотой и здоровьем, прильнула к нему, он обнял ее, наклонился и поцеловал в подставленные губы. Страшилище облизнулось.
— А теперь, — сказал Кинг, — я собираюсь в лес за фруктами. Завтрак, конечно, слишком легкий, но лучше чем ничего. Днем я не решаюсь разводить костер.
— Пока ты будешь ходить, я выкупаюсь, — решила Фоу-тан, — это освежит меня.
— Я боюсь оставлять тебя одну.
— Опасности же нет, — успокоила Фоу-тан. — Звери сейчас охотится не будут, и очень мало вероятно, что солдаты, разыскивающие нас, так рано примутся за поиски. Оставь меня купаться, Гордон Кинг, и не торопись возвращаться.
Пока Кинг спускался по ущелью к тому месту, где можно было выбраться в лес, страшилище следило за каждым его движением, а затем отправилось по ущелью в противоположном направлении. Для него в джунглях не существовало непроходимых троп и ему не надо было искать легкого спуска.
На девушке была только шелковая набедренная повязка и самодельный саронг. Так что едва Кинг скрылся из виду, как она бросилась в холодную воду ручья. Температура воды горного ручейка и страх, что Кинг скоро вернется, заставили ее поторопиться. Поскольку полотенца у нее не было, она воспользовалась краем саронга, одела набедренную повязку и обмотала свое изящное тело саронгом. Затем она стала смотреть в ту сторону, в которую удалился Кинг. Сердце ее было переполнено счастьем, и она не смогла удержаться от того, чтобы тихонько помурлыкать песенку.
Сверху позади нее кралось страшилище. Даже если бы он двигался недостаточно осторожно, она не услышала его, потому что все заглушали звуки ручья, у которого она продолжала стоять. Но дикарь как истинный житель лесов, крался подобно хищнику, не задев ни травинки. Дикарь был воплощением ловкости тигра, но на этом их сходство кончалось, так как тигр красив, а страшилище было уродливо.
На свете вообще существует множество созданий гораздо красивее человека, что вызывает сомнение в утверждении, что человек создан по образу и подобию Божьему. Многие считают, что красота образа Божьего превосходит человеческое понимание. Если это так, и Бог действительно избрал какое-то существо и создал его по своему подобию, то человек наверняка должен занимать одно из последних мест в ряду претендентов.
Страшилище тихонько подкралось к ничего не подозревающей девушке. Оно обошло скалу и увидело, что она стоит спиной. Дикарь стремительно, но по-прежнему совершенно бесшумно переступая ногами, бросился к ней. Она стояла с полузакрытыми глазами, вся в плену грез, и напевала.
Внезапно грубая грязная лапа зажала ей рот. Мощная грубая рука обхватила ее за талию и оторвала от земли. Страшилище повернуло назад и бросилось бежать, унося свою добычу.
Кинг быстро нашел то, что хотел, но возвращаться медлил, желая, чтобы Фоу-тан не торопясь занялась своим туалетом. Он медленно пробирался к ущелью, размышляя о будущем, строя планы. Он предполагал остаться в этом убежище на несколько дней, надеясь на то, что солдаты Лодивармана оставят в конце концов поиски и вернутся в Лодидхапуру. Он решил, что можно пользоваться ущельем как убежищем только до тех пор, пока они не найдут более подходящее и безопасное, где они будут в меньшей опасности встретиться с ночными разбойниками или с воинами, их разыскивающими. Он также лелеял надежду на несколько идиллических дней наедине с Фоу-тан.
Переполненный энтузиазмом по поводу внушенных ему свыше планов, Кинг приблизился к ущелью и спустился на священную теперь для него землю, но когда он преодолел последний поворот, то увидел, что Фоу-тан там нет. Быть может, она еще купается. Он позвал ее, но ответа не было. Он позвал громче, но ответа снова не получил. Теперь он встревожился и бросился на розыски, ища хотя какого-нибудь знака или разгадки. Долго ему искать не пришлось. На мягкой, влажной от дождя земле он увидел отпечатки огромных — босых мужских ног. /Он видел, где ноги остановились, а затем повернули, и пошел по следам. Бросив собранные фрукты, он поспешил по ясному следу; кипя от ярости и страха, сердце ледяным комком застыло у него в груди.
