Ола очень осторожно опустила руку и погладила пса по голове.— Ну, ступай, — сказала она, словно обращаясь к надоедливому ребенку. — Хорошая собака.Ола с облегчением вздохнула, когда пес наконец убрал голову с ее колена, но ощущение шерсти под рукой оказалось неожиданно приятным. Живое тепло под ее пальцами особенно сильно чувствовалось по сравнению с холодным мрамором скамьи, на которой она сидела. И когда она еще раз погладила пса, он вильнул хвостом, и его ласковые карие глаза потеплели.Оле внезапно стало жаль пса.— Тебе одиноко, — сказала она, поглаживая мягкие шелковистые уши. — Наверное, ты скучаешь по своему хозяину-патрину. Правда, у тебя есть Альфред, но он ведь не совсем твой, так ведь? Да, — со вздохом добавила Ола, — он действительно не твой.Да и не мой. Так почему же я беспокоюсь о нем? Он ничего для меня не значит, не должен значить. — Ола тихонько присела, поглаживая собаку — своего терпеливого и внимательного слушателя, заставившего ее открыться больше, чем ей хотелось бы.— Я боюсь за него, — прошептала она, и рука, лежавшая на голове пса, вздрогнула. — Ну почему он повел себя так глупо? Почему ему было не оставить все как есть? Почему он не похож на других? Нет, — тихо добавила она, — не похож. Пускай лучше он не будет похож на других.Обхватив руками голову пса, Ола заглянула в умные, все понимающие собачьи глаза.— Ты должен предостеречь его. Вели ему забыть все, что он прочел, — оно того не стоит.— Я вижу, тебе начинает нравиться это животное, — осуждающе сказал Самах.Ола вскочила и поспешно отдернула руки. Пес недовольно заворчал. С достоинством выпрямившись, она отодвинула пса и попыталась стряхнуть слюни с одежды. «— Мне жаль его, — сказала она.— Тебе жаль его хозяина, — возразил Самах.— Да, это так, — тем же тоном ответила Ола. — Что, это дурно?Советник мрачно взглянул на жену, затем внезапно расслабился. Он устало покачал головой.— Нет, жена. Это похвально. Я сам виноват. Я не сдержался…Ола все еще чувствовала себя обиженной и потому держалась отстранено. Муж холодно поклонился ей и повернулся, чтобы уйти. Ола вдруг заметила, как он устал. Ее захлестнуло чувство вины. Альфред не прав, и не стоит его оправдывать. Самах нес на себе груз бесчисленных проблем. Их народу угрожала опасность, серьезная опасность со стороны змеев-драконов, а теперь еще и это…— Мне очень жаль, супруг мой, — с раскаянием сказала Ола. — Прости, что я увеличиваю твою ношу, вместо того чтобы помочь нести ее.Ола подошла к мужу и нежно обняла его. Ей захотелось, чтобы Самах взял ее за руки и не отпускал. Она нуждалась в его силе и хотела поделиться с ним своей.— Муж мой, — прошептала Ола и прижалась к нему.Самах отстранился. Он взял ее руки и сухо коснулся губами кончиков пальцев.— Мне не за что прощать тебя. Ты была права, защищая этого человека. На нас обоих просто сказывается напряжение.Он выпустил ее руки.Ола попыталась удержать его, но Самах сделал вид, что не замечает этого.Ола тихо опустила руки. Обнаружив, что пес жмется к ее ногам, Ола рассеянно почесала его за ухом.— Напряжение. Да, пожалуй, так. — Она тяжело вздохнула. — Ты сегодня рано ушел из дома. Есть ли какие-нибудь новости о меншах?— Есть, — Самах окинул взглядом сад, явно избегая смотреть на жену. — Дельфины сообщили, что змеи-драконы восстановили флот меншей. А сами менши собрались и решили плыть сюда. Видимо, они намерены начать войну.— Не может быть… — начала было Ола.— Конечно же, они собираются напасть на нас, — нетерпеливо перебил ее Самах. — Это же менши. Их история полна кровопролитий. Разве они когда-нибудь пробовали решать споры иначе, чем мечом?— Но, возможно, они изменились…— Их ведет патрин. И с ними змеи-драконы. Ну и каковы же, по-твоему, их намерения?Ола предпочла не заметить сквозившей в его словах насмешки.— И что же ты решил?— У меня есть один план. Я собираюсь обсудить его с Советом, — добавил он, то ли неосознанно, то ли намеренно подчеркнув последнее слово.Ола вспыхнула, но промолчала. Были времена, когда муж обсуждал свои планы прежде всего с ней. Но это было давно, еще до Разделения.Ола все старалась понять, что произошло между ними. «Что же я сказала? Что сделала? И что нужно сделать, чтобы все стало по-прежнему?» — ломала она голову.— На этом же заседании Совета мы должны окончательно решить судьбу твоего «друга», — добавил Самах Опять насмешка. Ола похолодела и невольно притянула к себе собаку.— Как ты думаешь, что его ждет? — спросила Ола, стараясь казаться безразличной:.— Решать будет Совет. Я могу только высказать свои пожелания. — Самах повернулся, чтобы уйти.Ола тронула его за руку. Она почувствовала, как муж вздрогнул и отстранился. Но когда он обернулся, выражение его лица было приветливым и терпеливым. Возможно, ей просто померещилось.— Что такое?— С ним не поступят… как с остальными? — содрогнулась Ола.Глаза Самаха сузились.— Это будет решать Совет.— Тогда, давным-давно, мы были не правы, — решительно сказала Ола. — Мы были не правы.— Не собираешься ли ты выступить прогив меня? Против решения Совета? Или, возможно, ты уже выступила против?— Что ты имеешь в виду? — спросила Ола, непонимающе глядя на него.— Не все высланные достигли места назначения. Они могли избежать своей судьбы только в том случае, если знали об этом заранее. А предупредить их мог только кто-то из членов Совета…Ола напряглась.— Как ты смеешь…— У меня нет времени, — резко оборвал ее Самах. — Заседание начинается через час. Я убедительно прошу тебя вернуть эту тварь владельцу и передать Альфреду, чтобы он приготовился к защите. У него, без сомнения, будет возможность высказаться.Самах покинул сад и направился к зданию Совета. Встревоженная и озадаченная, Ола смотрела ему вслед. Она увидела, как к Самаху присоединился Раму, и они принялись о чем-то серьезно разговаривать.— Пойдем, — со вздохом сказала она и повела собаку обратно к Альфреду.Ола решительно вошла в зал Совета. Она была готова сражаться так, как сражалась лишь однажды в жизни. Терять ей было нечего. Самах почти убедил ее в том, что она разделяет вину Альфреда.«Что удержало меня тогда?» — спрашивала себя Ола. Она знала ответ, но стыдилась признаться себе в этом.Любовь Самаха. Последняя отчаянная попытка сохранить то, чего на самом деле никогда не было.«Я цеплялась за ускользающую любовь и предала свой народ. Теперь я буду сражаться. Теперь я буду открыто противостоять ему».Ола была совершенно уверена, что ей удастся восстановить остальных сартанов против Самаха. Ей казалось, что некоторые из них сомневались в правильности своих поступков. Если бы ей только удалось преодолеть их страх перед будущим…Члены Совета заняли свои места за длинным мраморным столом. Когда все собрались, вошел Самах и сел в центре.Ола приготовилась увидеть строгого, неумолимого судью и была очень удивлена, обнаружив, что Самах держится раскованно и словно радуется чему-то. Он улыбнулся ей, словно извиняясь, и пожал плечами.— Я сожалею о своих словах, жена, — шепнул он, наклонившись к ней. — Я был не в себе. Я говорил, не подумав. Прости меня.Он ждал ее ответа с некоторым беспокойством.Ола нерешительно улыбнулась.— Я принимаю твои извинения, муж мой.Его улыбка стала шире. Он похлопал ее поруке, как бы говоря: «Не беспокойся, дорогая. С твоим дружком все будет в порядке».Оле только и оставалось, что сидеть на своем месте и удивляться.Вошел Альфред, за ним по пятам трусил пес. Альфред снова встал перед Советом. Ола невольно подумала, каким жалким выглядит Альфред — худой, сутулый бедолага. Она пожалела, что вовремя не убедила Альфреда сменить меншскую одежду, явно раздражавшую членов Совета.Утром Ола привела собаку и сразу ушла, хотя Альфред пытался задержать ее: рядом с ним она чувствовала себя неловко. Его ясные, все понимающие паза проникали ей в душу с той же легкостью, с какой сам Альфред некогда проник в библиотеку. Но Ола не была готова к тому, что Альфред узнает о ней правду. Она и сама боялась этой правды.— Альфред Монбанк, — Самах поморщится, произнося меншское имя, но он уже давно отказался от попыток убедить Альфреда открыть свое истинное имя, — Совет выдвигает против вас два серьезных обвинения. Во-первых, вы преднамеренно проникли в библиотеку, несмотря на то что на дверь были наложены запрещающие руны. Это проступок вы совершили дважды. — Альфред хотел что-то сказать, но Самах продолжал:— В первый раз вы объяснили свое вторжение случайностью. Вы утверждали, что вас заинтересовало само здание и что, подойдя к двери, вы… э-э… споткнулись и упали через порог. Когда вы оказались внутри, дверь захлопнулась. Вы не смогли открыть ее и в поисках другого выхода вошли в библиотеку. Я правильно изложил ваши показания?