Теперь он вспомнил стрелу, что нашел между лопатками тигра. Он припомнил внезапную ярость зверя и его рев, полный боли и ярости, внезапное его нападение. И он принялся восстанавливать происшедшее: человек слепил за ними сверху, увидев тигра, он выстрелил, чтобы сохранить добычу для себя, а потом ждал, когда Кинг уйдет и оставит Фоу-тан одну. Остальное ясно читалось по следам. Кинг был уверен, что это не солдат Лодивармана, грубая стрела подтверждала это так же, как и следы от огромных босых ног. Но что это был за человек и зачем он украл Фоу-тан? Ответ на вопрос заставил Кинга двигаться быстрее.
Недалеко от ущелья, наверху, Кинг обнаружил, что следы повернули направо вверх по руслу высохшего ручья вплоть до леса. Он благодарил Провидение, пославшее дождь, что помогло ему достаточно легко находить следы. Он знал, что похититель не мог уйти далеко, и был уверен, что нагонит его прежде, чем он сможет нанести обиду Фоу-тан. Тем не менее, спеша вслед, от ужаса он замирал, думая, что то, что ему постоянно нужно не упускать из виду следы преступника, может его сильно задержать, и вор выиграет в расстоянии; И действительно, на скалистом участке следы похитителя стали менее заметны, пока совсем не исчезли. Американцу пришлось остановиться и приняться за поиски следов, когда же он их в конце концов отыскал, похититель уже выиграл много времени и был далеко.
И опять Кинг помчался по лесу, на диво лишенному подлеска. Торопясь, он вдруг осознал, что до него доносится какой-то совершенно новый звук. Он не сразу мог определить его среди множества звуков, раздававшихся днем в лесу, но в нем было что-то угрожающее. Вдруг он случайно наткнулся на тех, кто производил его — это были громадные серые слоны, маячившие между стволами деревьев прямо на его пути.
При других обстоятельствах он остановился бы или, наконец, изменил направление, и если бы он сумел задуматься хоть на секунду, то обязательно изменил маршрут. Но им владел великий страх за Фоу-тан и поэтому, даже когда он понял, что на его пути, он думал только о том, как преодолеть это препятствие, чтобы не задерживаться.
Если бы он был способен трезво мыслить, то постарался бы избежать контакта с этими страшными, мечущимися по лесу животными — у диких слонов характер не из лучших; а эти, чем-то возбужденные и напуганные, были в поистине истерическом состоянии. Среди них были малыши, что было еще опаснее, поскольку матери, встревоженные за потомство, способны на все. Да и огромные самцы, охраняющие стадо, были в таком состоянии, что лучше их было не провоцировать.
Навстречу бегущему человеку спешил слон, уши его были оттопырены, хвост поднят торчком. Лес дрожал от его бешеного рева, и только тут Кинг понял ужас своего положения и, что он ничем не может помочь Фоу-тан, летя навстречу неминуемой смерти.
XI
ВОИНЫ ИЗ ПНОМ ДХЕКА
Когда чудовище схватило ее, Фоу-тан сопротивлялась, стараясь освободиться, но она была совершенно беспомощна в геркулесовых объятьях похитителя. Она пробовала оторвать лапу страшилища от лица, чтобы закричать и позвать Кинга, но и это ей не удалось.
Сначала существо несло ее одной рукой лицом вниз, но после того, как оно выбралось в лес, то взяло Фоу-тан на руки, так что она все время видела его лицо. При виде этого лица сердце ее упало. Это было уродливое лицо с толстыми губами и выступающими зубами, большими хлопающими на бегу ушами, низким нависшим лбом, прикрытым грубыми растрепанными волосами, почти сходившимися с мохнатыми бровями, под которыми блестели неприятные налитые кровью глаза.