— Совершенно верно, — ответил Альфред.Альфред сидел, стиснув руки. Он не осмеливался смотреть в лицо членам Совета и лишь изредка поднимал глаза. Ола с ужасом подумала, что он являет собой воплощение вины.— На первый раз мы приняли это объяснение. Вам объяснили, почему библиотека закрыта для посетителей, и мы полагали, что нам больше не придется возвращаться к этому вопросу. Но меньше чем через неделю вас снова обнаружили в библиотеке. Отсюда проистекает второе, более серьезное обвинение. На этот раз вы проникли в библиотеку преднамеренно, причем таким способом, который показывет, что вы боялись быть задержанным. Это так?— Да, — печально сказал Альфред. — Боюсь, что так Я очень сожалею, что доставил вам столько беспокойства, в то время как у вас довольно гораздо более серьезных забот.Самах откинулся в кресле, вздохнул и провел рукой по глазам. Ола в безмолвном удивлении посмотрела на мужа. Он вовсе не был суровым судьей. Сейчас Самах напоминал усталого отца, вынужденного наказать горячо любимого, хотя и безответственного ребенка— Не скажете ли вы нам, брат, почему вы нарушили наш запрет?— Можно, я немного расскажу о себе? — спросил Альфред — Тогда вам будет легче понять…— Пожалуйста, рассказывайте. Вы имеете право говорить все, что пожелаете— Благодарю вас, — слабо улыбнулся Альфред. — Я был одним из последних детей, родившихся у сартанов Ариануса. Это произошло через много веков после Разделения и после того, как вы ушли в Сон. Дела на Арианусе шли неважно. Нас становилось все меньше. Взрослые умирали по неизвестным причинам, а дети не рождались. Тогда мы не знали, чем это вызвано, хотя теперь я это знаю note 37 Note37
Это ссылка на ужасное открытие, сделанное Альфредом на Абаррахе См третью книгу серии «Врата Смерти» — «Огненное море». Теоретически предполагается, что если оживить одного человека, другой должен умереть

, — тихо, почти что сам себе сказал Альфред. — Но мы собрались здесь не за этим.Жизнь сартанов на Арианусе была очень трудной. Дел было очень много а людей не хватало. А численность меншей тем временем росла. Они совершенствовались в магическом искусстве и в механике. Их стало слишком много, и мы уже не могли удержать их под контролем. Я думаю, в этом и была наша ошибка. Мы были уверены в своей мудрости и не желали слушать советов. Мы хотели управлять всем. А когда мы уже не могли управлять меншами, мы оставили их и скрылись в свои подземные убежища. Мы боялись.Наш Совет решил, что, поскольку нас осталось так мало, следует погрузить нескольких молодых людей в анабиоз, с тем чтобы через некоторое время они вернулись к жизни. Мы надеялись, что когда-нибудь дела пойдут лучше. Видите ли, мы были убеждены, что к тому времени сумеем связаться с остальными тремя мирами.Многие из нас добровольно вошли в хрустальные ниши. Одним из них был я. Я с радостью покинул этот мир, — тихо сказал Альфред. — К несчастью, я оказался единственным проснувшимся.При этих словах Самах, который до этого, казалось, слушал вполуха, со скучающим видом, выпрямился и нахмурился. Остальные члены Совета зашептались Ола увидела на лице Альфреда боль и горечь одиночества, и сердце ее наполнилось жалостью и сочувствием— Когда я проснулся, то обнаружил, что все мои братья и сестры мертвы. Я остался один в мире меншей. И мне было страшно, очень страшно. Я боялся, что менши обнаружат, кто я такой, и попытаются использовать мои магические способности в своих честолюбивых целях.Сперва я прятался от них. Не знаю, сколько лет я провел в подземельях, где так долго скрывались сартаны. Но изредка я наведывался в верхний мир, к меншам, и не мог не замечать, какие ужасные вещи там творились. Я вдруг понял, что хочу помочь им. Я знал, что могу помочь, и мне пришло в голову, что ведь нам, сартанам, и полагалось помогать меншам. Я подумал, что с моей стороны эгоистично прятаться, если я могу хотя бы немного улучшить положение дел. Но вместо этого я только все испортил note 38 Note38
Описание приключений Альфреда, принца Бэйна и наемного убийцы Хуго и первой встречи Альфреда и Эпло смотрите в первой книге цикла «Врата Смерти» — «Драконье крыло».

.Самах беспокойно шевельнулся.— Ваша история воистину трагична, брат, и мы скорбим о гибели наших сородичей на Ариаиусе, но большую часть этого мы уже знаем, и я не вижу…— Пожалуйста, Самах, потерпите немного, — сказал Альфред с тихим достоинством, которое, по мнению Олы, очень ему подходило. — Все это время, проведенное среди меншей, я тосковал по своему народу. И я понял, к своему великому сожалению, что принимал своих сородичей как нечто само собой разумеющееся. Я уделял слишком мало внимания прошлому сартанов, никогда не задавал вопросов и не интересовался им по-настоящему. Я осознал, что слишком мало знаю о Разделении и о том, что значит быть сартаном. Так росло мое стремление к знаниям. Оно и сейчас со мной.Альфред с мольбой взглянул на членов Совета.— Неужели вы не понимаете? Я хочу знать, кто я такой. Почему я здесь. Что мне предназначено.— Это вопросы меншей, — с упреком сказал Самах. — Сартану не подобает задавать их. Сартан знает, зачем он живет. Он знает свою цель и действует в соответствии с ней.— Несомненно, если бы я не был столько времени предоставлен сам себе, мне не пришлось бы задавать подобные вопросы, — ответил Альфред. — Но мне не к кому было обратиться. — Альфред больше не выглядел так, словно был придавлен благоговейным страхом. В этот момент он был силен сознанием своей правоты. — И из того, что я прочел, мне кажется, что эти вопросы задавали и до меня и что ответы были найдены.Некоторые члены Совета встревоженно переглянулись, и затем все взгляды обратились к Самаху.Самах выглядел серьезным и опечаленном, но не сердитым.— Теперь я лучше понимаю вас, браг. Жаль, что вы не доверились нам раньше.Альфред покраснел, но не опустил глаз. Он твердо и внимательно смотрел на Самаха тем ясным взглядом, который лишал Олу покоя.— Позвольте описать вам наш мир, — сказал Советник, наклонившись вперед и положив руки на стол. — Он назывался Землей. Некогда, много тысячелетий назад, им управляли одни лишь люди. Они развязали ужасную разрушительную войну — это вполне соответствовало их характеру. Война не уничтожила мир, как многие боялись, но она необратимо изменила его. Говорят, что в дыму и пламени той катастрофы родились новые расы. Но я сомневаюсь в этом. Мне кажется, эти расы существовали всегда, но предпочитали держаться в тени до тех пор, пока не пришло их время.Предполагается, что тогда же в мире появилась магия, хотя всем известно, что эта древняя сила существует с начала времен. Она тоже ждала своего часа.В том мире было множество религий, некоторые из них просуществовали века. Менши были рады возможности свалить все свои промахи и неудачи на некое Высшее Существо. Подобных существ было много. Они были незримы, капризны и требовали безоговорочной веры. Неудивительно, что, когда сартаны пришли к власти, менши с радостью перенесли свою веру на нас, существ из плоти и крови, которые дали им разумные и справедливые законы.И все бы было хорошо, если бы в то же время не вошли в силу наши противники, патрины note 39 Note39
Более полное изложение истории патринов вы можете найти в третьей книге цикла «Врата Смерти» — «Огненное море"

. Менши были сбиты с толку, и многие из них последовали за патринами. Патрины подчиняли их силой либо подкупали богатствами, отнятыми у других.Мы вступили в борьбу с нашими врагами, но бороться с ними было нелегко. Патрины ловки и хитры. Например, патрин никогда в открытую не займет престол. Они оставляют это меншам. Но можете быть уверены, что они займут все должности «советников».— Но ведь из того, что я прочел, — робко вставил Альфред, — следует, что сартаны тоже часто занимали эти должности.Самах нахмурился.— Но мы действительно были советниками! Мы предлагали меншам свои советы и мудрое руководство Мы не пытались захватывать троны и превращать меншей в марионеток. Мы стремились учить и направлять меншей.— А если менши не следовали вашим советам, — тихо спросил Альфред взглянул на Самаха, — то вы наказывали их, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42