Фоу-тан было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что она попала в руки йика. Несмотря на то, что она никогда не видела ни одного из этих ужасных людей, и никто вообще никогда из известных ей людей их тоже не видел, она была совершенно в этом уверена, как если бы встречалась с ними изо дня в день всю свою жизнь. Настолько сильны в сознании человека впечатления детства. Ну кем же — еще могло быть жуткое создание?
Ужас ее положения усиливался из-за контраста с состоянием счастья, в котором она пребывала во время похищения. Если бы ее Гордон Кинг был рядом с ней, она была бы уверена в спасении, настолько абсолютна была ее вера в его могущество. Но как же он узнает о том, что с ней? Будучи городской жительницей, она не могла представить себе, что Кинг может следовать за ними, читая отпечатки на земле, так что она потеряла всякую надежду. Она погибла! В этом Фоу-тан была совершенно убеждена — кто не знает, что йики питаются человечьим мясом?
Страшилище смутно догадывалось, что за ним гонятся, да и имело возможность видеть Кинга в деле, поэтому оно, не останавливаясь, спешило к знакомым скалам, где как ему было известно, можно было скрываться много дней, и если даже кто-то и обнаружит, то можно найти пещеру, вход в которую защитить нетрудно.
Но на бегу его внимание было привлечено знакомым шумом, опыт ему подсказывал, что следует избегать встреч с источником этих звуков и надо изменить курс. Почти сразу после этого он увидел, что наперерез ему слева медленно движутся слоны. Желания оспаривать права на тропу у него не было, поэтому он свернул правее, чтобы не встречаться с ними. Они действительно с ним не встретились, но почувствовали запах, и старый самец оставил стадо и направился к тому месту, где дикарь впервые увидел их. Остальное стадо сначала остановилось, а затем последовало за вожаком. Запах человека возбудил толстокожих. Они стали беспокоиться и метаться из стороны в сторону, тем более, что не могли определить, где находится источник этого запаха.
Когда дикарь обходил стадо на пути к своему старому логовищу, он постоянно держал слонов в пределах видимости, потому что он знал, что они могут его найти. Возможность минимальная, но предостеречься от нее требовал его первобытный инстинкт самосохранения. Поэтому все его внимание было устремлено в одну сторону, и он не заметил, что опасность подстерегала его с другой.
Человек двадцать солдат в потускневших от дождя и пыли джунглей доспехах остановились при виде страшилища и его ноши. Молодой офицер прошептал несколько слов своим подчиненным. Солдаты рассыпались, образовав полукруг. Один из них наступил на упавшую с дерева ветку. Страшилище моментально обернулось. Оно увидело двадцать хорошо вооруженных человек с копьями наготове, и соответственно закону природы, швырнуло девушку наземь и умчалось. Ему вслед посыпался дождь стрел, и некоторые из солдат хотели за ним бежать в погоню, но офицер остановил их.
— Девушка у нас, — сказал он, — пусть оно бежит. Нас за ним не посылали. Это не тот, кто похитил апсару из дворца Лодивармана.
Фоу-тан увидела солдат в тот же момент, что и страшилище, поэтому она тотчас же вскочила на ноги и бросилась обратно, в направлении к ущелью, где последний раз в жизни видела Кинга.
— За ней! — закричал офицер, — но не причиняйте ей вреда.
Фоу-тан бежала как стрела, и может быть, даже смогла бы от них скрыться, но она споткнулась и упала, когда же она поднялась, солдаты уже окружили ее. Держали ее крепко, но не причиняя боли, даже неприятных слов ей никто не говорил — ведь она была и могла остаться фавориткой Лодивармана, а ссориться с фаворитами неразумно.
— Где мужчина? — спросил офицер, обращаясь к Фоу-тан.
Девушка на мгновение задумалась, так что никто даже и не заметил промедления, и решительно мотнула головой в сторону сбежавшего страшилища.
— Вы же знаете не хуже меня, — сказала она, — почему вы не схватили его?
— Не этот, — ответил офицер, — я говорю о солдате гвардии, который похитил тебя из дворца Лодивармана.
— Никакого солдата гвардии, похитившего меня, не существует, — объяснила им девушка. — Это существо пробралось во дворец и утащило меня. А солдат гвардии погнался за нами в джунгли и пытался спасти меня, но ему не удалось.
— Лодиварман изволил сказать, что это был чужак, Гордон Кинг, что украл тебя из дворца, — пояснил офицер.
— Ты же видел существо, что украло меня, — продолжала Фоу-тан, — разве оно похоже на солдата Лодивармана?
— Нет, — согласился офицер, — но где же Гордон Кинг? Он исчез из Лодидхапуры.
— Я же тебе сказала, что он пытался освободить меня, — разъяснила Фоу-тан. — Он следовал за нами. Что с ним сталось, я не знаю. Может быть, йики прочли заклинание, что убило его.
— Йики! — воскликнул офицер. — Что ты хочешь сказать?
— Ты что, не понял, что мой похититель — йик? — спросила Фоу-тан. — Ты видел йика и не узнал его?
Среди окружавших их солдат послышались восклицания.
— Клянусь богами, это был йик, — сказал один. — Может, они здесь где-то рядом, — предположил другой и испуганно огляделся.
Фоу-тан, перепуганная не меньше их, увидела в этом страхе, тем не менее, возможность освобождения от солдат.
— Йики будут разгневаны, увидев, что вы отобрали меня у одного из них, — сказала она. — Он наверняка побежал предупредить их. Вам лучше скрыться. А если вы меня оставите здесь, то они за вами гнаться не будут.
— Клянусь Шивой, она права, — закричал один из воинов.
— Я не боюсь йиков, — храбро заявил офицер, — апсара с нами, и я не вижу смысла дольше здесь оставаться. Пошли! — и он мягко взял Фоу-тан за руку.
— Если вы заберете меня, они последуют за вами, — продолжала убеждать воинов Фоу-тан. — Вам лучше оставить меня здесь.
— Да, оставим ее здесь, — заворчали некоторые из них.
— Мы заберем девушку, — решил офицер. — Избежать мести йиков не так уж трудно, но если я вернусь в Лодидхапуру без апсары, то избежать мести Лодивармана мне не удастся, — и он отдал приказ отправляться в путь.
Пустившись в путь, многие продолжали оглядываться и обмениваться тревожными взглядами. То и дело слышалось ворчание и недовольные словечки, потому что никому из них не улыбалось сопровождать освобожденную пленницу йиков. Фоу-тан поддерживала их страхи и недовольство постоянным напоминанием о возмездии, которое постигнет их, когда йики их захватят.
— Ты глуп, что без нужды подвергаешь свою жизнь риску, — продолжала она уговаривать молодого офицера. — Если ты оставишь меня, то спасешься от йиков, а в Лодидхапуре совсем не обязательно знать, что вам удалось меня найти.
— Почему ты хочешь остаться здесь и стать жертвой йиков? — допытывался офицер.
— Никакой разницы нет, со мной вы или нет, — настаивала она, — йики все равно меня достанут. Они же в любом виде могут явиться и забрать меня. А если вы останетесь со мной, то они погубят и вас.
— А может быть, нам удастся спастись от них и вернуться в Лодидхапуру, — заупрямился офицер.
— Я предпочла остаться с йиками, чем возвращаться к Лодиварману, — вздохнула девушка. Она сохраняла надежду, что встретит Гордона Кинга до того, как йики заполучат ее — так велика была ее вера в силы возлюбленного, что она не сомневалась в том, что он их одолеет, несмотря на бесконечный ее страх перед йиками.
Доводы ее, однако, не подействовали. Ей не удалось отговорить молодого офицера от намерения забрать ее в Лодидхапуру. Рядовые же солдаты были не в восторге от ее компании, это было ясно сразу же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20